Текст книги "Запутанная планета (СИ)"
Автор книги: Октавия Колотилина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Амика вдруг оборвала очередной анекдот и спряталась в воде по самую шею, прошептала:
– Ой, мастера идут!
Все девчонки, даже Оврека, повыскакивали как пробки из воды, схватили одежду с распылителями, и, пригибаясь, кинулись вдоль бассейна, к двери с надписью «Прачечная». Клара сама за ними чуть не побежала – да вспомнила, что голая.
Подошедшие три женщины и пожилой иллиноец поклонились с достоинством, принялись перечислять новые процедуры, «совершенно необходимые для упругости и здоровья». Клара устало отнекивалась: пора бы уже сделать маникюр да возвращаться. Может, это и есть заговорщики, коварный план которых – до смерти затереть гостью «уникальными мазями»? Доктор, должно быть, волнуется.
Хотя так хочется поглядеть на бал…
За размышлениями Клара сама не заметила, как прошла последний «массаж микрокамешками» и поднялась в просторный флигель со стрельчатыми окнами. Здесь её короткие волосы умудрились уложить в затейливую высокую причёску с жемчугом и витой диадемой, не обошлось без накладных локонов и шиньона.
Сразу трое парней взялись за макияж: ресницы получились даже слишком длинными. В соседнем кабинете, с фонтаном посреди комнаты, всплёскивала пухлыми ручками и ворковала синещёкая, кругленькая Мастерица Магноли-шу. Она указала на розовую полупрозрачную лежанку в виде морской волны и призвала «устраиваться».
После трёх часов, проведённых в Умягчающих Термах, тело переполняла приятная усталость. Завёрнутая в махровое полотенце, Клара вытянулась на тёплом ложе. Оно идеально повторяло изгиб спины, морская волна была на ощупь, как слоновая кость, но удобно облегала. Под шею подложили странную подушку – в форме бабочки с двумя пышными треугольными крыльями, которые норовили помять локоны; пришлось её выкинуть.
Вдоль позвоночника разлились приятные покалывания, мурлыканье арфы усыпляло.
Клара потрогала ногой телефон – ок, на месте – и глянула на свою левую руку. От мысли, что скоро бал, ногти выросли втрое, на них кружился силуэт влюблённой пары и падали лепестки. Зачесался лоб; ногти тут же укоротились.
– Госпожа, пожалуйста, не дёргайте, я ещё не закончила, – сказала Магноли-шу, колдовавшая над второй рукой.
Она прилепила на телефон золотую бусину «для управления ногтями», которая считывала эмоции и передавала приказ куда-то там на космическую станцию. Клара решила обязательно разобраться, как тут всё работает, но потом. Сейчас её беспокоил другой вопрос – просто не давал расслабиться, заставляя копчик нервно сжиматься.
– Так за что там веятели собираются отомстить Повелителям Времени? – лениво спросила она.
Конус выпал из дрогнувшей руки Магноли-шу, девушка сползла с кресла на колени.
– Госпожа… – Её явно трясло. – Кто… Кто нас оклеветал? Эти проклятые ваятели? Они сами затевают заговор, клянусь!
– Ладно, я пошутила, – смутилась Клара и подняла мастерицу. – Вы последний ноготь-то закончите?
– Конечно, сейчас!
Она снова взялась за свою «насадку для лейки». На правой руке пара кружилась в другую сторону.
– Магноли, как считаете…
Мастерица опять бухнулась на колени:
– Чем я прогневила вас, госпожа? Вам не нравится моя работа?
– Ой, встаньте! – вскрикнула Клара и схватилась поднимать её, рискуя испортить лак. – С чего падать-то?
– Вы назвали меня отбросом общества, недостойной своего распылителя, – прошептала та. – Позвольте, я всё переделаю, дайте последний шанс?
Клара, наконец, поняла причину отчаяния веятельницы – и улыбнулась:
– Не надо, Магноли… Магноли-шу. Дорисуете мизинчик?
