Текст книги "Охотничьи собаки: Полная энциклопедия"

Автор книги: Олег Малов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Охота на оленя. Худ. И. Ридингер, XVIII век.

Без сомнения, собака продолжила свое историческое шествие в период античных времен. Высокие культуры Древней Греции и Древнего Рима не обошли вниманием столь близкое человеку животное, как собака. Многие термины вошли в человеческий обиход исключительно благодаря античным легендам, связанным с собаками. Для этого достаточно взглянуть на ночное звездное небо. В Древней Греции собаки выполняли сторожевые функции, пастушьи, но в первую очередь охотничьи. Охота была популярна, но и достаточно трудна из-за рельефа местности. Хотя, к слову сказать, охота была доступна любому греку, так как никакого закона или ограничений в ней не существовало. Собак использовали в первую очередь при охоте на зверей, которых добывали луком и копьем, реже мечом. Однако чаще собак использовали для их загона в расставленные сети и иные ловушки. Этот прием в последующем станет одним из основных и любимых, в том числе и у средневековой знати. Как это ни удивительно, но имеются настенные росписи, на которых изображаются собаки, выполняющие также роль апортировщиков, но апортировщиков не битой дичи, а выпущенных мимо цели стрел. Стрелы во все времена были в дефиците. В эпоху Древней Греции появились и первые трактаты, посвященные охоте. Платон, в частности, приветствовал охоты верхом и с собаками как закаляющий вид спорта. Ксенофонт также подчеркивал, что охота полезна для подготовки воина. Интересно, что он рекомендовал при охоте с собакой давать шанс спастись и зверю. Аристотель также посвящал свои труды охоте, но и здесь она рассматривалась как воспитательная дисциплина для будущих воинов.

