Текст книги "Я всегда была твоей (СИ)"
Автор книги: Оксана Романенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
8 глава
2011 год
Я была настолько ошеломлена этой неожиданной встречей, что когда эскалатор приехал вниз, еле удержалась на ногах: конечности отяжелели, словно на них прицепили две титановые гири. В голове всё стучало, пульсировало, я не слышала звуков извне, оглохнув на какое – то время. Люди толкали меня в спину, но я не чувствовала ударов. С трудом сделав несколько шагов вперёд, я остановилась, затем обернулась, ощущая внутри странное предчувствие. Мой взгляд был прикован к эскалатору.
Я ждала… И это случилось.
Алексей спускался вслед на мной!
Необъяснимая паника охватила всё моё естество, и я бросилась бежать, расталкивая на своём пути прохожих. На последней секунде успела запрыгнуть в ближайший вагон, не сообразив, что ехать – то мне совсем в другую сторону. Села на свободное сидение, чувствуя, как сильно трясутся руки.
Почему я убежала? Ведь я могла остаться и просто поговорить с ним.
Просто поговорить?
Нет, нет и нет!
Прошлое должно оставаться там, где ему и место, – в прошлом. Слишком болезненным было это прошлое, слишком долго я восстанавливалась: годы терапии могли полететь к чёрту от одного – единственного взгляда того, кого, как мне казалось, я давно похоронила в своём сердце.
Тяжело вздохнув, устало прикрыла глаза. Память вновь вернула меня в события двенадцатилетней давности.
… В институт я не вернулась, а с Олей и её семьёй оборвала всяческие контакты. Навсегда. Но даже не смотря на это, мне было физически невыносимо жить с ними в одном городе, пусть и в таком огромном. Поэтому, я приняла решение уехать как можно дальше, и не куда – нибудь, а в Сибирь! Родители так сильно переживали за душевное здоровье своей единственной дочери, что всецело поддержали меня.
В Новосибирске проживала мамина младшая сестра, которая с радостью предложила остановиться у неё. Я жила в семье тёти Марины до самого поступления в новосибирский государственный университет на кафедру педагогической психологии, решив сменить специальность.
Психология меня спасла. Я полностью погрузилась в учёбу, и со временем научилась справляться не только с эмоциями, страхами, но и научилась контролировать свои мысли: я отсекла все воспоминания о своей несчастной любви, усилием воли затолкала их в стеклянную бутылку, плотно закупорила пробкой и мысленно закинула на другой конец света.
В Москву я вернулась только через десять лет. Родители разменяли нашу квартиру и теперь я жила отдельно в собственной однушке в одном из спальных районов.
О судьбе Алексея и Ольги я ничего не знала, а родителям строго настрого запретила хоть словом упоминать о них в общих разговорах: этих людей больше не существовало в моей жизни.
…Вагон мчался совершенно в другую сторону, увозя меня всё дальше и дальше на юго – восток. Ясно, что на встречу уже катострофически опоздала. Ну и чёрт с ней! Я была в таком внутреннем раздрае, что ни о какой работе не могло идти и речи.
В Раменском находился частный приют брошенных животных, который я курировала вот уже второй год. Самое время навестить своих пушистых подопечных: для меня не было лучшего средства для восстановления душевного равновесия, чем проводить время с животными. Но сперва необходимо позвонить помощнице и предупредить, что назначенная встреча отменяется.
– Лика, привет! Слушай внимательно. В общем, ты должна перезвонить нашему клиенту и отменить сегодняшнюю консультацию… Ничего не случилось. Точнее, случилось, не могу рассказать… Нет, с моим здоровьем всё нормально… Ну, придумай что – нибудь! Ты сообразительная девушка, мне всё равно что. Заболела, уехала, под поезд попала, на Луну улетела, что угодно! Всё, увидимся завтра. Пока!
Добраться до места назначения оказалось тем ещё испытанием: снегу за эти дни навалила уйма, а дорожные службы, как всегда, не торопились с расчисткой дорог.
Подходя к воротам большого частного дома, я уже слышала знакомый монотонный лай собак. Лариса Игнатьевна, хозяйка участка, явно не ожидала меня увидеть в такую непогоду.