Иллинойцы крайне гордились своим рангом в касте, а он обозначался суффиксом.
– Спасибо за честь! – Мастерица просияла.
Но не успела Клара снова улечься, как послышались нервные голоса: кабинет был отделён от прихожей занавесью из крупного жемчуга, и за ней кто-то с кем-то ругался. В комнату с фонтаном ворвался Тиралик, быстро поклонился и затараторил:
– Госпожа, бал уже скоро, вы не хотели бы выбрать наряд? К вашим услугам профессор Гапониус-да, он ждёт!
– М-м, неохота встава-ать… – протянула Клара. С чего все решили, что она вообще пойдёт? Да и с главным ваятелем не хотелось связываться – опять начнутся всякие вопросы…
– О, и не нужно вставать!
– Сеньор, – Магноли-шу сжала кулачки и подступила к пришедшему, угрожающе глядя на него снизу, – вы не имеете права врываться на территорию веятелей, я вызываю Дворцовую Стражу!
Но Тиралик не слушал, а водил своим полумесяцем вдоль ложа Клары.
Занавеска сорвалась и рассыпалась, через дверную арку протиснулись сразу пятеро солдат в расписных латах; впереди шагал мелкий Ржавич-шу с плюмажем.
– Прошу прощения, донна, вы не одеты? – уточнил он, пожирая глазами полотенце.
Лежанка вдруг дрогнула и пошла вверх, Клара едва успела вцепиться в её закрученные края. Тиралик бросил полыхающую белым нить к окну, та обмоталась о решётку. Дёрнул – рама вместе с витражом грохнулась на пол, во все стороны брызнуло цветное стекло.
Качаясь и норовя скинуть, ложе пронеслось над головами, нырнуло в проём; позади всё громче шумел скандал.
Глава 7
Разум Доктора
Третий ярус Десятой пирамиды поражал пылью и запустением. В этом воплощении Доктор был самым дерзким и романтичным, скакал на белом коне к Маркизе де Помпадур, устраивал приятные сюрпризы любимой блондинке Розе, обожал головокружительные полёты. И что осталось? Память о нём…
Нет: его память.
Среди лабиринта стеллажей Ривер отыскала пятьдесят девятый. На седьмой полке лежал шарик, окрашенный оранжевым удивлением: в нём крутилось кино, что ТАРДИС превратилась в обычную будку, как внутри, так и снаружи. Сфера рядом отливала перламутром, там застыло воспоминание об улыбке Розы Тайлер – её длинный рот, пухлые губы, кольцо в носу и серые глаза с жёлтыми искорками на дне. По соседству нашлось нужное – схема связи с Матрицей.
Ривер расстегнула сумку на боку и вынула сонного флаббла. Пригрелся, зевает, в маленькой красной пасти белеют острые клыки. Шёрстка у него мягкая, серебристая; на земную ласку похож, такой же юркий и с кругленькими ушками, только раза в четыре больше. Зверёк неожиданно перевернулся, обхватил руку когтистыми лапками и принялся кусаться в шутку, задними отпихивая локоть. Рассмеявшись, Ривер сбросила его на пол и протянула шарик, погладила:
– Давай, малыш, отнеси папочке.
Флаббл сделал стойку; обнюхал воспоминание, фыркнул – техническое масло, озон, ничего вкусного – после с неохотой сжал его передними лапками, опустил в сумочку на светлом животике. Повертев острой мордочкой, встал на все четыре лапки и засеменил к ближайшей полке.
Под ней пряталась норка, которая телепортировала прямиком в Зал Контроля действующей пирамиды. Или не прямиком – Джон предполагал, что у флабблов свой подпространственный лабиринт со столовыми и кладовочками. Ведь они часто теряют шарики по дороге из архива в Зал Контроля – значит, есть место, где зверьки это делают?
