Текст книги "Снова дембель (СИ)"

Автор книги: Олег Здрав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 38

Новый год наша честнАя гоп-компания встретила за богатым щедрым столом в сушилке. В качестве центрального блюда выступал «дембельский торт», который нам, по идее, не положен никак. Но чудеса маркетинга и выгодный курс товаро-обменных операций позволили добыть это изысканное кушанье себе на новогодний стол.

Делается «торт» очень просто, но от этого не перестает быть изысканным и вкусным для голодного солдата.

На огромный стол выкладывается слой печенья, поверх него – слой масла, затем снова слой печенья. И так пять раз. Зажиточные деды могут использовать в качестве наполнителя варенную или обычную сгущенку, повидло или тертый шоколад, но и с обычным маслом вкус бесподобный. Главный секрет – торт должен сутки отстоять в холодном месте, чтобы пропитаться полностью, тогда он становится мягким и сочным.

И все это в условиях полной конспирации. Что примечательно «ноябрьские» и «майские» делают торты отдельно, потом угощают друг друга.

Нам же достался килограммовый кусок «майского» деликатеса.

Нетрудно догадаться, чья заслуга в этом новогоднем чуде главная. У меня в тайнике в автопарке накопилось более десятка банок с тушенкой, колбасным фаршем и сгущенкой. Собственно, я и берег этот резерв для празднования Нового года, но так и не придумал, как его можно легализовать без ущерба для здоровья.

Во-первых: большая часть добычи извлечена из бака с бензином и без термической обработки на огне, ее вскрывать опасно – потравимся к чертям собачьим. Бензин в этом времени этилированный и поэтому жутко ядовитый. Жечь костер на территории части? Тут даже моя буйная фантазия сдалась сразу и без боя.

Во-вторых: скрыть факт поедания тушенки в гигантских количествах невозможно в принципе. Обязательно прознают деды, особый отдел и все остальные любопытные, хоть немного интересующиеся атмосферой в учебной роте. Можно конечно начхать на мнение старослужащих – но, ведь они же не дураки, и логическую цепочку построить смогут. Добыть тушенку можно только ночью, а значит, тут же начинают вспоминать все последние события и странные происшествия в части и соотносить с моей персоной. Оно мне надо?

Поэтому я решил конвертировать токсичный запас консервов во вкусный и приятный продукт с идеально чистой родословной и понятным происхождением. Заявился к сержанту Анисимову и сообщил по секрету, что нашел чью-то «нычку» и в ней четырнадцать банок с «тушняком» и сгущенкой.

Поскольку заначка явно «дедовская», то прикасаться к ним не стал, а решил посоветоваться с более опытным товарищем.

Сержант Анисимов подтвердил, что я прав по всем понятия, и тут же отправился вместе со мной на осмотр клада. Оценив добычу, Он задумчиво почесав маковку и пришел к выводу, что хабар определенно «ноябрьский», и поэтому можно его оприходовать с чистой совестью.

В награду пообещал кусок «дембельского» торта, он все равно уже объелся его.

Чайник добыл через товарища Евлоева, с которым у нас определенно наладились отношения. Мы иногда встречаемся в библиотеке, и он засыпает меня неожиданными и даже странными вопросами, словно я ходячая бесплатная википедия на все случаи жизни. Но больше всего интересуют вопросы бизнеса и способы зарабатывания денег. Вцепился как клещ, так и тянет информацию нахаляву. Мне конечно не жалко, да и ценность тех советов на уровне вахтера «Газпрома» рассуждающего о курсе акций, но для него словно откровение, только что тайно скопированное со скрижалей.

Я как-то ляпнул об «эластичности спроса», так он потом неделю за мной охотился чтобы узнать что это, и с чем его едят.

Чтобы не искушать судьбу, с ночными вылазками завязал окончательно, тем более, появилось стойкое ощущение, что план с вербовкой чайханщика принят к разработке. Хотя, скорее, это он должен вербовать на сотрудничество, я же всего лишь должен грамотно подставиться.

