Текст книги "Слепая страсть"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
«Джеральд. Джеральд. Джеральд…» Вздрогнув всем телом, он в изнеможении откинулся на спинку вращающегося кресла перед компьютером. Ему было восемнадцать лет, и до сих пор он был близок с женщиной только в мечтах. Сегодня он мечтал о Дезире – и сходил от этого с ума…
Глава 3
– Ну, рассказывай, куда вы идете вечером. Поскольку пари выиграл Эд, он был за рулем. Вместе со своим напарником Беном он провел в суде большую часть дня. Поймать преступника – это еще не все, главное – потом давать против него показания. А эту часть работы не любит ни один полицейский.
– Что ты сказал?
– Я спрашиваю, куда вы сегодня идете. – У Бена в руках был огромный бумажный пакет, и он беспрерывно что-то жевал. – С писательницей.
– Пока не знаю. – Немного снизив скорость при виде дорожного знака, Эд миновал перекресток.
– Эй, ты почему не остановился? – Бен захрустел конфетой. – Мы же договорились: если ведешь машину, соблюдай правила!
– На дороге никого не было. Как ты думаешь, мне надеть галстук?
– Откуда я знаю? Ведь ты даже не решил, куда идти. Кроме того, ты в галстуке очень смешной – как бык с колокольчиком.
– Спасибо, напарник.
– Эд, сейчас свет переключат, куда ты.., черт! – Он сунул в рот еще одну конфету. – А сколько пробудет в городе известная романистка?
– Не знаю.
– Как – не знаешь?
– Я ее не спрашивал, думаю, меня это не касается.
– Женщины любят, когда их делами интересуются. – Взвизгнув шинами, машина повернула за угол, и Бен невольно нажал ногой на воображаемый тормоз. – Кстати, ее романы – неплохое чтиво.. Чувствуется, что у автора твердый характер. Надеюсь, ты помнишь, что я первый рекомендовал тебе ее книги?
– Надеешься, что я назову своего первенца в честь тебя?
Хмыкнув, Бен щелкнул зажигалкой.
– Ну что, она похожа на фото в той книге?
– В жизни она гораздо лучше. – Эд опустил окно, когда Бен закурил. – У нее большие серые глаза и восхитительная улыбка.
– Ну как, надеюсь, ты не растерялся?
– Не понимаю, о чем ты, – смутился Эд.
– Где уж тебе понять! – Бен затянулся. – Ладно, брось. Знаю я этих большеглазых малышек с ослепительной улыбкой: взмахнет ресницами – и ты пропал. Перед женщиной невозможно устоять, дружище.
– Исследования показывают, что мужчина, женатый хотя бы полгода, начинает давать окружающим непрошеные советы.
– Вычитал в «Красной книге»?
– Нет, в «Космополитен».
– Но у меня же действительно больше опыта! – Бен знал Эда Джексона лучше себя самого и поэтому легко догадался, что его друг страстно влюблен. – Слушай, приводи ее к нам. Выпьем чего-нибудь… Мы с Тэсс мигом раскусим ее.
– Благодарю, все, что надо, я узнаю сам.
– Поостерегись, парень! Женившись, я стал судить о женщинах вполне объективно. Эд прыснул со смеху.
– А по-моему, наоборот.
– Я серьезно. – Бен повернулся к другу. – Давай позвоним Тэсс и что-нибудь придумаем сегодня вечером. Хотя бы отчасти избавим тебя от проблем.
– Спасибо, но с этим я тоже справлюсь сам.
– Ты сказал ей, что питаешься только орехами и ягодами? Эд промолчал.
– Это может повлиять на выбор ресторана. – Бен стряхнул в окно пепел и, увидев вывеску, рядом с которой Эд остановил машину, воскликнул:
– О нет! Только не магазин стройматериалов!
– Я заскочу за дверными петлями.
– «Вы меня просто достал с тех пор, как купил себе дом, Джексон! Даю тебе десять минут. Мы и так просидели все утро в суде, пытаясь перехитрить полицейское управление Торселли, а теперь я еще должен терпеть затеи домовладельца.
– Ты же сам посоветовал мне купить дом. Бен, ворча, вылез из машины вместе с Эдом: он решил выпить кофе и съесть кусочек кекса, пока его друг будет разглядывать гайки и болты.