В античном мире охотой заведовала богиня Артемида (ее римский прототип Диана). Артемида была удивительной богиней, выделяющейся из всего божественного пантеона. Она была дочерью главного бога, могущественного Зевса-громовержца и Латоны. Артемида была сестрой-близнецом знаменитого бога Аполлона, а он считался предсказателем и покровителем искусств. Его сестра, помимо охоты, заботилась и обо всем живом в лесу, а также благословляла рост трав, цветов и деревьев. Артемида была прекрасна. Однако удивительно, что она, в отличие от иных жителей Олимпа, так и не познала любви ни богов, ни простых смертных. Охота для этой красавицы означала смысл существования. Она принадлежала ей и была с ней повенчана. В отличие от других богов Артемида была неподвластна ни Афродите, богине любви, ни ее сыну Эроту. Ее сопровождали нимфы (еще их называли дриадами), но чаще всего богиню изображали с охотничьими собаками. Интересно, что на нимф был также наложен обет девственности. Известно и какие собаки сопровождали богиню. Бог скотоводства Пан, который имел обличье привычного для нас сатира с козьими ногами, а также имел привычку волочиться за нимфами, подарил еще юной Артемиде трех собак. Две из них были вислоухие гончие, и от них не мог уйти ни один зверь. Красавица Артемида была богиней не только прекрасной, но, как и положено небожительнице, гордой, надменной, бескомпромиссной, мстительной и жестокой. К примеру, когда ее нимфа Каллисто нарушила обет и была соблазнена Зевсом, Артемида жестоко наказала ослушницу, обратив в медведицу. У нимфы родился сын, Аркас. Сегодня мы можем созерцать его и Каллисто на звездном небе в виде созвездий Большой и Малой Медведицы. Сама Артемида была столь неприступна, что простым смертным не только не разрешалось приближаться к охотнице с Олимпа, но даже смотреть на нее. Поэтому, когда она охотилась в своих угодьях в цветущей долине Гаргафии, простые смертные сторонились этого места. Однако случилось так, что охотник Актеон в компании друзей охотился с собаками на оленей в долинах Киферона. Он был не простым смертным, а сыном Автонои, дочери фиванского царя Кадма. В жаркий полдень охотники решили отдохнуть. Актеон пошел охладиться в ручье. Когда он отошел на приличное расстояние от отдыхающих друзей, его привлек женский смех. Он пошел на его звук. У небольшого грота в хрустальных струях заводи купалась дева необыкновенной красоты, окруженная свитой красавиц. В отдалении, на берегу, лежали хитон и лук охотницы. Актеон не сомневался, что перед ним неприступная богиня, в честь которой он неоднократно приносил жертву. Но это не смутило самоуверенного юношу. Он не просто наслаждался зрелищем, но и решил добиться расположения богини-красавицы. Ведь до сего времени еще ни одна женщина не смогла отвергнуть царского сына. Но он забыл, что то были всего лишь смертные. Актеон вышел из зарослей. Вскрикнули нимфы, пытаясь собой загородить обнаженные прелести богини. Вспыхнули гневом глаза прекрасной небожительницы, и она приказала охотнику убираться прочь. Но Актеон и не думал слушать, он был ослеплен красотой девушки. Но главное – он был уверен в своей победе и безнаказанности. А зря. Сколь прекрасна обликом была богиня-охотница, столь же беспощадна и жестока она была в гневе. Забыл об этом Актеон. А наказание его было ужасно и стремительно. Брызнула Артемида водой из ручья в приблизившегося юношу. Как только капли воды коснулись его лица, вмиг Актеон превратился в оленя. В ужасе бросился он к своим друзьям, хотел поделиться с ними случившимся. Но те увидели только внезапно выскочившего на поляну великолепного оленя. Охотничий азарт овладел людьми. Артемида знала, что ждет охотника за дерзость. Натравили они на оленя стаю собак Актеона, которые отдыхали с ними же. В страхе бросился олень в чащу. Превратился Актеон из охотника в дичь. Как стрела мчался олень по чаще, преследуемый собаками, которые считались лучшими в округе. Так и настигли они оленя, не признав в нем своего хозяина. Друзья же долго ждали у поверженного трофея друга Актеона, чтобы тот разделил с ним их радость, но так и не дождались его. Умная и красивая легенда, как, впрочем, и все иные мифы Древней Греции. Нам она интересна тем, что дает представление, с какими собаками охотились греки. Это были крепкие, крупные злобные зверовые собаки, способные самостоятельно затравить крупного оленя. Между прочим, римский поэт Овидий изложил эту легенду в своей поэме «Метаморфозы», указав даже клички собак Актеона. С собаками связана и другая легенда Древней Греции. В центре ее стоит также охотник. Звали его Орион. Он был великаном. Таким большим, что, когда шел по дну моря, его голова возвышалась над водой. У Ориона была любимая гончая, по кличке Сириус. Об Орионе существует много различных легенд или даже их вариантов. Одна из них гласит, что охотник был убит Артемидой за то, что тот преследовал ее спутниц-плеяд. По другой версии он вызвал гнев богини охоты, пригласив ее на состязание. Правда, говорят, что Артемида рассердилась на Ориона, так как во время совместной охоты его похитила богиня зари Эос. Так или иначе, Орион погиб, и все та же Артемида поместила его образ на звездном небе. А в созвездии Псов есть и звезда Сириус. Когда она появлялась на небе, наступал период нестерпимой жары. Время это стали называть «собачьими днями» (dies caniculares). Сейчас мы даже не задумываемся над значением слова «каникулы». В греческой мифологии много места отводится охоте и охотничьим собакам. Еще одна история гласит. Тантал получил от Зевса свое наказание (невозможность дотянуться до воды и питья, которые окружали его), так как одним из его проступков явилась кража золотой собаки, когда-то охранявшей убежище молодого Зевса. А вот Прокрида, дочь афинского царя Эрехфея, жена великого охотника Кефала и прабабка Одиссея, погибла (по повелению все той же Артемиды) от руки мужа и при участии его гончей Лайлап, подаренной Прокриде царем Крита Миносом. Да и охотничья собака самого Одиссея вошла в мифологию. Этот пес, по кличке Аргос, уже состарившийся и слепой, узнал своего хозяина в облике бродяги, хотя его не признали ни жена, ни сын, когда он вернулся из своего странствия. Собака, по кличке Майра, помогла своей хозяйке Эригоне отыскать спрятанное тело ее убитого отца. От горя Эригона покончила с собой. Дионис, бог вина, взял всех трех на небо. С тех пор на небе горят созвездия Волопаса,

Девы и Большого Пса, той самой собаки Майры. Но мне представляется, что на этом стоит остановиться и больше не обращаться к греческим мифам: никакой книги не хватит, чтобы рассказать обо всех легендах, где так или иначе упоминается охотничья собака, как бы заманчиво ни выглядело такое исследование.

