Текст книги "Хроники Монстров"

Автор книги: Олег Абрамов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Стоять на посту было скучновато. Проходили через нас исключительно местные сотрудники казино. Мы рассматривали их документы и ждали команды идентификации от местного домового, после чего пропускали. Скукотища.

Очередные два сотрудника вели себя так же, как и остальные. Домовой дал добро на пропуск их внутрь, у меня же что-то екнуло. Кое-какие странности у них я все-таки заметил.

– Секундочку, – не знал, как потянуть время, – объясните мне, отчего у вас тут голограмма слегка отслоилась?

Не было там никакого отслоения, они на таких карточках и отслаиваться не могут, иначе бы и вел бы себя не так. Мгновение после моих слов решило все. Понял вдруг, что нас будут буквально сейчас убивать, первую – Венеру. Ее посчитали самой опасной. Мне это помогло, потому что из моего рукава выпрыгнул пластиковый штырь с упором и воткнулся в глаз одному из «сотрудников». Фатально, разумеется. Четверть оборота – и аналогичный штырь с другой руки был залеплен в глаз другому. Два трупа. Венера смотрела на меня непонимающе лишь мгновение. Еще несколько секунд прошло в полном молчании. Через секунд десять к нам подскочил Ройтер, командир одной из групп поддержки.

– Этого, – Венера кривилась, – взять под арест! Трупы убрать!

– Венера, – Ройтер смотрел на нас обоих оценивающе, – ты уверена? Он твой напарник.

– Я уверена. Он мне больше никогда не будет напарником. Он – сволочь и мерзавец!

Не сопротивлялся, когда меня упаковали сотрудники моего же отдела засунули в обезьянник во флайере. Мы вовсе не тронулись с места моментально. Флайер подрагивал от экстренного выпрыгивания из десантного отделения. Только через пару минут меня повезли в Управление, где и упаковали по полной программе в усиленный обезьянник за несколько минут. Ни о чем особенно не переживал. Выбора никакого у меня не было. За свою судьбу дальнейшую тоже не волновался. С какой стати?

Только через пару часов меня освободили от весьма неприятных и обидных жестких фиксаций и повели по Управлению. Как выяснилось, в кабинет начальника. Застал там абсолютно тот же состав лиц, как пару дней назад, когда нас с Венерой представляли друг другу.

– Венера, – генерал Хаджес выглядел угрюмым, – тебе придется официально извиниться перед напарником. Мы потеряли сегодня пять человек, но сорвали их акцию. Если бы не он, то все было бы совсем печально, хотя и так – печальнее некуда. Объясняю для тех, кто не в курсе: акция начата была с обоих входов одновременно. После вашего выступления, Лон и Венера, – внешний их наблюдатель, который остался неотфиксированным, дал второй паре команду на прорыв. Вторая пара погасила Клента и Росиса и пошла дальше. На дублировании второго входа они столкнулись с уже предупрежденными (благодаря Лону) Керсом и Венсенном. Оба погибли, но и погасили одного из киллеров. Последний киллер столкнулся с выполняющим роль наблюдателя Гервином и подоспевшей группой поддержки. Он не прорвался, но погасил Стенвета. Его пытались взять живым, но безуспешно. Пятерых наших разменяли на четверых фиксированных. Выть хочется! Руководство казино рассыпается в благодарностях городскому полицейскому управлению – не пострадал ни один сотрудник казино, ни один его посетитель даже и не узнал про эксцесс. Убью кого-нибудь! Извиняйся, Венера! Наши маги уже подтвердили в один голос, что все четверо были именно из фиксированных.

Она извинилась, конечно, но все равно, кошка между нами пробежала. Что-то она вынашивала против меня. Думала, возможно, что знак не подал ей вовремя или еще что. Я же совершенно не знал, как объяснить свои действия, что ей сказать. Пребывали мы на следующий день в угрюмом молчании. Делали вид, что изучаем какие-то оперативные сводки, как бы закатив глазки и общаясь через процессоры с Мозгокрутом, главным управленческим домовым, но на самом деле оба готовились сказать что-то. Знать бы, что.