– Ой, Юленька! Здравствуй! Вот так приятная неожиданность! Проходи же скорее, замёрзла? Я сегодня никого не ждала, вон погода как разыгралась! Как же рада тебя видеть! А у меня две новые собачки – отказничок и бездомыш. Отказничка от усыпления спасли, дай бог здоровья нашему местному ветеринару, а бездомыша со сломанной лапой знакомые мальчишки у магазина поймали. Ну идём же скорее в дом – я тебя горячим чаем с вареньем напою.
Около двух часов я провела у Ларисы Игнатьевны, помогла расчистить двор и вольеры от снега, потом покормила собак, поиграла с новеньким – ласковым карликовым пинчером, у которого из – за тяжёлой болезни отказали задние лапки, и он сразу же оказался не нужен своим нерадивым хозяевам.
Я гнала от себя мысли об Алексее, и довольно успешно – в этом прекрасно помогли мои четвероногие друзья, но как только вернулась в Москву – воспоминание о происшествии в метро накрыло с новой силой. Видимо, без снотворного сегодня не обойтись.
Домой вернулась уже поздно. Мой кот Лео как всегда встречал у порога, громко возмущаясь.
– Тише, тише, рыжий бандит! Я дома!
Кот крутился у моих ног, мешая снимать обувь, тёрся мордочкой о щиколотки.
– Соскучился, да, малыш?
Взяв его на руки, прошла на кухню. Покормив кота и приняв душ, сразу же легла в кровать, приняв снотворное. Уже засыпая, в памяти, против моей воли, возникла сцена из далёкой забытой юности: рассвет, набережная, накинутый на плечи приятно пахнущий мужской пиджак и тёплое дыхание Алексея.
* * *
Утром, только вошла в свой офис, ко мне сразу же бросилась взволнованная Лика.
– Юлия Владимировна! Я так переживала, с вами всё в порядке?
– Да, Лика. Всё в порядке. А что там наш клиент? Удалось перенести время?
– Ругался… отказался сотрудничать. Пригрозил, что напишет нехороший отзыв… – у моей помощницы было такое расстроенное лицо, словно это по её вине сорвалась консультация.
Вздохнув, устало потёрла виски: я принимала снотворное только в самых исключительных случаях, потому что на следующий день всегда чувствовала себя разбитой.
– А знаешь, да и фиг с ним! Задолбал меня его ненормальный сынок! Всего три часовые консультации – а я, каждый раз, как выжатый лимон. Неуправляемый, непробиваемый малолетний засранец! Такого сразу к психиатру надо и на фарму сажать, а не к детскому психологу рисовать картинки. И папаша такой же! Заносчивый придурок!
Лика удивлённо раскрыла рот: раньше я никогда не позволяла себе разговаривать в таком тоне. Но мне плевать, что могла подумать моя помощница – психологи тоже люди. Настроение было отвратительным, ещё и как назло кофе дома закончился.
– Что там у нас сегодня? – спросила я уже более спокойно.
– Два приёма до обеда и два – после.
– Хорошо.
Проводив последних посетителей: дамы средних лет с девочкой – подростком, я позволила себе расслабиться и съесть шоколадный батончик, хотя вечером старалась не есть сладкое. Мысли о Алексее и нашей вчерашней встрече в метро предательски вкраплялись в рабочий процесс, и пару раз я себя поймала на том, что не с достаточным вниманием слушала своих клиентов.
Отпустив Лику, я решила ещё часок побыть в офисе, и наконец разобраться с бумагами, коих накопилось немало, но до которых всё никак не доходили руки. Я встала с места, подошла к тёмному окну, чтобы опустить жалюзи. Но что – то там запуталось, у меня никак не получалось выпрямить пластиковые планки. Я слышала, как открылась дверь в кабинет, и не поворачивая головы, с досадой произнесла, будучи совершенно уверенной, что это вернулась Лика.
– Скорее всего, придётся менять эти жалюзи. Уже не в первый раз так с ними мучаюсь!
То, что я услышала в ответ, прозвучало как раскат грома среди ясного неба, заставив меня застыть на месте с вытянутыми руками.
– Ну, здравствуй, Белка.
9 глава
– Ну, здравствуй, Белка.
Медленно я опустила руки, так и не закрыв эти чёртовы жалюзи.
