Текст книги "Пилигримы проклятых земель"

Автор книги: Олег Шовкуненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 8

Полигон мы покидали через проделанную в ограждении огромную дыру. Уж не знаю кто ее проломал, может какая-то весьма и весьма негабаритная тварь из другого мира, а может колонна боевой техники из нашего, но проломал очень даже удачно. Выскочив с полигона, мы пересекли проходящую вдоль него дорогу и оказались на пустыре, который вплотную примыкал к панельным пятиэтажкам Шибанки.

Шибанкой в Наро-Фоминске прозвали небольшой жилой микрорайон, находящийся между расположением моей танковой бригады и 1182-ым гвардейским артполком ВДВ. Название пошло от центральной улицы этого военного городка, ранее плотно заселенного офицерскими семьями. Так вот именно по улице легендарного комбрига Великой Отечественной Василия Ивановича Шибанкова нам и предстояло двигаться дальше.

Глянув на жилые дома, до которых оставалось не более полторы сотни метров, я поморщился. День сегодня обещал быть ясным, естественно насколько он может быть ясным в эпоху «Большой мряки», а вот меж домов продолжала висеть какая-то серая взвесь. Казалось, словно предрассветные сумерки зацепились за панельные коробки и никак не могут высвободиться, рвануть на запад, вслед за отступающей, пятящейся ночью.

– Ничего не замечаешь? – мой вопрос к Лешему так и сочился неожиданно накатившей тревогой.

– Туман, – пожал плечами тот. – Думаешь ядовитый?

– Да уж, туман… – задумчиво согласился я.

Может это и впрямь был туман, может даже ядовитый. Ну и что с того? Корпус БТРа герметичный, и фильтрующая система вроде в порядке. По крайней мере, была в порядке. Так что можно легко проскочить. Если, конечно же, это туман…

Проверить можно было лишь одним способом, тем самым что именуется древним исконно русским словом «авось». Или полная версия: «Авось пронесет!». Руководствуясь именно этим замечательным девизом, с одинаковым успехом поднимающим человека, как на великие подвиги, так и на грандиозные глупости, я и направил бронетранспортер в сторону почерневших от наростов ядовитой плесени пятиэтажек.

Когда «302-ой» поравнялся с крайним из домов, сразу начало чувствоваться что-то странное, необычное, то, чего здесь не было раньше. Да, в Шибанку я наведывался регулярно. Только за последний месяц был два или даже три раза. Собственно говоря, целью моей была не сама Шибанка, а расположенные вокруг нее воинские части. Там еще много чего ценного оставалось, особенно у прижимистой десантуры. И путь к этим богатствам лежал именно через военный городок. Ведь надо быть полным идиотом, чтобы ездить в обход и просто так жечь драгоценную соляру.

Так вот, раньше Шибанка была просто мертвым районом. Даже обитающие в округе твари в него заглядывали крайне редко. Не уютно им тут было что ли? А может чуяли чего? Хотя лично мне это было даже на руку, а потому я во всю эксплуатировал этот маршрут. Так было раньше, но теперь… Что изменилось теперь? Этот вопрос я задавал себе до рези в глазах вглядываясь в окрестности.

Туман или дым тут и впрямь присутствовал. Не очень уж и плотный. Видимость метров на сто. Так что в случае чего противника можно будет заметить своевременно и срезать из пулемета. Подумав об этом, я невесело хмыкнул. Это, конечно, если его возьмут пули.

Однако пока ничего этакого не происходило, и, попетляв по дворам, медленно и осторожно обогнув черный остов сгоревшего торгового комплекса «Весна», я, наконец, выбрался на саму улицу Шибанкова. Не очень-то она длинная. С того места, где мы находились, и до Кубинского шоссе с километр, не более. Но только вот этот километр еще следовало пройти.

