Текст книги "В шаге от славы (СИ)"

Автор книги: Оксана Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Минхо удивленно посмотрел на друга, а сам распечатал бутылку, плеснул в бокалы, добавил щипцами по кубику льда, протянул Канджи и отпил немного сам. Действительно хороший виски. Неудивительно, что его в Корее не достать.

– При условии дебюта в августе наши парни, либо же Flower, заберут основные крупные награды МАМА и ММА, – выдохнул Канджи.

Минхо непонимающе сощурился. Он даже не сразу понял, что имеет ввиду Канджи: до начала "сезона" престижных премий еще полгода, с чего такое утверждение? Сейчас как раз время выхода альбомов, которые потом будут бороться за эти премии. К тому же…

– У них нет таких больших фанбаз, чтобы пересилить PDS или группы из АТА…

– На данный момент маловероятно, что кто-то из АТА сможет соревноваться с PDS в показателях цифры и физики. PDS заберут все награды, если голосование будет честным. Но… Китэ...

Минхо наклонил голову:

– Что он опять учудил?

– Разозлил тех, кто и так на него был обижен, – выдохнул Канджи. – Знаешь же, что еще после того случая с его трейни он скандалил с Mnet, клятвенно обещая, что больше никогда ноги его артиста на подобных шоу не будет?

Минхо кивнул. Скандалил, конечно, громко сказано, но вслух нечто подобное было произнесено. Но такое почти все агентства говорили, все же Mnet – частная телекомпания, им высокие рейтинги особенно нужны, они ради них на любые скандалы готовы. Ssag не первые, и не последние, чьи артисты на шоу попадают в скандалы. Mnet черного пиара не боится.

– Mnet заявлениями о бойкоте, разумеется, не напугать, – криво улыбнулся Канджи. – Единственный способ бороться с ними – следить за тем, чтобы артисты не творили дичь. Другого способа удержать их желания устроить маленький скандальчик нет, сам знаешь. Но уже после было то интервью…

Теперь уже Минхо недовольно усмехнулся: он помнил его. Flower получили РАК в Корее за обе песни, которые продвигались в США. И Китэ в своем интервью снова поднял тему саджеги, толсто намекая, что показатели PDS заслуженны, а вот некоторым артистам, которые внезапно стали так популярны, явно помогают добиться таких достижений. Это был явный наезд на Flower – это они стали популярны внезапно. Но выразился Китэ очень неаккуратно. Он не упомянул подтвержденную радио ротацию в США, но прошелся по несправедливому получению мест в чартах Кореи, косвенно обвинив в этом и руководство корейских стриминговых площадок, то есть Melon в большей степени.

Сейчас на стриминговых сервисах действительно процветает то, что можно косвенно назвать саджеги – кто-то покупает ботов, чтобы продвигать малоизвестные группы. Но этот “кто-то” нашел способ обмануть системы стриминга, он не в сговоре с Melon, а напротив – их враг и противник. Суть в следующем. Песню начинают массового “слушать” боты в то время, когда жители Кореи спят – то есть примерно с двух часов ночи и до пяти утра. Так как в такое время ботам легко вывести песню в топ самых прослушиваемых, за день она опускается в рейтинге незначительно, а под утро опять занимает первую строчку. За неделю таких качель песни удается занять первую строчку в недельном чарте.

Стриминговые площадки ищут способы сделать чарты более справедливыми, отсечь ботов в учете стриминга. Flower ботостриминг никто не покупал, просто песня зашла корейской публике. Melon на их примере активно всем доказывал, что боты все равно не могут ничего сделать с по-настоящему популярными песнями. А тут Китэ фактически обвиняет Melon в накрутках чартов, когда они отчаянно пытаются спасти свою репутацию, переделывая программный код. Разумеется, они после выразили свое недовольство Китэ.

– Про интервью я помню, – кивнул Минхо. – Но это у нас в индустрии случается регулярно, что сейчас взбесило этих титанов? Неужели слова Китэ так их оскорбили?

