Текст книги "Кома. Выжившие (СИ)"
Автор книги: Олег Ростов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Примерно через час, с севера по тракту подошли две БМП-2 и БТР-80. Встали на плацу. Рядом с развёрнутой в боевое положение гаубицей Д-30. Весело, господа. Рассматривая территорию воинской части, засёк пулемётные точки. Юрий всё мне верно указал на схеме. Значит не соврал. Хотя пока что, это ничего не доказывало. Дальнейшее наблюдение не выявило признаков готовящейся засады. В девятом часу вечера вернулся к «Тигру», естественно напоролся на возмущённый взгляд девушки.
– Вы что издеваетесь на до мной? – Зашипела мадемуазель. – Сижу тут одна как дура!
– Надо было оставаться дома. – Посмотрел на ней ухмыляясь. Ольга хотела что-то ответить, но промолчала. Только недовольно пыхтела. Заставил её надеть «лешего». Потом отрезал от второго костюма кусок и обернул им её винтовку. Закрепил вязочками. На её недоумённый взгляд ответил:
– Оружие тоже надо маскировать, поняла? Когда вернёмся домой, сошьёшь из этого маскировочный чехол для винтовки. – Она кивнула. Установил ей ночной прицел. Так же установил ночник на АК-12. Переоделся сам в камуфляж «Ночь». Взял с собой четыре гранаты. Две РГДшки и две Ф-1. Надел так же бронежилет. Шапочку-маску распрямлять не стал, закатав её на макушку. АК-12 закинул себе за спину. «Глок» в кобуре с уже с глушителем. Винторез в руках. Всё, я был готов. Отвёл Ольгу к месту, где наметил её лёжку. Сменил Стаса. За моё отсутствие в Халтурино ничего не происходило. Стас ушел к бронемашине, переодеваться.
– Оль, лежишь здесь, туда не суёшься ни в коем случае, поняла?
– Да, поняла.
– Чтобы не случилось, понимаешь? И если у нас со Стасом что-то пойдёт не так, ты отваливаешь. Садишься в броневик и уходишь домой. И это не обсуждается. Я тебя очень прошу. Не проявляй самодеятельности. Это может мне только осложнить всё.
– Да, Марк, я поняла. Не беспокойся.
– Ещё, если Юрий и остальные вояки точно с нами, то они повяжут на правую руку, чуть выше локтя белую повязку. Увидишь такого, не стреляй в него.
– Хорошо. Белая повязка на правой руке, чуть выше локтя. Я поняла.
– Отлично.
– А что теперь, Марк?
– Будем ждать. Скоро уже сумерки опускаться будут.
Вернулся Стас. Как и я он был уже в чёрном камуфляже, в броннике. Лежали, наблюдали за воинской частью.
– Стас, пулемётные точки запомнил где? – спросил напарника.
– Запомнил.
– Если вояки с нами, то две точки они возьмут на себя и прикроют нас из них. Какие, пока не знаю. Остальные гнёзда будем устранять на глушняк. Гранату туда и всё. Есть там кто или нет. Но это уже в конце, когда по пойдёт музыка и гром фанфар.
Опускались сумерки. От возвышенностей и деревьев тени стали удлиняться и всё больше темнеть. В начале одиннадцатого выдвинулись со Стасом к самой части. За час до этого, связались с базой и дали команду на выезд техники.
Подобрались к забору в месте, где его закрывал торец здания казармы. На самом торце окон не было. Это хорошо. Тем более от самого здания на забор в этом месте падала тень. Сумерки уже совсем сгустились. Почти ночь. Месяц блестел в окружении звезд. Луна шла на убыль. Стас подставил спину. Я заскочил на него и залез на стену. Пригнулся и протянул ему руку. Стас с моей помощью ухватился на верх бетонной плиты забора. Ещё несколько мгновений и мы уже внутри части. За время наблюдения засекли, где стоят «часовые», если так их можно было назвать. Было их немного. Даже несмотря на то, что уже третий раз бандосы получили по физиономии, они так и не озаботились нормальной караульной службой. Похоже, здесь у себя в берлоге они никого не опасались. А зря. Это играло нам на руку. Переключился на частоту, по которому должны были связаться с нами вояки. В наушниках гарнитуры зашипело, потом услышал голос Юрия.
– Марк, приём. Вы здесь?
– Здесь.
– Слава богу. Видели, они пригнали две БМП и БТР?
– Видели. Где Кольцо?
