Текст книги "Господня Истина Святых Апостолов (СИ)"

Автор книги: Олег-Александр Звездов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– “О Господи, Иисус, как все трудно воспринять, тем более понять”. – “Конечно, Мама, ибо грань между человеком и Богом всегда существовала”. – “Скажи Мне, и долго эта грань будет существовать?” – “Сравнительно нет. Для Царствия Божьего. Для людей – да. И вот когда они не опомнятся, то грань покажет себя”. – “Иисус, Я думаю, что с лучшей стороны”. – “Мама, не сомневайся. Мы должны говорить обо всем хорошем”.

– “Иисус, но и в том, о чем мы говорили, ничего плохого не было”. – “Мама, дай Я Тебя обниму и поцелую. Ты Моя Мама, Мама из Мам, хотя для всех людей есть мама самое приятное и самое дорогое. Мама дает жизнь, и вы имеете с ней весь белый свет”.

Ночь. Осия отдыхал. Ему грезилось все, но только не земное. Он бывал везде, и, с легкостью преодолевая препятствия, Он видел всех и со всеми говорил, смеялся и шутил. И вдруг в один момент он увидел Иуду, который пытался поцеловать его в щеку. “Что ты делаешь, ты же мертв?” – “Осия, учти, не я мертв, мертвы вы и все рожденное”. – “О, Варавва, где ты есть, зачем он меня посетил? Убери его от меня”. – “Нет, Осия, я еще не в чистилище, я рядом с тобой”. – “Ты призрак?” – “Как раз не так. Я есть дух, но только отверженный Господом Богом, и меня не принимают пока никуда”. – “И что же ты думаешь, что мой дом пристанище для таких, как ты?”

– “Нет, я просто пришел к тебе, ибо ты последний, кто видел меня и ты исполнил волю пророков. Ты мне живот…” – “Не я. Не я”. – “Нет, Осия, ты”. – “Но ты же, ты… не я предал Иисуса”. – “Да я, в чем и повинуюсь пред тобой”. – “Но почему предо мной?” – “Я повторяю тебе, ты меня видел последним, поэтому я и пришел к тебе”. – “Ой свят, свят, свят, что происходит на белом свете? Иуда, лучше к моему соседу сходи”. – “Нет, Осия, я свои ошибки осознал, теперь ты есть мой помощник”.

– “Да, осталось еще мне только покойникам помогать”. – “Повторяю: я не покойник, я есть дух, который нигде не нужен”. – “Ого-го, Иуда, доигрался. На что Варавва был злодеем, но он попал в Царствие Небесное, а ты же ведь был Учеником Бога, хотя ты всего лишь оказался свиньей земной”. – “Осия, не обзывай, мне и так не по себе”. – “Ну, так тебе и надо”. – “Нет, я попрошу тебя: сходи в синедрион и расскажи обо мне”. – Ну, даешь, ну даешь. Я в светлый день не посещал того, о чем ты меня просишь. Да и вообще, я видел тебя только один раз и то висящим на веревке”. – “Я прошу тебя, сходи”. – “А что ты мне за это дашь?” – “Ну что дух может дать живому человеку?” – “Не знаю, не знаю. Варавва – тот бы бил меня по бокам, а ты хочешь зря?” – “Что ж, со временем я тебе кое-что скажу и укажу”. – “Иуда, ты имеешь в виду деньги?” – “Да-да-да. Деньги, спрятанные мной в моем доме. Но учти, не те продажные, те я отдал. Но мне давали и раньше, и я сохранил их и спрятал одну часть в своем доме, другую же в Гефсиманском саду, около самого большого масляничного дерева”. —Ты их прикопал?” – “Да”. – “Значит, я согласен. А дерево высокое?” – “Осия, около того дерева ты увидишь множество пепла от костров”.

– “А если их дождь смыл?” – “Я же тебе говорю, что ты увидишь”. – “Учти, Иуда, я клялся пред одним человеком”. – “Я все знаю, и твоя клятва смоет мой позор”. – “Эге, твой позор останется на Земле, а вот Вараввы смоется”. – “Я не знаю, что тебе ответить, но выполни мою просьбу”. – “Хорошо, я согласен, что мне нужно сделать?” – “Сходи к следователю из Рима и расскажи все, о чем знаешь”. – “Слушай, Иуда, ты что, думаешь, что я хочу сам себя распять?” – “Нет, этого не будет. Осия, Осия…” – “Фу. Приходят один за другим… Что мне делать? Идти к следователю или идти искать деньги? Ну как бы ни было: сделаю то и другое, отказать я не могу. Конечно, если меня очень хорошо просят. Интересно, найду ли я деньги? Думаю, что найду. Я из-за них могу броситься в воды Иордана”. Осия вздрогнул. “Ой, почему со мной все так происходит, ведь это же сон. Непонятно, раз сон, почему сны сбываются? Это же ведь не моя прихоть. Тогда чья? Просил Варавва, просил Иуда… О, наглец,

