Текст книги "Излучина реки"

Автор книги: Норма Ньюкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Мне страшно жаль, мисс Дорсетт. Я вовсе не виню вас за то, что вы меня ненавидите.

Девочка была мала для своего возраста, и еще Джерри показалось, что ей не следует быть такой худой. Однако больше всего обеспокоило ее то, что Китти держалась очень напряженно. Будет еще время напрягаться изо всех сил, устало подумала Джерри, когда тебе минет двадцать четыре года, за твоими плечами будет университетское образование, а позади останется прелестная квартира и еще более заманчивые мечты.

Ей показалось просто фантастическим, когда голос из тщательно загороженного электровентилятора произнес:

– Кто, кто в мой домик маленький влез? И Китти ответила:

– Это ветер, лишь ветер, что дует с небес. Джерри сосчитала про себя до десяти, затем сказала:

– Однажды я знала одного чревовещателя, так тот мог стоять в двух футах от меня и изменять свой голос так, что я ни разу не видела, как шевелятся у него губы.

Китти подошла к ее столу. Спинку она держала прямо, большие карие глаза так и блестели – и вот голос, что доносился из электрического вентилятора, снова заговорил:

– Камбала-камбала, через море плыви. И жену ты мою ко мне позови. Джерри сказала:

– Я тебе не верю!

– Это получается, если говорить животом.

– Что?

– Я не знаю. Это просто получается, мисс Дорсетт.

– У кого ты научилась?

– Не знаю.

– Ну когда ты узнала, что можешь делать то, что ты проделываешь?

Китти подумала, прижав тонкий палец к ямочке на щеке, и выражение ее лица стало совсем серьезным.

– Кажется, – ответила она, – это было, когда папа кричал на маму. Я не хотела, чтобы он кричал, мисс Китти. Я всегда так боюсь, когда он кричит. Он весь становится красный, и глаза у него исчезают, и…

– И что же ты сделала?

– А тогда сахарница приказала ему перестать кричать.

В библиотеку вошли несколько мальчиков – все ученики старших классов. Один из них только начал рассказывать о том, как побывал вчера на месте автомобильной катастрофы.

– Эх, ребята, – говорил он, – после этого можете не говорить мне, что такое кровь: кровищи там было полно – все такое красное, просто кроваво-красное.

Джерри приятным слабым голосом обратилась к ним:

– Ребята, вы знаете правила. В библиотеке полагается читать, а не разговаривать.

– Мисс Дорсетт, я же только рассказывал ребятам…

– Я знаю. Все красное, кроваво-красное.

– Все-все красное!

– Может быть, мне лучше сначала снять с тебя скальп, а уж потом воткнуть вниз головой в сугроб?

Все рассмеялись.

Голос из электрического вентилятора проговорил:

– Я ненавижу мальчишек! Мальчишки все глупые!

И Китти Тейлор с воинственным видом промаршировала к двери и вышла, даже не закрыв ее за собой. Она перешла улицу и забралась в длинный черный лимузин. Машина медленно тронулась с места и скоро затерялась в потоке уличного движения.

Мальчик, говоривший о кровище, попросил книжку. Джерри спросила, какую.

– А какая разница? – ответил он. – Какую-нибудь, только потоньше.

Спустя десять минут, после множества вопросов, Джерри, наконец, выяснила, что до конца учебного года ему предстоит сделать доклад о прочитанной книге и время у него почти на исходе.

– Черт, – сказал парень. – Эта мисс Синнотт просто вредина! Вы не поверите, мисс Китти, но в конце доклада надо даже приложить список прочитанной литературы на ту же тему, что и эта книга, о которой пишешь!

– Черт, – передразнила его Джерри. – Я бы и не поверила!

– Черт, мисс Дорсетт, да вы в жизни не видели столько кровавой кровищи!

