Текст книги "Поворот в преимсподнюю"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

  Затем смрадная пасть сдавила голову, челюсти сомкнулись, из прокусанного черепа брызнули мозги. Владимиру показалось, что он умер, после такого укуса человек не может выжить, но он был жив. Прокушенный череп восстановился и чудовище вновь, сомкнуло челюсти. Одно воплощение ужаса грызло и жевало голову, другой монстр укусил за ногу, изгрыз мясо и обглодал кости. Владимир дернулся и попытался вырваться, его мышцы свело судорогой, а чудовище вонзило клыки, в живот и выела часть мяса из рельефного пресса. Затем монстр принялся терзать печень, в отчаянии Владимир плюнул в уродливую пасть. Было не столько больно сколь противно.

  Черный коридор кончился, и они зависли над кишащей многочисленными паразитами трясиной.

  Чудовища в ответ захрюкали и потащили летчика-мальчишку в глубокое чавкающее под ногами болото. Владимир с головой погрузился пенистую ядовито-салатовую жидкость. Ужасно воняло, в нос и рот полилась страшная гадость, летчик-мальчишка почувствовал, как по горлу ползают черви и мокрицы. Было кошмарно, глисты и бациллы залезали в раны, ползали по венам, артериям. Особенно больно стало, когда они выели глаза. Дух Владимира вышел из тела, и он увидел себя со стороны. Некогда красивый и мускулистый юноша превратился в гнилой кишащий мерзкими тварями труп. Из глазищ вылезали уродливые слизняки, шел гной. Рядом проплыл еще более изуродованный труп его подруги Екатерины. Девушку-леди грызли со смаком. Владимира Рыбаченко затошнило, он как бы раздвоился, в следующее мгновение у него появилось другой тело. На сей раз, его двойник пролетал над вулканами, дикое пламя вспыхивало и опаливало туловище. И здесь боль была ужасная, но немного другая не такая как в болоте. Волька одновременно ощущал и палящий плоть огонь, и копошащихся по телу червей и мокриц, привкус болотной воды вызывал отрыжку.

  Но видимо и этого крылатым демонам было мало, последовало надрывное дребезжание циркулярной пилы, и Владимир Рыбаченко вновь раздвоился. На сей раз, он попал в огромный часовой механизм, гигантские шестеренки сдавили конечности, безжалостно ломая их. Крушили не только крупные кости, но и ребра, пальцы, череп, нос и даже половой орган. И это было очень больно, часовой механизм работал, безжалостно накручивая кишки, на колючую пружину. Пытка продолжалась, Владимир-Фридрих ощущал боль во всех своих ипостасях, вот коварных синх повернул еще раз ручку пыточного рубильника, в своем четвертом теле юный летчик-офицер-фельдмаршал попал в тропическую реку, кипящую мерзкими тварями – его разом заглотнули исполинские динозавры. И это было ужасно сначала тебя перемололи страшные зубы, вонючий шершавый язык переворачивает плоть вокруг оси, давая получше, разжевать застывшие конечности. Затем последовал глоток, израненное перемолотое тело цепляться за костяное горло, каждое движение причиняет страдание. И вот то, что осталось от тебя падает в наполненный дерьмом желудок, число жжет разбитую массу – хотя, кажется, разве может ощущать боль труп.

   Размолоченная плоть медленно переваривается, разбитые ноздри срастаются, впитывая в себя смрад. Постепенно плоть исчезает растворенная в желудочных соках, а потом нарастает, вновь повторяя неописуемые мучения.

  Владимир Рыбаченко стонет, психике все труднее сносить подобную нагрузку. Следует очередное перемещение, и Владимир воплощается с новой ипостаси. На сей раз, его бросают в гиперплазменный реактор, много триллионная температура обжигает все тело, моментально разрушая плоть, ты даже удивляешься, как можно успеть на такой скорости почувствовать боль. Однако страдания ощутимы как никогда остро. Плоть сгорает, а затем нарастает вновь, его многократно распыляют на кварки и соединяют материю. И так повторяется со скорость миллион раз в секунду. Когда каждой клетка миллиард бушующих пожаров от которых не найти свободной даже малой элементарной частицы.