Майор, явно для проформы, поинтересовался идеями по поводу будущей операции, тут же в ответ получил продуманный и тщательно проработанный детальный план. Судя по всему, такой подход к задаче его сильно удивил, явно не ожидал такой резвости от душары, прослужившего меньше пары месяцев. Но в конце-концов согласился.

Кроме особого отдела в нашу авантюру пришлось посвятить зампотеха, машину по-настоящему гробить мне никто не разрешил бы, и старлея с восьмой заставы, который должен сопровождать груз на одноименную заставу. Он же должен был засвидетельствовать поломку автомобиля, создав мне алиби. В реальности движок выведу из строя я своими руками уже после того, как колонна вместе со старлеем уйдет на заставу, оставив меня одного, предварительно дотащив «сломанную» колымагу до чайханы.

За несколько дней до назначенной даты меня официально освободили от всех занятий и отправили в автопарк принимать боевую колесницу. Явление неординарное для наших мест, и поэтому деды встретили меня в автопарке настороженно, но поначалу никаких действий решили не предпринимать, присмотреться к залетному гостю. Но и помощи от них ждать тоже было бесполезно.

Изучив материальную часть, я пришел к парадоксальному выводу, что это скорее всего и есть та самая колымага, на которой рядовой Саликов запорол двигатель в первом же выезде за ворота части. Забавная игра случая, теперь я должен повторить тот же самый путь, правда не пару месяцев раньше.

Пришлось пустить в ход стратегический резерв, хранившийся в каптерке у сержанта Анисимова. За три пачки «Родопи» обменял убитый аккумулятор на более-менее рабочий, две пачки сигарет отдал Зайцу за нормальное, не разбавленное моторное масло, иначе «поймать клин» я рискую по-настоящему. Портить же отношения с зампотехом из-за такого косяка – это последнее дело для человека, который собрался служить в автороте.

Кроль, кстати сделал вид, что обиделся, и долго притворялся, что не понимает о чем речь, и лишь посредничество сержанта Анисимова и природная жадность заведующего заправкой позволила заполучить заветный продукт относительно нормального качества.

Однако Заяц теперь точно не забудет обиды и гарантировано затаит неприязнь, да еще и своих «годков» обязательно накрутит, что молодой с «майскими» дружбу водит. Что противоречит негласному кодексу о разделении сфер влияния между осенними и весенними дедами по поводу тех, кого они эксплуатируют.

Впрочем, мне начхать уже и на «ушастого», и на все дедовские понятия и традиции, период адаптации и «вживания» закончился, и в принципе можно начинать приводить дедов в человеческий облик, даже если для это придется выписывать им люлей всем оптом и сразу. Если я собрался вытаскивать страну из… опы, то почему бы не потренироваться на местных кроликах для начала?

Если уж речь зашла о той самой сверхзадаче, то для начала неплохо было бы упорядочить и систематизировать информацию.

Итак, будем рассматривать только факты, убрав оценочные суждения.

Первый и самый важный вопрос: «Можно ли спасти Советский Союз или он обречен?»

Если отбросить пропагандистскую лапшу и словесную шелуху всяких либеральных болтунов, то ответ очевиден. Советская экономика сейчас при всех своих проблемах и недостатках в десятки раз мощнее, чем в послевоенные годы. Уровень жизни в 1989 году десятки раз выше, чем в 1946 году для примера, и точно в разы больше, чем при Хрущеве где-то в начале 1960-х.

Однако ни у кого и мысли не возникало, что СССР вот-вот умрет в 1948 или в 1961 году! Но почему-то более богатый и развитый поздний СССР вдруг оказывается «не жилец» по всем экспертным оценкам. Но это же полный абсурд, если вдуматься!

Еще раз повторим эту мысль: если СССР выжил в страшных условиях после 1945 года, если Союз рос и развивался в тяжелых условиях при Хрущеве, то сейчас и подавно способен выжить.

Любимый аргумент сторонников «обреченности»: карточки на продукты, как в 1947 году! Это ли не доказательство?

