Текст книги "Сицилийский клан"

Автор книги: Огюст Ле Бретон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

IX

Удовольствие Муша было коротким, как бы стыдливым. Его желание угасло. Каждый раз, когда ему предстояло заплатить проститутке, он ощущал привкус горечи. Его приводила в уныние не необходимость расстаться с деньгами, а то, что объятия продажных женщин, в сущности, были даровыми, хотя и платными. На первый взгляд это могло показаться бессмыслицей. Для Муша ничто не могло сравниться с женщиной, завоеванной ценой больших усилий и длительной борьбы, даже если в конечном итоге ему приходилось потратить на нее в тысячу раз больше, чем на шлюху. Но для того, чтобы играть в такие игры, нужно было время, а у него времени не было.

Одеваясь, он услышал звук останавливающейся машины. Тихо хлопнули дверцы. Убийцу это не насторожило. Их комната была на втором этаже, и в ней были слышны все уличные шумы.

Его случайная спутница, сидя перед треснувшим зеркалом, пудрила нос.

– Ты придешь еще? – спросила она по заведенному обычаю.

– Может быть, – улыбнулся он, надевая берет. – Ты мне понравилась.

– Правда?

Его ответ нисколько ей не польстил. Слова мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело, были ей безразличны. Важно было только то, что говорил ее Любовник-алжирец, красивый, как бог.

На лестнице раздались приглушенные шаги. Рука Элианы замерла в воздухе. До них долетел тихий голос хозяина гостиницы:

– Они здесь.

Муш встревоженно обернулся. Женщина наблюдала за ним, глядя в зеркало. Он инстинктивно сунул руку в карман, где обычно носил пистолет, и этот жест не ускользнул от ее внимания. Она была воспитана на улице и понимала, что он означает. Поэтому она спросила, хотя заранее знала ответ:

– Ты в бегах?

Убийца утвердительно кивнул.

– Что-нибудь серьезное?

Он решил раскрыть карты. Впрочем, что ему еще оставалось?

– Я – Муш.

Она едва не вскрикнула от изумления, потом вгляделась в его лицо. Она даже не подозревала, что этот толстячок с незначительной внешностью и знаменитый убийца могут иметь что-то общее… Впрочем, если снять с него очки, сбрить усы, перекрасить волосы и к тому же знать, кто это такой, можно было увидеть сходство с портретом, напечатанным в газетах…

Элиана прислушалась. Ей показалось, что она слышит дыхание полицейских по ту сторону двери. Она встала и вплотную подошла к убийце.

– Я как-то познакомилась на танцах с Джо Костылем. Это было давно, я была совсем девчонкой. Кажется, он один из твоих ребят?.. У тебя есть оружие?

Муш показал ей пустые ладони.

– Это хорошо! – искренне сказала она. – Если бы они увидели у тебя пушку, они бы просто тебя пристрелили.

– Они сделают это так или иначе, – спокойно заметил он. – По крайней мере, некоторые из них.

Она тряхнула головой, и волосы рассыпались по плечам, как у Жанны два часа назад. Ему показалось, что с тех пор прошло сто лет. Если бы он только мог вернуться в свою каморку!

– Не обязательно, – прошептала женщина. – У тебя еще есть шанс!

Она отодвинула занавеску в глубине комнаты. За ней оказалась узкая дверь.

– Ты пройдешь здесь. Мы пользуемся этой дверью каждый раз, когда помогаем друг другу облапошивать мужчин.

Муш понял, как это происходило. Пока самая соблазнительная из девушек занималась клиентом, заставляя его забыть обо всем на свете, ее подруга, потихоньку открыв дверь, обшаривала его карманы.

– Там есть окно. Оно выходит во двор, – продолжала блондинка. – Ты спустишься вниз по трубе, пройдешь через подворотню и окажешься на улице Сен-Дени.

Убийца достал пачку денег, но она оттолкнула его руку.

– Не оскорбляй меня.

– У тебя будут неприятности?

– Я не обязана знать, кто ты такой. Ты можешь за меня не беспокоиться. Я устрою им настоящее представление. Поверь, Бардо[8]8
  Брижит Бардо (род. в 1934 г.) – французская кинозвезда.


[Закрыть] мне и в подметки не годится.

– Спасибо, – просто сказал он, положив ей руку на плечо.

