Текст книги "Окоцвет"

Автор книги: Олесь Бердник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Олесь Павлович Бердник
Окоцвет

ВОРОБЬИНАЯ НОЧЬ

Неистовствовала гроза.

Старые люди удивлялись: с вечера ничто не предсказывало ненастья. Заход солнца предвещал зной, воздух был сухой и удушливый, горизонт багровел над днепровскими лугами торжественно и зловеще. А потом случилось неожиданное, грозное…

Около полуночи в небе послышался клёкот. Будто вдалеке завели свадебную песню аисты. Парни и девушки, бродившие по берегу, любуясь плакучими ивами, слушая печальную песню днепровских струй, вдруг напряжённо замерли, прислушиваясь; утомлённые дневным трудом хлеборобы, спавшие под открытым небом, проснулись; столетние старухи, страдавшие бессонницей, насторожились; тревожно заржали, неизвестно почему, лошади на лугу.

Клёкот становился всё громче. Прокатился волнами над сонной землёй. Казалось, воздух стал густым, в нём поплыли тугие, упругие круги, словно от падения камня в воду. Невдалеке от лунного серпа загорелась яркая звезда, запульсировала, окуталась туманной короной. Краски её переливались: сначала она была тёмно-вишнёвой, потом красной, жёлтой, нежно-зелёной, голубой, сиреневой. Наконец, звезда вспыхнула ослепительным фиолетовым цветом, удлинилась, завибрировала и, как заострённая стрела, упала, взмахнув пышным хвостом, где-то за лесом. Вслед за ней в небе покатилась вторая звезда – окраска её была мягче – нежно-розовая. Она тоже упала на северо-западе, за стеной столетних сосен.

И тогда началось…

Неизвестно откуда налетела буря. Над селом прокатился смерч, стена пыли поднялась с поля, чёрная туча закрыла луну. Страшная молния расколола тьму, стегнула по небу огненным кнутом, будто подгоняя разбушевавшиеся стихии. Свечой вспыхнула скирда соломы за лесом, громко зазвонил пожарный колокол, созывая пожарников.

Да где там!

Первая молния была только сигналом к началу небесной драмы. Стена дождя упала на землю, грозно зашумели, заклокотали пенистые потоки, смывая с холмов в долину созревшие тыквы, сочные помидоры, валя на землю тяжёлые головы подсолнухов. Парни и девушки бросились под защиту риг и навесов.

Гроза разбушевалась не на шутку, небо стало похоже на гигантскую связку пламенеющих растрёпанных нитей, с которыми начал играть неизвестный космический титан. Одна за другой молнии били в землю – длинные, ярко-фиолетовые. Вокруг громоотвода, что возле клуба, появилось призрачное жемчужное сияние, вдоль него с сухим треском плыли к земле искры. Сторож дед Анисим испугался и, махнув рукой на свой ответственный пост, под дождём помчался домой.

Гроза разрушала трубы, срывала крыши, портила радиоприёмники, над огородами и дорогами метались багровые шаровидные молнии; иногда они подкрадывались к старым развесистым деревьям, вспыхивали холодным призрачным пламенем, разрывая надвое толстенные стволы.

Шквал бушевал недолго. Прошло около часа, и ненастье утихло, стена ливня исчезла, только небесные огни беспрерывно сверкали до самого рассвета.

Слава был свидетелем того, что произошло. Он до полуночи сидел в саду, среди зарослей малины, рассматривая в самодельный аппарат лунные кратеры. Незадолго до этого мальчик прочитал в журнале «Юный техник» очень интересную статью про удивительные образования на Луне, которые иногда приходится наблюдать учёным: зелёные пятна в некоторых кратерах возникали при появлении солнца, ширились, передвигались за лучами светила и исчезали, как только начиналась лунная ночь; иногда исчезали с поверхности земного спутника целые гигантские цирки, будто кто-то прикрывал их непрозрачным колпаком, а потом неожиданно появлялись; однажды в кратере Коперника видели светящийся треугольник, к нему с разных сторон ползли яркие пятнышки и сливались с ним. Такие фантастические сообщения не давали покоя Славе, и он с помощью Максима Ивановича – учителя астрономии – смастерил небольшой телескоп и в светлые ночи не сводил глаз с таинственного лунного диска. Ничего нового ему увидеть на Луне не удалось, зато теперь он стал невольным свидетелем удивительного явления природы.