– Венера, не дуйся, – решил сам начать, – а то не прощу тебя по-настоящему. Не могу ничего объяснить особенного. Понял, что нас будут убивать немедленно, причем планировали начать именно с тебя, знаки времени подавать уже не было. Живыми взять бы мы их, может, и смогли бы, но вряд ли это было нужно. Хорошо, что живая ты осталась.

– Лон, – она кусала губы, – как ты догадался?

– Сам не знаю. У меня интуиция, если тебе это о чем-то говорит. Как только сработала, то ни в чем не сомневался. Почувствовал, что через мгновение нас убивать начнут. Остальное ты сама видела.

– Эти твои костыли, которые ты им в глаз воткнул, не входят в комплект снаряжения.

– Что с того? – искренне удивился, – У меня много специальных таких штучек, которые не входят. Полагал, что именно здесь никто не будет задавать глупых вопросов по этому поводу. Дистанционное оружие недолюбливаю ввиду его малой эффективности. На своем бластере заколебалась бы ты крутить регулятор для того, чтобы подобрать диапазон поражения. Амулеты у них были средненькие, но из парализаторов их было не достать. Из бластера же – одного только на отметках семнадцать, сорок пять, пятьдесят шесть, другого – на отметках девятнадцать и сорок три. Сколько бы тебе времени понадобилось, чтобы подобрать эти отметки для поражения? Вот именно. Очень много. Взяли бы что-нибудь пулевое – легко превратили бы их в решето, но не на этой дистанции. Взять живым фиксированного можно, но искренне не понимаю: зачем? Открою тебе маленький секрет, который наши маги, я думаю, хорошо знают. Чтобы допросить такого кренделя, надо, чтобы один маг уровнем не ниже графа блокировал бы его попытки самоубийства, а другой, уже не ниже герцога, ломал бы волю, потрошил бы на предмет получения информации. Откуда там было взяться магу уровня графа, если кого-нибудь и взяли бы живым? Его бы все равно не довезли до Управления. Откуда здесь герцогу взяться? Опять же, зачем? Подумай сама, какую такую уж полезную информацию можно узнать от фиксированного? Практически никакой. У них же мозги снесены совсем, чтобы лишь получать от оператора указания и программу поведения. У них и воли никакой собственной нет, только навязанная извне. Поэтому герцог и нужен для ее слома. В каких условиях их, по-твоему, содержат? Они и места-то своего прошедшего обучения и настоящего содержания не знают. Что можно узнать из их личных процессоров? Ничего, как ты сама знаешь. Потому что информацию из них регулярно зачищают. Так же у них и с мозгами делают. Полагаю, что и потери такие большие у нас потому, что мы занимаемся не вполне тем, и не вполне так, как надо.

– Как же мне перед тобой по-настоящему извиниться? – смотрела она мрачно. – Только не вздумай брякнуть, что в постели. Пожалеешь. Пять наших мальчиков – с ума сойти! Хочу заплакать, если я все-таки это сделаю – не вздумай утешать!

– И не подумаю. Меня сейчас будут допрашивать о том, как я догадался. Сообщаю тебе по секрету, что распознал их защитные амулеты. Подробности тебе уже сообщил. Сама понимаешь, у сотрудника казино не может быть такого амулета, тем более сразу у двоих. Как только распознал – все остальное ясно. Не нужно никому сообщать, что обладаю такими способностями, поверь, нам это еще неоднократно жизнь может спасти. Прошу тебя, делай рожу кирпичом и говори, что не знаешь, в чем тут дело, именно поэтому меня и арестовала. Венера, встряхнись!

– Хорошо, Лон. Договорились. Только и ты пойми, что мне сейчас не по себе. Не знаю, как выстраивать отношения с тобой.