Однако карточки карточкам рознь. Достаточно сравнить их содержание, чтобы понять, что это типичный пример самой низкопробной пропаганды. Сливочное масло, колбасу и стиральный порошок трудно представить в послевоенных карточках. В 1989 году продукты по талонам – это конечно печально, но это не уровень физического выживания, это скорее социальный гарантированный минимум продуктов по очень низким ценам. Хотя в отдельных регионах и до голодающего населения опустились, но это все же исключения из правил, обычно искусственно созданные очаги напряженности.

Из всего сказанного совершенно не вытекает, что проблем в экономике нет или они все искусственные. Ничего подобного! Советская экономика в 1989 году не эффективна, чудовищно затратна и практически не конкурентоспособна в сравнении с другими странами. Лишь в отдельных сферах Советский Союз может соревноваться с Западом хотя бы на равных в производстве товаров и техники.

На первый взгляд, возникает парадокс. Передовой, без всяких шуток, общественный строй и слабо конкурентная экономика. Как же можно спасть страну, если у нее такие проблемы с базисом, на котором она покоится?

Сразу скажу, что не вижу ни одной реальной возможности чтобы Советский Союз смог конкурировать на равных с развитыми западными странами. По крайней мере, в ближайшие годы.

Но! Советская экономика прекрасно может существовать сама по себе, вообще не конкурируя с Западом! Низкая производительность труда, не самые современные технологии в гражданском секторе? Да хрен с ними, возьмем свое масштабами, концентрацией усилий, долгосрочным планированием и так далее и тому подобное. В крайнем случае скомунизд… купим и скопируем, как китайцы в следующие четверть века.

Это при классическом капитализме, если ты не конкурентоспособен на мировом рынке, то ты обречен. У нас же на дворе пока еще социализм, даже пусть слегка размытый в определениях, «уставший» и потрепанный, и поэтому прибыль на мировых рынках нас мало волнует.

Если беспристрастно анализировать, что именно Советский Союз продает на мировом рынке, то ничего современного, высокотехнологичного и прибыльного мы не найдем!

Внешняя торговля для Советского Союза – это чистый бесконечный убыточный процесс, если оценивать беспристрастно.

Не стоит в негодовании трясти таблицами и статистическими сборниками по экспорту, надо всего лишь внимательно посмотреть на это безобразие и тут же станет грустно, но зато ясно и понятно.

Экспорт, то есть то, что СССР продает зарубеж, делится на две неравные части.

То что продается за твердую валюту в капиталистические страны: руда, уголь, нефть, газ, сталь, удобрения. Это несомненно выгодно.

Как легко заметить, в основном это сырье. Телевизоры и автомобили тоже продают в страны Западной Европы, но это сущий мизер на фоне всего остального, да и то обычно демпинг, себе в убыток торгуем.

И вторая часть, это то, что «продается» в страны социализма и прочие дружественные страны. В кавычки берем не только слово «продаем», но и «друзья», потому, что за это обычно не платят. Либо это отдается в обмен на какую-нибудь дрянь, всученную нам по диким ценам, либо в долг, который никто никогда не погасит, либо по ценам ниже себестоимости так называемым союзникам.

Вот и получается, что СССР «продает» сотни самолетов в год, тысячи станков, сотни тысяч телевизоров, тракторов и комбайнов по всему миру, но в реальности просто раздаривает это направо и налево себе в убыток.

Прямо сейчас, когда в стране вводятся те самые продуктовые и промтоварные карточки, СССР безвозмездно помогает сорока странам «третьего мира» и содержит почти сотню коммунистических партий по всей планете.

Так что, когда намекаю, что внешняя торговля, особенно со странами социализма, убивает экономику СССР – я нисколько не преувеличиваю.

Как только мы опускаем условный железный занавес, так сразу обрубаем этот поток дармовщины, утекающей за рубеж.

Другой вопрос, что при отсуствии конкуренции советские заводы начинают халтурить и гнать иногда откровенный брак. Но это немного другая тема, дайте время и до нее руки дойдут, пока же на повестке дня другие вопросы, связанные с выживанием.

