Текст книги "Песчинка (СИ)"

Автор книги: Норес Лэсси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Сегодня Вилея сильно задержалась и возвращалась домой затемно. Всю неделю она занималась реорганизацией больницы, и сегодня кровь из носу нужно было завершить подготовку. Уже завтра, а то и сегодня ночью, прибудут раненые солдаты. Вилея хотела остаться и встретить пациентов, но...

– Вам следует отдохнуть, – мягко, но уверенно возразил Кэт Виллорн, молодой лейтенант-штабист, прикрепленный к госпиталю. – Вы на ногах целый день.

Молодой человек всегда был очень внимателен к людям, с которыми ему поручили работать. С Вилеей он нашел общий язык довольно быстро, стремясь как можно больше узнать о текущем состоянии больницы и регулярно обращаясь к ней с вопросами. Поначалу он казался Вилее неисправимым оптимистом, но чем больше проходило времени, тем заметнее становилось его беспокойство.

– Я вполне способна работать, а промедление может привести к чьей-то смерти, – возразила Вилея.

– Я верю, что вы способны. Но вы главврач, ваш опыт будет нужен для самых тяжелых случаев. Как вы будете оперировать, если от усталости начнут дрожать руки? С приемом и диагностикой вполне разберутся наши санитары. При необходимости вас вызовут.

– Кэт, вы военный, не пытайтесь судить о том, чего не понимаете, – недовольно проворчала доктор, в глубине души понимая, что юноша прав. – Я могу просто не успеть вернуться, мне лучше остаться в больнице.

– Вы не единственный опытный врач, Вилея, – возразил лейтенант. – Ваши подчиненные более чем компетентны, а наши армейские врачи тоже не зря институт кончали. Все пройдет как должно, мы ведь еще даже не знаем, когда доставят раненых и сколько их. Связи с ними нет, у мэтров сильнейшие глушилки. Так что идите домой. Завтра я вас жду.

Спорить не имело смысла. Женщина сдала смену и направилась к остановке. Обычно она возвращалась домой пешком, не так уж и далеко, но сегодня... нет, Кэт прав, она не в состоянии.

– Вилея, подожди меня! – окликнула ее пожилая медсестра из отделения токсикологии. Главврач остановилась. В компании ехать все же приятнее, даже если всего две остановки. А Юния всегда была приятным собеседником, хоть и на редкость пессимистичным. Вот и сейчас первое, что она сделала – начала критиковать нового начальника.

– Нет, ты слышала? У нас, видите ли, палат хватает, а ему позарез надо лишнее приемное отделение! Препараты ему! График поменяли! Ох, допрыгается мальчишка...

Вилея покачала головой. Кэт работал даже слишком активно – что неудивительно для его возраста. Но пока его распоряжения были вполне разумны и потому поддерживались и ею.

– Юни, милая, как же иначе? Сейчас с отравлениями будут в другие больницы направлять, а к нам в первую очередь солдат повезут. У нас оборудование лучше и мы расположены лучше для этого. И места достаточно. Людей не хватает, это да, но из армии санитаров прислали в помощь...

– Да какие ж это санитары! Элементарных правил не знают! – продолжала возмущаться пятидесятилетняя медсестра. – В мое время таких метлой гнали!

– Просто выучка другая. Приоритеты иные.

– Приоритеты у них видите ли! А у нас график и норматив!

Юния сейчас напоминала нахохлившуюся курицу, которую неловкая хозяйка никак не могла согнать с гнезда. Вилея в целом ее понимала, но что же поделать...

– Решать не нам. Кэта поставили заниматься госпиталем, он старается.

– Лучше бы кому постарше это поручили! Да он и не медик, что он понимает?

Женщина только плечами пожала. Молодость лейтенанта вызывала вопросы, а то и споры, особенно поначалу – пока он не проявил достаточно твердости. Теперь врачи ворчали, но не спорили. Уж лучше он, чем командир медицинского батальона. Тот вообще не признавал никаких авторитетов и порядков, сразу заявив, что в военное время все должны подчиняться ему. Логика конечно в этом была, но то, как это было высказано... К счастью, он занят организацией медицинских пунктов в районе боевых действий, а здесь остался работать Кэт.

