Текст книги "Одинокий волк (СИ)"

Автор книги: Олег Рипун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Я посмотрел на небо в ожидании, когда прекратятся судороги, и думал о том, как я докатился до такой жизни. Конечно, лучше постоянно получать удары током от старика, чей нос я когда-то превратил в пенис, чем зацикливаться на пенисе Райана Фоксхарта, которого у меня никогда не будет.

Знаю-знаю. В дурном настроении я ещё тот философ. Это дар.

– Может, на сегодня хватит? – спросил Гэри, будто он что-то делал, а не наблюдал, как мне надирают задницу. – Не знаю, сколько ещё смогу смотреть на эти страдания.

– Ах, – выдохнул Кевин. – Любовь матери не знает границ.

– Что, чёрт возьми, с вами не так? – недоверчиво спросил я.

– Я точно не учил его таким словам, – сказал Гэри, нахмурившись на Кевина. – Ты следишь за языком рядом с ним?

– Вообще-то, учил, – напомнил я. – В первый же день, когда я привёл тебя в замок, ты мне сказал, что твоя комната должна быть хорошенькой, потому что, цитирую: «Ясень хрен, я не буду жить в какой-нибудь хибаре. Я чертовски уважаемый единорог, и моя задница заслуживает только самого лучшего».

– Ради всего святого, Сэм, – вскликнул Гэри. – Я так не говорю. Ну ты и сучка.

– Радости воспитания, – произнёс Кевин. – Никогда не задумывался, что это может быть так чудесно.

– Моя жизнь очень странная, – пробормотал я, в очередной раз встав с земли.

– Привет, Сэм!

– Привет, Тигги.

– Ты в порядке?

– Да, Тигги.

– Тигги крушить что-то для Сэма?

– Нет, Тигги.

– Тигги крушить что-то для Сэма.

Он разбил один из деревянных манекенов для спарринга.

– Спасибо, Тигги.

– Тигги крушить! – прокричал он и затем разрушил ещё три.

– Он часто так делает? – спросил Рэндалл у Моргана, пока они наблюдали, как в стороны разлетаются деревянные щепки.

– Только когда Сэм или Гэри ранены или схвачены прямо у него на глазах.

– А-а, – протянул Рэндалл. – Лартин?

– Лартин, – согласился Морган.

– И он хочет сделать то же со мной? – спросил Рэндалл, когда Тигги оторвал голову одному из деревянных манекенов, а затем подбросил её высоко в воздух.

– Скорее всего, – ответил Морган. – Согласись, Тигги проявляет удивительное самообладание.

– Да, удивительное, – пробормотал Рэндалл, когда Тигги зарычал и начал отгрызать руки одной из жертв.

И во время Потока Разрушения Тигги (и да, с большой буквы) я почувствовал, как магия укрепилась, сильнее, чем за последние несколько дней. Я не понимал, как мне вдруг удалось преодолеть блок, но спорить не собирался. Я снова почувствовал себя почти самим собой, будто мог делать то, что должен был. Словно способен стать самым сильным волшебником.

Я посмотрел на Рэндалла и произнёс:

– Ещё раз.

Должно быть, он услышал в моём голосе что-то, чего раньше там не было. И пробормотал:

– Интересненько, как всё работает.

Морган смотрел в сторону замка.

– Может, нам стоит отложить?

– Тест – это всего лишь тест, – ответил Рэндалл. – Нам просто нужно изменить переменные.

Я не понимал, о чём они говорят, но это и не важно. Я повторил:

– Ещё раз.

Рэндалл двигался быстрее, чем раньше, быстрее, чем должен двигаться мужчина в его возрасте. На мгновение я задумался, каким он был, когда был в моём возрасте или в возрасте Моргана. Конечно, есть истории. Нельзя прожить так долго, как Рэндалл, и не стать легендой. Морган много раз мне говорил, что нельзя верить всему, что слышишь (о том, как Рэндалл верхом на Великом Белом Драконе сражался с армией Тёмных, или о том, как он однажды спас целое королевство русалок, женившись на их принцессе и позволив русалке занять своё законное место королевы).

Но больше всего я прислушивался именно к тем историям, которые не так часто упоминались вслух. Истории, которые никто не желал рассказывать или записывать.

Как Рэндалл служил великому королю, который впал в безумие и был спасён исключительно благодаря силе Рэндалла.

О тьме, поднявшейся на границе Верании, о мужчине, что стремился уничтожить всё к чему прикасался, пока Рэндалл не избавился от него почти что ценой собственной жизни.