ладно, предал бы меня, а вообще, что я стою, абсолютно ничего. И нашел же кого предать, самого Бога, значит, за него много дают, а если много дают, значит, Он имеет все. Но к чему все мои рассуждения, мне нужны деньги, и только. Я не хочу быть царем, хочу быть человеком, но с деньгами. Руки у меня чисты, конечно, если не считать крепость Махерусь, но я же там все делал ради Иоанна Крестителя, а он тоже был Богом. Так что же получается: все вокруг Боги, один я разбойник. Странно. Но и как я могу идти в синедрион и просить следователя от имени покойника, которому я случайно распорол… брюхо. О, Господи, извини, живот по своей неосторожности. Что мне там говорить, хотя, пусть меня спрашивают, а я буду отвечать. Покойники, покойники, почему же они меня преследуют? Неужели я тоже скоро умру? Но я же не болею. Пусть будет что будет. Если суждено умереть, то умру, конечно, страшно, я боюсь. Интересно, когда умирал Варавва, он просил только вина, этот же дьявол ничего не просил, сам с собой покончил, а из чего следует вывод: значит это не страшно. Иисус Бог был среди нас, я его не замечал, а теперь мне приходится за него расплачиваться. О, Господи, о чем я думаю”.

– “Осия, здравствуй”. – “О, новое явление, кто ты?” – “Я тот, о ком ты только что говорил”. – “Не может быть, я простой человек и к Богам никакого отношения не имею”. – “Зато Бог имеет к тебе интерес”. – “Может, вино на меня действует, но я не пью. Слушай, Иисус, сядь сюда рядом, послушай меня: если я чем разгневал Господа, так они меня заставляют это делать”. – “Успокойся, дитя Мое”. – “О, смотри. Отец нашелся”. – “Осия, не говори со мной так, ибо вмиг можешь стать змеей”. – “Змеей? Извини меня, Иисус, больше такого не повторится. Присядь”. – “Да Я уже сижу”. – “О, наверное, я утерял предел своего разума”. – “Нет, Осия, не беспокойся. Отвечу сразу я тебе, деньги ты найдешь под тем деревом, ибо ты чувствуешь богатство и наслаждение”. – “Да, о, нет-нет, просто я привык к этому”. – “Мне с тобой очень трудно говорить, можно Я немного посижу и посмотрю на тебя?” – “Что я, женщина?” – “Да нет”. – “Тогда смотрите на меня. Ну что, Ты увидел что-то во мне?” – Да”. – “Мне смешно, что именно?” – “Человека”. – “Ну, слава Богу. Как Тебя, Христос? Слава Иисусу Христу, хоть один увидел во мне человека, а то я думал, что я уже никто”. – “Так, Осия, Я с тобой говорю как с человеком”. – “Бог, извини меня, знаешь, сколько у меня грехов?” – “Да, и Я их прощаю”. – “Я не ожидал такое услышать от Бога”. – “Осия, Я прошу тебя, сходи к следователю и расскажи все то, что ты видел”. – “Хорошо, я все сделаю”. – “Как Мне трудно с вами”. – “Думаешь, с вами, Богами, мне легко, самому уже трудно понять, кто есть кто”. – “Осия, в общем Я тебя покидаю, только исполни то, о чем Я просил тебя”. – “Как вас много, только и требуете от меня. Возьмите любого человека и требуйте от него все, что хотите, а то привязались к невиновному. Сначала убийца, после – Бог. Ой, да что я видел и слышал. Иисус, Иисус. Так, действительно, пред мной был Бог? Как я вел себя с Ним? А ведь на самом деле я, действительно, есть дитя Божье. – Осия рассмеялся, – Что Бог, что я – всем нужен, но если серьезно подумать: мне от рождения много лет и почему я так отношусь к своей жизни? Она у меня одна, следует мне задуматься. Конечно, сон есть сон, но когда я грызу лепешку – это не сон, тем более этот с двумя родимыми пятнами? Иисус, прости меня, я идиот хитрый, умный и поэтому еще живой. Но где же сон? Я или то, что приходило ко мне? Я пойду к следователю”. – “Осия, о чем спросят, о том и говори”. – “Боже, мне что, снова уходить из дома?” – “Нет, не нужно, будь здесь, ибо это твой очаг”. – Да, но я не хочу в нем сгореть”. – “Не сгоришь, Осия, не сгоришь. Вы свое спалили уже”. – “Вот это да, из меня даже дым не пойдет, тогда кому я нужен. И буду делать все, что мне велят извне, иначе мне конец”.

