Текст книги "Клянусь своим сердцем (ЛП)"

Автор книги: Нусрат Али Шанджида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Он воздвиг стену для всех, чтобы никто не мог вторгнуться. Я была единственной, кто разрушил его стену, став свидетелем его печали, его потери.

Когда он спустился и присоединился ко мне, его брат поднялся на трибуну, произнося свои слова. Но меня это не касалось, ведь я могла думать только о потерянном мальчике, сидящем рядом со мной. Мальчик, которого я так сильно любила, но который был так далеко от меня.

И с каждой проходящей минутой я чувствовала, что он все больше отдалялся от меня.

Обед после службы состоялся на заднем дворе церкви. Все были снаружи, а мы с Люцифером остались внутри церкви. Похороны были совершены. Были произнесены молитвы.

Теперь пришло время пройти по этой дороге горя.

Люцифер сидел рядом со мной в первом ряду, не выпуская моей руки. Его взгляд был прикован к фотографиям, которые все еще стояли на алтаре.

Он внезапно встал, ослабил хватку на моей руке и остановился перед фотографиями. Его взгляд остановился на первом кадре, где он обнимал свою мать, когда они сидели на скамейке.

– Где ты ее взяла? – спросил он.

– Она было в коробке, которую я нашла в ее спальне. Там было еще несколько фотографий и писем.

Я надеялась, что он не разозлился бы из-за того, что я рылась в вещах его матери. Но когда я вчера уходила из его дома, я не смогла удержаться и зашла в ее комнату. Она тоже была мне как мать, она всегда относилась ко мне как к собственной дочери, и по какой-то причине нахождение в ее комнате и просмотр ее вещей давали мне немного успокоения, которого я так жаждала.

Он не сводил с них глаз.

– Я удивлен, что она сохранила ее. Я сказал ей выбросить фото из-за дурацкой футболки-трансформера, которая была на мне.

Я нежно улыбнулась ему.

– Думаю, она хотела запечатлеть каждый момент с тобой, каким бы безумным или странным он ни был.

Люцифер глубоко вздохнул и облокотился на стол.

Я немедленно встала, потирая рукой его спину, а другую положив ему на плечо.

Я знала, что ему нужно пространство. Он все еще не осмыслил большую часть этого. И в определенной степени я тоже.

Но что-то внутри подсказывало мне остаться здесь, с ним, даже несмотря на то, что он этого не хотел.

– Люцифер?

– Хммм, – я слышала его задыхающийся голос.

Я обхватила ладонями его лицо, но он смотрел в сторону, не встречаясь со мной взглядом.

Я настаивала, заставляя его повернуться ко мне лицом.

Его глаза были опущены, челюсть сжата, брови нахмурены. Он сдерживался. Он боялся, что я увидела бы его насквозь… Но я уже это сделала.

Было уже слишком поздно.

– Люцифер, посмотри на меня, – мой голос звучал почти требовательно.

К счастью, он поднял голову.

– Можешь поплакать. Я буду здесь.

Он энергично покачал головой, держа руки в карманах.

– Выпусти это, Люцифер. Не души себя. Я никуда не уйду.

Когда я заметила, что у него дернулся нос, я поняла, что он на грани срыва.

– Все в порядке. Ты можешь поплакать, Люцифер. Просто поплачь.

Как будто мои слова были последней каплей, на его лице отразилось отчаяние, и он начал всхлипывать.

Не теряя ни секунды, я обхватила его руками и крепко обняла. Его руки крепко обхватили мою талию, когда он плакал, уткнувшись мне в шею.

Мои пальцы взъерошили его волосы, пока я позволяла ему изливать свое сердце.

– О-она ушла… она ушла, – выдавил он сквозь рыдания.

Мое сердце разбивалось на бесчисленные осколки, мои глаза жгли слезы, готовые вот-вот пролиться.

Но этот момент был не обо мне. Все дело в Люцифере. Это всегда был Люцифер.

Его тело затряслось, заставляя мою кожу вибрировать. Его руки сжались вокруг меня, когда я почувствовала, как капли слез упали на мои плечи и шею.

– Я только что похоронил свою мать. Она никогда не вернется. Н-никогда.