Когда за лес упали две звезды, мальчик бросился в хату, восхищённо выкрикивая:

– Болиды! Болиды упали!

– А? Что? – вздрогнул, приподнимаясь на постели, сонный отец. – Чего ты кричишь среди ночи?

– Я же говорю, – обиженно ответил сын, – за нашим лесом два болида упали!..

– Какие болиды? Что ты болтаешь?

– Небесные камни. Метеориты! Завтра побегу искать! Надо сказать Максиму Ивановичу. Это же, знаете, какое событие?

– Тоже мне событие! – проворчал, снова укладываясь, отец. – Два каких-то камня упали, а ты кудахчешь, как курица над яйцом!

– Так не простые же камни, а из космоса!

– Они везде одинаковые, – зевнул отец. – Камень он и есть камень. А если уж так захотелось тебе увидеть его, то скажи об этом Максиму Ивановичу, а меня не буди, дай поспать!

Но спать не пришлось ни отцу, ни матери, ни бабушке Соломии. Гроза разбудила всех. Мать испуганно поглядывала в окно, всплескивала руками, когда молния где-то поблизости загоняла громовую стрелу в землю.

– Никогда не видела такого, – шептала она. – Со страха умереть можно…

– Воробьиная ночь, – прошамкала бабушка Соломия, мелко крестя запавшую грудь, – Отведи и заступись, господи!

– А что это за воробьиная ночь? – заинтересовался Славка, высовываясь в окно.

– Кш, кш! – крикнула бабушка, замахиваясь на внука. – Хочешь рассердить Илью? Как стеганёт, так и каюк!

– Ой, бабушка, какая вы суеверная! Никакого Ильи нет! Это же небесное электричество!

– Ну да! Ты и скажешь. Это не простая гроза. И две звезды за лесом упали не простые. Когда-то уже было так…

– Что было?

– Когда я ещё девчонкой была… ещё на гулянья не ходила… Тоже упала звезда на Волчью Долину…

– А где эта Волчья Долина?

– Теперь она Чёртовой называется, а тогда была Волчья. Ну так вот, говорю, упала звезда ночью, и началась гроза… такая, как теперь… Отведи и заступись! Ишь, что делается?!

– А дальше, что дальше, бабушка?

– Ну, что! Прошла гроза… а в Волчьей Долине люди неладное начали замечать. Как только наступит ночь – так и светится…

– Что светится?

– А кто его знает – что? Над Каранью такое марево, словно зарница…

– Выдумываете, мама, – недовольно заметил отец. – Забиваете голову мальцу сказками, выдумками всякими!..

– А вот и не выдумка это, – сердито произнесла бабушка. – Всё, как сегодня, помню. Спроси старого Анисима, он не даст соврать…

– Нашли к кому посылать! Известный болтун! А если рюмочку поднести; до рассвета не переслушаешь!

– Папа, пусть бабушка рассказывает, не мешай!

– Светится и светится, – продолжала бабушка, тревожно поглядывая в окно, за которым сверкали зарницы. – А что – не знают люди, боятся идти…

– Я не побоялся бы, – сказал Славка.

– Храбрый какой. Не очень-то хвастайся. Прошло какое-то время… и из Волчьей Долины вышла старуха…

– Какая старуха? – удивился мальчик.

– Баба-яга. Старая, горбатая…

– Ну вот, – засмеялся отец. – Договорились…

– Смейся, смейся, Матвей, – обиженно буркнула бабушка. – Все вы теперь шибко грамотные. Жаль, что мало старых людей осталось, они рассказали бы тебе то же самое. Долго жила эта чудная старуха в долине. Хатка там у неё была…

– На курьей ножке… – улыбнулся отец.

– Ну да. А в окне огонь. Кто не боялся – приходил к ней. Лечиться или совета спросить. Всех лечила. Травами пахучими, словом. И денег не брала. Добрая была старуха…

– Какая же она яга, если добрая?

– Не знаю. Говорю то, что было. Некрасивая она была, а глаза большие, ясные, добрые. Один раз я её видела, покойница-мать водила меня, чтобы болезнь выгнала из груди… Жгло у меня что-то в груди, не давало дышать…

– Ну и что? Помогло?

– Ещё как. Посмотрела она мне в глаза, коснулась груди. И сразу легче стало, отпустило…

– Куда же эта старуха делась? – взволнованно спросил Слава, настороженно посматривая в окно, за которым беспрерывно сверкали грозовые огни. – Вы слыхали о ней что-нибудь позже?