Через минуту Муш уже был на улице Сен-Дени и садился в такси.

Женщина подождала, чтобы позволить ему выиграть время. Потом занавес поднялся, и представление началось… Она открыла кран биде, сняла трусики и, оставшись в чем мать родила, удивленно воскликнула, чтобы стоящие за дверью могли ее услышать:

– Где ты ходишь? Эй? Ты что, ненормальный?!

Она хлопнула дверью, через которую прошел убийца, и закричала в окно соседней комнаты:

– Эй! Да ты действительно спятил! Куда ты лезешь?! Вернувшись назад, она закрыла воду и запричитала:

– Только этого не хватало! Опять попался псих! Ну и пройдоха! Странные у него, однако, заскоки!

Раздался нетерпеливый стук.

– Элиана! Открой, Элиана! Это мсье Поль!

Женщина повернула ключ, увидела стоящих в коридоре и в притворном смущении отступила.

– Это вы, мсье Поль!

Хозяин гостиницы, по бокам которого стояли с суровым видом Ле Гофф и Рондье, обеспокоенно спросил:

– Куда делся тип, с которым ты здесь была? И что ты сейчас кричала?

Ле Гофф прошел в соседнюю комнату и вгляделся в ночную тьму.

– Он нас провел, – констатировал, стоя рядом с ним, Рондье.

Сериски вышел в коридор и прокричал полицейским, стоявшим на лестнице:

– Быстро оцепить квартал! У всех проверять документы! Подозреваемый скрылся.

– Что же все-таки произошло? – не унимался мсье Поль.

Элиана ткнула пальцем в сторону биде, рядом с которым висело мокрое полотенце.

– Я пошла помыться, а он…

– Что он? – настаивал подошедший Рондье.

Девушка повернулась в сторону полицейских и посмотрела на них с невинным видом. По выражению ее лица можно было подумать, что она пришла на исповедь. Действительно, Бардо никогда бы так не сыграла! Элиана развела руками, как это сделала бы Сара Бернар.[9]9
  Сара Бернар (1844–1923) – великая французская актриса.


[Закрыть]

– Я так ничего и не поняла. Этот тип исчез, не сказав мне ни слова. Вылез через окно… Наверное, немного тронутый. Впрочем, все мужчины таковы.

– Вы никогда его раньше не видели?

– Никогда, – подтвердила женщина, искренне глядя на полицейских. – Что вам от него нужно?

– Действительно, кто это? – вежливо осведомился мсье Поль, демонстрируя готовность оказать любую услугу своим неустрашимым собеседникам, тем более что те в любую минуту могли бы прикрыть его заведение.

– Кончай трепаться! – взялся за Элиану сбросивший маску любезности Рондье. – Тебе прекрасно известно, кто это такой! Куда он мог скрыться? Как он был одет? Каковы его привычки? Как он говорил? Что курил? Выкладывай!

– Отвернитесь, мне нужно одеться! – капризно сказала та, прижимая к груди розовые трусики, отделанные кружевами.

– Ничего, мы привыкли, – пожал плечами инспектор.

– Да, но я не привыкла одеваться перед полицейскими!

– Что за сигареты? – спросил Ле Гофф у Рондье, рассматривавшего взятый из пепельницы окурок.

– «Пэлл-Мэлл».

– Его любимые. Возможно, что это был действительно он… Что ж, мадемуазель, – добавил комиссар, повернувшись к женщине, – вам придется пойти с нами. Вы все нам расскажете об этом человеке.

– Я ничего о нем не знаю!

– Может быть, вам известно о нем больше, чем вы подозреваете, – бросил Ле Гофф, выходя в коридор.

– Вперед, чаровница! – щелкнул пальцами Рондье.

Та потрясла в воздухе трусиками.

– А как же это?! Я могу простудиться!

– Ладно, прикройся, – хмуро проговорил инспектор. – Я, так и быть, на секунду отвернусь.

И, толкая перед собой хозяина гостиницы, он направился к двери.

X

Муш доехал на такси до станции метро, спустился под землю, вышел через пять остановок, снова поймал такси и отпустил его за несколько кварталов от дома Сальваторе. Рисковать он не стал. Ему хотелось отправиться в Сент-Уан и побродить вокруг ресторана, с которым в его жизни было столько связано, но в конце концов он решил, что делать этого не следует. Его там наверняка ждала полиция. К тому же что бы он увидел? В этот час и его жена, и дочь обычно спали.