– Видимо, он отличился, раз доверили важный пост. Организатор неплохой, а что в медицине не разбирается – не беда, на это есть я и мой зам.

– Отличился... Девочки болтали, что его принцесса лично назначила! За какие ж это интересно заслуги? Небось, ее особо доверенный шпион! – не унималась Юния.

– Шпион так шпион. Вот и пусть принцессе доложит, что госпиталь готов к приему раненых. Главное, он работает, а не сидит наблюдает. И мне проще – пока он руководит, я оперирую.

На это Юнии ответить было нечего, и разговор свернул в сторону нового неудобного рентгеновского аппарата, а заодно вчерашнего деда, сбежавшего от медсестры перед процедурами и под этим самым аппаратов прятавшегося. Обычные будни больницы... Автобус доехал быстро, и на свой третий этаж Вилея поднималась с предвкушением горячего ужина за любимой книгой. Сегодня у Инес не было смены, так что готовить не придется, можно расслабиться и отдохнуть. Приемная дочь всегда могла поднять ей настроение после тяжелого дня.

Однако дома ее встретила непривычная темнота и тишина. Только телевизор мигал экраном при выключенном звуке. Инес не вышла ее встречать. Вилея нашла ее в комнате, на диване: девушка сидела, уставившись в пространство куда-то над экраном, и никак не отреагировала на появление приемной матери.

– Инес?

Никакой реакции. Вилея включила свет – только тогда девушка медленно оглянулась. В темных глазах застыл страх...

Когда Инес была дома одна, она всегда включала телевизор – хотя бы просто чтобы звучал на фоне. Вначале – потому что надеялась увидеть что-то, связанное с ее потерянной жизнью. Теперь – чтобы узнавать все новости о войне. Вилея не одобряла ее интереса и опасений, поэтому Инес старалась поменьше говорить о вестях с фронта, хотя удержаться было сложно. Сегодня в новостях снова говорили об успехах на западном фронте, но лишь после того, так сообщили о трагедии на южном. Точных данных пока не было, но два затопленных корабля не скрыть, да и сбитые самолеты уже явно реальность, а не слух. Но вот, наконец, обсуждать стало нечего, диктор заговорил о чем-то совсем постороннем и скучном. Надо бы пойти на кухню, вот только глава в книге кончится, не бросать же недочитанным кусок...

И тут экран моргнул как-то слишком резко, раздался треск. Изумленная Инес отложила книгу и потянулась к пульту – проверить настройки. Но по всем каналам шли одни и те же помехи. "Антенну повредили, а то и телебашню", – подумала девушка. Она направилась к окну, надеясь по поведению соседей определить, только ли в ее квартире такая проблема, но тут телевизор мигнул снова. На этот раз на экране появилось женское лицо на фоне красного флага. Довольно миловидное, типично южное – со смуглой кожей, черным глазами, длинными черными волосами. Разве что несколько слишком худое, отчего черты казались еще резче. Изображение не шевелилось, помехи еще шли, но все меньше и меньше. Инес вздохнула с облегчением: починили. Впрочем, все равно пора выключать уже...

Но женщина заговорила, и рука, уже схватившая пульт, опустилась.

"Снэтты, жители Волнограда! Я – Ортэйна, королева Страны Мэтров. Сегодня в десять часов моя армия разбила ваши войска. Теперь на моем пути стоите вы. Я даю я вам два дня. На что их потратить, и как встретить мои корабли – решать вам. Король Эдорт, ты готов пожертвовать этим городом? Он станет жертвой твоей гордыни. Волноградцы, я даю вам последний шанс. Вы видели силу моей армии. Решать вам".

Трансляция завершилась. Лицо королевы мэтров еще какое-то время оставалось на экране застывшей картинкой, после чего наступила тишина. Позже телевизор снова ожил, но мирные звуки рекламных роликов не достигали ушей Инес. Она слышала только голос, вновь и вновь повторяющий отдельные, не связанные слова, смысла которых она не понимала. Не те, что звучали из телевизора сегодня. Другие.