– Плюнь пока на все. Сосредоточься на самом главном – на наших нормальных отношениях с тобой. Кровать – ерунда, сама поймешь позже. Выживание более актуально. Знаю, что ты считаешься самой крутой в этом деле. Надеюсь, что мы оба не только выживем, но и выполним возложенные на нас задачи. На задачи эти мне, вообще-то, в некоторой степени наплевать. Хочу тебя видеть живой и веселой!

– Лон, мне стыдно. Должна ли я тебе отдаться в качестве компенсации? Мне стыдно, но я готова.

– Венера, отчего такое малодушие? Мы – напарники. Нам это не нужно. Нам это будет даже вредно. Давай придумаем что-нибудь другое, например, подберу тебе нормального парня, только не посмеешь не принять мой выбор. Согласна?

– Да ну тебя! Скажи мне лучше другое. Ты что же, знаешь, как нам надо бороться с фиксированными?

Призадумался о том, следует ли отвечать на этот вопрос откровенно. Знал не только как с ними бороться, но как извести и их, и просветленных в любой заранее заданной области пространства. Спроси я у Богини и Ленард – они и выдадут полный расклад. Мог бы и сам попробовать впасть в магический информационный транс. Времени бы затратил намного больше, по этой части способности мои куда скромнее, чем у них. Все равно делать бы всего этого никогда не стал. Почему? Означало бы это вступить на очень скользкий путь. Пытаться искоренять все виды зла во вселенском масштабе – грех гордыни. Заведет такое желание в глубокие дебри. Не случайно совсем Богиня и Ленард деятельность свою осуществляют хоть и со вселенским масштабом, но искоренять пороки они и в мыслях не держали. Направлена она скорее на обеспечение нормального, чем на искоренение ненормального.

– Понимаешь ли, Венера, если я начну рассказывать про свое видение проблемы, ты вполне резонно сочтешь меня сосунком, который втирает тебе прописные истины.

– Ты меня предупредил, обещаю не делать столь поспешных выводов, но мне до ужаса интересно, расскажи.

– Хорошо. Поизучав тут сводки, побывав на вчерашней операции, сделал вывод, что наше Управление бьет в основном по хвостам, вместо того, чтобы вспомнить основы и даже некоторые прописные истины. Мы должны не столько участвовать в силовых акциях для противоборства акциям фиксированных и просветленных, сколько предотвращать их. Это намного труднее, так как для этого надо придумывать и использовать более тонкие методы и инструменты.

– Что ж, начал ты круто, ничего не скажешь. Может быть, и набор таких тонких методов огласишь? Может быть, мы действительно не тем занимаемся? Или с агентурой не работаем?

– Ирония твоя вполне понятна. Я разве говорил о бесполезности агентуры? Нет такого заранее заданного набора, придумывание и использование таких методов – процесс бесконечный. Пример же тебе могу привести. С непонятной мне идиотской упертостью оперативники наши фиксированных пытаются брать живыми. Иногда это даже и удавалось (ценой больших жертв), только допросить их так ни разу и не получилось, я уже объяснил почему. Даже если и получится, то толку от этого не будет никакого. Тоже объяснил уже почему. Если бы удалось привлечь мага уровня герцога, то делать это было бы целесообразнее совсем для другой цели, а именно для того, чтобы попросить его изготовить оперативникам амулеты, распознающие фиксированных. Маги-то наши, поизучав по полчаса, трупы распознали. Амулет, распознающий так долго, оперативникам, разумеется, никак не пригодится. А вот если такой амулетик будет изготавливать герцог с соответствующей специализацией и способностями, то распознавание будет чуть ли не мгновенным. Стоимость, конечно, такого амулета будет баснословной, но если у нас в Управлении был бы десяток, то мы бы могли уже такие оперативные комбинации проворачивать, что успевай только шевелиться и мозгами ворочать. Поняла, что я имею в виду?

– Ты меня поразил до глубины души. Твоя идея из разряда гениальных.