Ничего, прибежит к Джону. Рано или поздно.
Из коридора донеслась знакомая мелодия, кто-то играл на органе. Неужели «Музыка Сфер», математически безупречное сочинение Десятого Доктора?
– Кто там? – голос Ривер почему-то прозвучал хрипло; проклятые сквозняки.
Ответа не последовало, тягучие ноты звали издалека. Бластер привычно прыгнул в ладонь, тайна всколыхнула радость в груди, жидким огнём понеслась по венам. Здесь, в покинутой пирамиде, не может быть никаких музыкантов! Ну сомнения бродят, ну отголоски кошмаров, если очень повезёт, нарвёшься на Кризис Самоопределения. Орган-то откуда? Десятый не любил готику, да и предпочитал струнные…
– Ривер, Ривер, твой флаббл принёс шарик, – раздалось возле шеи, в переговорнике. Джон явно боялся за неё, говорил с напряжением. – Возвращайся уже.
– Сейчас, сладенький, проверю одну штуку, – проворковала Ривер, отключая устройство – а то не отстанет.
И выскользнула за дверь. Прижимаясь к бороздкам и впадинкам грубо отёсанной стены, взобралась по наклонному полу на следующий уровень, где просторный коридор с облупившимися фресками оканчивался пирамидальным проходом. Весь проход был засыпан обломками известняка, лишь сверху оставался узкий лаз, и судя по стёртой пыли, им недавно пользовались.
Мелодия оборвалась – музыкант услышал шаги? Плохо, может напасть.
По ту сторону прохода началась возня, шуршание чего-то огромного и матерчатого, которое явно задевало стены.
Чего медлить? Ривер крутанула переключатель бластера на максимум, прикинула слабину в куче обломков и сдавила курок. Четыре пучка энергии раздробили крупные камни слева, справа и в центре, фейерверком посыпались искры. Не дожидаясь, пока осядет пыль, Ривер прянула вперёд. Стараясь не споткнуться о булыжники, добежала до осыпающейся горы щебня, толкнулась ногой в боковой валун – расплавленный, сапог вязнет, хорошо, скафандр с термозащитой – и вот он, Зал Контроля Десятого Доктора!
Из выбитого панорамного окна задувал жаркий ветер. С потолка свешивались оборванные пучки проводов, на сводах круглого зала тускло горели жёлтые кругляши в шестиугольниках, колонна посередине, сделанная как будто из стеклянных волокон, не светилась. Экран возле неё, разбитый и чёрный, одиноко торчал над оплавленной панелью управления; но другое привлекало внимание.
Рядом с единственным креслом стояла чужая вещь. Она абсолютно не подходила этому месту: деревянный ящик с клавишами, над которыми выстроились рядком пятнадцать железных трубок, от самой длинной до крошечной. Вот что играло! Переносной походный орган, какие любили в средневековой Европе на Земле.
Только собран он из одёжных полок, элементов трансдуктора ТАРДИС и черенка от лопаты – Десятый любил ухаживать за розами, в одной из здешних комнат огромный сад…
Где же тот, кто играл?
Ривер выглянула из окна. Снаружи гулял сухой ветер, ослепляло солнце, второе, абрикосового цвета, клонилось к дальним горам.
Примерно в километре стояла кверху основанием другая пирамида, поменьше Десятой, на охровой крыше были проложены мелкие изогнутые желобки, они складывались в рисунок: ворот кожаной куртки, вытянутое лицо, короткая стрижка. Длинноносый худой мужчина напоминал бандита из подворотни, если бы не глаза, добрые и понимающие, как с иконы.
К той пирамиде летел синий треугольник. Ривер достала из кармана скафандра бинокль, всмотрелась в окуляры: так и есть! Дельтаплан. Его стреловидное крыло было составлено из полосатых пиджаков – не иначе, грабитель порезвился в гардеробной.
Нет уж, не уйдёшь.
