Текст книги "Искрой скиталось пламя, тая ... (СИ)"

Автор книги: Олег Абдулгалимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Ты говоришь так – словно бывал там.

– Я жил там в прошлой жизни. Поверь мне – там есть и деревья, и цветы, и моря, и реки. Там мы можем творить свои миры и жить в них.

– Значит тех, кто пал там – тоже низвергают в Фарумы? За что низвергли тебя?

– Падших низвергают с Атона в наш высший Фарум и Фарумы людей. Очень часто в мире людей души с Атона попадают в их высший Фарум. Они называют его Тибет. Он находится высоко в их горах, как и у нас. В мирах земли много низвергнутых с Атона, и Великий Учитель стирает причину изгнания из нашей памяти. Кому-то возможно тамошняя жизнь, рано или поздно, начинает казаться пресной, и они осознанно возвращаются в наши земные миры. При этих словах учитель еле заметно, но поменялся в лице и в этом задумчивом выражении, с трудом, но можно было прочитать улыбку. Но потом, сконцентрировавшись он продолжил: «Кто-то приходит оттуда по своему желанию и с какой-либо особой миссией. Там и здесь нельзя никого ни в чём винить, и даже себя. Чаще всего мы низвергаемся именно из-за этого. У низвергнутых из мира людей пропадает, почти вся память. Это школа Великого Учителя. Мы лишаемся всей, или части памяти о прошлых жизнях, для того, чтобы в наших жизнях мы не принимали предвзятых решений в бесчисленных ситуационных экзаменах. Ты бы закончил школу низшего Фарума, если бы подсмотрел ответы к задачам?»

– Тамошние учителя видят ложь. Да и ответы я, скорее всего, забыл бы очень быстро

– в таком случае.

– Так и Великий Учитель её видит, и прячет правильные ответы, для нашего же блага. У нас есть такой дар как сны. В наших снах Он отправляет нас в разные миры и ситуации, давая этим нам подсказки. Я научу тебя пользоваться снами как шпаргалками, и читать знаки посредников Великого Учителя...

– Знаки?

– Да мой юный друг. Думал ли ты, к примеру, когда тебе было больно по какой либо, случайной на твой взгляд, причине – в таком ракурсе: «Это возможно подсказка о том, что я что-то делаю не так»? Или, ещё пример: Ты задаёшься каким-либо вопросом и, вдруг слышишь ответ на него из совершенно постороннего источника... Либо это фраза из беседы проходящих мимо случайных эшфарумов, либо какое-то, казалось бы, не относящееся к вопросу событие, подсказывающее аккурат ответ.

– Ты хочешь сказать, что надо во все уши и глаза вглядываться и вслушиваться во всё вокруг?

– С этого момента, ты должен быть бдительным и следить за каждой мыслью и словом. Иногда мысли нам внедряются извне. Слово, как озвучивание мысли, неотвратимо провоцируют начало необратимых процессов. Результат этих процессов зависит от того, что несёт само слово. Когда это знак, то ты интуитивно понимаешь, что это не может быть простым совпадением! Весь секрет чтения знаков и заключается в том, чтобы научиться не игнорировать такие моменты, а замечать их и пытаться осознать сам факт чьего-то участия в твоей судьбе. А вообще знаки можно воспринимать как подсказки, которые ты сам оставляешь себе, когда изъявляешь волю ещё раз пройти одну из земных жизней...

Искрой скиталось пламя, тая

У самого края оного из обрывов стоял эшфарум, а рядом с ним, на четвереньках эйфхор. Они молча созерцали распростёршиеся под ними долины и пики гор. Дшуда тоже завораживал этот вид. Он уже был свидетелем подобных пейзажей в голубых горах людей. Как-то его призвали туда Курумбы, члены одного из маленьких племён аборигенов, которые могли сами вызволять эйвхоров из их пещеры. Они считали привилегией иметь в душе бесов.

Чем больше зверей вмещала их душа, тем величественней они себя чувствовали. Эти карлики могли сами покидать свои тела и причинять вред своим врагам. На охоте – они тоже подчиняли себе волю своей добычи вводя её в оцепенение. Союзники тьмы были крайне мстительны и казнили всякого кто имел неосторожность перейти им дорогу. Не редко чёрные колдуны, вместе с Дшудом и другими его собратьями, являлись к жертве астральными привидениями, и буквально вытравливали из неё жизнь.