– Все в порядке. Все в порядке.

Но ничего не было в порядке. Я не знала, будет ли так когда-нибудь снова.

***

НАСТОЯЩЕЕ

– Встань на колени, – резко приказал Аид, как только вошел в комнату.

От его слов у меня по спине пробежала дрожь ужаса. Я не могла заставить свои конечности пошевелиться. Я застряла – не в силах сдвинуться ни на дюйм.

Прежде чем я успела понять, к чему он клонил, Аид с силой схватил меня за волосы. Поднял и швырнул на кровать.

– Когда я говорю встать на колени, ты встаешь на колени! – закричал он.

Я прерывисто выдохнула и встала на четвереньки.

– Кому. Ты. Принадлежишь? – выпалил он.

– Т-тебе.

Внезапно он стянул с меня брюки и нижнее белье. Моя грудь сжалась, а на глаза навернулись слезы.

Без предупреждения он стянул мои ноги вниз, так что половина моего тела свисала с кровати. Он уткнул мое лицо в простыню, и я услышала знакомый звук расстегиваемой молнии.

– Почему у тебя такой неуверенный голос? А?

– Я…я не…

Прежде чем я успела закончить свой ответ, Аид вошел в меня. Я издала крик о помощи из-за боли, заставляющей мое тело биться в конвульсиях. Он снова уткнул мою голову в простыни, отчего мне стало трудно дышать. Я и близко не мокрая, и от таких резких толчков, и, боюсь, по моим бедрам потекла кровь.

Я безудержно рыдала в простыню, пытаясь успокоиться от жгучей боли.

Я должна оттолкнуть его или дать отпор. Сделать что-нибудь.

Но если бы я это сделала, кто-то другой расплачивался я за последствия. Кто-то другой был бы в опасности. Кто-то другой чувствовал бы себя беспомощным, как и я.

И только ради того, чтобы защитить этого человека, я готова пожертвовать собой этому монстру до конца своей жизни.

– Ты действительно забыла, какой контроль я имею над тобой? – он толкнулся сильнее.

– Нет, – едва слышно ответила я своим приглушенным голосом.

– Тогда какого черта ты делаешь за моей спиной, а? Отвечай мне! – заорал он во весь голос, продолжая свои толчки.

Когда я помедлила с ответом, он крепко схватил меня за волосы, новые слезы потекли по моим щекам, делая простыню мокрой.

Я почувствовала, как мои внутренности горели от дискомфорта, а кожу головы пронзила боль от резких рывков.

– Я ничего не делала.…Я обещаю.

– Лгунья! Тогда почему Эндрю спрашивал меня о том, действительно ли я хорошо к тебе отношусь или нет? Откуда он знает, а?

С каждым словом, вырывающимся изо рта огнем, его толчки становились сильнее, как будто кто-то вонзал нож в мою кожу. Мурашки разбегались повсюду, покалывая мою кожу.

– Я ничего не говорила. Пожалуйста, Аид, – закричала я.

– И я должен верить такой бесполезной женщине, как ты? Никогда!

Он снова уткнул мое лицо в простыни, заглушая мой голос, не утруждая себя выслушиванием моих доводов.

С каждым толчком, с каждой болью я чувствовала, как он отрывал от меня маленькие кусочки, которые я оставила глубоко в своем разуме и душе.

В конце концов, его движения позади меня замедлились, и он остановился со стоном, когда я почувствовала, как он вошел в меня. Когда он нашел свое удовольствие в моей боли.

Он выскользнул из меня, и мое тело обмякло, когда я упала на пол, как безжизненная душа. И, не оглядываясь назад, он застегнул молнию на своих штанах, оставляя мое измученное обнаженное тело на полу.

– Если я еще раз услышу, как Эндрю говорит со мной об этом дерьме, для тебя будет худшее наказание.

Наконец он ушел, с грохотом закрывая за собой дверь. Я смотрела в темный потолок нашей спальни, чувствуя пустоту внутри и снаружи.

Я не знала, куда он пошел и находился ли он все еще в доме… Все, что я чувствовала, – это пустоту и боль, пронзающие мои нервы.

