Текст книги "Тайна Флоры"

Автор книги: О. Чжинвон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 9
Борьба с истиной

– Лоринг, Коко, вставайте! Сейчас взойдёт солнце, – будил я девочек.

Наверное, они были очень утомлены, поэтому с трудом очнулись от сна.

– Маро, неужели ты не устал? – пробормотала Лоринг, протирая глаза.

Я совсем не чувствовал сонливости. Когда я жил у бабушки Фурнье, мне приходилось вставать очень рано, чтобы готовить молоко митмаллен, так что я привык подниматься на рассвете.

– Голубая занавесь рассеивается.

– А вдруг мы зайдём внутрь, а выйти не сможем?

Коко вытерла со лба капельки пота.

– Если есть вход, то должен быть и выход.

Я первым пошёл в пещеру Пумпа. Лоринг и Коко последовали за мной. Стоило нам зайти в пещеру, голубая занавесь закрыла вход. Я обернулся и посмотрел сквозь занавесь в сторону деревни. Деревня была сожжена дотла. У меня перехватило дыхание, как бывает от запаха гари. Каждый шаг вызывал головокружение. Чтобы не потерять сознание, я сильно потряс головой.

В пещере Пумпа царила темнота. Если бы не свет, исходивший от зелёной шапки Лоринг и от перьев птицы риши, мы не могли бы различить даже лиц друг друга.

– Смотрите туда! Пальцы! – закричала Лоринг. У неё дрожал голос.

Мы с Коко прижались к Лоринг и посмотрели вверх. С потолка пещеры свисали бесчисленные руки. Все как одна показывали на нас пальцами, как будто сообщали кому-то, что мы вошли в пещеру Пумпа.

– Пеперьоны! Пеперьоны! – загремели на всю пещеру пронзительные голоса.

– Это глупенькая Коко. Чемпионка по забывчивости.

Все пальцы указывали на Коко.

– Ты подвергаешь опасности Маро и Лоринг. Лучше бы тебя не было здесь. Сдавайся и возвращайся назад, – продолжали вопить голоса. – Ты первая погибнешь.

Руки начали изображать, будто душат кого-то. Коко заткнула уши руками.

– Нет! Я не погибну! – громко закричала Коко, отступив на шаг назад.

Резкие голоса продолжали донимать Коко:

– Ты погибнешь! А погибнув, даже не вспомнишь, что с тобой случилось!

Со всех сторон раздался хохот. Коко упала на землю. Казалось, она задыхается. Мы с Лоринг пытались приподнять её, но она, будто окаменев, не двигалась.

– Лысая Лоринг! Если бы племя Ритито не сгорело дотла, ты должна была бы уйти из деревни Айрия.

На этот раз пальцы показывали на Лоринг. У неё задёргалась нижняя губа. Сжав кулаки, она закричала:

– Почему это я должна была бы уйти?

– Мудрая Лоринг, ты узнаешь, кто ты на самом деле!

Лоринг замотала головой.

– Если бы родители не обрили тебе волосы, ты бы знала, что ты – седовласая!

– Что? Седовласая?

Я смотрел на Лоринг, а она на меня. Она попятилась назад и упала на землю, как будто у неё отказали ноги.

– Все, кто тебя любил, мертвы. И чем дороже тебе становятся эти двое, тем ближе они к погибели. Потому что ты – прорицательница!

– Никакая я не прорицательница, я просто Лоринг! Лоринг, пеперьон из племени Ритито! – закричала Лоринг, зажав уши руками.

Ее и без того бледное лицо посерело. Я схватил Лоринг за руки. Они были ледяными.

– Беги скорее, Маро! – послышалось из обескровленных губ Лоринг.

Но я не мог оставить её и убежать. Я обеими руками ухватил Лоринг за подмышки и попытался поднять, но она опять упала.

– Маро, в твоих жилах течёт кровь другого племени!

Пальцы показывали на меня. Я зажал руками уши. А вдруг, если сейчас не найти зелёное перо, Лоринг и Коко погибнут?

– Лоринг, Коко, подождите здесь! Я найду зелёное перо!

Заткнув себе уши руками, я побежал вглубь пещеры. Мне казалось, что у меня сейчас разорвётся сердце. Перед глазами стояли посеревшие лица Лоринг и Коко. Я остановился и оглянулся назад.

