Текст книги "Святые койоты (СИ)"

Автор книги: Ода Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 20. День благодарения

Списавшись со Скаем и в сотый раз подтвердив свое присутствие на ужине, Молли в спешке вызвала такси, так как машина миссис Прайт не завелась. Район был не ближний, известно, что приюты строят вдали от городской среды, дабы избежать жалоб от жильцов района и соседей на лай собак.

День сегодня выдался чертовски холодный и противный, солнце было затянуто пасмурной дымкой и серые облака нависали так низко, что кажется протяни руку вверх – и коснешься густого тумана.

Когда Молли приехала ребята были уже в сборе. Всем выдали тонкие плащи из нейлоновой ткани и поручили погулять с собаками возле приюта. И хотя территория приюта была огромной, и даже имелась отдельная кухня, в которой готовили еду для собак, которым был противопоказан готовый корм, а также свой медицинский кабинет, в котором проводили не сложные операции, все же на прогулку собак выводили за территорию.

Огромное количество вольеров располагалось на улице, и не меньшее количество собак находилось в помещении в отдельных комнатах, в каждой по несколько мирно-соседствующих между собой животных.

Здесь были и маленькие щенки, которые еще не познали всей жестокости мира и не понимали, что они здесь делают и зачем. Отказники, покалеченные, слепые, не способные самостоятельно передвигаться, которым требовался особый уход, специальное питание и в целом больше внимания, и старички… которые оказались ненужными, потому что перестали выполнять свои охранные функции, или здоровье которых требовало определенных условий, которые хозяева не желали им предоставить.

Несмотря на сильный запах псины, клочья шерсти, которые были везде, даже витали в воздухе, никто из ребят не высказался плохо, и даже Аманда, непутевые замечания которой уже для всех вошли в норму, не стала подмечать все нелестные моменты такого содержания собак.

Каждый взял ошейник и поводок, выбрал для себя собаку на ближайший час и отправился на прогулку с новым четвероногим другом.

Калеб выбрал взрослого одноглазого питбуля с зашитой бочиной. Аманда взяла себе маленького щенка, похожего на овчаренка, а Лекса она заставила выбрать спинальника корги. Он не мог двигать задними лапами, поэтому к нему закрепляли специальное кресло, на колесах, прям как для людей, и оно позволяло ему передвигаться за счет передних лап и колес. Им пришлось немало повозиться, чтобы понять весь принцип такого движения, чтобы собаке было комфортно, но они справились и гуляли вместе.

Пиппа выбрала маленькую пуделиху полностью слепую, с которой практически весь час провозилась на коленях, оберегая от острых углов или резких срывов. Калеб сначала гулял со своим питбулем рядом, но Пиппа велела ему убраться подальше, потому что ее Джина, так звали пуделиху, чует его запах и нервничает.

Молли выбрала щенка дворняжки, небольшого и очень озорного. Он не сразу понял, как следует гулять: то грыз поводок, то натягивал его, потом упирался и лаял. Но регулярные поглаживания, игры с палкой и небольшое количество лакомства в кармане в виде рисовых хлопьев, которое Молли взяла с собой из дома показали малышу, что значит, когда с тобой гуляют на поводке.

Лео же выбрал огромного пса, помесь ротвейлера и дворняги. Пес был старый, со шрамами на морде и всему телу. Часть носа была скорябана и новая кожа так и не выросла, оставляя бледное пятно. Пес был не агрессивный, но совсем не жизнерадостный в отличие от Моллиного щенка. Тернер, работник приюта, посоветовал Лео выбрать другого четвероногого, более контактного, но Леонард настоял именно на нем.

Когда они вышли за территорию приюта, Лео сел с ним рядом, бок о бок и так они просидели не меньше двадцати минут. Он его гладил, разговаривал с ним, снова гладил и говорил, говорил, говорил. Потом они пошли не спеша, как два давних товарища и Лео продолжал говорить, иногда похлопывая Юко по боку. Так звали этого пса.

Рядом с приютом находилась огромная роща, а если спуститься по склону – то можно дойти до песчаного берега и кусочка реки. Час прогулки пролетел незаметно, но это был очень напряженный час, ведь с каждой минутой, с каждым новым «гав» ребята привыкали к своим питомцам.