– Mnet взбесило, что Китэ за две недели до финала стал требовать, чтобы его парни заняли третье место. Исправлять рейтинг было уже поздно, даже если бы Mnet хотели, сделать это незаметно за три выпуска до конца шоу у них не получилось бы.

Минхо кивнул – эту сплетню он слышал.

– Поэтому Китэ заявил, что PDS больше не будут выступать на M Countdown, – подытожил Канджи.

Минхо хмыкнул и удивленно покачал головой: да уж, наглое заявление. Разумеется, с ростом популярности исполнителя все меньше становится необходимость участвовать в музыкальных шоу. Но это – подарок фанатам, их возможность увидеть исполнителя, посмотреть на выступление. Отказ от шоу, на взгляд Минхо – это кража контента у фанатов. Даже при том, что у Минхо, как у сольного вокалиста, нет таких сложных созависимых отношений, как у айдолов с фанатами, он все же считает долгом чести выступить по разу на каждом шоу. И это при том, что он чувствует себя немного неуютно среди молодежи… как и молодежь себя рядом с ним. А тут – такие громкие заявления от агентства айдолов…

– А что Melon? – спросил он. – Чем им Китэ не угодил кроме завуалированного обвинения в накрутках?

– Не знаю, – признался Канджи. – Может просто он им не нравится, или еще что. Но представители этой площадки вместе с Mnet намерены сделать ставку на наших артистов. Позволения они, разумеется, не спрашивали.

Про Китэ часто говорили, что он гений. Он написал немало корейских хитов, практически у всех его групп, насколько бы малоизвестными они не были, была как минимум одна популярная песня. PDS стали настоящим прорывом, но… пообщавшись с Анджоном, Минхо осознал, что именно в отношении этой группы заслуги Китэ минимальны. Они сами пишут себе песни и сами выбирают темы. Китэ лишь после делает их музыку более… коммерческой.

Еще Китэ при личном общении может казаться очень приятным и надежным человеком. Ему часто верят, ему часто помогают, и даже сложившаяся слава ненадежного человека не мешает людям постоянно пополнять ряды разочарованных в его личности. Минхо ведь и сам когда-то был очарован этим человеком… месяца два. Потом мелких проблем накопилось достаточно, чтобы он раз и навсегда пообещал себе никогда не иметь дела с этим очаровательным засранцем. Эгоизм Китэ очень детский, он словно не понимает, что мир не крутится вокруг него. Все должно быть так, как он хочет, а если кто-то отказывается делать так, как он запланировал – начинаются манипуляции и угрозы. В шоу-бизнесе, при этом, многое решается на словах. Понятно, что нет контракта – нет и обязательств, но слишком многое в этом бизнесе нельзя документировать – те же договоренности о победе на шоу, например. И как иметь дела с человеком, который не держит слово, нарушает устные договоренности?

– В общем, – подытожил Канджи. – Mnet хотят его проучить. Китэ рассчитывает, что в этом году его парни заберут все основные премии… там все считают, что это будет год, когда супер-новички перевернут все вверх дном.

Минхо нахмурился:

– Предположим, новичок года они возьмут заслуженно. Но… все основные? Как забрать в первый год после дебюта все дэсаны у старичков? Flower, предположим, возьмут Песню Года просто из-за огромных показателей цифры, но остальные категории… особенно где важны голоса фанатов.

– Я еще не знаю, – тряхнул головой Канджи. – Вообще не понимаю, что они собираются делать. У Дана и парней, какими бы талантливыми они не были, не получится до конца периода голосования и подсчета данных перебороть мощности PDS. Мы не может быть уверены, что песни с таким количеством английского текста будут занимать высокие места в корейских чартах. С Flower повезло, но это не гарантия. То есть мы проигрываем в цифре. То же самое в отношении продаж. Соревноваться в прибыли? дебютному альбому с пятым альбомом PDS? Безумие просто. Проигрываем в физике. Просмотры на You Tube? Опять же – молодой фандом столько не настримит. Даже если первый месяц клип будет популярен сам по себе, после массовый стриминг оставит их позади. Голосование фанатов? То же самое. Итого – показатели будут низкими в четырех из пяти критериев. Как они собираются их вытянуть на первые места?