– Не знаю. Поп очень сердился на людей за то, что ходят к той старухе. Проклинал, грозил пеклом тем, кто будет лечиться у неё, прозвал Волчью Долину Чёртовой. Ну, люди начали бояться. Потом из волости старшина приехал, солдаты.

Взяли ещё парней, что посильнее, пошли в Чёртову Долину, чтобы найти бабу-ягу. Поп велел привести её в церковь. Искали-искали, всю долину обшарили, так и не нашли… Ни хатки, ни старухи…

– Потому что выдумки всё это, – поучительно сказал отец.

– Выходит, и я выдумываю? – гневно спросила бабушка. – Что была у неё в долине? Выдумываю?

– Приснилось, – зевнул отец. – Когда всё это было? Вы уже не различаете – где сон, а где правда…

– Все вы такие нынче, – укоризненно прошамкала бабушка, укрываясь старым рядном. – Всё вам выдумки. Песня – выдумки, сказка – выдумки. А когда-то для нас и сказка была правдой… Ого, ещё какой правдой!

– Сказкой сыт не будешь, – иронически хмыкнул отец.

– Хлеб для живота, а сказка – для сердца, – поучительно ответила бабушка. – Так говорила покойница-мать, царство ей небесное. Ребёнку без сказки нельзя. Зачахнет дитя, если не слышит сказки, или лоботрясом станет. И казаки вырастали когда-то смелые да храбрые, ты думаешь, отчего? Потому что сказка их учила, дума! А теперь – не успело ещё дитя на ноги стать, а вы ему – трактор под нос, оно и радо! Есть забава!

– Ну и что же! – довольно сказал отец. – Трактор – это дело такое. Сеет, пашет, возит…

– Пусть и сеет, и возит, – пробурчала бабушка. – Я не против. Пусть ездит на тракторе или на чём хочет, а сказки всё-таки не забывает. Иначе дикарём вырастет…

– Потянуло вас, мама, на болтовню, – недовольно сказал отец. – Славка, марш спать! Гроза утихает, пора…

– Иду, иду, – отозвался мальчик. – А утром – к Максиму Ивановичу. Болиды были непростые, их надо искать…

РОЗЫСКИ БОЛИДОВ

После завтрака Слава помчался в школу. Там уже собралось полсела. Максим Иванович, учитель астрономии, ввёл односельчан и своих учеников в помещение школьной обсерватории, рассадил всех вдоль стен, а сам, довольный, ходил вокруг телескопа, постукивая деревянной ногой (своей он лишился на войне).

Седой ёжик на голове учителя победно светился в лучах утреннего солнца, прозрачные глаза его сияли радостью. Сегодня был его праздник: сотни людей заинтересовались необычным небесным явлением. Рассказы лились рекой, уточнялись подробности.

Оказалось, что гроза наделала много чудес: шаровые молнии проникли в хаты, риги, сараи, пугая людей и производя неслыханные бесчинства.

Вдова Арина – весёлая, насмешливая женщина, которая ловко умела передразнивать не только людей, но и птиц и зверей, – теперь притихла, встревоженная.

– Когда загремело, я проснулась, – рассказывала Арина. – Смотрю – Дверь в сени раскрыта. Думаю – что за напасть? Кота ведь у меня нет, может, домовой какой-нибудь забрался? Поднялась я, чтобы закрыть, а тут вдруг как затрещит, как засветится!

– Где? – спросил Максим Иванович.

– Да в сенях же. Катится клубочек, сыплет искрами…

– Какого цвета?

– Голубенький. А внутри красный. Переливается, как радуга. Да мне и не до того было, чтобы смотреть на него внимательно, – испугалась я. Думаю – нечистая сила! Клубочек тот в хату, а я – шмыг под рядно, высунула нос, не дышу, смотрю, что он делать станет. Походил, походил по полу, залез под печь, вскочил на стол, потом бросился к посудной полке. Что-то там затарахтело, зашипело. Снова клубочек этот спрыгнул на пол, да к печке! А потом как завоет, как засвистит! И все!

– Что всё?

– Исчез! Я до утра не спала. На рассвете встала, к посудной полке – а там нет моих ложек!

– Каких ложек?