Даврий, войдя в палату, увидел необыкновенное: половины членов собрания не было. “Уважаемое собрание, в чем дело, где остальные?” Один из старейшин подошел к Даврию. “У нас горе, двое слуг отравились”. – “Но, уважаемые, слуга или слуги есть только слуги, а члены собрания при чем? Они что, оплакивают их?” – “Да нет, Даврий”. – “Почему вы молчите?” – “Нам нечего сказать”. – “Кто из вас хотел вчера меня отравить, прошу вас, ответьте мне”. – “Их здесь нет”. – “А где же они?” – “Сидят по домам”. – “Учтите, я еще молод и полон сил. Тиверий Кесарь моего же возраста, и я думаю, что он больше поверит мне, чем вам. Вы бы убили меня, как и Бога, но Он ведь явился пред вами, вы Ему не поверили. Убили бы меня, но ничего бы не изменилось. И я не начну сегодняшнего собрания, пока не соберутся все здесь. Прошу всех вас покинуть палату”. – “Молодец, Даврий, и большое тебе спасибо. Я уже ни в чем не сомневаюсь”. – “Это Ты, извините меня, Вы Иисус Христос?” – “Да, Я”. – “Я не удивлен, скажите, что мне делать?” – “Дальше вести следствие”. – “Погодите, вы Иисус?” – “А кто же по-вашему?” – “Да нет, я просто не ожидал. Вы извините меня, может, Вы присядете. О, Господи, Вы предо мной”. – “Да, это Я”.

– “Сейчас, сейчас, а то я… О, Иисус, я вижу пред собой человека. Где же тот, что был распят и тот, кого я видел из лучей, исходящих из-под земли?” – “Даврий, пойми, все что ты видел – во всех явлениях находился Я. Даврий, возьми Меня за руку”. – “Но я почему-то боюсь”. – “Не бойтесь, возьмите”. – “Мне неприятно дергать покойного за руку”. – “Разве вы видите во Мне покойного?” – “Нет, но все равно неприятно”. – “Не брезгуйте, вот вам Моя рука. У вас больны почки и с нервами не в порядке”. – “Но откуда вы все знаете?” – “Лучше молчите, Я сейчас все сделаю”. – “Извини меня, Иисус, я уже сошел с ума?” – “Нет, Даврий, вы его только обрели”. – “Ответь мне, Тебя распинали на Кресте?” – “Да”.

– “Все, хватит с меня, достаточно”. – “Даврий, успокойтесь. То не вымысел. Что вы видите пред собой?”

– “Конечно, человека, и сразу же спрошу вас: а где же Бог?” – “Пред тобой, Даврий”. – “Но предо мной много таких, как Ты, извините, Вы, стоят, они что, все Боги?”. – Иисус усмехнулся: “Нет, не все, Я один”.