В маленьком кафетерии было безлюдно – до часа пик, когда сюда хлынет толпа, оставалась пара часов. Налив себе кофе и добавив в него сливок, Бен неторопливо направился к кассе. Он надеялся, что Эд догадается, где его искать.
Прежде Бен считал, что его друг совершил ошибку, купив дом-развалюху. Но теперь, наблюдая, как дом преображается, он понял, что это не так. Может, и им с Тэсс пора подыскивать себе дом? Разумеется, не такой, как у Эда, с дырявой крышей и крысами на чердаке. Нет, у них должен быть настоящий двор, где летом можно устроить пикник и где найдется место для детишек. Что и говорить, женитьба заставляет строить долгосрочные планы даже тех, кто раньше не задумывался о завтрашнем дне…
С чашкой в руке Бен подошел к кассе, и тут его кто-то толкнул, кофе расплескался на сорочку.
– Черт возьми!
Бен резко обернулся, но тут же замер на месте, увидев нож в дрожащей руке подростка.
– Деньги! – Одной рукой парень тыкал ножом в Бена, а другой жестикулировал, давая указания кассирше. – Все до цента! Немедленно!
– Отлично! – пробормотал Бен, бросив быстрый взгляд на окаменевшую от страха женщину. – Послушай, парень, они не держат большие суммы в кассовых аппаратах.
– Деньги! Выкладывай проклятые деньги! – Подросток явно не воспринимал, что ему говорят. Голос его срывался от напряжения, из рассеченной нижней губы сочилась кровь. – Поворачивай задницу, шлюха, не то я вырежу у тебя на лбу твои инициалы!
Кассирша дрожащими руками вытащила ящик и вытряхнула его содержимое на прилавок. Монеты, отскочив от прилавка, со звоном рассыпались по полу.
– Давай кошелек! – приказал парень Бену, рассовывая банкноты и мелочь по карманам.
Это было, несомненно, первое ограбление в его жизни. Он не предполагал, что все будет так просто, и ликовал, хотя душа у парня явно ушла в пятки и он взмок от пота.
– О'кей! Не трусь, – сказал Бен, соображая, когда лучше достать оружие из-под куртки.
Нащупав двумя пальцами кошелек, он вытащил его и поднял руку вверх, наблюдая за парнем, который не сводил с него испуганных глаз. Затем Бен швырнул кошелек в сторону прилавка, не добросив примерно на дюйм, и в тот миг, когда парень нагнулся, выбил нож из его руки. Только теперь женщина закричала, но продолжала стоять, парализованная ужасом.
Парень сражался, как раненый зверь. Бен заломил ему за спину руки, ударил ногой под колени, и они повалились на столик с продуктами. Столик затрещал и опрокинулся, конфеты и жевательная резинка покатились во все стороны. Парень кричал, ругался и бился, словно пойманная рыба. Бен ударился локтем о витрину с замороженными продуктами, но, к счастью, не разбил ее. Парень был уже под ним, худой, трясущийся от страха и отчаяния. Бен уселся сверху.
– Ты арестован! – Вытащив свой служебный значок, он сунул его парню под нос. – Глядя, как ты трясешься, могу сказать только одно: тебе повезло, что нарвался на меня.
Когда Бен достал наручники, парень зарыдал. Тяжело дыша, Бен раздраженно бросил кассирше:
– Ты не собираешься вызвать полицейских, милая?
Эд вышел из магазинчика, купив дверные петли, с полдюжины латунных ручек и четыре керамические для ванной. Последние оказались настоящей находкой, поскольку подходили по цвету к кафелю. Он решил, что ванная комната на втором этаже станет его следующим строительным объектом. Не обнаружив Бена в машине, Эд огляделся и увидел, что на другой стороне улицы стоит патрульный полицейский автомобиль. Вздохнув, он положил покупки в машину и решил пойти посмотреть, что случилось.
Возле патрульной машины Бен беседовал с полицейским, парень рыдал на заднем сиденье.
– Вижу, ты хорошо попил кофе, – усмехнулся Эд, подойдя поближе.
