Текст книги "Клянусь своим сердцем (ЛП)"

Автор книги: Нусрат Али Шанджида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Мы оба знаем, что ты хочешь этого. Но все же именно ты отрицаешь это. – Ее пульс участился у моих губ. – Ты же не думаешь, что я несколько раз ловил тебя на том, что ты на меня пялишься? В твоем взгляде была необузданная страсть каждый раз, когда ты смотрела на меня, когда я не обращал внимания.

– Я не…

– Тише. Не лги, мой Ангел. По крайней мере, не лги самой себе.

Мои пальцы проследили линию ее ключицы, а затем вниз, все ниже и ближе к ее обнаженным бедрам.

– Но я не виню тебя за то, что ты хочешь чего-то запретного между нами. Ты принадлежишь Аиду и все же желаешь меня. Ты замужем за ним и все же жаждешь моих прикосновений. В этом вся прелесть, мы всегда стремимся к запретному и желаем того, в чем нам отказано. Ты не согласна?

Моя рука скользнула вверх, когда я коснулся ее трусиков, чувствуя, как кружево касалось моей кожи. Я играл с ней в опасную игру, и она охотно участвовала, попадая в мою ловушку.

Каждое нервное окончание в моем теле горело, когда я приближался к своей цели. Она сглотнула, закрыла глаза и попыталась не обращать внимания на ощущение моей ладони на своей коже. Но даже она понимала, что это была напрасная попытка.

Игра только началась, Ангел.

ТЕЙЯ

Я почувствовала его горячее дыхание на своей шее. Я заставила себя отойти от него, оттолкнуть. Но мое тело больше не было под моим контролем, в этот момент он был главным. Его поцелуи оставляли влажный след на моем декольте.

«Partition» от Бейонсе, заполнила комнату. Мое сердце грохотало в ушах от ее глубокого шепота. Теперь я дрожала, сотрясаясь от страстного желания.

Его теплая ладонь коснулась моей щеки, заставляя меня открыть глаза.

– Скажи, что хочешь этого, Тейя. Все, что тебе нужно сделать, это сказать, и ты это получишь. Скажи это, мой Ангел.

Я сглотнула. Мой разум затуманился от битвы между желанием и контролем.

Внутри меня нарастала глубокая боль.

Его губы нависли над моими, так близко, что мы дышали одним воздухом.

– Скажи, что хочешь меня, Тейя.

Я глубоко вздохнула, сама не осознавая, что задержала дыхание, и неосознанно наклонилась вперед.

– Пожалуйста. Поцелуй меня…

Мгновенно его губы соприкоснулись с моими. Его язык провел по моей нижней губе, сопровождаемый стоном. Пробуя на вкус, приглашая. Его поцелуй медленный и эротичный, заставляющий меня сильнее желать его.

Его рука схватила меня за волосы, откидывая мою голову назад, а другой рукой он коснулся моей киски через трусики. Я задохнулась напротив его рта, его эрекция впилась в меня. Я почувствовала его желание в его сильной хватке, заявляющей о том, что я принадлежала ему.

Поцелуи, которыми мы делились, когда были подростками, были нежными и изощренными, полными эмоций. Но это… в этом не было ничего нежного и деликатного. Этот поцелуй требовательный, доминирующий и неистовый.

Наш непрерывный поцелуй продолжался, и мне пришлось обнять его за шею для опоры, когда мое тело повернулось к нему. Мои руки схватили его за волосы, слегка потянув, в отличие от него. Он застонал, в груди послышалась вибрация одобрения.

Я почувствовала, как он сдвинул мои трусики в сторону и провел пальцем по влажным складкам моей киски. Через несколько секунд я почувствовала, как два пальца вошли в меня и двинулись туда-сюда. Я дрожала, прижавшись лбом к его лбу, хрипло дыша, мои руки сжимали его костюм в кулаки.

– Люцифер, пожалуйста, – это было все, что я смогла выдавить из себя.

– Как я уже говорил. Скажи, чего ты хочешь, и это будет твоим.

– Я-я…

– Черт возьми, скажи это, мой Ангел, – почти прорычал он.

– Ты нужен мне. Мне нужно это! Пожалуйста, – взмолилась я.

– Это было не так уж трудно, не так ли?