Секундой позже я услышала, как Ромеро постучал с другой стороны двери. В этом нет ничего необычного. Он знал о моей боли. Он становился свидетелем этого каждый божий день. Я даже искала его утешения, когда Аид уходил, но сейчас…Я не могла пошевелиться.

Я не хотела.

Я хотела побыть одна. До конца своей жизни.

Единственный человек, у которого я просила помощи, умоляла о ней, повернулся ко мне спиной, когда я нуждалась в нем больше всего. Ни один раз, ни дважды, ни трижды.

Но каждый раз, когда я умоляла его о помощи, он так и не возвращался за мной.

Я никогда не думала, что он стал бы чужим в моей жизни после того, как был тем, кого я так сильно любила. Если бы я знала тогда то, что знала сейчас, я бы никогда не впустила его в свою жизнь.

И за то, что он обманул мое доверие, разбил мне сердце, я никогда не простила бы его.

ГЛАВА 8

Любовь может привести к мрачному счастью.

ТЕЙЯ

ПРОШЛОЕ

Прошел месяц. Месяц, а ничего не изменилось.

То, чего я боялась после смерти Розали, происходило. Я теряла Люцифера. Он продолжал ходить на занятия и даже занимался баскетболом, но его там не было.

Он присутствовал физически, но мысленно был за много миль и вне досягаемости.

Как будто он воздвиг эту бетонную стену и не оставил мне возможности пробиться сквозь нее. И что делала я?

Ничего, кроме того, что наблюдала, как он разрушал себя прямо у меня на глазах, и ничего не могла с этим поделать. В течение нескольких недель я даже давала ему свободу действий. Мы почти не разговаривали и не встречались.

Каждую ночь я держала окно открытым, ожидая его прихода, надеясь, что, может быть, только может быть, он пришел бы и обнял меня, прошептав о том, как сильно он по мне скучал.… как сильно он любил меня. Все мое тело дрожало от прохладного ночного воздуха, проникающего через окно, но я держала его открытым.

После школы я даже ждала его в домике на дереве. Но разочарование охватывало меня каждый раз, когда я видела, что место опустело, а он так и не появился.

Даже в доме Люцифера большую часть времени пусто и тихо.

В те несколько раз, когда нам удавалось встретиться, он едва здоровался со мной или извинялся по поводу ранних тренировок.

Все, что я могла делать, это просто сидеть и наблюдать за тем, куда катится Люцифер.

Теперь это его новый распорядок дня. Он просыпался, шел на занятия, а затем на тренировку, а потом исчезал на весь день.

И на повторе.

Нет никаких жалоб на его результаты или практику. Все шло хорошо, и все же не все так хорошо.

Такое чувство, что я больше не узнавала этого Люцифера. Тот Люцифер, которого я знала, где-то затерялся в лабиринте отчаяния и боли.

И этот новый Люцифер – всего лишь обман, прикрывающий боль, через которую он проходил.

Недели превратились в месяц, и все начало по-настоящему меняться.

Люцифер начал ходить на вечеринки, напиваться по выходным и, что хуже всего, он проводил больше времени с другими девушками, и даже не сказал мне хоть слово. Внезапно он попал в этот вымышленный мир, где не чувствовал ни печали, ни боли. Я сомневалась, что алкоголь заставлял его что-либо чувствовать. Кроме того, я даже не могла поговорить об этом с его отцом, потому что он всегда приходил вовремя на свои тренировки и к тому же не был алкоголиком.

Но чего он не мог видеть, так это того, как сильно это ранило и меня. Каждый раз, когда он игнорировал меня, я говорила себе, что он горевал и ему нужно больше времени. Но чем больше проходило времени, тем сильнее разбивалось мое сердце.

Пока однажды ночью все не стало по-настоящему плохо.

С меня хватит, сказала я себе. Я устала ждать, когда он вылез бы из своей скорлупы, и я не собиралась позволять ему использовать смерть своей матери как предлог, чтобы поступать не так, как он сам.