– Серебряных. Ещё прадедовских, Из рода в род передавались. Хорошие ложки. Ах ты ж, думаю, ворюга! Как же ты их взял? Без рук, без ног, а взял? Я к печке – там у меня чугун с картошкой стоял, приготовила с вечера, чтобы сварить свиньям корм. Смотрю – мать родная! картошка готова, разварилась вся, а чугун весь серебром вылуженный! Так вот куда мои ложки исчезли, думаю! Как же этот клубочек умудрился сделать такое?

Люди переговаривались, удивлялись. А один мужчина рассказал, как молния проникла в окно сквозь микроскопические щёлочки и разрисовала стёкла цветистыми радужными узорами. Можно будет принести стёкла в школу, если это интересно для учеников, а в окна вставить новые. В другом месте пламенеющие заряды вскипятили воду в бочках возле хат, а потом взрывались с ужасающим треском.

– Чудесно, чудесно, – бормотал Максим Иванович, постукивая костылём. – Нам очень повезло, друзья! Очень повезло!

– Почему повезло? – недовольно спросил дед Анисим, облизывая языком огромную самокрутку. Закурив, он пыхнул дымом и искоса посмотрел на украдкой смеявшихся над ним ребят.

– А потому, Анисим Карпович, – поучительно сказал астроном, – что одновременно произошли два удивительных явления – астрономическое и метеорологическое. Исключительно! Надо записать все эти рассказы, собрать доказательства. Стёкла, чугун вылуженный! Передадим всё это учёным, чтобы было им о чём подумать.

Разговор продолжался. Максим Иванович весело сказал:

– Гроза, и в самом деле, редкостная. Мне кажется, что она космического происхождения…

– Как так? Расскажите!

– Вы заметили, в воздухе совсем не было влаги?

– Верно, – согласилась Арина. – Солнце садилось к жаре, к зною…

– Вот именно. Барометр тоже не показывал грозы. И вдруг эти болиды, небесные гости. А может, это и не болиды, а небольшие кометы или одна комета, потом разделившаяся на две меньшие части. После падения остался огромный столб космического водорода. А в воздухе водород начал бурно соединяться с кислородом – ученики знают, что из такого соединения образуется…

– Вода! Водяной пар! – хором закричали ребята.

– Правильно! Образовались водяные столбы, насыщенные мощными электрическими зарядами. Так сказать, непредвиденный ливень! Никакая метеостанция не могла бы предвидеть erol

– А молнии? – спросила Арина. – Почему они такое вытворяли?

– Наука ещё не знает этого, – вздохнул Максим Иванович. – Известно множество фактов, когда шаровидные молнии действуют почти разумно, но почему, каким образом – невозможно объяснить. Необходимы опыты, и то, что мы сообщим, тоже поможет науке!

– А комета! Или болиды? Где они?! – воскликнул Слава.

– Будем искать, – ласково улыбнулся учитель. – Именно об этом я и хотел поговорить с вами, ребята. Хорошо, что вы пришли. Если найдём остатки небесных камней, наша школа прославится. Сообщим в Академию наук, приедут учёные… А сейчас взрослые могут идти, а вы, ребята, останьтесь…

Энтузиастов Максим Иванович распределил на несколько групп, наметил маршруты. Велел возвратиться к десяти часам вечера. В Славину группу вошли Лина и Онуфрий, или Фри, как называли его школьники. Все трое закончили шестой класс, перешли в седьмой. Слава обрадовался, что Лина пойдёт с ними, но присутствие Фри его огорчило. С Линой хотелось дружить всем мальчикам их школы: она была высокая, стройная, с толстой каштановой косой, черноглазая. Училась на круглые пятёрки, характер у неё был гордый и норовистый. Самые отъявленные забияки обходили её стороной, боялись трогать, а те, кто мечтал дружить с ней, лишь издали провожали девочку глазами, вздыхая тайком. Одному только Славе Лина разрешала после занятий идти рядом. Да изредка Онуфрию. Почему она так поступала – Слава не догадывался. Неужели ей нравился рыжий, весь в веснушках, белобрысый Фри? Да к тому же ещё и молчаливый, неуклюжий, вечно насупленный?

Вот и теперь – Онуфрий сопит, искоса поглядывает на Славу, потом на Лину. Девочка весело хлопает его ладошкой по спине, скачет, как коза.

– Пошли, пошли, ребята! Мне так хочется поскорее увидеть комету!