  Это невозможно постичь и представить, но это действительно так, от боли Владимир Рыбаченко не мог даже думать. А самцу-трутню и этого мало он загоняет юного офицера-летчика в шестую ипостась адского колеса. Звучит тонкий противный голосок.

  -Всего комбинаций и ипостасей миллиард миллиардов. Но все ты не успеешь прочувствовать, так как задолго до окончания пыток сойдешь с ума.

  «Не дождешься комар!» – попытался крикнуть Владимир тем, что у него осталось.

  В следующее мгновение он превратился в фотон. Он летал по насыщенной зарядами фотосфере и то, и дело, сталкивая со своими собратьями. Ощущение от многочисленных столкновений были не обычными, разве что у фотона появилось тело. Все это отдавалось такими уколами и сотрясениями что, пожалуй, огонь был менее болезненным. Вот он вылетел из фотосферы оказавшись леденящем кровь абсолютном вакууме, затем вновь притянуло к звезде окунув в густые потоки термоядерной гиперплазмы. Владимир ощущал себя сразу шести своих разных телах. Тем временем синх просигналил.

  -Это все хитиновый покров, сейчас я погружу тебя в такие страдание, что любое воображение будет бессильно.

  Владимир напрягся в ожидании коварного сюрприза.

  В какой-то момент полыхнуло и тут же все погасло. Словно прозвенел протяжный звоночек. Мальчишка-летчик очнулся, он по-прежнему голый лежал на столе, рядом покоилась его подруга. Несколько знакомых силуэтов в ослепительно зеркальных скафандрах суетились рядом, судя по эмблемам это, были солдаты космической империи ненавистного Третьего Рейха. Один из них казался очень знакомым. Вот он наклонился и передернул кнопки. Силовые путы спали, Владимир попытался вскочить, но ослабевшие руки и ноги плохо слушались. Наконец он приподнялся, воин что-то перещелкнул в скафандре, его лицо открылось. Владимир не сразу узнал этого командира – он стал крупнее, но лицо округлилось, исчезли мелкие морщинки, и щетина. И все же оно было мучительно знакомым.

  -Отец, это ты! – Выдохнул истерзанный летчик-юноша.

  -А я думал, что ты меня не узнаешь да это я!

  Ответил генерал-полковник Олег Рыбаченко метким выстрелом из лучемета, срезав выпорхнувшего кровососа.

  Владимиру Рыбаченко вернулись все эмоции, и затопила жила ярость:

  -А где ультрамаршал синхов?

  -Ты имеешь в виду Кокоса. – Генерал-полковник космической империи Рыбаченко-Старший ухмыльнулся. – Он взят в плен и его ждет суровая расплата.

  И впрямь с коридора появился Кокоса де Банана. Самец-трутень был связан пластиковыми бинтами, его нос нервно дергался.

  -Значит, я теперь свободен.

  Сила разом вернулась в конечности Владимира Рыбаченко, юноша-летчик заплясал от радости.

  Невестка Хельга с погонами генерала воскликнула:

  – Насекомым конец! Их планета-метрополия уничтожена!

  Самец-трутень внезапно остановился, и дернул руками, разорвав зажимы. В его руках мелькнул лучемет и в следующее мгновение сгусток плазмы разнес голову Рыбаченко-Старшему. Владимир словно застыл, не успев даже среагировать. Обезглавленное тело рухнуло вниз.

  -Папа! Папа!

  В отчаянии заорал Владимир. В туже секунду импульс рассек пополам Екатерину.

  Юный офицер рванулся вперед и застыл, его возлюбленная разом обуглилась, остался один скелет. Рыбаченко попытался, ответив всадив в уродливого членистоногого из гипербластера. Но выпущенный ярчайший луч внезапно отразилась от магоматрицы трутня и поразил Хельгу. Красавица-летчица моментально обуглилась.

   Владимир Рыбаченко глянул на остатки костей некогда любимой девушки. Из его глаз потекли слезы. Мальчишка истерично проорал:

  -Нет! Нет! Я этого не хотел. О Всемогущий Боже верни мне моих родных.

