Текст книги "Битва за Севастополь. Последний штурм"

Автор книги: Олег Нуждин

Соавторы: Станислав Рузаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Командование СОРа директивой разрешило войскам на северной стороне перейти от сплошной обороны по линии фронта к обороне в опорных пунктах. Линия таковых должна была начинаться от Братского кладбища и вести вплоть до вершин балок Голландия, Сухарная и др., включая позиции 345-й дивизии и 79-й бригады. От командиров требовалось использовать все наличные силы для уничтожения противника, предупредив, что с северной стороны на южную никого переправлять не будут. Начальнику инженерного отдела флота военинженеру 1 ранга В.Г. Парамонову надлежало обеспечить возведение оборонительных рубежей на северной стороне и на Сапун-горе.

Директиву СОРа объективно следует признать ошибочной. Она обрекала еще сохранившие боеспособность части северной стороны на ведение боя с превосходящим противником, лишив их возможности к отступлению. Фактически такой приказ обрекал их на окружение с последующим неминуемым уничтожением. Ведь своевременный отвод этих частей на южный берег Северной бухты позволил бы создать там более устойчивую оборону.

Тем временем дивизии LIV корпуса стремились развить достигнутый в боях 17 июня успех и прорваться к Северной бухте. В 3.30 правый фланг 22-й дивизии своей усиленной боевой группой вышел на вершину выс. ПМ 040. Левая боевая группа предприняла атаку на западный вход в Сухарный тоннель. Продвижение в целом осуществлялось успешно, советские орудия и минометы отвечали слабым огнем по передовым линиям, не нанося существенного урона.

На 18 июня командование 50-й дивизии запланировало продолжение наступления силами боевой группы майора Мельцера от нефтехранилища в сторону выс. ПМ 027–028. Выдвижение противника в исходный район для атаки началось в 4.45, и тут он попал под удар, оказавшийся для него полной неожиданностью. Разведка и служба наблюдения как LIV корпуса, так и 11-й армии в целом просмотрели переброску на северную сторону батальонов 138-й бригады и выход их на рубеж атаки.

Контрудар Приморской армии опередил немецкое наступление буквально на минуты. В 5.00 утра части 138-й бригады, 2-го Перекопского полка, сводного батальона 79-й бригады при поддержке полков 345-й дивизии и приданного им 125-го танкового батальона перешли в наступление в общем направлении на станцию Мекензиевы Горы. Фланги ударной группировки поддерживали и обеспечивали 25-я и 95-я дивизии. Успех наступления позволил бы разгромить ударную немецкую группировку.

Батальоны 138-й бригады, оставшись не замеченными наблюдателями противника, вышли из Сухарного тоннеля, развернулись вблизи переднего края и перешли в атаку. Ее левофланговый 1-й батальон двигался на форт «Донец», правофланговый 2-й – на нефтехранилище, между ними вдоль железной дороги действовал 3-й батальон. Основной удар пришелся на разрыв между 16-м и 47-м пехотными полками. На сравнительно ограниченном участке наступали сразу три батальона 138-й бригады общей численностью около 1500 бойцов и командиров. Солдаты 22-й дивизии, не ожидавшие столь мощного удара, были застигнуты врасплох.

Первыми заметили наступающую советскую пехоту во 2-м батальоне 16-го полка. Его командир поднял своих солдат по тревоге и попытался связаться с соседями. Но, как выяснилось, именно в этот момент проводная связь оказалась оборванной. Вызвать огонь артиллерии было нельзя, поскольку она могла накрыть собственные войска. Поэтому основную тяжесть боя приняла на себя немецкая пехота. Завязалась перестрелка, противник, оказавшись в огневом мешке, стал отходить. В бой были брошены все резервы, даже полковой взвод саперов обер-ефрейтора Фритцена[253]253
  Bruns. Grenadier-Regiment 16. S. 37.


[Закрыть], но удержаться на позициях оказалось невозможно. К этому времени наступательная мощь дивизии была почти исчерпана, ее полкам приходилось обороняться и наступать на слишком широком фронте.