"Может быть, это просто сон и я сплю?!"
Но низкий вкрадчивый голос, прозвучавший за моей спиной был более, чем реален.
Моё тело словно окатили кипятком, оголив все нервные окончания. Отсчитав до пяти, неимоверным усилием придав лицу бесстрастное выражение, я развернулась и… не смогла сдержать вздох. Буря, ураган, торнадо – всего лишь лёгкий ветерок в сравнении с тем, что закрутилось в душе, когда знакомые серые глаза острыми льдинками впились в моё лицо.
Моё сердце колотилось как ненормальное, в груди пылало пожаром.
– Меня зовут… Юлия Владимировна, – произнесла я, слегка запнувшись.
Стоящий передо мной мужчина иронично усмехнулся, приподняв уголки губ.
– Я помню как тебя зовут, Белка, – Алексей без приглашения уселся на стул, закинув ногу на ногу. – Ну хорошо, давай по – другому. Рад видеть тебя живой и здоровой, Юлия Владимировна.
В полном ступоре я смотрела на него, понимая, что всё ещё нахожусь под воздействием шока.
– Присаживайся, – уверенным жестом указал мне на моё место, будто это я пришла в его офис.
Я села за стол, сложив перед собой руки и сцепив пальцы в замок, чтобы скрыть их лёгкое подрагивание.
"Соберись, психолог!"
Алексей с любопытством разглядывал мой кабинет, а я, с не меньшим любопытством и волнением разглядывала его.
Он не сильно изменился. Юность ушла, уступив место зрелой привлекательности. Безупречно скоренное чёрное пальто, полы которого он откинул небрежным жестом, сидело на нём как влитое, лёгкий, но острый запах дорогого парфюма, классические ботинки, ухоженные руки, модная стрижка, жёсткий блеск глаз – так выглядит успешный человек, привыкший руководить и всё контролировать. Несмотря на расслабленную позу, он излучал властность и уверенность в себе. Такой до дрожи знакомый, но вместе с тем, другой – чужой. Его красивое скульптурное лицо не выражало ровным счётом ничего, я не могла пробиться сквозь крепкую броню, чтобы иметь хоть какое – то представление о его внутреннем мире, в то время как сама, под пристальным взглядом Алексея, чувствовала себя без кожи. Мне казалось, он с лёгкостью смог считать всё, что я так тщательно и глубоко прятала все эти годы.
– А ты, молодец, Белка, – сказал он, кивая головой на стену с моими дипломами и сертификатами. – Значит, ты детский психолог и ведёшь частную практику?
– Меня зовут…
– Ты убежала. – внезапно перебил он меня, не спрашивая – утверждая.
– Извини…?
– В метро. Я спустился вслед за тобой, но ты так быстро убежала, словно привидение увидела.
"В каком – то смысле так и было".
– Я… эээ… опаздывала на встречу.
– Хорошо, – Алексей вновь усмехнулся, явно не веря моим словам. Его взгляд скользнул по моей руке.
– Ты замужем? Оказалось, не так – то легко найти тебя. Ты сменила фамилию. – И снова не вопрос, а утверждение.
– Да, сменила. Я была замужем. Фамилию мужа решила оставить себе.
Моё нелепое студенческое замужество, длившееся всего полтора года, закончилось также стремительно, как и началось.
– Как давно ты вернулась в Москву?
– Два года назад.
– Ясно, – коротко ответил он, возвращая глаза на стену.
Я сидела как робот, пытаясь контролировать каждое своё слово. От дикого напряжения свело шею. Сглотнув, опустила глаза вниз. Я не знала куда себя деть, что спрашивать, о чём говорить, слова застревали в горле, мне хотелось прокашляться, но ещё больше хотелось, чтобы Алексей ушёл. Немедленно. Сейчас же. Сию секунду.
Явно почувствовав моё состояние, Алексей встал. Я тоже поднялась.
– Рад, что у тебя всё хорошо… Юля.
Он посмотрел на меня долгим взглядом и, больше ничего не говоря, направился к выходу.
– Алексей, – сама не поняла, как из моих уст вдруг вырвалось его имя.
Он повернулся и замер в ожидании.
– Как Оля?
Лёгкая улыбка коснулась его губ.