– Оставь надежду, – сказал кто-то внутри меня в тот момент.

Это было фирэтэ. А фирэтэ может использовать только фирэтэнон. Значит, один из них где-то здесь, в пещере Пумпа.

– Вы фирэтэнон? Где вы? Что вы такое говорите? – кричал я, оглядываясь вокруг.

– Твои родители умерли, – почувствовал я вновь голос фирэтэнона.

Когда он заговорил о родителях, я будто окаменел. Я убрал руки от ушей. Резкие голоса, раздававшиеся на всю пещеру Пумпа, больше не были слышны. В пещере повисла тишина.

– Родители… умерли?

У меня закружилась голова, и я упал. Зачем Изваяние Правды прислало меня сюда? Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди.

– Ты должен умереть, Маро! Пока ты не уничтожил Папиш!

Слова фирэтэнона вонзались в моё сердце, как острые ножи. Пальцы с потолка тянулись ко мне. Они схватили меня за горло. Птица риши била их клювом, но это не помогало. Пальцы всё сильнее смыкались на моей шее. Я задыхался.

– Маро, держись! – закричала Коко.

Я открыл глаза и посмотрел в ту сторону, откуда доносился её голос. С трудом я смог разглядеть Коко, которая приближалась ко мне, неся на себе Лоринг. Благодаря зелёной шапке Лоринг тьма отступала, и в пещере Пумпа становилось светлее.

– Не слушай, Маро! Им нельзя верить! – кричала мне Коко.

Спотыкаясь, Коко шла ко мне.

– Не приближайся, Коко!

Пальцы потянулись к Коко и Лоринг и схватили их, пытаясь задушить. Девочки отбивались. Я изо всех сил старался не потерять сознание. Вокруг стало светлее – я увидел, что птица риши, хлопая крыльями, кружит у меня надо головой.

– Отсюда сможет выйти только тот, кто верит в себя!

Я произнес про себя слова волшебницы из племени Мимаран. Но обрести уверенность в себе я не мог. Разве были доказательства того, что я чего-нибудь стою? У меня слипались глаза. Одолевала дремота. Птица риши неустанно била меня крыльями по щекам, чтобы я не потерял сознание. На груди птицы дрожал лиловый огонёк. Взглянув на риши, я вспомнил, как Элвин посадил птицу мне на плечо:

– Если ты присвистнешь два раза, то риши запоёт. Но будь осторожен – её песня такая громкая, что можно оглохнуть, поэтому проси её спеть только тогда, когда это будет по-настоящему нужно.

С трудом придя в себя, я широко открыл глаза и сжал кулаки:

– Коко, Лоринг, заткните уши!

Собрав все силы, я свистнул два раза.

Риши запела, да так громко, что пальцы один за другим стали исчезать. Коко и Лоринг, которых они тоже поймали, были теперь свободны. И голоса фирэтэнона не было больше слышно. Ко мне возвращались силы. А лица Лоринг и Коко снова приобрели обычный цвет.

– Коко, как у тебя это получилось? Как ты смогла сбежать и прийти сюда? – сгорал я от любопытства.

А Коко стояла с таким лицом, словно и не знала, что сейчас происходило. Как будто она забыла о том, как пришла сюда, неся на себе Лоринг.

– Коко забыла, что говорили голоса. Она забыла всё, поэтому оказалась в безопасности. Ведь отсюда может выйти лишь тот, кто верит в себя. Похоже, из нас троих на это способна только Коко, – грустно сказала Лоринг.

По её лицу было видно, каким ударом для неё было то, что она прорицательница. Я тоже был раздавлен. Кровь моих родителей не такая, как у других жителей племени Ритито, – Лоринг и Коко знают об этом, что они теперь будут думать обо мне?

– Кажется, здесь фирэтэнон. Недавно он говорил со мной, – сказал я, не глядя на Лоринг и Коко.

Коко спросила:

– И что он тебе сказал?

– Сказал, что мои родители умерли. А ещё – что я уничтожу Папиш.

Коко смотрела на меня с открытым ртом. Лоринг же никак не отреагировала на мои слова.

– Маро, что ты такое говоришь? – засуетилась Коко.

– Я знала это… Твоя кровь не такая, как наша, – произнесла Лоринг.

Я не мог поверить своим ушам:

– Моя кровь не такая, как ваша?

– Ты не из племени Ритито.