Мистера Ди'Амико не было в городе несколько дней, и это была прекрасная возможность для меня поговорить с Люцифером. Я припарковала свой велосипед перед его виллой, где меня приветствовали громкие звуки песни Арианы, поющей из динамиков "Boyfriend". Мое разочарование усилилось в ту минуту, когда я открыла дверь. Дом полон мальчиков и девочек из нашей школы. Половина парней и девушек были заняты танцами и выпивкой, как будто завтрашнего дня не наступит, в то время как другая половина была занята поцелуями, или, лучше сказать, на грани секса на глазах у стольких людей.

Пробираясь сквозь толпу, я искала Люцифера. К счастью, я нашла его целым, но, к сожалению, он сидел на диване в окружении миниатюрных девушек, в то время как сам наклонялся к столу. Скорее, его нос касался стола.

Что он делал?

Словно почувствовав мое присутствие, он поднял голову, встречаясь со мной взглядом.

Я не была уверена, как он отреагировал бы… Возможно, я ожидала, что он был рад мне. Но, увидев шок и удивление на его лице… это то, чего я не ожидала.

Я подошла к нему, чувствуя, как беспокойство пронзило мои нервы. Девушки вокруг него выглядели встревоженными моим присутствием, чувствуя, что его внимание направлено на меня.

– Тейя! Детка! – закричал он своим хриплым, полным энергии голосом, потирая нос.

Я нахмурилась. Что-то не так…

Я села на край дивана и взяла его за руку. К моему удивлению, он не встал и не ушел.

Боже, я так по нему скучала.

– Что ты здесь делаешь?

Он откидывается назад, положив руку на спинку дивана и положив лодыжку на колено, выглядя как король, контролирующий ситуацию.

– Ммм… Я подумала, мы могли бы поговорить. Это важно.

– Да, да, да. Конечно.

– Наедине.

Не отвечая больше, он взял меня за руку и повел наверх, в свою комнату. К счастью, в его постели не было случайных парня и девушки, обнаженных.

Он закрыл дверь, и, прежде чем я успела опомниться, его губы приникли к моим в глубоком поцелуе, лишая меня возможности говорить с ним.

Я немедленно растаяла от его прикосновений. Такое чувство, что прошла целая жизнь с тех пор, как я чувствовала его прикосновения, его губы на своих.

Но даже несмотря на то, что он целовал меня, он, казалось, не в себе.

Люцифер целовал меня не так, как раньше. Я не чувствовала страсти, связи или любви.

Ничего.

Мне просто казалось, что я какая-то случайная девушка, с которой он целовался для того, чтобы скоротать время.

Я оттолкнула его, сохраняя безопасную дистанцию между нами.

– Я пришла сюда поговорить.

– Я просто… я просто скучал по тебе. Давай, детка. Один поцелуй, – пробормотал он, уверенно наклоняясь вперед.

Я оттолкнула его.

– Нет! Я здесь, чтобы поговорить. С меня хватит твоего молчания и невежества.

Даже для себя я казалась решительной и злой, потому что именно так я себя чувствовала. С меня хватит этого дерьма.

Он потер рукой затылок, глядя на меня без тени раскаяния на лице. Все, что я видела, – это нетерпение и раздражение.

Что, черт возьми, с ним происходило? Почему он так странно себя вел?

– Я не игнорировал тебя, детка, клянусь. Я просто был занят. Я должен был наверстать упущенное.

– И у тебя не нашлось ни одной минуты своего времени, которую ты мог бы уделить мне?

Мой голос звучал отрывисто.

Люцифер наклонился вперед, обнимая меня своими сильными руками, зарываясь носом в мои волосы.

– Я знаю, знаю. Прости меня, детка. Я заглажу свою вину.

Он обхватил мое лицо ладонями и снова наклонился для поцелуя.

Внутри меня что-то оборвалось, и я оттолкнула его, на этот раз сильно.

– Что с тобой не так? Я здесь, чтобы поговорить о тебе и о нас, а все, на чем ты можешь сосредоточиться, – это целовать меня! – закричала я во всю мощь своих легких.

Он выглядел сбитым с толку моим вопросом и вспышкой гнева и почесал затылок.

И если подумать, почему он вдруг так заинтересовался поцелуями со мной и прикосновениями? Это совсем на него не похоже.

И его очень странное поведение заставило меня прищурить глаза, чтобы получше рассмотреть его. Он определенно не пьян, поскольку у него крепкая осанка. Но его лицо выглядело по-другому.