Помочь такому бедолаге могли только Тоды – кого эти карлики, с отвратительными жабоподобными взглядами, боялись, как огня. Это было племя более рослых и благовидных соседей. Но и они были бессильны перед колдовством злобных карликов в случае, если жертва имела пристрастие к алкоголю.

Когда как уродцы селились, в основном, возле болот, вселяющее в них ужас племя жило на открытом склоне горы. Его члены абсолютно не имели никакого оружия, если не считать за таковое, бамбуковую палочку. При встрече с ними, злобные карлики Курумбы, всеми своими притворными конвульсиями страха, изъявляли полную покорность.

Дшуд видел только призрачные очертания Тодов. Такова его природа – он видит только вместилища страха, а среди них таковых просто не существовало. Но сквозь пелену их еле уловимых очертаний, эйвхор чувствовал другое притяжение. То был не страх. По интуитивным предположениям зверя, это предвещало большее наслаждение, чем вкус покорённой и робчащей души. Что-то светилось изнутри эфирных тел этих существ каким-то другим, не всем видимым, обогревающим сердце синим светом. Именно этот свет словно обжигал карликов и неизменно отбрасывал

Дшуда и его разношёрстных собратьев на почтительное расстояние.

Не раз эйвхоры были свидетелями того, как эти фантомы помещали более яркую часть своего света в своих травоядных, рогатых и мычащих животных. Тогда свет исходил и от них. Каждый Тод жил с одним из этих животных одним духом одухотворяя его в прямом смысле.

Ратха, отрываясь от созерцания горных пейзажей, отвлёк от своих мыслей и эйвхора: «Послушай историю, поведанную мне учителем. Ему же её рассказал человек того времени, куда мне предстоит попасть. В этой истории пока много непонятных мне слов обозначающих явления их мира, но она очень красива и складна. Мы с тобой обязательно разберёмся в её сути вместе. Учитель говорит, что этому меня должно научить общение с людьми»

Теперь, синее свечение, сочившееся уже из рассказчика, не отталкивало эйвхора, так как, в этот раз, он не имел собственнических намерений по отношению к чужому телу. Он завороженно ловил каждое слово, звучащее в пространстве эхом ручья, давно растворившегося в иссохшейся земле:

В бегах, ведомый лживой тягой,

Он таял над печной трубой.

В долгу пред Осенью, бродяга

Смекнул, вцепившись в лист сухой.

То светлячком зигзаг рисуя,

То чиркая в ночи стрелой,

Одним вопросом лишь обуян:

Как пламя сделалось искрой?

Но вдруг, как шелеста обман:

"Привет искра, я ветерок.

Ещё вчера был ураган.

Быть гневом слабым – не порок.

Кто после свистов отчужденья,

Остался искренним с собою -

Сам станет ветром просветленья,

Заразным свистом над толпою.

За истощение мерцанья

Не встанет ни за кем вина -

Ты был зажжён для созиданья,

Тебя нашла твоя война.

Нет смысла в ярости пожара -

Она вернётся, вся как есть.

Казнённых собственною карой

И в степенях, увы, не счесть.

И не терзайся за ошибки -

Греха вообще не существует.

Страдать не торопись так шибко -

Ты не живёшь себя линчуя.

Всё просто – надо вспомнить крылья,

Точнее – вспомни сам полёт,

Как с твоей помощью открыли

Всю бездну ареала звёзд.

Ты вырывал людей у стужи

Даря с теплом и дух надежды.

Ошибки – то удел идущих,

А повторять – удел невежды.

Хоть раз ошибку повторишь -

Она не будет больше ею;

Себя за опыт не простишь -

Будешь осознанно злодеем.

Воспламеняй сердца любовью,

А с ней прогресс десятиричен.

Любой костёр живёт искрою,

Не будь пожаром истеричным.

Стань непоседою весёлым -

Пусть будет в мире больше света.

Все твои жизни – это школа,

А все вопросы – то ответы.

