355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Нора Робертс » Ложь во спасение » Текст книги (страница 8)
Ложь во спасение
  • Текст добавлен: 1 октября 2017, 18:30

Текст книги "Ложь во спасение"


Автор книги: Нора Робертс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Опять «обеспечивал»!

Шелби сделалось нехорошо. Накатил стыд.

– Нам обязательно надо об этом говорить?

– Ты хочешь, чтобы я простила тебя за то, что ты уехала, никому ничего не сказав. Это я могу. Но простить за то, что ты вычеркнула меня из своей жизни, столько лет сторонилась и не появилась, даже когда была мне так нужна? А ты, вместо того чтобы сказать правду, все ходишь вокруг да около.

Она и впрямь ходила вокруг да около, ведь правда была такой горькой и мучительной. Гул голосов и звон посуды, поначалу казавшиеся веселыми и праздничными, теперь глухими ударами отдавались у нее в голове.

В горле у Шелби вдруг так пересохло, что она пожалела, что не заказала воды. Но она все же выдавила из себя слова:

– У меня не было денег, потому что, отложи я для себя хоть одну тысячу долларов, он бы это обнаружил и отобрал. Сказал бы, что хочет вложить в дело. А я в финансах плохо соображала. У меня были кредитки, которыми я расплачивалась в магазинах, покупая шмотки, какие-то игрушки или вещи для Кэлли, так что наличные мне и не требовались. А все, о чем я просила, он мне давал. У меня была горничная, чтобы убирать дом, няня, чтобы помогать с Кэлли, кухарка, потому что поначалу я совсем не умела готовить. Я должна быть ему благодарна. И я не могла срываться и лететь в Теннесси всякий раз, как кто-то умирал, выходил замуж или справлял день рождения. Жена была нужна ему дома.

– Он оторвал тебя от родных, от друзей. Перечеркнул все, чем ты жила, а тебе внушил, что ты должна ему за это в ножки поклониться. Скажешь, я не права?

Да, конечно, права. Так все и было, просто раньше она этого не замечала, поскольку происходило все постепенно, пока вся ее жизнь не свелась к одному Ричарду.

– Иногда мне казалось, он меня ненавидит, но это не так. Он не испытывал ко мне таких сильных чувств. Первые несколько месяцев, даже, пожалуй, год жизнь казалась такой наполненной и увлекательной, я чувствовала себя какой-то необыкновенной. И я полностью отдала все в его руки. Я его только сопровождала. Потом я ждала Кэлли и была совершенно счастлива. А когда она родилась, все переменилось.

Шелби набрала воздуха, собралась с мыслями и продолжила.

– Я думала, – медленно проговорила она, – все изменилось, потому что так всегда бывает с рождением ребенка. Он никогда не обращал на Кэлли особого внимания, а если я что-то по этому поводу замечала, он злился или поджимал губы. Но он делал все, чтобы она ни в чем не нуждалась, ведь так? С ребенком мне не хотелось много разъезжать, а он и не настаивал. Вот и получилось, что он часто отсутствовал. Иногда после очередной разлуки все вроде ненадолго налаживалось, иногда – наоборот. И никогда нельзя было предугадать, как будет на этот раз, поэтому я старалась, чтобы все было, как он любит. Мне хотелось, чтобы у дочери была дружная, счастливая семья. Это для меня самое главное.

– Но сама ты счастлива не была.

– Это была моя жизнь, Эмма-Кейт. Я сама сделала свой выбор.

– Выбрала право терпеть унижения.

Спина у нее напряглась.

– Он ни разу не поднял руку ни на меня, ни на Кэлли, как бы ни злился.

– Ты же прекрасно понимаешь, что унизить человека можно по-разному. И не распуская рук.

При всей настойчивости и серьезности Эмма-Кейт говорила вполголоса, не перекрывая гула голосов. Даже в переполненном ресторане люди могут услышать то, что вовсе не предназначено для их ушей.

– Он тебя всячески уничижал, внушал тебе мысль о твоей незначительности, никчемности. И всеми силами отдалял тебя от тех, кто мог бы вернуть тебе уверенность в себе, дать почувствовать себя цельным и по-настоящему счастливым человеком. И, насколько я могу судить из твоего рассказа, Кэлли тоже была ему нужна, только чтобы держать тебя в узде.

– Наверное, так оно и было. Но теперь его нет, и все это в прошлом.