Услышав слова Лоринг, Коко подняла уши и закричала:

– Маро не из племени Ритито! Лоринг, почему ты всё время говоришь такие странные вещи?

– Как я не хочу верить в то, что я предсказательница, так же и ты, Маро, не захочешь поверить в это. Но я чувствую. Твоя кровь не такая, как наша, – повторила Лоринг.

С отсутствующим взглядом она села, опершись спиной о стену пещеры.

– Тогда почему Элвин говорил, что я из племени Ритито? Почему меня не убили? Кто я, в конце концов? Какая кровь течёт во мне?

– Не знаю… Даже предсказатели не могут знать всего. Им известно только то, что на виду.

Я плюхнулся рядом с Лоринг. Моё сердце стучало так, что его было слышно, а голова, казалось, вот-вот разорвётся. Я закрыл лицо руками.

– Твоя кровь отличается от нашей, но внутри тебя живёт пылкость племени Ритито, – проговорила Лоринг, положив голову мне на плечо. – Я хотела бы вернуться назад. Вернуться в те дни, когда мы ещё ничего не знали. Если вы будете рядом со мной, вы погибнете.

По щеке Лоринг текла слеза. Я хотел успокоить Лоринг, но не мог подобрать слов. Чем я мог ей помочь? Я не мастер утешать.

– Лоринг… Я тоже хотел бы вернуться назад. Хотя не уверен, что мне бы это помогло. Не знаю, что мне теперь делать.

Я зарылся лицом в колени. К нам подошла Коко:

– Смотрите.

Коко приподняла левую брючину. У неё на ноге были написаны слова бабушки Фурнье:

«Неверие – это единственное, из-за чего кольцо Флоры может разрушиться».

– Это мама записала ручкой раурадер. Сказала, что этого нельзя забывать ни в коем случае. И ещё… Помните, что говорил Элвин? Пеперьоны не могут причинить друг другу вреда. Маро, ты говоришь, что твоя кровь не такая, как наша, но это не твоя вина. Лоринг, ты говоришь, что ты предсказательница, но что в этом такого? Каждый из нас рождён, чтобы нести свою, отличную от других, ношу. Такую ношу, которую никто, кроме нас самих, не сможет нести. Мы должны терпеть. Какой бы ни была наша судьба, мы пеперьоны. Маленькие взрослые. Нам решать, по какой дороге идти.

Коко смотрела на нас с Лоринг и улыбалась.

– Правильно, Коко. Пеперьоны не причинят друг другу вреда. Нам решать, по какой дороге идти, – повторила Лоринг.

Она сделала над собой усилие, и на её залитом слезами лице появилась улыбка. Коко положила руки на мои, а Лоринг накрыла наши руки своими. Как вдруг… Стена позади нас затрещала, и пещера Пумпа раскололась на две части.

Все произошло в считанные секунды. Не успев ничего сообразить, мы покатились в щель, образовавшуюся в стене. В голове была только одна мысль: сейчас мы погибнем! Однако мы упали во что-то мягкое, похожее на птичьи перья. Я открыл глаза и осмотрелся.

Мы лежали на перьях огромной зелёной птицы рейндбер. Эта птица была символом племени Шофокюрин. Такие птицы рождаются только там, где обитает это племя, и до самой смерти остаются с его жителями. Лоринг и Коко в изумлении гладили птичьи перья. У птицы рейндбер они такие мягкие, что когда их гладишь, начинаешь засыпать. Я спрыгнул с крыла птицы.

– Вы сумели победить!

Это был голос фирэтэнона. Кажется, Лоринг и Коко тоже почувствовали его.

– Трудно бывает услышать истину. Однако, примирившись с истиной, какой бы она ни была, можно стать сильнее.

– Где вы, фирэтэнон? – спросила Лоринг.

– Меня зовут Зелёное Перо.

Из-за спины Лоринг вышла женщина, всё тело которой было покрыто зелёными перьями птицы рейндбер. Длинные золотистые волосы женщины волочились по полу, как шлейф платья. Коко, широко открыв рот, уставилась на Зелёное Перо. В левой руке Зелёное Перо держала золотой бумеранг в форме полумесяца.

– Молодцы, что пришли. Перед вами деревня племени Шофокюрин.

– Деревня племени Шофокюрин? Мы думали, здесь живёт племя Мимаран, – шмыгнув носом, проговорила Коко.