Час заканчивался и подходила очередь следующих. Тернер предложил ребятам или снова погулять с уже следующими собаками, или сварить четыре огромные кастрюли каши с мясом. Конечно возиться на кухне никто не захотел.

Снова выбрав себе очередного друга на час, ребята пошли гулять с ними на этот раз уже более опытные и уверенные в своих силах. Теперь они интуитивно держались вместе и пошли к реке. Отпускать собак было опасно, если они убегут – где их искать? Поэтому они носились вместе с ними, путаясь в поводках, падая на камни, подставляя лицо шершавым языкам и мокрому ветру.

Им было весело и хорошо в компании друг друга.

Аманда в первые в жизни почувствовала, что от нее есть польза. Именно от нее, от того, что она делает, в отличие от привычных любопытных глаз, когда все пялятся на ее фиолетовые волосы или ярко-накрашенные губы.

Пиппа хоть и пыталась, но полностью расслабиться ей не удалось, слишком много времени она провела на чеку, оберегая свое пространство, но сейчас она хотя бы не была букой. Молли тоже не могла расслабиться, но дело даже не в Койотах, и их вечных подколках. Мысли о встрече с родителями не давали ей покоя. А если они едят шестью вилками?

– Пойдемте. Еще один заход и пора домой, – нарушил всеобщую безмятежность Алекс.

– Ты так домой торопишься? Тебе что, их не жалко?

– Жалко конечно, но не будем же мы здесь весь день торчать.

– Какой ты бесчувственный, Лекси. Правда Кэл? – Аманда подмигнула Калебу, напоминая о недавней их стычке.

– Правда. Будь моя воля, я бы всех собак забрал, честное слово.

– А что не так с твоей волей? – первый раз вопрос Пиппы прозвучал без каких-либо язвительных интонаций.

– Предки не позволят… – обреченно вздохнул Калеб и поджал губы.

– У меня был пес.

– Был пес?? – в один голос отозвались Койоты и повернулись к Лео.

– Да. Он был очень умным, хоть и не породистым. И даже спал со мной. Мне его не хватает. Каждый день его вспоминаю.

– Вот прям каждый? – съязвил Алекс, отчего получил укорительный взгляд всех остальных.

– Да, каждый день, – грустно ответил ему Лео. – Такой собаки второй не найти. Мой Спотти.

– Я всегда хотела собаку и просила родителей в детстве подарить мне щенка, но наверное, они боялись, что тогда я совсем перестану разговаривать с людьми.

– Да, Монашка, коммуникации не твой конек. Слова ты пропускаешь и сразу к действию – Бабац!

Молли повернулась к Алексу чтобы ответить очередной колкостью, но не увидела в его взгляде ни ненависти, ни презрения… он просто шутил. От осознания, что она чуть было на ровном месте не затеяла ссору смех сам с собой вырвался звенящими раскатами, словно рождественские бубенцы.

Все подхватили его и стали смеяться вместе.

– Лекси, ты договоришься, она ведь чуть было тебе снова не заехала.

Молли закивала с открытым ртом и сощуренными глазами, и все разразились второй волной смеха.

Завеса ненависти спала.

Возвращаясь в приют, ребята болтали о животных, о каких-то нелепых ситуациях, даже обсудили некоторых учителей. Лед потихоньку таял.

– Парни, девушки, кто из вас на машине? – Тернер вышел им навстречу, держа в руках мобильник.

– Я! Я! Я! – хором отозвались Калеб, Алекс и Аманда.

– Отлично! Мне сейчас позвонил один из наших работников, он ехал на автобусе и видел сбитую собаку. Это безлюдное место, рядом с трассой. Тем более сегодня все будут по домам. Надо съездить и забрать ее. Будем лечить. Кто из вас поедет?

– Поеду я! – оперативно отозвался Леонард. – Кэл ты тоже, – скомандовал тоном, не допускающим возражений.

Парни посадили своих собак в вольеры и поехали с координатами забирать сбитую собаку.

Девушки и Алекс на этот раз решили остаться и все-таки сварить необходимые каши – дело было не сложным, но пахло – отвратительно. Крупы были в мешках, а мясо оттаивало в раковине в огромных брикетах.

