Текст книги "1923 (СИ)"

Автор книги: Олег Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

– Поцелуй его – хриплым от желания голосом сказал он.

Оставив девчонку доедать закуску, он пошёл к банщику. Цены на живой товар были не высоки, и это подтвердило Николая в правоте его решения. На крайний случай – верну в Хамовники, подумал он. А пока пусть побудет со мной. В целях сохранения девственности для ритуалов Востока. Завтра надо будет свозить её к Шанцеву, проверить на гипнабельность.

Он вернулся в комнату и посмотрел на девчонку. Она закуталась в полотенце и тихо сидела в углу. Было видно, что ей хочется спать.

– Останешься со мной. Зовут меня Николай Эдуардович. Мы с тобой будем работать. Будешь слушаться – дам денег для матери. Всё ясно?

– Ясно, Николай Эдуардович. А что делать-то? Я всё умею и полы помыть, и еду сготовить и с ребёнком сидеть.

Где ж ты раньше была, такая умелая – года эдак два назад. Теперь то дочка ходит в садик, а раньше были проблемы с нянькой. Да и умение мыть полы и готовить тоже нашло бы своё применение. Он представил себе это всё в натуре, и аж от удовольствия зажмурился. Никаких тебе проблем с хозяйством. Да ещё трахать можно. Интересно, жена одобрила бы или нет?

– С ребёнком это не ко мне. Потом объясню. А пока спи вон на кресле.

Массажист был здоровый и крупный. Он разложил Николая по лавке, и как Медведь Корнея Чуковского «стал бить его и ломать его». Приговаривая какие-то прибаутки, меняя рукавицы, веники и прочие профессиональные причиндалы. Два раза он сгонял Колю в парную, три раза облил ледяной водой. Проехался по нему какими-то чрезвычайно острыми колёсиками. Под конец, отправил на кровать и сказал спать крепко.

Он, уснул и действительно спал крепко.

Глава 12

Утром они поехали к Надежде. Было видно, что девчонке внове поездка на автомобиле, а серьезное лицо Александра её просто пугало. Надежда открыла сама – было видно, что ждала. Увидев девчонку она не удивилась – наверное, навидалась всякого, философски подумал Николай. Он показал рукой на Надьку и строго сказал.

– Вот это Надежда. Она будет тобой заниматься. Слушаться как меня. Будет на тебя жаловаться – верну туда, где взял. Поняла?

Машка молча кивнула. Интерьер квартиры её явно потряс. Коля повернулся к Надежде.

– Ты ритуалы тантризма помнишь?

– Нет. Я и не знаю, что это такое. Ты тогда на Угловой говорил, но я не поняла.

– Потом объясню. В общем так. Девица – девственница. Мне её вчера продали в бане на Басманной, где мы были. Надо, чтобы она в таком состоянии оставалась до определённого момента. Есть у меня задумка одно представление устроить. В восточном стиле.

– А у неё ума хватит?

– Вот и потренируй в области ума. В общем возьмись за неё. Косы обрежь, тряпок прикупи, ходить научи. Чуть попозже я приеду, поедем к врачу, он будет её гипнотизировать. Вот, кстати, своди её к врачу вообще. Пусть посмотрит на неё в плане общего здоровья. И насчёт девственности тоже. Как понимаешь, я не проверял. Вот ещё что, сходи с ней к профессионалам в области танца. Пусть посмотрят что из неё можно сделать – пластика и всё такое.

По лицу Надежды было видно, что она ничего не понимает. Но спорить не стала.

– Хорошо, сейчас и займусь. Значит врач и балет. Думаю часа через три управимся. Ты когда приедешь?

– Ну и давай тогда к часу. У тебя с обедом как?

– Кухня есть, сделаем.

– Тогда пусть приготовят.

– Коля, ты пожалуйста, поосторожнее. Хорошо. – она заглянула ему в глаза. – А то я как вспомню Берлин, так в дрожь бросает. Постарайся. Может ты меня возьмёшь?

– Эх, защитница. Станет надо, обязательно возьму. А сейчас займись девкой. Через три часа я буду.