Его щеки раскраснелись, и глаза тоже немного покраснели, но они сияли счастьем и чистой радостью.

Он под кайфом?

– Люцифер… ты принимаешь наркотики? – я медленно вдохнула.

Он отчаянно потряс головой.

– Боже мой!.. Какого хрена ты под кайфом? – рявкнула я.

И вот тогда до меня дошло. Он наклонился над столом и, прежде чем я успела разглядеть, что он делал, в считанные секунды вытер стол тыльной стороной ладони.

– Люцифер, я не шучу. Скажи мне, какого хрена ты принял прямо сейчас!

Он поморщился, как будто мой высокий голос причинял боль его барабанным перепонкам.

Он моргнул, затем ответил:

– Я только что понюхал немного «молли»… Я чувствовал себя подавленным, и подумал, ну, знаешь, воспользоваться этим, чтобы поднять себе настроение на уровень выше. Но это безопасно, клянусь.

Не произнося ни слова в ответ, я протиснулась мимо него и вышла из комнаты.

Я не могла. Я просто… не могла.

Я услышала его шаги позади, но ни на секунду не останавливалась.

– Тейя… детка… подожди, – я почувствовала по его голосу, что ему больно, но мне плевать.

Я спустилась вниз, возвращаясь обратно к толпе пьяных и, возможно, накачанных наркотиками парней и девушек по всему дому. Взяв меня за локоть, Люцифер развернул меня лицом к себе.

– Тейя, я же извинился. Ничего особенного.

Чертовски неправдоподобно.

Я чувствовала, как гнев струился по моим венам, просто слыша его глупые слова. Насколько бредовым он стал?

– Ничего? Ничего! – закричала я так громко, что это даже громче музыки, гремящей вокруг нас.

Как будто кто-то только что понял, что происходило что-то важное, случайный человек остановил музыку, приветствуя меня неловким молчанием и удивленными взглядами окружающих. Но мне все равно.

– С каких это пор ты принимаешь наркотики? С каких это пор ты пьешь? С каких это пор ты устраиваешь вечеринки? С каких это пор ты превратился в труса? – выплюнула я.

Его глаза затуманились.

– Я просто подумал пригласить нескольких друзей. Я не знал, что вся школа придет поддержать меня после смерти мамы. Что я должен был делать? Вышвырнуть их всех вон?

У меня отвисла челюсть.

– Не надо. Не смей, блядь, использовать Розали как предлог для того, чтобы устраивать вечеринки и нюхать «молли», чтобы преодолеть свое горе!

Он вздрогнул и огляделся по сторонам, как будто ему неловко, но в следующий раз, когда он заговорил, его голос звучал словно он защищался.

– Я же не наркоман, Тейя. Это всего лишь один раз. Перестань быть такой занудой.

– Ты не понимаешь, не так ли?

Я изо всех сил пыталась пережить этот момент. Нет смысла спорить с ним прямо сейчас, благодаря экстази в его организме. Он не выслушал бы меня и не раскусил бы мои доводы.

– Просто на один раз. Я больше так не буду.

Я выдохнула, глядя вниз, и мои плечи опустились в знак поражения.

– Мне не следовало обещать Розали. Потому что, если бы она увидела это, разочаровалась бы не только в тебе, но и во мне. И, видя все это, я уверена, что ты тоже не сможешь сдержать свое обещание, потому что я, черт возьми, не могу на тебя положиться.

– Ты, должно быть, шутишь! Я всегда был рядом с тобой. На каждом гребаном шагу! – зарычал он. – Моя мама умерла, Тейя. Я буквально сирота. Так что, прости меня, если я пытаюсь ненадолго сбежать от этого беспорядка и подумать, что вокруг меня есть еще что-то хорошее.

Я фыркнула, закатывая глаза.

– Другие хорошие вещи? Например? «Молли» и случайные девушки? Ты не сбежишь, Люцифер. Ты убегаешь от реальности. Выпивка и кайф могут снять боль на несколько часов, но когда к тебе вернется рассудок, реальность ударит по тебе так сильно, что ты не почувствуешь ничего, кроме угрызений совести. Люди умирают, Люцифер. Трагедия случается, но это не значит, что ты обращаешься к наркотикам и прочей херне, чтобы пережить это. Ты должен смотреть правде в глаза, а не прятаться.