– “А чем Ты мне можешь доказать?” – “Смотри на Меня. Появилось облако, Иисус исчез. “Все, я сошел с ума”. – “Нет, Даврий, Я здесь”. – “О, Господи, это уже окончательно?” – “Подойди ко Мне”. – “Если Ты Бог, я повинуюсь Тебе”. – “Скажи, ты веруешь в Меня?” – “Уже да”. – “Точно?” – “Без слов”. – “Тогда, Даврий, ты выдержал все”. – “Иисус, можешь ли Ты мне предъявить факты более, как бы Тебе сказать, убедительные?” – “Даврий, что ты хочешь увидеть?” – “А прочти в моих мыслях”. – “Смотри Мне в глаза, и я тебя перемещу туда, где ты никогда не был”. – “Хорошо, я смотрю Тебе прямо в глаза. О, чудо, где я? Иисус, а что за птица летит по небу?” – “Смотри, Даврий, смотри”. – “Иисус, да это же я вижу…” – “Не отвлекайся”. – “Ну как же здесь не отвлечешься, многих из них я раньше знал. Но почему они сидят в жуках, ползающих по земле?” – “Даврий, подними голову”. – “Иисус, верни меня назад, мне плохо”. – “Тебе еще нужны доказательства?” – “Нет, хватит. Где я был?” – “Там, Даврий, там”. – “Погоди, Иисус, но видел только я, как я могу теперь…” – “Тебе не следует доказывать, ибо все придет, и это уже есть”. – “Ладно, если Ты врач, то лечи меня снова, лично я хочу остаться здесь. Мне там делать пока нечего, там страшно”. – “Дорогой ты Мой Даврий, ты хотел понять Меня, такую возможность Я тебе предоставил, но впереди тебя ждет не менее удивительное, и когда ты это увидишь, то в твоем сознании рухнет все, что мучило тебя”. – “Иисус, то, что видел я, Ты можешь воспроизвести здесь?” – “Нет, Даврий, не могу”. – “Тебе трудно?” – “Нет, не трудно, но не могу. Понимаешь, жизнь – грань, которая должна идти по одной линии, не пересекая друг друга”. – “Иисус, я не пойму”. – “Да и не нужно пока, ибо ты привык видеть пред собой лошадь, колесницу и больше ничего. Но ты же убедился, это есть что-то и другое”. – “Да-да, Иисус, я дрожу пред увиденным, но я человек данного времени”. – “Даврий, ты человек данного времени, а в данном есть настоящее”. – “Я не могу понять”. – “Это пока пусть будет для тебя тайной”. – “Иисус, я согласен с Тобой, но только не уходи от меня”. – “Нет, Я не уйду. Вот смотри Мне в руки, что ты видишь?” – “Огненный шар”. – “Учти, Даврий, это есть Мой дух – Сила Божья”. – “Скажи, а у меня он тоже есть?” – “Конечно, есть, только он скрыт”. – “А зачем?” – “Ну, дорогой, ты спешишь”. – “И все-таки?” – “Для Бога – есть Божье, для человека – тайное, но сокровенное и запечатанное”. – “Но почему, Иисус?” – “Да потому, что если бы все было открыто, то все сразу бы ушли в Простор Небесный”. – “Вот в чем хитрость”. – “Нет, увы, не хитрость – закономерность”.

– “Иисус, а видишь ли Ты в закономерности действительность?” – “Но если бы было не так, то и Меня бы не было здесь”. – “Мы живем во время…”

– “Извини Меня, Даврий, я перебью, не имеет значения, в какое время ты живешь, самое главное, что ты рожден”. – “Иисус, пока не говори мне об этом, ибо мне не понять все сразу. Допустим, Ты Бог, Ты пришел с небес, что есть Небеса?” – “Даврий, у каждого человека имеется голова, лично ты знаешь, что такое мозг?” – “Нет, Иисус, хотя эти органы мне приходилось видеть”. – “Вот Небеса и являются самым главным органом – они мозг – Всевышняя сила, которая рождает все новое и новое и все на благо человека, родив его же”. – “Я пока не могу все достойно принять, потому что я не могу ощутить этого”. – “Но разве ты не ощущаешь себя?” – “Судя по всему, пока живой, я это ощущаю”. – “Даврий, после смерти будет немного иначе, а в основном все то же, только будет добродушней и свободней”. – “Знаешь, Иисус, такое понравилось бы детям, мне же приходится видеть другое”. – “Да, переубедить тебя мне будет не просто”.

– “Что ж, каким родился”. – “Я понимаю тебя, Даврий. Для тебя прежде всего факт, в котором ты видишь достоверность. Но неужели “огненный шар”, что ты видел у Меня в руках, не является Божьей достоверностью?” – “Иисус, вот если бы я лично видел Твое распятие, все было бы по-другому”. – “Что ж, очень скоро я предоставлю тебе увидеть нечто необыкновенное, думаю, что тогда изменишься не только ты, но изменится все окружающее вокруг тебя”. – “Хорошо, я буду надеяться, хотя я думал, что у нас разговор получится более интересным”. – “Даврий, Я сегодня посетил простого человека, ты его скоро увидишь, он придет к тебе. Так вот, он любит деньги, и Я его прекрасно понимаю, понимаю и тебя, твой здравый смысл не дает тебе покоя – ибо ты хочешь познать все сразу. Даже притронуться рукой к непознанному”.

– “Да, Иисус, в какой-то степени Ты прав. Если я вижу солнце, значит я его вижу и чувствую его тепло, хотя я не видел его рождение и не увижу смерти его”.