[*К-поп премии имеют вроде как прозрачную систему подсчета (но это не точно). Данные публикуются в таблицах и показатели учитываются по нескольким общим критериям. Цифровые продажи (сленг – цифра) – это покупка и прослушивания песен на стриминговых площадках, в первую очередь – корейских. Физические продажи (физика) – это продажи альбомов в обычных магазинах. SNS – это просмотры на YouTube, сюда же можно отнести радиовещание. Фанатское голосование – тут все понятно. И последнее – голоса судей. Вот там уже ничего не понятно, из-за чего постоянно возникают скандалы. На всякий случай – новички выигрывали крупные награды, в том числе когда в списке номинантов были более известные группы, но это каждый раз было поводом для разговоров о подтасовке результатов.*]

– Получается, они сначала вытянут парней на первые места на корейских стриминговых платформах? – предположил Минхо.

Но из стакана отхлебнул так же задумчиво, как и Канджи. Виски в бокале закончился и он потянулся долить. Так и напиться недолго. Но он понимает Канджи: эта ситуация и не плохая, но и не хорошая. Она тревожная. Никто не будет обвинять в подтасовке телеканалы, весь возможный хейт польется на их агентство.

А главное – им ведь не особо нужны эти награды в первый год. Им сейчас нужно наращивать фанбазу, собирать песни для полноценного тура, заниматься рекламой… полностью оправдать уже невероятно дорогой дебют. Дэсаны – это можно и потом.

– Парням ты это говорить, разумеется, не будешь? – уточнил Минхо.

Канджи кивнул:

– Незачем им знать. Они, конечно, парни далеко не глупые и могут сами догадаться. Но лучше сейчас им об этом не думать. Ты видел, как они профессионально сработали на вечеринке?

Минхо расхохотался, вспоминая. Даже он не ожидал от них такой прыти – Даниэль грамотно их натаскал на торгово-денежные отношения. Пока остальные группы трейни скромно топтались у столов с закусками, эти шестеро делали вид, что они тут самые милые, обаятельные и привлекательные. Знакомились с людьми, разговаривали, даже шутили. Немного не корейский стиль поведения молодежи, но было видно, что все эти богатые дяди и тети впечатлены скорее в хорошем смысле. Искренний интерес к делам все же подкупает, а парни очень умело этот интерес демонстрировали.

– Думаю, Lotte этому не особо рады, – улыбнулся Минхо. – В понедельник соберем немало предложений.

Канджи кивнул. Отпил из бокала, но выглядел все еще грустно. Минхо физически ощущал это неприятное состояние друга – оно отзывалось в нем похожим чувством. Ощущением, что ты поступаешь не совсем красиво просто ничего не делая. Нарушают ли они что либо, безмолвно соглашаясь на желание телеканалов поставить на место одного самоуверенного продюсера? Точно нет. Но при этом они много лет в этом бизнесе и прекрасно знают, как ощущается подобный саботаж с точки зрения артистов. Артисты чаще всего не имеют никакого отношения к этим интригам, а весь хейт достается им.

– Не думай пока об этом, – посоветовал Минхо. – Ты и сам прекрасно понимаешь, что мы не можем ничего с этим сделать. Предположим, если сейчас и мы ссоримся с этими гигантами… ну, айдолы может и переживут подобное, особенно при наличии контрактов с Америкой. Но что с остальными? Не забывай, что от благосклонности этих говнюков в костюмах зависит огромное количество талантливых артистов. Мы знали, что нам придется заключать эти сделки с совестью…

– Честно говоря, – прервал его Канджи. – Я не о своей совести переживаю. Я достаточно давно в этом бизнесе и мою совесть никакими пожертвованиями уже не отстирать. Мне обидно за мальчишек. Они только начинают, а их сразу забрасывает в самый эпицентр этих интриг и разборок.

