Текст книги "Малой кровью, могучим ударом!"

Автор книги: Олег Герантиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

В ответ ему снова раздался выстрел, и новый снаряд поднял фонтан воды посреди реки. Из-за лесополосы показался большой советский танк, а за ним еще три, поменьше.

– К бою! – раздалась команда. Это же очевидно – прорвавшиеся советские танки преследуют немецких мотострелков.

Один бронетранспортер тормознул у поста, а другой, сломав ограждение и порвав колючую проволоку, чуть не задавив одного солдата, проскочил на мост и попер дальше. Снова выстрел танковой пушки, снаряд вновь ушел на тот берег.

В ответ ему забормотал пулемет МГ, но из вставшего «броника», как черти из табакерки, выскочили шесть человек в камуфляжных костюмах и с немецкими автоматами. Короткие очереди, секундная рукопашная. Пилипенко уже у пулемета. Быстро повернув его назад, он врезал длинную очередь по фольварку, из которого бежали к посту на том берегу немецкие солдаты.

Бронетранспортер Чернышкова проскочил мост. Из бойниц и из верхнего пулемета посыпались очереди. Второй «броник» тоже понесся по мосту...

На захват мостов ушло не более минуты.

– Ты чё стрелял? Ты, гад, под трибунал у меня пойдешь!

– Товарищ майор, немец расшифровал вас! Вам еще метров пятьдесят оставалось, они бы вас в упор гранатами встретили. А я его снял. Еще лучше получилось.

– Согласованный план в процессе выполнения изменять нельзя! А если бы они не поверили, что ты за нами гонишься?

– Риск, конечно, был немалый, товарищ майор. Только времени согласовывать уже не было. И вы все прекрасно поняли, и немцы... а если бы они вас гранатами встретили, как бы я потом этот мост чертов брал?!

– Блин! И как с тобой Стариков работает!

– Гиацинт, это Баку, ответь, прием!

– Баку, это Гиацинт, прием!

– Как дела, что видно?

– Оседлали шоссе, тут лесочек такой, обзор на три километра вперед. Пока ничего, стоим, ждем.

– Стойте там, сейчас к нам подойдет конно-механизированная группа, жду с минуты на минуту. Потом сменим вас. Прием.

– Понял, стою, жду. Прием.

– Все, конец связи.

Чернышков оглядел позиции. Танкисты и осназовцы, разобрав шанцевый инструмент, копали окопы. В первую очередь под пулеметы МГ, расширяли траншею, оставленную немцами. Трупы врагов перенесли в фольварк, из которого прогнали семью немецкого кулака. Во дворе, на время подготовки позиций, за каменными заборами спрятали Т-34 и «кюбель» с рацией. У перекрестка маячил одинокий БТР, водитель которого должен предупредить о подходе немцев с севера.

– Товарищ майор, вас Гиацинт к рации!

– Слушаю, Чернышков.

– Баку, это Гиацинт-21. Подходит колонна грузовиков, жирненькая такая колонна!

– Твое решение?

– Атакуем навстречу, по полю. Обстрел ведем справа. Проходим ее всю, переезжаем дорогу налево и продолжаем разгром. После занимаем прежнюю позицию.

– Как ты без пехоты-то, Игорь?

– А я приближаться не буду, разгоню народ, расстреляем грузовики. Нам ведь продержаться немного надо, вот и посеем панику в рядах супостата.

– У них есть артиллерия?

– Пока не вижу...

– Ну, давай, давай. Только не зарывайся сильно, у нас с тобой еще задач море, с кем мне их решать? Ладно, будь на связи.

– Все, мы пошли... Острецов! Делай как я! Разбор целей самостоятельный, расход боеприпасов до половины боекомплекта. Вперед! Вперед!

Чернышков, стоя у «кюбельвагена», слушал по рации перипетии боя. Слушал, как Стариков хвалил экипажи за натиск, слушал, как они начали громить колонну, как обнаружили в колонне развертывающиеся зенитные орудия, а потом связь прервалась. В эфире шуршало и шипело, но на призывы откликнуться никто больше не отвечал.