День продолжал набирать силу, у нее было много дел, и Джерри пришлось указать ребятам на нужный отдел и попросить их самим выбрать книги. Пришли пять взрослых, все – страстные поклонники современных детективов. Скоро в читальне площадью тридцать на сорок футов набилось столько народу, что Джерри перестала видеть ребят. Но мальчишки остаются мальчишками всегда, и они выдавали себя смешками и хихиканьем, доносившимися из раздела искусства. Вот это шикарный день – удалось наткнуться на картинку с голой красоткой! Джерри отобрала у них книжку, твердой рукой ухватила два уха и сказала:

– А теперь глубокий вдох, ребята, – ведь вы кончите свой день в сугробе.

Они были просто очарованы, даже взрослые рассмеялись все как один. Однако нашлось двое мужчин, которые заявили, что с радостью помогут библиотекарше вывести шалунов, и мальчишки сбежали. Джерри закрыла за ними дверь и вернулась к своему столу.

И тут произошло нечто любопытное. Похоже было, что ее добродушное поведение заставило всех присутствующих увидеть в ней живого человека. Несколько женщин придвинули свои стулья к ее столу и представились ей, говоря при этом, что надеются на то, что ей понравится Биг Скай и она будет тут счастлива. Джерри наобум ответила:

– Разве можно быть несчастной с такой интересной работой?

Ответ напомнил одной из женщин по имени миссис Буш о предшественнице Джерри.

– Да уж, вот что я вам скажу: Гасси была совсем другой, – заявила миссис Буш. – Мне никогда и в голову не приходило, что Гасси любит детей, а вам, девочки?

– Да она их просто ненавидела. Тогда миссис Буш решительно сказала:

– У меня есть один вопрос, девочки. А что в детях плохого?

Джерри успела принять от читателей семь книг и выдать на руки еще пять, прежде чем закончилась дискуссия по этому вопросу и был, наконец, найден подходящий ответ. Ответа действительно стоило подождать, и был он таким неожиданным, что Джерри резко повернула голову и посмотрела на стройную, хорошо одетую женщину, произнесшую эти слова. Вот что она сказала:

– Обычно люди видят в других отражение своего отношения к жизни. Если вспомнить, как ко всем относилась Гасси, неудивительно, что дети казались ей такими чудовищами.

Джерри быстро проговорила:

– Простите, мисс. Я не расслышала вашего имени.

– Эдна Моррисон. Мне кажется, что мой Джимми просто влюбился в вас. А поскольку я адвокат, мне, конечно, очень хотелось проверить, так ли действенна ваша красота.

– Это такой маленький мальчик со светлыми волосами и божественно-голубыми глазами? Миссис Моррисон засмеялась и кивнула.

– Он чуть не отбил у меня работу, – сообщила ей Джерри. – Он говорит, что умеет отлично подметать полы!

– Вот это да! Ну и дела! У меня дома найдется для него отличная щетка, в таком случае!

– Эдна, дорогая моя!

– Что такое, мисс Буш?

– Ну как же ты сможешь сделать то, о чем только что заявила? Ведь если ты скажешь Джимми, что тебе известно, как хорошо он умеет мыть полы, Джимми сразу же поймет, что мисс Дорсетт продала его. Если хочешь знать мое мнение, Эдна, так твой Джимми еще слишком молод, чтобы узнавать о женщинах то, что ему предстоит узнать позднее. Я предпочитаю подождать, пока мальчикам не исполнится десять лет!

Женщины сидели, болтая просто так еще около получаса, а затем снова началась оживленная дискуссия. Ее спровоцировала миссис Моррисон, заявив:

– Если говорить о мужчинах – а ведь это всегда такой интересный предмет, – хотела бы я знать, что случилось с доктором Бэкли. Вы уже знакомы с ним, мисс Дорсетт?

– Мы встречались всего один раз, миссис Моррисон.

– Я просто обожаю улыбку этого человека! Она такая открытая и по-настоящему мальчишеская! Ну, мисс Дорсетт, можете себе представить, чтобы мужчина с такой очаровательной улыбкой обвинил нас, женщин, в том, что мы – самодовольные, необщительные и ограниченные обывательницы, похожие на стадо овец?

– Простите, миссис Моррисон?