И, если копнуть глубже, то можно найти упоминание о Мирине. Мирин. Из сохранившихся сведений пол Мирина не ясен, также непонятно человек ли это. Мирин, краеугольный камень Рэндалла, всегда рядом с ним, но всегда в тени. Мирин, великая любовь Рэндалла. Последнее, возможно, всего лишь романтическая болтовня, чтобы сделать историю более привлекательной. Но независимо от историй, я знал силу Рэндалла. Знал, что значит краеугольный камень. Независимо от того, кто такой или такая Мирин или какие у них с Рэндаллом были отношения, Мирин невероятная личность, раз смог помочь Рэндаллу развить тот уровень магии, которым он обладал.

Как сейчас.

Рэндалл двигался с такой грацией, словно танцевал. Даже изящно двигал руками и бормотал тёмные слоги, чтобы призвать молнию.

Но в этот раз всё по-другому.

Раньше я чувствовал, как он сдерживался. Чувствовал его нерешительность, необходимость убедиться, чтобы я не пострадал. А ещё сомнение. Сомнение в том, что я смогу. Что у меня есть необходимые силы. Сомнение потому, что независимо от того, что Рэндалл обо мне думал, в тот момент он в меня не верил.

Но теперь верил. Или, вёл себя так, будто хотел верить.

Или Рэндалл просто хотел поджарить мою задницу за то, что я превратил его нос в член.

Такой вариант тоже возможен.

Неожиданно небо потемнело, и раздался раскат грома. На мгновение мне показалось, что глаза Рэндалла сверкнули голубым. Я реально подумал, что, скорее всего, сейчас умру. Сзади раздался предупреждающий крик, но прежде чем я успел понять, кто кричал, Рэндалл метнул в меня молнию, оставляющую на траве выжженные следы. Я подумал сейчас-сейчас-сейчас и словно вернулся на грунтовую дорогу возле Тёмного Леса. Спереди тёмные волшебники, из леса наступали огненные гекконы, а сзади кричали друзья. Я думал только об их безопасности (Райана), о том, что они (Райан) успеют убежать. Что их (Райана) никто не тронет, и ничто и никогда больше не сможет причинить им боль.

Электричество ударило в ладонь.

Пробежалась по руке прямо в сердце.

Сердце, поражённое молнией, и боги, как оно билось.

И вот снова, этот момент, необъяснимый момент, когда я мог с лёгкостью поглотить магию и сделать своей. Забрать у Рэндалла и просто оставить себе. Я могу выпустить магию в него, повалить с ног, поджарить, пока его глаза не растают в глазницах, а борода не загорится и не превратится в маленькие раскалённые чёрные сгустки пепла, и тогда Рэндалл узнает, кто из нас сильнее, узнает, кто обладает большей силой, и я, блядь, её заберу у него и…

Это не я.

Не то, чего я хотел.

Моя магия не позволит. Не сейчас. Не тогда, когда она под контролем.

(Потому что она шептала райанрайанрайанрайанрайан, всё встало на места).

В мгновение ока я поднял другую руку к небу, и моё сердце выпустило молнию Рэндалла, и она с рёвом пронеслась вверх. Магия Рэндалла смешалась с моей, словно мы в центре невероятного электрического урагана. Небо вспыхнуло, и я подумал, что, возможно, мои глаза светятся, потому что магия здесь, и она повсюду, и всё…

Всё закончилось.

Солнце светило.

Дул тёплый ветерок.

Я сделал вдох. Задержал дыхание. Опустил руку. Медленно выдохнул.

Взял себя под контроль. Это оказалось легко.

Открыл глаза.

Оба волшебника стояли неподвижно, Морган с открытым ртом, а Рэндалл с оценивающим взглядом.

– Что ж, – произнёс я с самодовольной ухмылкой. – Это было молниеносно. Поняли. МОЛНИеносно. Смешно же. Смешно! Да ладно вам. Пф-ф.

Гэри застонал.

– Ты не заслуживаешь того, чтобы твоя одежда развевалась на ветру, если это всё, что ты придумал.

– Почему? – спросил я. – Ты бы сказал… ШОКирующе?

– То, что ты только что сделал, перечёркивается тем, что вылетает из твоего рта.

– Каламбуры, – торжественно произнёс Тигги. – Бедный Сэм и его каламбуры.

Я засмеялся, потому что почувствовал лёгкость. Я сделал это сам. Сделал без…

– О чём ты, чёрт возьми, думал? – раздался позади гневный голос.