Всё окруженье – это ты.

Ты есть и будешь в каждом теле.

Ты Дух, ты Бог, то не мечты -

Ты всемогущ на самом деле!

Ты озорной как этот стих,

Увязший в творчестве на воле.

Найди себя в себе других,

Себя увидев по-другому.

Ведь в том и есть твоя игра -

Игра творенья для признанья.

Театр, где найдёшь всегда,

Под маской, самоосознанье.

Оно подобно пробужденью,

И подбери слюну с щеки.

В пылу фантазии паренья

Ты спал сознанью вопреки".

Вот искра стала огоньком,

А он уже в сердцах пылает.

Метаясь бодрым мотыльком,

Он жажду воли пробуждает.

Я вижу, как им полыхает,

Но уже синим, вся земля.

Он не сжигая очищает -

То нашей искорки заря.

И нет уж больше лицемеров,

Что прячут духа вечный свет.

Не обозначены пределы -

У бесконечности их нет.

Никто не мучает себя -

Они все знают – рай везде.

Чтут время ада, то когда

Мы были зомби на земле.

После недолгой задумчивости, эшфарум обратился к эйвхору: «Ты так слушал, будто что-то понимаешь. Возможно ты разбираешься в описанных в этом рассказе явлениях больше меня. Скажу честно: это уносит меня намного дальше мира людей. Я очень хочу научиться так красиво складывать слова в ещё не рассказанные истории – он засветился дружеской улыбкой, необратимо заражая своим настроением молчаливого собеседника, – Ты наверняка там был, прохиндей. Жаль, что ты не можешь мне ничего рассказать. – Ратха потрепал своего клыкастого друга по холке, – учитель говорит, что я уже готов идти туда – к ним. Я уж посмотрю; что ты успел там набаламутить. Будешь прилежно себя вести, я, со временем, стану брать тебя с собой. Если ты хочешь этого, ты должен будешь беспрекословно там меня слушаться».

Дшуд стал ходить из стороны в сторону. Казалось, что он хочет о чём-то сказать. В его глазах засветилась надежда. Надежда освободиться от всего того, что сдавливало и подавляло его дух до этого. Ещё он очень хотел рассказать, если бы только мог, что уже видел его – Джумоука-Ратху среди людей прежде, но не знал, как сделать это. Эйвхор никак не мог взять в толк: почему сам Ратха не помнит этого?

Люди

Настало послеветрие первого перемещения в мир людей. Одджи оснащал ученика напутствиями и советами: «На пути к свету много врагов. Ты пройдёшь не одну схватку с ними. Если бой уже начался, ты должен призвать в себе воина. Этот воин всё сделает за тебя, но ты должен его беспрекословно слушаться. После вашей совместной схватки, тебе надо будет снова отпустить его».

После последней, непродолжительной медитативной подготовки, они с учителем появились на лужайке перед домом какого-то фермера. Ратха и его учитель были бестелесны и видели мир людей так же, как и люди видят его.

Но время сейчас остановилось. Всё вокруг застыло в своём движении. Птицы зависли в воздухе. Маленькая рыжая как солнце девочка, запрокинув голову назад и подняв руки, неподвижно стояла на лужайке. Она смотрела на зависший в воздухе мяч.

Возле дома стояли мужчина и женщина. У мужчины был открыт рот, а руки разведены в стороны. Лицо девушки застыло в улыбке.

На дороге был человек на велосипеде, а в воздухе зависли брызги из-под его колёс, переднее из которых уже въехало в лужу. На холме паслись странные рогатые животные. Одни из них замерли, срывая зубами траву с земли, другие, жуя её.

Ратха смотрел на людей. «Но они такие же, как и мы», – произнёс он изумлённо. «А чего ты ожидал? Не думал ли ты, что у людей есть клыки и рога» – ответил юноше учитель.

– У них и природа похожа на нашу. Только животные какие-то странные. У них очень глупый вид.

– Все состояния животных, для нас, имеют только два вида – или глупый или свирепый. В остальных случаях – они осознанны и это уже не животные, но люди в это не верят. Они едят всё что шевелится, и даже себе подобных. Ты бы смог съесть эшфарума?