  Рожа самца-трутня искривилась в блаженной истоме:

  -А что говорил. Седьмая ипостась хуже всех остальных.

  В тоже мгновение Владимир Рыбаченко вновь погрузился в ад и страдания, ощущая их разом всеми телами. И все же в голове мелькнула мысль, а не наваждение ли все это.

  Восьмая ипостась была не особенно страшной. Перед ним возникло пурпурное небо с прыгающими фиолетовыми облаками, и целые каскады молний обрушили на Владимира безжалостные разряды. И все же мальчик-рейнджер нашел в себе силы крикнуть:

  -Я не боюсь тебя членистоногое чудовище! Провались в преисподнюю вместе со своими кошмарами.

  Самец-трутень захохотал, и в этот миг изображение дрогнуло и поплыло перед глазами. Боль стала едва ощутимой, словно размазанной как каша по тарелке. Все вокруг замедлилось.

  -Глупый синх, ты хотел сымитировать мое освобождение и собственное пленение, а сейчас сам окажешься в плену.

  Владимир дернулся и оказался в густом тумане, все звуки исчезли, и он просто парил в этом сизом облаке. Так продолжалось довольно долго. Мысли у Владимир-Фридрих лихорадочно скакали в голове. Если человеческие спецслужбы все обнаружили звездолет противника и взяли его на абордаж, не успел ли хитрый ультрамаршал их уничтожить. Аннигилировать человека проще простого, а вот воскресить – до этого наука Великого и Ужасного Третьего Рейха пока не дошла. С другой стороны, если их убьют то, они не будут больше страдать, а значит, месть самца-трутня будет не полной.

  Туман рассеялся также внезапно, как и возник. Ласковые руки гладили его по лицу. Владимиру Рыбаченко показались ведомыми эти движения, и он разлепил глаза. Знакомые волосы, знакомые глаза.

  -Это ты Хельга. – Юноша кашлянул алой кровью. Выплюнул, в легких словно пела траурную панихиду пурга.– Или может опять наваждение?

  Летчица невеста была вместе с двумя медсестрами. Одна из них видимо более опытная показала на хрустальный фужер шепнула:

  – Вас герр полковник отравили сильным ядом! Обычный человек давно бы уже умер.

  Владимира Рыбаченко шатало, но он все же устоял на ногах. В голове рвались вакуумные бомбы, но в целом видимость оставалась приемлемой, хотя от света зрачками и больно. А вот и невеста номер два Екатерина фон Порше. Она судя по всему не пострадала и слава Богам-демиургам.

  Медсестра сунул Владимиру стакан с черной жидкостью и строго произнесла:

  – Надо выпить! Тут активированный уголь! А этой дозой можно убить слона!

  Владимир не понял, дозой угля или яда, но жадно схватил большой стеклянный состав и выпил одним залпом. В горле и во рту так горело, что Рыбаченко не почувствовал вкуса напитка который является самым лучшим и универсальным противоядием. После юноша-терминатор присел на ловко подвинутое Хельгой кресло и, тяжело ворочая языком, пробормотал:

  – Я в таком аду побывал... Не могу даже описать!

  Фон Порше быстро ответил:

  – Да мы верим! Служанки сообщили, что юноша так стонет и страшно ругается во сне, что Хельга решила вызвать местных, вернее штатных немецких медичек.

  Невеста-летчица кивнула, несмотря на тропический загар её милое личико побледнело от сильного волнения:

  – Верно! Причем ты бредил на ужасном русском языке и произносил какие-то очень странные слова – гиперплазма, ультрамаршал, термокварковый взрыв, гипербластер... Ужасно!

  Рослая Екатерина тоже кивнула и даже оглянулась, чего-то опасаясь. Она шепотом произнесла:

  – Сталин пообещал за тебя награду в миллион золотых рублей по курсу один рубль полтора доллара. Правда за живого, но... Кто-то мог решить, что и за мертвого ему заплатят хотя бы десятую часть.

  Владимир-Фридрих уже окончательно пришел в себе, если и не физически, то во всяком случае интеллектуально. Мальчишка-летчик строго произнес:

  – Следует немедленно вызвать следователь из гестапо и разыскать злодея. Заодно и выявить все возможных сообщников. У меня скоро должны родиться дети и я не имею желания, что они росли без отца!