– В гарнизонной бане. Со своими ближниками. Шалман у них там сейчас в полный рост. Братанов своих дохлых поминают, да девчонок пользуют. Суки.
– Понятно. Что с пулемётными точками?
– Две мы контролируем. В одной сейчас никого нет. И только в четвёртой парочка сидит, водку жрут.
– Это в какой?
– Казарма возле забора. На третьем этаже, четвертое окно справа. Смотрит в сторону тракта.
– Понял тебя. В казарме кто ещё находится?
– Рабочие.
– Рабы?
– Можно и так сказать.
– Убрать эту парочку сможете?
– Постараемся.
– Только без шума.
– Я понимаю.
– Мы тоже начинаем работать. Юрий, наденьте себе на правую руку белую ленточку, чуть выше локтя. Так мы вас опознаем в темноте.
– Сейчас сделаем.
Посмотрел на Стаса.
– Ну что, начали?
Он кивнул. В этот момент услышали разговор двоих мужчин. Они подошли к углу казармы.
– Я смотрю ты эту, как её, Светку, постоянно трахаешь. Что по приколу баба?
– По приколу. Эта сучка у нас в школе такая цыпа была. Прямо недотрога, на всех с высока смотрела.
– Ну да. – Смех двоих. – Только сдаётся мне ты её не впечатляешь. Смотрит на тебя с ненавистью. Смотри как бы тебе в брюхо что-нибудь не воткнула.
– Не воткнёт. А хочешь мы её вдвоём отдерём? Пора ей становится шлюхой.
– Да не вопрос. Давай. А они тут и так уже все шлюхи. – Опять гогот.
– Не все. У вояк баб не трогают. А там у этого, Юрика, две дочки. Я бы им вдул.
– Подожди, скоро вдуешь. Меня тоже этот хрен напрягает. Подрежем его и всё. Никуда его телочки не денутся.
Я посмотрел на Стаса, он кивнул. Скользнули к углу. Я выглянул Два урода стояли и курили в пяти метрах от нас. У обоих были АК-74. Приклад винтореза упёрся в плечо.
– На раз-два. Мой левый, твой правый. – прошептал Стасу. Тот кивнул. – Раз-два!
Шаг вперёд. «Пуф» – сдвоено и чуть слышно кашлянули обе винтовки. Два тело упали на асфальт. Вокруг никого. В темпе подбежали к ним и схватив за руки, оттащили трупы за угол. Минус два у тебя Кольцо. Увидели, как ко входу в казарму подошли двое. У них на правых руках были белые ленточки. А вот и наши вояки. Они зашли в казарму. Дальше кто-то включил блатной шансон. Парочка пьяных мужских голосов стала подпевать певцу. К ним присоединился женский пьяный голос. Перебежали к следующей казарме. Музыка и голоса слышались из открытого окна на втором этаже. Здесь тоже пьянка. Уроды совсем берега потеряли. Самоуверенные. Рядом стояло двухэтажное здание. На его крыше должен был быть наблюдатель. Там у него даже кресло стояло и имелся ручной пулемёт. Разглядывал в ночной прицел. Никого не увидел. Где эта тварь? Неужели свалил? Весело! Страхуя друг друга, приблизились к зданию. Заскочили внутрь. Здесь была тишина. Прошли первый этаж. Никого. Стали проверять второй. Почувствовал вонь выгребной ямы. Твою мать. Они что, тут прямо гадят? В толчок сходить не могут? Неожиданно открылась дверь одной комнаты, оттуда вышел наблюдатель, застёгивая штаны. «Пуф» – отработал винторез. Бандос грохнулся на пол с дыркой в голове. Штаны так и не успел застегнуть.
– Марк, приём. Это Юрий.
– Слушаю. Пулемётную точку в казарме зачистили.
– Отлично. Вторую, где никого нет, пулемёт временно можете сделать не боеспособным?
– Да, сделаем.
– Давайте.
Пробежали весь второй этаж. Залез на крышу, глянул на пост. Никого не было. Только ручной пулемёт стоял на сошках, задрав ствол чуть вверх. На корточках подобрался к нему и вытащил у РПК-74 газовый поршень, сняв крышку ствольной коробки. Поршень бросил на втором этаже.
Убрали ещё двух наблюдателей. Хотя какие они наблюдатели. Один спал. Его по тихому пристрелили и там же оставили. А вот второго!.. Когда тихо взобрались на площадку, то увидели прикольную картинку. Часовой занимался любовью с какой-то девицей. Он лежал на спине, она скакала на нём.