Минхо осекся, а после тяжело вздохнул. Канджи прав. За парней… тревожно. Они молоды, верят в мечту, готовы ради нее пахать... а грязи вокруг них уже скапливается не меньше, чем выгодных предложений. С Flower ведь тоже похожая ситуация, просто девчонки старше и дольше выступают. Но никому не понравится, когда твоими достижениями пользуются для манипуляций и шантажа.

– Кроме того, – вздохнул Канджи, – Им ведь придется столкнуться с последствиями этой интриги. Немногие упустят шанс съязвить на тему того, что их достижения – просто нарисованные цифры. Но мы-то с тобой знаем, как они работают. И насколько они талантливы.

Минхо тоже тяжело вздохнул: да уж, проблема. Крупные боссы, возможно, отомстят Китэ, но как будут относиться к парням в индустрии?

– Тогда выход один: постараться сделать так, чтобы ничего не пришлось рисовать, – просто сказал Минхо.

Канджи удивленно на него посмотрел:

– Вот так просто?

– А что тут сложного? Получилось же у меня стать суперзвездой Кореи, почему не выйдет у них? Желание работать ради высокой цели у них есть. Ты, наверное, не знаешь… видел у Даниэля в студии висят фотографии The Beatles?

Канджи кивнул:

– Я думал, Дан любит их музыку.

– Не-а, – весело мотнул головой Минхо. – Эти милые мальчики поставили себе цель – стать лучшей группой. Лучшей в мире. И Beatles как отметка на стене достижений: им нужно еще выше. Это фото висит не только на стене в студии, где аппаратура, но и в вокальной кабине, парой булавок приколото к обшивке.

Канджи удивленно смотрел на Минхо.

– Откуда ты знаешь? Мне Сону не говорил…

– Мне Джинхо рассказал. Вообще-то по секрету, так что и ты не говорили Сону. Им пока неловко об этом открыто говорить, вот и отмалчиваются, чего это они дедовской группой все стены украсили…

Канджи расхохотался. В этом смехе чувствовалась толика облегчения, поэтому Минхо тоже улыбнулся.

– Beatles? А я еще думал, что выход на американский рынок – амбициозная цель…

Минхо с улыбкой кивнул:

– У нас есть все для яркого дебюта. Они красивы, хорошо поют, хорошо танцуют, они прекрасно держатся на сцене, лично я считаю песни Даниэля невероятно зрелыми и талантливо написанными. Нужно просто держаться до конца. Помочь этим мальчишкам настолько, насколько возможно. Давай уже просто признаем… впервые мы столкнулись с ситуацией, когда к-поп группа – это уже не просто про деньги и прибыль.

Канджи улыбнулся и кивнул. Это истина, которую они не произносили вслух. Да, дело уже не только в деньгах. И даже не только в Джинхо, хотя он и был отправной точкой для помощи Даниэлю. Сейчас… для Минхо все шестеро если не как собственные дети, то как минимум – любимые ученики. Он переживает за них больше, чем за самого себя.

– Думаешь, у них получится? – улыбнулся Канджи и отпил из бокала.

– Я общаюсь с ними примерно раз в неделю на уроках. Тебе могло ошибочно показаться, что только Даниэль у них упертый и пробивной, но они друг друга стоят. Неудивительно, что они так легко подружились. Я почти уверен, что эти шестеро поставят индустрию на колени.

Глава 23. Работа над собой

Финал шоу интересно сказался на настроении всех парней. В понедельник утром даже обычно недовольный Хэвон веселее собирался в школу. Хотя, возможно, это из-за последней учебной недели перед каникулами. Но вообще, все встали пораньше.

Завтрак от шефа Минсока, пешком до агентства, разговоры о желании поскорее начать.

И это несмотря на то, что с утра начать не получится – Хэвона-то нет. Но все нашли, чем заняться – кто-то пошел тренироваться, кто-то учиться. Дан же поплелся к Сону, на летучку.