"Холодно, как холодно!"

Холод моря не сравнится с холодом черных глаз королевы.

Ужас темной бездны под ногами ничто по сравнению с тем ужасом, которых олицетворяла она.

Нет, Инес не услышала слов Ортэйны. В тот миг, когда с экрана раздался ее голос, дыхание девушки вдруг сбилось. Это было даже не как удар тока, а скорее какой-то спазм легких и откуда-то вкус морской воды во рту. Голос звучал, и Инес против воли повернулась к экрану, наконец рассмотрев глаза королевы. И эти глаза словно гипнотизировали ее...

Невозможно, нет, не могла Ортэйна ее видеть с экрана, но Инес казалось, что королева смотрит прямо на нее. Смотрит и что-то говорит. Эти безжалостные глаза... Инес откуда-то знала, что будет плохо, будет страшно. Холодно, как холодно...

Как она снова оказалась на диване, в какой момент все-таки услышала и отключила раздражающий звук – Инес не помнила. За окном окончательно стемнело, но темнота в комнате была несравнима с темнотой ночного моря, которая порой преследовала Инес во сне. Сейчас она помнила эту темноту лучше, чем события сегодняшнего дня.

"Инес!"

Как же холодно...

"Инес! Где ты? Приди в себя? Что с тобой?"

Холодно...

Ее трясли за плечи, ее звали. Инес слышала это, но не реагировала. Зачем?

"Что ты вспомнила?"

Вспомнила.

Она моргнула, и поморщилась – свет в комнате был таким контрастом по сравнению с темнотой внутри нее... Странно, что она его не заметила раньше. Вилея. Точно, уже ночь. Она дома. В Волнограде. На суше.

– Что ты вспомнила? – повторила Вилея, уже понимая, что права. Воспоминания возвращаются порой очень резко и болезненно.

– Ничего, – прошептала Инес. Она действительно ничего не вспомнила. Все то же море, все тот же холод. Все тот же мрак. Только теперь его нес взгляд, мертвый взгляд изниоткуда, преследующий, не отступающий... Она по-прежнему видела перед собой глаза королевы мэтров.

– Но что-то же было? – продолжала допытываться Вилея.

– Да... – Инес попыталась собраться с мыслями. – Сообщение по телевизору...

Видя, что девушка неадекватна, Вилея увела ее на кухню, напоила чаем, а сама поспешила к соседу – узнать, что же такого передавали. От него она и услышала весть об ультиматуме мэтров. Королева вражеской страны лично обратилась к снэттам с требованием сдать Волноград. Возмутительное, шокирующее требование! Но – искушающее слабые души...

– Может, тогда бы нас и не тронули, – ворчал сосед. – Раз король нас защитить не может, так пусть уступит! Все равно ведь проиграем...

Вилея только отмахнулась. Никакого толку от ворчания соседа. Что могло так впечатлить девушку? До сих пор она с интересом следила за событиями войны, переживала, боялась даже – но поражения флота ожидали, а ультиматум сам по себе не был чем-то значительным... А может, дело не в нем, просто Инес увидела в каком-то фильме что-то знакомое?

Когда Вилея вернулась, Инес уже пришла в себя. Ее не трясло, она смотрела вполне осмысленно, но как-то ожесточенно.

– Вилея, я вспомнила.

– Что? – с облегчением спросила врач.

– Ортэйну.

– Кого? Какую?

– Ее. Мэтровскую королеву. Я видела ее раньше.

От удивления Вилея едва не выронила батон. Видела королеву?

– Видела королеву?

– Да. Я ее узнала. Эти глаза... Они страшные, Вилея, очень страшные. Но почему мне так страшно – я не помню. Только она совершенно точно связана с моим прошлым. Я боюсь ее. Я ее ненавижу.

– Но почему? Из-за того, что она сказала сегодня?

– Нет, нет. Я не помню за что. Это просто... Просто я помню это. И уверена, если я встречусь с ней – то я вспомню, почему. Все вспомню.

Вилея только головой покачала.