– Не так быстро! – бормочет Слава, выходя из школы. – Ещё нужно захватить чего-нибудь поесть. Подождите, я слетаю домой!

Мальчик забежал в хату, положил в сумочку полтора десятка помидоров, полхлеба и присоединился к товарищам. Они миновали песчаные бугры и вошли в вековой лес. Шли по извилистой тропинке, весело переговаривались.

– Вот если бы повезло, – щебетала Лина, поблёскивая чёрными глазами. – О нас напечатали бы в газетах… или в журнале…

– Разве в этом дело? – спросил Слава.

– А в чём же?

– Главное – найти. Исследовать…

– Что там исследовать? Камень или кусок железа… Главное – на весь мир прославиться…

– Точно! – буркнул Онуфрий. – Имя дадут той комете наше… Все будут знать!..

– Страшно интересно, – насмешливо сказал Слава. – Комета «Онуфрий»! Звучит?

– Не смейся, Славка! – произнесла девочка. – Лучше договоримся, как нам идти…

– Маршрут намечен такой: сначала Заросные, потом перейдём через болото в Карань. А потом – к Чёртовой долине…

– Там страшно… Очень густой лес…

– А как же слава? Мировая? – усмехнулся Славка.

– Оставь! – вспыхнула Лина. – Не обязательно же славу в болоте искать?

– А может, это и не болиды, не кометы, – сказал Фри.

– А что?

– Может, летающие тарелки? А?

– Ещё лучше, – обрадовался Слава. – Познакомимся с пришельцами. А что? Это ты умное слово сказал. Ещё интереснее будет искать. Айда вперёд!

Часа за два они исколесили все Заросные вдоль и поперёк. Ничего не нашли. Уставшие, вспотевшие, вышли к болоту. По ту сторону зеленел тёмной кроной древний лес Карань.

Преодолев болото, они очутились у Карани. На них налетела туча огромных жёлтых комаров. Онуфрий начал подпрыгивать.

– В лес, в кусты! – крикнул Слава. – Там они не будут кусаться!

Древний лес встретил искателей прохладой, настороженным покоем. Густая паутина прилипала к лицу, кусты тёрна и боярышника царапали ноги. Стало темно, неприветливо. Зато комары отстали и уже не преследовали их.

– Что мы тут найдём? – жалобно говорила Лина. – Лес, как стена!

– Если упал болид или комета, то должна быть яма… или место обожжённое, – объяснил Слава. – Мне кажется, что это упало где-то в Чёртовой долине. Так и бабушка Соломия сказала…

– В Чёртову долину даже не все взрослые решаются ходить, – сказал Фри.

– Почему? – удивился Слава.

– Говорят, там нечистая сила водится…

– А ты веришь в нечистую силу? – иронически спросил Слава.

– Не верю. А так люди говорят… Змей там видели больших и волосатых людей.

– Ну, змея и маленькая с перепугу покажется большой, а волосатых людей… Может, какой-нибудь дачник грибы собирал, они любят в трусах ходить… Вот моя бабушка сегодня ночью рассказывала интересную историю…

– О чём?

– О Чёртовой долине. Тогда она ещё девочкой была, а долина называлась Волчьей…

– Расскажи…

Искатели остановились под ветвями орешника, сели отдохнуть, и Слава рассказал товарищам бывальщину, услышанную ночью от бабушки Соломии. Когда он умолк, Лина обеспокоенно оглянулась, сникла.

– Зачем ты рассказал? Теперь мне страшно… Я хочу домой…

– Почему, глупенькая? Кого ты боишься? Часок-другой походим – и назад, – заверил Слава. – Я тут знаю все ходы и выходы. Меня бабушка Соломия водила. Вся долина не больше двух километров. К вечеру возвратимся домой.

– Уже темнеет, – прошептала девочка, поёживаясь от прохлады. – Ну их, не хочу искать эти глупые камни!

Слава гневно отвернулся.

– Фри, веди eel Раз так – пусть уходит домой! Онуфрий не мог скрыть радостной улыбки.

– Я – что? Я – как она! Я могу с тобой! А могу отвести! Лина, ты одна дорогу найдёшь?

– Не найду, – сердито сказала девочка, глядя под ноги и надувая губы. – Я не была в этом лесу…

– Тогда я с тобой. А как же ты, Слава? Может, плюнем? А? Никто ничего всё равно не найдёт!