– Думал, не спросишь. У неё всё отлично. Семья, муж, двое пацанов.
Я ничего не ответила, ограничившись кивком головы. Мне не хотелось спрашивать больше. Не хотелось пускать прошлое в свою жизнь. Алексей вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Несколько секунд я стояла тупо уставившись на дверь, а затем рухнула в кресло, откинувшись на спинку. На меня вдруг навалилась жуткая усталость. Закрыв глаза, пыталась успокоить дикое серцебиение.
"Дыши, Юля, медленно и глубоко".
Наконец встала, прошла в приёмную, где, как я знала, в шкафу давным – давно стояла бутылка ликёра – подарок одного из клиентов. Я очень редко употребляла алкоголь, но сейчас, как никогда, мне хотелось выпить. После нескольких обжигающих терпких глотков, почувствовала, как постепенно уходят следы пережитого пострясения. Поморщившись, я убрала бутылку обратно в шкаф.
"Гадость!"
Затем прошла обратно в свой кабинет, распахнула настеж окно, позволяя холодному ветру полностью уничтожить запах, оставшийся после Алексея.
*** – Юлия Владимировна, можно к вам?
– Да, Лика, заходи.
Только спустя неделю, после ошеломляющего появления Алексея в моём кабинете, я наконец – то пришла в себя. Ещё несколько дней, ближе к вечеру меня начинала бить лёгкая дрожь – мне казалось он вновь заявится в офис, и каждый раз с облегчением (или разочарованием…?) выдыхала, когда этого не происходило. Но глупый мандраж, слава богу прошёл, и моё прежнее спокойствие вернулось.
– Звонил новый клиент, очень представительный судя по голосу. Хочет индивидуальную консультацию для своей дочери. Девочке – одиннадцать лет, у неё какие – то проблемы в школе, больше, к сожалению, ничего узнать не удалось. Я, как обычно, записала вас на субботу на 15:00. Всё правильно? – Лика оторвала глаза от блокнота и неуверенно взглянула на меня. Видимо, прошлая сорванная выездная консультация и мой последующий эмоциональный выплекс действительно её напугал.
Я не уставала благодарить небеса за такую толковую помощницу как Лика. Девушка училась на заочном психфака, работала со мной за более, чем скромную зарплату и ещё умудрялась подрабатывать визажистом. Мне безумно нравился её лёгкий характер и исполнительность, но я намеренно не сближалась с ней, сразу же установив между нами дистанцию, что вполне её устраивало. А ещё Лика никогда не лезла с дурацкой бабской болтовнёй и всегда чётко выполняла мои инструкции.
– Да, всё правильно. Диктуй адрес.
Девушка продиктовала адрес, я тихо присвистнула. Богатый райончик. Впрочем, выездные консультации чаще всего и заказывали люди с большим достатком. Но в Барвихе мне бывать мне ещё не приходилось.
– Спасибо, Лика, ты можешь идти домой.
Я сделала необходимые отметки в своём еженедельнике, но Лика осталась стоять на прежнем месте.
– Что – то ещё? – спросила я девушку.
– У вас… всё хорошо? Вы немного странная в последнее время… Я подумала… может, у вас случилась какая – то неприятность?
Я смягчилась от её искреннего беспокойства и улыбнулась:
– Со мной всё хорошо. Правда. Не переживай.
Лицо девушки заметно расслабилось.
– До понедельника, Юлия Владимировна.
– До понедельника, Лика. И… спасибо.
*** Проехав небольшое расстояние по МКАДу, я свернула на Рублёво – Успенское шоссе по направлению к одному из самых элитных посёлков. Я ехала по грязной от расстаявшего снега дороге, усыпанной по обочине такими же грязными рекламными щитами, не переставая удивляться тому, как, феноменальным образом, роскошный мир богатых людей может сочетаться с такой ужасной дорогой, кривыми шлагбаумами и покосившимися заборами.
