Текст книги "Верить в чудо"

Автор книги: Одри Хэсли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

8

У Трейси имелось только одно платье, которое могло бы сойти за вечернее, если к нему надеть какие-нибудь украшения и сделать прическу. Сшитое из хлопчатобумажного трикотажа с цветочным рисунком, оно не мялось и отлично подчеркивало фигуру, а также стройность ног, потому что доходило лишь до-середины бедра.

Это платье Трейси приобрела в секонд-хэнд. Там же она купила овальную брошь из темного янтаря, которую прикрепила в вырезе платья, и серьги в виде капель. Все вместе это стоило даже меньше, чем один коктейль, который обычно брала Трейси перед ужином в ресторане.

Однако, несмотря на простоту наряда, Трейси знала, что выглядит очень хорошо, поэтому не показывалась из своей комнаты с того момента, когда Фил привез ее с работы, и до той минуты, когда во входную дверь постучал Фрэнк.

Энн и Кристина были настолько ошеломлены как красивым приятелем Трейси, так и ее собственным необычайно привлекательным видом, что обе только рот открыли от изумления.

– Как я и говорил, ты превосходно выглядишь в любом платье, – улыбнулся Фрэнк. Он взял ее под руку и повел к ожидавшему у ворот «шевроле».

Трейси отметила про себя, что Фрэнк тоже очень элегантен. На нем были темные брюки и белоснежная рубашка с открытым воротом, а также дорогой кожаный ремень и черные туфли в тон. Белый цвет выгодно подчеркивал красивый загар Фрэнка и отлично гармонировал с ярко-голубыми глазами и поблескивавшими в свете фонарей темными волосами. Трейси пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд от идущего рядом с ней по дорожке Фрэнка. А тот, напротив, не дал себе труда сделать то же самое и открыто смотрел на Трейси восхищенным взглядом, особенно когда помогал ей сесть в автомобиль.

– Мне нравится твоя прическа, – одобрительно заметил он.

Трейси подобрала волосы с двух сторон, закрепив их заколками, и они свободно струились по ее спине, спускаясь едва ли не до пояса.

– Спасибо. – Трейси опустила глаза, чтобы лишний раз не встречаться взглядом с Фрэнком.

Однако это с неизбежностью случилось, когда тот сел рядом с ней за руль «шевроле». Оказавшись в замкнутом пространстве салона автомобиля, Трейси сразу почувствовала, что от Фрэнка исходит запах другого одеколона. Именно это обстоятельство и заставило ее повернуться к нему.

– Ты в самом деле сменил одеколон?! – изумленно воскликнула она.

Фрэнк окинул ее насмешливым взглядом.

– Должна же ты как-то различать нас с Беном!

Если бы дело было в одном лишь одеколоне, пронеслось в голове Трейси. Все оказывалось гораздо сложнее. Ее волновал не столько тонкий изысканный аромат, сколько тот, кто сидел сейчас рядом с ней, и особенно выражение, появлявшееся в его глазах, когда он смотрел на нее.

– Тебе нравится новый запах? – поинтересовался Фрэнк, заводя двигатель.

– Да, – кивнула Трейси, снова вдыхая легкий аромат, в котором чувствовалась некая кислинка и хвойный оттенок. – Очень хороший одеколон.

Фрэнк удовлетворенно улыбнулся. Затем он вывел «шевроле» на одну из центральных улиц. Проехав несколько минут прямо, он свернул налево, и Трейси поняла, что они едут к реке.

– Куда ты меня везешь? – удивленно спросила она.

– На «Баржу», – коротко ответил Фрэнк.

Трейси слыхала об этом ресторане, который действительно располагался на старой барже, в переоборудование которой владельцы вложили уйму средств. В результате в городе появилось довольно дорогое ночное заведение, где посетителям предлагали широкий выбор изысканных блюд из морских продуктов. Нечего и говорить, что Трейси не приходилось бывать там.

– Я заказал столик на десять тридцать, – добавил Фрэнк. – Мне сообщили, что там имеется шикарный бар, где можно заказать перед ужином любой напиток, какой только пожелаешь.

– Превосходно!

