Текст книги "Жнецы суть ангелы"
Автор книги: Олден Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
– Почему?
– Потому что в данный момент их крепость выглядит неприступной. Но если найдется такой человек, который среди ночи откроет двери в подвале, мы все погибнем в этом доме смерти.
Мозес снова повернулся к ней. Их глаза оказались на одном уровне, хотя он сидел на стуле, а она стояла. Он прищурился от дыма сигары и убрал с бороды несколько табачных соринок.
– Знаете, что я думаю? – спросила она.
– Что?
Темпл кивнула головой на темную горловину зачумленного городского ландшафта.
– Я думаю, вы более опасный, чем все, что находится там.
– О малышка! – поморщившись, ответил он. – Забавно, что ты произнесла эти слова. Потому что я могу сказать о тебе то же самое.
Мозес остался сидеть у окна, а она ушла, обернувшись лишь раз, перед тем как выйти на лестничную клетку. Ее последним впечатлением было облако дыма, тянувшееся жгутами к темной дыре, зиявшей в проеме стены. Со стороны казалось, что это его душа не вмещалась в большое тело и истекала через поры кожи в надежде на возвращение в те дикие края, где она могла бы занять правильное место среди жестокости мертвых и живых людей.
Вернувшись в свою комнату и приняв таблетку нембутала, она почти тут же заснула.
* * *
Воздействие снотворного замедлило ее реакции. Когда примерно через час чья-то рука вставила ключ в ее дверной замок, она была так глубоко в самой себе, что не успела вознестись наверх, – туда, где происходили реальные события. Она слышала скрежет ключа, поворот дверной ручки и тихий скрип петель, когда дверь открылась, а затем захлопнулась. Она с трудом выбралась из сна на поверхность сознания и вздрогнула, поняв, что кто-то включил свет в ее комнате.
– Авраам? – прошептала она.
– Я пришел пожелать тебе доброй ночи. Поцеловать тебя на сон грядущий.
Она прищурилась, прикрывая глаза от яркого света. Он стоял, склонившись над ней. Его немного покачивало от выпитого спиртного. Алчный взгляд заставил ее потянуться к нижнему белью, которое она носила, – к тонкой майке и трусикам.
– Уходи, Авраам.
– Ого! – сказал он, осматриваясь по сторонам. – Это твой клинок? Внушительная вещь.
Он взял со стола непальский нож и вытащил его из ножен. Издавая ртом свистящие звуки, словно мальчик, игравший с деревянным мечом, он несколько раз взмахнул кукури в воздухе.
– Верни его на место!
Авраам бросил нож на стол, но не потому, что она так попросила его.
– Говорят, ты хорошо играла в карты этим вечером. Наверное, чувствуешь себя крутой девчонкой, верно? Лихая кобылка с «конским хвостиком». Я вижу, тебе нравится играть с парнями.
Она приподнялась на матраце и прислонилась спиной к стене. Ее голова по-прежнему была затуманена снотворным.
– Тебе лучше уйти, – сказала она.
– К счастью, в нужных местах ты такая же женщина, как и все остальные.
Отойдя от стола и шагнув на матрац, он снова склонился над ней. Темпл подтянула под себя ноги, осознавая, что из такого положения ей не удастся отпрыгнуть в сторону. Авраам расстегнул пояс, затем ширинку и вытащил наружу вялые гениталии. Они выглядели как сдутые воздушные шарики после дня рождения.
– Возьми моего дружка в свой ротик, – велел он. – Сделай его большим и крепким.
– Тебе лучше убрать эту гадость! Я не шучу, Авраам. Убери его! Живо!
– Давай, Сара Мэри. У нас здесь что-то вроде одной большой семьи. Все девушки вьют уютные гнезда. Время от времени парни приходят к ним, получают свой сахарок и возвращаются на улицы, чтобы убивать слизняков. Скажи, что ты хочешь, и я дам тебе это. Таблетки? Спиртное? Просто окажи мне любезность. Возьми мой член в рот и пососи немного.
– Я сказала, прекрати! Мне такие глупости ни к чему! И я не буду твоей игрушкой! Серьезно, Авраам. Тебе лучше уйти.