– Венера, теперь мне стоит поехидничать. Она из разряда элементарных. По-моему, вы тут просто немного закостенели. В академии нас усиленно учили ворочать мозгами, а то вместо этого можно было и получить по этим самым мозгам чем-нибудь тяжелым. Испытанные, проверенные временем методы и схемы применять не зазорно, но только до тех пор, пока не получил благодаря этому хотя бы даже и однократное вышибание мозгов. Нам же на этой последней операции именно мозги и вышибли (и уже далеко не в первый раз).

– Почему бы тебе не изложить все это Бройту?

– Вот уж нет, – фыркнул, – знаю теперь, что у вас тут некоторый даже демократизм, но, поверь, вовсе не до такой степени. Меня вполне резонно многие посчитают выскочкой. Даже если я и уговорю Бройта, то он тоже применит ко мне тонкий метод – поручит мне отправиться уговаривать на это моего папочку. Фонды ему на такие амулеты как выбивать? Тем более что это все потянет за собой и иные дорогостоящие нужды, например, нам потребуются бригады по считыванию процессоров в реальном времени, а это удовольствие тоже не из дешевых. Нет уж. Побуду лучше здесь пока сосунком. Вот если ты изложишь это Бройту и другим, вот тогда толк, может быть, и будет. Ты тут в авторитете. Глядишь, и проникнутся этими элементарными идеями.

– Почему нам вдруг так уж потребуются бригады по считыванию процессоров в реальном времени? Идея об их использовании не нова, только толку никакого особенного от этого не было. Или ты имеешь в виду…

– Ага. До тебя начинает доходить. Если мы сможем вычислять фиксированных задолго до их акций, то тогда мы сможем поработать и с их окружением. Если даже в окружении фиксированного будут сплошь люди с блокировкой процессора, то обнаружение этого обстоятельства будет только на руку, потому что тогда поработаем и с окружением таких людей. В общем, шевелиться придется так, что все оперативники будут метаться, как в задницу ужаленные. Но скажи мне, какого результата можно тогда добиться?

– Лон, а тебе не приходит в голову, что я могу выступить с такими идеями, сделать карьеру, а ты так и останешься сосунком? Не придется нам объясняться и по этому поводу?

– Ты, Венера, о моей карьере не беспокойся, как-нибудь сам. Ты что же, полагаешь, что горю прямо желанием поскорее занять место Бройта? Или, может быть, так уж хочу превзойти папочку своего? На фиг оно мне сдалось? Думаешь, не понимаю, что работенка их несколько скучновата, а вот отрицательных эмоций в избытке? Грохнули бы пять моих сотрудников по моему же направлению на неподготовленную операцию – на стенку бы полез. Вот и Бройт лезет. Не хочу. Тебе тоже не очень советую. Займись лучше личной жизнью, но с выдумкой тоже.

– Вообще-то мне такое жалованье, как у Бройта, совсем бы не помешало.

– Ты уверена? А зачем? Прикупить парочку дорогих нарядов?

– По-твоему, мои нужды и фантазии простираются только в этом направлении?

– Остальные твои направления будут в том же духе, но будут только превосходить по бесполезности. Мужской шовинизм тут не при чем. У мужчин другой набор никчемных фантазий по поводу получения дополнительных денег.

– А дети? Обеспечение их будущего? Это, по-твоему, никчемные фантазии?

– Так я тебе и толкую об этом. Заимей сначала детей этих, а потом и осознай в полной мере, что не деньги им нужны для обеспечения их будущего, а подлинная родительская любовь.

– Все-таки гад ты, Лон! Все переворачиваешь с ног на голову. И любовь им нужна, и деньги, и чтобы фиксированные всякие поблизости не болтались. Многое нужно для обеспечения будущего детей.

– Эта твоя мысль до ужаса очевидна. Подожди миллион лет, если столько проживешь. Все будет. Вот тогда и заводи детей.

– Ты меня сейчас доведешь до состояния невменяемости. Стукну тебя!