Фрэнк остановил автомобиль неподалеку от спускавшейся к ресторану лестницы и повернулся к Трейси. Несколько мгновений он молча рассматривал ее.

– Да, – хрипло произнес он наконец, – так же превосходно, как превосходна ты сама…

И прежде чем Трейси успела что-либо ответить, он наклонился к ней и поцеловал в губы. Это был легкий, почти неощутимый поцелуй, но продолжался он довольно долго и произвел очень сильное воздействие. Когда Фрэнк отстранился, Трейси прерывисто вздохнула.

– Ты… Ты не должен был этого делать, – заметила она с дрожью в голосе.

– Почему?

– Потому что… – Трейси не могла оторваться от его глаз, не зная, что ему ответить.

Потому что, как только я увидела тебя полчаса назад, мне сразу же захотелось, чтобы ты поцеловал меня. Потому что мне уже ясно, что ты еще не раз поцелуешь меня за сегодняшний вечер. Но самое главное, потому что я не хотела, чтобы ты останавливался, пронеслось в голове у Трейси.

Фрэнк улыбнулся. Его улыбка была очень похожа на улыбку Бена, и это сильно смутило Трейси.

– В любви, как и на войне, все можно, потому что никакие законы не действуют, – тихо сказал он.

А потом Фрэнк сделал то, что совершенно потрясло Трейси. Он не стал дожидаться продолжения вечера и поцеловал ее еще раз, прижав к спинке сиденья, властно раздвинув губы и со страстной жадностью проникнув языком в глубь ее рта.

Трейси вздрогнула, когда Фрэнк отпустил ее плечо и его ладонь сначала легла ей на колено, а потом медленно двинулась выше. К тому моменту, когда пальцы Фрэнка нежно заскользили по внутренней стороне ее бедра, пробираясь к самому интимному месту, Трейси уже с трудом соображала, где находится. Она сильно напряглась в объятиях Фрэнка, словно пытаясь таким образом защититься от нахлынувшего на нее потока ощущений.

Но на самом деле ей очень хотелось, чтобы Фрэнк прикоснулся к ней там, куда он стремился, чтобы он просунул пальцы под кружева трусиков и нашел горячую влажную плоть, чтобы раздвинул нежные складочки с пушистыми волосками и принялся ласкать Трейси внутри, готовя к тому, что непременно должно было последовать позже.

Трейси сдавленно застонала, тем самым выдавая свое состояние, и это словно на миг отрезвило Фрэнка. К ее невыразимому разочарованию, он убрал руку. Однако через секунду, когда Трейси уже решила, что все закончилось, его пальцы снова потянулись вверх по ее ноге, как будто он не в силах был противиться своему желанию.

И вновь Трейси затрепетала как былинка на ветру, изнывая от сладостного предвкушения. Но Фрэнк так и не сделал того, чего она так страстно желала. Он словно нарочно продолжал дразнить ее, поглаживая бедра у самых трусиков, но не продвигаясь выше. И Трейси, упиваясь близостью Фрэнка, сгорала от такого сильного желания, какого у нее прежде еще не бывало.

Она вдруг с испугом осознала, что полностью беззащитна перед страстным напором Фрэнка, который обещал оказаться еще более умелым любовником, чем ее муж.

В это мгновение Фрэнк внезапно отстранился.

– Прости, – сдавленно произнес он. – Я не думал, что дело зайдет так далеко…

Произнося эти слова, он не отрывал завороженного взгляда от дрожащих губ Трейси. Так продолжалось до тех пор, пока он снова легонько не прикоснулся к ним. Через секунду он со стоном откинулся на спинку сиденья.

– Нет, это никуда не годится! Идем закажем по коктейлю. По-моему, нам обоим нужно освежиться, – добавил Фрэнк, рывком открывая дверцу «шевроле».

Когда Трейси вышла из автомобиля и ступила на твердый асфальт, она почувствовала, что ноги с трудом держат ее. Тело продолжала сотрясать мелкая дрожь желания, а в мозгу вертелась не слишком приятная мысль о том, что Фрэнк сейчас что угодно мог сделать с ней на мягких сиденьях «шевроле» и она не стала бы препятствовать ему. Похоже, ей грозила опасность попасть в такую же чувственную зависимость от Фрэнка, в какой прежде она находилась по отношению к его брату.