Мощный удар пришелся по ослабленному 47-му полку. Вместе с приданным ему батальоном хауптмана Оннена, батареями противотанковых орудий и саперным взводом он насчитывал 17 офицеров, 50 унтер-офицеров и 372 солдата. На него с криками «Ура!» двигалось параллельно железной дороге не менее двух батальонов общей численностью до 2 тыс. человек. «В состоянии паники 47-й пехотный полк отступил за позиции боевой группы (майора Мельцера. – О.Н.) и по частям был остановлен только у 2-го батальона 122-го полка»[254]254
  NARA. T. 315. R. 947. Fr. 778–779.


[Закрыть]. Используя численное превосходство и эффект внезапности, красноармейцам удалось прорвать фронт 22-й дивизии и через северную часть Сухарной балки пробиться на ПМ 024 и далее почти до ПМ 023.

Боевая группа майора Мельцера оказалась чуть в стороне от направления удара. Она сравнительно легко отразила атаку частей 345-й дивизии, только правофланговый 150-й артиллерийский дивизион, примыкавший к злосчастному 47-му полку, был вынужден вступить в серьезный бой. Сначала на его позициях услышыли звуки схватки, а уже через несколько минут показались бегущие в тыл солдаты 47-го полка, преследуемые по пятам красноармейцами. Чтобы прикрыть отступавших, 2-й дивизион открыл огонь. В 5.00 к нему на помощь подошли противотанкисты Шефера, и совместными усилиями основной фронт они удержали, отступив, правда, на 50 м. Атакующая волна, охватив боевую группу справа, покатилась дальше, к ст. Мекензиевы Горы. С начала удара прошло всего 15 минут.

В результате атаки 138-й бригады в немецкой обороне образовалась брешь шириной почти в полтора километра. В штабе 22-й дивизии царила неразбериха, 16-й полк отступал, 47-й – «исчез», и о нем долгое время не имелось никаких достоверных сведений. Советские войска быстро приближались к ст. Мекензиевы Горы, и вскоре они достигли ее южной окраины. Роты 3-го батальона 138-й бригады в количестве около 400 человек прорвались к кордону Мекензи № 1. Казалось, красноармейцев уже не остановить.

Первыми пришли в себя и открыли огонь по атакующей пехоте пулеметчики и минометчики противника. Не имея точных сведений о том, что произошло, они, увидев перед собой цепи красноармейцев, вступили с ними в бой, обстреливая их с флангов и тыла. Бойцы 138-й бригады, видимо, не ожидавшие встретить сопротивление в глубине немецкой обороны, замешкались, остановились и стали отходить из-под огня. Но только через полтора часа противник смог полностью прийти в себя и организовать контрудар.

В 7.00, после перегруппировки и мощного артиллерийско-минометного обстрела, в котором участвовали батареи «Небельверферов», остатки 47-го полка, усиленные 22-м противотанковым дивизионом, батареей штурмовых орудий и несколькими танками под командованием майора Кнебеля, перешли в контратаку[255]255
  NARA. T. 315. R. 947. Fr. 779.


[Закрыть]. К 9.00 немцам удалось остановить прорыв, и к 11.00 после продолжительной позиционной борьбы они отбросили советские войска до дороги, которая шла от северной окраины нефтехранилища на северо-запад. В 13.15 наступление 138-й бригады было окончательно остановлено. Оно обошлось ей очень дорого, только в плен было взято 800 человек[256]256
  Хаупт В. Сражения группы армий «Юг». С. 133.


[Закрыть]. Большие потери понес и противник: в ротах 47-го полка после боев 18 июня осталось всего по 80 человек. Поэтому командир дивизии принял решение в ночь на 19 июня отвести его в тыл, заменив солдатами 22-го противотанкового дивизиона.

Напряженная ситуация сложилась в полосе 50-й дивизии. В ходе дневного наступления образовался разрыв между 1-м батальоном 123-го полка и соседним 47-м полком. В 10.00 советские войска силами до одного батальона атаковали с южного направления 121-й полк из района восточнее ПМ 042. Одновременно артиллерия СОРа открыла огонь по немецким передовым линиям[257]257
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 506.


[Закрыть]. Поздним вечером, начиная с 21.30, 121-й полк подвергался контратакам по всему фронту, однако позиции ему удалось удержать.