Через час на горизонте появились танки и конники, и вскоре к мосту вышли первые подразделения конно-механизированной группы генерала Доватора. Чернышков, заправив «свои» машины, рванул по дороге, по которой уже продвинулись батальоны Юго-западного фронта, по которой ушел Стариков.

Он нашел и останки разбитой в пух автоколонны, и два разбитых танка.

Игоря не нашел...

Москва. Кремль

– Если Совдепия завоюет всю Евразию, то и участь всего остального мира будет решена. Это же как дважды два!

– Поясните...

– Видите ли, товарищ Сталин. Морское могущество, «Sea power», питает свою силу в преимуществах торгового строя. Просто, перемещая товары через море, они набавляют огромные проценты на стоимость, ими не произведенную. «За морем телушка – полушка, да рубль перевоз». А имея в своих руках торговые пути, можно задушить любую страну, если хотя бы несколько компонентов, необходимых в общественном производстве, перемещаются по морским коммуникациям...

– Не везде так. Мы, например, решили вопрос с изготовлением резины без использования натурального каучука... в некоторых случаях блокада и закрытые границы имеют свои положительные стороны. По резине, например. Мы выпускаем такое количество шин, на которое и вдесятеро большего объема мирового производства натурального каучука не хватило бы. А что касается увеличения стоимости при перевозке, так это явление еще Карл Маркс описал.

– Но вы представьте себе, что Англии и США не с кем торговать в Евразии. Что они сделают? Правильно! Закроют границы! А торговая война повергла Америку в Великую депрессию, и Штаты чуть за собой Британию не увлекли. А спас их...

– Сталин.

– А зачем?

– А затем, что Советскому Союзу в то время нужны были реконструкция промышленности и перевооружение армии.

– Вы взяли в кредит товары, пусть это и были средства производства, но дали тем самым нашему геополитическому противнику возможность вывести свою страну из затяжного экономического кризиса. Другими словами, купив станки, вы дали работу американским рабочим. Может, это и соответствует пролетарской солидарности, но этим вы отдалили пролетарскую революцию в Америке.

– А у нас нет и не было задачи разжигать пролетарскую революцию, где бы то ни было. Мы те станки установили у себя, дав работу советским рабочим. Но те американские рабочие выпускают только станки и сейчас снова простаивают. А наши рабочие уже выпускают на станках самолеты, танки, тракторы, комбайны... они золото наше пустили на виллы, яхты, дорогих шлюх. А мы им еще и меха получше подкинули, чтобы шлюхи в цене не падали. Но... мы говорили о Евразии.

– Да, я помню. Вы обратили внимание, что вместо классового врага я ввожу термин «геополитический противник». Вот что касается геополитики: сколько в Германии до войны было народу в армии?

– По последним данным, около 120 дивизий, это примерно 5 миллионов человек.

– А в Советском Союзе?

– Примерно столько же.

– Вот, смотрите. В Евразии десять миллионов молодых, здоровых, сильных мужчин вместо того, чтобы создавать общественный продукт, до недавнего времени просто стояли на границах и этот продукт проедали. А у нас точно такая же граница с Китаем, с Маньчжурией, с Турцией. Эти границы не просто нарисованы на картах. Они привлекают к себе внимание соседей и отвлекают потенциальных работников от производительного труда. Вы можете сказать, что это не так...

– Не скажу. Это так, и что?

– А сколько сил и средств притягивает к себе побережье Северного и Тихого океанов?

– Вопрос некорректный. Эти территории мало освоены, нет необходимости защищать их со всем напряжением сил. А если кто и высадится, быстро будет сброшен обратно в Тихий океан. О Северном Ледовитом океане я уже и не говорю.

– Вы, может быть, не знаете, но американцы так же бдительно охраняют свои побережья, как СССР охраняет свои северные границы.

– Американцы тут нам не пример. Тем более что они всегда отличались своей безалаберностью. Я не удивлюсь, если они, к примеру, проморгают огромную японскую эскадру, числа, так скажем, 7 декабря.