– Не сердись на меня, – попросил Фрэнк, поддерживая Трейси под локоть, пока они спускались к ресторану по деревянной лестнице с гладкими золочеными перилами.

Трейси вздохнула и искренне призналась:

– Я не на тебя сержусь, а на себя.

– Почему?

Из-за собственной глупости, с горечью подумала Трейси. Из-за того, что запуталась в чувствах. Из-за того, что оказалась в двусмысленной ситуации…

– Потому что до сих пор не попросила у Бена развод, – произнесла она вслух. – Не нужно было мне убегать от мужа! Я лишь еще больше осложнила себе жизнь.

– Но если бы ты не убежала от моего брата, мы с тобой не встретились бы здесь, – напомнил Фрэнк.

Трейси медленно покачала головой.

– Не думаю, что тебе нужно радоваться этому обстоятельству. Я не уверена, что принесу тебе удачу…

– Там видно будет, – уклончиво ответил Фрэнк, явно не желая соглашаться с ней.

– Как бы то ни было, я решила в понедельник вылететь в Нью-Йорке и поговорить с Беном о разводе. По крайней мере, после этого я смогу встречаться с тобой с чистой совестью.

Трейси не сказала, что хочет окончательно удостовериться, остались ли у нее какие-нибудь чувства к мужу. Чтобы проверить это, ей достаточно встретиться с ним лицом к лицу. Если она обнаружит, что по-прежнему любит Бена, то сразу же прекратит всякие отношения с его братом, потому что ей будет совестно использовать Фрэнка в качестве своеобразного суррогата ее единственного возлюбленного.

Фрэнк несколько минут молчал, и Трейси показалось, что он не очень рад ее решению.

– В понедельник, говоришь?

– Да. По понедельникам у меня выходной. А во вторник к вечеру я надеюсь вернуться, чтобы не подводить Фила. Без меня он не справится на «Нимфе».

– А почему ты решила сделать это сейчас? Из-за меня?

– Отчасти, – понуро произнесла она. – Я хочу быть свободной.

– Ты и так свободна, – возразил Фрэнк. – Разумеется, ты продолжаешь формально состоять в браке с моим братом, но сама ты больше не считаешь себя его женой. Значит, ты свободна, как любая другая незамужняя женщина.

– Может быть.

– Послушай, я не собираюсь отговаривать тебя. Поезжай, если ты так решила. Мне только непонятны причины подобной спешки. Мы даже еще не стали любовниками. Нет, я по прежнему не тороплю тебя, поверь. Ведь я дал тебе слово.

– Я больше не придаю большого значения – словам, Фрэнки. Действия красноречивее любых слов. А то, что ты делал со мной в автомобиле, можно квалифицировать как действия человека, упорно преследующего свою цель. Точно так же действовал Бен, желая поскорее сделать меня своей женой.

Последние слова Трейси заставили Фрэнка поморщиться.

– Ты не можешь обвинять меня в том, будто я пытался соблазнить тебя, Тесс. Если бы это было так, я не стал бы останавливаться и довел бы начатое до конца. На самом же деле я просто не смог удержаться, чтобы не поцеловать тебя. Ты такая красивая, Тесс, и такая желанная! А я всего лишь живой человек… Но обещаю в будущем вести себя сдержаннее. Вот мы и пришли. Давай спустимся в бар. Там людно, так что искушений будет поменьше.

9

В баре действительно было довольно много народу. Некоторые играли на бильярде, другие сидели на высоких стульях у стойки и потягивали коктейли. В некотором отдалении от покрытой толстым мягким ковром лестницы, по которой спустились Фрэнк и Трейси, находилось несколько столиков. Два из них были свободны. На один из этих столиков указала Трейси, когда Фрэнк спросил у нее, где она предпочитает присесть.

– Что ты будешь пить? – галантно поинтересовался он, когда они устроились.

Трейси удивленно взглянула на него, но тут же спохватилась, вспомнив, что рядом с ней вовсе не Бен, который никогда не спрашивал ее о подобных вещах, а просто заказывал то, что считал нужным.