– Да, и к тому же бесплатно, – Бен кивнул полицейскому и, сунув руки в карманы, направился через улицу. – Теперь придется составлять это чертово донесение. А посмотри на сорочку. Что делать с кофейными пятнами?
– Побрызгать пятноочистителем и постирать.
Около шести вечера Эд остановил машину на подъездной аллее возле своего дома. В полицейском участке он долго слонялся без дела по коридору, затем сидел за своим столом, не в силах ни за что взяться. Эд нервничал. Он любил женщин, но всегда сознавал, что не слишком хорошо понимает их. Работа накладывала определенные ограничения на его личную жизнь, но, даже когда выдавалось свободное время, его тянуло к легким в общении и не слишком умным женщинам. В отличие от Бена ему никогда не удавалось держаться с женщинами свободно и непринужденно. И ему еще ни разу не пришлось пережить такой всепоглощающей любви, какую его друг испытывал к жене.
Эду нравились спокойные, покладистые женщины, которые не пытались помыкать им и не требовали слишком много. Он очень ценил долгие откровенные разговоры, считая, что они сближают, но редко ему попадались женщины, способные на это. И Эд не понимал, почему так получается.
Грейс Маккейб была не похожа ни на одну из его прежних женщин. Он восхищался ее умом, но не представлял, как будет вести себя с ней. Эд не привык к тому, чтобы женщина сама назначала ему свидание. Обычно инициатива исходила от него. Впрочем, Эд всегда ратовал за равноправие женщин – когда это относилось к политике. Его ничуть не смутило бы, например, окажись рядом с ним партнер-женщина на месте многолетнего коллеги Бена. Но что касается обыденной жизни…
Его мать всегда много трудилась, воспитывая при этом двоих сыновей и дочь. Отец их бросил, и Эду, как старшему, пришлось стать главой семьи еще в подростковом возрасте. Мать зарабатывала на жизнь, а он принимал за нее важнейшие решения.
Эд всегда надеялся, что его жена не будет работать и в отличие от отца он сам сможет позаботиться о ней. Вот он закончит ремонт дома, благоустроит сад – и однажды встретит ту, о которой всегда мечтал…
Переодевшись, Эд взглянул на соседний дом. Грейс оставила окна незашторенными и не погасила свет в комнате. Размышляя о том, как сложатся их отношения, он увидел, что Грейс вошла в комнату, что-то резко пнула ногой и начала ходить мимо окна взад и вперед.
Что же делать? Грейс взъерошила волосы. Сестра, несомненно, попала в беду, и все гораздо серьезнее, чем представлялось сначала. Она уже готова была смириться с тем, как Кэт зарабатывает деньги. Но такое… «Надо проявить терпение, – сказала себе Грейс. – Кричать на Кэтлин так же бессмысленно, как читать книгу в темноте. Это не даст ничего, кроме головной боли. Но что-то нужно предпринять!»
Грейс опустилась на кровать. Давно ли это началось? С момента развода? Она попыталась выяснить это у Кэт, но так и не добилась ответа. Впрочем, это не так уж важно. Вопрос в том, как помочь сестре в подобной ситуации. Грейс знала, что делают с людьми наркотики. У нее вызывали сочувствие те, кто борется с пагубной привычкой, но от тех, кто обрекает себя на разрушение, она могла только отдалиться, навсегда порвать с ними отношения.
Однако в беду попала ее сестра. Грейс обхватила голову руками, стараясь найти решение.
Валиум! Три упаковки сильнейшего антидепрессанта от разных врачей. Вполне возможно, Кэтлин хранит еще что-то в школе, в машине и бог знает где еще.
Грейс не любила совать свой нос в чужие дела. Сестра напрасно обвиняла ее в этом. Она просто искала карандаш, выдвинула ящичек туалетного столика возле кровати – и обнаружила там три упаковки лекарства.
– Ты даже не представляешь себе, что такое расшатанные нервы! – набросилась на нее Кэтлин, когда Грейс попыталась поговорить с ней. – Тебе неведомы настоящие проблемы. За что бы ты ни взялась, у тебя все получается. А я потеряла мужа и сына! Как же ты смеешь читать мне мораль и упрекать меня за то, что я стараюсь заглушить свою боль?
Не найдя нужных слов, Грейс гневно обрушилась на сестру:
– Ты должна просто примириться с этим!