Туман в ее голове начал рассеиваться. Темпл увидела, как он придвинулся к ней. Его обвисший член болтался прямо перед ее глазами. Она почувствовала затхлый запах.
– Ты такая симпатичная, Сара, – произнес Авраам. – Я хочу трахнуть тебя.
– На! – ответила она.
Темпл вонзила кулак в его мошонку. Казалось, что удар пришелся по мешочку с теплыми потрохами. Раздался чмокающий звук, и мужчина с воем рухнул на спину. Его штаны сползли до колен. Он извивался на полу, как дождевой червяк. Однако его стоны скоро перешли в рычание. Он заставил себя подняться на ноги. Его лицо стало красным, а глаза влажными от набежавших слез. Зубы издавали тошнотворный скрежет.
– Ты сам напросился, – сказала она. – Уходи, Авраам. Я просто стараюсь тут прижиться. Не приставай ко мне.
Разъяренный мужчина не слушал ее. Сжимая одной рукой гениталии, он схватил со стола непальский нож.
– Ах ты, маленькая дырка! Я разрежу тебя пополам!
Авраам метнулся к ней, но она присела и выставила руки, чтобы отвести удар. Клинок просвистел над ее головой, и Темпл почувствовала холод в левой ладони. Посмотрев на руку, она увидела, что нож отсек половину ее мизинца. Кровь хлынула вниз по запястью. Остальные пальцы стали скользкими и липкими. Однако боли не было. Она чувствовала только холод. Темпл знала, что боль придет позже. И что бы она ни собиралась предпринять, ей лучше было сделать это сейчас.
Она попятилась к окну. Авраам снова пошел в атаку. Но, когда он занес нож над головой для решающего удара, Темпл шагнула навстречу, перехватила его запястье и в развороте усилила мах противника. Авраам упал на пол, разбив подбородок о планки паркета. Она по-прежнему сжимала запястье мужчины, приподнимая его руку под небольшим углом. Одновременно она с силой ударила ногой по его локтю. Раздался хруст, напоминавший треск сломанной ветки. Авраам утробно завыл во весь голос. Кровь прилила к его лицу. Сухожилия на шее вздулись и стали твердыми, как кости.
– Тише, – сказала она, стараясь угомонить его. – Замолчи! Тебя услышат люди.
Он продолжал завывать. Темпл повернула мужчину на бок и нанесла ему пару звонких пощечин. Кто-то говорил ей, что так поступали с истеричными людьми. Однако она понимала, что парень сейчас переживал не истерику, а сильную боль. Темпл поискала что-нибудь для кляпа, увидела подаренный Руби бюстгальтер и затолкала его в рот Авраама. Всовывая ткань между зубов мужчины, она отметила, что лифчик имел мягкие вставки для увеличения груди. Добротная вещь.
– Перестань кричать! Ты слышишь? Т-ш-ш!
Она прижала левую ладонь ко рту Авраама, чтобы он не вытолкнул кляп. Кровь из отсеченного пальца стекала на щеку Авраама, заливая его глаз и ухо. Чтобы он поменьше извивался, Темпл надавила коленом на его грудь. Она оставила нос мужчины свободным, но что-то пошло не так. Через минуту его лицо стало пурпурным. Он начал дергаться в конвульсиях и вскоре вообще затих. Темпл убрала руку со рта Авраама и посмотрела в его глаза, наполовину прикрытые тяжелыми веками. Они уже успели затуманиться белесой пленкой.
– Проклятье! – прошептала она. – Почему жизнь всегда находится в полдюйме от смерти?
Темпл подошла к столу, достала из ящика шариковую авторучку и, сунув острый кончик в ноздрю Авраама, ударом ладони резко вогнала ее внутрь носового канала. Она несколько секунд удерживала ее от возвратного движения. Затем она принялась оказывать помощь самой себе, туго обмотав обрубок искалеченного пальца резиновой лентой с волос. Наконец она присела у окна, перевела дыхание и грустно покачала головой.
– Мне ведь тоже понравилось это место.
ГЛАВА 4
Около четырех часов утра она постучала в дверь Руби.
– Что случилось? – с материнской заботой спросила женщина, застегивая домашний халат.
– Вам придется заштопать меня.
Темпл вошла в комнату и опустила на пол тяжелую зеленую сумку, в которой что-то громко звякнуло. Она закрыла за собой дверь и поднесла руку к лицу Руби.