– я думаю: такого эшфарума мы не найдём!

– а у некоторых из людей это не проблема. Да и к тому же люди думают, что животные – это их собственность. Люди, как и многие другие продукты творчества великого учителя способны к одухотворению. Душа силится и растёт путём одухотворения. Когда человек воспринимает своё домашнее животное как осознанное существо и относится к нему подобающе и имеет с ним диалог, то рано или поздно оно начинает проявлять признаки осознанности и становится ему полноценным собеседником. Это и есть трансляция индивидуальности первоисточника. Родители одухотворяют детей, пробуждая их души, транслируя первоисточник самого великого художника – Творца. У людей, далеко в их горах, есть малочисленное племя, которое одухотворяет своих животных, подобных тем, что мы сейчас видим. Свободных животных люди почти всех истребили. Дело в том, что если бы, с самого начала люди тратили, хотя бы десятую часть своих усилий не на культивацию плебейства и насилия, а на качество образования своих новых поколений, то им бы не пришлось растрачивать себя на поиски безопасности в толпе-стаде. Но каждая душа, должна пройти все этапы развития. На этом этапе у них превалирует животное начало, но у них уже есть задатки гуманизма и есть уже среди них образованные души, внедрённые с Атона. Со временем... с их временем душ учителей будет становиться всё больше и больше. Но сначала они будут учить людей коллективной дисциплине, готовя их к осознанию всеобщего единства.

Одджи щёлкнул пальцами. Всё вокруг ожило. Молодая пара у дома оживлённо беседовала. В какой– то момент юноше показалось, что маленькая девочка посмотрела на них с учителем и даже улыбнулась. Было абсолютно непонятно: откуда ребёнок мог иметь такой проникновенный и осмысленный взгляд?!

Ратха понимал всё, о чём говорили люди, прежде чем они произносили слова. Это было похоже на то, как он беседовал с деревом. Он так же слышал и деревья, и людей, и животных.

Учитель стал призывать зверя из своего мира, зачитывая коды, открывающие сообщение между мирами. Появившись, эйвхор стал рыскать по округе, втягивая воздух ноздрями. Люди не видели ни беса, ни эшфарумов, беседующих на лужайке. Что-то в походке и повадках монстра показалось Юноше знакомым. Он решил, что уже встречал этого зверя раньше.

«Зачем он здесь?» – спросил Ратха.

«Он скоро найдёт пристанище», – ответил учитель.

Юноша обратил внимание на молодую девушку, беседующую с мужчиной. Она была красива. Её чёрные, как смола, волосы развевались на ветру. У неё были глаза – голубые и бездонные как небеса. В этой бездонности читалась красота её бесконечного внутреннего мира и этот мир звал его. Юноша невольно подошёл к людям и стал за спиной мужчины, ловя взгляд этой девушки. Этот взгляд говорил ему о том присутствии, которое он почувствовал в себе во время инцидента с братом возле их дома. Это присутствие читалось в глазах девушки, куда бы она ни смотрела и что бы она ни говорила. В мужчине же это читалось только тогда, когда он смотрел на девушку или на ребёнка. Когда же он отводил взгляд, обдумывая слова, сказанные девушкой, в его взгляде проявлялась его собственная воля и решимость.

Голос девушки был очень знаком эшфаруму, но он не мог понять, где он мог его слышать. Когда девушка засмеялась, и солнечный свет как-то по знакомому заиграл на белоснежных щеках девушки ямочками, Ратха вопросительно взглянул на учителя. Юноша был в смятении. Этот смех он узнал бы из тысячи!!! Мир, отражающийся в глазах девушки и её звонком и журчащем чистом смехе отражался в нём самом, и этот мир увидел Одджи.

Учитель, встретившийся взглядом с юношей, был удивлён сам: «Мне указал это время и место один из посредников Атона и об этом меня оповестило моё дерево»: – как бы в оправдание произнёс он.

«А переместить зверя сюда тебе тоже он указал?» – с укоризной спросил Ратха, показывая взглядом на тварь, рыскающую между мычащими животными, внося смятение в их стадо.