– Примирись, черт возьми!
Ну почему она не сказала: «Я помогу тебе»? Ведь именно эти слова вертелись у нее на языке, для этого она и приехала сюда. Может, сейчас пойти к Кэтлин, просить ее, умолять, кричать?.. Нет, она ничего не добьется. Между ними та же непреодолимая стена, что и раньше. Так бывало и в ранней юности – когда Кэтлин влюблялась в парня, которому нравилась Грейс, или когда Грейс давали главную роль в школьном спектакле…
Однако когда проблемы касались ее родных, Грейс не могла от них отмахнуться. Вздохнув, она пошла вниз, решив сделать еще одну попытку.
Кэтлин сидела в своем кабинете. Дав себе слово держаться спокойно, Грейс постучала.
– Кэт! – Ответа не последовало, но дверь, к счастью, оказалась не заперта, и Грейс толкнула ее. – Кэт, прости меня!
Оторвавшись от проверки работ десятиклассников, Кэтлин подняла глаза:
– Извиняться не за что.
«Слава богу, она успокоилась, – подумала Грейс. – Может, на нее подействовали лекарства, а может, раздражение улеглось само».
– Знаешь, я решила сбегать к Эду и перенести встречу на другое время. Тогда мы с тобой сможем поговорить.
– Говорить больше не о чем. – Кэтлин отложила проверенную работу и взяла следующую. Сейчас она казалась абсолютно невозмутимой – очевидно, таблетки сделали свое дело. – К тому же вечером я отвечаю на звонки. Иди, я желаю тебе хорошо провести время.
– Кэти, я люблю тебя и беспокоюсь о тебе!
– Я тоже люблю тебя. – Она сказала это от чистого сердца, но ей всегда было очень трудно выразить свои чувства. – И беспокоиться не о чем. Я знаю, что делаю.
– Кэт, я понимаю, как тебе тяжело. Ты очень напряженно и много работаешь, и мне бы хотелось помочь тебе.
– Я ценю твое внимание. – Кэтлин с неудовольствием взглянула на проверенную работу, отметив про себя, что ее ученики мало стараются. – Но уверяю тебя, я справлюсь сама. Я же сказала, что рада тебе, и это чистая правда. Мне будет приятно, если ты погостишь у меня при условии, что не станешь вмешиваться в мои дела.
– Милая, неужели ты не понимаешь, что зависимость от валиума очень опасна?
– Я не слишком им увлекаюсь. Как только я верну Кевина и моя жизнь войдет в нормальную колею, мне не понадобятся лекарства. – Она улыбнулась. – Перестань волноваться, Грейси. Я уже взрослая. – Зазвонил телефон, и она подняла трубку. – Да? Хорошо, я возьму его. Диктуйте номер. – Записав номер, она положила трубку. – Удачи тебе, Грейс. Я оставлю на веранде свет.
Поскольку сестра уже набирала номер, Грейс направилась к двери, достала из шкафа в холле пальто и выбежала на улицу.
Порыв весеннего ветра напомнил ей о Флориде. Хорошо бы убедить Кэтлин поехать куда-нибудь на Карибские острова, в Мексику – куда угодно, где тепло и можно отдохнуть. Грейс была уверена, что как только ей удастся вытащить сестру из города, увезти подальше от напряженной жизни, они поговорят откровенно. «Если же это не получится, – сказала себе Грейс, – я пойду к тем врачам, фамилии которых значатся на упаковках валиума».
Так и не застегнув пальто, Грейс постучала в дверь Эда.
– Я слишком рано, – сказала она, как только он открыл дверь. – Надеюсь, не возражаешь? Может, что-нибудь выпьем сначала?
Пропуская Грейс в дом, Эд внимательно посмотрел на нее.
– У тебя все в порядке?
– Разве со мной что-то не так? – Засмеявшись, она откинула с лица волосы. – Я поссорилась с сестрой, только и всего. Обычно эти ссоры длятся не больше недели. Я сама виновата.
– В ссоре всегда виноваты обе стороны.
– Да, но зачинщицей была я.
– Нападать легче всего. – В его глазах светилось понимание и желание успокоить. Грейс пожала плечами и огляделась.
– Как у тебя уютно!