  Хельга сразу подтвердила:

  – Правильно! Пора вызвать!

  Баронесса фон Порше успокоила:

  – Я уже вызвала, по-моему, они уже поднимаются по лестнице!

  Следователи, в самом деле, прибыли быстро. Тут бригада смешанная: американцы, испанцы и немцы. Владимир полчаса сидел, молча, собирался с силами. Его больше не рвало и резь в животе вместе с изжогой, слабела. Затем ему задали несколько вопросов. Рыбаченко подробно отвечал на них. Потребовал молока с медом, что ему немедленно предоставили. Постепенно силы возвращались в юное генетически улучшенное тело. И вместе с силами закипала та неистовая ярость, что обычно охватывал Владимира-Фридриха во время сражения, превращая мальчишку в берсекта.

  . ГЛАВА Љ 6.

  Пока на Руси было спокойно. Наступили дождливая осень и, даже пошел мокрый снег. Ольга вынашивала ребенка, может даже и двойню. А Олег Рыбаченко занимался бизнесом, реформировал армию, изобретал оружие – в частности угольные гранаты. И писал свой роман. Про дьявола и его слуг разнее не интересно?

  Лучше всего удаются как правило внезапные побеги. Артем и Садам уже смогли раздобыть скользкого раствора, что позволял им выдернуть, приложив усилия руки из оков. Но пока это мало что давало, главная проблема добраться до самой высокой скалы оставалась по прежнему не решенной.

  К побегу заодно захотел присоединиться еще один мальчик. Худенький измученный паренек лет двенадцати, с бритой светлой головой усеянной шишечками и писугами от ударов жестоких надзирателей. Хотя раны в этом мире и заживают быстро, но этого мальчишку били слишком уж часто. Словно он в чем-то особенно выделялся. Артем захотел и ему предоставить шанс.

  Мальчик узнав об побеге, сообщил по секрету своим новым друзьям:

  – Я в прошлой жизни был террористом, и раз пять бежал из тюрем... Могу поделиться опытом.

  Артем задал глупый вопрос:

  – За это тебя и бьют так часто по голове?

  Мальчик рефлекторно сжал шею в плечи помахал головой:

  – Нет! Это месть за попытку нападения на пчелу-козла. Кроме того меня уже допрашивали на дыбе...

  Садам логично заметил:

  – Тут не все помнят свое прошлое, но наверное ни за что не сидят!

  Белобрый мальчик тяжело вздохнул и заметил:

  – Возмездие после смерти существует... Но я верю в окончание мук и надежду на лучшую жизнь!

  Втроем бежать еще тяжелее, чем вдвоем. Но план юного террориста-заключенного был основан на опыте прежних побегов. А именно постараться оглушить кого-нибудь из охранников и переодеться в его камуфляж. Далее пацан предлагал, что охранник проведет их в наручниках к транспортному средству. Или вдвоем, или по одному!

  План отличался дерзостью и казался вполне реальным, так пара пчел караулила спящих мальчишек-заключенных, и при этом они не против поспать.

  Артем предложил тут вывести всех ребят. Какими бы они не были бы грешниками в прошлой жизни, но уже сполна расплатились на этой жестокой каторге. Да и судя по всему большинство из них ничего и не помнить об прошлом. Ведут себя как натуральные дети. Пацан что присоединился к ним, тоже признался:

  – Да и я не сразу вспомнил прошлое. Некоторое время словно был в полусне. Вкалывал, получал скудную пайку и плети. Но когда вдруг снова осознал себя мужиком лет так за сорок, вспомнил свою гибель при задержании, то... И прошлые деяния – так тяжесть страданий возросла многократно!

  Артем тогда спросил, то что более всего напрашивалось:

  – Ты не исламист?

  Мальчишка отрицательно мотнул головой:

  – Нет я не идиот чтобы убивать за Аллаха! – И вдруг пацан по-детски всплакнул. – Я что еще хуже – совершал теракты за деньги. Любил убивать и запугивать людей...