Наконец, я въехала в причёсанно – прилизанный антураж Барвихи Luxury и притормозила, чтобы спросить у местного охранника с рацией в руках, направление к нужному дому. Подъехав к шикарному особняку (хотя здесь все дома были шикарными) я заглушила двигатель и взяв папку, вышла из машины. Подошла к высокому ажурному забору, нажав кнопку вызова на каменном столбике калитки. Спустя какое – то время ко мне вышел охранник и попросил показать документы. Я достала из папки паспорт и протянула ему. Охранник внимательно его изучил, потом кивнув, запуская на частную территорию. Проведя меня к дому по красивой, очищенной от снега мозаичной дорожке, он открыл массивную дверь, показав рукой проходить внутрь.
Я переступила порог и вошла в большой холл. Времени осмотреться вокруг не было, потому что вскоре ко мне подошла пожилая улыбчивая женщина.
– Здравствуйте! – я первая начала разговор. – Вы…? – и тут замялась, боясь попасть в просак: женщина могла оказаться как и хозяйкой дома, так и его работницей.
– Я – Маргарита Павловна, помощница по – хозяйству и няня девочки. Моего начальника пока нет дома, но я проинформирована о вашем визите. Пройдёмте. Давайте сюда ваше пальто.
– Но, мне, всё же, предварительно хотелось бы поговорить с кем – то из родителей девочки, чтобы узнать действительную причину вызова.
– Отец девочки будет позже, вы пока просто пообщайтесь с нашей Машенькой, хорошо?
Я кивнула.
Мы поднялись на второй этаж и очутились в большой, наполненной светом детской комнате. За красивым белым столиком сидела тёмноволосая девочка и, склонив голову, что – то рисовала.
– Машенька, поздоровайся, к тебе пришли, – сказала Маргарита Павловна девочке. И уже обращаясь ко мне: – Я оставлю вас. Как закончите – спускайтесь, я буду вас ждать внизу.
Я кивнула. Женщина вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Девочка Маша продолжала рисовать, никак не отреагировав на слова своей няни.
– Здравствуй, Маша. Меня зовут Юлия Владимировна, я, как ты уже, наверное, знаешь – детский психолог. Мы можем с тобой пообщаться?
Девочка оторвалась от рисования и подняла голову. Огромные серые глаза совсем не по – детски с интересом уставились на меня. И тут я отшатнулась, ощутив внутри настоящий взрыв.
Потому что я узнала эти глаза!
– Как твоя фамилия? – еле произнесла я, чувствуя, как спазмом стянуло горло.
– Колесникова, – ответила девочка.
Моя догадка подтвердилась.
Маша – дочь Алексея!
10 глава
Мои мысли завертелись со скоростью света:
"Как я могла так промахнуться?! Ведь прежде я всегда узнавала все данные клиента! Но почему – то, в этот раз, Лика не сказала мне фамилию, только адрес, а я совершенно не обратила на это внимание. Хотя, конечно, при желании Алексей мог придумать любое имя, лишь бы я приехала в его дом. Но зачем ему это нужно? Для чего? И так ли, на самом деле, необходим психолог его дочери?"
Я не могла отделаться от ощущения, что меня, как наживку, посадили на крючок и забросили на середину самого глубокого озера.
Ещё раз оглядела аккуратную обстановку комнаты и вновь перевела взгляд на девочку. Необъяснимая тоска сжала сердце, когда я смотрела на склонённую над столом детскую головку.
"Она могла бы быть моей… – подумала я и сразу же пришла в испуг от этой непрошеной мысли. – Маша никак не могла быть моей дочерью. Она дочь Алексея и… Яны. А где, кстати, она? Где мать девочки?"
Я села за столик напротив Маши, позволив себе некоторое время тихонечко её разглядывать: хорошенькое розовое личико обрамлено красивым ободком, а ладная фигурка облачена в яркий костюмчик. Девочка удивительно была похожа на Лёшу. Незаметно вздохнув, я приступила к работе:
– Маша, мы можем с тобой поговорить? Ты не против?
Девочка кивнула, не прекращая своего занятия.
– Нравится рисовать?
Она снова кивнула.
– Нравится.
– А в школу ходить ты любишь?
– Люблю.
– У тебя есть там подруги?
– Только Полина и Ульяна. Остальные девчонки противные и глупые. Одну я даже побила – она своего щенка мучила и мне показывала. Он, бедненький, так громко пищал, когда она его за уши сильно тянула. Папу потом в школу вызывали. А вы правда психолог?