Подводя промежуточный итог, можно констатировать, что СССР может существовать с замкнутой экономикой еще многие годы. Но только при условии «железного» занавеса. Прямая экономическая конкуренция со странами НАТО невозможна в ближайшее десятилетие, да и не нужна пока. В конце концов Куба и Северная Корея вообще без ресурсов в условиях блокады по 70 лет существовали.

Конечно уровень жизни советских граждан будет в разы меньше, чем у европейцев или американцев, но даже такой доход будет выше, чем у 80 % населения Земли. При этом бесплатная медицина, образование и тд – все остается. Придется затянуть пояса – куда же без этого?

Конечно, это чревато отставанием по многим важным, но второстепенным направлениям, но исходя из исторического опыта, даже 20-летнее отставание некоторые страны преодолевали и вырывались в мировые лидеры.

Вот тут и пригодятся мои знания. Даже просто отмена неудачных и бесперспективных проектов даст огромную экономию и денег и времени. Многие технологии можно будет купить на самых ранних стадиях, не только сэкономив миллиарды, но и лишив соперников монополии и доходов от уникальных разработок.

Будем жить бедно, но весело – это я всей стране обещаю!

Но тут же возникает второй вопрос: «А как же быть с политикой, обществом, свободой и демократией?»

К несчастью, в этот момент ключ на семнадцать соскочил с гайки и больно прищемил мне палец, поэтому о судьбе нашей элиты я не успел вдумчиво поразмышлять. Лишь мелькнула мысль, собрать их всех на пароход и утопить в Аральском море. Но вовремя вспомнил, что море то – почти высохло.

Глава 39

Обычное январское хмурое утро. Градусов пятнадцать, тепло и сыро. Машины заправлены, загружены, ждем начальство и сразу в путь. В колонне четыре ЗИЛа, груз привычный – уголь, бревна, доски и стройматериалы.

Задача мне поставлена предельно четкая и конкретная. Никакой инициативы, минимум движений и обещаний, просто первый раз пообщаться, войти в контакт с объектом.

Удивляюсь, что товарищ Жилинский вообще согласился на эту авантюру, хотя если вдуматься, то место идеальное для вербовки и отслеживания транспортных потоков. Трасса здесь одна, хотя есть пара второстепенных дорог, но там асфальт не всюду, а ближе к горам вообще каменистая «грунтовка» и серпантин. К тому же, харчевня на этом направлении – единственное заведение общепита, до самой границы ни столовых, ни кафешек уже не будет, только в самой Астаре. Поэтому здесь любят останавливаться дальнобойщики, да и военные водители тоже.

Появился старлей, со скепсисом осмотрел меня, затем мой самодвижущийся аппарат, после чего отдал команду на выдвижение. В первую машину уселся прапор, лейтенант устроился в мою машину, по легенде – чтобы контролировать молодого неопытного водилу в его первом рейсе.

– Ну, что, боец невидимого фронта, трогай. Сильно не отставай, догонять тяжело потом будет.

В ответ я лишь хмыкнул насмешливо, правда тихонько и незаметно. Тоже мне учитель нашелся, сам небось за рулем и не сидел толком, а тут настоящий профессионал за баранку взялся.

Ехать пришлось недолго, через двадцать минут добрались до намеченного места для «поломки».

После этого все пошло наперекосяк, и мой прекрасный план развалился не начавшись. Случилась банальная вещь, стандартная для армии. Кто-то накосячил, кто-то недоглядел, кто-то забыл проконтролировать – и так далее в том же духе.

Я несколько раз напомнил особисту, что нужна будет жесткая сцепка для буксировки «поломанного» автомобиля. Майор наверняка передал это пожелание зампотеху, но тот скорее всего, посчитал, что это «само собой разумеется», и ни один придурок не пойдет в горы без этого девайса, представляющего из себя сваренный из труб «треугольник» с тремя проушинами для буксировки.

По закону подлости в этот раз сцепку благополучно забыли дома в родной части, и когда стали искать, чем тянуть мою колымагу до чайханы, то кроме троса ничего не нашлось. Самоубийц не нашлось. Тащить на веревке многотонный грузовик, доверху заполненный бревнами и углем, да по горам, да без тормозов – даже я не рискнул бы. Трос, максимум, нужен для того, чтобы «дернуть» заглохший или застрявший в грязи автомобиль, но никак не предназначен для движения по серпантину или под большим уклоном.