В отличие от субботних совещаний, когда обсуждали фундаментальные нужды, на летучках говорили о планах на неделю. Прежде отдельных летучек по группе Героев не было – их обсуждали за компанию с остальными. Но теперь в конференц-зале собралась вся команда. Большая часть специалистов общая для всех групп. Дизайнеры, маркетологи, PR – все они занимаются всеми к-поп проектами. Но есть и офисный стафф, который приписан к определенной группе… или к двум. Как стилист Юнхи, например, она курирует Flower и Pop Heroes одновременно. Также на каждого артиста есть отдельный сео-специалист, отслеживающий информацию в интернете, которая выходит без согласования с агентством. В прежних агентствах Дан не встречал такие должности, но теперь стало понятно, почему в Person так быстро реагируют на скандалы: у них буквально есть человек, который каждое утро отслеживает все сплетни и новости о группе. Интересная, наверное, у него работа – целый день в интернете сидит.

Летучка по группе вышла достаточно быстрой. Так, полчаса времени до начала работы. Задачи на неделю. Для Дана и парней – записывать треки для дебютного альбома и разучивать хореографию для раннего релиза. А еще ходить на примерки. Съемки клипа будут на следующей неделе, два дня – во вторник и среду. К этому моменту они должны хорошенько отрепетировать танец. Для стаффа нужно подготовить всё к записи клипа: костюмы, площадку, доработать сценарий, подтвердить всех специалистов – длинный перечень работы для большой команды. Когда все ушли, Дан остался с Сону.

– Что-то еще? – удивился он.

Дан замялся на секунду:

– Насчет расписания… Вообще, это не требование, а приглашение, но это может быть действительно важно… мне и Джинхо нужно до дебюта слетать в Париж.

Сону удивленно посмотрел на Дана:

– А что такое?

– Ким Джонс… дизайнер мужской линейки Louis Vuitton, переходит в бренд Dior. Я остаюсь как часть семьи Louis Vuitton и мне нужно познакомиться с новым дизайнером. И… Джонс не может забрать меня с собой, но ему явно понравилось работать с азиатскими инфлюенсерами, поэтому он хотел бы познакомиться с Джинхо. Это тоже не обязательно, но желательно.

– Он хочет убедиться, что Джинхо ему подходит? Что будет, если вы официально становитесь амбассадорами?

Дан пожал плечами:

– Гарантированно – не знаю. Скорее всего, они будут оплачивать фотосессии в журналах. Из того, что возможно – приглашение на показы. Первый ряд, пресса, все дела. Возможно – сшитые на заказ наряды для красных ковровых дорожек. И… из наиболее яркого и дорого – съемка в рекламе бренда… и Meet Gala.

– Meet Gala? – удивился Сону. – Это реально?

[*Meet Gala – крупное событие в мире моды. По сути, это красная ковровая дорожка, на которой звезды демонстрируют дизайнерские наряды.*]

– Может не в ближайшие годы, но я уверен, что реально. Для начала дизайнер должен захотеть тебя нарядить, а потом Анна Винтур должна подтвердить твое право прийти на ее вечеринку… много сложностей.

Сону кивнул. Он разблокировал свой планшет, открыл календарь.

– Это сколько по времени? Я имею ввиду – вояж в Париж.

– Минус пять дней из расписания, скорее даже неделя. И… к отлету желательно иметь концепт-фото с кукольным макияжем.

Сону удивленно вздернул брови:

– Зачем?

– Это… очень в стиле Кавалли. Насколько мне известно, он очень отличается от всех дизайнеров, с которыми я прежде работал. Для Кавалли искусство важнее коммерческого успеха. Он умеет в коммерцию, с этим не поспоришь, но… если ему кто-то нравится, то отношение к нему будет особенным. Я… не слишком в его вкусе… без пошлого подтекста, – поспешно добавил Дан и Сону засмеялся, все же собственную ориентацию Кавалли не скрывал, – Слишком милая внешность, у него все модели обычно… поострее. Но при этом понравиться Тони Кавалли – это большое достижение для кого угодно.

– И ты хочешь удивить если не внешностью, то идеями?

