Текст книги "Заяц, жаренный по-берлински"
Автор книги: Олег Буркин
Жанр:
Военная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Строиться!
Ваня повернулся к отцу.
– Все, батя, надо идти.
Ломов с сожалением вздохнул.
– Эх, не успели встретиться…
– Ну, теперь-то будем в одном полку! – успокоил друга Синдяшкин. – Не потеряется.
Перед тем как расстаться вновь, Ломов и Ваня еще раз обнялись.
Ваня развернулся и побежал к своей роте. Ломов, Синдяшкин и Валентина махали ему руками вслед…
…В воздухе раздался свист дальнобойного артиллерийского снаряда. Повара и Валентина непроизвольно вжали головы в плечи. Ваня, бегущий к своей роте, – тоже.
– Артобстрел! Ложись! – крикнул Ломов и упал на землю. Синдяшкин и Валентина – следом за ним. Приподняв голову, Ломов посмотрел на бегущего Ваню.
– Ложись, сынок!
Ваня, пробежав еще несколько шагов, тоже плюхнулся на землю.
Мощный взрыв прогремел рядом с леском. Уже было вставшие в строй, солдаты роты Вани тут же разбежались в разные стороны и залегли. Землю вздыбил еще один взрыв – в том месте, где раньше стоял строй. Еще один снаряд упал, не долетев метров 30 до кухни. И еще один – недалеко от Вани.
Увидев это, Ломов вскочил и побежал к сыну, который лежал, накрыв руками голову…
…Снаряды густо ложились повсюду – и в леске, и у кухни…
…Ломов подбежал к сыну и навалился на Ваню сверху, закрыв его своим телом. Через пару секунд взрыв прогремел буквально в нескольких шагах от них…
…Артобстрел закончился. В воздухе повисла тишина. Синдяшкин и Валентина подняли головы и увидели Ломова, который неподвижно лежал на сыне, широко раскинув руки.
В глазах Синдяшкина и Валентины мелькнуло беспокойство.
Ломов не двигался. Почуяв неладное, Ваня медленно вылез из-под отца. Тело Ломова осталось лежать на земле: его спина была пробита осколками сразу в нескольких местах.
У побледневшего Вани затряслись губы.
– Батя!
Ломов не подавал признаков жизни. Его глаза были закрыты.
Ваня осторожно перевалил тело отца на спину. Взяв голову Ломова в руки, Ваня поднес лицо отца к своему. Из его глаз брызнули слезы.
– Батя!!!
К Ване подбежали Синдяшкин и Валентина. Оба упали рядом с Ломовым на колени.
Во взгляде Валентины смешались любовь и отчаянье.
– Егорыч, миленький… Как же…?
Наклонившись над Ломовым, она схватила его руку и стала торопливо щупать пульс.
По глазам Валентины было видно, что пульса нет. Валентина уронила руку Ломова на землю и, обхватив ладонями лицо, зашлась в плаче. По щекам Синдяшкина тоже текли слезы.
К ним подошел полковник Трошкин.
Замерев на месте, он тяжело вздохнул и медленно стянул с головы фуражку…
…Неожиданно Ломов открыл глаза.
Увидев это, Синдяшкин, Ваня и Валентина разом перестали плакать. Ойкнув, Валентина торопливо полезла в карман гимнастерки, доставая из него индивидуальный перевязочный пакет. Разорвала его зубами. Приподнявшись, оглянулась по сторонам и
махнула рукой.
– Санитары!
Ваня держал голову отца в руках и, глядя ему в глаза, счастливо улыбался.
– Батя, живой!
Трошкин и Синдяшкин, лица которых лучились от радости, облегченно вздохнули.
– Слава те Господи, – прошептал командир полка.
Ломов обвел окружающих взглядом, увидел их заплаканные лица и сразу все понял.
Превозмогая боль, он с трудом растянул в улыбке губы.
– Что, похоронили меня? Рано, – Ломов перевел взгляд на Трошкина. – Я же еще зайца по-берлински не приготовил, товарищ полковник. Негоже помирать, не исполнив обещанного.
Трошкин улыбнулся в ответ.
***
В июне 1945 года полк стоял в предместье павшего Берлина.