Тем временем 16-й и 65-й полки 22-й дивизии продолжили движение в южном направлении. Еще до полудня им удалось занять форты «Донец» и «Урал». Вскоре после 14.00 подразделения этих полков вышли почти к самому берегу Северной бухты в районе б. Голландия (ПМ 043) и северо-западнее б. Сухарная (ПМ 044). Сильный артиллерийский огонь с южного берега Северной бухты не позволил противнику развить успех и заставил остановиться на достигнутых рубежах до наступления сумерек. Энергичному обстрелу подвергся и 47-й полк, после чего он также был вынужден остановиться[258]258
  Ibid. Fr. 508.


[Закрыть].

В 11.30 состоялись переговоры между командующим 11-й армией и командиром LIV корпуса. Генерал Э. фон Манштейн поделился своими планами на будущее развитие операции под Севастополем. Ему представлялись три вероятные возможности:

– высадка десанта на штурмовых лодках через Северную бухту;

– нанесение удара через нижнее течение р. Черная для захвата Мекензиевых Гор и Гайтанских высот;

– перегруппировка артиллерии и войск LIV корпуса на южное направление для совместных действий с ХХХ корпусом.

Генерал Э. Ханзен просил принять во внимание, что ударная сила его соединений в ходе десятидневного наступления резко снизилась, поэтому говорить о дивизиях в их привычном смысле невозможно. В конечном счете остановились на операции по уничтожению советских войск в районе Мекензиевы Горы – Гайтанские высоты. Ее предпочтительнее всего было бы начать 22 июня, так как к этому времени можно успеть закончить все приготовления[259]259
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 502, 504.


[Закрыть].

Во второй половине дня 24-я дивизия своим 102-м полком достигла линии между восточной окраиной Северного укрепления и ПМ 046. 31-й полк правофланговым батальоном пересек железнодорожную линию, правофланговым – взошел на северную вершину выс. ПМ 045. Вскоре им удалось окружить штаб 95-й дивизии. По приказу командира соединения полковника А.Г. Капитохина в бой были брошены рота охраны, а сам штаб прикрывали только работники управления, 227-я батарея 1-го дивизиона 110-го артполка открыла огонь по подступам к Братскому кладбищу. Под его прикрытием штаб смог вырваться из окружения и отошел к Инженерной бухте[260]260
  Игнатович Е.А. Зенитное братство Севастополя. С. 223–224.


[Закрыть]. Воспользовавшись этим, немцы вышли к д. Буденовка.

К исходу дня противник захватил Братское кладбище, д. Буденовка и Учкуевка. Теснимая с трех сторон 95-я дивизия была вынуждена отойти на рубеж безымянная высота в 400 м на восток от Братского кладбища – 500 м южнее д. Учкуевка[261]261
  Героическая оборона Севастополя. С. 282.


[Закрыть]. Часть 95-й дивизии оказалась отрезанной от остальных соединений армии[262]262
  Ларкина Л. Война. Трагедия и бессмертие. С. 366.


[Закрыть].

В 18.00 24-я дивизия возобновила наступление, выдерживая общее южное направление. Ее 102-й полк завязал бой за хорошо укрепленную позицию севернее и северо-восточнее д. Учкуевка, выбил оттуда оборонявшиеся советские войска и в 19.30 начал атаковать Северное укрепление. Действовавший левее 31-й полк своим правофланговым батальоном занял фабрику, находящуюся юго-западнее изгиба железной дороги, левофланговый батальон вышел на берег Северной бухты в районе б. Голландия[263]263
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 522.


[Закрыть]. Цель наступления была достигнута! Отныне немцы получили возможность обстреливать бухты и город как артиллерийским, так и минометным огнем. Всякое движение в бухтах днем стало невозможно.

Как оказалось, поспешное наступление 138-й бригады не привело к перелому ситуации в пользу советских войск. Отразив все атаки, немцы возобновили движение, и почти сразу стало видно, что удерживать позиции ослабленные части наших дивизий и бригад уже не в состоянии. Фронт обороны рушился прямо на глазах, распадаясь на отдельные очаги сопротивления.