– “Вот ты сам себе и ответил на то, что беспокоит тебя”. – “Иисус, у меня возникла масса вопросов с того момента, как я услышал о Тебе. Ты Бог – Сын Всевышнего, почему Твой Отец не помог Тебе в тот день, почему Тебя предал Твой же Ученик? И много-много почему?” – “Даврий, Я тебе обещаю, на все твои вопросы ты очень скоро получишь ответы и даже больше”. – “Мне хочется, чтобы это произошло как можно быстрее. Конечно, Иисус, мой характер привередливый, я порой со всеми соглашаюсь и сразу же могу все отвергнуть. Извини меня и прости за это”. – “Ладно, Даврий, Я на тебя не обижаюсь, ибо Я знал многих людей, которые верили в Меня и которые бросали в Меня камни, людей, которые лукавили предо Мной. Мой жизненный путь состоял из падений и подъемов, унижений и возвышений. Я прочувствовал все и убедился, что жизнь в глазах людей есть нечто неопределенное, люди жизнь просто не понимают, и поэтому они ведут себя так. Я же прибыл на Землю для того, чтобы изменить все и доказать людям, это все выглядит иначе, чем они видят”. – “Иисус, так где же это все?” – “Внутри самих людей и вокруг них. Я повторяю: нужно все понять, и Я клянусь, если кто поймет, то у того изменится мировоззрение, взгляды на жизнь станут другими”. – “Иисус, веришь ли Ты в своих последователей?” – “Безусловно, Я не только верю, но и знаю, что Мои последователи сделают очень много для обновления Земли и рождения Новой Веры”.

– “Иисус, слышать такое приятно, и пусть так и будет. Пусть Вера в Божью Истину набирает силу и разносится по Земле. И все же, Иисус, а если все будет происходить по-другому?” – “Нет, Даврий, будет идти по Писанию Божьему, и как Всевышний решит, так все и будет”. – “Иисус, а если погаснет солнце, что будет тогда?” – “Понимаешь, все сотворено не само по себе, и прежде чем угаснет солнце, будет рождено новое, дабы не было уничтожено сотворенное. Ведь, рождая ребенка, мать продляет род человеческий, чисто Божье творение. Но если бы было все иначе, мы бы сейчас не сидели с тобой и не говорили, нас бы просто не было на свете”. – “Иисус, я слышу убедительные слова, и мне находиться с Тобой приятней, чем в синедрионе, хотя там заседают люди, которые считают себя самыми умными и достойными для пребывания на Земле. Но когда присмотришься к ним поближе, то видишь в них недостойного зверя, который ни перед чем не остановится”. – “Даврий, не обращай на них внимания, лучше чаще смотри на ночное небо, на звезды. Радуйся идущему дождю, раскату грома, смотри на бегущие облака, и ты прочувствуешь во всем Божью прелесть. Неси добро людям от чистого сердца, не обижай никого, радуйся каждому восходу солнца, и темнота, которая окружает тебя, исчезнет и искоренится, уйдет в бездну”. – “Ответь мне, Иисус, долго ли ещё зло будет жить на Земле?” – “Вот-вот, Даврий, мы и подошли к этому, Я не могу назвать тебе срок, но когда Вера в Божью Истину наберет полную силу, вот тогда все и произойдете, Я думаю, что ты согласен со Мной”. – “Да, Иисус, Ты несешь добро. Ни от одного человека я не слышал о Тебе дурного слова, конечно, не считая тех, с кем мне приходится сейчас встречаться. Мне кажется, если бы они могли, то они бы Тебя распяли еще раз”. Иисус улыбнулся: “Вот видишь, Даврий, твое сознание начинает работать более убежденно по отношению ко Мне, и Мне тоже придется находиться и беседовать с тобой, ибо добрые слова всегда притягивают к себе все доброе, честное и чистое. В добрых намерениях рождается приятный нектар доброжелательности, процветает духовность, и человеку становится легко жить”. – “Иисус, эти б слова до Бога”. – “Но ведь Бог сидит рядом с тобой”. – Даврий засмеялся. “Извини меня, Иисус, как-то не укладывается у меня в голове. Я, простой следователь, вот сижу и говорю с Богом”. – “Но ведь не один же ты говоришь со Мной”. – “Да-да, я понимаю Тебя, Иисус, значит, с этого момента я буду гордиться этим”. – “Спасибо тебе, Даврий”. – “Иисус, и еще раз извини меня за мой изменчивый характер, а ведь меня в Риме тоже многие ненавидят и любыми путями хотят избавиться от меня, так что судьбы наши почти одинаковые, разница лишь в том, что Ты – Бог, а я следователь”. – “Даврий, учти и запомни навсегда: во-первых, ты человек – творение Божье, а уж после ты следователь”. – “Иисус, значит, я не ошибаюсь: Ты есть Богочеловек”. – “Твоя истина, Даврий, в разговоре мы приближаемся все ближе и ближе к самому таинственному. Я понимаю, что человеку понять все сразу просто недоступно в эти времена, но ведь недоступное – не тяжесть, не груз, и преодолеть его можно без трудностей. Главное, верить, верить в свои силы, в Бога, в достойных людей, которые окружают тебя, все это осмыслить и отдать на суд совести своей. Ведь всякая птица и животное любят свое дитя, как же Богу не любить свое творение? Любовью рождается человек, и с любовью он принимается Господом в Царствии Небесном. Темный смерч летает тоже рядом, но когда он видит сильнейшего от себя, он проносится стороною”. – “Иисус, я знаю, что сатана был тоже предан Царствию Божьему и, когда он был изгнан, точнее побежден, он начал вредить. О чем я хочу Тебя спросить, ведь не все люди будут верить в Бога. Сатане, дьяволу они тоже будут отдавать предпочтение, ибо у него тоже сила, и с этой силой мне больше приходится встречаться. Что Ты, как Бог, Сын Божий, можешь мне ответить по этому поводу?” – “Даврий, ведь уже сказано: Богу своему поклоняйся”. – Да, но лишь сказано, а что происходит на самом деле? Иисус, согласись со мной, что у дьявола тоже есть последователи среди людей, но странно, что он не посылал на Землю своего дьявольского сына, как послан Ты своим Отцом. Почему все так происходит? Неужели Твой Отец боится его?” – “Даврий, боится Всевышний не его, боится Он за людей, поэтому Я и призываю всех людей ко всему светлому и присутствую среди людей в образе Божьем, а дьявол действует невидимыми темными силами, которые поглощают многих своей невидимостью. Я же есть наяву, хотя вижу и чувствую все невидимое. Сатана, действительно, хитер, поэтому и придерживается где-то позади и, чтобы проявить его лицо и его характер, для этого Я ищу больше людей, которые верят во Всевышнего, тем самым изгоняют дьявола, ибо он боится посланников Божьих. Темные силы – есть не посланники, а просто невежество, окружающее все достойное вокруг человека”. – “Иисус, я чувствую, чтобы понять, нужен очень тонкий подход со стороны действительно здравомыслящего человека”. – “Даврий, порой человек даже не замечает присутствие и многие внедрения в его тело дьявольской силы, и человек гибнет в дьявольских объятиях, переносит страшные муки, которые недостойны Творения Божьего”.