– Найду или нет – а до конца пройду, – хмуро ответил Слава. – Возвращайтесь, трусы!

Он махнул рукой и исчез за кустом орешника. Онуфрий и Лина минуту-другую постояли, тяжело вздохнули и поплелись назад.

ЧЁРТОВА ДОЛИНА

Чаща проглотила все звуки. Зловещая тишина замкнула Славу в свои объятия. Не слышно было ни птиц, ни шелеста ветвей. Мальчик замер на месте, притаился – не донесутся ли голоса Лины и Онуфрия? Может, возвратятся, позовут, не оставят одного?

Где там! Фри назло ему не вернётся, а от Лины этого он не ожидал! Такая боевая, неприступная, гордая!

А всё-таки страшно! Была бы рядом живая душа – тогда ничего. Даже если бы кот – и то не страшно. А так – крутые глинища, высоченный чертополох, над головой столетние дубы да осины, а между ними – густющий терновник. Метров сто пролезть под такими кустами – от одежды и нитки не останется!

Между зарослями вьётся чуть заметная тропка. Кто по ней ходит? Наверное, дикие кабаны и косули. Да ещё, может быть, старые женщины осенью пробираются за калиной до самого Палёного болота.

Темно между деревьями, плохо видно. Неужели заходит солнце? Ведь ещё рано. Может быть, тучи на небе?

Под ногами хрустят сухие ветки, этот треск отдаётся в сознании, как выстрелы. Преодолевая страх, Слава начал быстренько продираться между кустами. Упрямо описывал по кругу Чёртову долину, внимательно присматриваясь, нет ли каких-либо признаков падения болидов.

Кое-где он натыкался на огромные шляпы белых грибов, но не трогал их. Случись это в другое время, он захватил бы такие трофеи домой. Вышло бы чудесное жаркое! А теперь – пусть растут, белки да зайцы съедят…

Глубже, глубже. Долина дышит сыростью, под ногами толстые ковры мхов. Слава садится на трухлявый пенёк, отдыхает. Из чащи доносится низкое гуденье. Будто далёкий шум парохода. Может, эхо? Или машина в лесу?

Сколько времени прошло – час или два? Тени ползут между стволами, уже не видно дальше, чем за два-три метра. Ноги ноют и дрожат. Наверное, от усталости. Может быть, вернуться? А завтра. – снова сюда! Захватить ещё ребят. Не таких тонкокожих, как Фри. А сегодня? Что он скажет Максиму Ивановичу? Что стало темно? Испугался? Побоялся привидений? Будут смеяться. Фри будет смеяться первым, хоть он и сбежал. Да и чего бояться? Кабаны не нападут, у волков есть чем поживиться. А в чертовщину он не верит.

Между деревьями мелькнул огонь. Слава вздрогнул. Показалось или…

Снова. Взмахнуло голубым крылом призрачное пламя, погасло. Ещё раз. Ещё.

Нет, не кажется. Видно, как отблески падают на замшелые стволы деревьев. Странно и страшно. Кто же там? Может, кто-нибудь из учеников, которые ищут болид? Или дачник какой-нибудь собирает грибы. Зажёг фонарь и ходит. Надо было и ему захватить. Кто же знал, что придётся бродить допоздна!

Слава хотел крикнуть. Потом сдержался. Сердце стучало тревожно, настороженно. Огонь мелькнул ещё несколько раз и засиял ровно, неугасимо.

Мальчик ползком, а кое-где на коленях приближался к странному пламени. Передвигался по мху бесшумно, как кот. Любопытство превозмогало страх.

Уже недалеко. Свет становится похожим на сияние телевизионного экрана. Может, это и есть тот самый болид? Слава выглянул из-за ствола дуба и оторопел. На маленькой полянке под ветвистым дубом стояла избушка. Сказочная избушка, точно такая, как видел он в фильме «Василиса Прекрасная». Из единственного окошечка лучилось мягкое сияние. Невысокая дверь была раскрыта настежь, за ней мягко колебались неясные тени. На чём стояла избушка – на курьих ли ножках, или на сваях – мальчик не заметил, но увидел, что к входу вела узенькая лестница с берёзовыми перилами.

В горле у Славы пересохло. Что же делать? Страшно пошевелиться. Может, это ему померещилось? Наслушался бабушкиных россказней, а теперь… Да нет, не мерещится! Закрывай глаза, ущипни себя за руку, ничего не поможет.