У совхоза им. Софьи Перовской немцами была окружена группа 90-го полка во главе с его командиром майором Г.А. Смышляевым. При попытке прорыва почти вся она была уничтожена. Во время одной из бомбежек погиб майор Г.А. Смышляев, и остатки полка принял капитан А.С. Требушный. Об этом по телефону в штаб армии сообщил начальник штаба 95-й дивизии майор А.П. Кокурин. О состоянии соседнего 241-го полка он сказал просто: «Фактически его больше нет»[264]264
  Крылов Н.И. Не померкнет никогда. С. 530.


[Закрыть]. К этому времени перестал существовать как боевая часть 57-й артиллерийский полк. К вечеру 18 июня 95-я дивизия как боевое соединение существовать перестала. При этом в течение дня удавалось поддерживать связь с центральной частью города; в частности, удалось вывезти до 800 раненых бойцов.

Продолжалось уничтожение гарнизона 30-й батареи, саперы толовыми зарядами подрывали внешние и внутренние сооружения укрепления. В 21.00 132-я дивизия возобновила наступление на батарею Шишкова. Немецкая атака была встречена сильным ответным огнем, с большими трудностями преодолев сопротивление, противнику удалось ворваться в северную часть батареи. Саперы взорвали два из пяти бронированных куполов со всем находившимся под ним гарнизоном. Поддержку наступавшей пехоте постоянно оказывали штурмовые орудия 197-го дивизиона, они также понесли значительные потери, и к ночи в строю осталось всего 3 штурмовых орудия. К исходу суток большая часть северной стороны уже контролировалась противником.

Восточный сектор

Схема № 9

На этот день командир XXX корпуса генерал М. Фреттер-Пико поставил перед подчиненными соединениями следующие задачи. Пехоте 72-й дивизии надлежало начать наступление на Сапун-гору, в то время как 170-я дивизия должна находиться в готовности поддержать успех всеми возможными средствами. Вместе с тем левый фланг соединения генерала Э. Зандера должен был совместно с 28-й дивизией провести зачистку захваченных позиций на холмах севернее выс. 212, 1. При развитии успеха 28-я дивизия должна обеспечивать фланг наступления и в случае удачного исхода занять Балаклаву ударом с севера.

Генерал Ф. Мюллер-Гебхард сообщил, что вверенное ему соединение в состоянии нанести неожиданный для противника удар днем или даже ночью. Но командир XXX корпуса, помнивший, сколь быстро срывались в предыдущие дни даже тщательно продуманные атаки, отнесся к предложению со скепсисом и потребовал проведения самой обстоятельной подготовки. Следует признать, что генерал М. Фреттер-Пико находился перед непростой дилеммой. С одной стороны, обстановка требовала незамедлительных действий, поскольку каждый час промедления советские войска использовали для укрепления своих позиций на Сапун-горе. А с другой стороны, плохо подготовленная атака могла стоить немцам таких жертв, что дальнейшее наступление вообще могло оказаться невозможным. Поэтому-то командир XXX корпуса предпочел перенести атаку на 18 июня. Именно этот день становился последней возможностью захватить Сапун-гору с ходу, так как обороняющиеся, кажется, уже поняли, что она намечена в качестве главной цели грядущего наступления.

Исходя из вышесказанного, генерал М. Фреттер-Пико сообщил командиру 72-й дивизии, что начало наступления он назначит только на то время, когда его войска будут полностью к нему готовы. Генерал Ф. Мюллер-Гебхард ответил, что, по его мнению, атаку на Сапун-гору можно будет начать в 11.30. Для выполнения задачи ему обещали поддержку всей корпусной артиллерией. Остальные дивизии корпуса, лишенные артиллерийской поддержки, не должны предпринимать никаких активных действий до тех пор, пока на сапунгорском направлении не будет достигнут прорыв. Исключение составляла 28-я дивизия, перед которой поставили ограниченную задачу по захвату холмов восточнее и северо-восточнее Балаклавы, чтобы предотвратить фланговый огонь по линии основного наступления.