Первую странность я заметил буквально через полста метров. Вернее заметили мы ее вместе с Лешим. В воздухе, прямо над проезжей частью висел грязный и рваный полиэтиленовый пакет. Обычный пакет с каким-то выцветшим желто-красным рисунком, один из тех, что наряду с другим мусором валялся здесь на каждом шагу. Только вот в том-то и вся загвоздка. Пакет не лежал на земле, и не летал, подхваченный порывом мерзко смердящего ветра, а именно висел. Неподвижно висел.

– Не падает, – голос Загребельного пробился через рокот мотора и таки достучался до моего слегка озадаченного сознания.

– Не падает, – подтвердил я и остановил машину.

– Что-то знакомое? – осведомился Андрюха.

Я отрицательно покачал головой. Оно и правда, с чудесами антигравитации мне еще сталкиваться не доводилось.

– Майор! – продолжая наблюдать за полиэтиленовым летуном, я обратился к нашему башенному стрелку. – Пакет видишь? Тот, что над дорогой завис? Так вот по нему… Одиночный выстрел. Огонь!

– Есть выстрел! – прокричал в ответ мотосрелок даже не поинтересовавшись, чем это полковнику Ветрову не угодил обычный городской мусор. Тут же гулко громыхнул КПВТ.

Откровенно говоря, я почему-то надеялся, что впереди сверкнет голубая вспышка, точно такая же, как возникала при попадании намагниченного гвоздя в невидимую тушу «Деда Мороза». Но ничего подобного не произошло. Я пронаблюдал пулю. Просто пулю, медленно улетающую вдаль. Она лениво проковыряла тонкий полиэтилен и неспешно растаяла в серой дымке тумана.

Стоп! – приказал я самому себе. – Трассер еще можно заметить, но обычный боеприпас… У КПВТ начальная скорость пули около 1000 метров в секунду. Попробуй, разгляди такую! И, тем не менее, я ведь видел, своими собственными глазами видел!

– Что у вас там? Чего стреляли? – чуть ли не в один голос прокричали Нестеров и Главный.

– Какого черта, полковник? – подписался под их словами Фомин.

– Хрень тут какая-то творится, – гаркнул я, повернув голову. – Надо бы проверить.

Краем глаза я заметил, что Главный поднялся со своего места и стал проталкиваться в сторону водительского отделения. Что ж, пусть полюбуется. Может и впрямь скажет чего путного. Однако чужое мнение хорошо, но и свое не мешало бы, так сказать, оформить. Сделать это я решил на основании нового эксперимента.

– Майор, в том же направлении короткой очередью. Огонь!

Практически одновременно с моей командой Главный закричал «Нет!». Однако он все равно опоздал. Мотострелок как и прежде молниеносно отреагировал на приказ и нажал на спуск.

Прогрохотала короткая очередь, и я вновь заметил пули, прорезающие серую дымку. Только вот на этот раз далеко они не ушли. 14,5милиметровые куски металла невероятным образом искривили свои траектории и взмыли высоко в небо.

– Зачем стреляли? Я же сказал, нет! – в сердцах возмутился ханх.

– Поздно сказал, – прогудел в ответ Петрович из башни.

– А что, собственно говоря, произошло? – я глядел в смотровой люк и не видел там ни малейшей реакции на нашу стрельбу. Как и прежде улица казалась тихой и пустынной.

– Похоже, мы повстречались с гравитаторами.

Гравитаторы? Это еще что за новости? Ни о чем таком я раньше не слыхал, тем более здесь, в хорошо знакомых, тысячу раз езженных и переезженных кварталах Шибанки. Однако не верить Главному у меня не было причин. Этот сукин сын знает куда больше всех нас вместе взятых.

– Гравитаторы это опасно? – мне срочно требовалось знать основное. Чисто академический интерес относительно этой аномалии можно будет удовлетворить и как-нибудь потом.

– Смотря как они на нас прореагируют, за кого примут.

– Чего-о? – удивленный возглас вырвался одновременно из трех глоток: моей, Лешего и сидящего на месте пулеметчика Нестерова.

– Гравитаторы, они что, живые? – уже гораздо тише поинтересовался Леший. Главный как раз добрался до водительского отделения, так что надрывать глотку и перекрикивать рокот мотора, необходимость сразу отпала.

