Текст книги "Будь моей девушкой, или мой супер-парень (СИ)"

Автор книги: Оксана Крыжановская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Помню, в прошлом году на одной из лавочек в этом парке мы сидели после пар, пили пиво с Надей и Катей, о чем-то болтами (я уже даже не помню, о чем именно у нас был разговор) и случился у нас забавный диалог.

– Скай – это хороший друг Надьки – однажды сказал: "Сейчас шлюхи не интересны. Девушки дают просто так".

– Вы представляете, как у них упал бизнес, – хмыкнула я.

– Зато шлюхи знают себе цену, – рассудительно подвела Катя.

Мы тогда весело засмеялись, а потом еще выпили за упад нравственности. Теперь же эта шутка перестала казаться мне смешной.

Хорошо, что Соколов понял, что сморозил глупость и быстро добавил:

– В смысле: по закону я должен выплатить тебе моральную компенсацию. Вот я и спросил: сколько?

– Знаешь, что, – я резко вскочила с лавочки, подошла и тыкнула его пальцем в грудь (при этом чуть палец не сломав!), – засунь ты свои деньги себе в жопу, придурок. А лучше засунь туда свою голову, чтоб я больше не видела твою противную рожу!

Соколов повел себя странно: задумчиво нахмурился, потер подбородок большим пальцем и вдруг выдал:

– То есть, тебя не устраивает мое лицо?

– Дело не в лице, я просто пижонов не люблю!

– Пижон?

Точечная правая бровь вновь взлетела вверх, от чего ко мне забралась мысль, что он их выщипывает. А может он гей и ему нужна подставная девушка, которая скроит его походы по лазурным берегам?

– Да ты только глянь на себя? – Махнула я на него рукой. – Эти шмотки, очки, часы, прическа волосинка к волосинке и еще надухарился, что каморы в радиусе мили подохли. Так что тут два варианта: или пижон, или гей.

Левая бровь присоединилась к правой.

– То есть, в твоем понятии, если парень следит за собой, то он непременно гей?

 – Да нет, – пошла я на попятные, а потом вздохнула, сжала рукой лоб и решила зайти с другой стороны: – Почему ты хочешь со мной встречаться?

 – Понравилась, – отстраненно ответил Соколов.

– Ну да уж, – хмыкнула я, улыбнувшись на одну сторону губ.  Бабушка говорила, что ее любимый актер так тоже улыбается, и он редко играл положительные роли. – Прям любовь с первого взгляда тебя посетила!

– Не с первого, но посетила.

– Прелестно, – всплеснула я руками. – Елка в восхищении!

Опущенные брови вновь недоуменно взлетели вверх. Хорошо же у него получается показывать свое удивление с помощью бровей! Неужели он их тоже в детстве тренировал?

Эта фраза (про восхищенную елку) стала одним из главных фактором моего погонялова, но Соколову я рассказывать эту историю не стала, а тяжело вздохнула и спросила:

– Соколов, ты понимаешь, что это как-то не зергут, подходить и предлагать встречаться незнакомой девушке?

– Ты Елена Пехова, мое имя тебе тоже знакома, а если и этого недостаточно то, – он протянул мне руку, – приятно познакомиться – Александр Соколов.

 – Милостыню не даю, – гордо ответила я, а потом вновь спросила: – И ты думаешь, имен вполне достаточно, чтоб начать встречаться?

– То есть, ты хочешь, чтоб я за тобой поухаживал?

Да уж, до этого случая я не верила в фразу "женская логика не зависит от пола", но к Соколову она подходит как влитая. Ведь как еще можно объяснить то, что он не понимает простого и понятного "нет", а везде находит повод подкатить? Как там говориться, кажется: "настоящий мужчина никогда не предлагаем дважды, а настоящая женщина никогда не соглашается с первого раза". Интересно, а что скажет автор сего перла о подростках? Хотя там, кажется, про замужество говорилось. Да и к черту вообще!