– Виски с лимонным соком и содовой. – Этот коктейль в последнее время больше всего нравился Трейси из спиртного, если не считать шампанского.

Когда Фрэнк направился к стойке, чтобы сделать заказ бармену, Трейси быстро оглядела его сзади и пришла к заключению, что у него очень красивая спина. Впрочем, как и все остальное. Фрэнк был так же красив, как и его брат.

Боже мой, подумала она, неужели я все время буду их сравнивать! Не получится ли так, что, если даже Бен согласится развестись со мной, его образ неотвязным призраком будет витать между мной и Фрэнком? И тогда Бен окажется как бы третьим в постели…

По крайней мере, для Трейси.

Она поставила локти на стол и закрыла лицо руками, погрузившись в невеселые раздумья. Но долго размышлять ей не пришлось.

– Ты снова думаешь о Бене? – прозвучал рядом голос Фрэнка.

– Ты уже вернулся? – ответила она вопросом на вопрос.

Фрэнк нахмурился и поставил перед ней бокал с коктейлем. Себе он заказал джин с тоником.

– Послушай, давай выясним одну вещь раз и навсегда. Ты до сих пор любишь моего брата или нет? Я хочу знать правду.

– Честно говоря, я сама не знаю, Фрэнки, – вздохнула Трейси. – Иногда мне кажется, что я люблю его, а иногда – что не люблю…

– Ты же говорила, что презираешь Бена!

– Говорила.

– Следовательно, не любишь.

Она печально покачала головой.

– Он был моим первым мужчиной, Фрэнк. И моей первой любовью.

– Неужели после того, что ты узнала из беседы Бена с приятелем, у тебя могли сохраниться какие-то чувства к нему?

– По всей логике они должны были исчезнуть, но…

– Что?

– Боюсь, что тебе неприятно будет услышать то, что я собираюсь сказать.

– Я хочу знать все о тебе и Бене. То, что произошло между вами, имеет большое значение для наших дальнейших отношений.

– Ты прав, – кивнула Трейси и отпила большой глоток из бокала.

– Тогда скажи мне все, и точка! Не бойся, я выдержу любой удар.

Некоторое время Трейси вертела бокал в руках, а потом посмотрела Фрэнку прямо в глаза.

– Видишь ли, в ту ужасную ночь я собиралась продемонстрировать Бену свое презрение, но… он пришел и начал ласкать меня. И тогда… тогда…

– Что? – хрипло спросил Фрэнк, крепко стиснув в руке бокал.

– У меня как будто вылетел из головы разговор, услышанный мною в саду. Я вообще забыла обо всем на свете, кроме… удовольствия, которое Бен дарил мне. Потом мне было стыдно, и я испытывала такое унижение… Тогда-то я и поняла, что у меня недостаточно сил, чтобы противостоять мужу в открытую. Не знаю, любовь это или что-то иное, но я не могла противиться этому чувству. Оно было сильнее меня. Бен был сильнее меня.

– Понимаю…

– Нет, ничего ты не понимаешь! Следующей ночью Бен снова продемонстрировал свою власть надо мной, и это оказалось еще ужаснее. Я уже составила план побега, но мне требовалось подождать два дня, прежде чем я могла бы осуществить его. Мне пришла в голову мысль сказать, что у меня болит голова, и тем самым избежать близости с Беном, но он обвел меня вокруг пальца и все равно занялся со мной любовью. И я вновь получила удовольствие от этого, Фрэнк. Безумное удовольствие. А потом проплакала, лежа рядом с Беном, до утра.

– Тесс!..

– Можешь ничего не говорить, у меня все это вызвало такое же отвращение к самой себе, как и у тебя. Поэтому в третью и последнюю ночь я решила не позволять Бену снова соблазнить меня. Я не вынесла бы этого. Поэтому я сделала то, чего раньше никогда не делала, – взяла инициативу на себя. Бен остался очень довольным, но ему даже в голову не приходило, как отвратительны для меня собственные действия.

Трейси замолчала, и ее глаза наполнились слезами при воспоминании о том, сколько нежности вложил той ночью Бен в интимную близость. Любая женщина на месте Трейси подумала бы, что муж искренне любит ее. Но на деле все обстояло иначе.