Полковая кухня расположилась на опушке леса. Синдяшкин возился у костра, помешивая что-то в большом котле.
Недалеко от кухни, на обочине дороги, остановилась полуторка, в кузове которой сидели Ломов, Валентина, Ваня и Варя. Синдяшкин поднял голову от костра, увидел их, распрямился и радостно вскинул обе руки вверх.
– Егорыч!
Синдяшкин побежал к машине.
Ваня выпрыгнул из кузова первым, помог выбраться из машины Варе и Валентине, а затем они все вместе помогли спуститься на землю Ломову.
Синдяшкин подбежал к Ломову.
– Как я по тебе скучал!
Ломов улыбнулся.
– И я по тебе.
Ломов и Синдяшкин обнялись. Стоя напротив друг друга, они искренне радовались встрече. Синдяшкин кивнул на Ваню, Варю и Валентину.
– Как проводил их с утра пораньше в госпиталь… Глаз не мог оторвать от дороги. Всё ждал, когда привезут тебя, – Синдяшкин хохотнул. – У меня из-за этого даже каша подгорела. Первый раз в жизни.
Все засмеялись. Синдяшкин взмахом руки пригласил их за собой.
– Ну, пошли! Буду кормить обедом.
…Ломов, Валентина, Ваня, Варя и Синдяшкин подошли к кухне и увидели приближающегося к ним полковника Трошкина. Все пятеро, повернувшись к нему лицом, вытянулись в струнку. Трошкин махнул рукой.
– Вольно, вольно!
Все расслабились. Трошкин подошел к Ломову, пожал ему руку и похлопал повара по плечу.
– С поправкой тебя, Егорыч!
– Спасибо, товарищ полковник, – Ломов улыбнулся. – Разрешите пригласить Вас на свадьбу. Послезавтра.
– Спасибо! На твою приду. Обязательно.
Ломов хитро прищурился.
– Не только на мою. Будем две играть. Сразу! – он кивнул на Ваню и Варю. – Жениха Вы знаете. А вот рядом с ним и невеста – Варя. Дочь Иваныча.
Брови Трошкина удивленно взлетели вверх.
– Во как!
– Собирались поженить их в сорок первом, в Москве. А получилось только в сорок пятом, в Берлине.
– Хорошо получилось! – Трошкин посмотрел на Ваню. – Отпуск по случаю свадьбы дали большой?
– Десять суток. И мне, и ей, – ответил Ваня.
Трошкин весело махнул рукой.
– А я Егорычу с Валентиной своей властью дам по двадцать!
Ломов и Валентина довольно переглянулись.
Увидев что-то вдалеке, Синдяшкин протянул руку в сторону леса.
– Смотрите!
Все повернулись к лесу и тут же заметили на его опушке серенького зайца, перебегавшего от куста к кусту, – всего в полусотне шагов от кухни. Синдяшкин подмигнул Ломову.
– Вот сегодня, Егорыч, и приготовим командиру зайца по-берлински!
Синдяшкин бросился к разделочному столу, рядом с которым на табурете лежал автомат повара, схватил ППШ и прицелился в зайца.
Ломов быстро подошел к Синдяшкину и положил свою руку на ствол автомата, пригнув его к земле. Синдяшкин удивленно посмотрел на Ломова.
– Ты чего?
– Не надо. Пускай живет. Настрелялись мы уже за эту войну… Хватит!
Синдяшкин кивнул на Трошкина.
– А как же обещанное?
Ломов повернулся к командиру полка.
– Товарищ полковник. Жалко зайчишку. Давайте я Вам вместо зайца по-берлински приготовлю…, – Ломов на секунду наморщил лоб, а потом выпалил. – Яблочный пирог по-берлински! Вкусный. Пальчики оближите.
– Да, жалко ушастого…, – вздохнул командир полка.
Немного поколебавшись, Трошкин согласно махнул рукой.
– Ладно! Меняю зайца на яблочный пирог.
Все, улыбаясь, смотрели на серенького зайца, даже не подозревавшего, какая над ним только что пронеслась гроза.
А заяц продолжал беззаботно скакать по опушке леса…