– Наша деревня находится между деревнями Мимаран и Тэнту. Пылкость и самоуверенность отличают жителей этих двух деревень, поэтому между ними расположились сдержанные шофокюринцы, которые не дают своим соседям действовать сгоряча. К деревне Тэнту только один путь – через пещеру Пумпа.

Как только Зелёное Перо закончила свою речь, один за другим стали появляться шофокюринцы, которые прятались до сих пор в перьях птицы рейндбер. Все шофокюринцы, кроме Зелёного Пера, были очень маленькими, значительно ниже нас ростом.

– Зачем вы подвергли нас таким испытаниям? – сдержанно спросила Лоринг.

– Только тот, кто прошёл испытания, может забрать нож эчмон.

– Нож эчмон? Что это?

Подойдя ко мне, Зелёное Перо показала золотой бумеранг, который она держала в левой руке.

– Этот нож забирает душу. Лишает тело возможности двигаться. Если вонзить такой нож в сердце человека, имея при себе две слезы Ниборелли и дыхание Шасоя, то душа и тело этого человека навечно исчезнут во Вселенной.

– Это больше похоже на бумеранг, чем на нож, – дрожащими губами произнесла Коко.

Зелёное Перо потянула золотой бумеранг за оба конца, потом взяла его за середину. Согнутый бумеранг начал распрямляться, а по его краям зажглись огоньки.

– Все забывают о том, что боль, причинённая другому, возвращается и бывает ещё сильнее. Нож эчмон может иметь при себе лишь тот, кто помнит об этом.

Лоринг внимательно посмотрела на Зелёное Перо и спросила:

– А этот нож поможет оживить племя Ритито?

Зелёное Перо собиралась что-то ответить. Но в этот момент откуда-то послышались голоса кхаси. А это значило, что кхаси узнали, где находится племя Шофокюрин, и сообщили об этом племени Ансан. Жители племени бросились прятаться в перьях птицы рейндбер. Все были напуганы, только Зелёное Перо не шелохнулась:

– Скоро чёрная тень накроет это место. Пока не поздно, ищите две слезы Ниборелли и дыхание Шасоя. Ниборелли вы найдете в деревне Тэнту. Слезы Ниборелли – единственное волшебство, которым владеют жители племени Тэнту. Они расскажут вам, где искать дыхание Шасоя.

Зелёное Перо приложила нож эчмон к губам. В тот же миг нож превратился в золотой бумеранг. Зелёное Перо положила его мне за пазуху. Голоса кхаси становились всё громче.

– Вдруг я причиню боль Маро и Коко, что тогда? Вдруг кто-нибудь погибнет из-за меня? Зачем всё-таки меня прислали сюда? До сих пор я гордилась тем, что не испытываю страха. Лучше бы мне было по-прежнему не знать, кто я, тогда мне бы не было страшно.

Лоринг прикусила нижнюю губу.

– Иногда мы думаем, что нам тяжелее, чем другим. Однако каждый из нас несёт ту ношу, которую может понести только он. Тебе легче всего преодолеть именно те трудности, которые выпадают на твою долю.

Зелёное Перо протянула руку вперёд. Перед нами несла свои воды пещерная река. Наша новая знакомая протянула нам зелёное перо птицы рейндбер.

– Садитесь на него. Оно принесёт вас к племени Тэнту.

Мы сели на перо. Мне хотелось задать вопрос Зелёному Перу. Почему, если я тот, кому суждено разрушить Папиш, она не уничтожила меня, а помогла?..

– Самая тяжёлая борьба – это борьба с самим собой, – почувствовал я в душе слова Зелёного Пера, прежде чем успел что-то спросить.

Зелёное Перо дунула, и мы взлетели так неожиданно, что я потерял равновесие и растянулся плашмя на поверхности пера. Мы полетели туда, куда текла река.

Глава 10
Две слезы Ниборелли

– Долго ещё?

Коко со вздохом потянулась. Мне тоже было ужасно скучно. Я зарылся лицом в перо птицы рейндбер. Лоринг зачерпнула воды из реки, чтобы сполоснуть лицо.

– Ну… если интуиция меня не обманывает, мы скоро будем на месте, – сказала она.

Меня разозлили слова Лоринг. Вот уже несколько дней она повторяет одно и то же. Мне уже надоело лежать целыми сутками на пере птицы рейндбер, глядя в небо, или дремать от нечего делать.