Я обернулся.

Позади меня стоял почти весь отряд рыцарей. Десятки рыцарей.

Восьмой отряд, судя по гербу на их доспехах и щитах. Даже Пит с ними.

Все они смотрели на меня с широко раскрытыми глазами.

Они не боялись, ну почти.

Между любопытством и страхом довольно тонкая грань.

Кроме Пита. Пит выглядел шутливо-раздражённым, впрочем, как обычно.

А вот Райан.

Он стоял перед рыцарями. Всё ещё выглядел усталым, интересно, а что мешает ему спать? А что ему снится? И интересно, почему меня это волнует?

Райан также выглядел испуганным, злым и обиженным, словно, напали на него лично.

Только он смотрел не на меня.

Нет. Райан Фоксхарт смотрел на Рэндалла.

– Рыцарь-коммандер, – поприветствовал Рэндалл. – Какая приятная встреча.

– Ты только что на него напал? – спросил Райан низким голосом. Рука лежала на рукояти меча, который всё ещё находился в ножнах с боку. Райан сделал шаг ко мне, немного сместившись влево, держа Рэндалла в поле зрения. Рыцари позади выглядели напряжёнными.

Что за долбаный идиот.

Именно так я себя обозвал, когда почувствовал, как затрепетало сердце.

Какого?!

– Конечно же, нет, – ответил Рэндалл. – Сэм скажет тебе то же самое, когда к нему вернётся дар речи. Хотя, так ему больше идёт. Это было испытанием. И думаю, что он справился на ура. Не правда ли, Морган?

– Ты слишком часто вмешиваешься, – Морган вздохнул.

Рэндалл громко усмехнулся.

– Ни о чём не жалею.

Наконец-то я обрёл голос.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я Райана. И тут до меня дошло, что я заговорил с ним впервые за несколько недель, и даже не смог понять, успокоило это меня или разозлило ещё больше.

Может, и то, и другое.

– Я тренирую рыцарей, – ответил Райан, продолжая хмуро смотреть на Рэндалла.

– Разве ты не занят? – спросил я, и это заставило его посмотреть на меня.

– У меня есть приоритеты, – ответил он. – Обязанности.

Мне захотелось немного побыть засранцем, и я ухмыльнулся.

– О. Я в курсе. Не волнуйся, передо мной оправдываться не нужно.

Райан нахмурился.

– Почему ты позволяешь ему себя калечить?

– Я выгляжу раненым?

– Твоя одежда обгорела, – ровным голосом произнёс он.

Я посмотрел вниз, и действительно. На груди остались следы от ожогов, ткань сгорела, обнажив покрасневшую кожу.

– Ха. Только гляньте.

– Ты пытаешься себя убить? – спросил Райан.

Я закатил глаза.

– Расслабься. Мы тренируемся. Как и ты. Я же не выхожу из себя, когда кто-то нападает на тебя с мечом.

– Ты вышел бы из себя, – произнёс он.

– Не-а.

– Вышел бы из себя, – настаивал Райан.

– Вряд ли. Ты же ведь такой бравый и безупречный.

– Хватит уже, – холодно отрезал он, когда рыцари позади начали хихикать. – Я уже достаточно натерпелся.

– От своих мальчиков? – спросил я. – Хорошо. Они должны постоянно давать тебе жару. Не хотелось бы, чтобы ты задирал хвост. – И, конечно же, поскольку я не хотел, чтобы это прозвучало грязно, вышло очень грязно.

Райан слегка покраснел и сказал:

– Нет. Не хотелось бы.

– О боги, – пробормотал Рэндалл. – Они всегда такие?

– Постоянно, – ответил Гэри. – Даже не представляешь. Становится только хуже. Они всегда были такими.

– Как получилось, что никто им об этом не говорил? – спросил Кевин. – Я бы сказал что-нибудь, только чтобы они остановились.

– Вообще-то, мы здесь, – прорычал я, когда Райан покраснел ещё больше, заставляя меня чувствовать то, что я не хотел чувствовать к нему. Сострадание. Влечение. Я должен был на него разозлиться и ненавидеть вечно (ладно, может, не вечно, но по крайней мере четыре года, пока однажды утром не проснусь между двумя привлекательными мужчинами, с которыми у меня накануне был тройничок, и не пойму, как далеко я продвинулся).

– Мы видим, – заметил Рэндалл. – Поверь мне, мы все видим. Интересно, где ты ошибся? – Он взглянул на Моргана.