Его лицо покраснело.

– Жизнь не идеальна, Люцифер. Ничто не идет по плану, но это не дает нам права разрушать все собственными руками. Я пыталась дать тебе пространство и время для исцеления. Я провела почти месяц, наблюдая, как ты напиваешься и гуляешь с другими девушками, пока ждала, когда ты вернешься ко мне. Я ждала, пока ты отталкивал меня, пока ты причинял мне боль каждый гребаный раз, когда вел себя так, как будто меня не существовало.

Он не произнес ни единого слова, и это заставило мою кровь закипать от ярости.

– Я хожу на могилу Розали каждые выходные, сажаю ее любимые орхидеи и проверяю у священника, распустились ли цветы вокруг ее могилы.

Слезы текли по моим щекам, потому что я больше не в силах их сдерживать.

– Я сижу у могилы и разговариваю с ней, но никогда ничего не говорю о тех неожиданных вещах, которые ты сейчас совершаешь, зная, как сильно это причинило бы ей боль. Но я уверена, что она с небес видит, в какое разочарование ты превратился!

Я проглотила комок в горле и встретила его свирепый взгляд.

– Мне надоело ждать. С меня хватит. Теперь ты сам по себе, Люцифер.

Он облизнул губы, как будто не уверен, стоило ли отвечать, но произнес это, пронзая мое сердце.

– Может, ты перестанешь быть такой плаксивой подружкой? Тебе не понять моей боли.

Я тупо посмотрела на него, застигнутая врасплох его обидными словами.

Моя рука дико задрожала, но я сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.

– Я не пойму этой боли? Я была на заднем сиденье машины, когда произошла авария. Я наблюдала, как оба моих родителя истекали кровью и кашляли, взывая о помощи. Я буквально наблюдала, как они испустили последний вздох, пока я сидела сзади и ничего не делала. Я даже не успела попрощаться.

У него перехватило дыхание. Вина отражалась в кристально чистых глазах.

– Тейя, я не имел в виду, что…

– Мне теперь, блядь, все равно. Принимай наркотики, пей столько, сколько хочешь, и трахай любую девушку, которую сможешь найти. Но я больше не останусь здесь, чтобы помогать тебе. Я устала давать тебе время и пространство. С меня хватит. Между нами все кончено.

– Нет, Тейя…

– Прощай, Люцифер.

Я вылетела из его дома и вернулась домой, не оглядываясь.

***

Я закрыла книги, собрала свои вещи и вышла из библиотеки. Когда вернулась домой, было уже почти время обеда. Это была долгая неделя, но я многого добилась. Было удивительно весело делать все самостоятельно и хоть раз не думать о Люцифере. Единственный раз, когда я думала о нем, была ночь, когда я оставила его в его доме, а затем несколько ночей после этого, когда я лежала в постели.

Я также перестала держать окно открытым, не утруждая себя его ожиданием. Даже в школьные дни я не видела никаких признаков его присутствия.

Но было несколько раз, когда я скучала по нему и его близости, но тогда я сразу подумала о том, как сильно он изменился и что он больше не был тем Люцифером, которого я когда-то знала и встретила в домике на дереве. Я больше не знала, кто он, и не хотела знать. Потому что мне не нравилась эта сторона Люцифера.

Последние несколько дней я была сосредоточена только на школьных занятиях и искусстве. После того, как мой школьный консультант сказал мне, что у меня блестящее будущее в искусстве, это вдохновило еще больше работать над своими художественными навыками. Теперь мои дни проходили в школе, а ночи посвящены совершенствованию своих знаний.

Тетя Мелани несколько раз спрашивала меня о Люцифере, но я отмахивалась от этого небрежным ответом, не давая ей возможности продолжить расспросы.

Повесив рюкзак на плечо, я взяла велосипед. Темно и холодно, и я накинула на плечи куртку для защиты.

– Тейя, – услышала я грубый голос позади себя.

Я остановилась на месте… Черт.

Люцифер. Почему он здесь? Я опустила голову и поставила ноги на педали, чтобы уехать отсюда.