«Что касается наших деревьев, то мы можем следовать мудрым советам Матери-Земли или нет, но игнорировать указания вселенских посредников Великого Учителя мы не можем. У нас единая цель! Давай посмотрим, что произойдёт дальше», – произнёс утвердительно и с нескрываемым интересом Одджи.

Человек, подъехавший на велосипеде, остановился возле дома и, сидя на нём, что-то искал, перебирая бумаги в своей сумке. Из беседы девушки с парнем было понятно, что он придумал способ увеличить воспроизводство потомства животных, которых они вместе содержали на ферме. Парень предлагал это сделать при помощи чего-то – что он называл музыкой, и это чрезвычайно веселило девушку.

Её смех прервала девочка. Она подбежала к беседующим людям и закричала: «Мама, дядя Стив, смотрите – что-то с нашими коровками», – и указала маленьким пальчиком на мечущихся и неистово мычащих животных, к которым попеременно приставал невидимый для людей бес.

Как только парень с девушкой повернулись в сторону луга на холме, на котором паслись животные, и парень уже сделал несколько шагов в их сторону, послышался кашель, привлёкший их внимание.

Это был почтальон, сидевший до этого на велосипеде и сейчас смахивающий со штанин мокрые грязные капли: «Простите. Здесь ли живёт Стив Уишем?»

«Да, – ответила девушка. – Я Эмили Уишем, а это Стив Уишем».

Почтальон ещё раз неловко прокашлялся. По нему было видно, что ему самому была неприятна причина, по которой он обратился к молодым людям и он тщательно обдумывал каждое слово, прежде чем его произнести: «Очень приятно, Миссис Уишем». Он смотрел на девочку.

«Мисс Уишем», – поправила почтальона девушка.

«Простите – Мисс Уишем», – произнёс почтальон, переводя взгляд с девочки на её мать. Далее он молча протянул девушке какую-то бумагу и, после того как парень расписался на квитанции о получении, поспешил удалиться со словами: «Да пребудет с вами Господь».

Девушка, видимо вникнув в суть врученного ей документа, резко села на траву – там, где стояла. Было видно, что она потрясена, и улыбка в одно мгновенье исчезла с её красивого лица. «Почему ты не сказал мне об этом, Стив?»: – произнесла она с горечью. По её щекам потекли слёзы.

Парень сел рядом с девушкой, обнял её и молчал.

Девушка продолжала: «А как же я? Как же Лиз? Ты о нас подумал? Ты о себе подумал? Что теперь будет с нами? С нашей фермой? Что теперь будет с тобой – ты об этом думал? Ты ведь не маленький мальчик и всё это уже далеко не детские игрушки! Ты хоть понимаешь, что тебя могут убить?», – рыдала девушка.

Зверь отвлёк своё внимание от скотины и медленно стал приближаться к сидевшим на лужайке девушке с парнем. Он всё чаще и чаще втягивал воздух ноздрями.

Девочка, наблюдавшая за взрослыми, села рядом с матерью и, гладя её колено, приговаривала: «Мамочка, не плачь, пожалуйста. Никто дядю Стива не обидит».

Ратха, глядя на зверя, сделал шаг в сторону людей. Зверь остановился и уставился на него. У твари был очень знакомый взгляд, но юноша никак не мог понять – где он уже с ним встречался.

Учитель схватил подопечного за руку, и, глядя ему в глаза, произнёс: «Всё произойдёт само собой, нам нельзя вмешиваться». Одджи перевёл взгляд на зверя, и тот опять стал приближаться к людям.

Стив обнял сестру покрепче и виновато сказал: «Большинство ребят в колледже изъявили желание пойти добровольцами. Как я смотрел бы им в глаза? Я не могу быть трусом! Что про меня в таком случае сказал бы наш отец?»

Эйвхор немного постоял напротив девушки, вглядываясь в неё, а потом зашёл за их спины, нюхая людей попеременно.

Стив посмотрел на стадо, пасущееся на холме, потом на сестру и племянницу и в его глазах промелькнул страх, который в нём сидел и который он подавлял с того момента, как объявили набор добровольцев на войну с фашистской Германией. Но сейчас он осознал всю тяжесть ситуации. Он понял – чего лишает родных и чего может лишиться сам.