– Живые, – подтвердил ханх, в то время как сам внимательно оглядывал окрестности сквозь бронестекло смотрового люка. – Другая форма жизни, основанная на энергии гравитационного поля.

– Сколько же их расплодилось… тварей всяких! – с ненавистью прорычал милиционер. – Откуда они все взялись на нашу голову? Зачем пришли?

– Когда-то вы мечтали о контакте, искали братьев по разуму. – Как мне показалось, в голосе Главного послышалось искреннее сожаление о прошлом. – Затем кардинально изменили свое отношение к этому вопросу и сделали из пришельцев кровожадных монстров. Вот и получите.

– Кто это «вы»?

Майор милиции отреагировал молниеносно, правда совершенно не в том направлении, в котором мне бы хотелось, а главное в каком требовала ситуация. Пришлось исправлять положение самолично.

– Чем нам грозит встреча с гравитаторами?

– На органику их действие ничтожно, в худшем случае почувствуем слабость и головную боль, – ханх перестал пялится в люк и перевел взгляд на меня. – А вот БТР они могут вперед не пропустить. Металлы это основные объекты их воздействия.

– Почему не пропустят? – нахмурился Загребельный.

– Потому что вы в них стреляли.

– Они знают что такое оружие? – настороженность чекиста все возрастала.

– Попав на Землю, наверняка узнали. Гравитаторы испытывают живейший интерес ко всем металлическим предметам.

– Для того, чтобы понять принцип работы наших механизмов надо быть… – начал я.

– Да, они разумны, – ханх понял, что именно вертится у меня на языке.

– На сколько?

– На сколько? – Главный задумался. – Разум гравитаторов совершенно не похож на человеческий. Сравнивать невозможно.

– Нам все равно придется прорываться именно здесь. – Пришлось вернуть разговор к реалиям сложившейся ситуации. – Других вариантов нет.

– Олесь, ты знаешь что это за дымка? – следствием этого моего заявления стал вопрос подполковника ФСБ.

– Действие гравитаторов на атмосферу. Полагаю на Проклятых землях она уже претерпела некоторые изменения и теперь содержит летучие соединения металлов.

При этих словах Главного я помимо воли покосился на приборную панель и нашел там переключатель «нагнетатель». Бортовую фильтровентиляционную установку захотелось включить прямо сейчас.

– Мы уже метров триста в этом тумане проперли, – справедливо заметил Леший. – Значит эти твари вокруг нас?

– Не стоит называть их тварями, – заметил Главный.

– Да насрать как называть! – вскипел взбешенный щепетильностью ханха Андрюха. – Скажи, они здесь?

– Да, – мнимый белорус был не многословен.

– До сих пор ведь ничего не случилось, – осторожно, чтоб не сглазить заметил я.

– До сих пор вы не стреляли, – напомнил ханх.

Этот гад словно накаркал. Сразу после его слов я почувствовал, как машина вздрогнула и стала медленно отползать назад. Что за цирк-зоопарк такой! Пришлось быстро нажать на тормоз и остановить непонятное движение. Куда же ты родная? – я ласково обратился к четырнадцатитонной машине. – Нам совсем не в ту сторону.

Опустив руку на рычаг переключения передач, я вдруг понял, что он включен в положение задний ход. Что за чертовщина! Опять двадцать пять! Такое ведь уже со мной случалось! Тогда… в Одинцово. Неведомо кем включенная задняя передача помогла спастись от смертоносных щупалец вьюнка. Правда, далеко не всем. Картина гибели морпеха Сереги Чаусова мигом всплыла в памяти. Жуткая смерть. Не дай бог принять такую.

Сознание словно само собой зацепилось за слово бог, и я покосился на Главного. Кто тогда подал мне сигнал? Он? Сам или призвав на помощь вот этих самых доселе неведомых гравитаторов? Что-то наш приятель подозрительно много о них знает.