– А в противном случае ты бы оставалась с ним? Так дальше и жила бы?

Шелби нахмурила брови и провела пальцем по ободку бокала.

– Я думала о разводе. Это был бы первый развод в нашей семье, и это меня останавливало. Но мысли такие появлялись, особенно когда он отправился в эту свою последнюю поездку. Предполагалось, что мы поедем втроем, это будет семейный отдых. Несколько дней в теплых краях. Но потом Кэлли заболела, и вопрос о нашей с ней поездке отпал. А он все равно уехал. Бросил нас в этом ужасном доме на следующий день после Рождества, в новом для меня районе, где у меня ни одной знакомой души, а дочь лежала с температурой!

Теперь она подняла глаза. В них плескался затаенный гнев.

– Он с ней даже не простился – дескать, чтобы не заразиться, вот его слова. И я подумала: он ее не любит. Одно дело – не любит меня, ладно, тут я могу смириться. Но он не любит нашу дочь! Своего ребенка. А она ведь заслужила, чтобы родной отец относился к ней тепло. Любой ребенок этого заслуживает. Тогда я стала думать о разводе, но денег на адвоката у меня не было. И я подумала, у него денег так много, что он вполне может согласиться на развод и оплатить его. Но что, если он заберет у меня Кэлли? Я все думала и думала, что мне делать, как мне от него освободиться, и тут явилась полиция. Сказали, что произошел несчастный случай, там, в Южной Каролине. Мол, яхта перевернулась, и Ричард пропал.

Теперь Шелби взяла бокал в руку.

– Он подал сигнал SOS, передал, что у него течь и лодка наполняется водой. И что двигатель заглох. С ним говорили, взяли у него – как это называется? – координаты. Выслали спасательный катер, но он больше на связь не вышел.

Яхту нашли, она действительно потерпела крушение. Его искали. Почти неделю. Обнаружили какие-то из его вещей. Штормовку, всю изодранную. Один ботинок. Второй не нашли. Спасательный жилет тоже нашли. Сказали, лодка опрокинулась, его смыло, и он, скорее всего, утонул. Так что о разводе думать мне уже не пришлось.

– Если ты из-за этого чувствуешь себя виноватой, ты просто дура.

– Я уже не чувствую себя виноватой.

– Но это ведь не все, да?

– Далеко не все, но можем мы сегодня на этом остановиться? Хватит, наверное, для одного раза-то? – Шелби подалась вперед и схватила Эмму-Кейт за руку, живой контакт был ей сейчас необходим. – Прости, что обидела тебя. И прости, что у меня не достало сил отстаивать то, что я считала правильным. Господи, в горле совсем пересохло. – Она оглянулась в поисках официантки, потом порывисто поднялась. – Погоди-ка!

Шелби рванулась через зал, мимо столиков, торопясь через толпу пробиться к стойке бара. Эмма-Кейт поспешила за ней.

– Тебе нехорошо? Туалеты не там.

– Нет. Мне показалось, я кое-кого увидела.

– В «Вечер крылышек» здесь кого только не увидишь!

– Нет, кое-кого из Филадельфии. Этого частного сыщика, который приходил и допытывался про Ричарда.

– Частный сыщик? Это что-то новенькое.

– Нет, не может быть, чтобы он. Показалось, наверное. Все из-за того, что я столько говорю о Ричарде, столько думаю обо всем этом! Сейчас не хочу больше ни о чем думать. Хочу выкинуть это все из головы. Хватит!

– Ладно.

– Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Хоть о Мелоди с Джолин, мне все равно. Главное – о другом.

– Бонни-Джо Фарнсворт подала на развод. Еще и двух лет нет, как вышла за Леса Уикета. Свадьба была – о-го-го!

– Я слышала. Она вроде опять сошлась с Бойдом Кэттери, и они уже во Флориде, где, наверное, варят дурь вместе с его двоюродными.

– Ты, я вижу, уже входишь в курс наших дел. Пойдем сядем. Я не за рулем, и я бы еще пива выпила.

Шелби с благодарностью последовала за подругой.

– Тебе хорошо, ты рядом живешь.

– У нас квартира в доме, где «Гора самоцветов». Я запарковала машину и дошла пешком. Дай-ка я официантку поищу. О черт!

– Что такое?