Зверь открыл пасть, прыгнул на сидящего парня и растворился в нём. Стив тут же поднял голову. Его взгляд стал твёрдым и злым. Он произнёс: «Я убью всякого – кого придётся убить ради вашей свободы. Я убью их ради вас».

Ратхе показалось, что интонации в говоре, что он откуда-то знает этого парня, и где-то уже с ним встречался, но он отогнал эту мысль. Такого не могло быть! Увидев, что зверь выбрал молодого мужчину, а не Эмили или маленькую Лиз, он почувствовал облегченье.

Хоть Ратха и почувствовал облегченье, но то, что зверя принял Стив, ему тоже показалось несправедливым. Он вопросительно посмотрел на учителя: «Чем он заслужил этого»?

Одджи поставил руку на плечо Ратхи и ответил: «То, что зверь поселился в нём, не значит, что зверь его подавил. Стив будет затмевать его своей волей, до тех пор, пока сам не даст зверю, сидящему внутри его сознания вырваться наружу. Поверь мне, как бы это ни было странно, но зверь внутри Стива – поможет ему выжить и вернуться к сестре, а любовь этой девушки настолько сильна, что поборет не одного проходящего через неё зверя и явится изгоняющим велением, которое со временем освободит и излечит душу Стива, когда он вернётся».

Юноша не унимался: «Но это уже было. И эта расовая война у людей уже была. Мы что, участвовали в том, что уже случилось? Почему мы не предотвращаем их беды раз нам известно о каждой из них?»

Учитель развернул юношу к себе, положил вторую руку ему на другое плечо и, внимательно посмотрев ему в глаза, продолжил: «Им надо пройти свою школу и методы обучения придумываем не мы! Расовая война на земле существовала всегда. Она лишь затихала ненадолго и, к моему великому сожалению, не скоро закончится и с этой вспышкой. Души этих людей и вне времени – и в нём одновременно. Эти души живут на земле одновременно в разные земные времена и в разных телах-сосудах, проходя свои ступени интеграции в общий замысел великой воли! Иногда нам нельзя вмешиваться, а чаще всего нам можно только наблюдать – это уже наше образование!»

– Тогда где их души вне земных тел?

– Больше нигде! Разве что в других физических формациях. Ты поймёшь это с опытом твоей жизни. Надо чтобы ты сам это понял.

– Кому это надо?

– Ты ведь не мог побороть волю зверей, пока не столкнулся с ними сам, сколько бы

тебе не объясняли, как это делать? Мало того, ты чуть не впустил в себя зверя, который предназначался другому, только что. Ты увидел в этой земной девушке волю Великого учителя и испугался за неё, как за себя.

– Я не испугался! Я не уверен, но мне кажется, что я уже где-то видел эту тварь.

– Вот и Стив не испугался. Тем не менее, кто– то теперь будет помогать ему принимать решения.

– Я совсем запутан, учитель. Как мне во всём этом разобраться?

«Ты уже многое понял и осознал. Не так ли, мой прилежный ученик?» – произнёс Одджи, улыбнувшись и потрепав по голове юношу, а затем добавил: «Урок закончен на этот раз, и нам пора в наш мир».

Когда Учитель и его ученик переместились в сад безвременных потоков, Одджи, прочитав на лице юноши любопытство, поинтересовался: «Что тебя гложет, Ратха?»

– Я могу понаблюдать за этой девушкой в другие земные времена и в других местах?

– Ты там бестелесен. Зачем тебе наблюдать именно за девушкой, и именно за этой. Ты кого-то ищешь?

– Я ищу, но не кого-то, а, я бы сказал, чего– то. Учитель улыбнулся: «Я уверен ты выпытаешь-таки, где и когда её найти – если не у меня, то у своего дерева. Но сдаётся мне, что сначала наши, а потом и твои задания, будут, так или иначе касаться земных жизней этих трёх душ, коли мы уже с ними познакомились».

– Мы есть сейчас.

– И до и после, Ратха.