– Пашенька, ты меня любишь? – Со стоном спросила мамзель.
– Конечно люблю! – Ответил ей герой любовник удерживая партнёршу за ягодицы и помогая ей насаживаться на его «нефритовый стержень».
– Пашенька, но ты же не отдашь меня этим?
– Не отдам. Я же сказал тебе.
Мы со Стасом посмотрели друг на друга. Он кивнул на парочку. Я утвердительно тоже кивнул.
– Только без убийства. – Тихо прошептал ему.
Эти двое были так заняты друг другом и похоже подходили к самому важному этапу плотской любви, что вообще не обращали ни на что вокруг. Всё же мы были не садисты. Немного обождали. Оба любовника словили оргазм. В этот момент Стас, подойдя сзади, зажал девице рот. А я упер ствол парню в лицо.
– Тихо! – чуть слышно проговорил ему. – Вякнешь, я тебе прямо в глаз выстрелю. Шаришь?
– Шарю. – даже в темноте ночи было видно как он побледнел.
– Она там тебя с испугу-то не зажала?
– Н-н-н-нет.
– Хорошо.
Стас стащил девчонку с парня. Потом мы обоих утащили в какую-то комнату без окон. Стас посторожил их, а я сбегал на улицу и срезал верёвку, на которой днём сушилось бельё. Как я понял, здание, где сидел наблюдатель, было прачечной. Потом связали обоих, девчонке засунув в рот кляп из какой-то тряпки, а парню засунули в рот её трусы. Глядя на его выпученные глаза, усмехнулся.
– Ничего, зато почувствуешь вкус любящей тебя женщины, кретин!
Они оба были молоды. Ему лет 18–20, ей лет 16–17. И их обоих потряхивало, когда они смотрели на нас.
– Жаль, что не я твой командир. – Сказал Стас парню. – За такой косяк, как грубейшее нарушение устава несения караульной службы, ты бы у меня двое суток на полосе препятствий умирал, медленно, а потом ещё двое суток ломом плац подметал, это не считая расстрела на месте и 10 суток гауптвахты. Шнурок! Скажи спасибо, что мы вам ещё глотки не перерезали. Как твоим подельникам. Но ведь ещё, как говорят не вечер, да?
– Правильно, если мы его утром не расстреляем, за совершение особо тяжких преступлений против половой неприкосновенности личности, здоровья и жизни граждан.
Считай по кругу обошли всю часть. Всё часовые были устранены. Начали смещаться к центру, как вдруг услышали крики и выстрелы. Что за фигня?!
– Марк, приём! – Услышал в наушниках голос Юрия.
– На связи, что случилось?
– Похоже нашли трупы тех двоих у «Корда» на точке. Вы где?
– Мы здесь, работаем.
Увидел, как из здания, который раньше звался штабом стали выбегать вооружённые боевики. Тут же в них ударила пулемётная очередь с окна одной из казарм.
– Атас, братва. Менты! – Заорала какая-то уголовная шушара, скорее всего по привычке. Недалеко от штаба находилась полковая баня. Оттуда тоже стали выскакивать полуголые мужики. В них ударила ещё одна пулемётная очередь. Били из крупнокалиберных пулемётов.
– Марк! Мы всё, вступили. Поддержите нас.
– Работаем Юра. Всё нормально!
Глава 5
Ольга наблюдала за Марком и Станиславом через ночной прицел винтовки. Устроилась она хорошо. Воинская часть была как на ладони. Она видела, как мужчины перемахнули бетонный забор. Потом как уничтожили двух бандитов и утащили трупы за казарму. Ночь окончательно вступила в свои права. Если бы не ночной прицел, она очень быстро потеряла бы обоих. Марк со Стасом часто исчезали из её поля зрения. Потом она опять их находила. Вскоре Ольга окончательно потеряла мужчин. Она забеспокоилась. Лихорадочно стала осматривать постройки и прилегающую к ним территорию. «Ну, где же ты, Марк?» – думала она. А потом внезапно ударили выстрелы. Ольга даже вздрогнула. Подумала сначала, что это парни попались и теперь ведут бой. Но нет. Это огонь вёл один из пулемётов по двухэтажному зданию, откуда стали выбегать вооружённые люди. Следом начал стрелять другой пулемёт. Этот стрелял, как поняла Ольга, по войсковой бане. Оттуда тоже выскочили полуголые бандиты, но потеряв пару человек, заскочили назад. Ольга продолжала осматривать территорию воинской части. В какой-то момент наткнулась на двоих. Они тоже стреляли. Но их пока никто не видел, так как у мужчин были глушители на оружии. Быстро пробежала взглядом территорию вокруг этих двоих. Неожиданно заметила мужчину с автоматом. Он подкрадывался к Марку и Стасу со спины. Вот он приподнялся. «Так, Оленька, спокойно!» – скомандовала она сама себе. Поймала бандита в сетку прицела. Задержала дыхание. Уголовник поднял автомат. Сейчас будет стрелять. Парни его не видят. Указательный палец мягко надавил на спусковой крючок. «Пуффф» – кашлянула снайперская винтовка и бандит завалился на спину. Ольга увидела, как один из мужчин оглянулся. Подбежал к убитому. Потом поднял взгляд и посмотрел в её сторону. Поднял руку в жесте, мол я понял кто его завалил. Оля почувствовала, как краснеет.