– Да Мэтт с Гриффом заявились. Спалилась. Предполагалось, что, если я не захочу, чтобы он пришел и дал мне повод отвалить, то я кину ему эсэмэску. А поскольку я этого не сделала, придется теперь терпеть их компанию. И не удастся мне больше ничего из тебя вытянуть.

– Тебя устроит, если я скажу, что я никому столько не рассказывала, сколько тебе, разве что бабушке?

– Пока устроит. – Эмма-Кейт улыбнулась и помахала рукой.

– Твой Мэтт симпатяга.

– А то! И руки золотые.

Шелби хохотнула, а Мэтт стал пробираться к ним через зал. Своими золотыми руками он подхватил Эмму-Кейт под локти, оторвал от земли и поцеловал.

– Привет, девочка. – Он поставил ее на ноги и повернулся к Шелби: – И тебе привет, Шелби.

– Рада познакомиться.

– И я очень рад. Вы же еще не уходите?

– Нет, как раз идем назад к столику, – отозвалась Эмма-Кейт. – Я готова к новой порции пива.

– Это – за счет Гриффа.

– Два «Черных медведя», – покорно произнес тот. – А мне, пожалуй, «Бомбардир». Шелби, ты что будешь?

– Мне стакан воды.

– Боюсь, это мне не по карману, но ради тебя придется поднапрячься.

– Я за рулем, – пояснила Шелби, и они стали пробираться назад к кабинке.

– А мы – нет, – весело объявил Мэтт, уселся и приобнял Эмму-Кейт за плечи. – И день у нас выдался очень даже удачный. Смонтировали у твоей мамы варочную поверхность. И столешница готова.

– Как она? Довольна? Понравилось?

– Не просто понравилось, а очень понравилось. Я тебе говорил, все будет в порядке.

– Ты просто не знаешь, на какие выкрутасы способна моя мама, потому и оптимизма в тебе больше.

– Я на днях видела эту кухню. Тогда, правда, еще не все шкафы были установлены, – сказала Шелби. – Но и без того смотрелось замечательно. Вы хорошо делаете.

– Славная у тебя подруга! Отменный вкус и зоркий глаз. Как тебе дома?

– Дома хорошо. Человек и должен быть дома. А с Балтимором, поди, небо и земля?

– Не мог же я эту птичку упустить, – усмехнулся Мэтт.

– Это лишь говорит о том, что у тебя самого отменный вкус и зоркий глаз.

– Сейчас Грифф принесет пиво, и мы за это выпьем. Он говорит, дочка у тебя красавица каких поискать.

– По-моему, тоже.

– А когда это Грифф успел познакомиться с Кэлли? – удивилась Эмма-Кейт.

– Да он меня сегодня подвез, когда я пешком тащилась с ней из магазина. Увлеклась покупками в супермаркете. Она от него без ума!

– А мне показалось, это он от нее без ума. Так что, – Мэтт с улыбкой намотал на палец локон Эммы-Кейт, – раз мы с тобой так подружились, поведай мне об Эмме-Кейт что-нибудь такое, чего ее мама не знает. Из Битси-то я, мне кажется, все пикантные истории уже вытянул.

– Ты от меня слишком многого хочешь. Не могу же я тебе рассказать, как она стащила две банки «Будвайзера» из купленной отцом упаковки и мы с ней потихоньку свалили в сад и их распили, пока ее не стошнило на мамину гортензию.

– Стошнило? Стошнило с одной банки пива?

– Нам было по четырнадцать лет! – Эмма-Кейт с прищуром смотрела на Шелби, но глаза ее смеялись. – Надо уточнить: Шелби тошнило еще сильней.

– Это правда. Это пиво показалось мне таким противным и кислым, что я заглотила его залпом, чтобы долго не мучиться. И так же быстро выдала все обратно. По правде говоря, разбираться в пиве я так и не научилась.

– Эта девушка что, пиво не любит? – Грифф водрузил перед друзьями кружки с пивом, а Шелби протянул стакан воды с кружком лимона, после чего со своей выпивкой устроился на диванчике рядом с ней. – А я-то уж намылился к тебе подлизаться, чтобы ты помогла мне умыкнуть Виолу.

– Не скажу, что он на сто процентов прикалывается. – Мэтт поднял кружку. – Ну что? За друзей, даже если они ничего не понимают в пиве!