Ривер сунула в рот свисток, переливчатый звук заставил сразу двух жнецов прервать своё кружение над котловиной и спланировать вниз. Она вынула шарик с воспоминанием о временном парадоксе; хлопанье кожистых крыльев нарастало, повеяло прохладой – и шарик отправился в пропасть, взорвался, сбитый выстрелом из бластера.
Первый жнец подлетел к месту взрыва. Ртом на груди он жадно глотал воздух с брызгами парадокса, причмокивал. Толкнуться посильней от края, мгновенное падение – и привет, чешуйчатая шея! Подогнув ноги, Ривер погладила основание круглого черепа, ниже шиповидных отростков: всё в порядке, крошка, хозяйка пришла. Сзади со свистом мотался хвост-коса, взмахи крыльев подкидывали то вверх, то вниз. Понукая жнеца, Ривер направила его к Девятой пирамиде.
Дельтаплан между тем сел возле оттопыренного уха портрета, и грабитель юркнул в квадратный люк воздуховода. Невысокая фигура в белой накидке, больше рассмотреть не удалось – непросто достать бинокль, когда цепляешься за скользкую чешую.
Заставив жнеца приземлится рядом с летательным аппаратом из пиджаков, Ривер бросила зверю ещё один шарик и осторожно заглянула в люк. Не подстроил ли враг какой ловушки? На всякий случай выпалила вниз максимальным зарядом – эх, батареи садятся, осталось всего четыре выстрела.
Один из них пришлось потратить на дельтаплан, нельзя же оставлять грабителю путь отхода. Интересно, на какие этажи проложен воздуховод?
Включив переговорник, Ривер пропела:
– Джон, сладенький, не найдёшь мне план Девятой пирамиды?
– Да ты куда пропала?! – возмущённо раздалось в ответ. – Срочно в Цех Мышления надо, а тут эти сумасшедшие сейчас передерутся! Немедленно возвращайся, ты мне нужна.
– Хорошо-хорошо, дорогой, пять минуточек и я у тебя. План кинь?
Получив файл, Ривер вывела над правым рукавом голографическое изображение перевёрнутой ступенчатой пирамиды, нетерпеливо увеличила верхний ярус, отыскала ведущий вниз туннель. Ага, третий этаж! И спуститься туда можно по лестнице, через ремонтный отсек, вход с крыши в сотне метров отсюда.
Семь минут спустя она уже распахивала дверь в просторный холл с высокими потолками, какой мог быть в земном супермаркете начала двадцать первого века. Отпихнув с дороги сцепленные проволочные тележки, оглянулась; здесь явно минуту назад шла битва. Несколько стеллажей повалилось, шарики раскатились, а вдоль прохода ваялись части манекенов и ещё шевелились: разрубленные пополам торсы, отсечённые ноги.
Судя по ровным срезам на пластмассе, удары наносили чем-то острым и длинным, и с большой силой. Меч? Лазутчик, должно быть, профессиональный воин…
– Что ты там делаешь, в Девятой пирамиде? – снова включился Джон.
– Я подумала: а не в реакторе ли проблема? – соврала Ривер, поддевая носком ботинка голову манекена. – Доктор, кажется, возился с ним как раз в этой регенерации. Всё-всё, любовь моя, скоро буду!
И выключила переговорник. Потом разразится скандал… Но скандал – потом.
У кассы валялся розовый кулак, он держал что-то. Ривер быстро нагнулась и вынула из слипшихся пальцев кусок светлой материи: хлопок, грубый, домотканый, окрашенный не синтетическими красителями, а выбеленный щёлоком. Вряд ли такое выставляют в торговый зал.
Скорее всего, это клочок одежды грабителя.
Ряды полок с шариками высились на уровне шеи. Если за ними спрятаться, нужно хорошо сгибаться. Ривер задержала дыхание и прислушалась: так и есть. За стеллажом у дальней стены кто-то тихо, но часто глотал воздух.