Задать стрекача? Привести сюда учеников с Максимом Ивановичем? А что он скажет им? «Избушка на курьих ножках»? Смеха хватит на весь год. А ещё хуже, если придут сюда и ничего не увидят. Скажут – с ума сошёл, от страха и увидел разные привидения…

Что же делать? Неужели всю ночь тут мучиться? Земля холодит, становится промозгло, сыро. Может, подойти? Раз избушка стоит – есть же в ней кто-нибудь живой? А если живой, то не укусит ведь он его? Неужели Слава испугается?

Сияние приветливо всколыхнулось, послышался звучный женский голос:

– Войди, паренёк!

Мальчик замер, боясь пошевелиться. Неужели это его кто-то окликнул?

– Чего же ты лежишь? Вставай, я жду… Слава – ни звука.

– Ты искал и нашёл. Почему же ты боишься? Мальчик вздохнул, стиснул зубы, стараясь сдержать дрожь. Будь что будет! Ведь зовут его?!

Он поднялся, потихоньку пошёл к избушке. Избушка покачивается, как живая. А, может, это мерещится? Может, снится причудливый сон?

Ступеньки скрипят под ногами. Вот уже и дверь. Она очень низенькая, надо наклоняться. Сени. Пахнет травами, цветами, под ногами шелестит царь-зелье, бабушка Соломия на троицу любит посыпать им земляной пол.

Мальчик перешагнул порог, ступил на пол. Из чего он? Не доски, не глина. Нежный зелёный ковёр, похожий на мох.

Слава озадаченно обвёл глазами избушку. Где же хозяйка, голос которой он слышал? И где свет? Нет ни каганца, ни электричества.

Небольшая печь в уголке, обмазанная синей глиной, на ней нарисованы весёлые петушки. Налево – тёмный дубовый стол, скамья возле него, а в красном углу – большой белоснежный цветок. Он шевелит золотистыми тычинками, серебристый пестик вибрирует, словно дышит, атласные лепестки то сворачиваются, то раскрываются вновь в такт неслышной мелодии. Дивно и чарующе! Этот удивительный цветок успокоил мальчика, отогнал страх. Ему показалось, что он попал к близким и родным людям, что он когда-то уже был тут, чем-то связан с этой избушкой, цветком и вот этими петушками на печке. Вспоминаются ему и неслышная мелодия, и запахи нежных цветов…

– Если так, то можно и встретиться, – будто отвечая на его мысли, послышался голос. – Ты почувствовал себя дома – я рада…

Слава испуганно взглянул направо. Там на низенькой скамеечке сидела ветхая, столетняя старушка. У неё была согнутая дугой спина, длинный нос, запавшие щёки и губы. А на плечах – тёмно-зелёная искристая накидка.

«Баба-яга!» – мелькнуло в голове мальчика.

Она была точнёхонько такая, как в сказках. Значит, бабушка Соломия говорила правду? Выходит, она и теперь прилетела вместе с болидами. А может, это не болиды, а какие-то летающие устройства? Кто же она такая? Откуда? И что сделает с ним? Неужели возьмёт его в плен и…

– О мой неразумный мальчик! – взглянув на него, ласково произнесла старуха. – Как всё перемешалось в тебе – и храбрость, и страх! Верь первому своему чувству – ты дома, и рядом с тобой добрые люди…

Слава посмотрел ей в глаза. Взгляд старушки был глубокий, сильный и нежный. Казалось, что это глаза прекрасного молодого существа на старом морщинистом лице.

– Садись, – сказала старуха и показала сморщенным пальцем на скамейку. – Расскажи мне, что ты искал в лесу, как попал сюда?

– Так вы же, наверное, знаете всё? – спросил Слава, взглянув на её улыбающееся лицо.

– Может, и знаю, – лукаво ответила старуха. – А я хочу услышать от тебя…

– Искал болид… или комету, – несмело начал Слава. – Это такие небесные тела…

– Очень хорошо, очень хорошо, – весело сказала старуха. – Говори, говори, я слушаю.

– Сегодня ночью упало что-то за лесом. Вот учитель наш и послал учеников. Ищите, мол… Это для науки очень нужно. Мы пошли, потому что очень интересно! Я, Лина, Онуфрий. Мы его Фри зовём… Ну, они испугались… А я решил один…

– Видела, видела, – задумчиво сказала старуха. – Ты смелый мальчик. И честный. Ну, и что же? Ты нашёл то, что искал?