– Не хочется расстраивать тебя, Венера, но не получится у тебя это. Имеются у меня кое-какие еще секреты, о которых тебе на собственном опыте узнавать очень не рекомендую. И в спарринги со мной на спецтестах тоже не вставай, уроню я тогда невольно твой авторитет, а очень бы не хотелось. Хотелось бы прямо противоположного: чтобы твоего сосунка считали бы за… В общем, сама придумаешь версию на этот счет для остальных.

Венера все-таки переговорила с Бройтом. Тот вполне проникся. И не только он. Даже некоторое внутреннее управленческое мнение по этому поводу создал самостоятельно, загрузив аналитиков и магов по поводу ее доклада.

Через месяц прискакал мой «папочка» и руководство что-то долго обсуждало. Не знаю, насколько бурно. Вот по этому поводу ими были предприняты меры по неразглашению информации.

Когда «папа» после обсуждения заявился в наш с Венерой кабинет, расспрашивать его по этому поводу так и не стал. Он же, сославшись на необходимость поболтать со мной на семейные темы, затащил меня на выделенный служебный флайер, на котором мы стали выписывать круги над городом.

– Сыночек, у меня есть к тебе серьезный разговор. Может быть, нам стоит не болтаться здесь, а просто прогуляться под ручку по улице?

– Ага, папа, забавное это будет зрелище, с твоей-то бригадой по бокам. Понял я тебя, ты хочешь спросить, сможет ли кто-нибудь преодолеть поставленную шумоподавительную завесу вокруг нас? Отвечаю: не сможет, по губам тоже никто ничего не прочитает, можешь говорить смело.

– Скажи мне, Лон, ты в курсе предложений Бройта?

– Поконкретнее, пожалуйста. Кое о чем в курсе, так как сам к этому руку приложил, но что вы там обсуждали – не подслушивал, если ты об этом.

– Мы обсуждали, что можно изменить подход к борьбе с фиксированными кардинальным образом. Можно проворачивать такие комбинации, если обзавестись кое-чем специфическим, что…

– Удивлен. Даже несколько неприятно. Почему только с фиксированными? Под чем-то специфическим ты мозги понимаешь или нечто иное?

– Сынок, я знаю, что мальчик ты умный, но не кажется ли тебе, что остальных считать дурачками несколько неправильно?

– Разумеется, папа, но под использованием мозгов имел в виду вовсе не это. Зачем ограничиваться только одной проблемой? Раз уж идти по этому пути, раз уж идеи эти кажутся перспективными, то и делать надо все по полной программе. Менять надо не столько инструменты, сколько методы. Да даже не методы, а свое отношение к поиску этих методов. Мозгов у Бройта и многих других вполне для всего этого хватает, только вот осознания этого нет. Как, впрочем, и у тебя, папа.

– Хорошо, в чем-то с тобой соглашусь. Однако мы еще в столице проработали вопрос с амулетами. Провели переговоры с двумя герцогами (сам понимаешь, у нас таких магов больше и нет). Согласно их ответу, такого рода амулеты разве что из камней Титула можно создать, но и обращаться следует тогда не к ним, а к Богине. Я решил убедиться и напросился на прием к императрице-матери. Что же она мне ответила, по-твоему? Говорит, что очень уж эта амулетная деятельность спецфична. Ей такое не по силам. Сказала мне, чтобы не занимался ерундой и уболтал тебя их изготовить. Как тебе это, сынок?

– Да уж, прикол так прикол. Ничего не скажешь. Полагал, что хитрый наш начальник Управления отправит меня к тебе, папочка, выбивать фонды для всего этого. Продумывал, как бы уклониться от столь сомнительной чести. Вышло все намного круче. Папа, если ты проболтался Бройту кое о чем, боюсь, мы с тобой навсегда поссоримся. Нет, мстить тебе не буду, что мне, отцеубийцей, что ли, становиться? Пусть и фиктивного отца. Просто покину я вас навсегда, такого прикола не прощу. Разъясняю тебе, папа, эти ваши герцоги просто не специалисты по амулетам, поэтому выдали полную чушь. Изготовить такие амулеты из камней Титула – то же самое, что сделать внушительную связку мощнейших гранат и бросить ее на одного единственного таракана. Не те специалисты консультировали. Изготовить такие амулеты непросто и очень дорого, но это можно сделать практически из чего угодно. Наименее затратно энергетически – из кордосского вентирита, но он дорогой, хотя достаточно и крохотного кристаллика. Можно вообще из дерева, но энергетические затраты будут очень велики. Не знаю даже, что и сказать. По некоторым причинам не желаю совсем этого.