Спустя полтора часа и нескольких позывов к рвоте Аманды четыре доверху полных кастрюли с кашами и мясом были сварены.

Послышался звук хлопающих дверей автомобиля. Парни вернулись.

Молли пошла встречать их и первое, что она увидела, как Калеб несет на руках всю окровавленную собаку средних размеров. Короткая темно-соломенная шерсть и темного окраса морда.

Аманда вскрикнула. Пиппа открыла рот, но не проронила ни звука.

– Давай, парень, проходи. Клади на стол, – Тернер указал рукой в сторону медицинского кабинета.

– Вы ведь спасете ее? Вы спасете ее?

– Его. Это кобель. Сначала надо осмотреть и понять, что случилось. Лучше подержите, у него может быть шок и он захочет сбежать. Давайте, держите пса.

Все встали вокруг стола аккуратно придерживая собаку.

Пес был очень худой, и часто дышал. Часто и шумно. Весь его бок был разорван. Из ушей текла кровь.

На нем был голубой ошейник.

– Пожалуйста, спасите его! – Аманда начала плакать.

Тернер сделал укол обезболивающего и продолжил осмотр. На некоторые его действия пес дергал лапами и немного скулил, но головой не дергал.

Наконец вердикт был озвучен:

– К сожалению, ничего сделать нельзя. Травмы слишком серьезные.

– Нет! Нет! Вы не можете! Надо попытаться! – перекрикивали друг друга ребята.

– Давайте отвезем его в ветклинику! Там есть нужное оборудование и препараты.

– Дело не в оборудовании. Собака не перенесет переезд. У нее сломаны ребра, разбита голова и внутренние органы вот-вот откажут. К тому же пес старый.

– Вы даже не пытаетесь! – если бы не раненый пес между ними, Лео бы набросился на Тернера, схватив его за грудки.

– Потому что я знаю, что будет. К сожалению, такое бывает. Не всегда удается спасти животное. Все, на сегодня хватит, идите домой. Мне жаль, что вы столкнулись с этим. Спасибо вам за помощь.

– Да какая к черту помощь? На вашем столе умирает собака! А вы говорите «такое бывает»? – плакала Пиппа. – Мы сами отвезем его в клинику!

– Нет! Я вам запрещаю. Я сказал, он этого не перенесет.

– Тогда… Я не уйду отсюда. Я останусь с ним! Я не оставлю его хотя бы в его последние минуты.

Молли и Аманда тоже заплакали:

– И мы тоже, мы все останемся.

– Как хотите, – почти равнодушно ответил Тернер и пожал плечами. – Глаза мутнеют. Думаю ему осталось пару часов.

Сотрудник приюта вышел и ребята остались одни в кабинете с умирающей собакой.

Дыхание ее стало чуть менее частым, чем прежде.

– Тише, мальчик, тише. Все будет хорошо, все хорошо, – Лео легонько гладил пса возле носа.

– Как же так вышло? Как можно сбить и уехать? – Аманда села на пол возле стены и обняла себя за колени.

– Давай дружочек, живи! Живи! – Алекс почти взмолился над собакой. – Я тебя заберу, обещаю, только живи!

– Точно! У него ведь ошейник! – осенило Молли. – Он домашний. У него должен быть адресник!

Все подошли к столу и Лео аккуратно ощупал ошейник со всех сторон.

– Нет, у него нет адресника.

– Но его все равно должны искать. Если нашедший не может позвонить его хозяину, значит тот сам должен с ним связаться! Вы понимаете?

– Нет.

– Ищите в пабликах! В Инсте, на Фэйсе. Вы же местные, вы должны знать какие у вас есть центры помощи животным, обнаруженные потеряшки или объявления о пропажах животных. Он домашний и его должны искать!

– Монашка, ты гений!

Огонек надежды блеснул в глазах и все уткнулись в свои телефоны, пролистывая один паблик за другим, спускаясь по ленте вниз на неделю, на месяц, на два…

– Нашел! Вот он! – закричал Калеб и все тут же прильнули к нему уставившись в его экран телефона.