Римская цивилизация многое унаследовала от Древней Греции, но охота в это время приходит в упадок. Римляне больше пеклись о своем военном величии, которое видели в постоянном захвате новых земель. Собаки служили им чаще на военной службе. А охота, свободная и вольная, была заменена бессмысленным и кровавым уничтожением диких зверей на аренах цирков на потеху плебеев.

На Востоке к собаке относились по-разному. Ее не обожествляли, но активно использовали для охоты. Ислам представляет собой не просто религию, а еще и законы, которые регламентируют все аспекты государственной, общественной и личной жизни. В основе ислама лежит Коран. В этой священной книге мусульман отводится место и охоте, хотя и небольшое. Первое указание Корана гласит: «Вам (мусульманам) запрещается в пищу мертвечина, кровь, мясо свиньи; то, над чем, при заклании, призывается кто-либо другой, а не Бог; скотина удавленная, умершая от удара, убившаяся падением с высоты, забоданная рогом; та, которую заел хищный зверь…» (Глава 5, стих 4). Второе указание для нашего повествования об охотничьей собаке наиболее важно: «Они спросят тебя (пророка) о том, что разрешается им (мусульманам) в пищу. Скажи: «Вам разрешается добрые снеди. То, что изловят для вас хищные птицы, каких приучаете к лову, псы, которых приучаете к охоте.» (Глава 5, стих 6). Таким образом, мусульманам разрешается охота с ловчими птицами (специально выношенными) и дрессированными для охоты собаками. Собаки и ловчие птицы, не подготовленные специально для охоты, приравнены к диким хищникам. Под дрессированной собакой подразумевается та, которая взяла добычу не менее трех раз и не съела ее. Собака, схватив добычу, должна нанести ей кровоточащую рану. Иначе трофей приравнивается к добытому при помощи удавления или удара тупым предметом, а это запрещается Кораном, и добытое таким образом мясо запрещается в пищу. Очень характерно, что собака должна бросаться за зверем только по команде охотника (должна быть спущена человеком), иначе добытое мясо запрещено к употреблению. Если же охотник успеет подать команду собаке до того, как она достигнет зверя, то мясо пойманного животного разрешается в пищу. Если крикнули сразу несколько человек, то добытое мясо должно принадлежать тому, кто крикнул первым. Если же к дрессированной собаке присоединится дикая (недрессированная), то мясо пойманного зверя запрещается в пищу. Мясо добытого животного может использоваться в пищу, только если пускавший собаку был мусульманином или «имевшим Писание» (то есть христиане, евреи и прочие, но не язычники). Охотник должен немедленно спешить к собаке, поймавшей дичь, как бы далеко это ни произошло. При этом между напуском собаки и поднятием добычи охотником не должно производиться никаких иных действий. Это условие необходимо соблюдать для того, чтобы охотник был точно уверен, каким способом добыча была умерщвлена. Охотиться разрешается только за дикими животными. Спуская собаку со своры, охотник должен обязательно науськивать ее. Это будет означать, что собака погналась за добычей не по своей воле. Вот такими положениями должен руководствоваться охотник-мусульманин.

Существует множество восточных гравюр, на которых изображены сцены охоты на различных животных с собаками. Не стоит забывать, что именно восточные собаки сыграли большую роль в формировании европейских охотничьих пород, так как этих собак привозили с собой рыцари, возвращавшиеся из Крестовых походов. В это время получила толчок в своем развитии охота с ловчими птицами, многие приемы которой пришли в Европу с Востока. А использование охотничьей собаки на такой охоте имело неоспоримое преимущество. Применение собак на охотах с ловчими птицами создало предпосылки для формирования (создания) птичьих пород, то есть тех, которые в дальнейшем использовались преимущественно для охоты по перу. К примеру, почти все теории о происхождении и распространении спаниеля связывают с охотничьим применением этих собак на охоте бок о бок с ловчими птицами. Использование же ловчих птиц практически было невозможно без применения собак. По этой причине считается, что в качестве первых подсокольих собак и выступали спаниелеобразные перепелиные собаки. Сама охота с ловчими птицами предположительно зародилась в Индии. О ней упоминается греческими историками еще в 400 году до н. э. Из Индии эта охота через Персию проникла на Балканы. Во времена Александра Македонского охота с ловчими птицами уже была распространена. Фракийцы и кельты также хорошо знали эту охоту. В V веке Сиодоний Аполинарий упоминает об обучении ловчих птиц и собак. Об этом мы поговорим подробнее, когда наше повествование затронет использование на охоте ловчих птиц.