  Садам строго заметил:

  – Лучше бы ты был исламистом! Тогда вырвавшись отсюда шел бы себе рай с гаремами... А так неизвестно куда идти!

  Пацан-наемник неожиданно признался:

  – Я вот как ни странно больше всего страшился именно небытия. А тут снова живешь и по-своему даже лучше, чем на Земле.

  Артем удивился и спросил:

  – А чем тут лучше?

  Белобрысый в шишках признался:

  – Нет болезней, простуд, дырок в зубах, давления и прочего... Если не считать побоев, то главная беда это конечно рутинная скука...Но зато есть надежда срок кончиться и впереди будет целая жизнь. Мы не стареем в этом месте и в этом есть шанс!

  Садам охотно подтвердил:

  – Верно! Тут физически себя чувствуешь куда лучше, чем на Земле особенно в старости, и нет той изматывающие ответственности, или угрозы со стороны двудушного окружения. Знаешь создатель этого места по своему гуманен!

  Артем недовольно буркнул:

  – Такую гуманность да Гитлеру в горло!

  Следующий день снова работа. И надо сказать совсем не мучительная для окрепшей мускулатуры мальчишки. Действительно уже ощущаешь явную скуку и редкие удары плетью кажутся почти отрадой. Но вот мысли, желания, эмоции они тебя мучают.

  Вот и родители вспомнились. Странно что только сейчас. До этого словно из головы вылетело. Но может слишком уже все нереально было вокруг, Вот сейчас например жарко, четыре звезды еще по Божески дают свет. Не так чтобы тебя изнуряло, но все же... Хочется позвать маму и расплакаться. Или посмотреть, что-то новое по видео. Сыграть на компьютере... А тут ты балки переносишь – какой примитив для империи с летательными аппаратами лучше земных.

  Побег решили совершить в следующую ночь. Хотя подводных камней чрезвычайно много. В частности пчелы-охранники крупнее, чем дети-заключенные. И как они переодевшись будут смотреться. Ну на морду можно еще натянуть маску, или.... Пацан-террорист предложил срезать рожу и налепить на себя. Но и это могло выглядеть не естественным. Плюс еще обезвредить без шума охрану...

  Садам всерьез полагал, что их маскарад легко разоблачат, даже если им удастся двинуть по голове чем-то тяжелым, чтобы успокоить насекомые. Хотя сама идея с переодеванием выглядит заманчиво. Артем в частности сделал наблюдение: где находится стоянка с летающими машинами. Там сразу две новости: хорошая – недалеко пакуются. Плохая – в охране боевой робот. Похожий чем-то на машины, что рисуют в фантастических комиксах,

  И с шестью пушками... Так с налету брать нечего. Впрочем, Артем подметил в этом и плюс: живых пчел даже нет нужны в охрану ставить. Робот все сделает. А электронную махину порой проще провести чем человекоподобных тюремщиков.

  Артем вернулся с работы в хорошем настроении, Заметно повеселел и Садам. Мальчишку-террориста били умеренно. Но получать леща по бритой башке. Артем тоже это пробовал: голова трещит и звон в ушах. Можно и мозги вот так поотбивать. Вот настолько тут... Под босую пятку попалась коварная колючка. Внешне это как цветочек астра, но вот вместо бархата как кольнет.

  Мозолистая подошва противно ныла и чесалась, настроение перед побегом заметно испортилось. Тем более главная задача – обмануть робота оставалась пока не решенной. И тут сам побег представлялся уже авантюрой, без шансов.

  Садам тоже заколебался и даже предложил:

  – Может к Ибису побег! Отмучаемся и нас отсюда и так выпустят!

  Мальчишка-террорист усомнился:

  – Ты так думаешь?

  Садам логично наблюл:

  – Ни разу я не встретил древних героев или антигероев тут... Вывод не слишком долго тут маринуют неверных или злодеев.

  Мальчишка из бывших террористов согласился:

  – И я тоже заметил... Но нам от этого не легче! Может их в расход пускают или в места похуже?

  Дискутировать стало не о чем. Артем и сам уже хотел перемен. Тем более если смерти нет, то чего им боятся? После побоев и рабского становишься более толстокожим – ну тюрьма, так из нее убеги!