Проводить дознание сейчас было не время и не место. Сейчас требовалось сматывать удочки, и чем быстрее тем лучше. Понимая это, я рванул машину с места. Рванул? Ага, как же! До «рванул» тут было очень и очень далеко. БТР медленно пополз вперед. Мы находились на ровной как стрела улице, мотор неистово ревел, но скорость машина почему-то не набирала. Складывалось впечатление, что сейчас она пытается прорвать толстенную резиновую стену. Пока «302-му» удавалось продавливать невидимый эластичный материал, но сопротивление его все возрастало и возрастало. К этой напасти добавилась еще и другая. Все системы «восьмидесятки» словно сошли с ума. На взбесившиеся стрелки приборов я уже не обращал внимания и только успевал вырубать внезапно включающиеся и переключающиеся фары, отопители, шинные краны, насосы, водомет и прочее оборудование.

Долго так продолжаться не могло, а потому я поступил так, как традиционно поступают солдаты всех времен и народов в тот самый момент когда им очень жутко, когда они не знают, что предпринять.

– Майор, Огонь! – мой голос захлебывался и дрожал от напряжения.

На этот раз Главный меня не остановил. Наверное решил, что дело сделано и новой стрельбой все равно уже ничего не испортишь. Так пускай эти тупорылые человеки убедятся в своем полном бессилии.

– Огонь!

Растерянность стала уступать место гневу. Петрович копался чересчур долго. О том, что гравитаторы могли повлиять и на оружие мне тогда в голову как-то не приходило. В задержке я узрел только лишь нерасторопность пулеметчика.

– Огонь, мать твою!

После моего третьего, уже клокотавшего от ярости окрика, наконец грохнула очередь из крупнокалиберного КПВТ. Мотострелок стрелял прямо вдоль проезжей части. Не получив какую-либо наводку на цель, он решил наугад поразить того незримого противника, с которым из последних сил сражался наш героический бронетранспортер.

На этот раз пули летели не просто медленно, а очень медленно. Я с легкостью проследил их движение от, облепленной блоками щита, морды «302-го» на дистанцию метров так пятидесят-шестидесят. Именно там стайка остроносых цилиндриков остановилась и повисла в воздухе, аккурат на уровне входа в Гарнизонный Дом Офицеров.

– Дальше мы не пройдем, – перекрикивая неистовый рев мотора, прогорланил Леший.

Своим криком Андрюха лишний раз подтвердил то, что уже и так всем было понятно. Намертво застрявшие в пустоте пули от крупнокалиберного пулемета – доказательство лучше некуда.

– Попробуем отогнать гравитаторов щитом! – одной рукой вцепившись в ходящий ходуном руль, другой я потянулся к самодельной панели управления защитной системы.

– Гравитация существует и под щитом, – глубокомысленно заявил стоящий за моим сидением Главный.

Цирк-зоопарк, а он ведь прав! Я поспешно отдернул руку, как будто устыдившись своей тупости.

– А не может так получиться, что мы с этими долбанными гравитаторами как те два барана? Уперлись люами и бодаемся изо всех сил. Как насчет того чтобы пораскинуть мозгами? Давайте свернем, обойдем это место? – Вот такая вполне здравая мысль родилась в голове Анатолия Нестерова.

– Попробуем.

Я кивнул и повернул руль направо. Сейчас пройдем по дворам пятиэтажек, затем по берегу пруда, а там уже и рукой подать до Кубинского шоссе. Что ждет нас на Кубинском я не знал. Удастся ли проскочить по нему в город? Если нет, то очень плохо. Тогда путь один, на северо-запад в полную и абсолютную неизвестность.

Однако даже эта самая неизвестность оказалась нам недоступна. Во дворах жилых домов бронетранспортер наткнулся все на ту же непроницаемую стену и забуксовал.

– Давай назад! – Нестеров как автор идеи с объездом не сдавался. – Попробуем пробиться с другой стороны!