В 11.30 после сильной артиллерийской подготовки и авиационного налета 72-я дивизия начала наступление на северную вершину ПМ 023 и далее на Сапун-гору. Только эта атака не принесла желаемого успеха. Советские войска благодаря умело поставленному заградительному и фланговому огню смогли удержать свои позиции. Для немцев стало полной неожиданностью появление только перед фронтом 124-го полка 84 новых дзотов. В создавшейся ситуации командование корпуса приняло решение, что было бы правильным сначала завершить зачистку выс. ПМ 023, закрепиться на ее вершине, а уже оттуда продолжить атаку. Но поступившие вскоре сообщения от командиров полков, в частности от командира 124-го, вызвали у М. Фреттер-Пико сомнения, что дивизия в силах собственными средствами выполнить поставленную перед ней задачу.

Несмотря на это, 170-й дивизии во взаимодействии с 28-й удалось продвинуться своим правым флангом на 500 м восточнее группы домов ПМ 018, а левым – захватить позиции в 300 м юго-западнее ПМ 020. Соединение под командованием генерала Й. Зиннхубера дважды пыталось взять штурмом холмы севернее выс. 212, 1, но всякий раз атаки заканчивались провалом. Причинами того служили, помимо сопротивления обороняющихся, сильный огонь по флангам атакующих и минирование местности. Единственным крупным результатом стал захват дзота в 150 м юго-восточнее ПМ 028. Дальнейшее наступление было перенесено на вторую половину дня. Немцы вновь натолкнулись на хорошо подготовленную оборону, преодолеть которую можно было только при поддержке артиллерии и авиации, путем пошагового захвата опорных пунктов.

Вечером командование XXX корпуса подвело итоги. Возможность захватить Сапун-гору с ходу, столь реальная 17 июня, теперь уже оказалась упущена. Тем не менее прорыв дивизий к этому стратегически важному участку сыграл свою положительную роль. Он заставил командование Приморской армии провести перегруппировку собственных сил, перебросив часть их с северного направления. В результате дивизии LIV корпуса получили возможность сломить сопротивление оборонявшихся на своем участке и выйти к Северной бухте.

При этом положение соединений XXX корпуса его командованием признавалось очень сложным, а дальнейшее наступление на его участке наличными силами и средствами считалось уже невозможным: «Бои 28-й дивизии показали, что атака на укрепленные горные вершины исключительно тяжела, стоит больших потерь и только после тяжелых многодневных боев может принести частичный успех. Воевавшие там войска не были подготовлены к ведению войны в горных условиях и не были соответствующим образом оснащены. Кроме того, на этих горных позициях защищается противник, готовый бороться до самого конца»[265]265
  NARA. T. 314. R. 827. Fr. 684–685.


[Закрыть].

Генерал М. Фреттер-Пико в создавшейся ситуации посчитал правильным отказаться от продолжения штурма Сапун-горы, ограничившись захватом высот вокруг Балаклавы и переходом на этом направлении к обороне. Основные усилия соединений корпуса должны быть, по его мнению, перенесены на северное направление, где еще сохранялась свобода маневра.

Исходя из вышесказанного, командованию 11-й армии были сделаны предложения:

– перейти на достигнутых корпусом рубежах к обороне;

– захватить советские позиции в районе д. Новые Шули и тем самым высвободить румынские войска; эту атаку можно провести уже завтра, привлекая два неполных немецких полка и румынскую дивизию;

– оборудовать на захваченных здесь высотах артиллерийские позиции и, по прибытии подкреплений, изготовиться к новому наступлению на Сапун-гору[266]266
  Ibid. Fr. 685.


[Закрыть].

Командование 11-й армии в целом согласилось с высказанными предложениями, но от себя добавило, что наступление XXX корпуса в северном направлении во взаимодействии с частями LIV корпуса возможно будет осуществить только 21 июня. Кроме того, атаки 28-й дивизии на высоты у Балаклавы было приказано отложить, так как наличных средств у корпуса для полноценного решения этой задачи недостаточно.

Штаб армии дал собственные рекомендации по осуществлению наступления на Федюхины высоты. По мнению армейского командования, его следовало проводить левым флангом, чтобы «так быстро, насколько это возможно, занять господствующие высоты у хутора Жалобницкого и уже оттуда провести зачистку оборонительной системы противника перед румынским фронтом, предотвратив отход противника на запад»[267]267
  NARA. T. 314. R. 827. Fr. 686–687.