А интенсивность стрельбы, тем временем, всё больше нарастала. Люди Кольца вылезали из окон здания бывшего штаба с той стороны, где пулемёт их достать не мог. И старались обойти казарму, откуда вёлся огонь. Но половина из них напарывалась на двух неизвестных в чёрном камуфляже. А так как стрельба этими двоими велась бесшумная, с использованием глушителей, то никто не мог понять – откуда и кто стреляет? Черный камуфляж «Ночь» позволял диверсантам удачно укрываться в ночной тьме. Тем более, в самой воинской части горело лишь два уличных фонаря возле бывшего штаба и воинской бани. Был ещё свет в окнах, но не так много. В основном, как поняла Ольга, люди пользовались, как это не странно, керосиновыми лампами и свечками. Похоже Кольцо на своих рабах экономил. Вскоре оба горевших уличных фонаря погасли. Либо их погасили выстрелами Марк со Станиславом, либо сами бандиты. Пулемёты били трассерами. Огненные стрелы перечёркивали пространство перед огневыми точками. Ольга сумела подстрелить ещё двоих. В этот момент к Халтурино подъехали БМП-3, БТР-82А и БРДМ. БМП снесла ворота в воинскую часть. Заскочила на плац. В наушниках Оля услышала, как Марк отдал приказ открыть огонь по штабу. Оттуда огрызались огнём бандосы. Плавный поворот башни и выстрелила основная сто миллиметровая пушка. В здании сильно грохнуло, сверкнула вспышка и появились языки пламени. После чего заработала тридцатимиллиметровая автоматическая пушка. БТР в это время вел огонь по ближайшей от штаба казарме. Непосредственно по третьему этажу. Что они там увидели Ольга понять не могла. БРДМ нацелился на баню. Разнёс из крупнокалиберного пулемёта двери. Постепенно стрельба стала стихать. И тут Ольга услышала голос Марка, усиленный мегафоном.
– Граждане бандиты. Сопротивление бесполезно и будет жестоко подавляться. Приказываю вам сложить оружие и сдаться. Кто откажется, будет уничтожен без суда и следствия. Работают подразделения регулярной армии и полиция. У Вас пять минут. Время пошло!
Стрельба прекратилась. Ольга даже хихикнула, вспомнив фильм «Место встречи изменить нельзя». «Сейчас ещё Горбатого будет вызывать!» – Подумала она.
– Кольцо, ты жив? – Услышала в мегафон. – Вылезай. Ты меня слышишь, Кольцо?! Не прячься словно крыса в подвале.
Над воинской часть поднималось зарево. Горело здание штаба, по которому отстрелялась БМП.
Ольга хотела уже встать и идти к Марку, как почувствовала, что на неё кто-то смотрит и услышала с правой стороны, частое дыхание. Она медленно повернула голову. В отсветах пожара увидела в паре метров от себя, большую собаку. Пёс сидел на заднице и смотрел на неё, вывалив язык. «Овчарка» – Подумала девушка и замерла. Страх сковал её…
****
Неплохо бандосов постреляли. Техника подошла вовремя. Троечка, сразу по моей команде, засадила снаряд из главного калибра в окно на втором этаже, откуда какой-то крендель вёл огонь из ручного пулемёта. Ко мне подошёл Юрий. На голове его была повязка, пропитанная кровью. На правой руке, чуть выше локтя, была повязана белая лента.
– Зацепили?
– Ерунда. Осколком кирпича резануло. Вовремя вы, спасибо. Марк, к нам ещё пара мужиков присоединилось. Так что у нас уже семь единиц личного состава.