Старлей почесал затылок под фуражкой, да и махнул рукой – типа сам доедешь, когда мы скроемся из виду. Ему-то что? Он свою задачу выполнил, а мне теперь что делать?

Пришлось заводить колымагу и ползти своим ходом. В результате мое триумфальное появление рядом с дорожной забегаловкой прошло без нужных спецэффектов. Жалкие попытки изобразить рывки и дерганья глохнувшего двигателя не произвели должного впечатления.

Целый час я рылся в моторе, а рыбка не клюнула. Лишь один местный абориген вяло поинтересовался, что у меня в кузове, но ни уголь, ни бревна его не заинтересовали, сам же чайханщик так и не появился.

Видимо мои расчеты не годятся для этого времени года, Саликов здесь был в марте– апреле примерно. Может резидент не додумался своим умом еще до вербовки водителей, может политическая обстановка сейчас другая, может рожа у меня подозрительная, да и появление смазанным вышло, без должного антуража – поди проверь теперь, где просчет был.

С точки зрения особиста и такой результат можно считать положительным. Контрразведка, при всей своей важности и нужности, тоже в некотором роде бюрократическая организация. Успешные многоходовые операции, хитрые агентурные игры – это все прекрасно и увлекательно, но случаются они крайне редко, зато отчеты и сводки о проделанной работе требуется сдавать ежемесячно.

Поэтому товарищ майор аккуратно подошьет мой рапорт к делу, и с чистой совестью отчитается наверх, что проведена проверка одного из возможных каналов при вербовке. При должной фантазии и усидчивости такая папочка может легко разрастись до толщины первого тома «Войны и мира» и фигурировать в отчетах еще долгие месяцы, если не годы – никто ведь не мешает повторить проверку еще раз.

Первым делом я занялся двигателем, на обратном пути старлея не будет, он останется у себя на заставе, и меня некому будет прикрывать. Поэтому потребовалось привести мотор в нерабочее состояние уже по-настоящему. Естественно, ломать надо не до конца, а с возможностью быстрого ремонта – других свободных машин в автороте для меня нет, а возвращаться обратно в учебку – да ну нафиг! Подкрутил зазор клапанов, так что они стали стучать, как у паровоза, отрегулировал карбюратор так, что двигатель вообще перестал заводится, после чего успокоился и стал ждать у моря погоды.

По самым скромным подсчетам путь на восьмую заставу, туда и обратно займет часов пять, не считая пары часов на разгрузку. Если старшой догадается сообщить в часть, то «техничку» пришлют раньше, но есть сильные сомнения, что он будет так подставляться. Косяк-то его. Скорее всего, меня подцепят и уволокут в парк по возвращении, на обратном пути. При условии, что на заставе рассщедрятся и выделят сцепку, иначе придется ждать еще час, пока ее не привезут из части. Кормить же меня никто не собирался, обедать предполагалось на заставе, а ужинать дома в столовке. Теперь же вопрос прокорма встал во всей красе.

Наверное, это глупость и чистоплюйство, но брать деньги для себя лично у гражданина Казымова я посчитал недопустимым. Ладно одежда – она мне необходима для «прохождения миссии», но вымогать деньги для того, чтобы просто пожрать?! Стыдно как-то. Если бы афера с гвоздями удалась, то я бы наверняка взял бы свою долю. Это хоть и спекуляция, но деньги добыты моими усилиями. В Советском Союзе с быстрым и законным обогащением всегда проблемы были, поэтому все равно придется вынуждено ступить на скользкий путь когда-нибудь. Но к сожалению, в последний мой визит прибыль от скобяной аферы еще не поступила.

В результате мои денежные резервы упали до смехотворной суммы в два рубля ровно! Если учесть, что ни сигарет, ни тушенки в закромах не осталось, то совсем грустно получается. В обычной студенческой столовой можно за пятьдесят копеек пообедать, здесь же цены на порядок выше. Если память не изменяет, то одна порция мяса в горшочке уже больше рубля потянет.