– Сынок, мы заплатим. Сколько надо? Вопрос согласован. Относительно болтовни Бройту, то строить из себя обиженного не буду. Я знаю, что ты легко можешь проверить это прямо сейчас. Проверяй, поройся в моих мозгах, даю согласие.

– Нет уж, не имею такой дурной привычки. Полагаешь, папуля, я из денежных соображений хотел бы уклониться? Нет, из многих иных. Во-первых, амулет такого уровня – почти артефакт. На них принято родовой герб наносить. Положим, родовой магический герб, который мне следует нанести, не имеет отношения к родам Ганетти и Версорио, но он все равно не для внешнего пользования и изучения. Не боишься, что маги нашего Управления слегка тронутся умом, поизучав его? Они ведь обязательно начнут рыться в информационной сети в поисках изготовителя. Наверняка ничего не найдут, но именно поэтому задолбят расспросами. Или еще хуже – вывесят во всеобщей сети свободный запрос. Я этого совсем не желаю. Во-вторых, может быть, мне тогда вообще не заниматься ерундой, а просто вырезать лично в империи всех фиксированных и просветленных? Я не собираюсь заниматься геноцидом, пусть даже и преступного элемента.

– Сынок. Подумай. Начнем поиски изготовителя в других мирах. Это само по себе дорого, но главное – займет кучу времени, да и информация об этом может разойтись, что еще более нежелательно. Думаешь, я только деньги хочу сэкономить, полагая, что по-родственному ты не сдерешь с нас три шкуры?

– Ладно. Возьмусь. Цену им после изготовления пусть импеатрица-мать назначит. Посмотрим, сможешь ли ты у нее получить родственную скидку? Ты же, папочка, побеспокойся о том, чтобы изготовителем поменьше интересовались. А также позаботься о том, чтобы я мог получить для изучения некоторое количество терозоина, мне достаточно самого малого количества, но чистого, хотя и это не очень важно.

– Зачем? – папа мой поразился.

– Ты не понимаешь или прикидываешься? Если уж изготовлю эти амулеты, то обнаруживать они будут не только фиксированных, но и просветленных, а также и терозоин. Иначе ты потом будешь уговаривать изготовить и другие амулеты. Повторно этого делать не буду, и не пытайся.

Да уж. Обещать легко, а сделать труднее. Назвать меня специалистом по амулетам можно все-таки с некоторой натяжкой, хотя кое-кто из предков уделил этому немало времени. После долгих раздумий сделал в столицу некий заказ, не очень уж и дешевый. Заготовка под амулет представляла собой цилиндр диаметром с ладонь, помещенный в квадратный футляр – по моей задумке он должен был помещаться в маленький стандартный деловой чемоданчик и не использоваться на виду. Хотел даже извратиться вначале, сделав его в виде полусферы, плавающей в воде, для обеспечения горизонтальной ориентации при ходьбе. Подумав, отказался от этой идеи. Все-таки строгая ориентация не очень уж и важна, достаточно сохранять приблизительную при использовании. Цилиндр был изготовлен из металлокерамики, у него под верхней поверхностью даже процессор имелся. Зачем? Извратился я так. С помощью этого процессора и процессора пользователя за показаниями амулета можно будет наблюдать, не доставая его из чемоданчика или плечевой сумки. Четыре ряда индикаторов по окружности должны были показать примерное расстояние до обнаруженного объекта. Индикаторы представляли собой крохотные круглые пластинки из кордосского вентирита. Соответственно, если засветятся все четыре, то объект непосредственно рядом. Если только один, то он где-то на расстоянии, разном для разных категорий объектов. Соблюдение одинаковости показателей дистанции посчитал излишним, а то бы пришлось загрублять по наиболее тяжелой для обнаружения категории объектов – по мертвому просветленному. Для него максимальная дистанция обнаружения – около десяти метров. Насчет живого трудно сказать, мне их еще наблюдать воочию не приходилось. Наверное, будет такой же, как и для мертвого, но не исключено, что значительно лучше. Мертвых же я, к своему удивлению, без труда смог найти в нашем же управленческом морге – наши маги учились на этих трупах распознаванию. Лучше всего (чуть ли не за триста метров) будут обнаруживаться живые фиксированные. Это и неудивительно. К ним была применена не только медикаментозная, но и магическая накачка, оставившая после себя вполне отчетливые специфические следы. Терозоин будет обнаруживаться на самом разном расстоянии – в зависимости от количества.