– Не смотри на меня, – сказал Морган, подняв ладони, словно защищаясь. – Трудно отучить кого-то от беспечности, когда, очевидно, все, что он делает, это зарывается в неё сильнее.

– Я презираю вас всех, – сказал я.

– Привет, Сэм!

– Кроме тебя, Тигги. Ты всё ещё мой любимчик.

Тигги выглядел очень довольным собой.

– Может, нам стоит вмешаться? – спросил Кевин Гэри.

– Прошу, не надо, – простонал я.

Гэри посмотрел на Райана.

– Может, и стоит.

– Эм-м-м, – протянул Райан.

Кевин встал во весь рост. Для существа, который считал себя моим псевдоотцом и при этом регулярно угрожал мне отсосать, он был внушительной фигурой. Дракон обнажил зубы, и рыцари как один сделали шаг назад.

– Ты обидел моего сынишку, – проурчал Кевин. – Назови причину, чтобы я не стал тебя не есть.

– Ты не мой настоящий отец, – напомнил я ему.

– Не порань зубы о броню, – сказал Гэри. – Рыцарь словно устрица. Расколи раковину, чтобы добраться до мяса.

– Такой кровожадный, – прошептал я в удивлении.

– Ты меня не съешь, – заявил Райан.

– Уверен? – спросил Кевин. – Хочешь проверить?

Райан оглянулся на рыцарей, ожидая поддержки.

Пит сразу же резанул правду матку.

– Не думаю, что кто-то тебе поможет, парниша, – сказал он. – О, простите. Рыцарь-коммандер.

Рыцари ухмылялись Райану, и он выглядел преданным. Вот почему мне нравились эти парни.

– Я воспитал его сильным мужчиной, – продолжил Кевин, прищурившись. – Чтобы не позволял себя обижать.

– Ты меня не воспитывал, – напомнил я, хотя меня уже никто не слушал.

– А потом появился ты, – сказал Гэри. – И его сердце на тебя встало.

– Это неловко слышать, – пробормотал я. – Хотя, по факту всё верно.

– Не трогать его цветок, – прорычал Тигги и угрожающе шагнул к Райану. – Тигги крушить сладкое личико и сделать его лицом гамбургер-личико.

– Боги, – выдохнул я. – Всё быстро становится довольно жестоким.

– Ты краеугольный камень, – твёрдо произнёс Морган. – Который почитают и ценят. Но очевидно, ты не знаешь, как себя вести.

Вот это уже слишком. Он не их, чтобы упрекать. А мой. Они моя семья, но это Райан.

– Стоп, – твёрдо произнёс я, когда Райан сделал шаг назад.

Рэндалл посмотрел между нами двумя.

– Всё утро, – начал жаловаться он. – Я бил его током. Щадил, чтобы проверить на что он способен. И стоило тебе выйти на поле для спарринга, как я увидел разницу. И ударил со всей силы. Он не должен был выжить.

– Эм-м, – протянул я. – Чего? Я не должен был что?

– Возможно, это было чересчур, – обратился Морган к бывшему наставнику. – Знаешь. На случай, если бы всё-таки не сработало.

– Так мало веры, – простонал Рэндалл. – Я в него верил. В основном.

Никто, казалось, не заботился, что я вслух планировал их всех убить.

– Сэм, – тихо прошептал Райан рядом со мной. – Ты в порядке?

Я открыл рот, чтобы ответить (и сказать, что не знаю), но Рэндалл меня опередил.

– Прочь. Дальше мы сами разберёмся. Занимайся своими рыцарями и оставь нас в покое.

– Но…

– У тебя есть приоритеты, – напомнил Морган, не без издёвки. – Обязанности.

– Клятва, – неожиданно произнёс я, и Райан отвёл взгляд.

– Я знаю, кто я, – прошептал Райан. – Я краеугольный камень.

– Верно, – согласился Рэндалл. – Ты краеугольный камень. Но ты не единственный. Будут и другие, не связанные клятвой как ты, и Сэм их найдёт. Прочь, рыцарь-коммандер Фоксхарт. Больше просить не буду.

Райан стиснул зубы, да и только. Его взгляд метнулся к моему, и я не отвернулся, потому что не хотел вредить Райану. И не собирался показывать свои чувства, желание чтобы Райан боролся. Чтобы объединился против Моргана и Рэндалла. Против Тигги, Гэри и Кевина. Против всех. Ради меня.