Хоть майор и запретил мне проявлять инициативу, но голод – не тетка, поэтому решил заглянуть в чайхану, все равно больше делать нечего.

По случаю раннего утра народа немного. Парочка аксакалов на застекленной веранде, мирно играющие в «шиш-бешь», не снимая головных уборов, да сам хозяин за «барной стойкой». Придорожная кафешка дизайнерскими решениями не блещет, отделка моренным деревом, занавески не первой свежести, на столах серые застиранные скатерти, но по нынешним временам это вполне нормальным считается. Главное, что кормят вкусно, поэтому посетителей хватает.

– Салам элейкум, уважаемый. Кофе у вас делают?

Чайханщик ощутимо напрягся, словно моя физиономия ему знакома и не слишком приятна. Но этого в принципе быть не может, поэтому такая странная реакция меня удивляет.

– Кофе индийский, растворимый.

– Бррр, – вслух, конечно этого не говорю, здесь даже эта индийская бурда является дефицитом. – Если только фраппе из нее сделать? В Анапе в прошлом году пробовал. Могу рецепт рассказать. Смешайте в стакане 1 чайную ложку растворимого кофе, 1 чайную ложку сахара и 2 столовых ложки воды. Взбейте в пену, добавьте 2–3 кусочка льда, залейте холодным молоком доверху. Подавайте с соломинкой.

По всем моим прикидкам, такой рецепт не мог не заинтересовать ушлого пройдоху, а других здесь не бывает, не выживают. «Фрапе» можно по рублю за стакан торговать, и желающих попробовать экзотику будет хоть отбавляй. Миксер для коктейлей у него есть, трубочки тоже. Золотое дно, а не рецепт. Однако не зашло.

– Тогда чай.

Кроме застекленной веранды, есть еще общий зал, который пустует по причине раннего утра. Здесь я и уселся в уголке, лицом ко входу, чтобы контролировать входящих. Есть ощущение какой-то неправильности и нелогичности происходящего. Не должен заведующий столовой так реагировать на мое появление, обычно он всегда улыбался и болтал без остановки. А неправильность для меня сейчас синоним опасности, поэтому и страхуюсь от случайностей. Хотя что мне может сделать румяный толстячок ростом «метр пятьдесят в кепке»?

Мои размышления прерывает появление хозяина с подносом, на котором покоится заварочный чайник, розетка с колотым сахаром и стакан с бюдцем. Негусто, если честно.

– Как к вам обращаться, уважаемый?

– Рафик, – почему-то простой вопрос заставил его дернутся.

– Уважаемый Рафик, у меня в кузове есть кое-какой груз, никому не надо случайно подешевле? Доски, бревна, уголь?

Майор категорически запретил мне проявлять инициативу, но в данный момент наши интересы несколько расходятся. Это его устроит любой результат, у меня другого шанса может уже не быть, поэтому нужен успех любой ценой, а победителей не судят.

И снова ответная реакция неадекватная, Рафик непонимающее смотрит на меня, словно я предложил ему решить тригонометрическое уравнение в уме.

– Денег нет, может кто купит? Совсем дешево отдам! – разжевываю предложение еще дальше.

Хозяин кафе смотрит на меня, как баран на новые ворота, такое ощущение, что он не понимает смысл сказанного, или тормозит всерьез.

В конце-концов, мне надоело изображать голубого воришку, пытающегося продать казенное имущество, и я решил похулиганить немного. Чисто от скуки и разочарования – ибо такое «удачное» утро кого хочешь доведет до точки кипения.

– Уважаемый Рафик, раскажи-ка мне любезный, хорошо ли тебе платит турецкая разведка?

Обвиненный в госизмене, облегченно вздохнул, я бы даже сказал, радостоно:

– Зачем цирк делать? Сразу сказал нельзя была? Не надо сюда военный форма приходить, что обо мне люди подумать? И рано зачем, всего два дня. Так быстро я не успевать много узнать.