– О мой Бог! Как это произошло?
– Меня ранили.
– Мы должны пойти к доктору Маркусу.
– Мы не пойдем к нему. Я уже заглянула в амбулаторию и позаимствовала лидокаин. Надеюсь, у вас найдутся нитки и иголка? Мне нужна небольшая помощь – один-два стежка. А затем я уйду отсюда.
– Расскажи, что случилось.
– Я обещаю дать вам полный отчет, но только после того, как перестану пачкать кровью ваш ковер.
Женщина еще раз осмотрела ее руку.
– Нам понадобится больше света, – сказала она.
Усадив свою гостью на кровать, Руби осторожно положила ее руку на стол.
– Вот, – прошептала Темпл, передавая ей шприц и ампулу с лидокаином.
– Сколько кубиков? – спросила хозяйка.
– Я не знаю. Лучше поменьше. Мне еще понадобится эта рука.
Руби вколола лекарство в мякоть ее ладони, у самого основания мизинца.
– Я не понимаю. Почему ты боишься довериться Маркусу?
– Когда наступит утро, ваши люди перестанут питать ко мне добрые чувства. Кое-кто из местных мужчин имел забавные идеи о дружбе и братстве. Так у вас найдутся нитки и иголка?
Руби открыла ящик стола и покопалась в вещах.
– Какого цвета? – дрожащим голосом спросила она.
– Вряд ли это важно… Через минуту любая нить станет черной от крови.
– Да, конечно. Глупый вопрос… Я просто не подумала.
– Прошу вас, начинайте. Представьте, что вы штопаете носок.
Руби вставила нитку в ушко иглы. Когда рука онемела, Темпл взяла с полки один из журналов и подложила его под ладонь, чтобы кровь не растекалась по столу. Затем она осмотрела мизинец. Он был срезан чуть выше первой фаланги. Кость проступала на кончике, как желтый прутик. Она натянула кожу на край кости и плотно сжала ее пальцами.
– Можете приступать, – сказала она. – Сделайте несколько стежков и завяжите узелок. У вас получится, поверьте.
Руби начала зашивать рану. Темпл перевела взгляд на картину, висевшую над кроватью. На ней изображался огород, в центре которого находились три зайчика и девочка в чепчике. Острая боль проникла сквозь заморозку лидокаином. Темпл почувствовала головокружение и, сжав зубы, отогнала от себя темный туман надвигавшегося обморока. Она вытащила из кармана еще одну таблетку викодина и сунула ее в рот. Когда все закончилось, она попросила развязать резинку, служившую жгутом. Ей захотелось взглянуть, что получилось. На краю шва проступила кровь, но ее было немного. Руби перевязала обрубок пальца бинтом и завязала узелок с красивым бантиком.
– Вы отлично справились. Спасибо.
– Я никогда не делала такого.
– Ладно… Мне пора.
Темпл попыталась встать, но комната вдруг закружилась каруселью. Свет в ее глазах померк. Шея, став слишком гибкой, не могла держать голову прямо.
– Тебе плохо? – спросила Руби.
Казалось, что ее голос доносился через слой ваты… сахарной ваты, которая была чем-то вроде леденцов, нарисованных на майках… или через слой пушистых заячьих хвостиков, собранных со всех огородов мира.
– Я посижу чуть-чуть, – прошептала Темпл.
И тогда нахлынувшая темнота поглотила ее полностью.
* * *
Ее следующим впечатлением был яркий солнечный свет, вливавшийся в окно. Она лежала под тонким покрывалом на постели Руби. Хозяйка комнаты куда-то ушла.
– Проклятье, – проворчала Темпл, спуская ноги на пол.
Ее голова еще плавала в море пурпурного эфира. Взгляд накрепко прилипал к тем местам, на которые она пыталась смотреть. Ей приходилось двигаться аккуратно и медленно. Она встала и, держась рукой за стену, подошла к окну, затем снова вернулась к постели. Несколько минут Темпл ходила взад и вперед между окном и кроватью, пока зрение не стало нормальным, а голова больше не моталась на шее. Чуть позже в комнату вбежала Руби.