Объезжать Шибанку с востока мне совсем не хотелось. В этом случае мы приближались к расположению моей ненаглядной гвардейской танковой бригады, очень близко приближались, а это, как говориться, чревато серьезным геморроем. Однако другого выхода, похоже, не было, и я сдал назад, а затем развернул машину и стал пробираться в сторону улицы Пешехонова. Она, как и улица Шибанкова, выходила на Кубинское шоссе, только напротив коттеджного поселка. Это, конечно, метров так на пятьсот поближе к Кантемировке… но ничего, пока не смертельно.

Мой новый маневр начался очень даже удачно. «302-ой» отделался от опеки назойливых гравитаторов и благодаря этому беспрепятственно просочился сквозь жилой район. По опушке лесного массива, того самого в глубине которого скрывалась гарнизонная гауптвахта, я прорвался на саму улицу Пешехонова. Казалось бы все, удача! Метров семьсот и колеса «восьмидесятки» загрохочут по асфальту Кубинского… Но не тут то было.

Совершенно неожиданно я вновь почувствовал нарастающее давление пустоты. И не только спереди. Теперь на «302-го» давили еще и с правого борта. Причем так сильно, что БТР стало сносить. Я слышал как визжат трущиеся об асфальт шины, я чувствовал как раскачивается не рассчитанная на такие перипетии машина и понимал: хош-нехош, а придется сворачивать. Куда? Вот в этом-то и заключался главный вопрос или вернее проблема. Поворачивать можно было только лишь налево, тобишь в сторону Кантемировской бригады, которая находилась уже совсем неподалеку. С того места где мы сейчас находились уже можно было отчетливо разглядеть громаду штабного здания. Оно угрюмой грязно-серой горой возвышалось над черными кронами мертвых деревьев.

– Твою мать! – прорычал я себе поднос. – Куда же вы меня гоните, суки?

Произнесенные мной слова стали тем самым ушатом ледяной воды, которое вылилось мне на голову. От него-то я и прозрел. Гонят! А ведь и вправду гонят! Скорее всего, у гравитаторов не имеется собственной возможности разделаться с нами, вот они решили сделать это руками тех демонов, что поселились казармах, складах и боксах огромной воинской части.

Избежать этой участи можно было лишь одним способом: опередить гравитаторов и уже ниже, чуть ли не под самым забором части прорваться на Кубинское шоссе. Только тогда, даже если нас и продолжат оттеснять, появится возможность отступать, минуя расположение Кантемировки. Других вариантов просто не существует, другие варианты это верная смерть!

– Всем держаться! Крепко! – заорал я дурным голосом и тут же рванул в сторону видневшегося впереди здания детского сада.

От резкого рывка Главного, который как тень продолжал маячить у меня за спиной, сорвало с места и унесло куда-то вглубь десантного отделения. Ничего, не цаца, выживет, – мелькнуло у меня в голове, и я мигом забыл о существовании ханха.

Я прекрасно понимал, что прорываться придется напрямик, без дороги, через дворы многоэтажек, пустыри и лесопосадки. Но это ничего, не беда. Шансы все же есть. Судя по всему, гравитаторы не ожидают от меня особой прыти. Что ж, тогда я их неприятно удивлю.

В характеристиках БТР-80 очень обтекаемо записано, что его максимальная скорость по шоссе составляет более 80 км. в час. Восемьдесят! Ха-ха три раза! Каждому, кому довелось крутить баранку этого замечательного вездехода, известно, что все это перестраховка и колерованная брехня составителей техдокументации. Да он сотку легко идет! А документация… Она для зеленых пацанов. Не гоняйте, мол, ребятишки больше восьмидесяти. Четырнадцать тонн это вам не хухры-мухры. Не справитесь с управлением и тю-тю… машину в утиль, а маме с папой цинковый ящик с номером. Только вот ко мне вся эта хрень вряд ли относится. Я же не восемнадцатилетний олух с купленными по дешевке правами. Эти самые восемьдесят километров в час я и по пересеченке сделаю, главное чтобы ям и канав на пути не повстречалось.