  Когда сон у охраны стал более глубоким, ребята отправились на «охоту». Освобождение от оков прошло быстро, хотя большой палец и вывихнуло. Но это еще пустяки, Садам профессионально вправил, а мальчишка из числа наемников назвал свое имя:

  – Маркос я... Не так известен в мире... Но поверьте похуже куда более знаменитого Карлоса.

  Садам логично заметил:

  – А бы охотно поменял бы свою всемирную известность на чистую постель с красивой девчонкой под боком!

  Рядом со стройкой найти оружие убийства не сложно. Кирпичей груды, и ломик как бы случайно оставленный торчит. Другое дело кабан-собака. Есть тут одна, но...

  Маркос на это заметил:

  – Псина не опасна, когда спит!

  Артем усмехнулся. Это была его идея бросить рыбью головку животному. А сонное зелье получить от порошка флюса припоя. Токсичная эта смесь, они сами в этом могли убедиться. В самой голове, что ненасытная тварь проглотила, её или вечная или временная смерть.

  Так что животное успокоилось, а трутни-надзиратели немного поиграв на ноутбуках, улеглись на надувные матрасы. И жадные объятия Морфея не замедлили охватить их.

  Артем ощутив в своих руках ломик, поначалу попал под волну уверенности в собственных силах. Мол ему все по плечу. Но по мере того как босоногая троица приближалась к двум спящим охранникам, сердце мальчишки билось все сильнее и тревожнее. И дело двинуть спящих по головам представлялось уже не столь простым. Пусть даже они и насекомые.

  Садам же как прирожденный убийца чувствовал себя вполне уверенно. Хотя нервные подергивания губ мальчика-диктатора выдавили волнение и у этого некогда такого грозного и опасного правителя.

  Маркос тоже немного не в себе. Страх перед жестоким наказанием в случае провала, опасения за собственную шкуру и другие соображения, заставляют подкашиваться тощие, но жилистые детские ножки матерого негодяя.

  Артем немного поколебался, когда завис с ломиком над противником. Оно то и понятно – двинуть по башке разумную тварь нелегко. Особенно когда тебе едва исполнилось четырнадцать лет. Садам же со своим диктаторским стажем колебаний не испытывал. Подмигнув Артему он двинул киркой спящую тварь по макушке.

  Брызнула грязно-коричневая кровь и Артем зажмурившись синхронно долбанул сам. Трутень-охранник успел воспользовавшись секундным колебанием пацана поднять голову, но острие ломика угодило ему прямо в пасть. Попустив удар пчела тихо взвыла, но кирка Садама пришла на помощь Артему. Бывший диктатор знал куда бить и жертва затихла сразу.

  Мальчишка с двадцать первого века выдавил из себя:

  – Ну и барьер передо мной...

  Садам снисходительно усмехнулся и похлопал напарника по жилистому плечу:

  – Ну ничего будем считать, что ты его уже взял!

  – Авансом! – Снисходительно добавил Маркос. И мальчишка-наемник серьезно заметил. – Самое трудное еще впереди.

  Действительно переодевание оказалось делом непростым. Форма куда больше, чем размеры вполне обычных для своего возраста четырнадцатилетних мальчишек( хоть Садаму с учетом ада уже добрых восемьдесят лет!). Но кое-как её нацепили. Труднее всего с физиономиями. Но тут они использовали снятый с лиц убитых насекомых хитиновый покров. Он у трутней особый, можно снять с рожи пластинки, словно рыцарский шлем. Но пришлось повозиться используя некое подобие ножа. Садам и Маркос работали профессионально. Последний даже решил немного рассказать об своем не слишком известном прошлом.

  – Впервые я убил еще во Вьетнаме. Тогда поступил в армию США в качестве волонтера. И жертвой стал ветгонговский ополченец. Первой, но далеко не последней жертвой, хотя эта несчастная война уже догорала. – Маркос ловко почесал себя босой, мозолистой ступней по впалому животу. С него еще успела сойти, свежая ссадина причиненная жестким ударом проволоки.