– Я. Ничего. От. Тебя. Не. Хочу! – раздельно прошипела я, а потом развернулась и, матерясь под нос, направилась прочь из парка, лихорадочно соображая, где бы найти свиней, которым можно было бы скормить труп Соколова, потому что чую, в скором времени его кто-то прибьет.

Александр

Марс проводил разгневанную девушку хмурым взглядом, потом выругался и подфутболил носком ботинка затоптанную сигарету.

Девушка ему не понравилась с первого же взгляда, и дело тут было совсем не в ее фигуре, а в цвете волос и пирсинге.

Марс считал таких людей жестокими. Если они в здравом уме могут причинять боль себе, то неизвестно на что могут пойти, чтоб причинить ее другому человеке. О том, что Елена пробила бровь находясь в пьяном состоянии, и что девушка лишь заметив иголки и кровь падает чуть ли не в обморок, он  не знал. Да если бы и знал, отношение свое не поменял, ведь продолжает она их носить по своему желанию. Еще ему не понравилась в ней чрезмерная эмоциональность и не слежение за собственным языком. Он с детства учился скрывать свои эмоции и взвешивать каждое произнесенное слово. Елена даже не предполагала, что в своих размышлениях о его детстве проявила нехилые способности экстрасенса.

Достав из кармана джинс черны айфон, Марс на автомате, почти не глядя на экран, набрал номер, поднес трубку к ухо и через пару секунд серьезно сказал:

– План провалился.

Выслушав ответ вызванного абонента, он сжал губы и раздраженно ответил:

– Я делал все, как ты сказала, но она только разозлилась и назвала меня геем.

В этот раз абонент говорил намного дольше, от чего скулы на лице Марса напряглись, а во взгляде появился какой-то маниакальный блеск.

– Лэс, я вообще не понимаю, почему я должен унижаться из-за такой как она! И зачем входить с объектом в такой близкий контакт? Обычно слежки вполне хватает, но почему именно я должен начать с ней встречаться?!

Абонент пытался что-то сказать, но парень его грубо перебил:

– Я знаю, что это приказ, но какого черта... – он осекся, глубоко вздохнул-выдохнул, а затем спокойно продолжил: – Обсудим это дома.

Отключившись, Марс еще раз глубоко вздохнул, затем развернулся и направился к выходу из парка.

 Елена

Домой я добралась злая и подавленная. Злая из-за выходки Соколова, подавленная из-за того, что наушники я так и не забрала, поэтому полчаса дороги до дому мне приходилось слушать дребезжания троллейбуса и чириканье двух дамочек на передних от меня сидениях.

Дом, а точнее моя бабуля, словно предвидя мое состояние, встретила меня запахом, а потом и видом поджаристых блинов.

– Леночка, ты чего так рано?

Мою бабушку легко было отнести к разряду святых. В свои семьдесят семь она была молодей, здоровей и с энтузиазмом намного превосходящих всех обитателей этого психической лечебницы, которые обычные люди привыкли называть домом.

Если быстро и по существу то в этом доме лечились, точнее проживали, семеро.

Отчим – Пехов Максим Петрович: сорокавосьмилетний инженер-техник, трудоголик,  любящий проводить дни напролет на своей работе. Мать – Пехова Ирина Григорьевна: сорокапятилетняя домработница, которая дома появляется только ночь, а остальной время проводит... нет, не по косметическим салонам, а по тренингам, потому что занимается эйвоном и другой хуйней. Бабушка – Глафира Аскольтовная: пенсионерка и повар-уборщица-нянька в одном флаконе для четверых детей семейства Пеховых. Старший сын – Пехов Григорий Максимович: студент третикурсник, который за три года так и не посетивший не одного урока, но успешно сдавший экзамены благодаря хорошим связям (и нехилой материальной помощи) с директором института. Средняя дочь – Пехова Ирина Максимом: второкурсница факультета дизайна, любит шмотки, парней, корейские сериалы и корейских актеров, особенно Ли Мин Хо. Два года назад весела девяносто кило и была заядлым атаку, а потом какая-то подружка принесла ей посмотреть корейский сериал (где и снимался этот Ли Мин Хо), после чего она похудела, выучила корейский для того, чтоб смотреть сериалы на оригинале, а сейчас просит отца дать денег на пластическую операцию по смене глаз... в общем стала еще более повернутой, чем была раньше. Младший сын – Пехов Алексей Максимович: девятиклассник, двоечник, хулиган и еще тот гуляка, который без сигареты, бутылки пива, лавочки и друзей не может жить.