Таксы и кабан. Гравюра начала XX века

Эпоха Средневековья дала многое в совершенствовании охотничьего дела в Европе. Однако говорить о процветании охотничьих собак в это время необходимо с некоторой условностью. Господствующее в Европе христианство, как основная религия, задавало тон во всех сферах жизни той эпохи. Оно владело умами, душами, да и жизнью людей. Собака – это уникальное животное, которое пришло в жилище человека на заре его разума и стало его другом задолго до появления христианства, этой религией была свергнута с высот тысячелетнего пьедестала язычества. Вот и Библия, главная книга христианства, особенно не жалует собаку. О ней в Книге всех книг говорится чаще презрительно и уничижительно. По откровению св. Иоанна Богослова, собака принадлежит к тем существам, которым закрыт путь в рай наравне с грабителями, развратниками, колдунами, еретиками, идолопоклонниками и убийцами. Инквизиция преследовала черных собак как дьявольское отродье. Тем не менее охотники и в Средневековье любили своих собак. А ведь некоторые из их хозяев потом были объявлены христианскими святыми. К примеру, орден доминиканцев в качестве своего символа имел собаку с факелом. По легенде, именно такую собаку родила мать Доминика. Члены этого ордена, как охотничьи псы, отыскивали еретиков и предавали их инквизиции (читай: сожжению на костре). Не зря в народе их назвали «господними псами» (domini canes). Вот почему святого Доминика всегда изображают в сопровождении черно-белой собаки. Святого Губерта (впоследствии покровителя европейских охотников) божественное озарение посетило во время охоты, когда ему явился олень с золотым крестом между рогами. Естественно, что Губерта на оленьей охоте сопровождали охотничьи псы. Впоследствии в честь этого святого вывели породу гончих, которую так и назвали – гончие святого Губерта. Имя святого Бернара Ментонского связано с ныне широко известной породой собак, спасительниц заблудших путников – сенбернарами. Этот список можно было бы продолжить. Несмотря ни на какие религиозные каноны, собаки в Средние века просто не могли оставить своей службы человеку, в том числе на охоте. Да и человек не спешил расстаться просто так со своим другом и помощником. Во времена Средневековья собака продолжала оставаться одним из основных участников охоты, если вообще не ее главной составляющей.

Cave canem. Римская мозаика. Предупреждение: осторожно, злая собака

Охота была широко распространена, и использовались различные способы ее проведения. Характерно, что вельможи держали специальные многочисленные службы при своих дворах и людей, которых обучали охотничьему делу. При этих службах содержали и охотничьих собак, вели их дрессировку, а также полевую подготовку. Конечно же, в то время самой распространенной оставалась охота на зверя. Она делилась на охоту на оленей и кабанов, хищных зверей и мелкую дичь. Оленей и кабанов чаще всего преследовали верхом с собаками. Загоняли в заранее расставленные сети и добивали копьями или мечами. Или же преследовали собаками, которые принуждали зверя остановиться, после чего охотники добывали его. Случалось, что собаки загоняли добычу на скалы, в заросли или воду. Это во многом облегчало добычу трофея. Хищных зверей, и волков в первую очередь, добывали ловушками, ловчими ямами, часто с применением приманки. Мелких зверей (кроликов, зайцев) стреляли на полях из луков и арбалетов, а также добывали ловушками и петлями. При охоте на пернатую дичь чаще всего применяли сети. На полевой охоте по перу это был террас (накидная сеть). С ним охотились в сопровождении собак, которые отыскивали куропаток и перепелов при помощи чутья и ложились перед найденной дичью. Охотники, обычно двое, покрывали собаку и птиц одной сетью. Стрельба же пернатых из лука или арбалета влет требовала от охотника больших навыков. По этой причине чаще это оружие применяли для добычи сидячей птицы. Это же относилось к охоте на водоплавающую дичь: уток и гусей.

Описание рабочих качеств и поведенческих особенностей охотничьих собак можно найти в ранних французских книгах XIV века. Природные задатки и преданность человеку отмечал Генри Фреиер (родился в 1374 или 1377 году) в своей книге, посвященной охоте. Однако наиболее часто историки ссылаются на замечательный ранний документ об охоте под названием «Книга охоты» (Traite de Chasse). Ее автором является Гастон де Фуа, виконт Беарн, которого за светлые кудри современники прозвали Фебусом (то есть сияющим). В настоящее время эта книга во всем мире справедливо приравнена к шедеврам средневековой культуры, а также рассматривается уникальной во всех отношениях энциклопедией охоты того времени. На этом произведении и личности графа де Фуа стоит остановиться особо.