[Закрыть]. Исходя из названных соображений признавалось целесообразным перебросить 170-ю дивизию на правый фланг. Ее атаку планировалось провести с востока, чтобы лишить советские войска, занимавшие Сапун-гору, возможности вести наблюдение и артиллерийский огонь по немецким войскам. В качестве наиболее удобного времени избрали утренние сумерки, когда атаку будут ожидать менее всего. Чтобы дезориентировать советское командование относительно направления главного удара, было предложено активизировать деятельность разведывательных групп перед фронтом на Сапун-гору и продолжать артиллерийский обстрел ее укреплений[268]268
  Ibid. Fr. 687–688.


[Закрыть].

Итоги дня

Всего за день в частях СОРа были убиты 738 человек и ранены 1006. К вечеру 18 июня можно было констатировать, что оборона на северной стороне рухнула и восстановить фронт было уже невозможно. Предпринятый утром контрудар ожидаемого успеха не принес, хотя все предпосылки для этого были. Противник полностью прозевал его подготовку, фронт его обороны рухнул, и бойцы 138-й бригады вышли к ст. Мекензиевы Горы. Причина неудачи кроется, видимо, в том, что выполнение основной задачи командование возложило на вновь прибывшую, необстрелянную бригаду, бойцы которой прошли только ускоренный курс подготовки, а командиры не имели боевого опыта. Неудивительно поэтому, что, как только противник пришел в себя и использовал против атаковавших всю мощь своей артиллерии и минометов, те не выдержали и стали отходить. Усилить атакующую группировку было уже некем, и повторные атаки приводили только к новым значительным жертвам среди бойцов 138-й бригады и 345-й дивизии. С этого момента захват немцами берега Северной бухты стал только вопросом времени, поскольку воспрепятствовать ему в сложившихся условиях было уже невозможно.

Наверное, уже в ночь на 19 июня следовало начать отвод всех оставшихся сил с северной стороны на Корабельную для создания там нового рубежа обороны. Однако командование СОРа и Приморской армии не предприняло решительных действий в этом направлении, ограничившись полумерами.

19 июня

В ночь на 19 июня командование СОРа сообщило в Ставку ВГК о положении войск гарнизона. В отправленной телеграмме говорилось, что войска, ведя беспрерывные бои с превосходящими силами противника, понесли большие потери. Они насчитывают порядка 20–23 тыс. человек, тогда как потери противника существенно – в два-три – раза выше. Адмирал Ф.С. Октябрьский и комиссар Н.К. Кулаков признали, что удержать северную сторону без получения существенных подкреплений не удастся, и просили выделить до 10 тыс. маршевого пополнения, а также дополнительно помочь зенитной артиллерией и авиацией[269]269
  Крылов Н.И. Не померкнет никогда. С. 531; Моргунов П.А. Героический Севастополь. С. 376–377.


[Закрыть].

На вышеназванные просьбы командование Северо-Кавказского фронта ответило, что из Москвы на Кавказ будет переброшена авиационная группа особого назначения Гражданского воздушного флота в количестве 20 самолетов. Вместо маршевого пополнения в Севастополь будет доставлена 142-я стрелковая бригада.

Северный сектор

Схемы № 3 и 4

Для солдат LIV корпуса ночь на 19 июня оказалась, наверное, самой спокойной с начала наступления на Севастополь. Только с 10.00 советские войска предприняли атаки против правого фланга румынской 4-й дивизии. На этот раз наступление двух рот было поддержано пятью танками. Отбиться румыны смогли, только сконцентрировав на атакуемом участке весь огонь своей артиллерии[270]270
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 534.


[Закрыть].

Сильные атаки против своих левого и правого флангов пришлось отражать и 50-й дивизии. В 9.00 не менее батальона обрушилось на центральный участок ее обороны. Это наступление при поддержке артиллерии было отбито силами 2-го и 3-го батальонов 123-го полка. В это же время около 100 человек атаковали позиции 11-й роты, и без особых сложностей немцы ее отразили.