Она вскинула бластер и выстрелила на звук, но за мгновение до того, как разлетелись осколки и начали падать шары, лазутчик проскользнул в коридор. Вжик! Вжик! – ударили последние заряды… И опять не попали, хотя целилась точно.
Ривер кинулась следом. Перескочила через разбитую дверь с табличкой «Техническое помещение», осторожно заглянула в коридор.
Там было темновато, единственная ртутная лампа на потолке раздражающе мигала. Как лазутчик узнал о первом выстреле? Как увернулся от следующих? Предугадывает события? Значит – тоже Повелитель Времени? Или кто-то вроде шакри, существ, которые проникают между измерениями и поглощают их искажения?
Хороший противник.
Коридор казался пустым, дыхания не слышалось. Но стоило ступить в него, как от стен отделилось пятнадцать угловатых фигур, они разом шагнули в проход и повернулись навстречу Ривер: манекены, мужские и женские, плохо сделанные, с раздутыми шеями и негнущимися коленями.
Один хлопнул себя чуть выше живота, прозвучало: «Зачем мне продолжать мотаться по Вселенной, ведь остальных уже нет?» Другой вторил тем же тоном: «Нравлюсь ли я Розе?» Третий спрашивал: «А не навесить ли на кожанку цепи?»
Голос Девятого Доктора; это его Сомнения. Чего-чего, а сомнений Ривер не боялась. Первый нападающий качнулся вперёд – голова манекена отлетела, сбитая носком ботинка, следующий получил пробоину в торсе.
Но пластиковых людей не останавливали потери, они подступали, вытянув слипшиеся пальцы к жертве. Удар коленом, локтем, коленом; Ривер швырнула о стену пустую башку, свалила лёгкое тело. Так тебе! Получи.
Коридор загромоздили острые обломки. Перепрыгивая их, Ривер бросилась вперёд – но выскочила в комнату с множеством выходов. Куда направился лазутчик?..
Она поискала следы в пыли, однако тут уже всё истоптали манекены. Вытащила из сумки на поясе звуковую лопатку – как отвёртка у Доктора, только самодельная – посветила синим огоньком в один проход, в другой: следов жизни нет.
Придётся возвращаться, перезаряжать бластер. Ривер перевела дыхание и принялась выпутывать осколки пластика из кудрей.
Глава 8
Над садом Матового Дворца
Кровать качалась из стороны в сторону, Клара вцепилась в неё, стараясь не упасть. Открылся зелёный внутренний двор. Далеко внизу наставил ветки лабиринт из подстриженных кустов, проплывали вазы и статуи на постаментах, мимо мелькнула колоннада, вырос флигель – и лежанка влетела в распахнутую балконную дверь.
Просторная студия казалась уютной, все её стены укрыл персиковый шёлк с бахромками, посреди светился жёлтым круг, рядом стоял человечек в кудрявом парике и водил челноком, опуская летающую кровать. Хозяин был невысоким, зато упитанным и широким в плечах, он казался почти квадратным.
– Ничего себе! – Клара соскочила на паркет. – Вы решили: «А, у неё полно регенераций, разок уроним – подумаешь?!»
– Простите великодушно, госпожа, – поклонился квадратный человечек, – но эти подлые веятели ни за что не соглашались меня пускать, пришлось вмешаться Тиралику-да. Я профессор Гапониус-да, какой наряд пожелаете?
Из жёлтого круга возникла голограмма Клары в бальном платье c непомерно широкой юбкой и кружевной шляпе.
– Нет-нет-нет! – запротестовала настоящая Клара. – Проще, удобнее и без висюлек!
Пойдёт ли она на бал – ещё неизвестно, а вот перспектива явиться к Дэнни Пинку и не пролезть в двери кафе из-за кринолина… Ну уж нет, лучше выбрать модель посовременнее. Она забраковала десятка два нарядов. Гапониус-да был весь синий, по лбу текли струйки пота. Профессор сорвал парик и махнул «челноком» – кудряшки исчезли.