Насколько я помнил, впереди канав не было, а потому полковник Ветров решительно вдавил педаль газа. Двухсотшестидесятисильный турбированый Камазовский дизель взревел и «восьмидесятка» помчалась вперед, своими зубастыми колесами сменная встретившиеся на пути штакетники и чахлый кустарник.

Давление извне сразу исчезло. Оно осталось, где то позади и справа. Я же, пытался как можно быстрее оторваться, что бы затем, сделав крутой разворот, рвануться в сторону Кубинского. Когда впереди показался бетонный забор родной части, я скомандовал себе «Пора!» и, лишь слегка притормозив, рванул руль вправо. За бортом понеслись общежития контрактников, промелькнуло двухэтажное здание КПП, которое почему-то окрестили «Голубыми воротами», показался стоящий невдалеке от него монумент «Три танка», а дальше… Да! Есть! Получилось! Дальше моим глазам открылась широкая асфальтовая полоса Кубинского шоссе.

Я свернул на него и сразу сбросил скорость. Ну что господа гравитаторы, съели? А вот хер вам, а не полковника Ветрова! Теперь даже если и подопрете меня с тыла, то лишь будите подталкивать к городу, именно туда, куда нам и надо.

Злорадствуя, мысленно крутя фильдеперсовые дули на руках и ногах, я глянул в ту сторону, откуда только что вырвался. Благо возможность такая имелась, ибо один из приборов наблюдения на месте механика-водителя все же уцелел, пережив тем самым все перипетии выпавшие на долю «302-го». Конечно же, я не надеялся увидеть униженных и пристыженных гравитаторов, которые от огорчения вешаются на уличных столбах. Это был всего лишь взгляд творца, гения, наслаждающегося плодами своей непревзойденной работы. Вот этим-то ленивым и самодовольным взглядом победитель Ветров и заметил одну деталь, одну странность. В так хорошо знакомом мемориале «Три танка» не хватало одного элемента. Того, что слева. И назывался этот элемент не иначе как тяжелый ИС-3М.

– Иосиф Сталин, – я тихо расшифровал название исчезнувшей боевой машины, и оно мне почему-то не понравилось. Сразу потянуло недобрым душком, как будто я разбудил черта. Подумалось, что Проклятые земли это как раз то место, где возможно все, в том числе и встреча с духом кровавого генералиссимуса.

Эх, лучше бы я об этом не думал. Почему? Да потому, что оказался прав. Иосиф Сталин третьей серийной модели, модернизированный, грохоча ржавыми гусеницами, грузно выполз из пролома в бетонном заборе и пошел нам наперерез.

При виде этой сорокашеститонной махины я буквально окаменел. Цирк-зоопарк, как такое может быть? ИСу ведь больше полувека! Двигатель явно не рабочий, это если он там вообще есть. И это я даже не вспоминаю о топливе.

Сбитый с толку мозг начал лихорадочно искать хоть какое-то объяснение происходящему. Может это не тот танк? Может на территории Кантемировки оказался рабочий экземпляр из музея в Кубинке? И вот теперь… Я не стал углубляться в эту версию. Почему? Да потому, что понял какая это чушь, потому, как отчетливо разглядел бортовой номер «100» и эмблему: два перекрещенных дубовых листа. Нет, это именно танк с постамента. Он самым загадочным образом вдруг ожил и решил продемонстрировать свой крутой норов.

Кого именно невзлюбил ИС-3, было понятно и дураку. Тяжелая машина спешила перекрыть Кубинское шоссе, отрезать нас от города. И ей это, кажется, удавалось.

– Что за чертовщина! Откуда он взялся! – заорал Леший, как видно, только теперь прейдя в себя от такой неожиданной встречи.

Я промолчал, плотно сжав зубы. Не время сейчас разговоры разговаривать! До противника оставалось метров восемьдесят, и он уже выползал на проезжую часть.