Семья у меня, понятное дело, была со  своими тараканами, с которыми она вполне уживалась. Дети Маска мою маму любили, но называли просто Ирой (кроме Лехи, так как он ей был родной), при ссоре не забывая упомянуть о том, что она им не настоящая мать, хотя родители уже больше пятнадцати лет живут в законном браке. Я же с Максом "на одной волне", потому что именно он однажды всунул мне в руки книгу Профессора Толкиена. Макс в подростковом возрасте был роливиком и единственным из семьи кто гордился моими творческими успехами. Мама и бабушка, как я уже упоминала, фетези за жанр попросту не считали, поэтому на мою коллекцию фентези смотрели с пренебрежением. Про братиков и сестричку вовсе и упоминать не стоило. Мы не поладили с первого взгляда. Для Гриши я была слишком повернутой, а для Ирки недостаточно. Еще мне кажется, что они попросту ревновали меня к своему отцу, поэтому отношение со мной налаживать и не хотели. Да я и признаться сильно не старалась. Мне вполне хватало Лехи, с которым наши отношения связывали только к просьбе сигареты, занять денег и отмазаться перед радоками в случае не ночевки дома.

– Да, препод у нас заболел вот и отпустили, – соврала я не моргнув и глазом, но мою бабушку было не так просто провести.

– Отпустили сразу со всех уроков? – Она цепко взглянула на меня и под таким давление не сдаться смог разве что Ленин, и то не факт.

– Нет. Я ушла с остальных, – призналась я, зная, что честность моя бабуля любит и поощрят.

– И почему же? – принялась расспрашивать она, рукой подманивая меня сесть за стол.

Бабушка была мне как подруга, поэтому я сразу же, под горящий чай и блины с густым, цветочным медом, рассказала ей о слишком наглом парне.

Поцокав языком и покачав головой, она словно невзначай сказала:

– А как вообще парень. Да и вообще пора бы тебе уже и жениха найти. Двадцатый год уже пошел, а ты все нос от парней воротишь.

Я лишь вздохнула. В этом и была вся моя бабушка, впрочем, как и любая другая.

– Мне девятнадцать и у меня еще вся жизнь впереди! – упрямо отрезала я. – Может, в ваше время и было нормально после школы сразу замуж прыгать, но я хочу писать, издавать книги, попутешествовать по миру, а не горбатиться на кухне следя за мужем и детьми!

 На этот раз вздыхала бабушка, а потом она покачала головой и сказала:

– Ничего ты не понимаешь.

"Ничего ты не знаешь, Джон Сноу" – чего-то вспомнились слова из "Игры Престолов" и сегодняшний разговор с моим другом Максимом, который заявил, что Джорж Мартин умер.

Поблагодарив бабушку за блины поцелуем в щеку, я направилась в свою комнату. Комната у меня была классная, так как за ее оформлением я следила с пристрастием немецкой овчарки.

Потолок у меня был в виде звездного неба, вдобавок звезды в темните светились, что удобно заменяли ночники. Стены были заклеены обоями с пушистыми облаками, и на одной из сторон была наклеена картина. Ну как сказать, именно картиной она не была, так как я однажды гуляла и увидела закат, который напомнил мне дракона. В одну фотку "дракон" не влез, поэтому я сфоткала его четырьмя кусочками, которые потом распечатала и повесила на стену. В результат у меня получилась красивая и своеобразная картина. Необычные еще у меня в комнату были шторы: темно-синие, на которые я повесила золотые звездочки на золотой нитке "лесенкой". Еще в комнате у меня была большая книжная полка на всю стену, большая кровать под ней, стол с компом, два кресла, журнальный столик, шкаф и много-много разных вазочек, статуэток, мелких безделушек, бутылок из-под дорогой выпивки и цветов, которые я постоянно забываю поливать. про разбросанные вещи и маленький беспорядок не стоит и вспоминать. Я не была грязнулей, просто ленивой и ко всему, когда я убирала в комнате, то потом не могла ничего найти. Бабушка? Ну, она считала, что мы уже взрослые и поэтому убирать должны за собой сами, чтоб уже начать привыкать к самостоятельной жизни.