Внутри кольца индикаторов нанес специальной краской свой родовой магический герб – черного единорога на синем поле. Неудивительно, что мне не очень уж хочется его демонстрировать. Не очень он эстетичен. Решил скрасить это впечатление белым рельефным силуэтом купающейся Венеры. Нет, не нашей Венеры, а древней скульптуры с планеты Земля. Впрочем, именно моя напарница и вдохновила меня на это. Под ее изображением нанес шестизначный шифр. Слово «Венера» и этот самый шифр были кодом активации процессора амулета. Похулиганил немного. Теперь все пользователи и наши маги мозги сломают в думах о возможной сакральной связи нашей Венеры с этими амулетами или с их изготовителем.

Изготовил я одиннадцать амулетов. Подал сигнал «папуле», чтобы прибыл и принимал работу. «Папа» мой не задержался. Встретились у меня в номере в ведомственной гостинице. Без предварительных разговоров и приветствий придвинул ему чемоданчик с одиннадцатью амулетами.

– Забирай, папа. Обнаруживают мертвых фиксированных, живых фиксированных – желтый цвет индикаторов, дохлых и живых просветленных – красный цвет, а также терозоин на различных расстояниях – синий цвет. Придется определять опытным путем расстояние и соответствие показаний индикаторов дальности. Минимальная дальность – сработают все четыре индикатора. Лучше всего будут обнаруживаться живые фиксированные – около трехсот метров.

– А время срабатывания? – «папа» мой был в явном ажиотаже, глаза горели, как у ребенка, получившего заветную игрушку, – Почему их именно одиннадцать?

– Время срабатывания – меньше секунды. Одиннадцать потому, что маги, которые будут их проверять (как бы ты их не предупреждал о том, что уши им обрежешь, если они испортят амулет распознающими посылами), один обязательно испортят, когда попытаются распознать изготовителя. Поэтому один заныкай, а когда испортят, милостиво прости их, объясни, что изготовитель тебя обо всем заранее предупредил. Достанешь спрятанный, и станет их опять десять. Испорченный амулет потом отдашь мне, восстановлю и сохраню на память о нелегкой работе. Работают они и через процессор, код активации – слово «Венера» и шифр на них указанный.

– С гербом понятно, а изображение голой девушки?

– «Венера купающаяся». Древняя скульптура с планеты Земля. Объяснишь это магам, чтобы у них и мозги съехали, и чтобы с моей напарницей всерьез не связывали мои творения.

Мои творения сразу произвели фурор в Управлении. Впрочем, как и предполагал, все довольно быстро сошло на нет, потому что все оперативники (да еще сотня прикомандированных из столицы) потеряли покой и сон. Начали нас гонять днем и ночью, как не знаю кого. Очень скоро у нас стало находиться в разработке пять операций одновременно, в которых фигуранты насчитывались сотнями. Дело дошло до того, что первая операция по ликвидации осуществлялась даже и не нами. «Папуля» мой сам прибыл из столицы, захватив спецбригаду. Сотрудники всех наших оперативных отделов уже просто валились с ног.