– Хорошо. Родные, близкие с вами?
– Да. Всё нормально.
– Так, в бане основная упоротая шайка собралась, как я понимаю?
– Всё верно.
– Тогда ушлёпков всех там и положим. Закидаем гранатами и всё.
– Марк, там девчонки, совсем соплячки. Они не виноваты.
– И что ты мне предлагаешь?
– Возьми мегафон, предложи сдаться.
– Мегафон есть?
– Есть, сейчас принесут.
Тут же подбежал к нам мужик в камуфляже, протянул мегафон. Я обратился к бандосам Кольца и предложил сдаться. Потом потребовал выйти самому Кольцу. Дал пять минут на всё про всё.
– С кем говорить буду? – Услышал голос авторитета.
– С майором Жегловым!
Из БМП и БТР вылез десант. Тут была Дарья, подруга Стаса. В руках у неё имелся автомат, И ещё четверо – трое мужчин и одна девушка. Все из людей Стаса.
– Ты чего приехала? – недовольно спросил её Станислав.
– На тебя посмотреть! Одного мужика я уже потеряла. Хватит. Не хочу другого терять. И давай не будем.
Мужчина только покачал головой и отвернулся.
Тем временем мы с Кольцом продолжали разговор.
– Очень смешно, Жеглов! И что ты хочешь?
– Ликвидировать потенциальный уголовный очаг заразы.
– Ошибся мент. Уголовщины сейчас нет, так как уголовного кодекса тоже нет, как и прокуроров, судей и прочих ментов. И государства нет. Новый мир, Жеглов!
– Может уголовного кодекса и нет больше. Но остаются простые человеческие и божьи законы.
– А я в бога не верю, поэтому на меня законы божьи не распространяются. Как говорят спецы – я вне их компетенции и подсудности. А насчёт человеческих законов, ты прав. Вот только эти законы сейчас пишутся по-новому. И их пишут такие как я и такие как ты.
– Ты опять ошибся Кольцо. Неверие в бога не освобождает от ответственности, перед его законами и заповедями. И насчёт человеческих законов тоже ошибся. Так как сейчас я банкую, как у вас там босота говорит, то значит действуют мои законы. А ты сопишь в тряпочку и пытаешься оправдаться, чтобы спасти свою тощую задницу. Ферштейн? И по моим законам, за рабство, за насилие над женщинами и особенно над несовершеннолетними, положено будет ответить очень жёстко.
– А зачем мне тогда выходить и сдаваться? Смысл?
– Если люди, здесь, сумеют найти смягчающие обстоятельства тебе и твоим отморозям, останетесь живыми. Нет ответите головой. Если откажешься, тогда точно сдохнешь. Выбор за тобой. Мы сейчас просто начнём расстреливать баню из орудия БМП и из вашей же гаубицы. Как думаешь, сколько вы продержитесь? Думаю очень мало, особенно против гаубицы.
– Послушай ты, мент, мы бы могли с тобой договорится. Определить границы территории. Всё по чесноку. И никто бы ни к кому бы не лез. У тебя своё, у меня своё. Сейчас везде так, где люди остались живы. Понимаешь? Везде. С разными вариациями, но везде одно и тоже. Где-то даже ещё хуже. Я хоть закон стал свой устанавливать. Беспредела у меня не было. Даже своим не давал беспредельничать. Как это было по началу. И своих людей я защищал.
– Ну да, рабами их сделал. Молодец! И ещё людоловы твои везде рыскали, новых искали. К нам два раза сунулись. Одного раза видать мало показалось?
– Так это твои там были, в Строгово? Ну извини. Готов выплатить компенсацию. Обещаю, что больше моих там не будет.
– Конечно не будет. Они в большинстве своём дохлые уже валяются. От твоей дружины или как там, кодлы, почти ничего не осталось. Короче, Кольцо, хватит языком зубы полировать. Время вышло. – Посмотрел на Юрия. – Гаубица готова?
– Готова.
– Всем отойти. Орудия товсь!
– Подожди, мент! – Крикнул авторитет. – А ничего, что с нами тут цивильные? Девочки?
– Ты что меня развести на заложников хочешь? Нет, Кольцо. Не получиться. Мне очень жаль девчонок, но больше я своими людьми рисковать не буду. У меня тоже их не так много. Осколочно-фугасный. – Последнюю фразу крикнул особо громко. Трое вояк нацелили ствол орудия на баню.