  Артем подумал, что Маркос пожалуй за свои преступления уже расплатился и имеет право на побег. В случае поимки, возможно его ждало бы на Земле пожизненное заключение, но западных тюрьмах все же комфортнее, чем здесь. Пусть даже в мире где нет болезней и простуд!

  Камуфляж на них смотрелся не слишком естественно, но ничего не поделаешь – ростом не вышли. Оставалось рассчитывать, авось перед роботом, как-нибудь отболтаемся.

  На Маркоса накинули цепь и повели в наручниках. Несмотря на внешнее унижение, босоногому мальчишку куда удобнее, чем им сапожищах не по размеру. Да и вообще Артем с трудом заставил себя влезть в форму убитых им трутней. Даже физически это противно, хотя пахло пыльцой, мускатом, и немного подгнившим мясом – не самая страшная вонь из тех, что можно придумать.

  Но все равно голому телу казалось, что ты прикасаешься к слизи, особенно лицу по маской хитинового покрова. Артем философски заметил:

  – Всегда ради свободы приходится влезать в чужую шкуру!!

  Садам Хусейн добавил:

  – И ради власти тоже!

  Отвыкшие от обуви ноги Артема натирали эти большие ботфорты, хотя они предусмотрительно и подложили в них лопухи. Артем вдруг почему-то вспомнил книгу «Остров Сокровищ», вернее даже фильм. Вот подобно Маркосу, вели пираты на привязи Джима Хокинса. Причем хотя в фильме это не показано, наверняка мальчик топал босиком, так пираты прихватили его сапоги. И вообще пленных мальчишек как правило разувают.

   В тропическую жару это несомненно удобнее, чем в колодках, но голая подошва чувствует все камешки, колючки джунглей. Это приятно и одновременно опасно. Впрочем гляди под ноги и наслаждайся свободой. В Москве как это естественно по природе не походишь.

  А Джим ощущая как натягивается веревка и боль в шее, прибавлял шаг и камушки вонзались в подошву сильнее, может они были нагреты на солнце, и английский мальчишка из небедной семьи испытывал дискомфорт, не имея привычка. Как и у него Артема, когда ступни сбивались об дорогу. К счастью не слишком каменистую. Но очень быстро он тут привык.

  А Джимми мучился, даже стал прихрамывать. Колко и больно, а впереди может даже и смерть: пиратам и Сильверу он больше не нужен. И кроме смерти возможны и пытки. Надо корсарам найти угнанный корабль. И тогда юнгу вздернут на дыбу вывернув руки, а затем как это обещано в фильме – поджарят пламенем костра пятки. И мальчишка не выдержав закричит от дикой боли. После чего Сильвер задаст ему последний вопрос: где корабль. И Джимми как истинный герой скажет – нет! И после очередного удара потеряет сознание.

  Артем тут поправил себя:

  – Не Джимми, а Джим. Это просто в черно-белой экранизации, вместо мальчика юнгой завербовалась девчонка!

  Садам которому, тоже было неудобно, может даже в большей степени, чем Артему, как он уже не один год вкалывал босоногим, полуголым мальчишкой на каторге, и почти отвык от нормальной одежды. Так вот Хусейн спросил напарника:

  – Ты что-то сказал об девчонках?

  Артем после этого вопроса немного смутился:

  – Да так, ну об одной девушке!

  Садам понимающе кивнул:

  – Я тоже часто вижу девчат во сне. Мое новое тело уже достаточно взрослое, чтобы мечтать об женском поле... Но нет возможности, жуткое одиночество. И лишь во сне появляются прекрасные девушки, и происходит разрядка...

  Артем невольно покраснел. Видимо вспомнил собственные сновидения и не только. Хотя вот тут на каторге, как-то не слишком и хотелось. Видимо организм еще не сумел полностью адаптироваться к серьезной физической нагрузке. А может и питание сказывалось – что им могут добавлять в пищу.

  Скованный Маркос заметил:

  – А мне и не очень хочется, хотя... Очень редко накатывает. Но само тело, оно определят во многом сознание. Вот вроде бы ты вполне взрослый мужик, лет в пятьдесят покинувший мир живых людей. А тут довлеет физиология, и невольно начинаешь рассуждать по-детски, ловишь на мысли, что хоть память прежняя, но ты уже не такой как раньше.