– Это же его фотка? Да, точно, голубой ошейник. А вот текст: «Потерялась собака породы Бельгийская овчарка по кличке Малик. Убежал на прогулке или украли. Собака взрослая и нуждается в лечении. Нашедшего просьба сообщить по номеру телефона. Вознаграждение гарантируется. Малик член нашей семьи, мы его очень любим и ждем». Дата публикации… почти месяц назад.

– Ура! Малик, Малик, – начали обращаться к собаке по кличке, словно теперь она их понимает. – Тебя заберет твой хозяин и отвезет в нормальную клинику. Только живи, Малик.

Лео набрал указанный номер телефона.

– Здравствуйте, мы нашли Малика. Он ранен, в очень тяжелом состоянии, скорее всего его сбил автомобиль. Да, часа два назад может больше… – далее Леонард продиктовал адрес приюта. – Он едет сюда.

Через тридцать минут подъехала машина, и из нее вышел взрослый мужчина, лет сорока пяти в деловом костюме.

Тернер встретил его, в двух предложениях объяснил, что произошло, какие травмы он обнаружил при осмотре, свое заключение о неминуемой кончине и проводил в кабинет.

Только сделав шаг мужчина сразу бросился к собаке и начал целовать его в нос и в глаза, которые стали очень мутными. Пес заскулил и попытался подняться, но хозяин не позволил ему, а только сам прижался к нему головой.

– Малик, дружище, как же так вышло…

– Давайте отвезем его в клинику? Может его спасут, – пропищала Аманда.

– Мужчина помотал головой:

– Он и так натерпелся, я просто хочу побыть с ним. Спасибо, что позвонили, – и он махнул в их сторону рукой, показывая свое желание побыть наедине с другом.

Ребята все поняли и отошли назад, но уйти не смогли, так и остались стоять в дверном проеме, всхлипывая в рукава друг друга.

Видеть, как твой друг в муках умирает, а ты ничем не в состоянии ему помочь… что может быть ужасней?

– Ты был самым лучшим псом, Малик! Прости меня! Прости, что не уберег! Прости..

Ребята смотрели как взрослый мужчина в деловом костюме стоит на коленях перед лицом своей собаки и плачет как маленький ребенок.

– Дружище, мы с тобой столько пережили, ты самый лучший, Малик. Малик-Жулик, Малик-Мангалик… Я люблю тебя! Очень люблю!

Пес издал последний хрип и его хозяин зарыдал, склонившись над телом собаки. Малик умер.

Аманда всхлипнула и бросилась к мужчине, обняла его со спины. Также сделал Алекс, Пиппа, Молли, а затем Калеб и Леонард. Образовалась гора из тел, где каждый обнимал другого.

Мужчина оплакивал своего друга. Все плакали вместе с ним.

Глава 21. Калеб

Первый декабрьский день выдался до безобразия теплым. И хотя сегодня тренировок не было, Калеб все равно проснулся очень рано, только чтобы позавтракать одному. Выносить присутствие матери с каждым днем становилось для него все сложнее.

Прислуга тоже уже не спала, а во всю трудилась на кухне, чтобы приготовить вкусный и в меру калорийный завтрак для семейства Филлипс.

Мать Калеба и Софи очень тщательно следила за тем, какую еду готовила кухарка, и каким кондиционером для белья пользовалась горничная при стирке, или под каким углом садовник подрезал розы в саду. Ни минуты она не давала домашней прислуге проходу, доставала расспросами и требовала дать ей подробнейший ответ. Какой процент кислотности в оливковом масле, которым заправлен салат из овощей, или сколько секунд Долорес подогревает остывшую форель в микроволновке.

И если Софи такое поведение матери казалось вполне естественным, она даже начала перенимать у нее некоторую манеру, то Калеб был взбешен. Больше всего ему не нравился тот факт, что миссис Филлипс невозможно было угодить. Она придиралась ко всем и по любому поводу, вставляла свои замечания и колкости, и несомненно всегда все всё делали неправильно. Разве только любимая дочь была исключением, да и то не всегда.

Калеб спустился на кухню, достал припрятанные в отдельном шкафчике кукурузные хлопья. Налил в тарелку молоко и уселся за отдельный маленький столик в углу.