Она не заметила ни отставших от стен обоев, ни отвалившейся штукатурки, ни беспорядка. Ее поразили высокие потолки, простор, обилие света.
– Я еще не приступал к этой комнате, – смущенно сказал Эд. – Сначала мне нужна кухня.
– Мне тоже! – Грейс улыбнулась и протянула ему руку. – Может, покажешь?
– Конечно, если тебе интересно.
Обычно, держа женщину за руку, Эд чувствовал неловкость, но с Грейс все было просто. Ее маленькая изящная рука крепко ухватилась за него.
– Когда обнажится дерево, все преобразится, – говорила Грейс, поднимаясь вслед за ним по лестнице в несколько ступенек. – Я обожаю старые дома с несколькими комнатенками наверху. Удивительно, ведь моя квартира в Нью-Йорке – в сущности, одна огромная комната, а я чувствую себя там вполне комфортабельно. Но… О, это потрясающе!
Эд сказал, что приводил в порядок кухню два месяца – скреб, обдирал, чистил. Грейс убедилась, что его усилия не пропали даром. Странно, что он сделал стойки темно-розовыми – неожиданный выбор для мужчины, – а шкафы для контраста выкрасил в зеленый. Здесь уже стояли ослепительно белые бытовые приборы выпуска сороковых годов. Эд тщательно отреставрировал кирпичную печь и отодрал старый линолеум, под которым был дубовый пол.
– Тысяча девятьсот сорок пятый год… Война окончена. Америка процветает. Как я люблю то время! А где ты нашел эту плиту?
Грейс с развевающимися кудряшками и в пальто с плечиками поразительно гармонично вписывалась в интерьер кухни.
– В Джорджтауне есть один антикварный магазин… Я заплатил баснословные деньги, чтоб собрать такую мебель.
– Потрясающе! Просто потрясающе! – «Здесь все располагает к отдыху», – подумала Грейс, прислонившись к белой фарфоровой раковине, которая вдруг напомнила ей детство, кухню в доме бабушки. На подоконнике стояли горшочки с зелеными, только что проклюнувшимися побегами. – А что ты там выращиваешь?
– Кое-какие травы.
– Травы? Вроде розмарина?
– Да. Как только выкрою время, расчищу клочок земли во дворе.
Посмотрев в окно, Грейс увидела то место, где он вчера работал. Мысль об огороде с душистыми травами привела ее в восторг. Травы на подоконнике, свечи на столе… Это будет очень уютный дом – не такой холодный и мрачный, как у ее сестры. Грейс вздохнула и постаралась избавиться от грустных мыслей.
– Ты необычный мужчина, Эд.
– Почему? Она улыбнулась:
– У тебя нет посудомоечной машины! Ну что, пойдем? – Она протянула ему руку. – Я обещала тебя напоить.
Кэтлин сидела на стуле, закрыв глаза и прижав плечом к уху телефонную трубку. Клиент, с которым ее соединили, взял инициативу на себя, так что от нее требовалось лишь подбадривать его междометиями. «Неплохая у меня работа, когда вот так везет», – подумала Кэтлин и смахнула слезы с ресниц.
Ей не следовало рассказывать Грейс о своих проблемах, пусть даже от одиночества она сходила с ума. Кэтлин прекрасно отдавала себе отчет в том, что делает, и имела полное право поступать по своему усмотрению.
– Нет, это замечательно! Конечно, продолжайте. Я все так живо себе представляю…
Она подавила вздох, жалея, что не приготовила для себя кофе, и взглянула на часы. У ее собеседника оставалось еще минуты две, но иногда эти последние минуты длились невероятно долго.
Кэтлин послышался какой-то шум, но она не обратила на это внимания. Может, стоит уступить Грейс и поехать с ней во Флориду на выходные дни? Разве она не может позволить себе отвлечься, позагорать и ни о чем не думать? Но беда в том, что присутствие Грейс всякий раз пробуждало в ней мысли о собственных неудачах и чувство вины. Так было всегда, и Кэтлин не сомневалась, что уже ничего не изменится. «Однако не стоило так резко говорить с сестрой, – подумала она, потерев висок. – Завтра постараюсь быть с ней помягче…»
Сердце Джеральда колотилось, как молот. Ему чудился ее шепот, вздохи, он слышал ее загадочный смех. Его потные ладони были холодными как лед, и он мечтал, что она согреет их.