– Ты растревожила улей, Сара Мэри Уильямс. Тебя ищут по всей крепости. Наши лидеры говорят, что хотят расспросить тебя и выяснить картину происшествия. Но мне не понравились лица некоторых из мужчин. Я когда-то видела уже такие взгляды.
Она открыла шкаф и начала перебирать наряды, которые хранились там.
– Люди болтают, что ты превратила Авраама Тодда в месиво.
– Я и пальцем не тронула бы его, если бы он…
– Можешь не рассказывать. У этих Тоддов сердца чернее сажи. Господь тебе судья, но я уверена, что парень заслужил такую участь. Ты воздала ему по заслугам. К сожалению, Мозес – брат Авраама – занес тебя в свою повестку дня, а он очень упрямый мужчина, и теперь ничто не отвлечет его от поставленной цели. Это означает, что тебе лучше убраться отсюда. Я выведу тебя из крепости. Переодевайся.
Рука Темпл пульсировала от боли, поэтому Руби помогла ей снять одежду и сложить ее в сумку.
– А где лифчик, который я дала тебе?
Темпл ничего не ответила и приподняла руки, чтобы Руби смогла натянуть на нее желтое хлопчатобумажное платье, которое она достала из шкафа. Летний сарафан имел кружевную отделку, вызывавшую легкий зуд на коже.
– Для чего все это? – спросила Темпл.
– Такой наряд не привлечет к тебе внимания. Каждый член общины, который не задействован сейчас в охоте на тебя, готовится к службе. Люди надевают праздничную одежду.
– К какой еще службе?
– Сегодня воскресенье, милая. По воскресеньям мы проводим церковные службы.
Темпл давно уже не различала дни недели.
Руби вытерла губкой ее лицо и, зажав зубами клипсу для волос, сделала что-то с волосами своей подопечной. Затем она закрепила прическу клипсой и гордо осмотрела Темпл.
– Взгляни на себя! Разве ты не прекрасна?
Темпл посмотрела в зеркало, в котором отражалась нежная домашняя девушка.
– Я выгляжу как сдобная лепешка. Скажите, а где сейчас меня ищут ваши мужчины?
– Они думают, что ты убежала. Они осматривают ближайшие улицы. Кроме всего прочего, этой ночью кто-то проник в оружейную комнату.
Взгляд Руби перешел на сумку, которую Темпл оставила у двери.
– Я взяла только пару стволов.
– Успокойся, Сара Мэри. Все нормально. Оружие тебе понадобится. Мне очень не нравится это решение, но тебе придется уйти. Я хотела бы, чтобы ты осталась с нами. Жаль, что Мозес Тодд не способен на снисхождение. Иди за мной. Нам нужно добраться до лифта.
Пока Руби открывала дверь и осматривала коридор, Темпл приподняла сумку здоровой рукой и закинула ее на плечо.
– Идем!
На пути к лифту они встретили небольшое семейство: мужчину, женщину и мальчика. Отец рассказывал сыну об аэропланах – о том, как они летали в небе. Мальчик мечтательно сказал, что хотел бы увидеть такой самолет в реальной жизни. Руби и Темпл улыбнулись и, проходя мимо, пожелали им доброго утра.
Войдя в лифт, Руби нажала на кнопку П2. Когда дверь открылась, они оказались на безлюдной подземной парковке, забитой автомобилями. Руби увлекла Темпл к дальним рядам и остановилась перед «тойотой» с выбитыми задними фарами.
– Я не могу дать тебе лучшую из этих машин, – сказала она. – Но пройдут недели, прежде чем наши парни заметят отсутствие такой развалюхи. Она на ходу, и у нее полный бак бензина. Я уже проверила. Дай мне твой багаж.
Взяв сумку, она бросила ее на пассажирское сиденье.
– Теперь слушай меня внимательно, – продолжила женщина.
Она опустила руки на плечи Темпл и посмотрела ей прямо в глаза.
– Я знаю хороших людей, которые живут на севере отсюда. Это около часа езды. Они позаботятся о тебе. Скажи им, что знаешь меня. Просто следи за дорожными знаками на Уиллистон и ищи огороженный лагерь около трассы. Ты все поняла?
– Да, поняла.
– Береги себя, ладно?
Темпл не знала, что ответить, но ситуация требовала каких-то слов.