Конечно, Райан не стал возражать.

Он приказал рыцарям вернуться к тренировке, хотя некоторые покачали головами. Пит выглядел расстроенным, но послушал своего коммандера. Рыцари отправились к дальнему концу поля.

– Ты знал, – сказал я, глядя вслед Райану. – Ты видел, как он шёл, и знал, как отреагирует моя магия.

– Да, – просто ответил Рэндалл.

– Всё будет не так, – признал я. – С кем-то другим.

Он выглядел грустным.

– Знаю. Но этого будет достаточно.

– Подобное раньше случалось?

Рэндалл мог прикинуться дурачком. Или солгать. Вместо этого произнёс:

– Однажды.

Морган хотел заговорить, но Рэндалл покачал головой.

– И? – спросил я.

– Волшебник стал Тёмным. И убил многих.

– Что с ним случилось?

Рэндалл вздохнул.

– Я его уничтожил. Уничтожил, потому что не смог спасти. Он сделал свой выбор, и, как у любого выбора были последствия. Я одно из этих последствий.

– Ты обо мне волнуешься. Так ведь? – Я не знал, стало мне этого лучше или ещё хуже.

– Пока нет, – ответил Рэндалл, и, чудо из чудес, он мне улыбнулся. – Ты узнаешь, когда я начну волноваться.

Глава 27

Избегание – ключ к счастливому Сэму

– Я волнуюсь, – сказал Рэндалл несколько дней спустя, когда в лаборатории я работал над Гримуаром.

И поскольку я не переставал думать о его словах, то запаниковал.

– Я становлюсь Тёмным, да? – спросил я, переполненный ужаса. – Мне придётся переехать в Тёмный Лес, стать угрюмым и толкать речи обо всём на свете? Я начну похищать людей и рассказывать им о своих планах, и пока я буду говорить, у них появится возможность меня остановить, но я не смогу сопротивляться, потому что мне будет похрен! Так и знал, что это случится! Ну почему? Только вчера, подумал о том, чтобы забрать последнюю булочку с клубникой, хотя знал, что Гэри её хочет. Я думал о том, какой вкусной будет эта булочка и как я хочу её съесть, и хотя Гэри спросил, можно ли ему её взять, мне было всё равно. Мне было всё равно, что мой лучший друг хотел последнюю булочку с клубникой, потому что я сам её хотел. Мне пришлось остановить себя от того, чтобы не съесть её прямо перед ним. Я хотел ткнуть Гэри носом, что это моя чёртова булочка. И давай не будем упоминать о других коварных замыслах, которые вертятся у меня в голове.

Я ждал.

Рэндалл ничего не сказал.

Я вздохнул.

– Ты должен был спросить о моих коварных замыслах.

– Я действительно не хочу.

– Рэндалл.

– Сэм. Ты толкаешь речь.

– О. Боги. Это уже происходит! Это происходит. Рэндалл. Рэндалл! Ты должен меня убить. Ты должен меня убить, пока я не потерял контроль и не придумал нелепый план по завоеванию королевства, где происходит куча всего, а заканчивается всё неожиданным спасением благодаря случайному вмешательству судьбы.

– То есть. Как. Вся твоя жизнь. В целом.

Я нахмурился.

– Ты мне дерзишь?

– Я бы никогда не назвал себя дерзким, Сэм.

– Я серьёзно!

– Сэм. Ты не превратишься в Тёмного волшебника.

– Но ты только что сказал, что волнуешься!

– Да. О том, что ты собираешься надеть на свадьбу.

– Я… ты…чего?

– Ты приведёшь с собой пару? Думаю, тебе стоит подумать о том, чтобы привести с собой пару.

– Какого хрена…?

– В конце концов, ты представляешь короля и Моргана. И, соответственно, меня тоже. Нельзя, чтобы ты выглядел одиноким и неряшливым. Да что там, одни только слухи в королевском дворе будут вопиющими.

– Рэндалл!

– Да, Сэм? Возможно, ты не в курсе, но я стою рядом. Не нужно кричать.

– Я превращу твой нос в член, да помогут мне боги!

Рэндалл нахмурился.

– Тебе от этого станет легче? По поводу всей этой свадьбы? Если так, я не против.

Я вытаращился на него.

– Только не делай его в этот раз таким большим, – попросил Рэндалл. – В прошлый раз было трудно вести церемонию, когда он постоянно залезал мне в рот.

– Честно признаюсь, что больше не хочу слышать от тебя подобное.