– Мне это кажется сомнительным. Подумай сама, ну где ты могла ее видеть? Ты не мэтр, акцента в речи не заметно. А Ортэйна никогда не приезжала на материк. Может, ты ее так же по телевизору видела? Так и то про страну мэтров у нас редко говорят, их каналы у нас не показывают...

– Нет, нет, я точно ее видела! И слышала! Может, я ездила туда?

– Сомневаюсь, что каждая несовершеннолетняя туристка имеет возможность пообщаться с королевой. Даже если твои родители и имели дела с их правительством, что маловероятно, ты вряд ли могла... В общем, мне это кажется совершенно нелогичным. Тем более – чем она могла тебя напугать? Если, как ты считаешь, это связано с потерей памяти, то ситуация выглядит еще более нелепо. Когда ты плыла на корабле, Ортэйна была у фронтонов, либо у себя в штабе – готовилась к войне. И иностранцев в мэтровские воды в это время уже не пускали.

– Какая разница? Значит, случайная встреча... да какой смысл гадать? Я ее саму об этом спрошу.

– Инес, ну хватит, – Вилея начала раздражаться. – Каким образом? Где она и где ты? И даже если вы каким-то чудом окажетесь поблизости, с чего ты решила, что она станет с тобой говорить?

– Я заставлю ее!

– Прекрати. Может, это не она вовсе? Может, просто кто-то похожий? Ты не можешь ручаться за точность своих воспоминаний.

– Я уверена.

Видя, что спорить бесполезно, Вилея решительно встала.

– Знаешь, иди-ка ты спать. С утра на свежую голову сама подумаешь и поймешь, насколько безумны твои идеи.

Инес промолчала. Ей не хотелось спорить, но разрушить ее уверенность Вилея не сумела. Сейчас она наконец-то видела цель, видела средство вернуть свою память, свою жизнь! Нет ничего важнее. Быть песчинкой в океане жизни, плыть туда, куда понесет волной, без смысла, без имени, без всего? Она всего лишь хочет стать собой. Настоящей собой. Вернуть то, что ей принадлежит. А способ наверняка есть. Да, за все придется платить, но это ее не пугает! Этот взгляд как путеводная нить, нужно только сделать шаг и идти вперед, не останавливаясь, чтобы заполучить ключи от дверей к памяти! Теперь есть ради чего жить... Отступать нельзя!

Глава 2

Выбор

Даже в воинской части можно найти укромные уголки. А если они и недостаточно укромные, то проблема решается одним взглядом. Особенно если это взгляд льдисто-голубых глаз принцессы Нэйлин.

– Прости, что нагружаю тебя так сильно, – грустно сказала она своему спутнику. – Волноград лишился значительной части опытных офицеров, все оставшиеся заняты работой над обороной города, а мне нужны толковые люди на других местах. Понимаю, тебе легче было бы находиться на передовой...

– Кто-то должен быть и в тылу. К тому же, никто не поймет, если ты назначишь на значимый пост молодого офицера вроде меня. Я справлюсь! – юноша тряхнул головой, откидывая черную челку с глаз. Принцесса была высока для женщины, и могла смотреть своему другу в глаза, лишь слегка поднимая голову. Впрочем, он был одним из немногих, кто решался смотреть на нее как на равную; прочие, даже будучи гораздо выше, смотрели наоборот словно снизу вверх.

– В городе волнения. Нельзя допускать паники. Продержитесь до моего возвращения. Я не могу сказать, когда вернусь, может потребоваться три дня, а может и больше. Здесь несколько линий обороны, вы должны продержаться.

Принцесса хмурилась. Немногие разглядели бы в этих сжвинутых бровях и поджатых губах волнение, но дело обстояло именно так: ситуация в Волнограде грозила выйти из-под контроля. Нэйлин не понимала, почему произошли задержки, что нарушило спланированный график, где она допустила ошибку. Но у молодости, помимо недостатка опыта, есть еще и способность признавать ошибки и учиться на них, а так же быстро и нестандартно реагировать на неожиданности. Сейчас она намеревалась проконтролировать все от и до. Беда в том, что предсказать, как повернется дело, было невозможно...