– Это его собственные слова! Между прочим, врачей вообще очень трудно бывает понять! Но, кажется, он имел в виду, что мы, женщины из Биг Скай, обращаемся с вами самым постыдным образом!

Джерри была так ошарашена, что уткнулась в работу, как в спасение.

– Я готова признать, – продолжала миссис Моррисон, – что мы не приветствовали вас еще на вокзале духовым оркестром и горячим яблочным пирогом. Но откуда нам было знать? Мы и понятия не имели, что на нас снизойдет благодать Божья в образе новой библиотекарши! Однако, согласно мнению доктора Бэкли, таким образом мы нанесли непоправимый ущерб нашей репутации дружелюбных и гостеприимных жителей Запада!

Джерри быстро ответила:

– Я вовсе не жалуюсь на Биг Скай!

– Ну, – заявила миссис Моррисон, – зато мы собрались здесь, чтобы загладить нашу ошибку. Ведь об этом и говорит добрый доктор Бэкли, а разве можно не обращать внимания на слова человека, который облегчает наши страдания и немощи? Милая мисс Дорсетт, дорогая наша Джеральдина Алиса Дорсетт, не согласитесь ли вы на приглашение стать членом Профессионального клуба женщин Биг Скай?

– А также Клуба садоводов из Биг Скай? – спросила миссис Буш.

Прежде чем Джерри успела ответить, женщины начали нервно подниматься, миссис Моррисон первой направилась к двери.

– Обед, обед, обед, – извинилась она. – Мои мужчины не любят ждать обеда!

После того, как Джерри сказала, что она очень польщена и непременно подумает над приглашением, все беспорядочно поднялись с мест и вышли и через минуту уже отъезжали прочь, визжа тормозами.

Хорошо, что они уехали. В четыре тридцать в библиотеку вступила миссис Барнс. Джерри как раз убирала книги на полки и, как оказалось, делала это совершенно правильно. Миссис Барнс, тяжело ступая, прошествовала к столу и посмотрела на листок, где была отмечена работа за день, Ее мышиного цвета брови взлетели вверх.

– Стараетесь ли вы быть аккуратной и точной?. – спросила она. – Очень важно, чтобы вы были аккуратной, Дорсетт. Как я уже говорила, город Маргрэйв получает дотацию округа на функционирование своей системы библиотек. И если циркуляция книг в городе превышает циркуляцию книг в округе, округу приходится платить больше за развитие библиотечной системы.

– Я стараюсь быть точной и аккуратной, миссис Барнс.

– И не смотрите на меня так невинно, Дорсетт! Я спрашиваю об этих цифрах потому, что ревизор округа по вашему району – человек очень прижимистый и вполне может сам вести скрытый учет посетителей. Ваши цифры кажутся мне необычайно высокими.

Джерри ответила, явно недооценивая свою работу:

– Я была довольно занята, мэм.

– Не поймите меня не правильно, Дорсетт, такие цифры мне, конечно, очень нравятся, и я довольна. Куда менее я довольна, однако, жалобой, которая поступила сегодня утром от мистера Тейлора. Как я понимаю, вы выдали его дочери книгу «Сказки, Басни и Легенды», несмотря на мое письменное указание никогда не делать ничего подобного.

– Я не могу припомнить, чтобы я получала подобное указание, миссис Барнс.

Рыжевато-коричневые, цвета дубленой кожи глаза женщины неожиданно прищурились.

– Может быть, нам следует поискать среди списка инструкций, которые я выдала вам? – спросила она.

Джерри с удовольствием продемонстрировала, как она ищет эти самые инструкции. Миссис Барнс стояла и ждала, проявляя удивительное терпение, затем пролистала список инструкций, недоуменно поморгала, прочитала их более внимательно и с честью вышла из нелегкого положения.

– Ах, да, – сказала она, – теперь я припоминаю, что отдавала вам устное распоряжение по этому поводу.

Джерри предвидела, что ей придется разыгрывать спектакль, а потому ответ был у нее уже готов:

– Правда, миссис Барнс? Бог ты мой, как мне жаль! Мне так не хотелось начинать работу с какой-нибудь грубой ошибки.