– “Иисус, извини, я не философ, и думаю, чтобы все осознать, нужно иметь тонкое философское направление. И, на мой взгляд, безошибочное”. – “Вот именно, Даврий, и в тонком направлении нужно прочувствовать свою душу, свое “я”, и оно подскажет, как нужно поступать в такие трудные минуты. Истинно говорю: на Земле приемлемым должен быть только Бог, так же, как и на Небесах. Заботясь о себе и охраняя себя пред всем нечестивым, каждый человек будет помогать Всевышнему, укрепляя тем самым Его достояние во всей Вселенной”. – Да, очень интересно”. – “Понимаешь, Даврий, опровергнуть можно все, это легко сделать, а поверить во все – здесь нужно усилие, стойкость воли и немножко усердия чисто человеческого”.

– “Я лично все понимаю так: всякий произвол есть от темного, каждая благодать исходит от Бога, но понимаешь, Иисус, все благое как-то не замечается, а вот произвол, невежество, зависть – навсегда запоминаются”.

– “Пока Я, Даврий, с тобой согласен, но все, о чем ты говорил – явление временное и, пожалуйста, не смотри на Меня так”. – “Да нет, Иисус, я просто прочувствовал, что Ты прочел мои мысли”. – “Чувства тебя не подводят, так же, как и Я не подведу человечество”.

– “Господи, да Ты не только пророк и чудотворец, у меня просто нет слов, чтобы охарактеризовать тебя”.