– Если бы я умел колдовать, мы могли бы попасть, куда нужно, более лёгким способом, – пробормотал я.

Коко ответила:

– Может, попробуем плапла? Он заставит листья принять форму летучего ковра или орла.

– Коко, ты опять всё забыла? Волшебная сила плапла быстро исчезает. Ты хочешь рухнуть с неба вниз? – улыбнулась Лоринг, взглянув на Коко.

– Если бы мы умели колдовать, то уже были бы в деревне Тэнту.

Я случайно произнес вслух то, о чём думал. Лоринг в шутку плеснула в меня водой:

– Если бы всё можно было решить при помощи колдовства, нас не отправили бы туда. Маро, хватит пустых мечтаний, подумай лучше о чём-нибудь хорошем.

Лоринг ободряюще улыбнулась мне, но я только вздохнул.

Почёсывая левую щеку, Коко проговорила:

– Ну почему нельзя было поколдовать, пока мы не прибыли на место? Почему мы должны двигаться так медленно? Я просто терпеть не могу, когда так скучно!

На слова Коко Лоринг ответила:

– Ты помнишь, что говорил Элвин? Колдовство – всего лишь фокус, оно помогает ненадолго избежать проблем, но не помогает их решить. Самое главное – это наша воля. Вот что сильнее любого колдовства.

Коко тяжело вздохнула в ответ:

– Скучно.

Она подложила руку под голову и закрыла глаза. Мы грелись под теплыми солнечными лучами. Я перевернулся на другой бок и посмотрел на Лоринг. Она зачерпнула обеими руками воду из реки и поднесла к губам.

Лоринг уговаривала нас потерпеть ещё немного, а у самой на лице была страшная усталость. Я пожалел, что мы донимали её своими глупыми жалобами, ведь ей тоже было очень тяжело. Я плеснул в неё водой, так же, как она до этого в меня:

– Лоринг, давай думать о чём-нибудь хорошем!

Лоринг посмотрела на меня и смущённо улыбнулась. Я улыбнулся ей в ответ.

– Ой! Смотрите туда! Кони!

Задремавшая было Коко вскочила, указывая в сторону берега. Кони спускались к воде, чтобы напиться из реки.

Коко взволнованно проговорила:

– У каждого коня посередине лба сверкает драгоценный камень чёрного цвета.

Лоринг подняла голову, посмотрела вперёд и сказала:

– Такой конь был нарисован на потолке у нас дома. Папа говорил, что это символ племени Тэнту. Эти кони называются хайнэ. Правда, красивое название?

Лоринг глубоко вздохнула.

– Значит, мы находимся у деревни Тэнту? Лоринг, а почему у тебя такое выражение лица?

– У каждого коня на лбу камень, видите? Если кто-то хочет вторгнуться в деревню, камни чернеют.

– Да что же это такое! Это мы, получается, хотим к ним вторгнуться? Куда мы ни придём, нам нигде не рады, – надув губы, заворчала Коко.

Я лёг ничком на перо птицы рейндбер, как тогда, когда мы покидали пещеру Пумпа. Лоринг и Коко с испуганными лицами опустились рядом. Перо птицы рейндбер, несущее нас, медленно двигалось вниз по течению. Заметившие нас издалека хайнэ вдруг бросились куда-то бежать.

Мы карабкались по холмистому берегу реки. На вершине холма росло огромное дерево пинкапин. На его ветвях висели плоды размером с небольшие дома. Каждый плод и был домом. В этих плодах селились жители племени Тэнту.

В передней части плодов располагались дверцы, над которыми висели именные таблички. При каждом порыве ветра плоды мелодично звенели.

– Какие красивые домики… Если бы я могла, то тоже жила бы в таком… – прижав руки к груди, воскликнула Лоринг.

Трепет и грусть слышались в её голосе. Лоринг слишком хорошо понимала, как печальна судьба предсказателей, вынужденных всю жизнь скитаться. Лоринг была как никто весела, дружелюбна и рассудительна до того, как узнала, что она – предсказательница. Однако с тех пор, как мы покинули пещеру Пумпа, в её глазах было уныние. Я понимал, что никакие слова не смогут её утешить.