Арена страха

Воины, которыми руководил Хэй – брат Ратхи, занимались поддержанием баланса в нижнем Фаруме. Они усмиряли взбесившихся зверей, регулировали их популяцию и, периодически, стравливали их на арене страха. В этом плане, отряд усмирения разделял функцию Маана – смотрителя за эйвхорами. Так как правящий низшим Фарумом назначался советом высших учителей, то любое неповиновение ему или высшему совету так же пресекалось. Хэй был опытным воином и успел поучаствовать во многих битвах.

Правящий Хорус симпатизировал Хэю – так как его впечатляли физическая сила и бесстрашие юноши. Он всегда мог положиться на молодого и сильного военачальника. Воин чувствовал эту поддержку и это придавало ему уверенности в себе.

Как только военачальник прибыл в поселение правления низшим Фарумом, он проверил часовых, дежурящих на стене, окружающей это поселение. Удостоверившись в бдительности выставленных караулов, военачальник направился к месту – где воины ждали своего дежурства и коротали время развлекаясь. Их развлечение состояло в том, что они призывали зверей покрупнее и пострашнее и устраивали между ними схватки на отстроенной для этого арене.

Иногда воины сами восседали на сражающихся зверях, повелевая и управляя ими. Нередко такие поединки заканчивались схваткой и самих воинов.

Придя, Хэй обратил внимание на шум и суматоху. Все бежали к звериной арене. Оттуда доносилась повторяющаяся команда, скандируемая хором: «Я повелеваю тебе пасть».

Когда военачальник подбежал к ограде арены, ему открылась неожиданная картина: По арене метался разъярённый и раненый зверь. На земле, без движений, лежал один из воинов его отряда, а другой, восседая на втором, отбивающемся звере, отбивался и сам от взбесившейся твари как мог. Наблюдающие за происходящим остальные воины все как один смотрели на взбесившегося зверя и повторяли хором: «Я повелеваю тебе пасть... я повелеваю тебе пасть...».

Раненый воин, лежавший посреди арены истекал кровью и под его плечом уже образовалась синяя лужица.

Вдруг, через ограду перемахнула какая-то девушка и не мешкая побежала к истекающему кровью воину. Это произошло так неожиданно, что остальные опешили. Кто-то закричал: «Она безумна. Что она делает? Зверь же сейчас сожрёт её».

Тем временем обезумевший монстр протаранил рогами в бок зверя, на котором ещё сидел еле живой воин. Горе-воин упал со своего умирающего зверя, и, вскочив на ноги отбежал в сторону.

Взбесившийся и никому неподчиняющийся монстр прижимал бедолагу к ограде и подходил к нему всё ближе и ближе. Эшфарум отмахивался мечом от наступающего зверя как мог, но было видно, что минуты его жизни сочтены и очень скоро он станет пищей ненасытного монстра.

Девушка, оттащила тяжёлого воина к стене, где его подхватили другие. Один из них повис через ограду, схватил девушку за предплечье и стал тащить её вверх. Настырная воительница высвободилась, оттолкнувшись ногами от стены арены резким рывком, чуть было, не потащив за собой своего несостоявшегося спасителя. Она упала на спину – в синюю лужу, вытекшую из-под агонизирующего зверя.

Хэй не мог различить её лица, так как сначала этому мешало то, что девушка находилась к нему спиной, потом мешали её растрёпанные и беспорядочно ниспадающие волосы, а теперь и вовсе её лицо было вымазано в синей крови из лужи, в которой она лежала.

Отважная девушка быстро пришла в себя и встала, сначала на четвереньки, а потом и на ноги.

Воин отбивавшийся от зверя, уже терял последние капли воли, уронил меч и был парализован гипнотизирующим взглядом самого страха во плоти.

Чудовище подошло к нему вплотную и уже начало изрыгать чёрную ползучую и обволакивающую пелену из раскрытой пасти, сопровождая свой гипноз утробным рёвом.

Неизвестная стремительно побежала к зверю и закричала что есть мочи: «Оставь его в покое».

Хэй тут же узнал её по голосу. Это была Дэя.

Монстр повернул свою морду, сомкнул пасть и недоумённо стал вглядываться в ту сторону, откуда донёсся звонкий и пронзительный крик.