Неожиданно остатки, расстреляной броневиком, двери бани открылась и оттуда стали выходить боевики Кольца. При этом, прикрывались девчонками. Девушки все были обнажены. Плакали. Ублюдки прикрылись ими как щитом.
– Короче, мент. Мы уходим, и ты нас пропускаешь. – Крикнул Кольцо. Сам он был по пояс голый. Перед собой держал девчонку лет пятнадцати, обхватив её за пояс и приподняв. Все, кто находился перед баней моментально нацелили оружие на бандосов. Сам вскинул свой АК-12.
– Не стрелять! – крикнул остальным. В гарнитуру сказал Стасу. – Приготовься. Сколько сможем, столько спасём.
С Кольцом вышло восемь мужчин. Авторитет умело прятался за девчонкой. Хорошо хоть наши все быстро рассыпались. Видел, как башни наших БМП, БТР и БРДМ навелись на эту кучку.
– Дяденьки, пожалуйста не стреляйте! – Просили девчонки плача. Я постоянно держал в прицеле авторитета. Режим стрельбы перевёл на одиночный.
– Мент, только без глупостей. Я знаю, ты в этих сучек малолетних не выстрелишь. Одно дело, когда ты их не видишь в здании, другое дело, когда они перед твоими глазами. Я прав, мент?
– Почти. – В какой-то момент девчонка пригнула голову, на мгновения увидел лицо Кольца, палец на нажал на спусковой крючок. Пуфф, Уголовник завалился вместе с девчонкой на спину.
– Сука, мусор! – Заорал какой-то ушлёпок и тут же заткнулся, падая на асфальт. Его сработал Стас. Грохнул выстрел. Пуля ударила меня в грудь. Упав сам на спину, быстро перекатился в сторону. Тут же ударил пулемёт ПКТ с БТР. Пулемётчик бил по верх голов уголовников в стенку бани. Полетели осколки кирпичей и крошка. Они инстинктивно стали падать на землю. Пуфф, пуфф, пуфф, заработал винторез Стаса. Я вскочил на ноги, тут же задохнулся от боли. Мля, опять синячище будет, мать их! Отрадно только одно, бронник спас мне жизнь!
– Лежать, уроды! – заорал Стас. – Кончу любого, кто шевельнётся.
– Всё, начальник. – заверещал кто-то из этой кодлы. К ним рванули остальные наши. Девчонки, размазывая слезы и сопли, выли от ужаса. Их быстро отделили от оставшихся в живых бандитов и отвели в сторону. Одна девушка осталась лежать недвижимо. Ублюдок, державший её, успел резануть девчонку ножом. Стас пристрелил его. Потрогал у девушки пульс. Попытался зажать рану, но бесполезно. Она вытянулась и замерла с открытыми глазами.
– Твари! – проговорил Станислав.
– Кончаем их. – Я был зол.
– Э ты чего, начальник?! – поднял голову один из лежавших, вся спина которого была синяя от наколок.
– Ничего. – Выстрелил в него. Остальных расстрелял Стас и ещё один парень, дав очередь из автомата.
До утра взяли троих пленных. Двоих люди, бывшие рабы и «крепостные» притащили, разоружив. Один сам сдался, вернее его женщина одна уговорила сдаться, раненый был. В предрассветных сумерках вспомнил о своём снайпере. Даже вспотел от испуга. Ольга всё это время молчала.
– Оля, приём, отзовись!
– Марк! – Я вздохнул облегчённо. Твою дивизию, за всем этим совсем выпустил девчонку из вида.
– Ты как там? Не замерзла?
– Нет, мне тепло.
– Может поспать успела?
– Нет. Марк, тут у меня собака.
Я завис. Какая на фиг собака?
– Большая?
– Большая. Овчарка.
– И что она делает?
– Не она, а он. Это кобель, зовут Джек.
– Серьёзно?
– Да. Я даже его погладила. Он рядом со мной.
– Оля, ты понимаешь, что собаки опасны? Они даже из деревни, из Строгово все убежали, сбились в стаи.
– Я знаю. Но Джек не такой.
– Почему ты решила, что его зовут Джек?
– У него ошейник и на нём надпись: «Джек» и номер сотового. И он откликается на кличку Джек.