Прайвет сидел в машине и делал пометки в блокноте. Он поставил автомобиль через дорогу от того места, где запарковала свой мини-вэн Шелби. У него складывалось впечатление, что молодая вдова неплохо проводит время за бокалом вина со старой подругой. Он понадеялся, что она будет увлечена разговором, но просчитался, и она его чуть не засекла.

Сейчас встреча подруг как будто бы перешла в посиделки двух пар в местном гриль-баре.

Однако никаких подозрительных телодвижений она не совершала и деньгами не сорила.

Может, она действительно не при делах? Может, и впрямь ничего не знает?

Или же она достаточно умна, чтобы залечь на дно в этой дыре в Теннесси и ждать, пока все уляжется. Учитывая, какие суммы стояли на кону, он решил еще несколько дней понаблюдать.

Есть ради чего потратить немного времени – как-никак светит доля от тридцати миллионов!

9

Шелби отлично провела время. Как проводят время взрослые люди. По-человечески посидела в теплой компании. Она видела, что отношения с подругой вроде начали налаживаться, и это давало надежду.

Она искренне радовалась, видя, как парень – и, судя по всему, хороший парень – сходит с ума по ее подруге.

Ей понравилось, как они смотрятся вместе, непринужденно и естественно, но за дружеской фамильярностью угадываются искры страсти. Шелби не впервой видела подругу в состоянии влюбленности, но раньше это были подростковые увлечения, с их неуверенностью в себе, переживаниями и восторгами, которые, как правило, мгновенно вспыхивали и так же быстро гасли – как комета в ночном небе. Здесь же она видела настоящую и стабильную привязанность, хороший, крепкий росток, пускающий корни.

Шелби начинала понимать, сколько лет жизни оказалось для нее упущено. Она видела, какую подходящую пару нашла себе подруга. Чувствовала, что и у нее как будто начинают намечаться отношения с Гриффом. Понимала, какая братская дружба связывает двух молодых людей. И она была признательна им за то, что сегодня ее допустили в свой тесный круг, хотя бы на один вечер.

Пускай ей приходилось прилагать усилия, чтобы не волноваться из-за близкого соседства Гриффа – ведь в тесной кабинке он фактически сидел, прижавшись к ней бедром. Внутри у нее временами начинало все вибрировать, но это, скорее всего, объяснялось тем, что она уже давно не была так близко с мужчиной. Но говорить с ним – да и со всеми ими – было очень легко.

Шелби растягивала свою воду, неосознанно желая продлить это приятное общение.

– Не думаю, чтобы в Ридже все так переменилось, что стало вдруг легко открыть новый бизнес, тем более если ты нездешний.

Мэтт через стол улыбнулся Шелби.

– Хочешь сказать, если ты – янки. Как мы с Гриффом.

– Ну, например. Но акцент у вас просто зашибись! – ответила Шелби, вызвав дружный смех.

– Нам играет на руку то, что мы хорошо работаем. Я хочу сказать – очень хорошо. А потом еще есть такой фактор, как Эмма-Кейт. – Мэтт подергал ее за волосы. – Некоторые так впечатлились самим фактом, что местная девушка Эмма-Кейт спелась с каким-то янки, что стали нас нанимать из одного только любопытства.

– На малярные работы, – пояснил Грифф. – Я думал, мы так всю жизнь тут и будем стены красить. Потом ее отец нас поддержал, когда на дом Холлистеров упало дерево. Его позвали крышу чинить, а он подтянул нас на все остальное. У людей несчастье, а мы на этом поднялись.

– Это семья сына Холлистеров, что ли? – взволновалась Шелби. – С которым еще моя двоюродная сестра Ларк любовь крутила?

– Он самый, – подтвердила Эмма-Кейт. – А еще твоя бабуля им поспособствовала.

– Это как?

– Она задумала обустроить комнату отдыха при дневном спа и доделать наконец маленькое патио. И наняла Дьюи Трейка с его бригадой из Мэривилла. Еще какая-то мелочовка у нее там нашлась, – продолжала Эмма-Кейт.

– Погоди, а как же мистер Кертис? Всегда же он у нее работал!

– Он ушел на пенсию. Уже года два как. Даже Ви не удалось его уговорить взяться за эту работу. Вот она и наняла Трейка, но это и двух недель не продлилось.

– Халтурщики. – Грифф допил пиво.

– Еще и цену ломят, – добавил Мэтт.