Скинув в угол сумку, я переоделась в домашние серые штаны и красную майку с целующимися собаками, затем включила комп и полезла в нэт искать информацию о писатели. Если он вправду умер, то это хреново, так как история моего любимого персонажа Джона Сноу закончилась на очень неопределенной ноте (спойлерить не буду), а в цикле обещали еще две книги.

Полазив по нескольким сайтам и не найдя там ничего о смерти автора, я послала Максу смс в вк со словами: "Ты дебил, или притворяешься?", а потом еще несколько часов общалась с ним (он тоже свалил с пар), споря на разные темы и кидая ссылки на новонайденные приколы на ютубе или на прикольные картинки. Конечно, такта не спрашивать меня о Соколове у друга не было, но я грубо ответила, что это не его дело, в тоже время подробно описав происшествие после нашего ухода Наде и Кате. Мнение подружек, как обычно, пошло в разрез: Катька предлога к нему присмотреться, Надька же послать куда подальше.

В общем, в голове у меня было сумбурно. С одной стороны: парень и впрямь был симпатичный, но с другой: он же не красивая сумочки, чтоб "одевать" его лишь для угождения свой самооценке и злорадству одникурсниц. Да и это странное чувство паники и страха, что периодически меня накрывает не лучшие друзья для желания начать с ним отношения. Так что в результате я решила послать его куда подальше,  если он опять ко мне престанет.

                                                                      ***

– Кто-нибудь видел мои уши?! – Ирка бегала по дому как заведенный кролик, лихорадочно ища свои наушники. – Куда они делись?!

Я злорадно улыбалась в кружку, мысленно хихикая. У Ирки была одна привычка, приходя из института кидать свои наушки в вазочку с ключами, чем я нагло и воспользовалась.

– Ба, спасибки и  пока, – я поцеловала бабусю в щеку и направилась в коридор обуваться, а в спину мне неслись злостные голоса брата и сестры.

– Признавайся, мелкий, это ты их взял?!

– Да не брал я твои макароны, чекнутая!

– Я знаю тебя, чепиздик, ты всегда берешь то, что плохо лежит!

– Следить за своими вещами надо лучше!

– Вот! Ба, ты слышала!

– Дети, успокойтесь. А ты Ирочка успокойся. Найдутся твои наушники.

Дальше я не слышала, так как вышла из дома, крикнув на прощанья: "Всем ужасного дня!". Уходя из дома, я всегда это кричу и до сегодняшнего дня "пожелание" на меня никогда не распространялось. Сегодня же толи лимит мой удачи истек, толи карма дополнилась до края, толи еще что-то, но начало дня не о чем плохом мне даже не намекнула. Я проснулась на полчаса раньше будильника, за окном был яркий солнечный день тут же поднявший мне настроение и желание принарядиться. Желание это появляется очень редко, но если оно завелось, то пока его не выполнишь не успокоиться. Поэтому я надела черные, плотные колготки с золотой вышивкой, черное платье с пышной юбкой выше колен и обманкой-корсетом, а под низ черную рубашку, застегнутую на все пуговицы. Аксессуарами мне послужили запонки-крестики, золотая лента завязанная бантом вместо галстука, ножницы-сережки и заколка с золотыми лилиями в волосы. Легкий макияж завершил мой "утренний туалет" и на меня в зеркале смотрела симпатичная девушка-неформалка. Потом меня посетила идея "позаимствовать" у сестры наушники, которая воплотилась в жизнь спустя пять минут после ее прихода. Про то, что настроение взлетело у меня до небес, когда за завтраком я наблюдала за мечущейся сестрой и упоминать не стоит.  Ко всему в троллейбусе (вы не подумайте, что у меня денег не хватает на маршрутку, просто я не любила слишком замкнутые пространства, поэтому предпочитала траллик) ко мне подсел симпатичный парень, с которым мы весь путь переглядывались и улыбались, от чего я стала себя чувствовать чуть ли ни богиней. Особенно когда мы выходили из троллейбуса, и он подал мне руку, которую я с радостью приняла.