  Садам Хусейн заметил:

  – Я тут немного подрос, поэтому ощущал не только изменения создания от возращение в детство, пусть даже и телесно, но и почувствовал перемены, когда маленький мальчик стал подростком. – Бывший диктатор и харизматический вождь с некоторым удовольствием добавил. – А мне когда я стал терять мужскую силу, очень хотел снова стать подростком. Ощутить тот жар во всех жилах и сексуальную ненасытность. Вот так бывает – был юн и хотел любви до бесконечности, а возможностей очень мало, особенно если учесть строгие нравы Ислама. А когда получил все и особенно без счета женщин – уже прежняя ненасытность и жажда удовольствий испарилась.

  Маркос подпрыгивая на тонких, жилистых ножках, предположил:

  – И ты наверное очень жалел, что не родился принцем!

  Садам на это ответил искренне:

  – И да и нет! С одной стороны потомки скажут – Он всего достиг сам, С другой, конечно в этом случае бездну удовольствия открывает сераль.

  Мальчишка-диктатор двусмысленно усмехнулся. Артем же ощутил себя третьим лишним. Это даже слишком взрослые люди и между ними целая пропасть в восприятии мира и мироздания. Особенно Хусейн некогда управляющий целой страной, едва не ставший предводителем мусульманского мира. А он кто? Простой школьник, да еще далеко не отличник. А тут личности исторические.

  Волна гордости вдруг накатила на Артемку – но ведь вместе с ними? Значит, причастен к великим в прошлом людям. Вот вернется назад в школе не поверят. Нужно, что-то с иного мира на Земли привести.

  Например, оружие. У них есть какие-то автоматы, очень похожие на игрушечные, сделанные из пластика. Но судя по всему прочные, и стреляющие лучами.

  Садам видя что Артем стал поглаживать захваченное у трутней оружие, предупредил:

  – У них несколько режимов стрельбы, от минимального, до максимального. А так ты его не запустишь, пока оружие на предохранителе.

  Артем с мальчишечьим любопытством спросил:

  – А снять с предохранителя можно?

  Садам с некоторой горечью заметил:

  – Можно... Если ты пчела, то просто сунь туда свой пальчик. А вот людям нет!

  Артем тут вспомнил фильм:

  – Так можно палец у трутней отрезать!

  Маркос в досаде присвистнул:

  – Вот вы дебелы! Надо было сразу же так сделать!

  Садам тоже люто досадовал на себя, что такая простая мысль не пришла ему в голову. Но отмучившись больше, часа в чужой одежде и натерев до крови ноги, не хотелось возвращаться назад.

  Мальчишка-диктатор буркнул:

  – Уже пришли! Поздно!

  Маркос оглянулся и предложил:

  – Я могу сбегать!

  Садам отрицательно мотнул головой:

  – Нас уже видит робот... Иди как зек!

  Маркос понурил голову и ссутулил худенькие, но выступающими на ключицах жилами плечи. Острые лопатки, многострадальной спины напоминали крылышки, а множество писуг и следов от ударов, как хорошо заживших, так и свежих напоминали вспаханное поле. Артем почувствовал жалость к пацану, пусть даже тот и был редкостным мерзавцем в прежней жизни. Но сейчас это просто мальчишка бегущий с каторги, где отношение к заключенным сходно с фашистским концентрационными лагерями.

  И тут невольно забываешь об ранее причиненном зле. Да и Садам тот еще упырь, хотя в России у него немало поклонников, но шила в мешке не утаишь – редкий по кровожадности был зверь. Артем, что не вполне типично для пацанов его возраста живо интересовался политикой, и обладая способностью очень быстро читать, обязательно просматривал в Интернете все политические новости и на память не жаловался. Разве что предметы которые ему неинтересны запоминал плохо. Но историю Артем неизменно сдавал на пять и знал намного больше, чем предусматривала школьная программа. Садам расстрелявший половину своих родственников включая двух зятьев, растворявший людей живьем в кислоте, не был хорошим парнем. И в целом американцы имели моральное право его свергнуть. И не случись потом в Ираке гражданской войны, может быть и в мире подобное одобрили бы все!