Конечно же, я не собирался таранить тяжелую гусеничную машину. Это все равно, что лбом в бетонную стену. Что ж, тогда оставался вариант покинуть асфальт и проскочить вдоль шоссе по грунту, по придорожным газонам, благо они тут широкие, хоть парад устраивай. Огонь танк не откроет, вот в чем в чем, а в этом я не сомневался. Боекомплекта внутри точно нет.

Исходя из таких рассуждений, особой опасности ИС не представлял. Правда имелась одна загвоздка, одно странное наблюдение. Резвость, которую проявлял тяжелый и к тому же старый танк, вызывала, мягко говоря, недоумение. На сколько я помнил тяжелые танки времен Второй Мировой особой быстроходностью не отличались. Сороковник, если по шоссе, не больше. Ну, а этот живчик пер под семьдесят, никак не меньше. Так что если ему взбредет в башню нас перехватить, то он чего доброго это и проделает. И помешать этому… На этом месте я задумался. А ведь таки можно помешать!

– Полковник, что за танк? – наконец из ступора вышел и наш башенный стрелок.

– Вражеский, майор! Точно вражеский! – прогорланил я в ответ. – Так что огонь! По каткам! Бей по каткам пока этот гад не развернулся!

Отдавая приказ, я уже полностью владел собой, а стало быть мыслил трезво и логично. Все патроны, которые я в последнее время скармливал своему крупнокалиберному другу, были с пулями БС-41. Делал я это от безвыходности, так сказать. Горячее любимые всеми местными тварями осколочно-зажигательные боеприпасы уже закончились, вот и пришлось мочить зверье бронебойными, да еще и с сердечником из карбида вольфрама. Обычно я сетовал на сие расточительство. Обычно, но только не сейчас. БС-41 прошивает 50 миллиметров брони, так что товарищу Сталину сейчас, как говорится, достанется на орехи.

ИС-3, все еще подставлял нам свой борт, и КПВТ без труда наделал бы в нем дырок. Только вот на кой черт это надо? Внутри танка ведь все равно никого нет, это уж как дважды два. Его гонят на нас проклятые гравитаторы. Цирк-зоопарк, вот же прицепились, гады! И что мы им такого сделали?

Выяснять было некогда. Следовало поскорее раскромсать ходовую у стоящего на нашем пути стального монстра. На брюхе-то ИС-3 за нами врятли поползет. Кишка тонка у вас, граждане гравитаторы, волочь по земле этакую махину!

– Чего ты ждешь, майор! Ого… – начал я, но мой голос тут же потонул в грохоте крупнокалиберного пулемета.

Петрович в который раз подтверждал свой класс отличного стрелка. Пули, выпущенные им, кучно ложились в область передних опорных катков. Я видел яркие вспышки на металле, вслед за которыми взбухали клубы грязно-белого дыма. Так что после десятка попаданий ИС-3 практически затянуло плотной седой пеленой. Однако, несмотря на эту завесу, я все же смог кое-что разглядеть, а именно, что танк разворачивается.

– Черт! – я заскрежетал зубами и погнал «восьмидесятку» через бурую придорожную траву.

Теперь полагаться на мощь КПВТ не приходилось. Чтобы остановить нашего врага Петровичу требовалось перебить хотя бы один из двух траков, а это, на всякий случай, совсем небольшие мишени и попасть в них, тем более стреляя с бешено скачущей по ухабам машины, ох как не просто.

Танк вырвался из-под прикрытия дымовой завесы и, неистово грохоча изржавевшей, забывшей о смазке ходовой, буквально полетел нам навстречу. Я пытался маневрировать, но, увы, безрезультатно. Противник чутко реагировал на все мои уловки, и всякий раз перекрывал путь. Неумолимо сокращая расстояние, он шел на таран.

В конце концов ИС не оставил мне выбора и я вынужден был затормозить. Вывернуть колеса, стоять и ждать. Когда танк подползет совсем близко, я рвану машину в сторону и увернусь от сокрушительного удара. А дальше… А вот дальше мы с ним сыграем в догонялки. Как не крути скорость у меня выше, да к тому же ИСу придется еще и разворачиваться. План нормальный. Не идеальный, но единственно возможный в данной ситуации. Опасался я лишь одного – сюрпризов, которые могут преподнести «веселые» затейники по имени гравитаторы.