В течение дня 50-я дивизия неоднократно отражала контратаки советских войск, некоторые из них при поддержке танков. Особенно сильные удары пришлись по фронту, удерживаемому 2-м и 3-м батальонами 123-го полка. Но все атаки были успешно отражены, хотя в отдельных случаях пришлось вызывать огонь тяжелой артиллерии. Самые тяжелые испытания выпали на долю боевой группы майора Мельцера. Утро для нее началось с отражения атак со стороны войск Приморской армии. Первая из них состоялась в 5.10, за ней в течение дня последовали еще шесть. Большую помощь противнику оказала его собственная артиллерия, благодаря которой атаки, начавшиеся в 5.10, 12.15, 19.15 и 20.00, отразили на достаточном удалении от передовых позиций. Но в ряде случаев (в 6.30, 15.10 и 19.10), невзирая на разрывы снарядов, красноармейцы пробивались к немецким окопам, и дело доходило до рукопашных схваток.

Несмотря на потери, советское командование перебрасывало все новые и новые подкрепления. После переформирования в районе Сухарного тоннеля они направлялись в бой. «Уже, насколько можно было видеть, сотни убитых русских лежали перед позициями боевой группы (майора Мельцера. – О.Н.). Только из восточного выхода из (Сухарного. – О.Н.) тоннеля атаковало более 500 человек, из которых, по показаниям пленных, в 20.00 после последней попытки осталось всего 60–90. Создалось впечатление полной беспомощности командования»[271]271
  Ibid. T. 315. R. 947. Fr. 779.


[Закрыть].

Этим обстоятельством решили воспользоваться, и группа майора Мельцера совместно с левым флангом 22-й дивизии приготовилась предпринять контратаку на тоннель. Однако вышестоящее командование ее запретило в связи с необходимостью смены 22-го противотанкового дивизиона. В 3.30 следующего дня была расформирована и группа майора Мельцера. За два дня тяжелых боев, понеся большие потери, особенно в 1-м батальоне 123-го полка и в 150-м противотанковом дивизионе, она захватила 131 пленного, 8 пулеметов и 6 минометов. Перед фронтом группы лежали тела почти 500 убитых красноармейцев.

Успешно развивая наступление, 24-я дивизия своим 102-м полком ворвалась в южную часть пригорода Севастополя. Ее правофланговый 31-й полк вышел к верфи по обе стороны от сухого дока. Подразделения дивизии расширили участок прорыва, постепенно уничтожая узлы сопротивления, расположенные вдоль берега бухты. К вечеру положение советских войск на северной стороне существенно ухудшилось. Из района Братского кладбища и д. Буденовка немцы предприняли наступление против 95-й дивизии, стараясь полностью отрезать ее от Севастополя и уничтожить.

Чтобы удержать немцев, полковник А.Г. Капитохин бросил в бой все наличные силы, включая работников штабов, политработников и тыловых служб. Однако противник смял остатки 95-й дивизии и прорвался к бухте Голландия. Другая группа немецких солдат вышла к Инженерной пристани, но здесь была остановлена подразделениями местного стрелкового полка. Часть бойцов 95-й дивизии обосновалась в траншеях вокруг Северного укрепления, сдерживая наступление противника на этом направлении.

Днем 1-й батальон 31-го полка и 102-й полк завязали бои по овладению Северным укреплением. Солдатам 102-го полка удалось даже ворваться внутрь форта, но вскоре их оттуда выбили. Свою попытку занять Северное укрепление предпринял и 3-й батальон немецкого 88-го саперного полка, только и его атака также была успешно отражена. Командир дивизии пришел к выводу, что захват форта силами одного лишь 102-го полка осуществить будет невозможно. Также была выбита ударная группа, ворвавшаяся в пригород. И только 31-й полк захватил и уже не отдал расположенный у берега сухой док.

В оставшееся световое время 50-я дивизия вела обстрел советских батарей на южном берегу Северной бухты, опорных пунктов и узлов сопротивления. Захваченные у ст. Мекензиевы Горы высоты позволяли противнику наблюдать за всеми передвижениями в Северой и Южной бухтах, положением в самом Севастополе. В этот день на город был произведен мощный налет, который привел к полному разрушению всей инфраструктуры и остановке основных предприятий. Возникло до 500 очагов пожаров, в итоге было решено тушить только наиболее важные объекты[272]272
  Борисов Б.А. Подвиг Севастополя. – Симферополь, 1957. С. 316–317.