– Тейя, – повторил он, на этот раз подходя ближе.

– Отвали, Люцифер, – рявкнула я и начала крутить педали, уезжая прочь.

Но это не остановило его, когда он бежал рядом со мной, зная, что я всегда держала скорость вращения педалей на среднем уровне, и он мог догнать меня.

– Пожалуйста, Тейя. Мне нужно с тобой поговорить.

– Я не хочу ничего слышать.

Я закрутила педали еще быстрее.

Он все еще бежал ко мне трусцой.

– Я знаю, что я действительно сильно облажался, просто дай мне шанс объяснить.

Я хранила молчание, если не считать нашего тяжелого дыхания и холодного воздуха, эхом отдающегося вокруг нас.

– Тейя, пожалуйста.

Я закрутила педали так быстро, как только могла, пока он не устал и не остановился посреди тихой дороги, а я продолжила ехать домой.

Я оставила велосипед возле крыльца и поднялась наверх, мысленно похлопывая себя по спине за то, что смогла сбежать от Люцифера.

В кои-то веки я не хотела его слушать.

На этот раз я хотела, чтобы он держался от меня подальше, потому что он больше не мой Люцифер. Тот Люцифер, которого я знала, давно ушел.

На следующий день я шла в продуктовый магазин с Джулс, одной из девушек из клуба, которая хотя бы разговаривала со мной.

Взяв все из списка, который написала тетя Мелани, мы стояли с корзинами, полными продуктов, в очереди к кассе.

– Эй, не хочешь потусоваться в эти выходные? Мы с Сэмми планируем посмотреть фильм. Мы собираемся посмотреть «Финал». Что ты скажешь? – спросила Джулс с моей стороны. Я фанат Marvel, но «Финал» выйдет на этой неделе, и достать билеты будет непросто.

– Неужели?

– Ты даже не представляешь, сколько людей умирает от желания посмотреть этот фильм. После того, как целая половина мира была стерта с лица земли, почти все хотят увидеть, как они вернут всех обратно, чтобы победить Таноса.

Мы хихикнули и продвинулись вперед, когда один из покупателей покинул прилавок.

– Тейя… – произнес голос позади меня, заставляя меня немного подпрыгнуть от неожиданности, потому что я определенно не ожидала услышать этот голос после прошлой ночи.

Я оглянулась через плечо. Люцифер стоял прямо позади нас, и при виде его у меня сжалась грудь.

– Привет, Люцифер, – поприветствовала Джулс, заставляя меня закрыть глаза.

Не сейчас, Джулс.

– Привет, Джулс. Тейя, пожалуйста, мы можем поговорить? – он осторожно сделал шаг вперед.

Я молчала, глядя вперед. Моя хватка крепче сжала корзину с покупками.

Словно почувствовав нашу неловкость, Джулс выскользнула из очереди, направляясь к выходу.

– Я схожу за нашими велосипедами.

Кровавый предатель.

– Пожалуйста, Тейя. Всего несколько минут.

Я закрыла глаза, сжала губы и молилась Богу помочь мне убраться отсюда к чертовой матери.

– Я знаю, что совершил огромную ошибку, но я не мыслил ясно.

Внезапно я сошла с ума и опустила голову, чтобы взять себя в руки, прежде чем закатить сцену. Как долго продвигалась эта гребаная очередь?

К счастью, Бог прислушался к моим молитвам, когда я подошла к кассе и буквально выбросила все товары на прилавок, устремляясь к концу, чтобы забрать пакеты, пока искала свой кошелек.

– Тейя… – он сделал паузу. – Мне действительно жаль, что я так сильно облажался. Но мне нужен всего один шанс.

Я нахмурилась и посмотрела на него.

На его лице написано страдание, и он, казалось, нервничал. Я даже прищурилась, чтобы рассмотреть его лицо на случай, если он снова принимал наркотики. После прошлого раза я ему не доверяла.

– Это будет стоить 14,11 доллара.

Я расплатилась с кассиром как можно быстрее и схватила свои сумки, прежде чем быстро ушла от Люцифера.

Не устраивай сцен. Успокойся. Успокойся. Просто садись на велосипед.