В свое время ему хватило ума, чтобы закрепить в брачном контракте право раздельного владения имуществом. Ресторан был записан на имя его жены, и это помешало полиции наложить на него лапу. Что ж, по крайней мере он оставил тем, кого любил, кусок хлеба с маслом. Чтобы соседи и клиенты не делали его жене скользких намеков, она выписала из провинции брата, который и управлял теперь рестораном. Дела шли не хуже, чем при Муше, разве что теперь никто не вел за стойкой страстных споров о тонкостях ловли форели и об искусстве забрасывать блесну или мушку.

Подгоняемый порывами ветра, который дул ему в спину, убийца быстро прошел последние метры до дома Сальваторе. Он открыл дверь и прокрался в прихожую, стряхивая с себя капли дождя и щурясь на свет. Однако, едва он достиг подножия лестницы, дверь, ведущая в магазин, открылась. За ней стоял Альдо. Муш, застигнутый врасплох, застыл на месте.

– Заходи! – тихо сказал сицилиец, уступая дорогу.

Муш шагнул в полутьму магазина, с трудом различая полки, заставленные консервными банками. Альдо закрыл дверь на засов.

– Приехал отец. Два часа назад.

Он провел убийцу в зал. Там горели все лампы. Сальваторе, сидя в кресле, держал на коленях спящую Сесилию и говорил по-английски с человеком, которого Муш видел впервые. Все семейство было в сборе, даже Мария, которой, наверное, пришлось встать, чтобы покормить мужа. Из-под ее платья виднелся край ночной рубашки. Ловкими движениями она убирала со стола грязную посуду.

Убийца сосредоточил внимание на незнакомце. Тот сидел рядом с низким столиком. Его бледно-рыжие волосы были коротко подстрижены, на круглых щеках играл румянец. Он бы мог показаться здоровяком, если бы не легкое дрожание рук и не затуманенный взор, выдававшие пьяницу. Едва Муш вошел, старый сицилиец сурово на него посмотрел.

– Тебе не следовало выходить, – сказал он вместо приветствия. – Ты не должен был этого делать. Мы ведь договорились.

Тон старика, такой же строгий, как и его лицо, не понравился убийце. Он уже давно никому не позволял так с собой говорить. Но в этом случае он действительно был виноват. Поэтому он сдержал уже готовый сорваться с языка резкий ответ и миролюбиво кивнул, признавая свою ошибку.

– Я ничего не мог с собой поделать. Я целый год не видел женщин. Вы должны понять.

Из угла, где устроился Серджо, раздался смешок, нервно подхваченный Жанной. Глава семейства бросил в их сторону уничтожающий взгляд и снова повернулся к Мушу.

– А если бы за тобой следили, и ты вывел полицию на нас?! Ты подвергал нас опасности. Из-за тебя мы сильно рискуем.

– За сто десять миллионов, – сухо ответил ему убийца.

– За сто пятнадцать, – поправил его сицилиец, и его загорелая рука, гладившая кудрявую голову внучки, застыла. – Но ты заплатил за то, чтобы тебе помогли бежать, а не укрыться после побега. Нас ничто не вынуждало везти тебя сюда.

Муш открыл было рот, но Сальваторе не дал ему ответить. Он говорил резко и повелительно, не теряя, однако, контроля над собой:

– Ты не вправе ожидать от нас подарков. Ты не из наших. Мы выполнили соглашение и сдержали свои обещания. Держи свои или убирайся. Альдо даст тебе денег. Я возражать не стану. Если человек попал в трудное положение, ему нужно помочь.

Он поднялся, и Сесилия, сосавшая во сне палец, захныкала. Прежде чем передать внучку Терезе, старик пальцем начертил крест на влажном от пота лбу девочки. Он подождал, пока ее унесут, и лишь тогда снова повернулся к своему беспокойному постояльцу.

– Либо да, либо нет. Ты еще можешь уехать. В этом случае считай, что мы ни о чем не договаривались. Но если ты согласишься, ты будешь делать то, что скажу я. Здесь все делают то, что я говорю. Итак?