Так же, как мне не хотелось верить в то, что я не из племени Ритито, ей не хотелось признавать, что она предсказательница. Но, как сказала Зелёное Перо, никто из нас, кем бы он ни был, не может просто так избавиться от тяжести собственной ноши. Я попытался собраться с мыслями. Может быть, Элвин прав, и, если пыл наших сердец не охладеет, впереди нас будет ожидать то, что поможет нам изменить свою судьбу. Я убеждал себя, что есть дорога, которая приведёт нас к переменам. Это единственное, что помогало мне поддерживать присутствие духа.

– Лоринг, я уверен, ты будешь жить в доме гораздо более красивом, чем эти, – сказал я, глядя с улыбкой на Лоринг.

Она тоже посмотрела на меня и улыбнулась. Это была печальная улыбка.

– Найдётся какой-нибудь тёплый угол и для тебя, – хихикнула Коко.

Вечно Коко скажет что-нибудь ни к селу ни к городу. В какой бы опасности мы ни оказались, как бы ни было страшно и серьёзно то, что с нами происходило, Коко всегда начинала смеяться, галдеть и шутить. Раньше я обозвал бы её тупицей, но теперь от прежнего высокомерия не осталось и следа. Лоринг сильно переживает, я же бываю занудой, а вот весёлость Коко всегда придаёт нам сил.

– Давайте искать табличку с именем Ниборелли, – предложила Лоринг, глядя на плоды дерева пинкапин.

Мы обошли дерево кругом в поисках нужной нам таблички. Однако такой нигде не было.

– Разве не в племени Тэнту мы должны были искать Ниборелли? Почему же тогда здесь нет таблички с этим именем?

Покачав головой, Коко уселась на землю, опершись спиной о ствол дерева пинкапин. А Лоринг, казалось, глубоко задумалась о чём-то.

– Ведь необязательно жить на земле. Можно жить и под землёй, как племя Шофокюрин, – сказала она, указывая на основание дерева пинкапин.

– Ну конечно! Кто-то живёт под землёй – вот чудеса, если, конечно, этот кто-то не танкафо (танкафо – это такой крот, у которого рот находится там, где должны быть глаза, а глаза – там, где обычно рот), – пошутила в ответ Коко.

Однако я подумал, что Лоринг, возможно, права. И попросил Коко послушать, не различит ли она каких-нибудь звуков под землёй. Коко продолжала настаивать, что внизу никого нет. Мы с Лоринг сердито нахмурились, и Коко ничего не оставалось, кроме как улечься, приложив ухо к земле. Через некоторое время она заговорила:

– Я слышу звуки музыки… хм… а ещё чей-то храп!

Тут Коко громко закричала:

– Лоринг, ты права! Под землёй кто-то живёт! Но мы же не знаем, правда ли, что этот кто-то – Ниборелли?

– Вот встретимся с ним и узнаем, – ответила Лоринг.

Я посмотрел вниз:

– А как же мы туда попадём?

– Ну… даже не знаю, – покачала головой Лоринг.

– Эй! Да это слишком сложно. Пусть лучше этот кто-то выйдет на поверхность! – предложила Коко, жуя печенье аман, которое она только что достала из сумки сотин.

– Правильно! Нужно сделать так, чтобы он вышел к нам, – радостно закивала Лоринг.

– Только вот как это сделать? – Коко склонила голову набок.

Обойдя вокруг дерева пинкапин, Лоринг вздохнула – так сразу ничего на ум не приходило.

– Слушайте. Бабушка Фурнье как-то рассказывала нам вот что… Ведь Тэнту зовётся племенем песен и смеха. Они терпеть не могут, если музыка и веселье прерываются. Может быть, нам воспользоваться этим?

– О чём это ты? – спросила Коко, непонимающе глядя на меня.

– Да вот о чём! – воскликнула вдруг Лоринг, радостно улыбаясь. – Жители племени Тэнту не переносят слёз и плача. Если мы воспользуемся этим, как говорит Маро, то этот кто-то выйдет из-под земли на поверхность. Правда, неизвестно, найдём ли мы так Ниборелли.

– Но кто будет плакать? – спросила Коко.

– Можно плакать всем вместе.

– Ну уж нет, я не собираюсь плакать, – замахала руками Коко.

Мне тоже не хотелось плакать. Я был уверен, что мальчик не должен показывать своих слёз перед девочками. Кроме того, я просто не мог притворяться плачущим, когда рядом Лоринг. Мы с Коко отступили немного назад и вдруг заметили, что у Лоринг на глазах слёзы. Казалось, она подумала о чём-то очень грустном.