– Доброе утро, дорогой. Ты сегодня рано, опять твои тренировки, – кухарка подошла к парню сзади и нежно похлопала его по плечу.

– Привет, Долли. Да, у меня сегодня дела. Сейчас только подкреплюсь.

– Ох, если б знала твоя мать, что ты ешь, она бы свернула шею и тебе и мне, за то, что покупаю тебе это.

– Скорее она превратит нас с тобой в камень, как медуза Горгона.

Оба засмеялись.

– Это ты верно подметил. Не злись на нее, твоя мать слишком озабочена своей репутацией, и не имеет радости в жизни, поэтому так себя и ведет и с тобой и с остальными. Ты замечательный Калеб, ты мне как сын, ты же знаешь это?

– Конечно, Долорес, – негритянка обняла Калеба сзади, и он поцеловал ее руки, которые оплетали его сильную шею. – Иногда мне кажется, что это я приемный, а не Софи, ей все дается легко. Она гордость семьи, а я та самая падчерица из сказок, которую обычно прячут в темнице, чтобы никому не показывать ее уродства.

– Калеб, перестань так говорить! – женщина развернула тело юноши к себе и посмотрела на него серьезным взглядом. – Я запрещаю тебе так говорить, слышишь? Запрещаю! Ты замечательный мальчик, у тебя в отличие от твоей родни много таких качеств, которые им и не снились! И ты сам еще даже не знаешь об этом. А я знаю! Потому что, вижу какой ты замечательный! Не слушай никого, только свое сердце и меня, – Долорес улыбнулась ему нежной материнской улыбкой. – А теперь доедай свои хлопья и проваливай, не мешайся мне тут!

Калеб послушно проглотил последние ложки быстрого завтрака, поставил тарелку в раковину и помчался в свою комнату.

Проходя мимо спальни Софи он услышал шум, не свойственный для нее в ранний час и решил заглянуть.

– Пивет, Софф, ты уже не спишь?

– Доброе утро, Калеб, – сестра уже была в домашней одежде и причесывалась возле зеркала. – А ты почему так рано, тоже готовишься к фотосессии?

– Фотосессии? Какой еще фотосессии?

– Сегодня же к нам на обед придет съемочная группа из журнала «Семья и дом». У них планируется рождественский выпуск, отец должен засветиться, и мы конечно. Еще очень рано, но я решила встать пораньше, так волнуюсь. А тебе разве мама не говорила? Мне она все уши прожужжала.

– Нет, не говорила, – озадаченно ответил Калеб, раздумывая что бы это могло значить.

Миссис Филлипс слишком ответственна, чтобы забыть сказать о таком важном событии сыну, значит, его присутствие на обеде просто не предполагается.

– Ну… не знаю. Но советую тебе спросить, если ты упрешься на свои треньки, а они будут ждать тебя здесь – вечером тебя ждет скандал.

Калеб ушел к себе, раздумывая о словах сестры. Спросить он конечно может, но что если действительно, допустить тот факт, что о нем просто забыли, ведь кому нужно держать в памяти никчемного громилу Калеба, от которого только и требуется, что смирно сидеть и вежливо улыбаться.

Но на сегодняшний день у него были другие планы, и он не намерен их нарушать.

Просидев пару часов за компьютерными играми, Калеб снова ополоснулся, взял свою спортивную сумку и прежде чем уйти, решил все-таки поговорить с матерью.

Как он и ожидал, миссис Филлипс во всю давала распоряжения по поводу уборки и предстоящего обеда.

– О, Калеб! Ты еще здесь? – присутствие сына отразилось недовольной гримасой на лице женщины, чья голова была покрыта огромными бигудями.

– Да, я как раз иду. Пока.

– Калеб, подожди! – остановила сына властным тоном. – Сегодня у нас будет обед…

– Софи сказала. Приятного аппетита.

– Не смей мне дерзить! Это все ради кампании твоего отца. Он должен получить голоса избирателей.

Калеб смолчал, не отреагировав на ее слова ни одним мускулом.

– До скольки твои занятия? Мы скажем, что у тебя важная тренировка по футболу, читателям это понравится, поэтому если придешь домой раньше 15.00 – зайди через задний вход.