Выезд на охоту русского помещика. Худ. А. Дегтев

Граф Гастон III, граф де Фуа или виконт де Беарн (сегодня юго-западная провинция Франции), был выдающейся личностью и одним из видных политиков XIV века. Он родился в 1331 году, а в 1343-м на троне сменил своего отца. В 1345 году Гастон III вел удачную войну против Англии, чем заслужил расположение и дружбу короля Франции (в то время Беарн не являлся частью Франции). С 1350 по 1390 год этот граф провел несколько военных кампаний, возглавив рыцарское воинство в многочисленных нашествиях на земли от Пиренеев до Скандинавии. При этом он довольно легко менял своих союзников и покровителей. Ими выступали то Франция, то Англия, а бывало и Тевтонский орден. При всем при этом Гастон III всегда придерживался единой политической ориентации – преследовать исключительно личные интересы. Утомившись от лишений очередной военной авантюры, удачливый рыцарь неизменно возвращался в свою резиденцию в замок Орте (Orthez), где предавался развлечениям и занятиям искусством. Конечно же, такой человек не мог остаться равнодушным к охоте. Более того, она стала его главной страстью после войны и любовных похождений. Гастон де Фуа содержал многочисленные охотничьи службы, в которых одно из главных мест отводилось охотничьим собакам. По мнению различных свидетельств того времени, его псарня была едва ли не лучшей в Европе и насчитывала более 500 собак различных пород. Дело велось на научной для того времени основе. За собаками ухаживали и лечили, специально готовили для различных охот. Так вот, Гастон Фебус очень серьезно относился к охотничьему искусству и неукоснительно требовал того же от своих подданных. Весь свой опыт он изложил в уникальном произведении эпохи Средневековья «Книге охоты», которая предположительно была написана им в 1370 году. Автор писал ее в течение трех лет. Книга представляет собой средневековый трактат, в котором рассказывается о каждом охотничьем животном отдельно и особенностях его поведения, способах охоты, изготовлении различных ловушек и силков, охотничьих сигналах, подаваемых на охоте; излагаются методики обучения охотничьего персонала, описывается устройство псарни, даются рекомендации по содержанию, лечению и полевой подготовке четвероногих питомцев, выездке охотничьих лошадей. Все тексты сопровождались изумительными по исполнению и свидетельствующими об аристократическом вкусе иллюстрациями, выполненными вручную. Есть среди них и изображение самого Гастона III. Согласно легенде, в составлении текстов книги принимал участие придворный поэт Джин Фруассар, который писал возвышенные поэмы, воспевающие подвиги Гастона Фебуса. Скончался граф-охотник в 1391 году, в возрасте 60 лет. Как говорит предание, это случилось после охоты на медведя, который нанес виконту много смертельных ран. Кстати, отец и брат Гастона III также погибли на охоте. Правда, существует и другая легенда, которая рассказывает, что граф скончался от сердечного приступа после охоты. Личность этого человека – яркая и противоречивая. Одни славили его смелость, ум и изысканность. Другие считали его коварным и хитрым тираном, детоубийцей, который убил своего сына, и развратником. Но все признают, что личность это была яркая и неоднозначная.

Предположительно, в книгу вошли 44 отдельные части. В настоящее время известно только 37 из них. Часть этих текстов и гравюр находится в Эрмитаже, другие – в Нью-Йорке, в Публичной библиотеке Женевы, а также в Национальной библиотеке в Париже. Книга Гастона III была широко известна вельможным охотникам Средневековья. Трактат был переведен первым герцогом Йоркским, пятым сыном Эдуарда III, на английский язык и издан в Англии под названием «Мастер дичи». Очень часто этот перевод выдают за самостоятельное произведение об охоте Эдуарда III.

«Книга охоты» Гастона III очень важна для исследователей всех аспектов охоты. Мы к этому удивительному произведению средневекового книжного искусства будем обращаться и в других главах. Пока для нас в первую очередь представляют интерес те ее части, которые посвящены собакам.