– Нэйн... Будь осторожна.

– Это мне следует говорить, – тихо рассмеялась принцесса. Друг сделал полшага вперед, положив руки ей на плечи. Какое-то время они просто смотрели друг другу в глаза.

– Я знаю, что ты привыкла быть самой сильной. Не зря же ребята называют тебя богиней войны. Но позволь мне смотреть на тебя иначе, потому что я не могу не волноваться за тебя. Не потому, что не верю в твои силы. Просто...

– Оставь, Кэт, я понимаю. И благодарна тебе за это. Знаешь, иногда даже богини устают, но разве я имею право это показывать? Ты мой лучший друг, единственный друг. Ты мне нужен рядом, но...

– Позволь мне самому чего-то добиться. Ты многое для меня сделала. Твои няньки и так смотрят на меня косо.

Принцесса поморщилась и невольно оглянулась на двери. Верных телохранителей не было видно, но это ничего не значило.

– Эрвелон был моим наставником с детства. А Дэйна я знаю еще с академии, и доверяю им обоим. Не ссорься с ними.

– Следить за тобой – их обязанность, я понимаю. С чего им доверять обычному лейтенанту с окраины?

– Твой прежний командир хорошо о тебе отзывался... – она нежно коснулась его руки, ее глаза впервые за вечер потеплели.

– Ты знаешь, что я пошел в армию мстить мэтрам за смерть родителей. Солдат без страха живет недолго, хотя порой героически. Не встреть я тебя, был бы уже мертв, наверное. Но теперь у меня иная цель, и я обязательно добьюсь успеха. И никто не скажет, что я получаю должности только благодаря твоей протекции! Я всегда буду стоять ниже тебя, но...

– Разве для нас это важно?

– Нет. Тебе пора. Лети на север, а я буду ждать столько, сколько потребуется.

Наблюдавший за своей принцессой и ученицей майор Эрвелон видел все. И разговор, и взгляды в свою сторону, и руки на плечах самой знаменитой девушки в Стране Снэттов, и короткий поцелуй. Но вмешиваться не имел права. А вскоре он вместе с молодым напарником и Нэйлин сел в ее личный самолет и погрузился в тяжелые раздумья.

На следующий день после рокового ультиматума, оставив дома спящую приемную мать, Инес поехала в больницу. Там она написала заявление об уходе без отработки, после чего сразу направилась в пункт призыва. Сержант, оформляющий добровольцев, изумленно вскинул брови, глядя на невысокую, хрупкую на вид молоденькую девушку, но ничего не сказал. Тринадцать лет ей уже исполнилось, значит, право пойти служить у нее было. Медкомиссию она прошла: здоровье девушки давно восстановилось, да и мало кому сейчас отказывали. Сейчас любой, кто способен держать оружие, мог принести пользу. Инес записали как курсанта и направили в соответствующий отряд. Весь оставшийся день она проходила инструктаж. Конечно, в реальный бой ее, как новичка, никто не допустил бы. Ее приписали к вспомогательному отряду: выполнять любые задания командования, передавать сообщения, помогать с погрузкой боеприпасов, помогать с транспортировкой раненых. Такое вот «подай-принеси» на военный манер, как она сама для себя определила. Это девушку вполне устраивало. В этом бою королева мэтров вряд ли сойдет на берег. Нет, чтобы встретиться с нею, нужно стать настоящим солдатом, одной из лучших – и благодаря этому оказаться в авангарде в одном из крупных боев. Для этого потребуется время. Еще неделю назад Инес не поверила бы, что способна так противиться искушению, смириться с таким долгим ожиданием... но она четко видела свою цель. Попытка будет всего одна!

Вилея обо всем этом даже не подозревала. Спасательные службы доставили раненых в морском бою, хотя их было немного – сбитые самолеты теперь покоились на дне моря, а с тонущих кораблей спастись удалось немногим. Впрочем, мэтры не тронули вертолеты спасательного отряда, позволив забрать тех, кто сумел выжить. Вражеские корабли отступили на юг, но надолго ли? Никто не сомневался, что через два дня к противнику так же придет подкрепление.