Миссис Барнс отдала ей список.

– Имея дело с мистером Тейлором, – заявила она, – надо быть поосторожнее. Он требует от нас довольно высокого уровня работы, и Бог да поможет тому, кто не сможет удовлетворить этим его требованиям. Бедная Гасси служит отличным примером. Мы с Гасси были подругами с детства, и, конечно, я ожидала, что проработаем вместе до самой пенсии. Но мистер Тейлор оказал совершенно постыдное давление, и бедная Гасси была уволена. Вы предупреждены, мисс Дорсетт?

Джерри кивнула, недоумевая, с какой стати миссис Барнс потребовалось предупреждать ее, что они находятся теперь в состоянии войны.

– Отлично, Дорсетт, отлично. Естественно, мое отношение к Гасси никоим образом не повлияет на наши с вами отношения.

– В этом я уверена, миссис Барнс.

– Может быть, я не кончала подобно вам, Дорсетт, всяких Колумбийских университетов, которые дают первоклассное образование, но зато я отлично знаю, как быть безукоризненно справедливой.

Миссис Барнс кивнула ей и тяжелым шагом направилась к выходу.

Глава 4

В среду, когда над городом расползлись тяжелые снежные тучи, закрыв вид на высокие Биттеррутские горы, Джерри, запирая дверь, услышала гудок автомобиля. Это оказался доктор Бэкли – он улыбался и махал ей рукой из своего красного пикапа.

– Составьте мне компанию, – пригласил он.

– Ведь у вас сегодня один из выходных, не так ли:

– Да, но…

– Можно, я буду звать вас Джерри? Почему бы и нет? Когда-нибудь наступит день, и вы расхвораетесь, и будете только рады, что у вас окажется хороший знакомый в медицинском центре!

Джерри рассмеялась. Ей понравилось, что этот человек так откровенен.

– Так и быть, жалую вам привилегию называть меня Джерри, – ответила она.

Она и сама не могла понять, что заставило ее сесть к нему в кабину обшарпанного грузовика. Возможно, просто устала все время быть наедине с собой или ей осточертел громадный железобетонный дом, который она сняла, и теперь она дошла до опасной стадии, когда человек начинает действовать, повинуясь только импульсам. Через минуту она уже чувствовала, что совершила большую ошибку, но ей было на все наплевать.

– Объездчик, – вдруг ни с того ни с сего сообщил ей доктор Бэкли, – это такая редкая порода людей, что загребают кучу денег, объезжая лошадей и приучая их к седлу. Если он делает свое дело хорошо, он обучает и объезжает лошадь, не ломая ей при этом характер. Вы вполне можете считать, что его работа – настоящее искусство.

– А водоплавающие птицы не летают по ночам, доктор Бэкли?

Он нахмурился, и его черные брови сошлись на переносице. Очевидно, вскоре он понял, что она имела в виду, и улыбнулся. Миссис Моррисон была совершенно права, когда говорила о его улыбке. Она действительно была совершенно мальчишеская и очень приятная.

– Позвольте мне сделать маленькое отступление, – сказал он. – На ранчо «Рокинг Ти» оказался объездчик, который владеет своей профессией не в такой степени, как следует. Он сильно пострадал, падая с лошади. Теперь он заявляет, что в состоянии продолжать работу, но я в этом сильно сомневаюсь.

Осмотр и тестирование займут у меня примерно около часа. Я подумал, что вам будет интересно взглянуть на ранчо, пока я занят. Вряд ли очень весело только работать да работать – не в библиотеке, так дома.

Джерри была тронута.

– Вы очень внимательны, доктор Бэкли.

– Ну, ведь мы, врачи, – настоящая соль земли, в этом можете не сомневаться.

– Однако, это не означает, что обо мне нужно заботиться. Я хочу сказать, что я вполне взрослый человек.

– На самом деле, мисс Дорсетт, – вернее, Джерри, – все сводится к тому, что жизнь в маленьком городке имеет смысл только в том случае, если мы используем возможность получше узнать наших соседей. Если человеку совершенно наплевать на своих соседей, он вполне может жить и в большом городе.

– И вам нравится жизнь в маленьком городе?

– Угу.

Джерри поняла, что тема исчерпана. Очевидно, нельзя стать врачом, если тебя не , интересуют люди. И если люди так много для тебя значат, вполне логично будет предположить, что человек предпочтет жить в местах, где можно установить хорошие отношения со всеми соседями. Она подумала, что все вообще определяется тем, насколько тебя интересуют люди. Скажем, если ты – Дон Рэгсдейл, для тебя будут более важными другие вещи: ложа в оперу, билет на весь сезон на игры бейсбольной команды «Нью-Йорк Янкиз», самая лучшая еда и многое другое. Все это, разумеется, можно будет найти лишь в больших городах, подобных Нью-Йорку.

– Ранчо «Рокинг Ти», – продолжал доктор Бэкли, – принадлежит Джеффу Тейлору. Он разводит и выращивает племенных лошадей для забегов на четверть мили. Это очень выгодное дело. Иногда ему удается продать обученную беговую лошадь для таких забегов за три тысячи долларов.

– Такие деньги за лошадь?

Теперь они были на окраине Биг Скай. Впереди и по сторонам расстилалась равнина, покрытая таким толстым слоем снега, что не было видно никаких следов растительности. Лишь местами вздымались нагромождения скал. Увенчанные шапками снега, эти камни и утесы забавно напоминали настоящие снежные крепости. Воспоминание искоркой блеснуло в темно-голубых глазах Джерри. Как-то раз, когда ей было всего восемь лет, она повела целую армию через луг на штурм снежного городка. Мальчишки, оборонявшие крепость, были страшно смущены.

– Ты не можешь так играть! – пронзительно завопил тогда один из них.

Но ведь они-то могли так играть, разве нет? Доктор Бэкли заговорил, отвечая на ее вопрос о лошадях.

– Если бы вы любили верховую езду, Джерри, мне кажется, вы заплатили бы любые деньги, лишь бы приобрести лошадь, которая вам нравится. Это вовсе не так фантастично. Почему некоторые покупают ролле ройс, а не шеви, почему другие покупают норковое манто, а не шерстяное пальто?

– Я просто удивлена, что кто-то готов платить так много за лошадь.

Они ехали среди равнин. Доктор Бэкли вел грузовик со скоростью сорок миль в час и старался держаться середины узкого шоссе. Шины с шипами для езды по снегу производили странные пощелкивающие звуки, врезаясь в снег и лежавший под ним гравий. Спустя полчаса доктор Бэкли резко свернул на еще более узкую дорогу и здесь снизил скорость до двадцати миль в час.

– Это уже собственность Тейлора, – сказал он, показывая на места вокруг.

– Правда, здесь они проводят очень мало времени. Вы обязательно должны как-нибудь посмотреть их поместье. Считается, что это настоящая достопримечательность.

Джерри с любопытством спросила:

– А что, мистер Тейлор тут большая шишка, нечто вроде большой лягушки в маленькой луже?

– Не так, чтобы очень, Джерри. В наших краях есть около дюжины богатых и влиятельных семейств. Однако мне кажется, его мы вполне можем назвать нашим титаном бизнеса. Все остальные – это старые почтенные семьи, которые просто живут на проценты от различных вложений.

– Полагаю, это муниципальные боны и облигации и все такое прочее, так?

– Вот как?

– Если вы покупаете подходящие облигации, вы можете обойти налоги. Так что бывает, что помещение капитала, дающее всего два или три процента прибыли, оказывается более выгодным, чем помещение капитала под четыре или пять процентов.

– Что же, эти богатей вполне умные люди.

– Или у них умные советники по бизнесу и менеджеры.

Они подъехали к деревянным воротам, что перекрывали дорогу.

Доктор Бэкли проворно выскочил из грузовика и до тех пор налегал плечом и пыхтел, пока ему не удалось преодолеть сопротивление глубокого снега и открыть ворота. Джерри провела грузовик за ворота, а доктор Бэкли снова закрыл их и обмотал столбы цепью. Они проехали еще десять минут и оказались на гребне горы, а затем спустились в долину, которую во всех направлениях пересекали железные загородки, веером расходившиеся от пяти громадных конюшен. Дома, составлявшие ранчо, виднелись за деревьями в дальнем конце долины. Справа от главного здания стояли несколько низких строений, похожих на бункеры, а по берегу бурлящего ручья были разбросаны различные склады и амбары. Доктор Бэкли остановил машину перед главным зданием и несколько раз посигналил. Когда он помогал Джерри сойти на землю, на пороге появился высокий человек с торчащими рыжеватыми волосами и недовольно заворчал:

– Долго же ты ехал, Рой. Ты что, пешком сюда добирался?

– Привет, Джефф. Мисс Дорсетт, это мистер Тейлор. Мне подумалось, что кто-нибудь мог бы показать Джерри ранчо, Джефф. Сам знаешь, такое в Нью-Йорке увидишь не часто.

Джерри почувствовала, как самые холодные глаза, которые когда-либо она видела, рассекают ее на мелкие кусочки. Мистер Тейлор проворчал, что у него есть и другие дела, не хватало ему только устраивать экскурсии для туристов, и повернулся к двери. Доктор Бэкли, нимало не смутившись, взял Джерри под руку и повел ее к ступенькам крыльца.

– Я сам покажу вам ранчо, – твердо сказал он, – после того, как заработаю свой гонорар в пять сотен долларов.

Тейлор круто повернулся, вздернув подбородок.

– Бывают дни, Рой, когда твои шуточки вовсе не кажутся мне такими веселыми.

– Ты хочешь пригласить другого врача, Джефф?

– Я вполне мог бы нанять еще одного костоправа; чтобы составить тебе конкуренцию.

– Сделай милость, Джефф. Нам здесь нужны, по крайней мере, еще три врача.

Они уставились друг на друга. Джерри, забавляясь оттого, что и здесь, в Богом забытых краях, богатые и влиятельные люди одинаково пыжатся и дуются, нарушила молчание, равнодушно заметив:

– Мне вовсе не так уж хочется посмотреть на ранчо, доктор Бэкли. Лошади… Жизнь на ранчо… Мне кажется, это такое грубое и неинтересное занятие.

Холодные глаза вернулись к ее лицу. Джерри спокойно выдержала этот взгляд.

– Я встречала гораздо и более важных, и богатых людей, чем вы, мистер Тейлор, – сказала она, – однако я никогда не боялась назвать грубияна грубияном в лицо.

Доктор Бэкли метнул на нее веселый взгляд и поспешил в дом. Тейлор направился было за ним, но неожиданно повернул с прямо-таки кошачьей быстротой. Он удивил Джерри.

– Ладно, – сказал он почти приятным голосом. – У вас было право так говорить, мисс Дорсетт. Я был груб. Кроме того, я подавал официальную жалобу вашему начальству. Что касается этой жалобы – я подал ее до того, как моя жена объяснила мне, что к чему. Насколько я понимаю, вам сделали выговор?

– Да, сэр.

– Можете не беспокоиться об этом. Я поговорю с миссис Барнс в следующий раз, как буду в Маргрэйве.

– Благодарю вас, сэр.

Он резко повернулся и вошел в дом. Несколько минут спустя на улицу выбежала Китти, и ее карие глаза сияли., сообщая всему миру, что новая библиотекарша ей очень нравится.

– Папа говорит, я должна вам все показать, – сказала она Джерри. – А вы умеете водить джип?

Потрясенная Джерри смотрела на тоненькую полотняную курточку и голые ноги девочки, обутые лишь в короткие красные ботинки.

– Послушай, ты ведь до смерти замерзнешь! – возмутилась она. – Ну-ка, быстро беги в дом и надень теплое пальто!

– А папа говорит, что мне надо закаляться.

– Что?

– Все равно, мисс Дорсетт, ведь когда идешь, холодно не бывает!

Джерри сделала то, что считала самым лучшим в этой ситуации. К черту все, она ни за что не простит себе, если по ее милости малышка заработает пневмонию. Она усадила Китти в кабину грузовика, завела мотор и включила обогреватель. Китти, красноречиво вздохнув, устроилась поближе к ней и протянула ноги к печке. Обогреватель вдруг сказал:

– Деревце-деревце, шелести листвой, серебро и золото сбрось ты надо мной! Китти засмеялась.

– Откуда эта цитата? – спросила Джерри.

– Из «Золушки». Золушка приходит на могилу своей матери под орешиной и говорит такие слова. И тогда птичка сбрасывает ей замечательное платье из серебра и золота и туфельки, расшитые шелком и серебром.

– Тебе ведь нравятся сказки, правда?

– Еще бы!

– Конечно, ты знаешь, что в них все – выдумки. Не могу понять, почему девочка в твоем возрасте так любит сказки!

– Мама тоже так говорит. Когда я объясняю, что сказки мне просто нравятся, она так серьезно на меня смотрит и говорит, что любить выдумки – это все равно, что прятаться. Разве не забавно? Джерри жестом показала на прекрасный снежный пейзаж, что расстилался перед ними.

– Разве это не прекраснее, чем любые выдумки?

– Так холодно! Я ненавижу лошадей! Мне тут не нравится!

– А где тебе нравится?

– На чердаке. Как-то одна женщина, которая меня очень любила, подарила мне игрушечный театр и несколько марионеток. На этой сцене я все и разыгрываю. Это так весело!

На крыльцо вышел Тейлор, огляделся и увидел их в кабине грузовика. Его голос, слишком громкий и резкий, обрушился на девочку, как кнут.

– Я приказал тебе показать ей ранчо, – сказал он. – Убирайся оттуда! Ты уже не ребенок и знаешь это.

Джерри так разозлилась, что не находила слов, однако ее яростный взгляд заставил Тейлора замолчать. После длинной паузы он проворчал:

– У меня свои понятия о том, как следует воспитывать детей, мисс Дорсетт. В нашей стране мы слишком долго держим их в младенческом состоянии. Дети в ее возрасте могут работать. В ее возрасте дети могут…

– Могут дрожать от холода, подхватить пневмонию и даже умереть, мистер Тейлор. Посмотрите на ее ноги! Господи, да они уже посинели!

– Мисс Дорсетт, вы ведь приехали в Биг Скай не для того, чтобы вмешиваться в дела Джеффа Тейлора, ведь так? Вы приехали в Биг Скай, чтобы работать в библиотеке. Вот и занимайтесь делами в библиотеке, и позвольте мне самому управлять делами в моей семье.

Слезы подступили к глазам Джерри, неожиданно поставив ее в невыгодное положение.

Джефф Тейлор с гордостью продолжал:

– Она – дочь важного человека, мисс Дорсетт, одного из важнейших бизнесменов в Монтане. Когда-нибудь придет день, и управлять – придется ей, управлять настоящей империей. Для того, чтобы чем-нибудь управлять, человек должен быть твердым и закаленным, более твердым и закаленным, чем те, кто пытается отобрать у него эту империю.

Джерри успела справиться со своим темпераментом.

– Я думаю, вы заблуждаетесь, сэр, – спокойно ответила она. – Но это и правда не мое дело. Надеюсь, не будете возражать, если я не стану смотреть ваше ранчо. Лошади вовсе не занимают меня.

Китти начала плакать.

Тейлор тем не менее заставил ее выйти из машины. Он опустился на колени, осмотрел ее ноги и кивнул головой.

– Просто посинела кожа, – равнодушно констатировал он. – Если ты потрешь снегом, ноги согреются.

– Я ненавижу снег! Ненавижу! Ненавижу! Китти повернулась и попыталась убежать. Она поскользнулась и упала.

Тейлор наблюдал за ней, нисколько не испугавшись.

– Вот что всегда происходит с людьми, которые не смотрят себе под ноги.

Его холодные глаза снова обратились к лицу Джерри. Джерри подумала: «Господи, помоги этой малышке – он же ее ненавидит!»