Маша смотрела на меня чистым и наивным взглядом, каким могут смотреть только дети и сердце моё дрогнуло. На меня нахлынула такая волна нежности, что возникло сильное желание протянуть руку и дотронуться до неё.
– Правда.
– Вы красивая. В нашей школе тоже есть психолог, но она не такая красивая. И вопросы задаёт дурацкие.
– Какие, например?
Она пожала плечами.
– Дурацкие. Почему мой папа расстался с моей мамой и почему я живу с ним, а не с ней.
Я замерла, вновь почувствовав необъяснимый жар в сердце.
"Значит, Алексей, отец – одиночка? Почему же так вышло? Что произошло между ним и его женой?"
Мне очень хотелось узнать ответы на эти, по мнению девочки "дурацкие вопросы", но я сдержалась, позволив лишь спросить:
– Ты скучаешь по маме, Маша?
Девочка, не раздумывая ответила:
– Нет. Я её плохо помню. У меня есть папа, бабушка, дедушка, Рита, ещё есть тётя Оля, но она живёт в другой стране, а ещё была Клеопатра.
– Клеопатра?
– Да. Моя кошка. Но она умерла. Бабушка сказала, что сейчас Клеопатра живёт на кошачьей радуге и ей там очень хорошо, поэтому я не должна плакать. Но я всё равно иногда плачу.
– Это её ты сейчас рисуешь?
– Да. Хотите посмотреть?
– Очень!
Она развернула альбом так, чтобы мне хорошо было видно рисунок.
– Ты знаешь, Маша, у меня тоже есть кот. Его зовут Лео. Очень шустрый и непоседливый. Каждый вечер он встречает меня с работы и радостно мурлычет.
В глазах девочки вспыхнули заинтересованные огоньки.
– А какой он породы? Моя Клеопатра была породы мей – кун.
Я улыбнулась.
– Никакой. Я нашла его возле помойки совсем крошечным и облезлым. Зато сейчас он вымахал в невероятного красавца!
– А какого он цвета?
– Он весь рыжий и такой же пушистый, как твоя Клеопатра. Ты очень хорошо рисуешь! Могу я поближе посмотреть?
Маша кивнула, отдавая альбом в мои руки. Я принялась с большим интересом рассматривать её рисунки. В основном, девочка рисовала животных и природу, но один сюжет особенно привлёк моё внимание: Маша изобразила себя, держащей на руках кошку, а рядом мужчину в деловом костюме, и внизу подпись: Я и Клеопатра встречаем папу с работы.
– Ты молодец! Только не бросай рисовать, хорошо? У тебя здорово получается!
– Со следующего года папа обещал возить меня во взрослую художественную школу.
– Отлично! А давай, теперь ты посмотришь на мои рисунки, хорошо?
Я достала из папки специальные ситуационнные карточки и, по одной, начала показывать Маше с просьбой их описать. Затем, оставшееся время, очень аккуратно расспрашивала девочку о её взаимоотношениях со всеми домочадцами, а в конце спросила о чём та мечтает.
Оказалось, что Маша в будущем хочет лечить животных. Я невольно расплылась в широкой улыбке:
– Замечательная мечта!
Когда мы закончили, я взглянула на часы.
– Спасибо, Маша. Ты очень хорошая девочка, мне было приятно с тобой общаться.
Девочка улыбнулась одними уголками губ, и её сходство с отцом стало более очевидным.
– Вы ко мне ещё придёте?
Я совсем не ожидала услышать подобный вопрос. И, чуть помедлив, ответила:
– Не знаю… А хочешь, чтобы я ещё раз к тебе пришла?
– Да. Я покажу вам другие рисунки и всех своих кукол. У меня большая коллекция Барби.
Не удержавшись, я погладила девочку по голове.
– Я бы очень хотела увидеть твою коллекцию Барби. Но сейчас мне пора уходить. До свидания, Маша, рада была с тобой познакомиться.
Я вышла из детской и спустилась в холл. Там меня уже поджидала Маргарита Павловна.
– Пройдёмте, пожалуйста, со мной, мой хозяин вернулся, он ждёт вас в своём кабинете.
Моё сердце пропустило удар, а вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок.
"Соберись, психолог!" – приказала я себе.
Мы прошли в глубину дома и остановились у одной из дверей. Женщина постучала.