– Ну так сможешь? – спросил он серьёзно.

– Конечно, смогу, – ответил я. И даже почти поверил собственным словам. – Я же Сэм Безграничный.

И я думал, что смогу. Правда думал. Сказал себе, что ключ к счастливому Сэму – это решать проблемы так, как нужно. Зрело и ответственно.

И решение очевидно.

Избегание. Много-много избегания.

Нельзя сказать, что я никогда не сталкивался с определёнными… сложностями… лицом к лицу. Многие могут подтвердить, что я часто оказывался в гуще событий, не имея ни малейшего представления о том, как туда попал (вспомните почти-что-свадьбу с фейри или желание всех Тёмных моей смерти). Если тот, кто мне дорог, оказывался в опасности, я боролся изо всех сил. Если я видел несправедливость, то пытался её исправить. Я сражался за тех, кто не мог; помогал тем, кто не мог помочь себе сам, и старался быть хорошим человеком (в целом), даже когда границы между добром и злом размывались.

И когда же всё изменилось?

Что ж. Очень давно.

Предлагаю следующие доказательства.

Пятилетний Сэм:

– Привет, Мэри. Почему ты странно на меня смотришь?

Семилетняя Мэри:

– Мы должны пожениться, когда вырастим, потому что я тебя люблю, и ты сможешь сидеть дома и печь пироги, пока я буду работать на мельнице, и у нас будут дети, ты будешь их растить, потому что моя мама говорит, что мы не обязаны следовать гендерным стереотипам.

Пятилетний Сэм:

– Мама зовёт. Мне пора. Пока. О, и я переезжаю в другую страну, и если завтра увидишь кого-то похожего на меня, то это не я, просто кто-то похожий на меня, но на самом деле не я и, возможно, это мой злой двойник, так что просто его игнорируй. Всегда.

И ещё случай.

Девятилетний Сэм:

– Мы можем быть друзьями. Я всегда хотел иметь друзей.

Десятилетняя Моник:

– Мы можем начать как друзья. А потом ты можешь стать моим парнем. Ты должен каждый день говорить мне, что я красивая, целовать меня в губы и говорить о том, как тебе нравятся мои глаза.

Девятилетний Сэм:

– Я не так уж и сильно хочу иметь друзей. Мама зовёт. Я переезжаю. Мальчик, похожий на меня, злой. Избегай его любой ценой.

И ещё.

Пятнадцатилетний Сэм:

– Кто это? Новый рыцарь? Как его зовут? Почему он похож на героя из моих снов?

Безрогий гей-единорог по имени Гэри:

– О, дорогуша, да у тебя глаз намётан. Это Райан Фоксхарт. Из королевской армии.

Пятнадцатилетний Сэм мечтательно вздохнул:

– Я хочу прижаться к нему лицом.

Безрогий гей-единорог по имени Гэри:

– Что ты сказал?

Пятнадцатилетний Сэм:

– Ничего! Ничего. Мне пора. Наверх. Чтобы… потрогать. Стены.

Безрогий гей-единорог по имени Гэри:

– Почему бы тебе не представиться?

Пятнадцатилетний Сэм:

– Нет. Неа-неа. Покеда.

Итак. Это моя история.

Однако такие глубокие чувства как к Райану, я ещё не испытывал.

Поэтому избегание стало просто необходимым.

И до смешного трудным.

Потому что прошло очень много времени с последней королевской свадьбы. Королю было двадцать, а королеве семнадцать, так что прошедшие с тех пор десятилетия были долгой засухой для тех, кто жил ради подобных мероприятий.

И, к сожалению, казалось, что большинство живёт именно ради этого.

Локс-Сити превратился в Чертовски Радужный и Солнечный Город потому что все радуются Команде Растин. Ветер трепал плакаты с портретами Джастина и Райана. Букеты с цветами расставили почти на каждом углу. Гирлянды обвивали уличные фонари. Торговцы установили палатки на дорогах, продавая Подлинные Товары с эмблемой Растин (которые, как ни странно, совсем не подлинные и, скорее всего, их сделали старики на фабрике в Меридиан-Сити, и конечно никто об этом не знал, особенно кто-то из замка). В течение дня все номера в гостиницах распродали. Я надеялся, что Тодд с отцом довольны. На секунду вспомнил об ушах Тодда.

Люди были довольные, весёлые и счастливые. На лицах играли улыбки, и все радовались жизни.

Ну, пока не замечали меня.