– Я о другом. Ведь все побережье может контролировать одна мощная эскадра, а все морские границы Евразии – несколько эскадр. Это не десятки миллионов человек. Это всего лишь несколько десятков тысяч. Предположим, «Sea Power» высадились в Персии. Сколько они могут высадить десанта? Ну, тридцать, ну, пятьдесят тысяч человек. Самолеты – десятками, танки – единицами, так?

– Так.

– Много ли нужно времени, чтобы перебросить туда пару корпусов, скажем, из Европы?

– Месяц.

– А самолеты перегнать на заранее оборудованные аэродромы? А экипажи танков перевезти по воздуху к танкам, которые заправлены, снаряжены и ждут в глубине Персии? Я так понимаю, что пропускная способность железных дорог на порядок выше, чем пропускная способность морских коммуникаций, на которых господствуют наши подводные лодки и крейсируют несколько наших флотов. Тем более что флотам и надо-то перерезать две нитки – у мыса Доброй Надежды и южнее Индии. Сколько недель протянет такой десант?

А тем временем можно провести мобилизацию, ну и забрать... допустим, Австралию. Или Африку. Здесь разговор давно уже идет в континентальных масштабах. Вот поэтому я и утверждаю, Евразию нужно объединять всю, не оставляя для противника ни одного, даже самого малого, плацдарма.

Правда, сюда приплетаются несколько мистических моментов...

– Так, так, интересно.

– Столица должна располагаться в сердце Империи. А сердце Империи находится в хакасских степях. Готовы ли вы, Император, перенести свою столицу в Абакан или в Кызыл?

– Товарищ Савицкий, посмотрите на меня... какой из меня император? – Сталин показал истрепанные рукава своего френча. – А о переносе столицы мы уже говорили на Политбюро. Правда, проект был не такой радикальный.

– Позвольте, я попробую угадать... Новониколаевск?

– Теперь этот город называется Новосибирск.

– Далее. Империю должны, как обручи бочку, охватить и скрепить стальные полосы железных дорог...

– Вы в своих статьях часто пишете про эти стальные полосы. Но что-то КВЖД не удержала Российскую империю от краха.

– Как не удержала? Если бы не Транссиб и КВЖД, кто знает, была бы сейчас Сибирь в составе России, или уже, как Курилы, стала бы вотчиной желтой расы? А КВЖД просто обогнала свое время. Это дорога в будущее.

Собеседники не заметили, как закончилась ночь. Сталинский лимузин прошуршал шинами по умытым поливальными машинами улицам Москвы и остановился у помпезного здания, в котором занимал квартиру Савицкий.

У подъезда дворник в сером фартуке метлой шоркал по асфальту и, не обращая внимания на остановившийся сзади автомобиль, материл вслух бескультурность москвичей и гостей столицы. Сталин и Савицкий, переговариваясь, пошли к крыльцу, тоже не обращая внимания на дворника. Вдруг тот, подняв голову, увидел генсека.

– Ого! Твою мать! – удивленно подпрыгнул на месте дворник.

– Что, не ожидал меня тут увидеть? – озорно подмигнул Сталин.

– Так ведь это, как же, Осип Виссарьеныч... тут-то это... -многозначительно нашелся дворник.

– Во-во! – Сталин поднял вверх указательный палец, – все спят, а я работаю, а вы говорите, что я сплю ночами, не верите...

– Так ведь оно, кудрить твою через коромысло и ага! – восхищенно подтвердил дворник.

– А ты раньше печником не работал?

– А на хрен? – с интересом уточнил дворник.

– Не про тебя ли поэма «Ленин и печник» написана?

– Да ну! Опять же, кто печник, а кто Ленин! Мы тутось!

– Ну ладно, не буду тебя отрывать от такого важного и, прямо скажу, ответственного дела.

– Давай! – махнул рукой дворник и принялся дальше шаркать метлой...

– Ушел Савицкий, – доложил Берия Сталину.

– Как ушел?

– Проломал границы... и ушел.

– Дойдет?

– Дойдет. Его мои мальчики ведут, не армейские дуболомы, дойдет.

– Смотри Лаврентий, не дай Бог... сам знаешь.