Пробегая мимо места, где ещё недавно лежал спасённый ею воин, девушка поддела левой ногой, оставленный им меч и подбросила его вперёд-вверх. Через пару шагов, разбрызгивая поднятые в воздух вместе с мечом пыль и песок, которым была устлана арена она поймала его правой рукой начиная вращение вокруг своей оси по часовой стрелке и придавая максимум амплитуды и силы размаху меча.

Меч, вылетевший из облака пыли снизу-вверх, рассёк нижнюю челюсть монстра вдоль на две части, увлекая за собой синие брызги. Девушка, вращаясь и, двигаясь дальше по инерции, ударилась об ограду арены и выронила отскочивший от стены меч. Её тоже отбросило в сторону, и она упала справа от развернувшейся в другую сторону твари. Дэя потеряла сознание от удара головой о стену и лежала неподвижно.

Остальные наблюдатели подцепили полуживого воина, перегнувшись через ограду и втащили его наверх.

Зверь в ярости метался по арене, изрыгая нестерпимо страшный рёв, и обезумел от боли.

Вся арена окрасилась в синий цвет.

Наблюдающие за этими стремительно развивающимися событиями понимали, что, когда девушка очнётся – она не сразу придёт в себя и успеет испугаться взбешённого монстра, не успев опомниться и сконцентрироваться. Этих секунд хватит для того, чтобы зверь увидел её страх и нашёл её. Он парализует её раньше, чем она что-либо поймёт, а затем сожрёт.

Все понимали и то, что девушка спасла двух воинов, жертвуя собой, но никто ничего не мог поделать из-за парализовавшего их страха.

Хэй взял копьё и перепрыгнул через ограду. Он окликнул зверя: «Я повелеваю тебе пасть» Но это прозвучало так неуверенно, что зверь тут же пошёл на него. Он очень боялся за Дэю.

Со всех сторон на арену попрыгали воины и стали колоть зверя копьями, но его шкура была усеяна крепкой чешуёй, и проткнуть её было не так-то уж и легко.

Эйвхор метался из стороны в сторону, клацая усеянными клыками уже тремя челюстями вместо двух. Воин выбежал на него, пряча копьё за спиной.

Тварь, увидев беззащитного обидчика, тут же бросилась на него. Военачальник побежал к ограде со всех ног. Монстр устремился за ним.

Когда воин добежал до ограды, он резко присел на корточки в угол между землёй и стеной. Приседая, он выставил копьё в сторону уже почти догнавшего его чудовища, уперев нижнюю часть копья в этот угол.

Зверь напоролся на копьё как раз, когда открыл пасть, чтобы перекусить убегающего на две части. Сомкнуть свои челюсти бес Фарума так и не успел, но изрядно поранил руки и плечи воина своими, острыми как лезвие клыками.

Дэя пришла в себя как раз тогда, когда зверь побежал на Хэя, и она пыталась окликнуть чудовище. Но монстр уже ничего не слышал, а воин, проткнувший ему голову, сидя, истекал кровью.

Девушка закричала: «Несите сюда куски материи. Его нужно срочно перевязать».

"Я могу идти" – процедил, сквозь стиснутые от боли зубы раненый, аккуратно отталкивая ногами раскрытую пасть мёртвого монстра. Раненый воин проследовал за Дэей в палаты лазарета, что были неподалёку. "Тебе бы самой не помешала помощь", – всё ещё преодолевая боль, цедил военачальник, указывая на ссадины и царапины на ногах и руках девушки.

– Мои раны не так уж серьёзны и на мне заживут быстро, а вот тебя помяло изрядно.

– Я воин, и эти раны для меня мелочны.

– Ты ещё и хвастунишка – ты знаешь? Раны нужно обязательно обработать и

перевязать. Ты ещё пригодишься Фарумам.

– Ты чуть не погибла. О чём ты думала?

– Всё обошлось. Мы спасли жизнь двум воинам. Джумоук многому меня научил – как ты понял.

– И она говорит, что это я, хвастунишка! Ты всё ещё называешь его Джумоуком?

– Я привыкну к его новому имени.

Дэя залилась смехом: «Мы, конечно, оба молодцы, но если вы не прекратите так развлекаться, то на вас не хватит ни меня, ни игл с нитями, чтобы вас штопать горе вы повелевальщики».