Лейтенант Кэт носился по госпиталю как угорелый, успевая быть одновременно везде и следить сразу за всем. Вилея за это была ему благодарна. Молодой офицер был прекрасным организатором, хотя лидерских качеств ему явно недоставало – но здесь ему помогала сама Вилея, чей авторитет в больнице не подвергался сомнению. Однако последнее время все чаще она замечала подавленное состояние лейтенанта. Пару раз он словно хотел сказать что-то, но обрывал себя.

– Я сделал все, что мог, – признался юноша этим вечером. – Оставляю остальное вам. Если понадоблюсь – звоните в штаб, номер вы знаете.

– Вы уходите?

– Утром принцесса уехала из Волнограда чтобы лично привести подкрепление, – странно дрогнувшим голосом пояснил лейтенант... или уже не лейтенант? Вилее показалось, что количество красных звездочек на нашивке изменилось. – Мне она поручила следить за обороной города вместе с полковником Аррием. Так что работы у меня прибавилось.

"Все-таки он ее соглядатай", – подумала Вилея. – "Слишком много знает о ней. Неужели слухи о связи принцессы с подчиненным правдивы? Впрочем, если и так – что с того?"

– Надеюсь она приведет помощь.

– Да. Конечно, приведет, – с некоторой запинкой кивнул Кэт.

После ухода офицера Вилея почти полчаса провела за документами. Не то чтобы это было нужно. Скорее, на всякий случай. Только сконцентрироваться почему-то никак не получалось. Мешал страх. Мешали сомнения. Наконец женщина сдалась и отправилась на внеплановый обход. С людьми ей сейчас было проще, чем с бумажками, ведь пациенты – вот они, рядом, им плохо, их надо лечить, смотреть. А бумажка это лишь формальность, пустышка.

– Доктор Керро! – раздался голос в конце коридора. Вилея обернулась: к ней спешила молоденькая медсестра из отделения травматологии. – Вас доктор Тапино искал, хотел с вами по поводу диагноза посоветоваться!

– Уже иду! Он в смотровой?

– Да, на третьем!

Девочка выглядела немного испуганной. Вилея посмеялась про себя: все они поначалу такие. После колледжа приходят, юные, не испорченные, впечатлительные, чрезмерно исполнительные. Это потом, с годами и опытом, приходят цинизм, спокойствие и взгляд-рентген, которым можно пронзить насквозь, а можно не увидеть ничего, запретив себе смотреть во избежание лишних знаний. Иногда это тоже необходимо. В первую очередь для сохранения собственной психики. Каждый должен выполнять свою работу, и спасать того, кого может спасти... А эта девочка сейчас рвется сделать как можно больше, быть сразу везде, знать все – ей наверняка все еще периодически снятся кошмары. Самой Вилее давно уже ничего не снилось. Слишком много она видела смертей. Но еще больше, гораздо больше смертей ей удалось предотвратить. Это было ее предназначением, ее выбором, ее дорогой... Спасти всех, кого только можно. Невольно Вилея подумала об Инес. Девочка еще совсем молода, куда младше этой медсестрички. Не стоит ей здесь задерживаться. Это пока не ее выбор, это вынужденный путь, и лучше с него сойти вовремя. В больнице даже простой диспетчер может увидеть много того, что станет для психики нелегкой ношей...

Доктор Тапино был добродушный, но слишком уж всезнающий старичок. Подтверждение Вилеи о верности выбранного лечения ему было не слишком нужно, скорее, он желал лишний раз порадоваться успешно решенной проблеме и этой радостью поделиться. Заодно он пересказал главврачу все сегодняшние новости больницы – а то как же, бедная доктор Керро полдня просидела в кабинете за работой, а вокруг столько всего меняется! У аптекаря сын родился вчера, присланные из армии санитары притащили новые носилки, которые целый час не могли вытащить из мудреной упаковки, пациент из пятой палаты опять сбежал домой, доктор Фирш привел сына на стажировку, а в диспетчерской наоборот теперь людей не хватает.