– Прости, Фрэнки, я не должна была рассказывать тебе всего этого, – сдержанно произнесла Трейси, утирая слезы.

– Напротив, твой рассказ помог мне понять, почему ты убежала от моего брата. Поначалу мне казалось, что ты опасалась физической расправы, хотя я и знал, что Бен никогда не применил бы насилия по отношению лично к тебе. Впрочем, и сейчас ты не сообщила мне ничего нового, потому что я давно знаю, что мой брат искушен в любовной сфере.

– Да, но…

– Не нужно ничего говорить, Тесс. Я постараюсь быть даже лучшим любовником, чем Бен. Потому что я не буду пытаться перещеголять самого Казанову, а стану искренне заботиться о тебе. А сейчас допивай коктейль, дорогая, и пойдем ужинать.

Пока они шли за метрдотелем к столику, Трейси пребывала в смешанных чувствах. Прежде она считала Бена самым упрямым человеком на свете, но сейчас поняла, что Фрэнк даже перещеголял брата!

– Ты невозможен! – бросила она на ходу, когда они уже вошли в крытую часть ресторана, утопавшую в зелени, где не разрешалось курить. То тут, то там попадались красиво подсвеченные застекленные витрины, где на черном бархате лежали причудливые морские раковины огромных размеров. Отделение для курящих располагалось в другой части «Баржи», под легким навесом.

– Моя мать тоже так считает, – невозмутимо парировал Фрэнк.

У столика на две персоны метрдотель отодвинул стулья для Трейси и Фрэнка, подождал, пока те сядут, а потом подал Трейси меню, а Фрэнку список вин.

– Что ты предпочитаешь – «аи» или «шабли»? – поинтересовался Фрэнк, внимательно изучив предложенный список.

– Только не «шабли»! – быстро произнесла Трейси. Это вино всегда заказывал для нее Бен.

Фрэнка, похоже, слегка удивил ее резкий ответ, но он не подал виду.

– Что ж, тогда пусть будет «аи». – Он повернулся к метрдотелю. Тот кивнул и удалился, сообщив, что сейчас к ним подойдет официант.

Новое воспоминание о муже заставило Трейси нахмуриться, и Фрэнк улыбнулся, глядя на нее.

– Ты никак не можешь выбрать блюдо, достойное твоего внимания?

– Напротив, здесь столько всего, что я даже слегка растерялась.

– Придется, видно, выбрать что-то будничное, но зато хорошо знакомое. Например, консервированного тунца с жареной во фритюре картофельной соломкой, – поддел ее Фрэнк.

Трейси рассмеялась, но ее смех прозвучал несколько искусственно.

– Боюсь, что именно это в меню отсутствует! Вот, держи! На этот раз заказывать будешь ты. Что-то я сегодня никак не могу принять решение…

Как, впрочем, и всегда, ехидно подсказал ей внутренний голос. Мужчины давно начали принимать решение за тебя, а ты лишь послушно следуешь их желаниям. Вот и сейчас, стоит только Фрэнку пристально посмотреть на тебя, выражая во взгляде то, чего он от тебя хочет, как ты с готовностью согласишься, в очередной раз не найдя в себе сил отказать.

Трейси бросила взгляд поверх свечи, горевшей на столике, на внимательно изучавшего меню Фрэнка. Он показался ей особенно красивым, потому что огонек свечи подчеркивал классические черты его лица.

– На кого ты похож, на мать или на отца? – спросила вдруг она.

– На отца. А почему ты спрашиваешь? – удивленно поинтересовался Фрэнк, отрываясь от меню.

– Расскажи мне о своих родителях.

– Ну, это долгая история. Она займет больше времени, чем даже поиск в этом меню подходящих блюд, – усмехнулся Фрэнк.

К столику подошел официант, и Фрэнк сделал заказ. Он остановил свой выбор на супе из акульих плавников, мидиях в лимонном соусе, канапе с крабами и сборном салате. Официант предложил варенную в молоке осетрину, и его предложение было принято. Выбор десерта отложили на потом.

Когда официант удалился, Фрэнк принялся с задумчивым видом играть вилкой, рисуя на кирпичного цвета скатерти замысловатые узоры.