– Вы сделали хорошее дело, – сказала она. – Ваша щедрость и доброта превосходят обычные рамки. Вы правильный человек. У вас королевское сердце. Что-то типа этого.
– Теперь уезжай, – прошептала Руби.
Она выглядела встревоженной и расстроенной.
– Я подозреваю, что впереди тебя поджидает множество бед. Куда больше, чем в прошлом.
* * *
Темпл провела в пути час, но не нашла того места, о котором говорила Руби. Дорожные знаки не помогли. Удалившись на безопасную дистанцию и притормозив перед большим указателем, она запомнила, как выглядело название города, располагавшегося в сорока одной миле отсюда. Расстояние соответствовало часу езды. Естественно, она решила, что это был Уиллистон. Послушно следуя знакам, она добралась до места назначения, но не заметила ничего похожего на огороженный лагерь.
Начался дождь. Она заехала на стоянку у торгового центра, заглушила мотор и прислушалась к стуку капель, барабанивших по крыше машины. Дождь был плохим знамением. Темпл понимала, что он смывал все нечистоты мира, – что этот дар очищения, как и Великий потоп, посылался свыше для удаления мертвой плоти, для насаждения бабочек и одуванчиков на каждую пядь зачумленной земли. Но в действительности все происходило иначе. Вместо обещанных благ дождь приносил озноб и сырость. А позже, когда солнце выглядывало из-за туч, гниения и мерзости становилось больше, чем прежде, и смрад испарений, словно удушливый газ, исходил от каждого камня и каждой души.
* * *
Дождь усилился. Она решила переждать его внутри какого-нибудь здания. Рядом с торговым центром находился магазин игрушек, похожий по форме на склад. Разноцветная вывеска над стеклянной дверью сохранила почти все буквы. Темпл восприняла это как добрый знак. Она достала из сумки один из пистолетов, извлекла обойму и убедилась в наличии патронов. Затем она подъехала к двери и загнала машину на тротуар под навес магазина. Запах воздуха был невыносимым. Озон смешался со зловоньем язв. Тошнотворные миазмы мора стекали в лужи на асфальте. Пленка на поверхности воды напоминала корку из воска. Когда на нее наступали, она трескалась, как желатин.
Освещение внутри не работало, но большие витрины пропускали достаточно света. Лишь задние ряды полок оставались в тени. Она прошла по проходу, перебирая пыльные коробки и представляя себе детскую комнату, заполненную красивыми пластмассовыми куклами, машинками и магнитными конструкторами. Она немного задержалась около звездолетов с лакированными этикетками и полюбовалась маленькими фортепьяно с клавишами, которые подсвечивались, когда на них нажимали пальцами. В ее уме мелькали глупые и мимолетные фантазии, связанные с этими предметами.
На одной из полок она увидела военные игрушки. Темпл взяла коробку с истребителем, сорвала пластиковую пленку и подержала самолет на ладони. Ей вспомнился мальчик, который этим утром расспрашивал родителей про аэропланы. И она подумала еще кое о чем из своего далекого прошлого… о Малкольме, который сидел на пассажирском сиденье, когда они ехали в Холлис Бенд. Он тогда указал рукой на небо.
– Что это такое?
Она посмотрела через ветровое стекло и увидела серебристый расширяющийся хвост. Крохотный объект в острие полосы был похож на металлический ромб.
– Это истребитель, – ответила она. – Реактивный самолет. Такие часто показывают в видеофильмах. Наверное, он возвращается на военную базу.
– Я раньше никогда не видел их по-настоящему.
– Теперь увидел. Говорят, что самолетов почти не осталось.
– Почему?
– Летать очень трудно, – объяснила Темпл. – Чтобы научиться такому умению, нужно потратить уйму времени.
– Как эти истребители держатся в воздухе?
– Ты сам подумай, о чем спрашиваешь? Птицы же летают в небе и не падают.
– Потому что они машут крыльями. А самолеты не машут! Как им удается летать?
– Это реактивный самолет. Он движется с помощью ветра.
– С помощью ветра?
– Да, он сам создает его, – ответила Темпл. – У него имеются особые турбины.
– Ух ты! А если ветра не будет?
– Когда ты быстро перемещаешься, вокруг тебя создается свой собственный ветер.