Весть об увольнении Инес Вилею и порадовала, и удивила одновременно. Порадовало – потому что это могло означать, что девушка выбрала себе новый путь. Удивило – потому что слишком уж неожиданно это случилось.

– Ты служишь... где?!

Инес пожала плечами. Зачем переспрашивать? И так все ясно.

– Нет, повтори, чтобы я была уверена, что не ослышалась! Это невозможно! – Вилея не знала, ругаться ей или плакать... Хотелось кричать, хотелось запретить даже думать о подобном... Но разве у нее было право указывать девушке, что делать? Да и у кого было такое право?

– Хорошо, повторю, – спокойно сказала Инес. – Я служу в армии. С сегодняшнего дня.

– Да ты разум потеряла!

– Я потеряла память. Разум же со мной.

– Зачем?

– Я так хочу.

– Хочешь? Быть убитой?

– Глупости. Сразу меня в бой не отправят. Я всему научусь.

– Нет, не глупости! Убивают даже опытных бойцов! А ты всего лишь слабая девочка, тебе даже двадцати нет!

– В армию принимают независимо от пола и возраста. А умирать я не собираюсь. Мне есть ради чего жить! Пока я не узнаю, кто я, я не умру!

Вилея без сил опустилась на диван. На нее внезапно накатило чувство беспомощности и одновременно – осознание страшной истины.

– Ты все-таки хочешь встретиться с ней...

– Да.

– Но это же невозможно. Чем тебе поможет служба?

– Королева по традиции лично ведет в бой солдат. Пусть не всегда, но в крупных сражениях, от которых зависит будущее противостояния – обязательно. Я изучила традиции и законы армии. Наш король поступал так же, хотя сейчас чаще оправляет на бой принцессу, так как она его официальный заместитель в армии. Но у Ортэйны нет первого принца. Генерал их армии не имеет права замещать ее, хотя и считается главнокомандующим. Поэтому когда придет час решающего сражения – Ортэйна будет среди солдат. И я сделаю все, что бы принять участие и оказаться максимально близко к ней. Найду способ. Еще не знаю какой, но найду.

Вилея еще несколько раз пыталась предпринимать попытки пробудить разум в приемной дочери, но безуспешно. В конце концов она сдалась. Ничего. В этой битве Инес будет в безопасности, да и потом тоже какое-то время... А там увидим... Может, успеет одуматься, насмотревшись ужасов войны. Невероятно! Смешно просто! Вилея хотела уберечь ее от картин страданий и смерти в больнице, а Инес сама рвется туда, где увидит картины гораздо страшнее, и в куда больших количествах!

Попасть в армию легко. Удержаться там – задача посложнее. Инес на собственном опыте в этом убедилась. Одно дело – слушать сказки о том, что солдаты – словно люди с другой планеты, а другое – самой в этом убедиться.

Они были другие.

Они не боялись осады. Они могли шутить о собственной смерти не хуже врачей. Они любили свое оружие. Они мгновенно исполняли приказ своего командира, каким бы он ни был. Они не воспринимали предстоящую битву как что-то ужасное. Это была их жизнь. Они просто шли вперед. И они верили. Их вера была непоколебима... Казалось бы, что такое Богиня для них, отнимающих жизнь? Инес сама не была сильно верующей. Да и Вилея молилась редко. Врачи больше полагались на себя и достижения науки, чем на помощь свыше. Другие знакомые Инес порой молились, просили Волшебницу о чем-то, но как-то формально. Да и не все поклонялись Создательнице, в городе встречались представители иных религий – еще менее сильных и уважаемых, чем общепринятая.

Только солдаты действительно верили. Они редко просили. Они больше отдавали. Свою преданность, свою искренность, свою веру. Впервые Инес услышала понятие "закон чести".

– Это то, что мы обязаны соблюдать. Нарушишь его – и никто не подаст тебе руки, да ты сам не посмеешь взглянуть в глаза окружающим, – пафосно заявил ей сослуживец. – Как ты прожила столько, что не знаешь элементарных вещей?

– Не твое дело, – резко ответила Инес. – Но что требует этот закон? По пунктам, пожалуйста. Раз я теперь солдат, то должна знать!