– Мой отец был краснодеревщиком, – произнес он наконец. – Он изготовлял первоклассную мебель на заказ, и дела его шли превосходно, пока он не женился. Моя мать происходила из семьи преуспевающего писателя и никогда бы не вышла за отца замуж, если бы не ждала от него ребенка.

– Детей, – поправила Трейси.

– Что? А, ну да. Но тогда она еще не знала, что у нее родится двойня. В общем, как я сейчас понимаю, этот брак был заключен по необходимости. Но в детстве я ни о чем таком даже не подозревал, потому что мать была очень хорошо воспитана и никогда не позволяла себе плохо отзываться о своей семейной жизни. Внешний фасад значил для нее больше внутреннего содержания. Мне всегда казалось, что мать и отец счастливы друг с другом, но на самом деле все было гораздо сложнее. Мать чувствовала себя загнанной в ловушку, и отец все время боялся, что однажды она уйдет от него. Он понимал, что мама не любит его, хотя сам сходил по ней с ума. Ему казалось, что если он заработает достаточно денег, то сможет купить любовь собственной жены. Он попытался расширить производство, но лишь наделал долгов, и матери пришлось устроиться секретарем к одному из литераторов, чтобы семья могла сводить концы с концами. Отец начал прикладываться к бутылке и под пьяную руку поколачивать мать. В общем, все кончилось так, как и следовало ожидать. В один прекрасный день мать все-таки ушла от отца. Мы с Беном тогда уже самостоятельно зарабатывали себе на жизнь. Каждый из нас жил отдельно, и мы даже не сразу узнали о случившемся.

– Откуда же вам стало известно о том, что произошло?

– Мы с Беном договорились в один из уикэндов навестить родителей, но, приехав, застали одного пьяного отца. Он-то и огорошил нас, выложив историю о давней связи нашей матери с человеком, у которого она работала. По его словам, мать презирала тех, кто зарабатывает на хлеб насущный собственными руками. Ее больше привлекали люди умственного труда. К тому же, сказал отец, она прельстилась деньгами своего босса, который был довольно состоятельным человеком.

– И вы поверили отцу?

– Бенни поверил. Тогда мы еще не знали, какими кровоподтеками была украшена мать после скандала с отцом. А вдобавок к этому от Бена недавно ушла девушка, увлекшись другим парнем. Вернее, не столько им самим, сколько его спортивным автомобилем, более дорогим, чем принадлежавший Бену «форд». После этого случая брат поклялся никогда не верить женщинам, – усмехнулся Фрэнк. – Позже мать объяснила нам, что не решилась позвонить, потому что боялась угроз отца, заявившего, что убьет ее, если она посмеет рассказать нам обо всем. И это были не пустые угрозы. Отец в самом деле приходил к дому ее босса с охотничьей двустволкой.

– Значит, она все-таки ушла именно к тому человеку?

– Да. Он нежно любил ее и давно предлагал связать с ним жизнь, но мать все не решалась порвать с отцом, жалея его и опасаясь, что он сопьется окончательно. Однако обо всем этом мы узнали гораздо позже, а сначала нам предстояло пережить похороны, потому что примерно через неделю пьяный отец уснул в постели с сигаретой, из-за чего возник пожар. Спасти его не удалось.

– Какой ужас… – прошептала Трейси.

– Да, история действительно невеселая.

– А сейчас ваша мать иногда звонит вам?

– Да, но Бенни по-прежнему не желает с ней общаться и продолжает считать виновной в смерти отца. После того как мать официально оформила второй брак, мой брат еще больше укрепился во мнении на ее счет. Он словно вычеркнул ее из своей жизни.

Трейси прикусила губу, представив себе, как, должно быть, Бен ненавидит сейчас ее саму. Если он даже от матери отказался, то что можно говорить о жене?

– Именно в то время в характере Бена произошли большие изменения. У брата появилась излишняя амбициозность, заставившая его бросить конструирование мебели и переключиться на торговлю ею, что приносило больше доходов. Вот тогда мы с ним и расстались.

– Понятно, – мрачно кивнула Трейси. – Скоро и я навсегда расстанусь с Беном. Вот получу развод и уеду домой, в Филадельфию.