Подъезжая к музею, Николай ещё не знал что он будет говорить. Было ясно, что учёный на связи с Бокием. Поэтому, если его обидеть он побежит к нему жаловаться. Этого не хотелось. Поэтому по зрелому размышлению он решил разузнать, чем же товарищ Завершинский занимается. И скакать уже от этого. Ах, если бы знать, что у Васьки за медальон – живо бы этого учёного раскололи. Впрочем, если подумать, то всё должно лежать на поверхности – понял он. Что может носить археолог, копающий бронзу в Приангарье? Прибамбасину из раскопа. И что могло заинтересовать профессора из Москвы, связанного с отделом, который увлекается оккультизмом. Да заинтересовать настолько, что тот сумел поднять на ноги начальство и оно дало санкцию на задержание. Ясно всё, решил Николай, – от Востока мне никуда не уйти.

На его счастье экскурсоводы ещё не разошлись и среди них Коля заметил вчерашнего докладчика.

– Я вчера слушал Ваш доклад. Вы очень смелый человек.

– Почему?

– Простите – Вас как зовут?

– Владимир Владимирович Симочкин, приват-доцент.

– А какова тема Ваших научных изысканий?

– Вообще – то я занимаюсь историей русско-английских отношений, начиная с момента их зарождения и до современности. А мой вчерашний доклад – это побочные мысли. Изучал документы по русскому северу, вот и решил обкатать некоторые идеи.

– Своим докладом Вы, Владимир Владимирович, настроили против себя всю историческую общественность Запада и Востока. Более того, Вы ощутимо задели ряд мировоззренческих начал современной политики. Вам этого не простят.

– Ради бога, поясните что Вы хотите сказать. Я всё таки историк, а не философ и не политик.

– Смотрите. Из вашего доклада получается, что при Иване III Русь шла в русле традиционного пути – феодальная родовая аристократия и растущее абсолютистское государство. А потом, используя подходящую идеологию, некоторые силы совершили переворот, физически уничтожили старую элиту и стали создавать новый порядок управления страной. Который, по вашему привёл к сильнейшему кризису в истории России. Вам это ничего не напоминает?

– Что Вы говорите?! Я ведь совершенно не об этом.

– Ничего, не волнуйтесь, давайте дальше. Вы, Владимир Владимирович, доказываете, что самодержавие сложилось на Руси само. Не было занесено зловредными монголами, а сложилось в результате действий Грозного на сто лет позже стояния на реке Угре. Тем самым Вы выбиваете аргументацию тех господ философов, которые будут твердить, что Россия – страна европейская, только злые монголы всё испортили. За это нам Запад должен по гроб в долгу ходить – мы сдержали монгольский удар и не пустили кочевников в Европу.

– Но ведь можно доказать…

Николай был неумолим.

– Продолжим. С другой стороны Вы своими утверждениями полностью ломаете идею последователей Грозного царя, которые будут утверждать, что своими действиями он спас страну он раздробленности и распада и создал единое государство, что позволило Руси выжить во вражеском окружении. По вашему же выходит, что он наоборот, своими действиями резко ослабил потенциал страны. И наконец третье – Вас не поймут на Западе. Вы доказываете, что до Ивана Грозного Россия ничем не отличалась от любой другой европейской страны. А им сейчас надо доказывать, что мы к Европе никакого отношения не имеем, поэтому коммунизм у нас и победил. А у них, хороших, он не победит.

– Ну, это всё уже не история. Это политика. А я не политик. Я историк.

– Ладно, это я всё так, к слову. Просто подумайте на досуге. Вообще-то у меня есть вопрос – Вы знаете Фёдора Павловича Завершинского?

– Конечно.

– Скажите пожалуйста, а каков круг его научных интересов? Дело в том, что я представляю некий фонд, изучающий историю России, и мы финансируем наиболее серьёзные разработки. Поэтому мы бы хотели понимать в темах современных исследований.

Это была гениальная идея. Теперь можно было говорить и спрашивать всё, что угодно.

– Фёдор Павлович известен своими трудами по взаимодействию кочевников и Руси в более поздние времена, чем обычно рассматривают эту тему. В 16–18 веках. То есть ногайцы, калмыки и крымские татары. А также Сибирь. Он даже ездил туда с экспедицией, раскапывал какие-то захоронения.