– Что это вы сделали? – спросила Клара.
– Рекогерировал парик. Здесь жарковато, не находите?
«Как?» – хотела уточнить, но сдержалась: галлифрейцам наверняка положено знать всякие мудрёные слова.
В углу высилась гора атласных складок, в её недрах скрывался журнальный столик. На столике лежала, занимая его весь, фундаментальная книга «Сборник изделий текстильных». Клара с трудом подняла окованную серебром обложку, пролистала весь фолиант, морща носик от пышных форм и обилия отделки, – и ткнула:
– О, вот такое сошьёте?
На рисунке алело элегантное платье без рукавов, с чёткой линией талии и треугольной присборенной юбкой по колено. Картинка почему-то располагалась горизонтально – скорее всего, последняя страница, когда печатали, забыли повернуть.
Профессор поднял бровь:
– Э-э… Как пожелает госпожа.
Он принялся носиться вокруг со своим челноком. Живот и спину подхватила плотная, тяжёлая броня.
– Что это?! – крикнула Клара, задыхаясь.
– Корсет.
– Зачем мне корсет? По-вашему, у меня плохая фигура?
– Фигура у вас отличная. Но вы же собираетесь танцевать?
– Да…
Профессор принял это за согласие и начал наматывать нити поверх корсета.
– В настолько тяжеленной штуке я шагу не ступлю, какое там танцевать?
Вместо ответа Гапониус-да прилепил на её телефон вторую бусину, золотую, и погладил пальцем. Корсет потерял вес.
– Из диамагнетика? – догадалась Клара; наряд медленно рос. Она заметила: – А ваш главный ваятель выпускал за раз по десять нитей.
– По девять. – Профессор остановился и выпятил широкий подбородок: – Извините, донна, я не Тиралик-да. Никто не Тиралик-да, ни до него, ни, думаю, после.
Через пятнадцать минут на ней переливалось алым короткое платье без рукавов. Вышло очень изящно, и никаких лишних кружавчиков, а красные сапожки на каблучке приятно пружинили под стопой.
– Может быть, дополнить рюшами и бантами? – не унимался Гапониус-да.
– Нет, спасибо.
Пришлось согласиться на шляпку с перьями, веер и перчатки в тон платью. Но от предложенного многонитчатого колье из крупных розовых алмазов Клара решительно отказалась: весило оно, должно быть, килограмма два, всё равно что ярмо у лошади, шеей не двинешь.
– Хотя бы подвески с рубинами? Пожалуйста?
– Ну хорошо.
«Они точно сговорились, – подумала Клара, – хотят задушить меня роскошью».
Когда смешной человечек выбежал за подвесками, она сунула за голенище сапога телефон, сорвала со стены шёлковую занавесь, дотащила её до балкона. Потом завязала конец на перилах и перекинула вниз.
Соскользнув по гладкой ткани, нырнула в лабиринт из кустов – вблизи это оказались мелкие кораллы, они вздымались на два человеческих роста; колючие ветви росли так плотно друг к другу, что и палец не просунешь.
Дворец высился кругом, но как к нему пройти? Клара петляла, заворачивала, считала боковые проходы. Попыталась вернуться – и упёрлась в тупик.
И чего было сбегать? От рубиновых подвесок ещё никто не умирал. Ну, если они не пропитаны ядом, действующим даже на Повелителей Времени.
Ваятели плетут заговор. Или веятели? Вот кто их разберёт?
«Кто» разберёт. Он бы догадался.
Клара посмотрела на мизинец: так и остался без картинки. Всё, хватит. Надо пробираться к ТАРДИС. Только куда?
Совсем рядом звучали голоса. Клара дошла до поворота – и чуть не вылетела на главу веятелей, Навудона-шу, который кого-то ругал:
– Ты гулял с дочкой Тиралика! Трое видели.