Успех у операции превзошел самые смелые ожидания. Ликвидировали охрану терминала, состоящую из пяти бодрствующих фиксированных и стольких же отдыхающих. На самом терминале без особых изысков умертвили партию из сотни фиксированных. Это было легко, так как без управляющей программы они представляли собой только растения, не способные вообще ни на что. Задержали почти сотню причастных людей к этому каналу.

Теперь и у наших управленческих потрошителей начнутся по-настоящему веселые денечки. До этого они только немного помогали оперативникам с информационным обеспечением.

После этой операции наша работа приобрела определенный ритм и методичность. Руководство Управления убедилось, что работа ведется в правильном направлении, и мудро решило, что надо сбавить обороты: сотрудники все-таки не железные, им надо полноценно отдыхать.

Вторую операцию мы уже осуществляли против просветленных силами Управления. Прямо во время их выдвижения на очередную акцию. Пятеро их было. Троих мы с Венерой погасили. По моей рекомендации взяли мы с ней по паре многозарядных арбалетов. Наших троих клиентов мы с ней утыкали на вполне приличном расстоянии без непосредственного контакта с железками. У другой группы получилось чуть хуже, контакта избежать не удалось. Но травмы излечимы, а у нас жертв все-таки не было.

Никто просветленных брать живыми и не пытался. Они сделали уже свой нравственный выбор, решив, что цель их жизни состоит в немотивированном убийстве людей. Перевоспитывать их – бесполезное занятие, обременительное и опасное для общества.

Разумеется, Венера согласилась с моим выбором жениха для нее. Праздновали их свадьбу с художником Лентом Корном не более чем через три месяца после того, как я их познакомил. Приглашала свидетелем, но я отказался. Ее это слегка обидело. Не объяснять же ей, что такого рода союзы имеют, помимо прочего, и сакральный смысл. Будучи свидетелем, не смог бы выступить под своим подлинным именем. Новоиспеченный муж не знал, разумеется, что его супруга погасила троих просветленных буквально за день до свадьбы. Впрочем, при моем непосредственном участии. Муж полагал, что жена его – овечка, только без всякой шерсти и очень симпатичная. Никто его в этом не разубеждал, тем более я. Наверное, он полагал, что по службе ей приходится заниматься лишь обработкой файлов. Пусть в этом неведении и остается.

Так и пошло. Преступный мир планеты был в панике. Ему с завидной регулярностью стали наноситься сокрушительные удары. Мы не могли повторить рекорд самой первой операции, и партии более чем в полсотни фиксированных нам не попадались, но и потери Управления свелись к нулю.

Венера была не просто в авторитете. Когда я на плановых спаррингах по-быстрому отправил в нокаут своих противников, то никого это особенно не удивило. У такой «мамки» и «сосунок» должен быть соответствующим. Расспрашивать меня про Венеру все посчитали отныне совершенно бестактным или, может быть, бессмысленным. Наметилась вроде бы проблема, когда ее назначили начальником пятого оперативного отдела, но эта проблема рассосалась моментально. Венера настояла, чтобы меня перевели вместе с ней, и чтобы я продолжал оставаться ее напарником, хотя вроде бы начальникам отделов это не положено. Даже «папочку» не пришлось подключать. Бройт согласился без всяких споров.

Код «Венера» приобрел сакральный смысл, хотя я вроде бы все делал в шутку. Сотрудники признавались мне по-секрету, что при использовании амулетов наша Венера стоит у них перед глазами, как будто помогает в дальнейших действиях.

Все было бы хорошо и замечательно, если бы не очередная вполне успешная операция, проведенная первым оперативным отделом.

– Лон, – Венера просто излучала в отношении меня благожелательность, причем делала это постоянно и не только наедине, – у нас поручение от руководства – отбить некоторые хвосты от операции «Вихрь», проведенной первым отделом. Нам надо отработать хозяев отеля «Контардейт».