– Входите! – послышалось с той стороны.
"Ох, этот голос… Боже, дай мне сил справиться и с этой встречей!"
Я расправила плечи и высоко подняла голову.
– Прошу вас, – Маргарита Павловна открыла передо мной дверь.
Глубоко вздохнув, я вошла, стараясь выглядеть спокойной и уверенной.
Те же серые глаза, что и у девочки, смотрели на меня в упор.
– Привет… Юлия Владимировна.
11 глава
– Привет… Юлия Владимировна.
Алексей явно хотел сказать "Белка", но отчего – то передумал.
– Что всё это значит? – решила пойти сразу в наступление.
– Ты проходи, садись, – спокойно произнёс он, поднимаясь мне навстречу.
Показал рукой на кожаный диванчик, а сам, обойдя стол, облокотился нижней частью спины о его край, скрещивая на груди руки.
Как ни старалась, я не могла не обратить внимание на то, как он выглядел: тонкий джемпер с V – образным вырезом облеплял внушительный торс, а светлые, слегка потёртые джинсы великолепно сидели на мощных бёдрах. Я сглотнула, возвращая взгляд на его лицо.
– Повторяю свой вопрос: что это всё значит, Алексей?
– Для начала, давай я с тобой рассчитаюсь, – проигнорировав мой выпад, он взял со стола конверт и протянул мне. – Спасибо.
Я приняла конверт и, не глядя, бросила его в сумку.
– Как тебе моя дочь? Что скажешь о ней?
Я немного расслабилась.
– Скажу, что твоя дочь – замечательный развитый ребёнок. У неё нет никаких психологических проблем, а есть высокая стрессоустойчивость и стабильный эмоциональный фон, – она не нуждается ни в каком психологе, несмотря на недавнюю смерть любимой кошки и отсутствия в её жизни матери… – тут я прикусила губу, останавливая себя от дальнейшего вопроса, куда же исчезла его жена.
– Маша напала на девочку.
"И правильно сделала".
– Та девочка издевалась над беззащитной собакой. Маша проявила сострадание к слабому и да, силу, что, в той ситуации, было вполне уместно. Я так считаю. А маленькая мучительница, надеюсь, впредь, хорошенько подумает, прежде, чем решит сделать ещё раз что – то подобное.
– И это говоришь, ты – детский психолог? – губы Алексея, как и брови, поползли вверх.
– Да. И это говорю я – детский психолог, – твёрдо ответила ему.
– Интересно…
– А мне интересно, почему ты решил пригласить именно меня в качестве специалиста, а ни какого – нибудь профессора с кандидатской степенью, ты, судя по всему, вполне можешь это себе позволить, – я прочертила пальцем круг в воздухе, намекая на его благосостояние.
– Я хотел, чтобы пришла именно ты, Белка.
"Ох… он всё же назвал меня так!"
Я опустила глаза, не выдерживая его прямой немигающий взгляд. С шумом выдохнув, я встала с дивана и шагнула по направлению к двери.
– Всего хорошего, Алексей.
– Будет какой – нибудь профессиональный совет от психолога на прощание?
– Единственный совет – подарить дочери котёнка или щенка. Маша остро в этом нуждается, – и вновь двинулась в сторону двери. Но не успела взяться за ручку, как сильная мужская рука остановила и развернула меня.
Я замерла от неожиданности. Алексей крепко держал меня за локоть. Всем своим существом я ощутила, какой он высокий и статный мужчина. В нос ударил запах парфюма, смешанный с запахом его тела. Тот самый запах, от которого у меня так кружилась голова на школьном выпускном. Я почувствовала, как мои ноги начали слабеть. Его пальцы сжали моё запястье, и от этого прикосновения нервная дрожь пробежала по всему моему телу.
– Помню время, когда и ты кое в ком остро нуждалась, – сказал Алексей, впиваясь своими серыми глазами в мои глаза.
Быстро стряхнув с себя наваждение, я резко ответила, чувствуя нарастающее раздражение и ещё… что – то другое, плохо поддающееся объяснению.
– Те времена давно прошли!
Его пальцы опять скользнули по моей руке без каких либо признаков волнения, когда как меня внутри раздирали эмоции. Алексей полностью контролировал себя, я ничего не могла прочесть в его глазах, и это нервировало ещё больше.
"Для чего он вдруг решил вспомнить прошлое?! Что за игры такие?! Я не желаю в них учавствовать!"
Алексей стоял слишком близко. Опасно близко.
– Боишься меня? – тихо спросил.
– Я никого не боюсь, – ответила я. – Просто прошло уже двенадцать лет, и это странно.
– Любовь тоже прошла?
Я опешила от его внезапного вопроса. Но быстро взяла себя в руки.
– Да! Любовь тоже прошла. Особенно, если это любовь юной и глупой девчонки!
Мою закупоренную бутылку, спустя двенадцать лет, вышвырнуло на берег и, разбившись о камни, она выпустила все воспоминания, всю пережитую боль первой любви. Это открытие ошеломило меня, ввергнув в ужас, но ещё ужаснее было то, что лицо Алексея начало приближаться.
"Боже, он хочет поцеловать меня!"
Сердце стучало так сильно, что я чувствовала его пульсацию в висках.
Бум – бум – бум.
"О, господи, он действительно хочет меня поцеловать! Нет! Не позволяй ему это сделать!"
– Папааааа! – за дверью послышался топот детских ног.
– Чёрт… – прошептали мужские губы в миллиметрах от моего рта.
Выпрямившись, Алексей отпустил меня, сделав шаг назад. Он широко улыбнулся и переключил всё своё внимание на дверь. Секунду спустя в кабинет влетела Маша.
– Папа!
Он подхватил дочь на руки и, несколько раз покружив вокруг себя, поставил её обратно на пол.
– Рита сказала, что ты вернулся!
– Да, родная.
Маша посмотрела на меня, затем перевела взгляд на отца, – и вновь на меня. А затем сделала то, отчего я пришла в полное замешательство: стремительно подбежав, она обхватила ручками мою талию.
– Ты же придёшь к нам снова?
Девочка перешла со мной на "ты", что означало полное принятие и доверие с её стороны. Я посмотрела на Алексея, взгляд которого выражал сильнейшее удивление. Было ясно, что с таким проявлением эмоций своей дочери он сталкивается впервые.
Я погладила девочку по голове.
– Машенька, я…
– Маша, Юлия Владимировна обязательно приедет к нам ещё раз, – ответил за меня Алексей.
– Ура!
От досады я незаметно прищёлкнула языком, – мне очень не понравилось, как Алексей ловко за меня ответил, но не стала при ребёнке возражать и спорить. Мягко отстранив от себя девочку, я вновь погладила её по голове.
– Теперь мне точно пора уходить, Машенька. Всего вам доброго, Алексей Николаевич.
В его взгляде явственно читалось: с тобой мы ещё не закончили.
Да плевать, что там читалось в его взгляде – зато я с ним закончила раз и навсегда! Что и попыталась передать через выражение своих глаз. Но Алексей, приподняв одну бровь, лишь снисходительно усмехнулся.
"Ох, уж эта мужская самоуверенность, будь она неладна!"
Отец с дочкой проводили меня к главному выходу. Алексей взял моё пальто из рук Маргариты Павловны и помог его надеть. На прощание я махнула Маше рукой, избегая смотреть на хозяина дома.
Проехав на машине пару километров, я съехала на обочину и заглушила двигатель. Постшоковое состояние накрыло с головой, я быстро – быстро задышала, пытаясь справится с потрясением от повторной встречи с Алексеем и неожиданным знакомством с его дочерью.
"У Лёши есть дочь, которая, как две капли воды похожа на него, но нет жены. Что же случилось? Куда подевалась эта Яна?"
Но ещё больше меня волновал вопрос, чтобы случилось, если бы Маша ему не помешала?
Я выругалась вслух (что очень редко со мной случалось), завела машину и выехала обратно на дорогу. Возникла странная тревога и ощущение, что сегодняшняя встреча с Алексеем Колесниковым не была последней.
12 глава
В понедельник утром сидя за рабочим столом я внезапно вспомнила про конверт, который всё это время благополучно пролежал в недрах моей сумки. Вытащив его и открыв, так и ахнула: вложенная Алексеем сумма раза в три превышала стоимость моей часовой консультации.