Дан повел плечами: почему бы и нет? Он-то идею спёр у будущего Кавалли. Будет как минимум неэтично не показать ему эту задумку.

– Хорошо, я посмотрю что можно сделать, – решил Сону. – Времени мало, такой вираж урежет время тренировок.

Дан кивнул. Разумеется, он прекрасно понимал, что пять дней – это много, если на подготовку дебюта у них всего пятьдесят, и это считая выходные. За это время нужно снять клипы, дэнс-практики, тизеры и трейлеры. И это не считая фотосессий. И возможная реклама Lotte… да, это сложно.

Получив заверение Сону, что тот пересмотрит их расписание, Дан ушел в студию, начав готовиться к записи. Самое сложное – из семи песен еще не все готовы. За время перерыва в съемках он неплохо поработал над альбомом, готовы черновые варианты всех треков, осталось только записать их с парнями. Но желательно бы сделать еще один трек, танцевальный. Сейчас на альбоме уже три баллады, многовато даже для группы с сильными голосами. Дан в очередной раз пролистнул свои заметки на телефоне, ища что-нибудь интересное… и наткнулся на тему, которая очень хорошо подходит их нынешнему состоянию – Клуб Высоких Достижений. Ты жертвуешь сном ради своей мечты? Добро пожаловать в Клуб! Отказался от обычных радостей юности? Тебе тоже к нам. Слова неплохо ложились на веселенькую музычку и к моменту, когда парни вернулись со своих занятий, был готов и этот черновик.

А еще было готово объявление агентства о названии группы: с утра опубликовали пресс-релиз: группа будет называться Pop Heroes, пре-дебютный мини-альбом первого июля, полноценный дебют ориентировочно в августе. Дан листал комменты под новость, когда Минсок зашел в студию, забрать его на обед. В комментариях было несколько основных тем. Первая – “делаем вид, что мы удивлены названию группы”. Вторая – быстрый дебют, многие ожидали их чуть позже, обычно от момента участия в шоу до дебюта проходит два-три месяца, а у них всего полтора. И третья тема – фанаты восхищались тому, что некоторые каверы с шоу войдут в цифровой альбом группы.

За едой вшестером обсуждали сначала эти комментарии, потом – дальнейший план действий. На полный желудок неудобно что танцевать, что петь, поэтому после еды они традиционно час спят. Это помогает в работе. Вставать, конечно, тяжко – кажется, что нет ничего сложнее, чем подняться после настолько короткого сна. Потом попьешь водички, сделаешь разминку и уже вроде как бодр, свеж и готов к великим свершениям.

Они начали запись песен без Хэвона, продолжили уже после его возвращения. Записав всего одну балладу, они вернулись в свою комнату практик и приступили к разучиванию хореографии к пре-дебютному синглу.

Первый день – самый интересный в плане разучивания. Какими бы талантливыми ни были хореографы, они все равно не могут учесть все. И приходится что-то менять в процессе. Этот танец им ставили американские коллеги, которые и прилетели к ним еще в конце прошлой недели. Общаться приходилось на английском.

В их группе самый слабый английский у Минсока и Хэвона. Инсон жил в Англии и его главная проблема – он говорит на британском английском. Джинхо и Юджин изучали язык в Person, а здесь учителя плевали на обучение через тесты и изуверски заставляли всех разговаривать. А вот Минсок и Хэвон безжалостную подготовку Person только начали. Хэвон имел хорошие оценки по английскому в школе, но это традиционный для Кореи английский – когда хорошо только пишешь и читаешь. Минсок имел похожую проблему, но он… быстрее всё схватывает, плюс он уже вынужденно изучал английский на слух – ему приходилось учиться танцам по роликам в интернете.

Но говорил Минсок с заметным акцентом. Для американских хореографов это не было большой проблемой – в США вообще к плохому английскому отношение спокойное, он у половины населения в этой стране такой отвратный, что больше похож на испанский. Но все же иногда они переставали друг друга понимать… что не мешало Минсоку общаться. Он даже не пытался обратиться к Дану, чтобы тот перевел: прямо в процессе, пантомимами и отдельными терминами, он что-то доказывал двум приезжим американцем.