– Хорошо, – сухо ответил Калеб и направился к двери, но реплика матери заставила его притормозить.

– И я тебя очень прошу, не сделай ничего лишнего, это ведь так просто, хоть раз включи мозги.

Кэл стиснул зубы, но не обернулся в сторону матери. За столько лет можно привыкнуть к ее колкостям, но каждый раз ее слова ранили его в самое сердце.

***********

Проехав в нужный район, Кэл притормозил за несколько кварталов, оставив свою хонду припаркованной возле магазинчика, и отправился пешком до нужного адреса.

Сев на скамейке возле баскетбольной площадки, Калеб развернулся в сторону небольшого одноэтажного дома и принялся следить за жизнью его домочадцев.

Два часа дом никак не проявлял себя: двери не открывались, занавески не трепетали ни от ветра, ни от касания, в дом никто не входил. А потом послышались крики.

Калеб напрягся, готовый сиюминутно ринуться в бой, но затем голоса стихли и из дома почти выбежал мужчина, в драной куртке, с избитым лицом и явно был не трезв.

Через минуту на пороге показалась невысокая девушка в капюшоне. Прежде чем закрыть дверь она увидела Калеба, затормозила на пару секунд, а потом со всего размаха захлопнула дверь.

Это был дом Пиппы Дуглас.

Подошло время обеда и Калеб решил подкрепиться. Он завернул за угол в ближайший придорожный фастфуд, заказал с собой четыре бургера, две порции картошки фри, и два больших стакана газировки. Забрал пакет с едой и вернулся на лавочку. Есть перед окнами было не удобно, но он боялся прозевать Пиппу, вдруг она ускользнет от его глаз.

Но и в одиночестве побыть ему не удалось. На баскетбольную площадку начали подтягиваться местные ребята весьма бичеватого типа, и им категорически не нравилось присутствие чужого белого парня.

Неожиданно дверь открылась и Пиппа напористым шагом направилась прямо на Кэла.

Непроизвольно он сглотнул, как девушка умеет отшивать ему прекрасно известно.

– Пошли. Чего расселся, – скомандовала Пиппа.

От неожиданности Калеб чуть не выронил крафтовый пакет с едой, взял его по крепче, на одно плечо одел сумку и направился за девушкой.

– Эй, Муха, это что еще за чувак у нас на районе?

Пиппа оглянулась на парней с площадки:

– Он со мной. Со мной, ясно?

– Ну посмотрим… – нехотя протянули они и проводили обоих взглядом, пока они не зашли в дом.

Пока Калеб осматривал помещение, где он находится, Пиппы возле него уже не было.

Если бы не тусклый свет из гостиной, он решил бы, что находится где-то в чулане, здесь было очень темно и мало места. Но это была прихожая, без света, где тут же стояла обувь на полу, а на стене висела одежда. А еще какая-то картина висела на стене, на полочке стояли статуэтки.

– Так и будешь там стоять? – голос Пиппы доносился из комнаты.

Калеб прошел мимо гостиной, которая была не на много уютней прихожей-чулана, разве что комната светлее за счет большого окна и больше площадью, и заглянул в первую комнату по коридору.

Это была ее комната.

Небольшая, очень чистая, в серо бежевых тонах. Здесь был старый диван, с потертой оранжевой обивкой, который судя по всему служил спальным местом, компьютерный стол, шкаф и стеллаж с книгами.

Пиппа сидела на стуле за столом и указала парню на диван.

– Садись.

Калеб послушно сел, опустив свою сумку и пакет на пол.

– Ну и какого хрена ты делаешь?

– Я… я просто… случайно здесь..

– НЕ заливай. Думаешь я тебя раньше не видела? Ты же как белая ворона здесь, тебе нельзя появляться в этом районе. Пацаны тебя уделают.

– Да пусть только попробуют.

– Калеб! Я не шучу. Ты чужой здесь! Это вопрос времени. Больше не приходи, не смей! Ты мне не нужен, понял?

– Я хочу видеть тебя.

– Калеб! – девушка повысила голос.

– Я хочу видеть тебя, – на этот раз на его слова Пиппа промолчала, только смотрела неотрывно, пытаясь понять его мотивы. – И я буду приходить, и я не боюсь этих ребят.