Это была одна из странностей. Со слов сначала мамы, а потом и остальных выживших, с кем мы встретились, я знал, что когда разразилась пандемия, собаки стали сбиваться в стаи. Но в стаи сбивались крупные и средние. А вот мелкие типа болонок и прочих пикинесов нет. Большие собаки, в большинстве своём, сожрали мелких своих собратьев, до тех, до кого сумели добраться. Остальная мелочь, закрытая в квартирах или в других помещениях, просто вымерла, от голода или жажды. Причём в стаи стали сбиваться не только уличные псы, но и домашние, которые просто убегали от своих хозяев. А потом сами же на них и нападали. Мама сказала, что была версия, якобы на них так подействовал вирус. Псины вдруг вспомнили, что их предки когда-то были свободными и дикими. Но правда ли это или нет, я имею ввиду версию, это неизвестно. Подтвердить её не смогли или не успели. Но факт остаётся фактом – большие и средние пЁсы вдруг перестали быть друзьями человека. А тут серьёзный кобель, овчарка не проявила агрессии???!!!
– Оля, я сейчас приду. У тебя есть пистолет и винтовка, в случае чего стреляй. Поняла?
– Да. Но он не старается напасть. Он лежит в паре метров от меня, на животе, лапы вытянул и на них голову положил.
– Странная фигня. Ладно, я иду.
– Марк?! – Стас смотрел на меня удивлённо. – Там что, с Ольгой собака?
– Ты слышал?
– Да.
– Пойдём глянем. Этих пленных пусть покараулят. Пока прочёсывать всю часть не будем. Ещё темно. Чуть подождём. Скоро рассвет.
Вдвоём со Стасом быстро пробежались до Ольгиной лёжки. Когда мы подошли, Оля сидела на попе, в руках был пистолет, винтовка лежала рядом на траве. И действительно, недалеко от неё сидела собака, овчарка, восточно-европейская. Здоровый кобель такой. На собаке был ошейник. При нашем приближении пёс сел на задницу. Мы медленно подошли. Он внимательно смотрел на нас со Стасом. Я подсветил фонариком. На ошейнике была металлическая табличка, на ней гравировка: «Джек» и номер сотового телефона.
– Звонить на сотовый явно будет лишним. – Сказал, усмехнувшись Стас.
– Согласен. – Посмотрел на пса. – Джек значит? – Он, глядя мне в глаза, негромко гавкнул. – Понятно. Значит познакомились.
Джек повернулся и немного отошёл. Повернул голову к нам и опять негромко гавкнул. Он словно звал нас.
– Он что, зовёт нас? – Спросила Ольга.
– Похоже. – Я продолжал смотреть на собаку. – Извини Джек, но сейчас мы с тобой не пойдём. Ночь. Приходи утром.
Пёс некоторое время смотрел на меня, потом исчез в ночной темноте. Мы втроём вернулись на территорию воинской части. Дождались утра. Утром устроили суд. Так сказать, военный трибунал по законам военного времени. Одного из тех, кого разоружили бывшие «рабы» расстреляли. Второго оставили. Парень был молодой и только недавно попал в банду Кольца. Поэтому ничего не успел серьёзного сделать. За него попросили пара девушек. Сказали, что мужчин и так мало, а им надо. Я тогда усмехнулся, глядя на Ольгу. Та была возмущена, просьбой двух девиц.
– Марк, что ты лыбишься? – Зло глядя на меня, спросила мой снайпер.
– Ничего. Видишь, мужчин оказывается дефицит!
– Что ты этим хочешь сказать?
– Ничего. Просто надо дорожить каждым мгновением, проведённым с таким красавцем как я!
– Долго думал?
– Нет. Пять минут!
– Очень смешно, Марк!
Взял девицу под локоток и отвёл в сторону.
– Оль, я это к чему? Вот представь, вдруг бы меня сегодня убили, а ты так и не ощутила прелестей любви со мной! Представляешь как это печально! – Она скривилась.
– И Правда, дорогой! Я бы точно умерла от горя и недотраха. Но тебя же не убили! Так что горевать не буду и всё ещё испытаю, если не найду кого получше.
– Спасибо за откровенность! Особенно про другого, который лучше!
– Пожалуйста. Милый! Видишь, мне для тебя ничего не жалко.
С третьим пленным пришлось разбираться. Он был из уголовников. Сиделец. Но его яростно защищала женщина, которая и уговорила сдаться.
– За что сидел? – задал ему вопрос.
Он сидел на земле, откинувшись на стену казармы. Его грудь была перевязана и на бинте, на груди проступало кровавое пятно. Был он бледный.
– Сто пятая, часть вторая. Убийство двух и более лиц.
– И скольких ты вальнул?
– Двоих, на глушняк.
– А что так? Киллером решил подработать?