– Ты шутишь.
– Не веришь? Опусти вниз оконное стекло. Полностью. Теперь сделай ладонь плоской. Вот так. Это будет твое крыло. Высунь руку из окна.
Малкольм выполнил ее инструкции, и его рука начала перемещаться вверх и вниз.
– Ты чувствуешь тягу? Чувствуешь, как струи ветра стараются поднять твою руку вверх? Вот так летают самолеты. С помощью аэродинамики.
– Аэродинамики?
– Это слово обозначает явление, о котором я тебе сейчас рассказала.
– Откуда ты узнала о нем?
– Не помню. Наверное, от кого-то другого.
– Но это слово ты запомнила точно?
– Конечно. Запомнила и передала тебе. Теперь ты тоже можешь рассказывать людям о самолетах. Так знание и распространяется в обществе. Так выстраивается цивилизация.
– Аэродинамика, – тихо повторил Малкольм. – Аэродинамика.
– Ладно, парень, поднимай стекло. Я уже замерзла.
Слабый шорох в конце прохода оборвал поток ее воспоминаний. Она обернулась и увидела зомби, который медленно ковылял к ней по запыленному линолеуму. Старик походил на высохшую мумию. Кожа на его лице сморщилась и местами отвалилась от оголившейся плоти – особенно вокруг рта. Фаланги на руках протерлись до костей. Очевидно, он провел в магазине несколько лет и все эти годы никем не питался. Из его горла донесся щелкающий звук. Когда он оскалил зубы, Темпл заметила, что его тонкие щеки были порваны. Чтобы приблизиться к ней, ему потребовалось бы несколько минут.
Она приподняла пистолет, прицелилась в лоб старика и нажала на курок. Крови не было. Когда слизняк упал на пол, над ним поднялось облачко пыли. Темпл вернулась к машине. Дождь уже кончился. Она провела в магазине почти целый час. Сев за руль и сунув игрушечный самолет в «бардачок», она проглотила одну из таблеток. Ее не волновало, какая это была таблетка. Ей просто хотелось почувствовать себя по-другому, и в данный момент ее не заботило, куда могла привести такая перемена настроения.
* * *
Около десяти часов вечера Темпл наткнулась на охотников. Чем дальше она продвигалась на север, тем многолюднее становились дороги. Примерно через каждые полчаса она встречала другие машины, и всякий раз водители снижали скорость, пытаясь переброситься с ней словом, помахать рукой, улыбнуться, приподнять воображаемую шляпу, отдать воинский салют или как-то выразить почтение родственной бродячей душе. Однако с наступлением темноты дороги снова опустели. В ночное время люди прятались в норах, стараясь уцелеть до рассвета.
Охотники устроили лагерь неподалеку от трассы. Они развели большой костер на парковке у начальной школы. Свернув на стоянку, Темпл сделала несколько кругов вокруг бивуака. Она внимательно разглядывала троих мужчин, которые следили за ее машиной встревоженными взглядами. Они сидели неподвижно у костра и искоса наблюдали за ее перемещениями.
Темпл вышла из салона и направилась к ним, изобразив на лице полнейшее безразличие. Мужчины осмотрели ее с головы до пят, но остались сидеть на своих местах. Они жарили что-то на вертеле, и свет от костра создавал танцующие тени на фасаде школьного здания. Ночь стирала жуткий холокост чумы, превращая это место в сравнительно уютное убежище.
Один из охотников передвинул шляпу на затылок.
– Добрый вечер, принцесса.
– Я не принцесса, – ответила Темпл.
– Не обманывай меня. Хотя на котильон ты уже опоздала, дорогуша.
На ней все еще было желтое летнее платье, подаренное Руби. Темпл смущенно фыркнула. Мужчины пили что-то из металлической кружки и ели из оловянных мисок жаркое с бобами.
– Меня зовут Сара Мэри. Я еду с юга, – сказала она. – Мне нужно попасть в Уиллистон.
– Уиллистон? Ты проехала его. Тебе придется вернуться на двадцать миль назад. Ты теперь почти на границе Джорджии.
– Какой облом! – проворчала она, оглядываясь на темный горизонт за ее спиной. – Я так и знала!