– Товарищ Сталин, я вам не часто вопросы задаю...

– Нет. Задавай.

– Товарищ Сталин, а для чего вы столько времени волохались с этим Савицким?

– Интеллигенция требует к себе особого отношения. Что у нас, что на Западе. Овладеть их умами просто. А потом они горы свернут. Это оружие – посильнее уранового. Понятно, что всех не купишь, а для того чтобы убедить, нужно общаться. Побывав у меня, он станет героем на Западе и непререкаемым авторитетом. И нашим верным сторонником, какого не завербуешь и не купишь.

Поверженный Берлин. Ноябрь 1941 года

Берлин пал. А что ему оставалось, когда западнее сомкнулись передовые мехкорпуса Северо-западного и Западного фронтов? В тиски очередного окружения попали не только лейб-штандарт и эсэсовские дивизии. Попали и тыловые подразделения, и штабы, в том числе штабы ОКХ и ОКВ. Обойдя Берлин, советские войска не бросились штурмовать «цитадель» нацизма. Зачем? Окруженная крепость сама, как перезревший плод, должна свалиться к ногам победителя. Она и свалилась. К тому времени как Красная Армия подошла к Эльбе, Берлин пал. Надо отдать должное, сначала он крепился, но, когда и войска, и население облетела весть о том, что Гитлер и его приближенные бежали в Кёльн, у всех опустились руки. Лишь несколько подразделений лейб-штандарта попытались выполнить свой долг, удержать здания Рейхстага и рейхсканцелярии, но после показательного расстрела 152-мм пушками танков КВ-2 над зданиями сначала распустились белые флаги, а затем взвился и алый стяг. Знамя Победы.

Из подвалов выползали на свет грязные, обросшие, оборванные солдаты разгромленного Вермахта, они под суровым взглядом старшины аккуратно складывали в штабеля ненужное больше оружие и ждали, когда же злые карлики-комиссары поведут их на расстрел. И удивлялись, обнаружив, что более до них никому нет дела, и вставали в очередь к полевой кухне, у которой непривычно худой для повара азиат огромным черпаком раскладывал всем желающим наваристую кашу.

Вот ты какой, коммунизм?

Из подвалов рейхсканцелярии сноровистые солдатики грузили в полноприводные американские грузовики кипы документов. Вежливые мужчины, одетые слишком цивильно для военного времени, изредка останавливая кого-нибудь из прохожих, что-то спрашивали, уводили куда-то, просеивали серую солдатскую массу строгими глазами. Кого-то искали.

– Товарищ полковник, – обратилась Женька к Марине Рисковой, – можно попросить вас не по службе?

– Что, Женя?

– Та бригада танковая, ну, что в Румынии, она в Берлине сейчас, у Рейхстага.

– Двенадцатая?

– Ну да, можно...

– Можно, Жень, конечно, можно. Беги, ищи своего... танкиста.

– Спасибо, товарищ полковник.

– Беги, да смотри там, поосторожнее, не как в Братиславе, и вообще, возьми-ка лучше Валеру, сгоняйте туда на «Эмке».

– Спасибо!

На легковушке ГАЗ-М Евгения Саламатова вместе с водителем и двумя офицерами из батальона связи, которые тоже захотели посмотреть поверженный Рейхстаг, довольно долго пробивалась к центру города. Сначала преодолевали руины, в которые превратились пригороды Берлина из-за бессмысленного сопротивления. Потом городские улицы, забитые брошенной техникой, скарбом и бойцами КА. Когда по Герман Геринг штрассе проезжали мимо Бранденбургских ворот, усталое осеннее солнце уже клонилось к городским крышам.

Женька стремительно выскочила из машины, подбежала к стоявшим гурьбой солдатам в плащ-палатках.

– Военные! Где здесь 12-я Гвардейская танковая бригада?

– Мы и не слышали о такой!

– Красавица, давай к нам!

– А какого фронта-то бригада?

– Юго-западного, какого ж еще?

– Так мы северо-западные, ищи там, – вислоусый старшина махнул рукой на Рейхстаг.

Всюду стояло радостное оживление. Играли гармошки. Взревывали «Ура», отвечая на приветствия, группы солдат. Все перемешалось: танкисты в промасленных комбезах братались с щеголеватыми кавалеристами в казачьей форме. Не беда, что у первых вся грудь в орденах, да ордена те на парадках в танках, а у вторых только газыря. В день Победы все равны. Какого-то генерала от артиллерии пехотинцы сначала качали, словно пытаясь забросить на трамвайные провода. Потом угощали спиртом. Сидя на ступенях Рейхстага, что-то сосредоточенно строчил в свой блокнот Твардовский. Видно, о Василии Теркине новую главу. Подъезжали на полуторках бойцы, спрыгнув из кузова, лезли со штыками к стенам ненавистного здания, чтобы оставить свой автограф. И стрельба, стрельба, стрельба... Это во время войны всего, особенно патронов, не хватает. А в День Победы патроны можно не экономить! И здесь же, среди многоголосья победившей армии, среди какофонии гармошек и выстрелов, привалившись спиной к каменному дядьке с тростью, спит, раскрыв рот, молодой лейтенант. Это он и его бойцы прошли, как раскаленный нож сквозь масло, сквозь ряды эсэсовцев и водрузили знамя Победы. Усталость и напряжение городского боя, операции, войны сломили его, победившего. Нет ему дела до выстрелов. Нет сил для радостного возбуждения, нет почти хмельного веселья.

Сон. Только сон.

Когда уже в сумерках Женька разыскала штаб 12-й Гвардейской танковой, а в нем и Короткова, поняла она, еще не спросив ничего у подполковника, а только заметив, как вздрогнул он, увидев ее, что что-то не так. Что случилось что-то. То, во что никогда не сможешь поверить, то, чего быть не может. Не может, и все.

– Где он? – спросила Женя, и Коротков, хоть и прошло после того бала немало времени, понял, о ком идет речь. Он медленно подошел и, не зная, что сказать, встал перед ней на колени.

– Прости.

– Где?!!

– Прости, не уберег...

Все в жизни видел прошедший огонь и воду красный командир и терял многих, но ни разу еще за всю военную карьеру не спрашивали с него вот так ни матери, ни жены, ни любимые.

– Как это случилось? Остался кто из экипажа?

– Да, Марат остался. Он там сейчас, у танков.

Женька побежала к сгрудившимся в парке «тридцатьчетверкам». А Коротков так и остался в штабе, среди битой штукатурки, со смятой фуражкой в руке.

– Марат?!

– Здравствуй. Прости, не знаю, как тебя зовут.

– Что с ним?

– Он погиб.

– Как?..

– Мы атаковали колонну автомобилей. А в ней затесались две зенитки. Одна с колес начала стрелять, и, пока мы ее гасили, вторая попала во второй танк в борт, он взорвался. А нам прилепила по ходовой. Мы ее расчет из пулемета положили, но они успели еще раз по нам залепить...

Танк подбили. Мы одни с Игорем остались. Андрея и Олега убило в танке. Потом он загорелся, и мы выползли. А там толпа фашистов. Мы на них в атаку, вдвоем. Они побежали врассыпную, но огонь по нам открыли. Меня ранило сильно. И его тоже. А они увидели, что мы лежим, и снова к нам, крадучись. Он тогда схватил пулемет, встал в полный рост и снова за ними! Дальше я ничего не помню... Потерял я сознание-то. Только меня потом наши нашли. Вокруг куча трупов немецких, а Игоря не нашли. Убили они его...

– Нет! Нет, ты врешь все, ты все придумал!

– Успокойся, – Марат хотел обнять ее, пожалеть, но Женька отбросила его руку.

– Не трогай меня! Как ты мог? Как вы могли?! Он же командир ваш! Он же... Почему он там остался... а ты здесь? Если бы ты там остался, он бы здесь сейчас стоял! Ненавижу!

– Извини, что живой. Только не прятался я...

Но Женька не слышала его. Вся в слезах, углубившись в свое горе, она брела, куда глаза глядят. И радостные лица кругом вызывали у нее недоумение – как можете вы веселиться? Как? Ведь он... Нет!!! Не верю! Не верю... Ведь День Победы – это не только день, когда все кончится. Это день, когда все кончится, и я встречу его. Его!!!

Она шла и, как ледокол врубается в льдины, врубалась в толпы солдат-победителей, не замечая радостных лиц, не отвечая на дружеские приглашения, отмахиваясь от приветственных жестов. Она шла вперед, когда сзади ее окликнул такой знакомый, любимый, родной голос. Этот голос, эти интонации, этот тембр она сотни раз слышала во сне, о нем мечтала, его ждала. Но прозвучал он столь неожиданно, что Женька уже почти поверившая в невозможное, оказалась оглушена им.

– Игорь?..

И сил не было обернуться. Вдруг показалось? Неужто трепетный огонек надежды будет задавлен разочарованием? Он или нет?..

Нет сил обернуться.

Сон. Только сон. Только сон даст сил после взятия Берлина идти дальше. Освобождать Бельгию, Францию, Испанию и прочую европейскую мелочь. Только сон даст сил громить на новых рубежах загнанную в угол, но оттого еще более опасную фашистскую сволочь. Да и немецкие фашисты вряд ли последние, вон из-за океана посматривают на Европу жадные глазки. И им укорот, наверное, придется давать. Японцы совсем распоясались и в Китае, и на Тихом океане. Да и негры в колониях стонут под игом европейских угнетателей. В любом случае расслабляться нельзя, враг не дремлет. Вставай, солдат, труба зовет!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В эфире Центрального телевидения – информационная программа «Время». В студии Полина Григорьева. Здравствуйте. Сегодня в программе:

К 60-летию вступления СССР во Вторую мировую войну – эстафета памяти.

Ассамблея Совета Союза Верховного Совета СССР в очередной раз отказывает во вступлении в состав Советского Союза Австралийской республике. Парламентарии мотивируют свой отказ неинтегрированностью экономики Австралии в Евразийское экономическое пространство.

Новости Космоса. Неудачей закончилась уже четвертая по счету попытка посадить на Марс космический аппарат «Рассвет-12». Научные эксперименты уже обошлись казне в 1,5 миллиарда рублей. Маршал авиации Попович убеждает правительство, что космическая программа «Рассвет» давно окупила себя, т.к. в ходе ее реализации совершен революционный прорыв в области технологии переработки информации, в области физики высоких температур и физики вакуумного трения. Вчера с орбитального комплекса «Заря-2» на космолете «Буран» вернулся на землю экипаж под командованием майора Рамоны Карлос. Космонавты пробыли на орбите 170 суток.

Экономические новости. В арбитражном суде города Берлин завершилось слушание по вопросу демпинговой поставки листового проката из Британии. Суд постановил применить антидемпинговые процедуры к британским металлургам.

Международные новости. Повстанцы из Армии освобождения Нуэво-Мексико освободили от войск североамериканской федерации город Альбукерке, бои ведутся на подступах к городу Санта-Фе. На западе линия фронта стабилизировалась на подступах к городу Финикс, штат Аризона. Советом Безопасности Совета Союза Верховного Совета СССР представлена нота президенту Североамериканских Соединенных Штатов г-ну Бену Эльсину, в которой говорится о недопустимости чрезмерного применения военной силы.

Об этом и многом другом через минуту, а сейчас реклама.

– Мы продолжаем программу. Наш специальный корреспондент Анджей Митковский находится в Концертном зале «Россия» на встрече ветеранов той далекой и все же близкой войны. Анджей!

– Здравствуй, Полина. Здравствуйте, уважаемые телезрители. Я беседую с легендарным человеком, дважды Героем Советского Союза, мастером разведки, одним из создателей советского спецназа, генералом Павлом Судостроевым. Павел Анатольевич, скажите, ведь это именно вам удалось добыть сведения о планах Англии и Америки пойти на сепаратный сговор с Гитлером, поддержать его в критические для фашистского режима дни и тем самым затянуть войну, переведя ее в войну на уничтожение. После анализа этих сведений Сталиным были приняты решения, которые изменили ход мировой истории и лицо мира. Расскажите о ваших впечатлениях от встреч с товарищем Сталиным и, если это возможно, о подробностях той операции.

– Мне всегда очень неудобно, когда меня называют легендой. Я обыкновенный человек. Тогда все были такими. Делали свое дело, каждый на своем посту, от рядового до генсека. Со Сталиным я встречался не часто. И я считаю, что Советскому Союзу просто повезло, что у его руля в течение многих лет стоял такой руководитель. Что касается операции по изъятию документов из Госдепа, эта тема пока закрыта. Ведь Госдеп пока еще существует, зачем открывать ему наши тайны?

– Спасибо. Полина!

– Павел Анатольевич, вы сейчас руководите Московским институтом международных отношений. Скажите, не зря ли вы готовите будущих послов? Разве эра дипломатии не закончится в ближайшее время?

– Конечно, нет. Внутри Евразийского союза еще много нерешенных проблем. Отношения с Союзом Северных Нейтральных Государств тоже требуют к себе квалифицированного внимания...

– Спасибо, Павел Анатольевич! Ассамблея Совета Союза Верховного Совета СССР на своей очередной сессии отказала парламенту Австралийской республики во вступлении в состав Советского Союза. Из Дворца Советов передает наш собственный корреспондент Альберт Шнайдер.

– Здравствуйте, Полина. Сегодня было заслушано выступление Президента Австралии Роберта Мацуоки. В нем господин Президент зачитал обращение Парламента Австралийской республики, в котором, в частности, говорится о том, что Австралия привержена принципам демократии, примата экономических прав личности над хищническим оскалом олигархического капитализма. В экономической сфере Австралия готова провести акционирование группы важнейших предприятий, с последующим выкупом контрольных пакетов государством. Это должно привести экономическую систему Австралийской республики в соответствие с требованиями, существующими в евразийском экономическом пространстве. Далее господин Мацуока убеждал депутатов в выгоде принятия Австралии. Приводились аргументы о возможности размещения вредных производств в пустынных районах, о дешевизне относительно грамотной рабочей силы, о возможностях зимнего отдыха. (Когда у нас зима, в Австралии лето, средняя температура января 26 градусов Цельсия.)

После обсуждения депутаты решили перенести голосование по этому вопросу на 9 месяцев. К этому сроку правительству Австралии предписано привести Конституцию страны и подзаконные акты в соответствие со стандартами, сложившимися в СССР. Так как экономическое и финансовое положение критическое, было принято решение о выделении помощи в размере 18 млрд рублей. Часть из них, а это 6 млрд, будет выделено в виде продуктов питания, т. к. парализованная экономика не в состоянии уберечь граждан от голода. Еще 10 млрд рублей будет выделено на поддержание австралийского фунта на плаву. 2 млрд выделено Красному Кресту для оказания медицинской помощи населению.

– Спасибо, Альберт. Далее в нашей программе – репортаж из Центра Управления Полетами Ракетно-Космической Корпорации.

Голос за кадром:

– Сегодня потеряна связь с платформой марсианского орбитального комплекса «Рассвет-12». Это уже четвертый зонд, пытавшийся открыть тайны «красной» планеты. Вот что сказал по этому поводу Маршал авиации Павел Попович: «Космос таит в себе еще много тайн. И чем больше мы узнаём о космосе, тем больше вопросов ставит перед нами это знание. Потерянная платформа – это труд тысяч ученых и конструкторов, инженеров и техников. Это 1,5 млрд рублей, которые необходимы народному хозяйству. Я уже говорил по этому поводу с Председателем Правительства СССР. Что ж, жертвы нужны, Космос их требует, как и любая другая стихия. Хорошо, что мы, тьфу-тьфу-тьфу, научились платить Космосу бескровную дань. В разговоре со мной Председатель Правительства согласился, что программа „Заря“ должна быть продолжена. Реализация программы уже позволила совершить прорыв в таких областях знаний, как информатика, новые высокотемпературные материалы, а главное, беспроводная передача энергии на большие расстояния с высоким КПД. В ходе полета „Зари“ был осуществлен забор огромного количества протоматерии, порядка 4 граммов! Этого количества ученым хватит на годы экспериментов. Да все достижения и перечислить сложно.

– На космодроме Байконур приземлился корабль многоразового использования «Буран». Очередным рейсом космолет доставил с орбиты экипаж, направленный Западно-Европейским институтом Космоса в составе командира Рамоны Карлос, бортинженера Луи Кретьена и космобиолога Анны-Марии Эйсебио. На «Буране» доставлены также материалы экспериментов, проведенных в космосе экипажем за время 170-суточного полета.

Экономические новости: Сегодня в арбитражном суде г. Берлина судьей Вальтером Хорном вынесен вердикт по тянущемуся уже целый месяц процессу, возбужденному Союзом металлургов Евразийского экономического сообщества против металлургических корпораций Британии. Как было убедительно доказано адвокатом Владиславом Лаврентьевым, британские металлурги продавали в Индии листовой прокат автозаводу «Тата» ниже себестоимости на 7,3%, используя для обхода таможенных платежей низконалоговые компании Цейлона, т. е. по сути, металл в Евразию ввозился контрабандно. Судебная власть постановила обязать нарушителя, а это «Манчестер Стил Корпорейшен», заплатить штраф за контрабанду в размере 330 миллионов 900 тыс. рублей и осуществить предоплату за таможенные пошлины на 49 лет вперед. Мэтр Вальтер Хорн также предписал Конфедерации Северных Нейтральных Государств (СНГ) в которую входят такие страны, как Британия, Дания, Норвегия, Финляндия и Швеция, проследить за выполнением этого решения. В противном случае санкции будут предъявлены и правительству Конфедерации СНГ. Мэтр Вальтер Хорн направил в Экономический Совет правительства предписание с требованием улучшить работу таможенных органов, с тем чтобы впредь не допускать подобных нарушений.

Международные новости: Президент Мексики Эрнесто Че Гевара во время поездки на Кубу на совместной пресс-конференции с кубинским лидером Фиделем Кастро заявил, что более не намерен наблюдать, как в САСШ нарушаются права неанглосаксонских меньшинств. Латиноамериканская федерация намерена поставить вопрос о введении миротворческого корпуса для защиты мирных жителей, безжалостно истребляемых североамериканской военщиной. Рэд Булл, лидер повстанцев, называющий себя правнуком борца за независимость индейцев Северной Америки Сидящего Быка, заявил, что Мировому сообществу давно пора уже вмешаться, т. к. страна, управляемая бывшим актером, который еще в кино убивал индейцев и благодаря этому стал 44-м президентом, катится в пропасть. Бенджамин Эльсин уже не воспринимает обстановку адекватно. Известный правозащитник Ник Смитсон призывает начать ввод войск Мирового сообщества, т.к., цитирую: «Накопленный за годы бега в никуда арсенал боевых отравляющих веществ находится в руках идиота». Известный североамериканский политолог госпожа Вэлери Ньюхаус жестко критикует администрацию Белого дома за неумение и нежелание защитить права черного и цветного населения САСШ. Интервью с госпожой Ньюхаус смотрите в ночном выпуске. Накануне из Северной Америки вернулась группа комитета по защите прав человека Верховного Совета. Наш корреспондент встретился с руководителем делегации, товарищем Явлинским. Сегодня Геннадий Явлинский у нас в студии.

– Здравствуйте, уважаемые телезрители. Наша группа побывала в крупных городах Северной Америки, и, хотя отнюдь не во всех городах, это позволило нам сделать определенные выводы. Картина везде удручающая – дикие очереди за хлебом, за бензином. Отсутствуют элементарные, я бы сказал, вещи, даже туалетная бумага, и, простите, предметы женской гигиены. О мыле, зубной пасте, стиральном порошке даже говорить не приходится. Заводы стоят, рабочие, не видевшие по нескольку месяцев зарплаты, бастуют. Как экономисту мне непонятно, как Может возникнуть дефицит товарной массы при хронической невыплате заработной платы? По ночам города переходят в руки криминала. Выстрелы, взрывы, грабежи.