В точку! Гумилёв ты наш. Новая Русь и Великая Степь.

– А скажите, история религии входит в его интересы?

– Только в той степени, как это касается кочевников.

– Вы хотите сказать – буддизм и мусульманство?

– Больше буддизм пожалуй. По мусульманству я его работ не знаю.

– Прекрасно. Вы знаете, у меня есть мысль. Вам надо перебраться в Англию. Поработать. Там гигантские архивы Англо-русской компании как раз по интересующему Вас периоду. Хотелось бы, чтобы Вы занялись работой в этом направлении и ввели в научный оборот эти данные.

– Вы, наверное, долго не были в России. У нас очень трудно получить право на зарубежную командировку.

– Это так сильно заметно? А в чём?

– У Вас странный язык. Как будто какие-то слова Вы переводите с иностранного и не можете подобрать аналога. Поэтому русифицируйте его. Причём по очень необычным правилам. Но Вы не волнуйтесь. Просто у меня чутьё к языкам и образование соответствует. И ещё Вы странно строите фразы. Рубите их прямо посередине.

А вот это провал – подумал Штирлиц. Нет дружок. В Англию первым дилижансом. Первым. Впрочем, я ведь немец из Сибири. С меня спрос небольшой. Только ведь он заметит и докажет, что я не немец и Сибири не нюхал. Вредный человек. Профессор Хиггинс хренов.

– Я надеюсь, что мы с Вами ещё встретимся. За это время продумайте вопрос о поездке в Англию. Мне кажется, что тема англо-русских торговых отношений будет востребована как в России, так и на Западе.

Ну что, теперь можно и к Завершинскому. Только лучше немного не так. Пусть лучше он ко мне придёт. Правильно, надо сделать представление, чтобы он побежал поглазеть. Тут мы с ним и познакомимся. Значит сейчас надо не к нему, а поработать по жрецам религии Бон. Где у нас бумажка-то. Он достал из портмоне бумажку, которую ему дали в Питере. На ней тщательный Сушин написал нужный адрес. Он был рядом – на Ильинке.

Используя отработанную в Питере методу, он поймал дворника и вскоре тот привёл его к «нехристям». Они жили в подвале, и уже стоя у двери Николай уловил запах восточных благовоний. Дверь открыл молодой ханец. То, что это не житель Тибета, Коля был уверен – у тех совершенно другой тип лица. Но он напрягся и сказал приветствие по-тибетски. По крайней мере так говорили горничные в Лхасе. Ханец вполне логично помотал головой и сказал.

– Моя русски плохо понимай.

Николай разозлился и сказал.

– Хао.

Этот обмен приветствиями всех времен и народов мог затянуться, но тут молодого человека отодвинули в сторонку, и в двери встал пожилой китаец, в традиционном китайском халате.

– Мы ждали Вас, Николай Эдуардович – с легким акцентом сказал пожилой.

Потрясение испытанное Колей могло сравниться только, с тем, что на месте китайца стоял бы его кредитор, бросившийся за своими деньгами в погоню за ним даже в это, крайне неблагоприятное для деловых людей время.

– Нас предупредили из Петербурга, что Вы будете интересоваться нашей религией.

У Николая отлегло на сердце. Он уже успел придумать заговор китайской разведки, правда с непонятной целью и намерениями.

– Я надеюсь, не нарушил Ваши планы – скромно сказал Коля, придумывая, что он будет говорить. Врать китайцу, что он знаток Тибета казалось ему бессмысленным.

– Вас интересует религия бон? Чёрный Бон? – ответил ханец вопросом на вопрос.

– Я ищу мудрость предков. Если конечно, её можно найти. Говорят, он скрыта в монастырях Тибета. Но я не нашёл её там. Я искал её в Непале, но там тоже только молчаливые камни и статуи.

– Мудрость надо искать в душе– назидательно сказал китаец. Нам рекомендовали Вас наши друзья. Давайте забудем на минуту о религии. Поговорим о земных делах.