[Закрыть]. На это обратили внимание наблюдатели 50-й дивизии: «Севастополь горит. Огромные облака дыма заволокли небо и тянулись на восток до Бахчисарая»[273]273
  NARA. T. 315. R. 947. Fr. 780.


[Закрыть].

На 20 июня командир 24-й дивизии решил высвободить части 31-го полка за счет смены их подразделениями 24-го артиллерийского полка. После перегруппировки 31-й полк предполагалось бросить вместе со 102-м полком на штурм Северного форта. После захвата укрепления совместно со 132-й дивизией им предстояло атаковать Константиновский форт[274]274
  Ibid. T. 314. R. 1348. Fr. 550.


[Закрыть].

Той же тактики, что и в 24-й дивизии, придерживалась 22-я. В первой половине дня ее части занимались зачисткой ранее занятой местности и расширением участка прорыва к Северной бухте. В ходе этих мероприятий были заняты казармы морской авиации. Тем временем установленные у кромки бухты зенитные орудия приступили к обстрелу противоположного берега и передвигавшихся кораблей и судов. Их огнем были потоплены 2 катера и повреждены 2 шлюпки. Еще немцы обстреляли около десятка автомашин, двигавшихся по дороге вдоль южного берега, подбив несколько из них, после чего движение прекратилось.

Левый фланг дивизии большую часть дня оставался без движения, удерживая ранее захваченные позиции. Ранним утром, в 5.30, из западного входа в Сухарный тоннель последовала атака в направлении нефтехранилища, с помощью артиллерии немцы ее отразили. В первой половине дня в направлении ПМ 029 пытались прорваться три группы красноармейцев, но также безуспешно: они были уничтожены.

Части 132-й дивизии с раннего утра продолжили бой за форт «Шишкова» и к полудню добились полного успеха. Оборонявшиеся здесь советские части были вынуждены отступить. Преследуя отходящие разрозненные группы красноармейцев, противник вышел к берегу Северной бухты, а 97-й полк захватил траншеи между Северным укреплением и берегом моря и в 16.30 передовыми частями прорвался к форту «Ленин». В тылу остались по-прежнему оказывающие сопротивление Северное укрепление и артиллерийские батареи, расположенные севернее форта «Ленин»[275]275
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 534.


[Закрыть].

В 21.15 состоялись переговоры между начальником штаба 11-й армии и начальником штаба LIV корпуса. От имени командира корпуса начальник штаба сообщил, что в назначенное ранее время – 21 июня – дивизии перейти в наступление в направлении д. Гайтаны не смогут. Причина заключалась в том, что боевые действия, проведенные 19 июня, не привели к достижению решающего результата. А ведь именно они должны были стать предпосылками для наступления 21 июня. Сопротивление противника в Северном укреплении, на позициях батарей и в Константиновском форте все еще было весьма ожесточенным. Поэтому можно предполагать со всей очевидностью, что и весь следующий день будет потрачен на подавление сопротивления их гарнизонов. Начальник штаба армии ответил, что действительно переброске войск должно было предшествовать полное уничтожение противника на северной стороне. Перед 22-й и 50-й дивизиями остается задача своими отдельными операциями улучшать позиции для будущего наступления и оказывать оттуда давление на сопротивляющегося противника. В ходе дальнейшего разговора было принято решение о переносе срока начала наступления на Гайтаны на 22 июня[276]276
  NARA. T. 314. R. 1348. Fr. 542.


[Закрыть].

Восточный сектор

Схема № 9

Под покровом темноты частям 170-й и 28-й дивизий удалось захватить выс. 29, 4 и 25,6, расположенные северо-восточнее и юго-восточнее д. Кадыковка. На южной оконечности выс. 29, 4 вплоть до вечера продолжала сопротивляться небольшая группа бойцов и командиров, и только с наступлением сумерек немцам удалось ее уничтожить. В течение дня советская артиллерия и минометы дважды наносили удары по господствующим высотам и немецким позициям. В районе выс. 29, 4 огонь оказался настолько плотным, что генерал Э. Зандер засомневался, сможет ли он ее удержать под таким обстрелом[277]277
  Ibid. T. 314. R. 827. Fr. 689–690.


[Закрыть].