Я видел сочувствующие взгляды, почти слёзы в глазах, потому что очевидно все знали о моих делах.

Итак.

Избегание.

– Привет, Сэм. Как у тебя дела? Ты хочешь поговорить…?

– Неа!

– О, Сэм. Может, тебе стоит…

– Нет.

– Привет, Сэм. Ты меня не знаешь, но я хочу выразить свои соболезнования…

– Нет, спасибо.

– Сэм. Забудь о Райане Фоксхарте. Моя фамилия Хардинг. Соедини и получится ХэвХард, что значит «стояк». Разве не… эротично?

– Неа!

Избегание стало моей мантрой.

Я сказал себе, что будет легче пережить всю эту чёртову бурю, если до свадьбы не столкнусь с Джастином и Райаном.

С Джастином всё работало чудесно, потому что он, казалось, делал то же самое (впервые в жизни мы хоть в чём-то с принцем были согласны) и был слишком занят с организаторами свадьбы, обсуждая еду, одежду, украшения, музыку, освещение, клятвы и цветы (особенно после того, как он попросил мою маму поработать, а она рассмеялась ему в лицо).

А Райан?

Что ж.

Позвольте рассказать об этом ублюдке.

Избегание – ключ к счастливому Сэму.

Если у сердца, поражённого молнией куча проблем, игнорируй их, пока они сами не исчезнут.

Райан фишку не просёк.

Пока Рэндалл пытался мне что-то объяснить, Райан притаился за углом, как долбанная мышь.

– Мы можем тебе помочь? – спросил Рэндалл, когда рыцарь последовал за нами в библиотеку.

– Нет-нет, – ответил Райан. – Просто ищу… эту книгу, – объяснил он, доставая одну с полки. – Для… исследования.

Рэндалл прочитал название.

– «Секс и беременность: Вы не проткнёте малыша». Хм… лёгкое чтиво.

Райан покраснел, и от этого захотелось проткнуть его малыша.

Или типа того.

Всё запутанно.

– Да, хорошо, – пробормотал Райан. – Лучше перестраховаться.

Затем быстренько смотался.

– Идиот, – пробормотал Рэндалл слишком уж подозрительно нежным голосом.

Пока мы с Морганом проводили эксперимент с кровью и грибами, Райану понадобилась лаборатория, чтобы «продолжить исследование», над которым он работал до похищения Джастина. Морган попросил Райана напомнить, в чём заключалось исследование, поскольку волшебник никогда не видел Райана в лаборатории, занимающегося исследованием, Райан пробормотал что-то о протыкании малышей и тому подобное, а затем случайно прислонился к горелке и поджёг свои штаны. Очень неловко (читайте: возбуждающе), потому что ему пришлось их снять, дабы не обжечься, и именно в тот день он забыл надеть нижнее бельё; хорошо, что рубашка была достаточно длинной, чтобы прикрыть всё необходимое. Морган вздохнул. Я прифигел. Райан убежал.

– Продолжим? – спросил Морган, протирая глаза руками.

– О боги, – выдохнул я, потому что не мог собраться с мыслями, так как был уверен, что вскользь увидел яйца Райана Фоксхарта.

– Сэм?

– О боги.

– Видимо, на сегодня эксперимент закончен.

– Боги.

Когда мы с Гэри отслеживали слухи о рогах единорога, Райан случайно оказался за соседним столиком в нашем так называемом Штабе и пока мы изучали карты, он изо всех сил строил из себя саму невинность. Но у него не получалось. Райан держал книгу вверх тормашками. Похоже, уже даже не старался прятаться.

– И только представь, – сказал Гэри гораздо громче, чем следовало, – после того, как мы покончим с этими нелепыми обязательствами, которые требует твоё положение, будем честны, это единственная причина, по которой мы до сих пор здесь, мы оставим это место далеко позади, и ты, котёнок, найдёшь себе мужика из пустынных земель. Тёмная кожа и тёмные волосы. Большой член и красивые соски. Его будут звать Чё, он отведёт в пески, а потом хорошенько тебя отпесочит.

Райан крепко сжал в руках книгу.

– Это было… ожидаемо подробно, – прокомментировал я.

– Ш-ш-ш, – шикнула библиотекарь Штаба. Ей почти столько же, сколько и Рэндаллу.

– Прости, Гризельда, – Гэри сам невинность.

– Чё, да? Может ли его фамилия быть Как?

Гэри тупо на меня уставился.

– Потому что тогда его полное имя будет Чё Как.