– Вот так и твоя бабуля рассудила. И погнала их поганой метлой.

– Ага, при мне дело было, – подхватил Грифф. – Бог ты мой, как она его распекала! Он проработал четыре дня и уже выбился из графика. Да еще начал что-то вякать, что выходит из сметы и в сроки не уложится. Всякую ахинею нес, одним словом. Она ему посоветовала расцеловать себя в зад и выматываться подобру-поздорову.

– Узнаю бабулю!

– Вот тогда я в нее и влюбился. – Грифф издал шутливый вздох, затем изобразил мечтательную улыбку. – В таких женщинах, которые умеют поставить козла на место, есть что-то такое, против чего я устоять не в силах. В общем, я не стал ушами хлопать.

– Благо фиаско Дьюи Трейка сыграло тебе на руку.

– Вот именно. И я попросил ее дать мне взглянуть.

– Грифф у нас отвечает за контакты с местным населением, – вставил Мэтт.

– А Мэтт ведет бухгалтерию. И вроде у нас получается. Так вот, я посмотрел, попросил у нее проекты и пообещал к утру составить смету, но навскидку прикинул на месте.

– И промахнулся на тысячу сто баксов, – напомнил Мэтт.

– Говорю же, это было навскидку. Она на меня знаешь как смотрела? Тебе наверняка этот взгляд знаком, – обратился он за поддержкой к Шелби.

– Еще бы, – согласилась та.

– Я, конечно, возбудился, но удержался и не стал просить ее сбежать со мной. Там все решало время. Она сказала: «Парень, мне нужно, чтобы это было сделано до Рождества и сделано как следует. Завтра с утра приходи со всеми расчетами на бумаге, чтобы все было четко и ясно, и если меня они устроят, будь готов сразу же приступать».

– Я так понимаю, ее все устроило.

– Да, а остальное всем известно, – сказал Грифф. – Получил одобрение от самой Виолы Донахью – дальше все пойдет как по маслу.

– Сыграло свою роль и то, что Грифф выложился за эту развалюху с четырьмя акрами земли, замусоренной и заросшей бурьяном, – подхватил Мэтт. – Этот дом так и взывал: «Купи меня, Грифф, купи! У меня большой потенциал!»

– Это правда, – согласилась Шелби и получила в ответ от Гриффа мимолетно вспыхнувшую улыбку, от которой у нее внутри опять затрепетали бабочки.

– Когда знаешь, где искать, мимо не пройдешь. А многие думали и небось и сейчас считают, что я просто безумец.

– И это наверняка тоже сыграло вам на руку. У нас на Юге безумцев любят.

– Вот он каков, наш юноша из Балтимора, – засмеялась Эмма-Кейт.

– Хоть и безумец, – подхватила Шелби, – зато руки золотые.

В бар вошел Форрест. «Меня проверяет, – подумала Шелби. – Ничего не меняется».

– Идет страж порядка, – прокомментировал Грифф, когда Форрест приблизился к их кабинке. – Эй, Помрой! Облава, что ли?

– Я не при исполнении. Здесь меня интересуют пиво и распутные женщины.

– На эту губу не раскатывай! – Мэтт сел поближе к Эмме-Кейт. – Подсаживайся и бери пиво.

– Сначала пиво. – Он кивнул на стакан Шелби. – Вода, что ли?

– Да, папуля. Ты не из дома? Кэлли там себя хорошо ведет?

– Да, мамуля. Ей устроили ванну с пеной до потолка, потом она уговорила деда на две сказки и, когда я уходил, уже спала в обнимку с Фифи. Тебе еще воды принести?

– Да нет, я, наверное, пойду уже.

– Успокойся. Кому что брать? – обратился он к остальным.

– Форрест, мне, пожалуй, диетическую колу, – попросила Эмма-Кейт. – Я уже свою норму выпила.

Брат направился к стойке бара, а Шелби огляделась по сторонам.

– Мы, конечно, не так часто здесь тусовались, но я не припомню, чтобы тут столько народу толклось.

– Ты бы еще посмотрела, что тут творится каждую вторую субботу. – В ожидании новой кружки Мэтт допил свое пиво. – У них тогда живая музыка. Мы с Гриффом уже уговариваем Тэнси – а она уговаривает Деррика – сделать пристройку. Расширить сцену, увеличить танцпол, оборудовать второй бар.