Я догадался, что она вспомнила о племени Ритито. О своих родителях. О том, что наша деревня Айрия стала пеплом. О себе, о том, что ей придется всю жизнь скитаться, о том, как печальна её судьба, ведь она никогда не сможет жить рядом с теми, кого любит. Из глаз Лоринг одна за другой капали слёзы. У меня сжалось сердце.

Я тоже подумал о своих родителях. А ещё о нашей последней встрече с бабушкой Фурнье. Мне было так горько думать, что бабушка Фурнье заботилась обо мне все эти годы, а я даже не поблагодарил её. Ещё мне вспомнилась сожжённая деревня Айрия и сердце Элвина. У меня из глаз тоже хлынули слезы.

Коко начала всхлипывать вслед за нами. Она читала то, что было записано у неё на руке. Казалось, она вновь переживает всё случившееся с нами за это время, всё, что она позабыла. «А-а-а», – первой заревела Коко. За ней громко зарыдала Лоринг. Но я не мог себе такого позволить и тихо, беззвучно плакал. От наших слёз корни дерева пинкапин стали совсем мокрыми.

Из-за громкого плача плоды дерева пинкапин затряслись. Звон, который они издавали, стих. Плоды начали сморщиваться. Сжавшись и став размером с кулак, они падали на землю. Вдруг корни дерева пинкапин приподнялись вверх. Оказалось, что под корнями располагался ещё один плод. Это тоже был чей-то домик.

– Ривашатун терфекяй руйтин шафо.

Откуда-то послышались слова заклинания. Корни, покрывавшие плод дерева пинкапин, один за другим отодвигались. Когда все корни раздвинулись, из плода вылез толстый мужчина. На голове у него был красный берет, седая борода спадала на грудь.

– Это вы тут плакали? Зачем вы меня разбудили? – зевая, спросил толстяк.

– Мы не знали, как спуститься вниз, к вашему домику. Мы ищем господина Ниборелли.

– Ну, я Ниборелли. Зачем я вам понадобился?

Коко объяснила:

– Нам нужно забрать две слезы Ниборелли.

Приподняв правую бровь, Ниборелли подозрительно посмотрел на Коко:

– И зачем это вам мои слёзы?

Ниборелли погладил себя по выпяченному пузу.

– Мы из племени Ритито. Недавно племя Ансан превратило Ритито в пепел. Следующим было племя Мимаран. Сейчас то же самое происходит с племенем Шофокюрин. Нет, наверное, уже произошло. Племя Ансан обязательно нападёт и на эти места. Перед тем, как прийти сюда, мы встретили Зелёное Перо из племени Шофокюрин. Она сказала нам, что если мы хотим уничтожить Ансан и спасти кольцо Флоры, нам нужен нож эчмон, две слезы Ниборелли и дыхание Шасоя. Нож мы получили от Зелёного Пера. Она велела нам встретиться с вами, чтобы получить от вас две слезы, а ещё она обещала, что вы расскажете, как найти дыхание Шасоя, – вкратце объяснила всё Лоринг.

– А мне-то что за дело до этого?

Ниборелли моргал глазками. Его лицо ровным счетом ничего не выражало. Я не понимал Ниборелли. Он был слишком спокоен для человека, который вот-вот встретится со смертельной опасностью.

– Все шесть племён на Папиш и так трясутся от страха перед племенем Ансан. А тут ещё шпионы Ансана, кхаси, сеют тревогу в жителях Папиш. Шесть племён всё больше отдаляются друг от друга, и между ними уже нет былого доверия. Это приведёт к тому, что кольцо Флоры разрушится ещё до того, как все шесть племен будут уничтожены. Если кольца Флоры не станет, то свет на Папиш погаснет. А это значит, что мы все погибнем! Пока этого не случилось, мы должны скорее получить от вас две слезы и найти дыхание Шасоя! – взволнованно проговорил я.

Ниборелли ничуть не изменился в лице. Он отвернулся и принялся ковырять в ухе. Лоринг схватила его за одежду:

– Помогите нам! Нужно всего две слезы! Нельзя, чтобы все мы погибли!

Ниборелли раздражённо оглядел нас:

– А мне-то что за дело? Подумаю об этом потом!