Муш глубоко вздохнул. Он не привык к подобным выволочкам, но она была заслуженной. К тому же он зависел от сицилийца. Возможно, позднее, если представится случай, он выскажет ему все, что думает о тех, кто изображает из себя патриархов. Он снял плащ, показывая, что не ищет ссоры.

– Прошу прощения. Я знаю, что был не прав. Но мне нужна была женщина во что бы то ни стало.

Морщины на лице старика немного разгладились. Он принял извинения.

– Надеюсь, неприятностей не было?

– Были, – поколебавшись, признался убийца. – Меня едва не взяли в гостинице. Я пока не знаю, что именно там произошло.

– Наверное, тебя узнали, – предположил Сальваторе. – Впрочем, это могла быть и обычная облава. Ты ведь зависишь от любой случайности.

– Все же я склонен полагать, что искали именно меня. Думаю, что, несмотря на усы и прочее, я еще похож на себя.

– Лишний довод в пользу того, чтобы никуда не выходить, – заметил старый сицилиец, сел за большой стол и жестом предложил остальным последовать своему примеру.

Он помолчал, пока Жанна наливала всем граппу, кивнул Марии, отправившейся спать, закурил одну из своих вонючих сигар и указал ею на незнакомца, сидевшего справа от него.

– Это Джек. Он из Бруклина и не говорит по-французски.

Муш кивнул американцу. Сальваторе продолжал:

– Это пилот «Боинга». Его нашел мой друг Фрэнки.

– Значит, он считает операцию осуществимой?! – воскликнул убийца, пораженный тем, с какой скоростью решаются проблемы по ту сторону Атлантики.

– Конечно. Все дело в ее организации. Она потребует большого труда. Короче, Фрэнки хочет половину.

– Это чересчур много.

– Его работа того стоит, – отрезал старик. – Ему понадобится много людей. К тому же Фрэнки не разменивается по пустякам.

– Пятнадцать миллиардов вы называете пустяками? Надеюсь, вы шутите?

Сицилиец залпом осушил рюмку, которую до этого грел в ладони, и неприязненно бросил:

– Фрэнки согласился отчасти для того, чтобы сделать мне приятное, отчасти потому, что он никогда не отказывается от крупного дела. Денег у него хватает, и ему не прожить достаточно долго, чтобы истратить их все. Луи!

Берлинец открыл портфель, достал оттуда карту и разложил ее перед тестем. Тот перешел на английский:

– Вот как Фрэнки представляет наше дело. Это карта окрестностей Нью-Йорка. Здесь, – палец старика уткнулся в карту, – недавно построенный участок автомагистрали, который введут в эксплуатацию не раньше начала августа. До города отсюда тридцать пять километров. Место пустынное. Приземляться в аэропорту Нью-Йорка или в Ла-Гуардии для нас было бы равносильно самоубийству. Поэтому мы решили, что посадка будет на этом участке.

– И для этого вам понадобился летчик? – спросил Муш, показывая на американца, кивавшего при каждом слове Сальваторе.

– Да, для этого нам нужен Джек, – согласился старый сицилиец. – В свое время он был асом «Панам».

– В свое время?

– Его уволили, – по-французски пояснил Луи. – Он стал слишком сильно закладывать за воротник, и у него ухудшилась реакция.

– Сюда Джек и посадит самолет, – продолжил его тесть. – Длина участка составляет три километра. Это соответствует длине посадочной полосы.

– Но ведь будет темно! – возразил убийца. – Если мы вылетим отсюда в полночь, то из-за разницы во времени на месте будем в час ночи!

Старик поднял голову и сказал, глядя на него:

– Правильно. Поэтому люди Фрэнки разметят полосу и встретят нас.

– А как быть с пассажирами? Их ведь придется нейтрализовать.

Голос Муша был бесстрастным, но у многих из присутствующих мороз прошел по коже. Все, за исключением Джека, не понимавшего ни слова, смотрели на убийцу с отвращением.

– Надеюсь, ты не собираешься прикончить больше сотни человек? – резко спросил Сальваторе. – Я никогда не пойду на это. Да и никто не пойдет.

– Разумеется, я не собирался их убивать, – заверил его собеседник. – Хотя, я слышал, кое-кто подкладывал в самолет взрывчатку, чтобы получить страховку…

Сальваторе поднял руку, и он замолчал.