– Конечно. Могли бы устраивать здесь частные вечеринки. – Теперь Грифф оглядел зал. – Надо только сделать в том же оформлении, рассчитать как следует акустику и возможность передвижения по залу – и они расцветут пышным цветом.

– А вот и напитки. – Форрест присел на край скамьи. – Как продвигается кухня у мисс Битси?

– Осталось работы на пару дней, – ответил Мэтт. – И все.

– Знаете, а моя мама поговаривает, чтобы сделать у себя в спальне встроенный санузел с душевой кабиной. – Он с прищуром посмотрел на Гриффа. – Ты уже знал, да?

– Ну, мы с ней уже немного об этом говорили.

– Она хочет переделать под ванную бывшую спальню Шелби, поскольку та теперь разместилась в старой комнате Клэя, а Кэлли поселили в моей. А других спален там и нет.

– А ты не собираешься переехать назад к родителям?

– Нет, но как знать. – Он переглянулся с Шелби. – А ты? Короче, если она все сделает, как решила – а она это сделает, – а у меня вдруг ситуация изменится, то я тогда к тебе въеду, – повернулся он к Гриффу.

– Да пожалуйста! Места у меня много. Что, в воскресенье могу на тебя рассчитывать?

– Пиво поставишь?

– Конечно.

– Тогда буду.

– Грифф в старом доме Трипплхорна ломает очередную стену. Или даже две, – пояснила Эмма-Кейт подруге.

– Вот интересно, когда я там проживу лет двадцать, вы станете называть этот дом «старым домом Лотта»?

– Нет! – отрезал Форрест. – Привет, Лорна, как настроение? – обратился он к официантке, принесшей их заказ.

– Настроение отличное, но было бы еще лучше, если бы я сидела со всеми этими красавчиками и пивко попивала.

Она поставила перед Шелби ее воду, собрала пустые стаканы.

– Ты с этим держи ухо востро, милочка. – Она ткнула Гриффа в плечо. – Такой обаятельный парень может уговорить девчонку на что угодно.

– Это мне не грозит. Он по моей бабушке сохнет.

– Так ты внучка Ви? Ну конечно! Ты и похожа на нее, прямо вылитая. Ну, скажу тебе, она просто на седьмом небе от счастья, что ты домой вернулась. И ты, и малышка твоя. Я сегодня была в салоне, и она мне показала у себя на телефоне фотку, которую сделала, когда твою девочку причесала. До чего же хорошенькая!

– Спасибо.

– Позовите, если вам что-нибудь понадобится. Прентис, я тебя слышала! – бросила она через плечо клиентам за другим столиком. – Но ты все равно держи с ним ушки на макушке, – сказала она Шелби.

– Что-то я ее не помню. Или и не должна помнить?

– А мисс Клайд помнишь? – отозвался Форрест.

– Нашу училку по английской литературе в двенадцатом классе?

– Ну вот, она у нас у всех преподавала. А Лорна – ее сестра. Года три назад переехала сюда из Нэшвилла. У нее муж скоропостижно скончался в пятьдесят лет. Сердце.

– Печально.

– Детей у них не было, так что она собралась и приехала жить к сестре. – Форрест глотнул пива. – Деррик говорит, тут у него правая рука – Тэнси, а левая – Лорна. Ты с Тэнси-то виделась?

– Конечно. Не сразу узнала. Мэтт говорит, они тут пристройку затевают – второй бар, сцену, танцпол.

– Ну, зачем ты это сделала? – с досадой воскликнула Эмма-Кейт, а разговор уже перешел на стройматериалы. – Теперь только о стройке и будут говорить.

А Шелби этот разговор о стройке пришелся по душе. Как пришлись по душе и лишние полчаса в компании родного брата.

– Ну ладно, все было замечательно, но мне пора.

– Я тебя провожу до машины, – вызвался Грифф, поднявшись, чтобы выпустить ее из кабинки.

– Не глупи. Полагаю, мой брат поддерживает на улицах Риджа надлежащий порядок. Садись на мое место, – предложила она Форресту, – все посвободнее будет.

– Так и сделаю. Набери мне эсэмэску, когда доберешься, хорошо?

Шелби хотела рассмеяться, но увидела, что он не шутит.

– Ты что, хочешь, чтобы я тебе сообщила, что благополучно преодолела полторы мили до дома? Всем спокойной ночи. Спасибо за угощение, Грифф!