Мы несколько секунд стояли на остановке, смотря друг другу в глаза и улыбаясь. Я чувствовала эйфорию, казалось еще несколько секунд и у меня появятся бабочки в животе и захлопают крыльями. Так было до того, как этот симпатичный парень не выдал:

– Сережа.

Знаете, говорят, если ты хочешь узнать человека, то пообщайся с его друзьями. Для меня это является чистой правдой, потому что когда очень близко общаешься с человеком, то ваши вкусы  перемешиваются, словно в блендере. И один из кусочков чужого "вкуса", явно Катиного, всплыл в голове и злорадно заявил: "Что не рожа, то Сережа" – и у меня как отрезало.

Я смотрела на этого парня и понимала, что никакая его симпатичность не заменит того факта, что его имя Сережа. Если бы он представился хотя бы Сергеем, то... хотя нет. Это делу бы не помогло. Ну не любила я это имя и все тут!

– Извини, опаздываю,  – пискнула я, быстро развернулась и направилась по тротуару в сторону института, стуча каблуками.

Я проклинала себя за привзяточность, за расизм, за то, что вырядилась так. Ведь если посудить, то этот парень в жизни бы со мной не заговорил, будь я одета в обычную свою одежду. И что? Каждый день потом так разодеваться? Нет уж, увольте!

В общем, хорошее настроение у меня споткнулось и упало, а вместо него пришла апатия и пресловутые комплексы. Возможно, потом оно потерло бы ногу и поднялось, разогнав остальных, но впереди его ждала подножка в лице Александра Соколова.

Походу этому имбицылу нравилось быть в центре внимания, ведь как еще можно объяснить тот факт, что он стоял на крыльце с большим букетом роз? Внешность его поддалась корректному изменению: вместо прически "аля эдвард" – легкий шухер, словно он помыл голову, взъерошь волосы, да так и пошел, подставив их дороге под порыв ветра. Вместо черных джинс и рубашки – темно-синие, потертые джинсы с подранными коленками, черная майка с сексуальной, полуголой демонессой и кожаная куртка с клепками. Часов и очком на нем уже не наблюдалось, а вместо туфель он напялил кеды.

К сожалению, я слишком поздно поняла, зачем он сделал такой апгрейд, а когда до меня дошло, и я попыталась слинять, было поздно – меня заметили. Убежать на этих чертовых контесах, я не смогла бы при всем желании, не удивительно, что меня легко догнали, потом перегнали, перегородив дорогу, и нагло всунули веник в руки.

– Какого черта?! – воскликнула я, возвращая букет назад.

Брови парня удивленно поднялись. Он перевел непонимающий букет с меня на букет, потом опять на меня и выдал:

– Ты ведь сама говорила, чтоб я за тобой ухаживал, так что держи.

Букет опять вернулся в мои руки и тут же был отдан назад.

– Я такого не говорила! Это была твоя идея!

Веник вновь был сунут в мои руки, и только я открыла рот, чтоб выругаться, как Соколов прошипел сквозь зубы:

– Заткнулась и взяла!

И это подействовало! Я действительно заткнула рот, громко клацнув зубами, руками в то время, прижав букет к груди. Руки тут же закололи шипы, но двинуть руками и оттолкнуть букет я почему-то не могла.

– Ты говорила, что не можешь встречаться со мной, потому что плохо знаешь. Значит, сегодня мы идем на свидание! –  Мыслительный процесс Соколова все больше и больше меня поражал, но ответить я ему не могла. Казалось, что мой рот кто-то заштопал невидимыми нитками, отчего я могла, только стоять и ошарашенными глазами смотреть на этого садиста. –  Я за тобой зайду после последней пары, так что не смей куда-нибудь свалить, а с цвета делай все что хочешь! – сказав все это, он развернулся и ушел, а вместе с ним ушли и невидимые оковы, поэтому я сразу отстранила от себя букет и только сейчас заметила направленные на меня любопытные взгляды проходящих студентов.

Сгорая от стыда,  я прикрыла букетом лицо и засеменила в институт, мысленно клянясь когда-нибудь отомстить Соколову по полной.

На лестницы со второго не третий этаж меня вдруг осенила мысль, что мне впервые парень подарил цветы! Вообще-то раз был второй, но первый был случайным. Я однажды гуляла в одной компании и, проходя мимо цветочного ларька, одна из девушек захотела, чтоб ей купили розу. Так как она была красоткой, то ее желание тут же исполнили, а остальные девчонки стали возмущаться, что тоже хотят. Меня розочкой не обделили, и я помню, потом внимательно ухаживала за ней, от чего она у меня цвела целых две недели.

Я застыла на пролете, взглянула на букет с семью белыми розами в голубой обвертке и вдруг улыбнулась. Оказалось это очень приятно получать от кого цветы не за компанию, а просто так. Теперь мне стало стыдно перед Соколовым за мою реакцию. Я вправду поступила не слишком хорошо, да и он мог не просто пихнуть мне их в руки, а что-то сказать. Да и вообще, кто дарит цветы на крыльце института перед первой парой?! Не мог потерпеть и подарить потом, когда никто не видит?

Хихикнувшая стайка проходящих мимо девушек вернула меня в реальность, и я быстрей засеменила на третий этаж. Реакция одногруппников превзошла все мои ожидания: мне улюлюкали, аплодировали, громко высказывали, про то какого я парня отхватила и как принарядилась. В общем, желания задушить Соколова этим букетом выросло выше Эвереста.

Реакция подружек была очевидна: Катя придирчиво рассмотрела букет, оценивая его стоимость, а Надя лишь фыркнула и заявила, чтоб я на такие банальные трюки не велась.

– Ну, приятно ведь, – не сдержалась я.

– Раз приятно, то не упрямься и начинай встречаться.

Мысль Кати была здравая, но то, что произошло во время нашего разговора, не давало мне покоя. Да и в добавок ранки полученные от шипов роз по время моего обнимания с букетом болели, словно намекая, что это только начало.

Возможно, это была моя бурная фантазия, возможно, я и впрямь стала повернутой на фентези, но меня не помещала предательская мысль,  что я заткнулась и прижала букет не по своей воли. Словно... так стоп! Не хватало мне тут еще навыдумывать мне разного. В своей жизни я общалась со многими "мага, волшебниками, колдунами" и прочей магической компашкой, и на самом дела это были обычные люди, которые мнили из себя не пойми что. Например, однажды один парень заявил, что он некромант, а когда я предложила пойти на кладбище и продемонстрировать свое мастерство, он стал отнекиваться, что я видетили не готова узреть его мастерство. А одна девушка заявила, что она ходим между мирами и когда я спросила, как она этому научилась, то она долго и нудно пыталась мне объяснить, что силу нужно найти в себе и тогда кто-то сверху откроет тебе путь. Что уж сказать о том, что при следующей нашей встречи она уже была какой-то хранительный врат, находящегося прохода у нас в городе. Один парень мне вообще однажды заявил, что я фея, очень меня тем самым позабавив. Не смотря на брет, мне этих людей было интересно слушать, ведь они давали мне новые идеи для книг.

Нет, в мистические силы я верила, так как несколько раз сталкивалась с ними. И чаще всего это были очень неприятные встречи, о которых я бы не хотела вспоминать. Что до Соколова, у меня ведь и до этого в его компании возникало непонятное чувство страха, которое я могу понять. Я боялась не его, а то что он может сделать со мной.  А все из-за другого парня, которого (какая ирония!) звали тоже Александр.

Он сломал меня и чтоб восстановиться мне понадобилось долгих три года и тут нежданно-негаданно заявляется Соколов и требует стать его девушкой. Поэтому я боялась, что этот Александр будет нечем не лучше другого.

– Я не хочу, – ответила я. – Я еще не готова, начат с кем-то отношения.

Подружке понимающе переглянулись и похлопали меня по плечу.

Александр

Закрывшись в пустой аудитории, Марс внимательно следил за голубой пульсирующей сферой у него на руке. В ней отражалась Елена, которая сегодня, к его удивлению, была прилично одета. Если бы не цвет волос и пирсинг, то в таком виде она вполне могла его привлечь.

Признаться, он не ожидал увидеть ее в платье и на каблуках. У него даже на секунду мелькнула мысль, что одеться так она решила для него. Всего лишь на секунду, так как девушка лишь заметив его, тут же развернулась и попыталась сбежать. Как же он разозлился! Он и так чувствовал себя идиотом в этой одежде  и с цветами в руках на виду у всех, ко всему девушка, ради которой он пошел на такие жертвы, смеет выставлять его на посмешище! Все те фразы, что он репетировал под чутким руководством Лэс, вылетели у него из головы, и появилось лишь одно желание – отхлестать ее этим букетом! А потом? Она вернула букет. Притом несколько раз!

Марс понимал, что за то, что он сделал, потом его ждет выговор, но поделать ничего не мог. Эта девчонка относилась к такому виду людей, что заткнуться сама не может до тех пор, пока ей в этом не помогут, поэтому парень не слишком жалел о содеянном.

И почему именно ему дали такое странное задание? Послали бы лучше Эллая, ведь он спец по женщинам. А он – Марс – не зря же получил это имя в честь бога войны, и сюсюкаться с эмоционально не стабильными малолетками был не обучен и тем более не готов.

– Попробуй только повестись на такой банальный трюк! – Голос из сферы отвлек Марса от печальных дум, и он тут же отметил про себя, что сделает все, чтоб доверенный ему объект перестал общаться с этой девушкой.

– Ну, ведь приятно же.

Несмотря на злость, это к удивлению доставила ему удовольствие. Марс впервые дарил цветы, поэтому (хоть он в этом никогда и не признается!) где-то глубоко внутри он волновался. Так что это заявление очень подняло парню настроение.

– Раз приятно, то не упрямься и начинай встречаться.

Марс отметил про себя,  что подружке номер 2 его объекта, после этой фразы, было позволено продолжать общаться и дальше. У него даже появилась мысль, что под воздействием этой девушке объект сдастся и его унижение наконец-то кончаться. Но это мысль тоже бесследно растворилась в злости, стоило раздаться ответу из сферы:

– Я не хочу. Я еще не готова, начат с кем-то отношения.

Елена

Злые голубо-зеленые глаза Соколова смотрели на меня в упор, словно он пытался запомнить и потом пойти рисовать портрет для моей надгробной плиты. Люди на остановке (преимущественно студенты, так как остановка находилась недалеко от института) смотрели на нас кто с удивление, кто с насмешкой. Их было не трудно понять. Мы – то есть я и Соколов – как два соляных столба, застыли на мести (я, сидя на лавочке, он, стоя надо мной) и уже порядком пять минут пялились друг на друга: я – виновато, мой кошмар – зло.

Играть в молчанку-гляделку мне надоело первой, поэтому со вздохом признав победу Соколова, я попыталась как можно виноватее улыбнуться и извиниться:

– Звеняй. Сегодня был просто сумасшедший день! Я так закрутилась, что совсем забыла про наше свидание.

Я не лгала. Мало того, что из-за этого чертового букета мне пришлось шифроваться от любознательных студентов покруче Джеемса Бонда, так еще чертовы контесы стали для моих ног настоящими пыточными инструментами! Честное слово больше в жизни их не надену!.. Да вру – сама знаю, потому что, несмотря на все  упреки и желания отрезать ноги, через несколько месяцев ко мне придет опять желание принарядиться, а каблуки в принаряжение занимает там не последнее место.

Соколов хмыкнул и в этом звуке недоверия, раздражения и идей по поводу моих пунктуальных и мысленных способностей было намного больше, чем если бы он решил мне на несколько часов устроить "головомойку".

Меня это очень обидело и рассердило. Если бы не его чертов веник, который я удачно на третей паре спихнула преподовалке, то мне не пришлось бы чувствовать себя героем фильма "Миссия невыполнима"!.

  – Хорошо, пойдем.

Он схватил меня за руку, но я осталась сидеть на месте.

– А может поедим? В них – я взглядом указала на ботфорды на ногах, – я вряд ли куда-то дойду.

 Опять хмыкнув, от чего я почувствовала себя распоследней дурой, Соколов кивнул каким-то своим мыслям, а затем наклонился и подхватил меня на руки.

– Ты что делаешь, придурок! – мой ошарашенный крик не заставил себя ждать.

Парень поморщился, так как децибелов в крике было значительно больше позволенной нормы, и раздраженно ответил:

– У меня машины недалеко припаркована, или мне подъехать за тобой сюда?

Я быстро оглядела остановку, отметив, что мое место уже заняла задница длинноногой блондинки, которая с призрением глядела на меня, и  поняла, что встанет она, только если я направлю на нее пистолет. К сожалению, у меня его не было, но была идея.

– Соколов, у тебя пушка негде не завалялась?

– Что?! – Парень настолько удивился, что чуть не выпустил меня из рук.

Значит, идея не прокатила.

– Да это я так – мысли вслух, – отмахнулась я. – Ладно, неси уж меня до кареты, мой принц! – патетично добавила я, махнув рукой.

А что? Любая героиня седзи манги, просто спит и видит, как ее на руках таскают "словно принцессу", а чем я хуже?

Мой ручной паланкин, весело на меня глянул, хмыкнул, но понес, слава тебе без каких либо комментариев.

Когда мы оказались в машине (в моделях  не разбираюсь, но она явно была дорогая их категории "спортивная", синего цвета), Соколов взволновано глянул на часы, и я поняла, что походу мы куда-то опаздываем. Надеюсь, Соколов не решил поразить мое слабое женское сердце чем-нибудь эпопейным? А то оно у меня слабое, глядишь и разрыв сердца от впечатления получу!

– А куда мы?

– В кино.

Фух... Протов кино я ничего личного не имею, особенно если это что-то из категории фентези, фантастики или юмора. Или на худой конец триллер или детектив.

– И что за фильм?

– Какая-то мелодрама.

Хм... Ладно, мыло я тоже могу смотреть. Хотя чего еще можно было ожидать от парня? Хорошо, хоть он не выбрал ужасы, а то весь киносеанс я бы пялилась на свои ладошки. Очень уж я боялась крови и отрезание/отпиливание/отщепление/ отрывания различных частей тела, а в наше время режиссеры считают, чем больше этого, тем страшнее фильм. А ведь когда-то ужас на нас могли наводить одни только клоунские красные носы и больше красные ботинки, не говоря уже о баба вылезшей из телика или жуткого скрипа перебитого горла.

Всю дорогу мы молчали, и это меня напрягало, но идей с чего завести беседу у меня не была, да и по Соколову было видно, что он не сильно жажде обсудить со мной какие либо темы.

Припарковав машину возле кинотеатра, парень спросил:

– Сама дойти сможешь?

Мне представилось, как он заносит меня в кинотеатр на руках и под ошарашенные взгляды парочек (ведь большую часть зала, я уверенно будут занимать они) несет к нашему месту... Нет уж, увольте! Я лучше на четвереньках поползу!

– Нет спасибо, я сама!

Эта издевающаяся зараза вновь хмыкнула, от чего я стала просто-напросто ненавидеть это звук и, выйдя, быстро обошел машину, открыл мне дверь и подал руку.

Ха! Джентльмен мне тоже нашелся! Правда, чего скрывать, руку я взяла и потом еще схватила его под локоть.

– Только пошли по быстрее, а то начала уже через десять минут.

Побыстрее? Напялил бы он на себя эти контесы, походил бы в них пол дня и я бы посмотрела, как он  "побыстрее" бы пошел!