– Снова ты куда-то торопишься! А как же Фил? Насколько я помню, ты не хотела подводить его?

– За пару недель до отъезда я предупрежу его, и он успеет найти мне замену. Работа, которую я выполняю на «Нимфе», не требует специальных навыков, с ней может справиться любой.

– Я бы не справился, – возразил Фрэнк.

– Разумеется. Глупо работать на судне, если страдаешь морской болезнью.

– С чего ты взяла, что я ею страдаю?

Трейси озадаченно взглянула на него.

– Постой, но ведь вчера вечером, когда ты попросил меня показать, где у нас находится туалет… На тебе лица не было! Я и решила, что ты неважно почувствовал себя, оказавшись на пароходе.

– Ты угадала, мне действительно стало нехорошо, но по другой причине. После того как Фил устроил маленький спектакль, выставив тебя в роли своей любовницы – что я еще как-то перенес, – мне вдруг припомнилась чересчур широкая для одного человека кровать в капитанской каюте, которая была смята, когда мы с тобой вошли туда. В подобный вид постель могут привести только двое любовников. И я решил, что перед отплытием вы с Филом успели воспользоваться этой кроватью. Именно от этого мне и стало не по себе.

– Предыдущей ночью Фил принимал у себя в каюте одну даму, – пояснила Трейси, все еще удивленно поглядывая на Фрэнка. Неужели он воспылал к ней настолько сильным чувством с первого взгляда? Это даже забавно! – Нельзя же быть таким ревнивым, Фрэнки! Боже мой, что же мне с тобой делать? – Она неодобрительно покачала головой.

– Могу подсказать! – лукаво усмехнулся тот, пристально глядя ей в глаза.

Увеченные разговором, они даже не сразу заметили вернувшегося с заказанными блюдами официанта. Только когда он начал ставить на стол тарелки, Фрэнк и Трейси одновременно повернулись к нему, словно не понимая, что этот человек здесь делает. Позже, когда первый официант удалился, а за ним ушел и другой, принесший вино, Фрэнк решительно произнес:

– Обещай мне, что хотя бы на некоторое время забудешь Бена. Успеешь еще съездить к нему за разводом! Все, о чем я прошу, это две-три спокойные недели, над которыми не витали бы неприятные воспоминания из прошлого. Неужели моя просьба невыполнима?

– Боюсь, что нет…

– Мне всего-то и нужно, чтобы ты вообразила, будто мы только недавно познакомились.

– Но мы ведь действительно познакомились только вчера!

– Не придирайся к словам, Тесс. – Фрэнк пристально взглянул на нее. – В нескольких часах может заключаться целая вечность.

В подсознании Трейси как будто что-то шевельнулось. Что-то сумрачно-глубинное, наполненное огромной эротической силой. Это было даже хуже, чем те незабываемые мгновения, когда Бен смотрел на нее подобным образом через накрытый для официального приема стол. И сильнее. Потому что прежде Трейси только предвкушала изощренные ласки, которые обещал ей взгляд мужа. Сейчас же ее воображение наполнили образы того, что она сама могла бы сделать, находясь в постели его брата.

– Ладно, ешь суп, пока он не остыл окончательно, – с улыбкой сказал Фрэнк.

Она с удовольствием взялась за ложку, потому что еда означала для нее небольшую передышку. Слава Богу, думала Трейси, что они здесь среди людей, что само по себе исключает претворение в реальность ее тайных грез и откровенных желаний.

Однако к концу превосходного вечера, когда Фрэнк отвез ее обратно домой, ограничившись – о чудо! – лишь невинным прощальным поцелуем, Трейси уже знала, что физическая любовь с братом ее мужа всего лишь вопрос времени. В том, что рано или поздно они окажутся в постели, она не сомневалась.

Нет, не в постели, пронеслась горячая мысль в мозгу Трейси, когда она уже лежала с закрытыми глазами, тщетно пытаясь уснуть. Не в постели, а в каком-нибудь таком месте, где можно было бы видеть каждый дюйм восхитительно-красивого тела Фрэнка. Лучше всего, если бы их первая близость произошла на палубе залитой лунным светом «Нимфы», под яркими летними звездами…