– Отец…
– Не смей! И Хранитель Реки на тебя жаловался. Вы с приятелями выловили двенадцать гниющих досок, тридцать восемь бутылок, покрытых уникальной ряской, и рыбий скелет.
– Ну па-ап, у нас экологическая акция, «Очистим водоём»…
– Городская река обязана быть грязной, это древняя традиция! И вы должны уважать Хранителя, а не портить чужую работу. Бездельники. Кто оттёр с Храма хулу на Радарога? Не ты? Вон тряпка из кармана висит, головой мотаешь! Не быть тебе мастером, пойдёшь в стражники.
– Нет, пап! Ты сегодня вообще жестишь, что случилось?
– Да ты не знаешь, «что случилось»? Кормители нас обскакали, Повелительницу представила Фаяно-ма, а тебе наплевать! В Канцелярскую Стражу. Будешь носить красные треники и петушиный шлем.
– Я тоже из «кукурузы» выпрыгнул и по Пурпурной Дорожке шёл, все видели…
– А за враньё в космонавты отдам. Отправляйся на «Янусию», подальше от Палат.
– Отец, ну пожалуйста, только не космонавтом! Хоть в стражу, хоть уборщиком…
– Полетай на станции вокруг Лампаданоса, раз не умеешь себя вести.
– Не надо на станцию. Я правда с ними был, отец…
Тут из темноты выступила Клара:
– Зря вы ему не верите. Мы вместе прилетели.
– Повелительница? – открыл рот Навудон-шу. – О-о… Все думали, вы у ваятелей. Неужели мой сын…
Вдруг у него затрепетал распылитель.
– Да? – крикнул он кому-то невидимому. – На Нижних ярусах? Какие пауки? Чушь полная, это фейк. Уже проверяли?
Кир дёрнул Клару за руку и прошептал: «Бежим, пока он отвлёкся, а то не отстанет».
Они шмыгнули между кораллов, пронеслись по завиткам лабиринта.
– Ты меня реально спасла, вот фартануло! – радовался парень. – Няшный вид, платье топчик. На балу все упадут.
– Можешь отвезти меня к ТАРДИС? – спросила Клара.
– К твоему кораблю? Без проблем.
– А чем так вкусно пахнет?
– Приём во Дворце, наготовили кучу всего, как обычно. Может, заглотишь кусок перед дорогой?
Кухонные вентиляторы доносили аромат жареных колбасок, Кир сказал, что их готовят из морских коров, которых разводят на прибрежных фермах. Ещё пахло базиликом, только испечёнными булочками. Желудок свело. В общем-то – куда торопиться? Клара кивнула.
Кир был одет по дворцовой моде: лиловый камзол, рукава-фонарики, штаны с двумя «арбузами» на ляжках.
– Зачем тебе это? – спросила Клара и потрогала «фонарик». Он оказался неожиданно твёрдым.
– Тут кольца из диамагнетика, можно управлять массой тела. Настрой свой корсет, быстрей доберёмся: представь себя счастливой, го чилить.
Клара рассмеялась и почувствовала, что корсет тянет вверх. Кир подхватил её за талию, толкнулся от дорожки – и они взмыли над зелёной изгородью, три стены пронеслись внизу. Едва коснувшись земли, Клара прыгнула снова, не рассчитала и оказалась высоко в воздухе; парень подлетел сзади, увлёк её с собой.
Они опустились у заднего входа дворца, задыхаясь от смеха. Кир распахнул овальную дверь «для прислуги»…
И тут кто-то схватил Клару за подол: на ступенях стояла растрёпанная старуха, лицо всё в чернилах, как у двоечника.
– Беги! – каркнула она. Белёсые зрачки скакали в разные стороны, словно никак не могли нацелиться на собеседника. – Смерть идёт за тобой. Доверяй лишь лорду-президенту, от второго – беги!