Подойдя к двери, он провел рукой по губам. Ему понадобилась двойная доза кокаина, чтобы отважиться прийти к ней, но теперь он не сомневался, что она обрадуется, увидев его. Прошлой ночью ему снилось, что Дезире просила, умоляла его прийти. Она говорила, что хочет стать первой женщиной в его жизни…
В холле было темно, но из-под двери ее кабинета пробивался свет. Оттуда доносился голос Дезире – манящий, пробуждающий желание.
Джеральд на минуту остановился, чтобы перевести дыхание. Недаром он до сих пор хранил невинность – хранил для нее. Секс с ней будет необыкновенным! Разве можно сравнить это с тем, что он испытывал, накачивая себя наркотиками? Наконец-то осуществится его цель, предел всех мечтаний. И когда все закончится, Дезире скажет ему, что он был самым лучшим.
Внезапно она замолчала, и Джеральд решил, что пора. Изнемогая от возбуждения, он распахнул дверь – и замер на пороге. Нет, этого не может быть! Джеральд тряхнул головой. Она оказалась совсем не похожа на женщину его мечты. Брюнетка, а не блондинка. Вместо прозрачного и тонкого, как паутинка, черного кружевного белья на ней была обычная юбка и блузка. Он в замешательстве остановился в дверях и уставился на нее.
Когда на стол упала тень, Кэтлин подняла глаза, решив, что пришла Грейс. Сначала она даже не испугалась. Парень, так пристально смотревший на нее, вполне мог бы сойти за одного из старшеклассников.
Кэтлин поднялась из-за стола.
– Как ты сюда попал? И кто ты?
Как только Джеральд услышал этот голос, все вокруг померкло. Он уже не видел ее лица и мало что сознавал. Улыбаясь, он шагнул ближе.
– Не притворяйся больше, Дезире! Я же сказал тебе, что приду.
Увидев его лицо на свету, Кэтлин ощутила страх. Даже если вы никогда не встречали безумца, его сразу можно отличить по глазам.
– Я не понимаю, о чем ты…
Он назвал ее Дезире, но это невозможно! Никто не знает этого имени, и никто не может знать. Прикинув расстояние до двери, Кэтлин поискала глазами на столе какой-нибудь тяжелый предмет.
– Уходи, или я позову полицию! Он продолжал улыбаться.
– Я слушал несколько недель. Вчера ночью ты сказала, что я могу прийти. И вот я здесь. Ради тебя.
– Ты спятил! Я никогда не разговаривала с тобой! – воскликнула Кэтлин и тут же одернула себя. Она знала, что с сумасшедшими надо держаться спокойно и уверенно. – Ты, вероятно, ошибся, и тебе лучше уйти.
Да, это тот самый голос! Он узнал бы его из тысяч, миллионов других голосов.
– Каждый вечер. Я слушал тебя каждый вечер. – У него перехватило дыхание. – Дезире, – прошептал он, – я люблю тебя!
Не отрывая от нее глаз, он начал расстегивать ремень, Кэтлин схватила со стола пресс-папье и, запустив в него, бросилась к двери. Однако пресс-папье лишь слегка задело его. Он догнал Кэтлин, обхватил руками и, задыхаясь, прижался щекой к ее лицу.
– Ты обещала! Ты обещала подарить мне все, о чем говорила. Теперь мне нужны не только твои слова, Дезире!
«Это кошмар, – подумала Кэтлин. – Дезире – выдумка, „игра! Ее не существует!“ Все, что происходило сейчас, напоминало страшный сон. Но сны не причиняют вреда. Отбиваясь, Кэтлин слышала, как разорвалась блузка. Он с силой стиснул ее, хотя она отчаянно сопротивлялась и била его ногой. Когда Кэтлин укусила его в плечо, он взвизгнул, но тут же повалил ее на пол, задрав ей юбку.
– Ты обещала! Ты обещала! – бормотал он. Джеральд ощущал ее кожу, нежную и горячую, точно такую, как и представлял. Теперь ничто не могло остановить его.
Когда он проник в нее, Кэтлин закричала.