Он не стал вдаваться в подробности. После последнего быстрого поцелуя он внезапно поднял меня, обхватил ногами за талию и понес к пианино. Я ахнула, почувствовав прохладную твердую поверхность. Схватив мои ноги, он развел их и поставил обе на приподнятые края по обе стороны пианино, в то время как я откинулась назад, опираясь на локти. Он отодвинул мое платье, запахнув его вокруг талии, и я почувствовала, как прохладный воздух ласкал тепло, уже стекающее по моим ногам.

– Держи ноги раздвинутыми, – приказал он.

Я кивнула, мои легкие просили воздуха. Без предупреждения он потянул за мои трусики, разрывая их, обнажая мою киску своим голодным глазам.

Я увидела желание в его темных глазах. Он наклонился вперед и провел носом по моему бедру. Моя голова откинулась назад от желания, покалывающего нервы.

– Черт. Ты такая мокрая, я вижу, как блестит твоя киска.

Мои щеки покраснели от его непристойных высказываний.

– Я собираюсь проглотить тебя, ангел. Попробовать все до последнего кусочка.

Он поцеловал мое бедро, и я выгнула спину, чтобы приблизиться к его рту. Его язык нежно покусывал мою кожу.

– Ты такая мокрая… Твои соки капают на клавиши, – сказал он срывающимся голосом.

Я издала тихий стон.

– Люцифер, пожалуйста.

Он не потрудился прислушаться к моим мольбам, продолжая свою пытку, облизывая внутреннюю поверхность моего бедра, приближаясь к моей киске. Он вдохнул, и это почти заставило меня кончить. Мои бедра начали дрожать напротив его рта.

Его губы прижались к моей киске, когда он лизнул меня долгими и чувственными движениями. Его язык порхал по моему клитору. Каждый дюйм моего тела напрягся от перегрузки наслаждением, так что мои ноги потеряли равновесие и взяли ключевую ноту с прерванной мелодией, которая завибрировала на поверхности пианино, еще больше напрягая мои нервы.

– Не кончай, пока я не разрешу, – приказал он.

О Боже…

Его губы на моем клиторе были требовательными, безжалостными, у меня перехватывало дыхание, когда его язык входил и выходил из моей киски, пока он трахал меня своим ртом.

– Скажи мне, как это приятно, Тейя, – прошептал он в губы моей киски, которые теперь были насквозь влажными.

Я не могла ответить. Я не знала, как ответить, поскольку не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме языка Люцифера в моей киске. Как будто в течение многих лет я жаждала этого, и сегодня я, наконец, получила то, чего желало мое сердце.

Из ниоткуда я почувствовала сильный шлепок по верхушке моих бедер, заставивший меня вскрикнуть от удивления и удовольствия.

– Скажи мне, – прорычал он, безжалостно трахая меня своим умелым языком.

– Т-так хорошо… Боже мой! – я громко ахнула, мои руки изо всех сил вцепились в его темно-черные волосы.

У меня вырвался стон, когда он засунул в меня три пальца. Его язык прошелся по моей сверхчувствительной коже, а другая рука обхватила мою грудь. Как бы мне хотелось прямо сейчас быть полностью обнаженной.

Его жесткая щетина, щекочущая мою кожу, оставила успокаивающий ожог, когда мои пальцы подогнулись. Жар и давление нарастали внутри меня, как адское пламя, мои стоны и всхлипывания становились все громче и громче.

Это рай.

– Я чувствую, как сжимаются твои стены. Мой Ангел хочет кончить? – спросил он грубым тоном.

Я энергично закивала.

– Черт! Да! Пожалуйста…. пожалуйста, я так сильно хочу кончить.

Я была так близко…. прямо на краю.

– Мой Ангел хочет кончить с моими пальцами или моим ртом?

– Оба! Черт возьми, не останавливайся.

Он хихикнул себе под нос.

– Такая жадная маленькая девочка.

Прежде чем я успела обдумать что-либо еще, он начал сосать мой клитор и быстро двигать пальцами. Все мое тело задрожало, когда я громко закричала, содрогаясь от его имени на своих губах. Он покусывал мой клитор и пощипывал соски.

– Кончай ради меня, Тейя. Кончай сейчас.