Я повторяла свою мантру.

– Тейя! – он позвал меня по имени, и я услышала его приближающиеся шаги.

Просто игнорируй его, Тейя. Просто игнорируй.

– Просто дай мне шанс объяснить, а потом можешь делать все, что захочешь, Тейя.

Я продолжила идти.

– Если ты хочешь, чтобы я опустился перед тобой на колени и попросил прощения, я сделаю это.

Все еще уходила.

– Детка… пожалуйста. Я теряюсь без тебя. Ты нужна мне.

Шла вперед.

– Пожалуйста, Тейя, позволь мне объяснить. Я знаю, что облажался очень сильно. Но ты больше, чем мой лучший друг, и все, чего я хочу, – это один шанс доказать, что я могу измениться, и все будет по-другому.

Я резко остановился и обернулась, глядя на него в замешательстве.

– Лучший друг?

Он мягко улыбнулся.

– Да. Мы нечто большее, но, может быть, мы можем начать все сначала? Я сделаю все, чтобы загладить свою вину перед тобой.

– Ты действительно думаешь, что после того, как ты со мной обошелся, я захочу снова дружить с тобой? – огрызнулась я.

Его лицо мгновенно вытянулось.

– Если дружба с тобой означает, что ты будешь повсюду игнорировать меня, отталкивать и называть «плаксивой подружкой», то большое тебе спасибо, но нет. Я больше не хочу быть твоим другом или подружкой! – закричала я.

Он сделал шаг назад, потрясенный моим жгучим гневом.

– Я говорила это раньше и скажу снова. Мы. Закончили. Иди и найди кого-нибудь другого, кто будет в восторге от твоего невежества и безразличия, потому что это не моя сцена, – усмехнулась я и развернулась, не оглядываясь.

Оставить его там – правильное решение. Даже если это причиняло боль.

***

НАСТОЯЩЕЕ

Я резко проснулась от сна. Воспоминание, которое подействовало как бальзам на мое сердце после прошлой ночи, хотя я и не хотела, чтобы он вторгался в мое сердце. Я чувствовала, как боль распространялась по всему телу. Мне так больно, и я беспокоилась, что, возможно, не смогла бы нормально двигаться. Чувствуя, как холодный воздух коснулся моей кожи, я опустила взгляд на свое полуобнаженное тело. Я даже увидела несколько капель крови, размазанных по моим бедрам.

Это случилось впервые в моей жизни.

Это правда, что он отвешивал мне пощечину в качестве наказания. Но прошлой ночью… он никогда не трахал меня так жестко. Вначале, когда я встречалась с несколькими своими коллегами, он пару раз давал мне пощечину, чтобы я не ходила с ними на свидания.

Но с Аидом? Я никогда не знала, что могла бы жить в такой ярости.

При мысли о его грубости мной овладела немедленная печаль, и я без сил упала на пол. Подтянув ноги к груди, я опустила голову на колени, выплакивая слезы в абсолютной тишине.

Моя единственная компания.

Собрав остатки сил, я заставила себя дойти до ванной и принять душ. Пока я стояла под каскадом воды, ко мне вернулось здравомыслие, заставляя меня усомниться в словах Аида прошлой ночью.

Что такого сказал ему Эндрю, что так его разозлило?

Рассказала ли его жена Аиду о синяках, которые она увидела?

Но главный вопрос, который продолжал крутиться у меня в голове, – почему он был таким агрессивным прошлой ночью? Почему?

Когда я спустилась вниз, сам дьявол приветствовал меня со злобной ухмылкой, приклеенной к его лицу. Он собирался снова наказать меня?

Мгновенный страх охватил меня, когда я сделала неуверенные шаги к нему, зная, что не смогла бы всю оставшуюся жизнь стоять на лестнице, избегая его.

– Хорошо, что ты проснулась и готова. Пойдем, милая.

Я нахмурилась, останавливаясь.

– Куда мы идем?

– Просто прокатимся. Пошли, не будем больше терять время.

– Подожди. Прокатимся? Прокатимся куда?

– Скоро узнаешь. А теперь пойдем со мной.

Внезапно стало трудно дышать, трудно думать и двигаться. Паника охватила страх, как преследующий призрак.