Райан громко фыркнул, но быстро притворился что подавился, вышло очень фальшиво.

Гэри спихнул меня со стула.

– Тебе больше не разрешается шутить.

– Ш-ш-ш, – настаивала Гризельда.

– Извини, Гризельда, – сказал Гэри. А потом: – Эй, Сэм?

– Чего? – спросил я, поднимаясь с пола.

– Знаешь, что интересно?

– Что же?

– Оказывается рыцари могут читать книги вверх ногами.

– Вот гадство, – выругался Райан и быстро ретировался.

– Это я его научил так выражаться, – грустно вздохнул я.

– Ш-ш-ш! – шикнула на нас Гризельда.

– Да, твою мать, Гризельда, успокойся! – огрызнулся Гэри. – Если ты не заметила, старая карга, мы здесь одни. Сначала проверь, прежде чем говорить.

Гризельда выгнала нас из Штаба. Я её не винил.

– Тигги, нет. До припева про рукоблудников и распутников было около двух куплетов.

Тигги на меня пялился, пока мы принимали солнечные ванны в саду. Вокруг шумели и суетились обитатели замка. Подготовка к свадьбе шла своим чередом, но нам было наплевать. Гэри решил, что мы с Тигги настолько бледны, что начали преследовать его во снах, и заставил нас выйти на улицу, чтобы немного подзагореть.

– Рукоблудники и распутники, – настаивал Тигги. – В каждой строчке быть рукоблудники и распутники.

– Дружище, ты что-то путаешь.

– Ты сам расчленить, – ворчал он.

– Это не одно и то же. Путать значит забыть. А расчленить отрубить голову.

– Нет. Я использовать правильное слово.

Я ахнул и положил руки на сердце.

– Да я бы никогда… Тигги, ты мне угрожаешь?

– Да, – самодовольно ответил Тигги. – Рукоблудники и распутники.

– Отлично. Рукоблудники и распутники.

– И Рыцарь Сладкое Личико.

– И Рыцарь Слад… погоди, что? – Я резко развернулся к Тигги, но он, опираясь на локти, смотрел на замок. Я проследил за его взглядом, и, конечно же, там стоял он.

– У меня никогда раньше не было преследователя, – признался я Тигги.

– Я тебя преследовать, – сказал Тигги.

– Эм-м. Не думаю.

– Преследовать значит следить. Я следовать за тобой повсюду. Я тебя преследовать. Я преследовать тебя так сильно-сильно.

– Тигги, это не… знаешь что? Даже спорить по этому поводу с тобой не буду. Ты можешь преследовать меня сколько угодно. На самом деле, для меня честь иметь тебя в качестве преследователя.

Тигги загордился.

– Милый Сэм. Я спрятаться в кустах и за тобой наблюдать.

– Оу. Валяй, приятель.

– Рыцарь Сладкое Личико не уметь прятаться.

– Нельзя зваться Рыцарь Сладкое Личико и отлично прятаться. Это так не работает. – И правда, Райан вовсе и не пытался прятаться. Если честно, мне было за него неловко. А ещё я был раздражён. И зол. И слегка возбуждён, хотя признавать этого не хотелось.

Потому что Райан стоял на другом конце сада, делая вид, что ему интересно то, о чём говорили флористы (они указывали на различные композиции из цветов для свадьбы; их наняли потому, что моя мама категорически отказалась участвовать… она немного мстительная, моя мама), но никто, и я имею в виду, никто не мог не заметить взглядов, которые Райан продолжал бросать в нашу сторону. Дошло до того, что флористы стали заметно на него злиться, потому что он явно не обращал внимания на их слова.

Райан снова на нас посмотрел, когда один из флористов продолжил рассказывать о петуниях.

Мы с Тигги помахали ехидно смеясь, а как иначе?

– Что за козёл, – пробормотал я.

– Ты его любить, – сказал Тигги.

– Нет. Я люблю только тебя.

– И Гэри.

– И Гэри.

– И маму с папой.

– Да, и их.

– И Моргана.

– Конечно же. Сильно.

– И короля.

– Нельзя о нём забывать.

– И Пита.

– Пит! Мой страж замка.

– И Кевина.

– Ну немножечко.

– И Рэндалла.

– Совсем нет.

– Ты любить Райана, – серьёзно произнёс Тигги.

– Засранец, – выдохнул я.

– Рукоблудники и распутники, – пропел Тигги.

– Вся моя жизнь похожа на эту песню.

Райан снова на нас взглянул.

Мы помахали.