– Зачем? Других занятий нет что-ди, сегодня суббота, иди отдыхайсо своими друзьями. Я тебя не понимаю, зачем я тебе сдалась? Я же уродина.

– Нет! Нет! Не говори так! – слова побежали вперед его мыслей. – Ты… ты другая… ты мне нравишься. И..

Но мысли кончились, а с ними и слова. Красноречие – не его сильная сторона.

Пиппа заметила пакет с логотипом.

– Если хочешь есть – ешь. Я ничего дать не могу.

– А ты будешь? Я и тебе взял!

Правила этикета подсказывали Пиппе отказаться, но как только Калеб открыл пакет – из него раздался такой сладостный аромат мяса и жареной картошки, что устоять было невозможно.

Калеб протянул ей бургер и стакан газировки и оба принялись наполнять свои голодные животы.

– Этот мужчина… это твой отец?

– Отчим. Мой отец застрелился.

– Мне жаль, прости.

– Я его не знала.

– Он тебя не обижает?

– Мать на работе?

– А это что допрос? Доедай и уходи.

Какое-то время они ели молча. Калеб достал по второму бургеру и снова отдал один Пиппе.

– В моем доме сегодня будут важные съемки для отца. Нужно показать его за семейным обедом. В журнале опубликуют фотки и статью напишут.

– А ты тогда почему здесь?

– В семье не без урода… так ведь говорят, – Калеб попытался издать смешок, но Пиппа увидела в его кривой ухмылке только горечь.

– Тебя что выгнали?

– Деликатно попросили… Да и это к лучшему. Видела бы ты мою мамашу. Пусть Софи отдувается, у нее хорошо получается поддерживать светские беседы.

Пиппа сняла капюшон кофты и Калеб стал разглядывать ее бритую голову.

Девушка была достаточно бледная, лицо худое, и полноватые губы казались очень широкими. Глаза, обведенные черным карандашом показались ему не то серыми, не то зелеными. Будь освещения в комнате больше, он бы обязательно разглядел. В носу, в брови, в нижней губе и в ушах – везде был пирсинг. Но даже сейчас она казалась ему очень милой и по детски беззащитной, несмотря на весь боевой раскрас.

– Скажи, а почему ты… лысая?

– Я такая сколько себя помню. Нет, бывало отращивала волос, что даже расческой расчесывать можно было, но мне не нравится. Я так привыкла, – Пиппа опустила голову, и Калеб понял, что все не так просто, как она говорит.

– А мне нравится.

– Хватит заливать. Я знаю, как я выгляжу, и как вы все глумитесь надо мной. Хотя бы сейчас мне не ври, раз сидишь у меня дома.

– А я и не вру. Мне нравится как ты выглядишь, как ты говоришь, то, что ты делаешь.

Калеб пытался говорить комплименты, а самого заливал румянец. Разумеется у него были девушки, и каждой он говорил приятные слова, и это все давалось так легко и непринужденно, а сейчас словно ком стоит в горле. Говорить осознанно куда сложнее. А еще сложнее говорить правду.

– Я уже поняла, что ты ошиваешься рядом, где бы мы не были. Но что будет, когда твои дружки узнают, что ты бегаешь за страшилой? Твоя сестра и ее подружка меня ненавидят, да и остальные тоже. Даю тебе совет – лучше держись от меня подальше. Побереги свою репутацию.

– А мне плевать, что они подумают! Я сам решаю, как мне жить и что делать. Если хочешь, я сам стану лысым!

– Нет! Не вздумай! – Пиппа совсем не ожидала такой его реакции. Она рассчитывала, что как только он прикинет в уме, что будет с ним и его бандой – это отрезвит ему голову и он пойдет на попятную. Но Калеб удивлял ее все больше и больше. – Пообещай мне, что никто не узнает, что мы… разговариваем. И тем более видимся вот так. Никто! А в школе, ты не будешь со мной здороваться!

– Но как же..

– Пообещай! Иначе на этом наш разговор закончен.

– Обещаю, – сдался парень. – Но при одном условии.

– Каком? – Пиппа глянула с подозрением.

– Ты дашь мне свой номер телефона. Пожалуйста.