– Социофобия его однозначно боится, – завороженно шепнул Инсон, когда процесс разучивания снова застопорился.

– Мне кажется, что он вообще не знает, что такое стеснение, – добавил Юджин.

Дан хихикнул. Разумеется, Минсок, как и все люди, тоже иногда боится что-то сказать… но точно не в танцах. У этого есть свои плюсы. Хореограф со стороны не может знать их сильные и слабые стороны, а вот Минсок – вполне. Поэтому при разучивании каждой новой хореографии он просит внести правки. Иногда едва заметные, иногда крупные. Он примерно знает, кто и сколько выдержит во время танца, поэтому иногда просто просит упростить что-то, чтобы хватило дыхания для исполнения песни вживую. И это классно – так они могут делать яркую хореографию без жертв в исполнении… но как же долго длится первый день разучивания хорео.

Как и многие представители творческих профессий, хореографы не видели ничего ужасного в том, чтобы задержаться допоздна. Их оплата труда не почасовая, а за хореографию плюс трансфер. То есть Person оплатило их перелет и отель, а деньги они получили фиксированной суммой, за факт создания хореографии.

И эти двое явно не видели ничего дурного в том, что пришлось задержаться до часа ночи. Дан вызвал им такси, а сами пошли в общежитие пешком. Заодно голову проветрят.

– А можно я завтра не пойду в школу? – спросил Хэвон.

– Нет. Тебе осталось учиться четыре дня, – устало ответил Минсок.

– Вот именно. Мы все равно нормально не учимся уже. Какой смысл? А тут я нужнее…

– Неизвестно сколько дней ты пропустишь после дебюта. Если их наберется слишком много – у агентства будут проблемы, – напомнил Минсок.

Это правда – для школьников-айдолов есть условия по количеству пропусков.. Насколько Дан помнил, там чуть ли не половину года можно пропустить, если вовремя сдавать экзамены. Но и Минсок прав – они не знают, насколько заняты будут после дебюта. А эти несколько часов по утрам пока что мало что им дадут.

Но Хэвон все равно недовольно надул губы – словно ребенок… впрочем, он и есть ребенок.

***

Следующие дни слились во что-то вроде дня сурка: работа над песнями, обед, сон, запись песен, танцевальные репетиции. Когда Дан закончил с музыкой для их альбома, он стал по несколько часов до обеда тратить на личные танцевальные тренировки.

Вокал тренировать проще: у них сложные песни, ежедневные разминки и распевки перед началом записи песен. У него уже неплохой уровень владения голосом и, хотя пределу совершенству нет, ничего принципиально новое ему учить уже не нужно. Сейчас лучшее, что он может сделать для своего вокала – ежедневно работать над расширением диапазона, повторять то, что уже умеет, беречь связки от перенапряжения.

А вот с танцами все несколько иначе. Того, что он делает как айдол, недостаточно для развития танцевальных навыков. Он не прогрессирует, а скорее даже наоборот – стал хуже, чем был в Нью-Йорке. В школе искусств он постоянно учил что-то новое, потому что там регулярно меняли стили танца: то джаз, то хаус, то поппинг. Везде давали лишь основы, но мешанина жанров позволяла быстро прогрессировать в принципе. Но в Корее Дан если чему новому и учился, то только брейк дансу с Минсоком. Это, конечно, неплохо, и в паре они смотрятся круто, но ему самому вообще-то давно ближе модерн, мешанина жанров и отточенный контроль над телом… чего сейчас у него нет. Поэтому он уже записался на несколько частных уроков, а пока что просто много репетировал.

Минсок назвал это жадностью. Говорил, что Дану, с его ярким голосом, не обязательно на сцене быть идеальным танцором. Но Дан считал, что это не так. Центр группы – это не просто позиция, это еще и ответственность. Танец привлекает больше внимания, чем вокал, а уж для центра этот навык самый важный.