– Замолчи! – Он изнемогал от страсти, но ему хотелось, чтобы все было иначе. Ее душераздирающие вопли все испортили. Зачем она мешает ему? Он ведь так долго ждал ее!
Джеральд налег на нее всем телом, надеясь получить обещанное ею наслаждение. Вопли не прекращались. Кэтлин царапалась, кусалась, но боль еще сильнее распаляла в нем желание и ярость. Эта лживая шлюха обманула его, но все же он хотел ее!
Высвободив руку, Кэтлин ухватилась за ножку стола и опрокинула его. Телефон упал на пол рядом с ее головой. Не помня себя от страха и ярости, Джеральд обмотал телефонный шнур вокруг ее горла и затягивал его, пока не прекратились крики.
– Значит, жена твоего друга – врач-психиатр? – Грейс опустила стекло в машине и закурила. После обеда ее наконец-то оставили мрачные мысли. «Нет, – подумала она, – все дело в Эде». Он хорошо действовал на нее, с ним было просто и легко общаться, потому что он радостно воспринимает жизнь.
– Они познакомились несколько месяцев назад, когда мы расследовали одно дело. – Эд затормозил на перекрестке. – Тебе это будет интересно, потому что в тот раз произошла целая серия убийств.
– Правда? – Убийства действительно всегда вызывали у нее жгучий интерес. – Я могу описать это в романе, но не помешало бы сдобрить повествование психиатрическим анализом.
– Тэсс тебе поможет.
– Она хороший специалист?
– Один из лучших.
Грейс кивнула, подумав о Кэтлин.
– Я бы хотела поговорить с ней о сестре. Может, удастся пригласить ее к нам. Устроить обед или вечеринку… Но боюсь, что Кэтлин не согласится. Она избегает людей.
– Ты беспокоишься о ней? Грейс вздохнула:
– Прости, я не хотела испортить тебе вечер, но сейчас со мной, наверное, трудно.
– Я не жалуюсь.
– Ты очень любезен.
Когда Эд остановил машину возле дома, Грейс наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Может, зайдешь на чашечку кофе? Ах да, ты не пьешь кофе… Тогда я заварю для тебя чай. Кэт, вероятно, уже в постели, а мне хотелось бы с кем-то посидеть.
Они вышли из машины, поднялись на веранду, и Грейс принялась искать в сумочке ключ.
– Мы обсудим, когда ты сможешь сводить меня на экскурсию в полицейский участок. Черт, я же знаю, что он должен быть здесь! Как плохо, что Кэт выключила свет на веранде… Вот он, нашла. – Она открыла дверь и сунула ключи в карман. – Посиди в гостиной и послушай стерео, пока я принесу чай.
Грейс скинула на ходу пальто и бросила его на стул. Пальто соскользнуло на пол, и Эд поднял его. «Оно пахнет так же хорошо, как и сама Грейс», – подумал он, усмехнувшись.
Эд повесил пальто на спинку стула, подошел к окну и внезапно услышал крик. Грейс громко выкрикнула имя сестры – сначала с недоумением, затем еще несколько раз с ужасом.
Распахнув дверь кабинета, Эд увидел, что Грейс опустилась на колени перед Кэтлин, неподвижно лежащей на полу, и пытается ее поднять. Подойдя ближе, он сразу понял, что Кэтлин помощь уже не нужна – помогать нужно Грейс. Когда ему удалось оторвать ее от тела, она набросилась на него, как тигрица:
– Пусти меня! Черт возьми, пусти меня! Это Кэти!
– Пойди в другую комнату, Грейс.
– Нет! Это Кэти! О боже, пусти меня! Я нужна ей!
– Ты слышала меня? – Он схватил ее за плечи и с силой встряхнул. – Иди в другую комнату. Я позабочусь о ней.
– Ноя нужна…
– Прошу тебя! – Пристально посмотрев ей в глаза, Эд понял, что она в шоке. Но он не мог ни приласкать, ни утешить ее. – Иди в другую комнату. Позвони 911. Ты можешь это сделать?
– Да. – Она кивнула. – Да, конечно, 911. Он посмотрел ей вслед и вернулся к телу Кэтлин. Номер 911 Кэтлин Бризвуд уже не поможет. Эд присел, возле нее и тут же превратился в полицейского.