Боец взглянул на нее с отвращением.

– Нет никаких пунктов. Твоя честь – только твое дело. Невозможно объяснить слепому, как выглядит мир! Только запомни, если солдат клянется своей честью и именем, нарушить клятву – страшнейшее преступление.

Не складывались у Инес отношения с сослуживцами. Всего два дня прошло, а вот уже неприязнь... Но объяснять, что потеряла память, девушка не желала. Не доверяла. И это все видели. Казалось бы, можно расспросить "мирных" об особенностях их родной религии, да только Инес боялась признаться в своей слабости и непонимании. Нет уж! Она разберется сама.

Не меньше ее удивляла сама суть религии. Волшебница, Создательница, Мать-Волна (как чаще называли ее солдаты)... Та, кто создала их мир, та, кого породил океан, та, что дала солдатам путь... Она не обещала бессмертия, как боги из некоторых сект. Она не давала никаких благ. Говорили, что она исполняет самые искренние просьбы, но расплата за помощь тяжела. А впереди... Что впереди? Солдаты говорили, кто живет по закону чести, получит право встретиться с Ней после смерти и задать свои вопросы. Почему для них так ценно это право? Инес не понимала. И, кажется, никто не понимал. Но вера солдат была безгранична и крепка, как гранит. Вера в Богиню, вера в командира, вера друг в друга – это делало их единым организмом... в котором для Инес не находилось места.

Однако не только у Инес возникали проблемы на службе. В тот же день она стала свидетелем довольно неприятного разговора ее командира и штабного офицера, явившегося с проверкой.

Лейтенант Эрвин, как успела убедиться за сегодня Инес, был чрезмерно честен и чрезмерно резок. Когда ее направили в отряд связной, он немедленно высказался насчет катастрофической нехватки кадров, из-за которой в армию берут кого попало. Его тогда поддержали несколько бойцов, заранее настроенных против мирных, "идущих в бой из страха". Может, дело ограничилось бы мрачными взглядами, но Инес, удивившись отношению командира, попробовала возразить... и ребята словно сорвались.

– Вам бы только шкуры свои спасать! Если б не осада – прятались бы по углам, – раздраженно заявила девушка с нашивкой сержанта. Ей, наверное, было лет двадцать, да только сходства между ней и Инес было ноль. Лирна и в рукопашном бою половину отряда уделать могла. Но разве это дает ей право так говорить?

– А что, ты пошла в армию специально, чтобы убивать? – едко ответила Инес. – Защитить свой город и тех, кто не может сражаться сам – разве плохой повод взять оружие?

– Ты его держать вначале научись!

– А ты можно подумать с ним родилась!

Перепалка разгоралась. В нее включился еще один боец. О "мирных" говорили с насмешкой. Презирали тех, кто боится смерти. Не верили в решимость добровольцев.

Да если бы причина была лишь в этом! Казалось, отряд невзлюбил именно ее. Ведь еще вчера Инес думала, что добровольцам рады, что в армии готовы обучить и принять всех, кто готов защищать родину. И вроде бы у пары ребят, так же принятых вчера, не было проблем...

Командир тогда осадил своих бойцов и отправил всех в тир. Только Инес задержал на минутку – ровно чтобы сказать "Ты здесь чужая. Так хотя бы не провоцируй конфликты". Поразмыслив, Инес пришла к выводу, что ей просто не стоило спорить со старшим по званию при всех. Такое здесь не поощрялось. Но вот, пожалуйста – этот молодой офицер из штаба явно выше по званию, а лейтенант ведет себя так нагло!

Впрочем, проверяющий был настроен миролюбиво.

– Эрвин, я прекрасно тебя понимаю. Я здесь чужак, это очевидно. Но не моя вина, что майор Кандор погиб. Раз принцесса Нэйлин назначила меня взамен, значит, сочла достаточно компетентным, согласись. Сейчас некогда заниматься распределением должностей, гораздо удобнее заполнить пустующие места людьми из столичного штаба. И я не один такой. В конце концов, сейчас не время на разборки и выяснения, кто чего достоин. Идет война, и мы – солдаты. Мы все равны.