– Подумаешь! Вода.

– В другой раз постараюсь нанести более серьезный урон твоему кошельку.

Она вышла на улицу в прекрасном настроении. Настолько, что, несмотря на вечернюю прохладу, опустила в машине окно, врубила музыку и всю дорогу подпевала. И конечно, не заметила, как за ней со стоянки выехала еще одна машина и сопроводила ее до самого дома.

В баре в это время Форрест, по совету сестры, пересаживался на ее место.

– Как, говоришь? Провожу до машины?

Грифф уткнулся в кружку.

– Сексапильная у тебя сестренка.

– Щас врежу, слышишь?

– Можешь врезать, но она все равно сексапильная.

Форрест решил не заострять и переключился на Эмму-Кейт:

– Вроде помирились, а?

– Движемся в том направлении.

– Много она тебе рассказала?

– Достаточно, чтобы понять, что этот ее покойный муженек был настоящей скотиной. Ты-то, Форрест, это сразу просек.

– Просек, это точно. – Взгляд его стал ледяным, губы сжались в ниточку. – Но сделать ничего не смог.

– А в каком смысле – скотина, а? – заинтересовался Грифф.

– А в таком, что все время делал из нее дуру и неумеху и деньги из кулака не выпускал. – Эмма-Кейт дала волю долго сдерживаемому гневу. – Посадил ее дома с ребенком, а сам шлялся напропалую. Да и на ребенка-то этого ему было плевать. Но это еще не все. Я чувствую, там еще что-то есть. Она сегодня не все рассказала.

Эмма-Кейт глубоко вздохнула.

– Честное слово, если бы он не утонул, я бы подержала его пальто, пока ты надерешь ему задницу, Форрест. Или наоборот, ты бы держал мое пальто.

– Надо было самой за себя постоять! – воскликнул Форрест.

– Тебя, наверное, никогда не унижали, да? И за дурака не держали? – Грифф покачал головой. Он вспомнил эти грустные глаза. И очаровательную, кокетливую девчушку трех лет.

– У моей сестры одно время был парень. Агрессивный, но в пассивном смысле. Мастер манипуляций. Он ею вертел как хотел, но это продолжалось только несколько месяцев. И ребенка там никакого не было. Такие люди обычно начинают с того, что распинаются и так и эдак, дескать, ты самый необыкновенный человек на всей земле, ты их идеал, и как же им повезло, что ты есть в их жизни. Потом меняют пластинку. Постепенно, понемножечку. Мою сестру он изводил тем, что заставлял ее сбросить вес, а она у меня совсем не толстая.

– И правда, не толстая, – подтвердил Форрест. – Я с ней знаком. Сексапильная у тебя сестренка! – добавил он, передразнивая Гриффа.

– Молодец! Сделал меня. Так вот, этот козел моей сестре жизни не давал. Почему ты не сделаешь себе другую прическу? Если ты такая неудачница, что держишься за свою никчемную работу и не можешь себе позволить парикмахера получше, то я, мол, готов за тебя заплатить. Типа «за мой счет».

– Кнут и пряник, – прокомментировал Мэтт. – Я этого типа помню. Когда Джоли наконец его турнула, Грифф спровоцировал его на драку.

– Мне позарез требовалось его отлупить, но я сделал так, чтобы можно было сказать, что он первым начал.

– Все равно это квалифицируется как нападение.

– Молчите, офицер, это было святое дело.

– Шелби всегда была такая, как это лучше сказать-то? – тихо проговорил Форрест.

– Живая, – подсказала Эмма-Кейт. – Все ей было интересно, все ее увлекало. И она ни за что не перешагнула бы через другого человека ради своего удовольствия, она бы взяла его с собой. А если кто-то бы сам попытался через нее перешагнуть, а еще хуже – не через нее, а через кого-то еще, она бы мигом поставила козла на место. – При этих словах Эмма-Кейт многозначительно глянула на Гриффа.

– Она и сейчас живая. Вам двоим, может, это и не видно, потому что вы ее знаете всю свою жизнь. А мне видно.

Эмма-Кейт бросила на него лукавый взгляд.

– А что, Гриффин Лотт? Шелби сказала, ее дочка от тебя без ума. А ты, стало быть, без ума от мамочки?

– Не забывай, здесь сидит ее брат, который и так уже на меня зуб точит.