Вот так. У меня уже друзья завелись. Во даю. Но потом он вспомнил китайский ресторанчик и отношения агента разведки и хозяина. Всё стало на свои места.

– А утка по пекински будет?

– Будет – ответил старик, приглашающе указывая путь вниз, вглубь подвала. – Меня зовут Линь. Я настоятель веры бон. Но сейчас я думаю о мирских делах.

Тянуло сладковатым запахом опиума, но ароматы китайской кухни были сильнее.

– Мы ищем благоденствия для своей родины. Сейчас её разрывает война, правящая династия пресеклась и бедствия обрушились на страну. Народ остался беззащитен перед гневом богов. Стране нужна защита.

Николай вопросительно посмотрел на него. Какая-то фантасмагория – подумал он.

– Вы считаете, что Россия готова защищать Поднебесную?

– В истории Китая всегда варвары приходили с Севера и давали стране новый путь. Потом династия укреплялась и традиции страны снова как всегда брали верх. Это истина.

– Но Россия несёт сейчас свою, чуждую людям идеологию.

– Завещания Великого Учителя и многие постулаты нашей религии очень близки основным идеям Маркса. Я верю, что они будут созвучны искренним чаяниям народа.

– Возможно. А что Вы хотите от меня?

– Нам надо, чтобы Россия повернулась лицом к нашим проблемам. Нам нужна сильная власть и сильная армия. Нам нужна единая страна. Сейчас Россия смотрит на Запад. Это ошибочный путь – потому что пути России и Запада не совпадают. Россия не добьется там успеха.

По моему весь мир знает о готовящейся революции в Германии. Кроме немцев, разве что. Что же Антанта не дала коммунистам по мозгам, а допустила дело до крови?

– Насколько я знаю, коммунисты давно и активно сотрудничают с Гоминданом?

– Это случайные люди и случайные силы. Для того, чтобы поднять Китай надо ударить посильнее.

Так. С вами товарищи китайцы, всё ясно. Дайте денег и оружие, а там посмотрим. Эту песню будут петь ещё не раз. Только Сталина фиг обманешь. Он сам кого хочешь обманет. Впрочем, о чём это я. Сталин думает одним днём, а этот старик веками. Он готов отдать страну России, потому что твердо знает, что она её не удержит. А когда это произойдёт – завтра или через сто лет ему безразлично. Ну да ладно. А ведь у меня свои интересы.

– Хорошо. Я готов помогать Вам. А Вы готовы помочь мне?

– Конечно. Наши усилия идут к одной цели.

– Тогда я подумаю. Мне надо многое понять. Мы можем встретиться вечером?

– Мы можем встретиться в любое время, когда Вам будет это удобно.

– Прекрасно. А сейчас давайте обсудим Чёрный Бон. Всё таки я пришёл сюда ради этого. Скажите, кто из серьёзных людей в партии интересуется этим вопросом?

– К нам никто не приходил. Мы практикуем нашу религию уже много тысячелетий. И мы знаем, что нельзя разбудить спящих и достать мудрость из её хранилища. Поэтому наши ритуалы – это ритуалы поддержания порядка. А в партии – люди, которые ненавидят порядок и хотят сломать его и заменить на новый. Но они не понимают сути порядка. Как нового так и старого. Они готовы вызвать самые разрушительные силы, чтобы поломать всё. Но они совсем не знают, как и кто эти силы будет загонять обратно. Возможно поэтому мы для них неинтересны. Но возмущения вселенной всё чаще говорит нам, что кто-то творит другие ритуалы, вызывая запретные силы. Мы чувствуем это. Глупцы поплатятся за игры с огнём.

– Скажите, а как Вы чувствуете возмущения вселенной? – Николай вполне серьёзно задал этот вопрос.

– Нашей религии уже несколько тысяч лет и всё нельзя рассказать в одной беседе. Но если ты ищешь запретного знания, то здесь ты его не найдёшь. Интересы народа и страны велики, но спокойствие Вселенной требует большего.

– Я заверяю Вас, что наши интересы совпадают. Время разрушать на этой части суши прошло. Сейчас надо строить. И тот, кто это не понял, должен быть найден, пока он на поколебал основы мироздания.

От такого ритма беседы начинала болеть голова. Но они с китайцем вполне понимали друг друга. И кажется, были друг другом довольны.

Он вернулся в Исторический музей. Его недавний собеседник ввиду отсутствия экскурсантов сидел и писал что то на маленьких листиках.

– Владимир Владимирович, я опять к Вам – улыбнулся Николай – и у меня снова вопрос – у Вас есть знакомый специалист по дьявольским культам?

– Я занимался этим вопросом – у Ивана Грозного это практиковали. Пытались добраться до запредельного.

– Вы просто находка. Скажите, чем Вы можете в двух словах выразить сущность обрядов подобного рода?

– Ну, обратный ход ритуала, вместо традиционных заменителей используется кровь. Обязательны сексуальные мотивы с использованием девственниц.

– То есть, если взять христианский ритуал и всё делать наоборот, то получится что-то подобное?

– Ну да. Так и практиковалось. Ход противосолонь, причастие кровью, а не вином, женщина вместо святого места – всё это есть в любых мистериях, посвященных дьяволу.

– Понятно. Скажите пожалуйста, Вы можете сделать выборку с описанием подобных обрядов. Скажем так, века за три.

– Могу, это несложно. И выписок не надо – возьмите книжки в любой библиотеке.

– Времени нет. Вы можете заняться этим сейчас. А вечером мы бы с Вами встретились.

– Хорошо. Где и во сколько?

– Часов в 10 Вам подойдёт? Тогда приходите на Сретенку, в «Весёлую собаку».

Господин Шанцев долго пытался понять, что же от него хотят. Наконец до него дошла вся простота просьбы Николая. Он кивнул головой и попросил привести девочку. Надежда ввела Машку. Та была приодета и облагорожена парикмахером. Николай похвалил себя за выбор – с короткими волосами её глаза так и сверкали на мордочке. Очень серьезное выражение лица, которое, наверное, по мнению Надежды должно присутствовать у всяческой порядочной девушки, придавало лицу трогательность и беззащитность.

– Ближе, ближе, молодая дама – профессиональным тоном проговорил профессор и начал сеанс. В принципе всё было так, как это описывают и показывают в кино. Минут через пять он разбудил девчонку и они с Надей вышли.

– Она вполне поддаётся гипнозу и внушению. Ничем особенно не выделяется ни в ту, ни в другую сторону. Но что же Вы всё-таки хотите?

Николай достал свой мандат ЦК партии.

– Понимаете, доктор. Мы занимаемся контролем над действиями ЧК. Есть мнение, что их методы работу уже не отвечают задачам времени. Был период, когда грубая сила и решительность были необходимы для спасения страны, раздираемой анархией революции. Сейчас настал другой период. Надо строить. А любое строительство требует участия специалистов. То есть того слоя российских патриотов, которые имеют знания и навыки, столь необходимые для ликвидации последствий войны и революции. Но, некоторые представители органов этого не понимают. Они до сих пор видят буржуя в любом человеке с портфелем. Поэтому, есть мнение, что нужно многое менять в их работе. Соответственно, я имею полномочия очень серьёзных кругов попросить Вас о помощи. Естественно, не безвозмездно.

Коля помнил как вчера врач отреагировал на его предложение оплатить визит. Эту тему он и решил развить. Он достал из кармана несколько купюр, значительно превышающих ставку оплаты за приём, положил их на стол и продолжил.

– Это всего лишь задаток. В случае, если Вы нам поможете, Вы можете рассчитывать на удовлетворение более серьёзных Ваших просьб.

Шанцев сориентировался быстро.

– Я готов помогать, но у меня, к сожалению, есть ряд проблем бытового характера.

– Мы их обязательно решим. Но Вы понимаете – начальство оно и в Африке начальство. Поэтому ему нужен результат. Когда мы будем подходить к нему, я обещаю, что мы вернемся к этому разговору. А пока что, мне надо понять – можем ли мы рассчитывать на Ваше сотрудничество, или мне придётся обращаться к другому специалисту.

– Я же говорю, я готов. Скажите, что Вам нужно, и я попробую.

– Вы понимаете, это должно оставаться в секрете. Никто не должен об этом знать.

– Я понимаю. Так всё-таки что я должен сделать.

– Понимаете, доктор. Я не специалист, поэтому если что, Вы меня поправите – сказал Николай и начал излагать контуры задачи.

От Шанцев они поехали к преподавателю танцев. Это была бывшая балерина, которая почему-то не уехала за рубеж вместе с основным составом русского балета в 1917-18 годах. Она жила на Пречистенке, в бывшем доходном доме и в своей комнате имела станок и зеркало. Надежде её порекомендовали в Большом театре.

Балерина встретила их радостно. Судя по всему, работы у неё было немного, поэтому она начала поить их чаем и рассказывать о зверствах большевиков.

– Вы представляете, они собираются закрыть Большой театр. Они уже раз пытались – в прошлом году. Только Калинин отстоял. У него, знаете ли роман с одной балериной. Только его усилиями. Но такого варварства, я признаюсь, даже от них не ожидала. Говорят, этот противный Ульянов – он сильно хотел закрыть. Я как то раз видела его на этом, как его, митинге – ну разве это правитель России? Маленький лысый человек, со смешной мимикой. Картавит. А двигаться совсем не умеет. Вот когда я училась в Мариинке, к нам часто заглядывали Великие Князья.

Она кокетливо посмотрела на Николая, потом перевела взгляд на Надежду. Та понимающе улыбнулась ей в ответ.

– Это были красавцы. Рост, стать. Романовская наследственная сила в конце концов. Это были мужчины. А нынешние?

Коля хмыкнул. На балет и балерин он имел свой взгляд и не сильно различал их с проституцией обыкновенной. Пусть и гораздо более высокого уровня.

– Ну что Вы, успокойтесь. Пока в правительстве сидят мужчины, пусть не такие бравые и воспитанные как великие князья, женская обслуга для правящей верхушки будет нужна. И Большой не закроют – если Ленину на женщин уже глубоко плевать, то там много других, более темпераментных мужчин. Вы посмотрите, сколько появилось в Кремле грузин. А уж они теряться не будут.

– Да, да грузины. – Возбудилась хозяйка. – Помню я была знакома с князем…

– Я прошу прощения, перебила Надя, заметив взгляд Николая на часы. Может быть мы приступим к делу – а то у нас ещё много планов на этот вечер.

Николай демонстративно достал бумажник. Увидев деньги, балерина решительно взялась за Машку. Коля конечно слышал, что в балете распространены телесные наказания, но в реальности столкнулся с этим в первый раз. Система воспитания была жёсткой – как в спорте.

Машку гоняли и в хвост и в гриву. Через полчаса это издевательство закончилось.

– Ну что, благосклонно сказала хозяйка. – У вашей девочки безусловно есть задатки. Только настоящей балериной она никогда не станет – возраст уже не тот. Вот лет бы на пять раньше. Но пластика и чувство ритма имеются. Мышцы и растяжка у неё от природы. И личико смазливенькое. Опять же упорство есть. С ней можно заниматься – она будет танцевать. На характерные потянет.

Коля достал и передал оговоренную сумму.

– Прекрасно. Мы будем у Вас учиться. Только у меня есть просьба. Не могли бы Вы за отдельную плату узнать – есть ли в Москве учителя восточного танца – Китай, Средняя Азия. Нам бы хотелось, чтобы девочка имела представление о нём. В этом случае, Вы занялись бы общей подготовкой, а занятия с Востоком шли отдельно.

– Не знаю, не уверена. В нашем кругу это не практиковалось.

– Всё течёт, всё меняется. Давайте подумаем вместе – неужели во всей Средней Азии не нашлось педагогов и учениц, готовых удовлетворить спрос на экзотику. Ведь мужчин на это здорово тянет. Пусть это было не на уровне балета, может на уровне варьете или других забегаловок подобного типа. Но ведь танец всегда останется танцем.

Николай заметил, как дернулась хозяйка опошлением высокого искусства и стал быстро исправлять положение.

– Танец на любой сцене отражает подспудные движения человеческой души, вызывает к жизни скрытые, задавленные современной жизнью инстинкты. Мужчины в нём становятся мужчинами, женщины – женщинами. Чепуха условностей стирается в этом разговоре тела и вперед выходят главные вопросы человеческой жизни – вопросы отношения полов.

Балерина внимательно посмотрела на него.

– Вы знали Дягилева?

– Нет, конечно, у меня в те времена были совсем другие интересы.

– Вы знаете, он говорил примерно тоже самое. Это великий человек.

Выйдя от балерины, Николай в который раз пожалел, что до сих пор не начал курить. Очень хотелось. Эта беседа вымотала его, как раньше разгрузка вагона с сахаром. Или погрузка двадцатитонного контейнера с аккумуляторами.

– Ну что? – сказал он девкам, Живые? Ты как, мелкая?

– Хорошо, только ноги болят и спина.

– Ну, это с непривычки. Ладно, хватит болтать. У нас ещё один визит.

Они поехали на Солянку. На большом, п-образном доме с гигантским двором, висела табличка, подтверждающая, что он собственность «Московского купеческого общества», и недалеко от этой таблички находился знакомый подвал.

– Господин Линь, Надежда, Маша – представил дам Коля. Господин Линь кивнул и повёл их внутрь своего бесконечного подвала. Китайский колорит проявлялся всё сильнее, по мере удаления от входа. Наконец они достигли комнаты, где было несколько возвышений, покрытых шелковыми покрывалами. Рядом стояли низкие столики, на которых была расставлена различная посуда.

– Вы просили утку по пекински, Николай Эдуардович. Её скоро принесут. Я думаю, Вы останетесь довольны. А что будут дамы?

Коля взглянул на Надежду, но он растеряно покачала головой. На Машку можно было не смотреть – она пыталась усесться на непривычное ложе, и это у неё не получалось. В конце концов она обратила внимание на позу Нади и села также. Ясно было, что в китайской кухне она не разбирается.

– Я думаю тоже утку – ответил он, приняв решение за всех. А мясо в вишнёвом соусе есть?

– Конечно. И свинина по сычуански – я правильно понимаю?

– Вы очень проницательны. Я даже начинаю немножко боятся такого внимания.

– Ну что Вы. Добрые цели приводят к светлому перерождению – так учит нас Путь. А ваши мысли и деяния, я уверен, служат добру.

– Я тоже так надеюсь. Но мир настолько запутан, что порой нельзя разобрать, где добро, а где злою Только недеяние несёт свободу от вольных и невольных грехов. Но, увы, – продолжал Коля эту ритуальную игру, – мы живём в эпоху не просто больших, а великих перемен. И некому позаботиться о малых сих. И наше недеяние сейчас больший грех, чем любой другой.

Линь откинул голову назад. Низким голосом он произнёс.

– Какая разница черные облака или белые – ведь они одинаково заслоняют солнце.

– Ваше сердце само подскажет Вам, гдё чёрное, а где белое. Выбирай сердцем, и не ошибешься.

Николай произнёс эти кодовые для религии Бон слова. Он верил в их мудрость. И слишком часто выбирал сердцем, а не умом. Наверное поэтому и имел, то, к чему пришёл. Он знал об этом, но не мог иначе.

Наверное, искренность его фразы была той маленькой соломинкой, которая сломала шею верблюду настороженности. Николай посмотрел на буддиста и вздрогнул – Преподобный Линь склонился в низком поклоне.

Мясо и утка были вкусными. А вот китайского чая Коля не понимал. Жиденький раствор с двумя чаинками вызывал в его душе чувство горького недоумения. Тем не менее, оставив чашку и поблагодарив хозяина он сказал.

– Я благодарю Вас, преподобный Линь за этот ужин. Я уверен, что вскоре смогу ответить Вам таким же угощением.

Монах степенно наклонил голову, и Николай, дождавшись пока женщины выйдут, продолжал.

– Я обдумал Ваше предложение. Оно отвечает интересам наших народов. Я сделаю всё, что в моих силах. Но и Вы должны мне помочь.

– Мы готовы.

– Хорошо. Вот эта девочка. Её зовут Маша. Её надо в кратчайшие сроки обучить ритуалу и танцу. Она ничего не умеет, но она будет стараться.

– Но женщины практически не участвуют в наших ритуалах.

– А нам и не нужен действительный ритуал. У нас всё будет и проще и сложнее.

Николай стал рассказывать свой план. Нельзя сказать, что он понравился Линю. Было видно, что профанация Великого Служения не вызывает у него никакого восторга. Но он молча слушал. Потом сказал.

– Может быть – это правильный путь, но отправляясь по нему Вы берете на себя много грехов этого мира. Вы готовы рисковать своим перерождением?

– Мне подсказывает сердце. Главное, чтобы наша игра не поколебала равновесия Вселенной. Наше незнание может вызвать разрушительные последствия. Я очень боюсь этого.

– Мы поможем сделать так, чтобы основы мироздания не рухнули. Мы готовы взять девочку. За три дня мы научим её основам.

Надька с Машей пришли, и Коля сказал.

– Маша, ты остаешься здесь на три дня. Тебя будут учить разным вещам, но обижать не будут. Слушайся наставника Линя и тех, кого он тебе покажет. Через три дня я приеду и посмотрю, чему ты научилась. Если мне понравится, я заберу тебя, если нет – останешься здесь – пока не достигнешь успеха. Тебе всё понятно?

– Да, Николай Эдуардович. – глаза девчонки наполнились слезами. Но она сдерживалась.

– Не бойся. Тебя здесь никто не обидит. Просто научат пению и танцам. Главное, слушайся наставника.

Вошёл молодой послушник. Он удивлённо посмотрел на женщин.

– Отведи девочку в женские покои. Я позже приду и расскажу, что надо делать. Пусть подготовят платье и тетушка Ляо ждёт меня. Скажи ей, чтобы она подготовилась – у неё будет очень много работы.

– Вы можете не беспокоиться, Николай. Через три дня мы обучим её всему, что необходимо.

Дело было вечером. Делать было, соответственно стиху, нечего. Заглянув на Петроверигский и узнав, что новостей нет, Николай неожиданно оказался остановлен и выбит из ритма. Впервые за последние две недели он не должен был никуда спешить. Не было дел. Просто не было. Он ошарашено посмотрел на Надю.

– У тебя мысли есть как вечер провести? У нас есть два часа – в 10 у меня встреча в «Веселой Собаке».

– Ну и поехали туда. Там весело. Два час быстро пройдут.

– Ну поехали. Будем чудить.

В «Веселой собаке» было накурено и шумно. На эстраде играл оркестр, какую-то весьма боевую мелодию. Поэты и писатели богемно сидели в своём углу и пили водку. Судя по маханию руками и нетрезвым выкрикам, выпито было уже много. Несколько пар отплясывали какой-то танец. Наверное это фокстрот, подумал Коля.

Ищенко увидал их сразу, как только они вошли.

– Ах, Наденька, закричал он, перекрывая даже громкий оркестр. – Ребята, подвиньтесь. Это же Наденька пришла.

Коля отметил, что его появление вроде как бы и не заметили. Вот так, подумал он, старый, лысый, кому я нужен. Но его уже усаживали на свободное место, поднося стул, расставляя приборы и бокалы.

– Что желаете? шепотом спросил официант интимно наклоняясь к Николаю.

– Портвейн есть?

– Даже португальский порто имеется, ещё из старых запасов.

– Вот и неси пару бутылочек.

– Он недешёвым будет.

– Справимся. Давай, давай.

Компания уже шумела и извивалась около Надежды. Она, уловив разрешающий взгляд Николая благосклонно принимал комплименты и заразительно смеялась. Собутыльники вообще попались весёлые. Шутили они много, и как то профессионально – как конферансье. В целом, было хорошо. Официант принёс портвейн и это было встречено радостным ревом. Его быстро разлили и беседа потекла звонким ручьём. Как Николай понял, это были журналисты – в основном работники ведомственных газет – по типу «Гудка». Сидели они все в одном здании – на Солянке, там где потом будет академия Дзержинского. Сейчас это называлось «Дворец Труда» и было описано Ильфом и Петровым в «12 стульях.».