– Мы продумаем, как это сделать получше. У меня уже есть идея. Точнее, это идея Фрэнки и его штаба. Теперь вернемся к тебе. Здесь ты нам не нужен. Скорее наоборот. Поэтому через два-три дня вас с Джеком перевезут на мою виллу. Никто не должен догадываться, что вы там. С вами поедут женщины. Мы же займемся организацией операции. Луи достанет фальшивые паспорта и справки о прививках. Серджо и Альдо займутся ювелирами. Пока в их задачу входят только наблюдение и сбор информации. Кроме того, нужно будет достать оружие и кое-какое снаряжение.

– А как быть с моей дочерью? – спросил Муш. – Я хотел бы повидаться с ней, прежде чем окончательно отчалить.

Все головы снова повернулись в его сторону. Сальваторе смотрел на него, покусывая губы.

– Я подумаю над этим и постараюсь, чтобы ты с ней встретился, – наконец пообещал он. – Но нужно соблюдать осторожность!

– А что будет с добычей? – забеспокоился убийца. – Ты ничего об этом не сказал.

На этот раз на него посмотрели с неодобрением. Поэтому он закашлялся и поправился, внутренне презирая себя за то, что снисходит к обычаям клана:

– Извините. Я имел в виду, вы забыли обсудить этот вопрос.

– Фрэнки сказал, что после экспертизы он сам займется своей долей.

– А нашей?

– Он готов ее у нас купить.

– Да, но кто ее сможет оценить?

Старый сицилиец усмехнулся.

– За океаном тоже есть специалисты. Причем не хуже, чем в Европе.

– Но ведь мы их не знаем!

– Фрэнки все время работает с ними.

– Но не я!

В возгласе Муша сквозило недоверие. Ноздри Сальваторе раздулись от сдерживаемого гнева.

– Фрэнки мой друг!

– Но не мой!

Головы присутствующих поочередно поворачивались к каждому из собеседников, и только Джек спокойно наливал себе рюмку за рюмкой.

– Хорошо, если ты знаешь в Европе скупщика краденого, готового выложить за наши драгоценности десять или пятнадцать миллиардов наличными, я согласен, – проворчал глава клана, делая вид, что уступает. – Тогда нашу долю привезут сюда.

При слове «наличные», произнесенном по-английски, пилот поднял голову.

– Да, ни у какого скупщика не может быть столько денег, – пробормотал убийца. – Впрочем, если обратиться сразу к нескольким…

– Чем больше людей будет в курсе событий, тем выше риск утечки информации. А Фрэнки может все устроить самым лучшим образом. Честно говоря, во всем мире только он и способен на подобное дело. Я и члены моей семьи ему доверяем. Ты же можешь делать со своей долей все, что хочешь.

– Я настаиваю на том, чтобы в оценке участвовал человек, которого я знаю, – заупрямился Муш.

– Это невозможно, – отрезал Сальваторе. – Фрэнки обидится.

– Я сам ему все объясню…

– Ты ничего не сможешь ему объяснить. Ты его не увидишь. Его не увидит никто из нас, за исключением меня. Фрэнки никогда не показывается на людях. Он только финансирует операции и отдает приказы.

– Да, но… – ощетинился убийца.

– Либо ты соглашаешься, либо нет. – Старый сицилиец был неумолим. – Если ты хочешь выйти из дела – пожалуйста. Тем более что я пока не очень хорошо представляю себе, как ты попадешь в самолет, ведь тебя повсюду разыскивают.

Вы что же, собираетесь обойтись без меня? После того, как я дал вам наводку?!

– А почему бы и нет? – холодно спросил старик. – Ведь ты же сам не согласен на наши условия.

Муш встал. Он был в ярости.

– Черт побери! Никто еще никогда…

Повинуясь приобретенному рефлексу, его рука скользнула в карман, но оружия там не оказалось. Все посмотрели на него с осуждением.

– В твоем положении едва ли стоит ругаться, – спокойно проговорил Сальваторе. – К тому же я не люблю, когда в моем доме богохульствуют. Тем более угрожают мне.

Убийца посмотрел вокруг. На всех лицах застыло суровое выражение, и только в глазах Жанны не было враждебности. Он сдался и снова опустился на стул.

– О'кей. Пусть все будет так, как вы решили. Сальваторе глубоко затянулся и посмотрел на него сквозь облако едкого дыма.