Охота с гончими. Худ Шарль Верне,1827 год. Фрагмент

Интересно, что в этом трактате упоминаются породы собак, которые использовались охотниками для конкретных целей. Без сомнения, в то время зверовые собаки преобладали. Но, пожалуй, впервые довольно подробно рассказывалось в книге и о птичьих собаках. Можно утверждать, что это одно из самых подробных описаний требований к птичьим собакам времен Средневековья.

Угонка. Худ. А. Дегтев

Интересно, что уже тогда птичьих собак стали подразделять на делающих стойку, а также ложащихся перед причуянной дичью, и птичьих гончих (в дальнейшем сеттеров и спаниелей). Более того, о предке спаниеля и легавой говорится конкретно. В трактате даже упоминается об испанском происхождении этого типа собак. Так, в главе, посвященной птичьим собакам, написано: «А еще существуют собаки, называемые птичьими или эспаньолами, так как ведут свое начало из Испании, но одновременно существуют и в других странах». Именно эти строки служат едва ли не главным аргументом сегодняшним сторонникам испанского происхождения спаниеля. Однако, представляется, более интересны другие выдержки из этой книги, дающие характеристику древнему эспаньолу: «Они любят своих хозяев, всюду следуют за ними и не теряют в толпе, а в поле бегут впереди них, размахивая хвостом, и выпугивают или поднимают на крыло пернатую дичь под сокола, а зайцев – под гончих (грейхаундов. – Прим. авт.).Когда обучены припадать к земле, они хороши для охоты на куропаток и перепелов с сетью, а когда обучены плавать, то хороши для водяной птицы, которая ныряет». Звучит такая характеристика из далекого XIV века довольно современно, не правда ли? Таким образом, в это время перепелиная собака (старинный эспаньол) уже хорошо известна, а ее использование начинает специализироваться: в одном случае – это применение с лежачей стойкой (будущий сеттер), в другом – в качестве птичьей гончей (будущий спаниель). Этот пример является яркой иллюстрацией серьезного и профессионального отношения к охотничьим собакам вельможного охотника. Можно с уверенностью говорить о том, что книга заложила основы будущей охотничьей кинологии (науки о собаках).

В XVI веке попытались дать научное описание собаке и определить ее место в зоологическом мире. Известный швейцарский ученый и естествоиспытатель Д. Конрад Геснер (1516–1565), автор зоологической энциклопедии под названием «Общая книга о животных», уделил в ней внимание и собаке. Любопытно, что данное издание, состоящее из пяти томов, было адресовано «всем врачам и медикам, исцелителям ран и фельдшерам, а также пастухам, поварам и художникам».