– Клайв может нарисовать тебе карту, но ночью ты, скорее всего, собьешься с пути.
– Спасибо, не стоит. Я лучше поеду дальше на север. Мне не нравится возвращаться туда, где я уже была.
– И куда на север? – спросил мужчина по имени Клайв. – Тебе не говорили, что маленькой девочке опасно блуждать в одиночку по диким местам? Я не знаю, заметила ли ты, но у нас тут возникли проблемы с ожившими мертвецами.
Темпл пожала плечами.
– Они не доставляют беспокойства, пока вы уклоняетесь от их зубов.
Мужчины засмеялись.
– А ведь она права, – сказал Клайв. – Эй, детка, что там за бинт? Ты ранена?
– Подралась немного, – ответила она, пряча руку за спину. – Это не укус.
– Послушай, принцесса, – предложил ей парень в ковбойской шляпе, – как насчет того, чтобы поужинать с нами? Дорога никуда не денется. Поедешь на север чуть позже. Кстати, мы нашли бутылку виски, если тебе интересно. Что скажешь, странствующая воительница?
Темпл оглянулась на машину, затем посмотрела на дорогу и, наконец, согласилась:
– Ладно. Останусь ненадолго, а затем снова в путь. Мне нравится путешествовать. Я хочу увидеть все, что ждет меня впереди.
Охотники рассказали ей, что они тоже перемещаются с места на место, любуясь красотами природы и осматривая великие достижения американского народа, пока их еще можно отыскать. Они заверили ее, что страна была полна забавными и интересными достопримечательностями.
– Я никогда не заезжала дальше Гринсборо, – посетовала Темпл. – Говорят, что на севере имеется множество удивительных чудес, на которые я хотела бы взглянуть.
– Мы проехали по всем северным штатам и даже побывали в Канаде, – поправив ковбойскую шляпу, похвастался Ли.
– Расскажи ей о водопаде, – посоветовал Гораций.
Он сидел на земле и, опираясь на руки, смотрел на звездное небо.
– Речь идет о Ниагаре, – сказал Ли. – Раньше там была куча гостиниц и кемпингов для молодоженов, проводивших медовые месяцы. Возможно, ты видела этот водопад в старых фильмах. Короче, прикинь, что со скал срывается огромное количество воды, словно тысячи рек одновременно падают вниз. И кажется, будто что-то произошло с земной корой, и половина русла исчезла. Мощь падения воды настолько велика, что ты чувствуешь брызги на своих щеках за полмили до водопада. Я никогда не видел ничего подобного. Понимаешь, такие явления природы длятся век за веком независимо от тех дел, которые мы, тщедушные люди, вершим на поверхности земли.
Клайв наполнил кружку из бутылки и передал ее Темпл. Сделав пару глотков, она почувствовала, как виски опалило ее грудь приятным огнем. В животе образовался шар теплоты. Расслабившись, она рассказала охотникам о своем невероятном переживании, о чуде с рыбами, и они согласились, что это было потрясающее событие. Гораций склонился к горшку, который пускал пар по краю костра, и наполнил тарелку бобами. Затем он срезал с тушки, насаженной на вертел, несколько кусочков мяса и передал тарелку Темпл.
– Возьми, поешь, – сказал он. – У нас его много.
– Что это?
– Жаркое из слизняка.
– Зомби? Только не говорите, что вы питаетесь падалью.
– Конечно, питаемся, милая, – ответил Ли. – В этом нет ничего плохого. Либо они пожирают нас, либо мы отправляем их на вертел. Какой из двух вариантов тебе больше нравится?
– Разве их мясо не ядовитое?
– Нет, если приготовить его правильно. Без этого блюда мы не продержались бы пять лет. Прикинь, как много пищи бродит вокруг нас. Можно жить припеваючи, стреляя в слизняков из ружей и луков.
– А как насчет гнили?
– Мы охотимся только на свежих слизняков – тех, кто стал зомби недавно.
Она наклонила тарелку к костру и осмотрела куски мяса. Они были сочными внутри, с обугленной черной корочкой. Темпл понюхала один из кусочков.
– Пахнет розмарином.
– Обычный запах человеческой пищи, – смущенно ответил Гораций.