– Не знаю, – смутился Слава. – Вижу – что-то горит. Я ближе – а тут избушка…

– На курьих ножках, – колокольчиком засмеялась старуха, и снова мальчику показалось, что это голос молодой женщины, а не старого существа. – А в этой избушке – баба-яга! Костяная нога! Мальчик заходит к ней, а она его в чугун да в печь! Покачуся, повалюся, Славиного мясца наевшись! Ха-ха-ха!

– Вы… вы знаете моё имя?

– Знаю, читаю в твоей памяти. Ну… рассказывай дальше. Ты увидел избушку, услыхал мой голос, вошёл. А теперь? Что же теперь?

– Хочу знать, кто вы? Откуда? – осмелившись, сказал Слава. – Как вас зовут?

Глаза старухи потемнели, спрятались под нависшими бровями.

– Зачем тебе, мальчик, моё имя? Разве это главное? А откуда? Из сказки. Где ещё водятся такие удивительные чудовища?

– Вы – не чудовище! – решительно заявил мальчик. – Вы – добрая. У вас глаза красивые, как у молодой девушки… И голос мягкий…

– Ну, спасибо, – тихо ответила старуха. – Сердце у тебя славное. И сказку, наверное, любишь?

– Очень! – с жаром воскликнул Слава. – Мне бабушка Соломия всегда сказки рассказывала, когда я был маленький! Oro! Ox, и много же она их знает! Тысячи! Меня, бывало, хлебом не корми, а дай сказку послушать!..

– Как? Как ты сказал? – обрадовалась старуха и снова её глаза засияли голубыми огоньками. – И хлебом не корми, а дай сказку? Голубчик! Так это же чудесно!

– Что чудесно?

– Что ты так любишь сказку!

– А почему?

– О, ты даже понятия не имеешь, как это важно. Когда-нибудь будешь знать! Если… А впрочем – подождём. Не надо спешить. Пусть сказка творится сама, её не надо принуждать…

– Я ничего не понимаю, – растерянно произнёс мальчик. – Вы как будто загадками говорите…

– Каждая загадка имеет разгадку, – грустно сказала старуха. – Только часто бывает так, что разгадка запаздывает. Если нет героя или мудреца, который поспешит её разгадать. Послушай, Славик, добро за добро. Сама судьба послала тебя сюда, сделай милость, окажи мне услугу!

– Оказать вам услугу? – удивился мальчик. – Ведь вы всё можете…

– Что всё?

– А вот и кушанье скачет из печки, и вещи летают в воздухе… и видеть всё, наверное, можете на расстоянии?..

– Твоя правда, мальчик! Всё это я могу! Можно и сделать любую вещь, и послать её куда угодно, и видеть на расстоянии… Одного только нельзя сделать волшебством…

– Чего?

– Добыть сердце чистое, преданное. Никакие чары не помогут. Вся сила мира не отыщет его и не заставит сделать что-нибудь дурное. Нет большей силы, чем пламенное любящее сердце, да ещё такое, что любит сказку! Ну, мальчик, я жду…

– А что я должен сделать?

– Расскажи мне сказку… хорошую сказку…

– А какую?

– Какую хочешь. Одно условие – чтобы она была любимой и рассказывалось бы в ней о молоденькой девушке. Ну, вот такой, как ты, по возрасту… Ты в каком классе учишься?

– Перешёл в седьмой…

– Хорошо. Подумай же, какая сказка тебе больше всего по сердцу? Я жду…

Слава задумался. Им овладело дремотное и какое-то удивительное настроение. Где он, как сюда попал? Разве такое возможно? Не хочется выходить из милой избушки. Сидеть бы вот так, слушать приятный звучный голос, любоваться переливами голубого сияния, что льётся неведомо откуда. А потом выйти из избушки, а вокруг – сказочный мир. Ковёр-самолёт, а на нём очаровательная девушка. Они вдвоём усаживаются на ковёр, поднимаются в небо, летят в далёкий край освобождать… Освобождать – кого? О, в сказках есть много пленных, узников, есть кого освобождать!

Так что же она хочет, эта волшебная бабушка? Сказки? Смешная и странная! Зачем ей сказка, если сама она из сказки. Что же ей рассказать?