Характерно, что используемые в охоте группы типов охотничьих собак Средних веков в дальнейшем стали преобразовываться и формироваться в конкретные породы, которые практически полностью сложились к концу XVIII – началу XIX века. В охоте по зверю использовали гончих и борзых, позднее также норных. По птице – легавых, спаниелей, ретриверов. Для народов Севера главной охотничьей собакой всегда оставалась лайка. При этом каждый из этих народов имел свои породы лайкообразных собак, приспособленных для конкретных способов ведения охоты и к конкретным географическим и климатическим условиям. Использование охотничьих собак практически не изменилось с появлением огнестрельного оружия. Характерно, что, как представляется, именно из глубин Средневековья вышел и такой феномен, как парфорсная охота Европы и комплектная охота России. Их объединяет главное – неприменение огнестрельного оружия. Обе охоты подразумевают преследование поднятого собаками зверя верхом. Главным объектом парфорсной охоты стран Европы являлся благородный олень. А в Англии в разряд национальных традиций попала парфорсная охота на лисицу. Правда, во Франции существует и разновидность охоты со стаей гончих, когда зверя (кабана), остановленного собаками, добирает при помощи рогатины (копья) пеший охотник. Псовая охота в России имела свои особенности и отличалась от таковой в странах Европы. Главными ее объектами являлись заяц, лиса и волк. Последний стоял несколько обособленно, так как охота на него предъявляла повышенные требования к охотничьим качествам собак. Главной гордостью и славой русских псовых охотников была и остается борзая, которую смело можно назвать национальной русской породой. Охота с борзыми, как правило, проводилась верхом, когда собак набрасывали на поднятого зверя. Задача борзых – догнать и поймать трофей. Комплектная охота подразумевала применение на ней не только борзых, но и гончих собак. Зверя из островов (участков леса) побуждали (поднимали) при помощи гончих, и те выгоняли его на открытое место. Охотники верхом и с борзыми на сворах заранее расставлялись на возможных лазах (направлениях движения зверя). При его появлении на него набрасывались борзые, которым отводилась главная роль в добыче трофея. Псовая охота на Руси была явлением необыкновенным, ярким и уникальным. Она требовала знаний, умения управляться с большим количеством собак, а также и материальных затрат. Содержание таких охот было по плечу только состоятельным людям, так как оно требовало постоянного поддержания на высоком уровне специального персонала (егерей, доезжачих, ловчих и так далее), большого количества собак и лошадей. Без сомнения, псовая охота стала определенным пластом материальной русской культуры. Со временем у псовых охотников сложился даже свой жаргон, яркий, колоритный и красочный. Расцвет псовой охоты в России приходится на XIX век. В дальнейшем она никогда не достигала столь высокого уровня. Правда, в этом повинны объективные социально-политические обстоятельства нашей истории. В качестве иллюстрации приведу пример травли волка из ставшей классической книги «Записки мелкотравчатого» Егора Эдуардовича Дриянского. «Наконец зверь очутился противу нас, саженях в десяти; Егорка молча показал его собакам, и Сокол первый, грудь в грудь, сцепился с волком; оба слились в одно неразрывное целое, покатились по земле и исчезли в водомоине; прочие собаки скучились и прыгнули туда же; мы очутились там же, но – увы! – раздался пронзительный визг, и храбрый наш Сокол, облитый кровью, катался по земле; волк сидел, ощелкиваясь от прочих собак, которые не смели к нему подступить. Егорка подал на драку, но зверь прыгнул на чистоту, принял направо и поскакал полем. Недолго, однако ж, длилась эта прыть: в рытвине, противу нас, мелькнула шапка стремянного, и в то же время три свежие собаки понеслись навстречу дерзкому беглецу.

Лисогон. Худ. А. Дегтев

Волк не устоял противу первого напора приемистых и свычных с делом бойцов: он оробел, ощелкнулся и пошел наутек, но Крылат и Обругай повисли на нем; наши собаки подоспели, скучились, и свалка сделалась общею; прежде, однако ж, чем мы успели подскакать, волк стряхнул с себя кучу собак и, ощетинясь, сел в кружку, страшно сверкая глазами; подле него катался по земле Обругай, с прокушенным боком. Егорка прыгнул с лошади и пошел к волку с кинжалом в руке. Видя нового врага, рассвирепевший зверь рванулся отчаянно вперед и побежал, ощелкиваясь от собак, мимо дубов к кустарнику. Но вот из-за куста, между полынью, шмыгнуло что-то, со свистом, как пущенная стрела, и серый Чаус в мгновение ока сцепился с зверем и покатился с ним по пашне; собаки налетели на них гурьбой, и из них образовался один неразрывный клубок.

К нам подскакали старик Савелий и граф. И вот в середине этого кружка что-то сильно поколебалось; собаки разлетелись врозь, и посреди них, как два достойных бойца, волк и Чаус поднялись на дыбы, схватились яростно и снова грянулись на землю; собаки снова накрыли их плотною бронею.

Охотники прыгнули с лошадей, и Егорка первый, схватя волка за заднюю ногу, всадил ему в пах кинжал по рукоятку; собаки отскочили; на земле остался один только Чаус: пасть его впилась в волчье горло и замерла на нем; зверь, хрипя, лежал врастяжку; стремянной бросился к Чаусу и рознял ему пасть кинжалом».

Старинная практика парфорсных охот в Европе также сформировала их в особое культурное явление этих стран. Они повлияли на формирование национальных пород гончих, введение правил проведения таких охот с обязательными традиционными атрибутами (экипировка, форма всадников, роль и поведение персонала). Повлияла парфорсная охота и на конный спорт, так как использование лошади и умение верховой езды в ней играли значительную роль. В конном спорте под влиянием практики проведения парфорсных охот даже были приняты конкретные виды скачек с препятствиями. В Англии и Франции существуют многочисленные породы гончих собак, которых используют прежде всего на парфорсных охотах при работе в стаях. Они и создавались именно для этих целей. Английских гончих колонисты завозили и на американский континент. Там их использовали для своих охот. Так постепенно стали формироваться американские породы гончих, первое место среди которых занимают кунхаунды (енотовые гончие).