– “Даврий, на сегодня мы достаточно поговорили с тобой. Вижу Я, что ты устал, завтра извинись пред собранием, дай им еще день на размышление, а сам явись в долину прокаженных. Прямо с восходом солнца Я буду ждать тебя там, думаю, что ты согласен”. – “Да-да, Иисус, я согласен, но-о-о…”– “Нет, не бойся, ты не заболеешь. Прости Меня, Мне пора, а со временем мы продолжим наш разговор”. – “Спасибо Тебе, Иисус, за Твою честность, да и вообще за то, что Ты есть среди тех, кто Тебя предал и обманул и среди тех, кто верит в Тебя и уже не может быть без Тебя. К таким людям Я уже отношу и себя”. Иисус растворился в пространстве точно так, как и появился. Видеть такое и приятно, и страшно, и Даврий засмеялся, подумав: “Но сейчас для меня не это главное, главное то, что я здравый и не сошел с ума, видя все, происходящее рядом со мной. Наверное, мне сегодня придется остановиться у Корнилия, ибо скучно быть одному, хотя после этой встречи мне легко не только телу, но и… Да и душе моей”.

– “Корнилий, извини меня”. – “За что?” – “Я снова хочу у тебя остановиться”. – “Да разве же я против, только сначала переоденься, ты весь мокрый”.

– “А что, был дождь?” – “А почему был, он с утра и до сих пор идет”. – “Странно, а я и не заметил”. – “Ну, как у тебя день прошел?” – “Корнилий, прекрасно, я беседовал с Иисусом, очень долго”. – “Вот я и смотрю на тебя, ты сегодня какой-то особенный, можно сказать, необыкновенный для такого непогожего дня”.

– “Корнилий, я тоже так думаю, налей мне вина”. – “Вот с этого нужно было и начинать”. – “Корнилий, тебе суждено было встретиться с Иисусом, я все понимаю – это судьба, меня же направили сюда вести следствие, неужели тоже судьба?” – “Даврий, а как ты думаешь?” – “Я не Иисус и не могу сказать что-то определенное. Я думаю, что это тоже твоя судьба, ибо она тебя привела не куда-нибудь, а в Иерусалим и насколько ты знаешь, что эта земля есть”. – “Да, Корнилий, я все знаю. Ответь мне: если Он Бог, то почему Он со мной, простым человеком, так легко говорит?” – “Даврий, Богу – божье, а человеку – человеческое, и в этом общении ты не ищи уловки для себя”. – “Нет, Корнилий, ты меня не понял, я имел в виду разницу между Ним и нами”. – “Вот самое главное – Он Сын Божий, Сын Создателя нашего, поэтому Он и прост в общении”. – “Конечно, Корнилий, наша слепота нас и губит. Но кто воспринимает для себя новопришедшее, я думаю, что тот прозревает”. – “Даврий, на еще вина, и ты заговоришь по-другому”.

– “Нет, не в вине дело, дело в нас, и я думаю так: поклоняться бронзовой статуе или человеку, который живет рядом с нами. Статуя есть статуя, но человек… – не обезьяна, хотя и та о чем-то думает. Ну и характер у меня”. – “Даврий, успокойся, ведь мы так и не поняли, почему ночью звезды горят”. – “Да-да, Корнилий, мы не… поня… И почему же сегодня не прибыл ко мне Пила…т-т-т”. – “Отдыхай, Даврий, я лично понимаю тебя, ибо видеть Бога – удовольствие, от которого можно не только уснуть, но и пробудиться новым человеком. Отдыхай”.

– “Корнилий, извини меня, я так быстро уснул”.

– “Ничего, Даврий”. – Да, но я обещал Иисусу быть ранним утром в долине, где живут прокаженные”.

– Еще не поздно, я тебе дам свою лошадь”. – “Корнилий, едем со мной”. – “Хм, но меня Иисус не приглашал”. – “Я тебя за Иисуса приглашаю, и давай будем вместе все время, пока я не кончу это дело”.

– “Я сейчас”.

Утро было необыкновенным, светило солнце. После прошедшего дождя веяло легкой прохладой. – “Корнилий, куда нам держать путь?” – “А вот посмотри сюда, видишь гору?” – Да, вижу”. – “За ней та долина”. – “Страшное место, туда никто из нас не ходит, но сейчас приходится. И, если бы не Иисус я бы, Даврий, не отправился туда”. – “Вижу, Корнилий, что ты боишься так же, как и я, но приходится делать нам то, о чем просит Бог наш”. Даврий улыбнулся: “Вперед, навстречу не только Богу, но и всему неизведанному нами в жизни”.

– “Мама Мария, Иисус вернулся”. – “Павел, где Он? Иисус, прости, Я уснула”. – “Да, Мама, Я вернулся, но ненадолго, тем более, Я заберу и вас”. – “Сынок, куда?” – “Мама, мы идем в долину прокаженных”. – “Иисус, Господь ты наш, неужели это нужно так?” – “Да, Мама, Я должен везде быть”. – “Но, Иисус”. – “Нет, Мама, приводите себя в порядок и с Павлом отправимся туда, ибо Меня там уже ждут”. – “Иисус”. – “Мама, Я знаю, что делаю”.