Все то время, пока я пытался перехитрить коварного Иосифа Виссарионовича, наш башенный стрелок вел с ним свой собственный, персональный бой. Пули выпущенные из КПВТ не переставая хлестали по броне танка. Но, увы, щелкая по приплюснутой башне и «щучьему носу» тяжелой боевой машины, они рикошетили и с визгом улетали проч. Как я понял, Петрович уже расстрелял одну коробку патронов и, потратив всего десяток секунд на перезарядку, приступил ко второй.

Быстро перезарядил, – отметил я мимоходом. Правда эта мысль надолго в голове не задержалась. Сосредоточившись, стараясь не моргать от заливавшего глаза пота, я глядел на несущегося на нас врага и ждал. Сорок метров… Тридцать… Двадцать… Пора!

Я рванул БТР с места, стараясь резко уйти вправо. Расчет оказался верным. ИС-3 не успевал, проскакивал мимо. Для того, чтобы развернуться он должен был погасить свою адскую скорость. Затем сам поворот и новый разгон. Все это я уже, конечно же, не увижу, потому, как к этому времени оставлю противника далеко позади.

Именно так все и должно было произойти. По-другому просто не могло быть. Законы физики упрямая вещь. Инерция, масса, импульс и все такое прочее… Но вдруг произошло немыслимое, невозможное, невероятное. Танк и не подумал разворачиваться. Подобно резиновому мячику он подпрыгнул, оторвал свои ржавые гусеницы от земли. Прямо на лету ИС переставился, изменил направление движения, причем, практически не потеряв своей сумасшедшей скорости.

Мы разом утратили все свое преимущество. И при таком раскладе… Будь я проклят, при таком раскладе мы уже не успевали ни оторваться, ни даже отвернуть.

В тот самый миг, когда сорокашеститонная гусеничная машина вновь грузно упала на землю, и прогремела длинная пулеметная очередь. Петрович стрелял на предельном угле склонения пулемета. Окажись танк ближе всего на пару метров, и он бы угодил в мертвую зону. Но к счастью этого не произошло, наш стрелок успел нажать на спусковую кнопку раньше.

Рядом с левым траком ИСа взметнулось густое облако пыли и дыма в недрах которого сверкнули три или четыре огненные вспышки. О том, что Петрович поразил цель, стало понятно буквально сразу же. Ведущий каток нашего стального противника развалился, перебитая гусеница тяжелым хлыстом ударила по земле, и танк рвануло в сторону. Поднимая клубы пыли, вырывая клочья бурой мертвой травы, он завертелся на месте.

– Есть! Попал! – восторженно, словно пацан, завопил мотострелок.

– Да! Так ему, суке! – вторил майору Леший и еще несколько голосов.

Я тоже поддерживал всеобщее ликование, правда, довольно скромно. Во-первых, потому как меня все еще колотил нервный озноб, а во-вторых… Во-вторых внутри меня притих, съежился маленький ошарашенный человечек, которому уже в тысячный раз доказали, что он никакой не царь природы, что существуют силы куда более властные и могущественные. Однако все же, что там не говори, сейчас мы победили, а это кое-что да означало. Пусть мы не первые, но зато и не последние.

Именно на этой оптимистической волне полковник Ветров и вернулся к реальности, вернулся и сразу сообразил, что следует как можно скорее уходить подальше от этого места. Серая дымка от Шибанки потихоньку ползла в нашу сторону, а к тому же на пьедестале все еще оставались Т-34-85 и ИСУ-152М, и мне совсем не улыбалось вести бой с этими двумя героическими машинами, тем более, если они накинуться на нас обе разом.

Вновь выехав на асфальт Кубинского шоссе, я погнал «восьмидесятку» в Наро-Фоминск, в царство сумрака и аномалий, в то самое дьявольское место, в которое мне не удавалось пробиться уже больше года.