– Ага, киллером. Они жену мою беременную изнасиловали и порезали. Я/ их нашёл. Один из них был мажором. Поэтому вашего поганого правосудия дожидаться не стал. Либо отмазали бы, либо дали бы маленький срок и потом по удо выпустили бы. Поэтому сам их порезал на ленты.
– Сколько дали?
– Двадцать пять, с учётом обстоятельств. Отсидел десять.
– Странно, даже учитывая, что ты убил двоих, чего потом то к угловникам пристал?
– А к кому. За десятку, что отсидел, сам стал таким же. К кому-то всё равно пришлось бы причалить. А у Кольца я некоторых сидельцев знал.
– твою жену изнасиловали, ты насильников убил. А потом сам начал так же насиловать.
– Я не насиловал. Можешь спросить у народа.
– Но не препятствовал делать это своим братанам.
– Плетью обуха не перешибёшь.
– Ну да, классная отмазка.
– Слышь, начальник, что ты от меня хочешь? Чего в душу лезешь? Судишь, суди. Грохни меня, да и всё. А нотации мне читать не надо.
– Пожалуйста не нужно. – Между мной и пленным встала женщина. На вид ей было лет тридцать. – Он не такой как все. Он хороший. Хватит уже убивать. Столько людей умерло, а Вы мужики всё воюете. Всё продолжаете убивать. Я беременная, куда я с дитём одна пойду?!
– Валя? – Пленный с трудом встал на ноги. – В смысле ты беременная?
– В прямом Артём. Беременная. Твоё дитё ношу. – она закрыла лицо ладонями и заплакала. Мужчина подошёл к ней и обнял. Она уткнулась ему в перебинтованную грудь. Я взглянул на Стаса. Он пожал плечами.
– Ладно. – Сказал я, глядя на этих двоих. – Ты служил?
– Служил. Срочную.
– Где?
– В погранвойсках. В Таджикистане.
– Здесь останешься или к нам пойдёшь?
– Что, в живых решил оставить?
– Решил. Зачем будущего ребёнка сиротить. Правильно жена твоя сказала, что людей и так много умерло.
Тот, кого Валентина назвала Артёмом улыбнулся. Продолжая обнимать женщину.
– Слышишь, начальник тебя моей женой назвал. – И засмеялся. Правда смех быстро перешёл в кашель.
– Слышу. – Ответила Валентина.
– Как я понимаю, вы не расписаны.
– Нет. – Ответил Артём. – ЗАГСы не работают. А то бы я заскочил туда обязательно.
– Это никогда не поздно сделать.
– Не понял? – Удивлённо посмотрел он на меня. Валентина, оторвавшись от мужчины, с вопросом глядела в мои глаза.
– У нас есть человек, который имеет полномочия заключать брак. Так что, не вопрос. Вам даже свидетельство выдадут. Всё по честному. У нас тут две свадьбы намечается. Так что думайте.
– Не, начальник, что в натуре?
– В натуре порт в Артуре. А у нас всё по взрослому. Я правильно говорю, Олечка?
– Правильно.
– Вот видите?! Кстати, она одна из двух невест. Замуж выходит.
– То есть мы можем подать заявление? – Спросила Валентина.
– Конечно. Поговорите с гражданским начальством и дело в шляпе.
– С гражданским?
– С гражданским. У нас есть военное начальство, которое отвечает за оборону и гражданское, которое отвечает за всё остальное. Друг к другу они не лезут. Каждый занимается своим делом. Тебе тем более Артём всё равно к нам в больничку нужно. Ну так как.
– Мы согласны. – Ответил Артём.
Тут ко мне подошёл парень с девушкой. Это та парочка, которая занималась любовными утехами во время несения караульной службы.
– Извините, а можно нам тоже.
– Что вам тоже? – Не понял я.
– Заяву подать. Ну, на регистрацию. И меня с собой возьмите, пожалуйста. А то тут останусь, мне житья не дадут.
– Хорошо. Грузитесь.
С нами уходили двое военных со своими родными. Двое решили остаться тут. Сказали, что от добра, добра не ищут. Уходил Артём с Валентиной, двое молодых озабоченных. Стас смотрел на парня плотоядным взглядом и пообещал научить его любить Родину и караульную службу. Но парень не испугался. Из местной тюрьмы, а по военному гауптвахты, вытащили молодого мужчину. Лет 35. Он был сильно избит. По национальности был толи таджик, толи узбек. Смотрел на нас обречённо.