– “Павел, Сынок ты Мой, одевайся”. – “Мама, я вижу, какой сегодня брат мой”. – “Молчи, не будем его сегодня раздражать еще больше”. – “Мама, да не в том же дело, ведь Мне людям нужно помочь”. – “Хорошо, Иисус, мы уже готовы, идемте”. – “Павел, брат ты Мой, иди впереди. Мамочка”. – “Иисус, Я заплачу”. – “Нет, не нужно. Я Твой Сын вечный, как и Ты, люди должны все понять, поэтому Я и взял вас с Павлом с собой. Мне осталось быть на Земле тринадцать дней, и Я должен успеть все”. – “Иисус, Сынок…” – “Знаю, Мама, как трудно Тебе, но ведь Мне же тоже нелегко”.

Преодолев возвышенность, Даврий не выдержал: “Корнилий, дай мне воды испить, ибо после преодоления подъема у меня все в горле пересохло”. – Даврий, не подъем виновен”. – “Слушай, ты снова надо мной…” – “Увы, нет, мы прибыли уже”. Даврий стоял и смотрел: “О Боже, Боже, неужели здесь люди живут? И как только они могут здесь жить”. – Ветер со стороны поселения нес неприятный запах. – “Корнилий, что это за место?” – “Как могу я тебе объяснить, в общем, грешные люди живут здесь”. – “Но это же ведь кощунство и издевательство, зачем тогда Иисус здесь?” – “А вот ты Его сейчас и спросишь об этом. Пожалуйста, меня не трогай. Давай опустимся вниз. Ты не боишься?” – “Нет, Иисус просил”. – “Что ж, тогда давай”.

Хижины, где жили прокаженные, были похожи на склепы умерших. В отворявшихся затворках показывались лица. “Ой, Корнилий, с меня хватит”. – “Да нет уж, потерпи – это жизнь, в которую мы не верим, а Он видит все”. – “Знаешь, Корнилий, может, лучше к дьяволу идти?” – “Думаешь, там слаще будет?” – “Я уже ни о чем не думаю”. – “А обо Мне, Даврий?” – “О, Иисус, Ты уже здесь, извини меня”. – “Ладно, Я извиняю тебя и предоставляю возможность посмотреть на всю погрешность, что сотворили люди”. – “Но где же Бог, где Он, Иисус, зачем такое?” – Они были отданы силе – черной силе. И теперь они должны каяться”. – “Иисус”. – “Да, Я понял, о чем ты хочешь спросить: люди эти прокаженные силой небесной?” – Да”. – “О, Господи, но почему они такие?” – “Даврий, идем со Мной в гущу людей. Иди, не бойся”.

“Страждущие, послушайте Меня, Я есть ваш Спаситель”. – “Люди-люди, может, это тот, о ком говорил Господь Иоанн”. – “Да, Я Иисус Христос”. Толпа окружила прибывших. – “Блажен будет тот, кто поверит в Меня, в силу Господню и Веру свою”. – “Если ты Господь, сделай долину чистой от недугов”. – “Я прощу того, кто приказал Мне это сделать, подойди ко Мне. Не бойся, ибо большего наказания для тебя уже не может быть”. – “Корнилий, смотри, он же не человек, а мясо”. – “Молчи, Даврий, здесь же Иисус”. – “Ой, мама моя, не хочу ни Иисуса, никого не хочу видеть”. – “Даврий, подойди ко Мне”. – “Нет, Иисус, я не могу”. – “Подойди с верой ко Мне, и этот человек с твоей помощью сейчас исцелится”. Даврий подошел. “Иисус, мне плохо, отвратительно”. – “Даврий, не смотри на них, посмотри на Меня. Я специально тебя пригласил сюда”. – “Иисус, я вижу все, но избавь меня от этого”. – “Вот сейчас ты Мне веришь?” – “Да-да, верю, Иисус, мне очень плохо”. – “Что ж, отойди в сторону и подумай о людях и о Боге”. – “Господи, что это такое?” – “Даврий, Даврий!” – “Корнилий, извини, мне плохо”. – “Ха-ха-ха, что мечтал увидеть, то и увидел”. – “Корнилий, прекрати”. – “Да нет, Господь тебя сюда позвал, а не я, так это терпи. А впереди тебя ждет что-то”. – “Что, снова неприятное?” – “Да нет, нет, приятное”. “Давай лучше отойдем в сторону”.