И, боже мой, я кончила. Оргазм взорвался во мне с такой силой, какой я не испытывала годами. На секунду я увидела белые пятна, полностью заслоняющие мое зрение, когда удовольствие пронзило меня, заставляя тело обмякнуть. Мои ноги похожи на желе. Когда мое зрение вернулось, Люцифер вытащил свои пальцы, запечатлевая последний нежный поцелуй на моей киске, прежде чем его полные похоти глаза встретились с моими.

– Все еще такая красивая… Чертовски соблазнительная, – прошептал он и откинулся назад, засовывая пальцы в рот и высасывая мои соки.

Я наблюдала с широко открытым ртом, сидя за пианино в полном шоке.

Он одобрительно хмыкнул, одаривая меня кривой усмешкой, за которой последовало подмигивание. Я все еще видела, как его эрекция напрягалась под брюками.

С самодовольной улыбкой он склонился надо мной, нос к носу.

– Это был лишь небольшой пик того, что ты получишь. Рано или поздно ты будешь принадлежать мне, Тейя. Клянусь своим сердцем.

Быстро поцеловав в последний раз, он встал и направился к двери.

– Будь готова завтра утром. Нам нужно кое-куда пойти, – бросил он через плечо.

Прежде чем я успела задать еще какие-либо вопросы, он вышел из комнаты.

Он думал, что владел бы мной, как только я сдалась бы, но он не подозревал о той власти, которую я имела над ним, подчиняясь.

Это очень плохая идея, которая могла закончиться очень плохо… но рискнуть стоило. Мне нужно быть свободной, и ради этого я готова на все.

Если он пригласил меня на свидание завтра, это означало, что у меня был шанс сбежать. Я могла убежать, когда он занят или отвлечен.

Эта мысль пришла мне в голову.

Это рискованно и обнадеживающе одновременно.

Но только судьба сказала бы, какую сторону он захотел бы выбрать для моей судьбы.

Но куда мы пошли бы завтра?

ГЛАВА 18

Свет рождается во тьме.

ТЕЙЯ

Я сидела в машине последние тридцать минут, и мое любопытство росло с каждой минутой. За завтраком я спросила его, куда мы направляемся, но в ответ получила только молчание.

«Uncover» Зары Ларсон, гремела по радио, заполняя тишину, пока мы не пересекли шоссе. Все здесь выглядело так непохоже на Нью-Йорк; такое ощущение, что здесь ты дома.

Глаза Люцифера оставались на дороге впереди, пока он вел машину. Сглотнув, я сделала движение, чтобы довести свой план до конца, когда положила свою руку на его руку, лежащую на рычаге переключения передач.

Мой взгляд оставался прикованным к проплывающим мимо деревьям и виноградникам, я почувствовала его взгляд на себе, но не рискнула взглянуть на него. Боялась, что меня поймали бы.

Но когда он не убрал мою руку, я испустила небольшой вздох облегчения, чувствуя почти надежду, что мой план сработал бы. Проехав следующие полчаса, он припарковался на подъездной дорожке к одноэтажному дому. Он вышел из машины, и я последовала его примеру.

Порыв свежего воздуха коснулся моего лица, когда я огляделась. Мы были недалеко от берега моря. Был слышен шум разбивающихся волн и аромат соленого моря и земли. Во дворе перед домом было разбросано несколько игрушек: куклы Барби, трехколесные велосипеды, футбольные мячи, скакалки.

Когда я подняла глаза, вывеска попала в поле моего зрения, застав меня врасплох.

Приют «Новая Надежда».

Люцифер вошел в дом, я последовала за ним. Крыльцо было ухоженным, и на нем был небольшой сад с полевыми цветами.

Внутри дома было довольно тихо, за исключением успокаивающих звуков, доносившихся с берега моря. Он был довольно простым, но очень просторным и подходящим для детей. Когда мы проходили мимо гостиной, Люцифер направился наверх, как будто он знал, где находились обитатели этого дома.

Но почему он здесь?

Когда мы дошли до конца коридора, я услышала слабый голос, отдающийся эхом. Женский голос. Казалось, она что-то напевала.

Без стука Люцифер осторожно приоткрыл дверь.

Внутри было, по-видимому, более двадцати детей, стоявших на коленях на покрытом ковром полу лицом к маленькой статуе Иисуса. Монахиня, повернувшись к нам спиной, стояла перед статуей и, склонив голову, читала молитву. Несколько детей последовали ее примеру, а некоторые выглядели смертельно скучающими. Большинству из них, казалось, было от пяти до девяти лет.

Люцифер, с другой стороны, прокрался внутрь на цыпочках, как грабитель. Скучающие заметили его присутствие. Вместо того, чтобы испугаться или запаниковать при приближении незнакомца, все они выглядели радостно, а на их лицах расплылись широкие улыбки. Он сделал им знак молчать, приложив указательный палец к своим пухлым губам. Дети подражали ему, пытаясь сдержать хихиканье. Монахиня перекрестилась, показывая, что она почти закончила молитву. Люцифер приблизился к ней, как будто собирался напугать ее, как ребенка, и был почти рядом с ней, когда леди заговорила.

– Люцифер, сейчас время молитвы, а не запугивания.

При этих словах все дети разразились смехом. Некоторые хлопали и катались по полу, а Люцифер скорчил грустную гримасу, как будто кто-то украл его шоколад.

Монахиня повернулась к нему лицом. На вид ей было за пятьдесят, вокруг глаз и на лбу почти не было морщин, хотя оливковая кожа и серые глаза еще больше подчеркивали ее красоту.

– Как ты узнала? – спросил Люцифер.

– В следующий раз используй другой одеколон. Я тебе несколько раз говорила, что от мускусного запаха у меня всегда подергивается нос, дитя мое.

Дети хихикали, наблюдая, как Люцифера весело отчитывали. Я не осознавала, что так же лучезарно улыбаюсь, как они, пока не почувствовала, что у меня заболели щеки.

– Я уже в пятый раз пользуюсь новым одеколоном, и мне нравится каждый раз, когда у тебя дергается нос. Почему бы тебе просто не сказать мне, от какого из них у тебя не будет дергаться нос?

Она легонько похлопала его по щеке.

– Это, дитя мое, тебе предстоит выяснить самому.

Люцифер закатил глаза, когда внезапно мальчик встал и указал на него пальцем.

– Невежливо закатывать глаза. Правда, мать Лаура? – мальчик говорил тонким, пронзительным голосом.

Мальчик был одет в красную футболку с Человеком-пауком и фигуркой Человека-паука в руках.

– О да? Ты делал то же самое на день рождения Джастина, Малком. Может, мне подарить тебе Человека-паука, а?

Люцифер сделал движение, чтобы поймать его, когда Малком с визгом выбежал из комнаты, но, увидев меня в дверях, немедленно остановился. Другие дети следили за суматохой и смотрели на меня так, словно я была музейным экспонатом.

– Кто она? – спросил Малком, цепляясь за своего Человека-Паука.

Люцифер колебался. Кто я такая? Хотела бы я сама знать ответ на этот вопрос, малыш.

– Я друг Люцифера, – ответила я прежде, чем Люцифер успел это сделать.

– Ты его девушка? – спросила меня девочка в желтом платье и с косичками, сопровождаемая хихиканьем остальных.

– Елена, – мягко пожурила мать Лаура.

– Что? Я слышала в школе, что когда мальчик и девочка вместе, то они парень и девушка, – захныкала Елена, накручивая кончики своих косичек, выглядя застенчивой и нервной.

– Она не моя девушка.

Напряжение и раздражение отчетливо слышались в его голосе, но детям это было незаметно.

– Тогда она твоя жена! – взвизгнула Елена, хлопая в ладоши, и остальные дети начали прыгать и пищать от радости, как будто их рождественское желание исполнилось.

Все они бросились ко мне и один за другим начали свою серию расспросов, которые заставили мои нервы затрепетать от беспокойства.

Как тебя зовут?

Когда вы поженились?

Ты носила хрустальную туфельку, как Золушка?

Тебе нравятся M & Ms?

Это было цунами вопросов, захлестнувших мой разум, пока я стояла неподвижно, не зная ответов ни на один из этих вопросов.

Я услышала, как мать Лаура хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание, и объявила:

– Я уверена, никто не хочет пропустить яблочный пирог в столовой, верно?

Это легко отвлекло детей, когда они толпой прошли мимо меня, направляясь вниз.

– Кажется, ей стало намного лучше, – сказал Люцифер матери Лауре нежным голосом, который я слышала давным-давно.

– Да. Школа и книги не дают ей скучать. Ей больше не снятся кошмары.

– Хорошо, – он кивнул.

– Как тебя зовут, дитя мое? – спросила она меня на этот раз с нежной улыбкой, направляясь ко мне.

– Тейя.

– Какое красивое имя для красивой женщины. Она твоя подруга, Люцифер?

Он едва заметно кивнул, держа руки в карманах костюма.

– Я сейчас вернусь, – пробормотал он себе под нос и вышел из комнаты, даже не взглянув на меня.

– Хочешь яблочного пирога, дитя мое? Это мой секретный рецепт.

Ее мягкость и вежливость согрела мое сердце, когда я кивнула в ответ и последовала за ней вниз, присоединяясь к детям.

Мы провели половину дня, наблюдая, как дети играли или бегали по берегу в поисках морских раковин.

Мне удалось провести время с Еленой в роли жены, Люцифером в роли ее мужа и мной в качестве их гостя. Было редким зрелищем наблюдать, как Люцифер соглашался с каждым решением Елены по дому и покупкам. Но когда она ругала его за то, что он пролил чай, мне было трудно сдержать смех. Елена действительно была особенной.

И пребывание с ней пробудило некоторые неприятные воспоминания, которые я хотела похоронить в своем сердце. У нее были почти одинаковые черты Люцифера и меня. У нее были его волосы и нос, но ее глаза были точь-в-точь как у меня, как будто я видела в ней свое отражение.

Время от времени я чувствовала на себе его взгляд, когда смеялась. Неосознанно я поняла, что прошло много времени с тех пор, как я расслаблялась в последний раз.… Я едва могла вспомнить, когда в последний раз искренне улыбалась. С Аидом я изображала улыбку, как потрепанная кукла, которая снаружи выглядела очаровательно, но мир не подозревал, что внутри было полно глубоких порезов и ран, с которыми я столкнулась за закрытыми дверями.

Пребывание здесь подарило мне маленький кусочек райской стороны мира, где существовала невинность, красота, любовь и истинное счастье.

Помогая маме Лауре мыть посуду, я узнала больше об этом заведении.

– Люцифер открыл этот приют, прежде чем он стал складом наркотиков. Раньше я работала в церкви, но ее сжег предыдущий заместитель босса. К счастью, Люцифер нанял меня присматривать за этим приютом и детьми. Каждый месяц он присылает деньги и обеспечивает питание и образование для этих малышей, – сказала она, вытирая руки полотенцем. – Я не знаю, где он нашел эти потерянные маленькие души, но я точно знаю, что когда все они страдали в чудовищном мире, Люцифер был тем, кто показал им луч надежды и новой жизни. Никто из них не знает, что он младший босс, и я им не говорю. Все они боготворят его как своего спасителя. И сам Люцифер обожает их от всего сердца.

Мое сердце замерло.

Каждый раз, когда я пыталась возненавидеть Люцифера, у меня ничего не получалось.

Я жила в иллюзии и внешности людей. Я всегда знала, что реальность этого мира сурова и что красоты не существовало.

Он вел себя безжалостно и бессердечно перед всем миром, но в глубине души мальчик, которого я впервые встретила в домике на дереве, там… где-то спрятан в углу.

И этот мальчик обретал свободу, когда он с этими детьми…когда он здесь.

Я проглотила комок в горле, когда мои глаза нашли Люцифера, который смотрел на берег моря. Стоял высокий и гордый, как будто хотел доказать морю, что он сильнее этих диких разбивающихся волн.

Почему Люцифер? Почему здесь?

От кого ты прятался?

Я хотела пойти туда и спросить его сама, но я не рискнула этим.

Неважно, насколько сильно он был частью этого света, я не могла позволить этому ослабить мое сердце.

Не сейчас. Никогда.

Мне нужно было быть сильной ради себя… ради своей свободы.

Так почему же тогда мое сердце болело от желания быть там, с ним?

Стоять рядом с ним, обвив его руками… Успокаивать его своими словами, чтобы разрушить все, что его беспокоило…

Почему?

Почему я хотела розу с шипами, зная, что меня будут колоть бесчисленное количество раз, а в итоге не будет ничего, кроме крови и боли?

Наше время подошло к концу, и когда мы добрались до его машины, была уже ночь.

Все дети вышли попрощаться с нами.

– Ты придешь снова? – спросила Елена с обнадеживающей улыбкой.

Люцифер с легкой улыбкой взъерошил ей волосы.

– Конечно.

Елена захихикала, ее щеки покраснели от застенчивости.

– Не ты, глупыш. Я спрашивала твою жену. Она приедет к нам снова?

Я заметила, как напряглось тело Люцифера. Его кулаки сжались по бокам, а линия подбородка напряглась.

Он знал, что в следующий раз меня здесь не будет.

Следующего раза для меня никогда не будет с той минуты, как Люцифер вернул бы меня обратно к Аиду.

Это мой первый и последний визит.

Но он не хотел говорить правду, как и не хотел лгать Елене.

Прочистив горло, я опустилась перед ней на колени и обхватила ладонями ее пухлые маленькие щечки.

– Надеюсь, – прошептала я.

С зубастой улыбкой она крепко обняла меня, прежде чем я отошла и попрощалась с этим местом в последний раз.

«Tell Me You Love Me» Деми Левато заполняла машину, когда мы возвращались к нему домой.

На этот раз я держалась на расстоянии, зная, что его скрытая чистота призвала бы меня.

Вопросы бродили у меня в голове в поисках ответов сами по себе.

Как он мог быть добрым? Как у него вообще могло быть сердце? Зачем он привел меня сюда сегодня?

– Елена, кажется, особенная для тебя. Где ты ее нашел? – я нарушила тишину между нами, но тут же пожалела о своем решении, когда он не ответил мне.

Конечно, он бы этого не сделал.

Через несколько минут он откашлялся, прежде чем пробормотать.

– Она особенная. И я нашел ее спрятанной под кроватью после того, как убил ее родителей.

Он что?

– Я был в Марокко по делам. Ее отец был одним из крупнейших торговцев оружием, который воровал мои припасы. Как предатель, я воздал ему по заслугам. Смерть. Его жена была такой же сумасшедшей, как и он, поэтому мне пришлось избавиться от нее. Во время обыска в доме, Франко рассказал мне о девочке, которая пряталась под кроватью, крепко прижимая к себе куклу. Я не просто нашел маленькую девочку, – он тяжело вздохнул, не сводя глаз с уже темной дороги, прежде чем продолжить, – я нашел потерянную душу, которая не заслуживала смерти. Ее родители были наказаны за свои грехи. Но она? У нее не было недостатков… Поэтому я взял ее к себе и отправил в приют. Сейчас она едва помнит тот инцидент.

Я услышала, как мое сердце учащенно забилось от его признания.

Я редко слышала о том, чтобы младший босс помогал кому-то невиновному. Даже если они и помогли, то в основном для вида.

Но для Люцифера было ясно, что он сделал это без эгоизма. Возможно, он сделал это потому, что в какой-то части увидел в ней себя.

Я до сих пор помнила, каким потерянным он был, когда умерла его мать.

Это его способ искупить вину за смерть своей матери?

Вскоре мы добрались до дома, где Франко приветствовал Люцифера кивком и не удостоил меня взглядом. Не то чтобы это имело для меня значение.

После нашего ужина, прежде чем я направилась наверх, что-то в лице Франко привлекло мое внимание. Это было то, как он смотрел на Люцифера.

Его глаза темнели всякий раз, когда Люцифер не смотрел на него. Время от времени он тоже облизывал губы, сверля Люцифера пристальным взглядом. Я понятия не имела, заметил это Люцифер или нет, но я начинала подозревать Франко.

Был ли он… Нравился ли ему Люцифер по-другому?

Я редко разговаривала с Франко, и он едва отвечал на мои вопросы. И единственным взаимодействием, которое он мне дарил, были прищуренные глаза или свирепый взгляд.

Но теперь мне казалось, что эти предупреждающие взгляды были обращены ко мне из-за моей близости с Люцифером.

Я вернулась в свою комнату и села за туалетный столик, готовясь к своей свободе, как воин перед битвой.

Выпрямив волосы и нанеся легкий макияж, я переоделась в кружевное белье королевского синего цвета. Надев туфли на высоких каблуках, я закуталась в шелковый халат, прежде чем вышла.

Мои нервы… мое сердце бешено колотилось… мое дыхание стало коротким и неглубоким.

Я могла это сделать. Я должна была это сделать.

ЛЮЦИФЕР

Это было ясно. Она отчаянно хотела узнать, почему я отвез ее в приют. Почему она?

Если ты когда-нибудь найдешь ответ, Тейя… Дай мне знать, поскольку я сам не знал ответа.

Я сидел в своем кабинете и смотрел на огромное пламя в камине. Была почти полночь. Окна были закрыты, и лунный свет каскадом лился в окно. Положив правую ногу на левое колено, я со вздохом откинулся на спинку своего плюшевого кресла. Держа в руке стакан виски, я свободной рукой почесывал свою пятичасовую тень.

Комната была наполнена музыкой, играющей из музыкального автомата на книжной полке.

Вид Тейи, улыбающейся и ладящей с детьми, пробудил что-то внутри меня. Что-то, что я давным-давно похоронил глубоко на кладбище своего сердца. Каждый раз, когда я говорил себе, что она всего лишь пешка в моей победе, я знал, что лгал себе.

Аид никогда не заслуживал ее. Не он был тем, кто влюбился в нее с первого взгляда. Он не был тем, кто уничтожил бы все, что могло стать причиной ее слез. Он не был тем, кто нашел луч надежды в ее глазах.

И он никогда не был тем, кто все еще испытывал к ней чувства, даже когда она предала его.

Но я был ничем не лучше Аида.

Я причинял ей боль бесчисленное количество раз. Я заставил ее усомниться в моей безусловной любви к ней.

Я был тем, кто лишил ее смысла любви и доверия в жизни.

И все потому, что я слишком сильно заботился о ней.

В те мрачные дни я был скован угрозами моего отца. Он не знал о моих отношениях с Тейей, и я изо всех сил старался, чтобы так и оставалось, зная, какими могут быть последствия. Но мне не следовало недооценивать его.

В ту минуту, когда он узнал о моем романе с Тейей, я понял, что он собирался выбить из меня все дерьмо. И, боже, он это сделал.

Я почти чувствовал, что мое дыхание вот-вот испарилось бы. Но этот ублюдок сохранил мне жизнь, чтобы причинить еще больше боли. Я принял все это без борьбы… все ради нее. Я должен был защитить ее.

На рассвете, когда он устал, а я едва мог пошевелить хоть единым мускулом, он опустился передо мной на колени, и лужа моей крови оказалась у него под ботинками, когда он заговорил.

– Я не знаю, сколько раз мне придется говорить тебе держаться подальше от этой сучки, – выплюнул он, его ноздри раздулись, как у быка.

Моя кровь стекала с костяшек его пальцев в доказательство того вреда, который он мне причинил.

– Но на этот раз с меня было достаточно.

У меня кровь застыла в жилах, когда я почувствовал глубину его угрозы.

– Будь рядом с ней еще раз. Один. Еще. Одно. Мгновение. И она сразу умрет прямо у тебя на глазах, – прорычал он.

Мои глаза широко открылись, когда я попытался обрести дар речи или пошевелить руками, чтобы остановить его… Что угодно… что угодно, лишь бы спасти ее.

– Мне, блядь, все равно, что ты ей скажешь, но тебе лучше никогда не видеть ее лица и не сметь даже думать о ней снова. Лучше запомни это, Люцифер. Иначе вы оба проведете остаток своих жизней среди мертвых.

Он встал, оставив меня в темном подвале.

Я проглотил комок в горле, изо всех сил стараясь пошевелиться, но не смог.

Я знал, что наши отношения не будут приняты в этом мире. И все же я надеялся на это. С ней у меня всегда была надежда… Но что у меня было без нее?

Я сжал кулаки, чувствуя, как мое сердце бешено колотилось в груди, понимая, что вся эта боль будет ничем по сравнению с болью, которую испытает Тейя, когда я оставил бы ее.

Она не смогла бы этого вынести.

Это всегда моя вина. Я разрушал все, чего хотел. Я разрушал все, к чему прикасался.

В конце концов, дьяволу никогда не суждено быть рядом с ангелом.

Это самый абсолютный закон.

Залпом выпив виски, я позволил золотистой амбре обжечь мне горло, поскольку она успокаивала мои нервы. Когда я порвал с Тейей, как гребаный идиот, я надеялся, что она поняла бы причину моего притворства. Она поняла бы, как мне больно видеть эти слезы боли и недоверия в ее глазах. Но ее брак с Аидом доказал мне, что я ошибался, что она никогда не верила в нас.

Если ей было все равно, то почему мне не должно быть?

Стук в дверь вернул меня к реальности.

– Входи, – пробормотал я, облизывая губы.

Она вошла в кабинет в шелковом халате, прикрывающем ее тело. Из-под полы халата выглядывали синие туфли на каблуках. Ее волосы были уложены волнами, на лице был легкий макияж.

Через несколько секунд я почувствовал, как мой член затвердел в штанах, пока я наблюдал за ней со своего стула. Несмотря на то, что я ненавидел ее за то, что она потеряла веру в нас, я все еще не мог избавиться от влечения, которое вело меня к ней. Я был давно потерянным незнакомцем, привлеченным ее манящей красотой, когда она притягивала меня к себе, как Сирена.

Осушив свой бокал, я поставил его на стол, пытаясь обдумать мотивы ее поведения на сегодняшний вечер.

Я смотрел, как она стояла в дверях с видом потерявшегося щенка, не зная, что делать. Я всегда трахал женщин, которые легко сдавались, зная, что бороться со мной бессмысленно. Но с Тейей… Я хотел, чтобы все было по-другому.

Контролирующе. Требовательно. Грубо.

Сглотнув, она, наконец, шагнула ко мне, заправляя выбившуюся прядь своих густых волос за ухо.

Музыка сменилась на " Black Atlas", поющийо Pain and Pleasure.

Она стояла передо мной, ее силуэт был темным в свете камина позади нее. Посмотрев вниз, она развязала халат, позволив ему упасть на землю.

У меня сразу же перехватило дыхание, когда мой член затвердел, пытаясь найти выход для некоторого облегчения.

За ее знойные изгибы можно было умереть. На ней было кружевное белье королевского синего цвета, стринги и бюстгальтер в тон. Мне стоило большого труда сдержаться, чтобы не сорвать с нее стринги и не съесть ее киску, как голодный лев.

Синяки на ее руках теперь превратились в поблекшие отметины.

У нее широкие бедра, тонкая талия и самые сексуальные ноги, обтянутые чулками.

Действительно, гребаная Сирена.

Сжав кулаки, я попытался взять себя в руки, не подавая никаких признаков отчаяния.

Я неподвижно сидел на своем месте, любопытствуя узнать, что она хотела сделать.

Это был ее способ подчиниться мне?

Она наконец-то сдавалась? Становилась моей?

Мои глаза приковались к ее неуверенному взгляду, когда она опустилась между моих бедер и положила свои тонкие руки на оба моих колена.

Как ответственная женщина, она, наконец, осмелела и расстегнула молнию на моих брюках.

Я потерял контроль над своей реакцией и глубоко вздохнул в предвкушении.

Я слегка приподнял бедра, предоставляя ей лучший доступ, пока она стягивала с меня парадные брюки, а затем и боксеры. Ее тонкие пальцы ласкали мой член, прежде чем вытащить его, когда он, наконец, освободился. Моя рука тут же взяла ее за подбородок, заставляя посмотреть на меня.

– Скажи мне, зачем ты здесь, Тейя? Скажи это вслух, – простонал я.

Ее пальцы обхватили мой член, нежно сжимая его, прежде чем двинуться вверх и вниз, заставляя мое тело рычать от сильного удовольствия.

Наклонившись вперед, я взял ее волосы, намотал их на руку и откинул ее голову назад, пока мой нос не соприкоснулся с ее носом.

– Ответь мне, черт возьми, Ангел.

Она моргнула, глядя на меня с приоткрытыми губами. Мурашки побежали по моей коже, когда она начала тяжело дышать.

– Принадлежать тебе, – едва слышно прошептала она.