– Мы люди пустошей и диких мест, – сказал Ли. – Но это не означает, что у нас нет вкуса на утонченные вещи. Гораций – кулинарный волшебник. Ты чувствуешь запах специй, изготовленных по его особым рецептам.
– Ладно, к черту сомнения, – согласилась она. – Я попробую.
Темпл сунула кусок мяса в рот и пожевала его, позволяя сокам покрыть вкусовые пупырышки ее языка. Она проглотила пережеванную пищу и посмотрела на охотников, которые, склонившись вперед, ожидали ее реакцию.
– Просто объедение, – сказала она, вызвав тем самым одобрительные восклицания мужчин. – Похоже на свинину.
– Я всегда говорил, – со смехом ответил Ли, – что различие между человеком и свиньей создается только щепоткой хороших специй.
Пока она ужинала, охотники пустили по кругу наполненную кружку. Затем кто-то заметил приближавшегося слизняка. Клайв решил продемонстрировать ей свое мастерство стрельбы из лука. Он натянул тетиву, прижал щеку к правой руке, прицелился и послал стрелу прямо в глаз зомби. Темпл захлопала в ладоши.
Гораций вытащил из футляра гитару и запел о луне, о прекрасных женщинах и одиночестве. Она сонно слушала песню и вдыхала густой дымный воздух. От выпитого виски, усталости и разговоров о великой земле Бога ее разморило. Заметив, что она клюет головой, охотники предложили ей лечь на одну из циновок. Они сказали, что она может спать до утра, а мужчины будут дежурить у костра по очереди. Темпл подозрительно прищурилась.
– Все нормально, Сара Мэри, – заверил ее Ли. – Мы не обидим тебя. Когда нам нужны женщины, мы идем в особые места, где можно получить любые удовольствия. И потом ты странница – одна из нас. Спи спокойно, сестренка. Обещаю, что утром ты отправишься своей дорогой.
Темпл кивнула и легла на циновку лицом к костру, который отгонял от нее прохладу ночи. Она уже начала дремать, но вдруг вспомнила что-то и приподнялась на локте.
– Вы добрые люди, – сказала она. – На самом деле меня зовут не Сара Мэри Уильямс. Я Темпл.
– Мы рады познакомиться с тобой, принцесса, – с улыбкой отозвался Ли.
– О'кей! – ответила она. – Теперь все нормально.
Темпл повернулась на спину, посмотрела на звезды и удивилась, что, когда она закрыла глаза, увидела их вновь перед собой.
* * *
Утром, проснувшись, она заметила на стоянке двух новых мужчин. Они стояли, прислонившись к грузовику, и о чем-то беседовали с охотниками. Темпл села, обхватила руками колени и в который раз прокляла свое нелепое платье. Два незнакомца были одеты в джинсы и хлопчатобумажные куртки. Они держали ружья в руках, но разговор вели спокойно и мирно. Ли посмотрел в ее сторону и, не спеша, направился к угасшему костру. Парень выглядел встревоженным. Он кривил губы, как будто его щеки чесались изнутри.
– Кто они? – спросила Темпл.
– Хорошие люди, – ответил Ли. – Вполне дружелюбные.
– Тогда почему у тебя такой вид?
– Они рассказали, что встретили какого-то громилу на дороге – довольно грозного с виду и с кривыми зубами. Он разыскивает белокурую девушку твоего возраста. Громила умолчал о причинах поиска, но они поняли, что это не к добру.
– Где они видели его?
– На окраине Уиллистона.
– Да уж.
Она вскочила на ноги и побежала к машине.
– Я не думаю, что еще одна блондинка странствует по этим дорогам сама по себе, – добавил Ли.
– Я тоже так не думаю.
Темпл открыла дверь и достала из сумки перепачканные кровью штаны и рубашку. Когда она стянула через голову дурацкое платье и бросила его на заднее сиденье, Ли прикрыл глаза рукой и торопливо отвернулся. Остальные четверо мужчин с интересом разглядывали ее стройную фигуру в трусиках с цветочками.
– Ты не расскажешь, почему тот парень сел тебе на хвост?
– Я убила его брата, – ответила Темпл, натягивая рубашку, а затем штаны.
– Он это заслужил?
– Он заслужил хороших тумаков. Но так получилось, что он умер. Ты можешь повернуться.