До недавнего времени Дан думал, что у них есть время на вдумчивую раскрутку: дебютируют может и в спешке, но потом будут делать все основательно и вдумчиво. Но по косвенным признакам он понимает, что это не так. Скорее всего, после дебюта будет жарко… Особенно жарко будет в отношении мнения публики: их навыки будут рассматривать под микроскопом, придираясь к любой мелочи. Уже понятно, что времени на самосовершенствование не будет как минимум до 2020 года. И до этого момента нужно еще как-то дожить.

Дожить под прицелом фотокамер, под критикой навыков и творчества, под насмешками коллег-айдолов, под криками о продажности, под обвинениями в покупке наград… просто выжить и сохранить себя, своих друзей и их ментальное здоровье.

Эти мысли крутились в голове Дана с той вечеринки Mnet. Он чувствовал это: их дебют многие расценивают как что-то вроде оружия, а не творческий процесс.

– Хватит, Дан! – сердито дернул его за плечо Минсок. – Что с тобой? Ты обычно больше всех ворчишь о безопасности, а сейчас падаешь уже четвертый раз!

Дан вздрогнул. Они вдвоем в танцклассе в это время, но каждый работал над своим.

– Прости… задумался.

– Задумался? О чем можно так задуматься, чтобы не чувствовать боли?

Дан неуверенно потер плечо. Не так уж и болит. Максимум – ушиб. Он же тхэквондист, умеет падать.

– С тобой что-то не так в последнее время, – Минсок силком потянул его к дивану и усадил рядом с собой, приобняв за плечи. Чем ты опять загрузился, генерал наш?

Дан криво усмехнулся. Врать Минсоку не хотелось. Да и смысл?

– Будет сложнее, чем я думал, – сказал он. – После дебюта. Канджи-ним не говорит, но… это прям ощущается…

– Мы стали пешками в игре богатых дядь? – печально уточнил Минсок.

Дан вздрогнул и повернулся к нему. Минсок усмехнулся и взлохматил ему и без того растрепанные волосы:

– Мы же не слепые. И не глухие. Мы тоже все это видим и чувствуем. Может не настолько хорошо и четко, как ты, но даже Хэвон недавно сказал, что начал работать с психологом над принятием критики. Поверь, мы все в курсе, что хейтить нас будут много и с огоньком. И Канджи-ним ничего не сможет с этим сделать.

Дан мог только удивленно моргать в ответ.

– И самое печальное, что еще и наши фанаты будут винить Канджи-нима за то, что он ничего не делает с хейтом в нашу сторону, – закончил Минсок. – Последнее особенно огорчает.

– Как… вы что, обсуждали возможный хейт после дебюта? – удивился Дан.

Минсок тепло ему улыбнулся, но отрицательно покачал головой.

– Не совсем. Я говорил примерно об этом с Хэвоном и Джинхо, в разное время – они оба это чувствуют. Джинхо рассказал, что Юджин тоже говорил об этом с ним и Инсоном. Так что – может, мы и не разговаривали об этом как группа, но все прекрасно понимают, что ради высоких целей придется пройти тот еще социальный ад. Но… Дан, ты забываешь одну важную деталь…

Минсок сделал паузу, а Дан выжидающе на него посмотрел.

– Не один ты шел в эту индустрию с осознанием того, насколько сложно это будет, – широко улыбнулся Минсок. – Не пытайся защищать нас, как детей, только потому что ты известнее и кое-что знаешь о мире больших денег. Мы все это знаем. И мы готовы. А ты не сверни шею, пожалуйста. Знаешь ли, будет сложно стать Beatles, если мы на старте потеряем Пола Маккартни.

Дан не выдержал, засмеялся.

– Из меня херовый Маккартни, – честно признался он.

– Да ладно, его бы в наше время уже нашли за что отменить, – махнул рукой Минсок. – Мы все равно херовые Beatles, потому что вообще ни разу не рок-группа. Плечо не болит?

– Нет, – махнул головой Дан. – Я умею падать.