– Это другое дело. Нужно будет также, чтобы ты доверился мне в вопросе выплаты денег.

– Что вы имеете в виду?

– На то, чтобы собрать необходимую сумму, потребуется время.

– Ну так что?

Вопреки собственному желанию, Муш почти кричал. Глава клана долго смотрел на него и, наконец, произнес:

– Я не смогу рассчитаться с тобой лично. Меня не будет в Америке. Никого из нас там не будет. Сразу же после посадки все мы, за исключением Джека, вернемся во Францию, причем разными путями. Каждый из нас получит новый паспорт и билет на самолет. Кто-то полетит через Рим, кто-то через Мадрид или Женеву. Только мы с Терезой отправимся прямым рейсом до Орли, но тоже не вместе.

– Как, ваша дочь тоже участвует в операции?!

– И она, и Жанна, – сказал старик. – У нас найдется для них работа. Мы с Фрэнки хорошо все продумали и решили, что лучшей гарантией безопасности будет для нас немедленное возвращение. После ограбления полицейские в Штатах перевернут все вверх дном. За любую информацию будет назначена огромная премия. Под подозрением окажутся все вновь прибывшие. Контроль в аэропортах будет ужесточен. Но не сразу. Они просто не успеют отреагировать. Кроме того, им и в голову не придет, что мы покинем Америку, едва ступив на ее землю. Логика их мышления не допустит подобного предположения.

Муш, который с полным основанием мог считаться первым среди французских грабителей, почувствовал себя раздавленным. Дело в мафии было поставлено серьезно. В сравнении с этим преступным синдикатом европейские бандиты выглядели просто мелкими воришками.

– А что будет со мной? – с беспокойством спросил он. Сальваторе стряхнул пепел в блюдце.

– Думаю, что ты захочешь отправиться в Мексику или в Южную Америку. По крайней мере, так бы сделал на твоем месте я сам. Мы с Фрэнки обсудили и это. У него есть свои люди в нью-йоркских доках. Они найдут для тебя судно, на котором ты доберешься до Веракруса. С этим проблем не будет.

– А с моей долей?

– Ты получишь ее, как только окажешься на месте.

– Какие у меня гарантии?

– Мое слово.

– Этого недостаточно.

Кровь отхлынула от лица старого сицилийца. Альдо, стиснув от бешенства зубы, потянулся к Мушу. Но тут вмешался Луи Берлинец.

– Тебе не следует так говорить, – произнес он ледяным тоном.

Его тесть хотел что-то сказать, но Муш его опередил. Понимая, что он слишком перегнул палку, убийца повернулся к Альдо.

– Извини!

Потом, посмотрев на Сальваторе, державшего в руке сломанную сигару, он неловко улыбнулся.

– Мне очень жаль, мсье Маналезе. Действительно очень жаль. Но вы должны меня понять. За мной идет охота. Если я попадусь, моя жизнь не будет стоить и гроша. Я все время на взводе и поэтому несу всякую чушь. Я вам доверяю. Во всем.

В комнате повисла тишина. Никто не решался прервать тяжелое молчание. Американец, поняв, что происходит нечто серьезное, выжидал, потягивая граппу. Он уже хорошо набрался, но это было едва заметно, разве что сильнее обычного дрожали руки. Наконец Сальваторе, не спускавший с Муша глаз, глубоко вздохнул.

– У тебя нет другого выхода! – бросил он ему через стол. – Тереза!

Пока старик закуривал новую сигару, дочь подошла и остановилась перед ним, ожидая приказаний.

– Покажешь американцу комнату на втором этаже, – сказал он ей и поднялся. – Всем желаю спокойной ночи.

Все почтительно встали. Салями спрыгнул с кресла, где дремал все это время, и побежал за хозяином. Перед тем, как выйти, Сальваторе обернулся.

– Жанна! Чтобы я никогда больше не видел тебя в своем доме в этих непристойных платьях! Не понимаю, как ты это терпишь, Альдо!

После этого он поднялся в свою комнату. Там на огромной кровати под золотым распятием, приписываемым Бенвенуто Челлини,[10]10
  Бенвенуто Челлини (1500–1571) – итальянский скульптор и ювелир.


[Закрыть] его ждала Мария.