– Она вообще-то в твоем вкусе, – вставил Мэтт.

– В моем вкусе?

– Поскольку тебе по вкусу любая, главное – чтобы в юбке.

– Не забывай: тут сидит ее брат! – повторил Грифф и уткнулся в свое пиво.

На другой день Шелби, как и сговорились, возила Кэлли в парк играть с Челси и получила от прогулки удовольствия не меньше дочки. А самое лучшее – они с мамой Челси договорились чередоваться. Решили так: завтра Трейси погуляет с девочками, а Шелби займется делами, а через два дня – наоборот.

Каждый немного да выигрывал.

И может быть, подумала она, снова изучая свой гардероб, ей все же удастся найти работу хотя бы на неполную ставку.

Шелби остановила выбор на платье – раз весна, пускай это будет светло-желтое платье простого покроя и пара дорогих лодочек на высоком каблуке, а поверх платья она наденет белый жакетик.

Волосы она собрала сзади в хвост, вдела в уши сережки-«слезки» с небольшими жемчужинками. Недорогие – она носила их еще в студенчестве, но как раз подходящие к наряду.

Теперь, когда ее мама снова вышла на работу, они с Кэлли были в доме одни и Шелби не нужно было никому объяснять, что она нарядилась, чтобы идти искать работу. Если повезет и ее куда-нибудь возьмут, она просто поставит родителей перед фактом.

А что, если она и работу найдет, и продажа дома состоится? Тогда она пройдет колесом главную улицу туда и обратно на глазах у Всевышнего и всего честного народа.

– Мамочка красивая!

– А Кэлли еще красивее. – Шелби бросила взгляд на дочь. Та сидела на постели и методично снимала одежду с двух своих кукол Барби.

– Солнышко, ты почему кукол раздеваешь?

– Им надо переодеться, они же идут в гости к Челси. У Челси есть котенок по имени Белоснежка. А у меня котенок есть?

Шелби перевела взгляд на старого пса, храпящего рядом с кроватью.

– А как ты думаешь: как бы к котенку отнесся Клэнси?

– Он бы мог с котенком играть. Моего котенка зовут Фиона, как в «Шреке». Мамочка, можно мне завести котеночка? И щеночка? Я больше всего на свете хочу щеночка!

– Знаешь, что? Вот когда у нас будет свой дом, мы с тобой подумаем насчет котенка.

– И щеночка! Щеночка зовут Ослик, как в «Шреке».

– Подумаем.

Ричард был категорически против животных в доме. Ну, а когда у них с Кэлли появится свой дом, они заведут и собаку, и кошку.

– И пони!

– Ты что-то очень увлеклась, Кэлли-Роз. – Однако она подняла малышку на руки и покружила. – Правда, мама сегодня красивая? Я сегодня должна очень хорошо выглядеть.

– Мамочка очень красивая!

Она прижалась к дочери щекой.

– Кэлли, ты мое самое большое сокровище!

– Нам уже пора ехать к Челси?

– Почти. Ты сначала одень своих кукол, тогда мы сможем положить их в твою прогулочную сумку и взять с собой к Челси.

Она отвезла Кэлли, перебросилась парой слов с Трейси, после чего сразу направилась в город.

«Я способная, – твердила она себе. – Я умная и могу всему научиться. Я даже немного разбираюсь в искусстве и знаю – или знала – кое-кого из местных художников и умельцев». Почему бы ей не попытать счастья в «Художниках Риджа»?

Запарковавшись, она чуть-чуть посидела в машине, собираясь с мыслями.

«Главное – не вешай носа, что бы ни случилось, – сказала она себе. – Если ничего не выйдет – купи себе обновку. Это-то ты в состоянии сделать?»

Нацепив на лицо улыбку, стараясь не обращать внимания на разыгравшуюся в животе революцию, Шелби вышла из машины, прошла по тротуару и открыла дверь магазина.

Ох, как там было красиво! Она была бы рада проводить время в такой обстановке. Пахло ароматическими свечами, горел мягкий свет. Шелби моментально приметила не менее полудюжины вещиц, которые с удовольствием имела бы у себя в доме, если бы он у нее был.

Кованые подсвечники, бледно-голубые бокалы из дутого стекла, пейзаж с видом горной речки туманным утром, высокий, с завернутыми краями кувшин кремового цвета, отполированный, как стекло.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю