Текст книги "Плоть и кровь (Улыбка смерти)"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

На следующее утро Ева проснулась, когда еще не было семи. Тело ныло, голова все еще кружилась, но, приняв душ, она все-таки отправилась в кабинет и уселась за компьютер.

Кабинет, который устроил ей Рорк, как две капли воды походил на тот, что был у нее в прежней квартире. Рорк хотел, чтобы и в этом доме у Евы было некое пространство, принадлежащее лично ей. При необходимости она могла работать здесь, если нужно – запереть дверь. Рядом была даже полностью оборудованная кухня, так что в отсутствие Рорка Ева сама себе готовила, чтобы не общаться лишний раз с Соммерсетом. До сих пор, когда мужа не было дома, она предпочитала спать здесь, а не в их общей спальне.

Кошмары теперь мучили ее редко, но предугадать, когда это случится, было невозможно.

Ева сидела спиной к огромному, во всю стену, окну, залитому солнечным светом, и разбирала файлы. Увы, работы было столько, что она не могла позволить себе сосредоточиться полностью на деле Фицхью – тем более что оно проходило под грифом «возможное самоубийство». Если за ближайшие день-два ей не удастся собрать доказательства насильственной смерти, дело придется закрыть. Ровно в восемь раздался стук в дверь.

– Входите, Пибоди, – Никак не могу привыкнуть к этому месту, – заявила Пибоди. – Все это похоже на какой-то старинный кинофильм из жизни богачей.

– Я попрошу Соммерсета устроить вам экскурсию по дому, – рассеянно ответила Ева. – Кажется, здесь есть комнаты, в которых я сама никогда не бывала. Берите кофе, – не отрываясь от компьютера, она махнула рукой в сторону кухни.

Пибоди отправилась туда, по дороге с удивлением рассмотрев виртуальную установку для игр, которую Рорк подарил Еве на Рождество. Здесь можно было сыграть в теннис с победителем последнего Уимблдона, потанцевать с Фредом Астером, совершить путешествие в парк аттракционов…

От изобилия всего этого у Пибоди голова шла кругом. Она налила себе кофе, сделала глоток и блаженно зажмурилась.

– Бог ты мой! Вот это кофе! – воскликнула она, снова появляясь в кабинете.

– Да, не то дерьмо, которое мы обычно пьем. У нас в столовой я уже не могу выпить ни глотка. – Ева подняла голову, увидела потрясенное лицо Пибоди и усмехнулась. Совсем недавно она сама так же приходила в восторг от кофе Рорка… И от самого Рорка. – Вкусно, да?

– Я раньше никогда не пробовала такого кофе. – Пибоди пила его крохотными глоточками, чтобы растянуть удовольствие. – Чудо какое-то!

– У вас есть полчаса на наслаждение. За это время мы успеем выработать стратегию дня.

– А мне можно будет выпить еще? – Пибоди прикрыла глаза и снова вдохнула аромат кофе. – Даллас, вы – богиня.

Ева фыркнула и подняла трубку телефона, который успел загудеть.

– Даллас.

– Как семейная жизнь, детка? – услышала она голос Фини и расплылась в улыбке.

– Терпимо. А почему это наши детективы-электронщики на ногах в такую рань?

– Дела, подруга, дела. В кабинете у шефа настоящий тарарам. Какой-то шутник залез к нему в компьютер и чуть всю информацию не уничтожил.

– Как он мог туда добраться? – изумилась Ева. Она была уверена, что даже Фини, маг и волшебник, не в силах взломать охранные коды компьютера начальника полицейского участка.

– Как-то сумел. Все там перевернуто вверх тормашками, но я пытаюсь это распутать, – бодро заявил Фини. – Сейчас у меня перерыв, решил узнать, как ты, что у тебя слышно.

– Мчусь на пятой скорости.

– Ну, ты по-другому и не умеешь. Слушай, это тебе поручили дело Фицхью?

– Да, а что? У тебя есть какая-нибудь интересная информация?

– Нет. Большинство убеждено в том, что он сам наложил на себя руки, но о нем мало кто сожалеет – этот мерзавец обожал загонять следователей в угол. Просто забавно: за месяц второе самоубийство важной персоны.

– Второе? – удивилась Ева.

– Ну конечно. Ах да, совсем забыл, у тебя ведь был медовый месяц… Пару недель назад один сенатор в Вашингтоне выбросился из окна. Впрочем, все эти политики немного не в себе – так же, как и юристы.

– Да, пожалуй. Слушай, при случае перебрось мне информацию по этому делу, хорошо? На рабочий компьютер.

– Решила завести альбомчик по самоубийствам?

– Да нет, просто любопытно… – Интуиция подсказывала Еве, что все надо проверить. – Ну, надеюсь, днем увидимся.

– Обязательно. Налажу компьютер шефа и угощу тебя обедом. Не пропадай! – И Фини положил трубку.

– Пибоди, вы слышали о сенаторе, который покончил с собой в Вашингтоне?

– Кажется, что-то такое слышала. А вы считаете, что между Фицхью и этим сенатором может быть какая-то связь?

– Пока не знаю… – задумчиво покачала головой Ева. – Но мне сейчас нужна любая зацепка. – Она отключила компьютер и, встав, закинула на плечо сумку. – Пойдемте, нам пора.

Пибоди решила не напоминать о том, что ей была обещана вторая чашка кофе.

– Не вижу ничего странного в том, что за месяц в двух разных городах произошло два самоубийства, – сказала она, прибавив шагу, чтобы поспеть за Евой.

– Три. Когда мы были в «Олимпусе», там повесился один паренек. Дрю Матиас. Пибоди, я хочу, чтобы вы проверили, не было ли между всеми ними какой-нибудь связи. Что угодно: общие знакомые, место жительства, хобби…

– Я не знаю даже имени того сенатора, но это выяснить несложно. – Пибоди на ходу достала свой блокнот и сделала пометку. – А что за паренек?

– Совсем молодой, лет двадцать с небольшим. Он был инженером по электронике, работал у Рорка… Черт подери! – У Евы появилось дурное предчувствие, что снова придется обращаться за помощью к Рорку. – Если зайдете в тупик, посоветуйтесь с Фини. Он любую информацию откуда хочешь вытащит.

Ева распахнула дверь и, не увидев своей машины у входа, нахмурилась.

– Проклятый Соммерсет! Сколько раз я ему говорила, чтобы он не загонял машину в гараж, а оставлял там, где я ее припарковала.

– По-моему, он так и сделал. – Пибоди показала на дальнюю часть аллеи. – Разве там не ваша машина?

– Ах, да! – Ева смущенно откашлялась: машина, перегораживающая подъезд к дому, стояла именно там, где ее бросили ночью. А рядом с ней развевались по ветру какие-то обрывки одежды. – Только не надо меня ни о чем спрашивать, – предупредила она, направляясь к машине.

– Я и не собиралась, – спокойно ответила Пибоди. – Гораздо интереснее выдвигать собственные версии…

– Заткнитесь, Пибоди!

– Слушаюсь, лейтенант.

Пибоди села в машину и с трудом подавила улыбку, глядя, как мрачная Ева разворачивается на узкой аллее.

Артур Фоккс вспотел от волнения, и Ева была этому факту рада. Она нисколько не удивилась тому, что его адвокатом оказался один из подручных Фицхью – молодой, но уже довольно преуспевающий, в дорогом костюме и с дорогим перстнем на руке.

– Надеюсь, в ходе беседы вы будете учитывать, что мой клиент расстроен. – Адвокат изобразил на лице сочувствие. – Панихида по мистеру Фицхью назначена на сегодня, на час дня. Боюсь, вы выбрали для допроса не самое подходящее время.

– Смерть выбирает время сама, мистер Риджуэй, и обычно – неподходящее. – Ева включила диктофон. – Допрос Артура Фоккса по делу Фицхью, номер три ноль ноль девять один АСД, ведет лейтенант Ева Даллас. Допрос производится в присутствии адвоката. Будьте добры, назовите ваше имя для протокола.

– Артур Фоккс.

– Мистер Фоккс, вам известно, что ведется запись допроса?

– Да.

– Вам известны все ваши права и обязанности?

– Да.

– Мистер Фоккс, на предыдущем допросе вы сообщили о том, что делали вечером того дня, когда погиб мистер Фицхью. Вы хотите прослушать запись допроса?

– В этом нет необходимости. Я рассказал вам все, что помню. Не знаю, чего еще вы от меня ждете.

– В таком случае, повторите, пожалуйста, где вы были в тот вечер между двадцатью двумя тридцатью и двадцатью тремя часами.

– Я уже говорил вам: мы поужинали, потом смотрели комедию по видео, спать легли после ночного выпуска новостей.

– Вы весь вечер были дома?

– Кажется, именно так я и сказал.

– Да, мистер Фоккс. Именно так вы и сказали. Но на самом деле все было иначе.

– Лейтенант, мой клиент пришел сюда добровольно, – вмешался Риджуэй. – Не вижу оснований для…

– Не усердствуйте, – перебила его Ева. – Мистер Фоккс, мне известно, что вы покинули здание около двадцати двух тридцати и вернулись тридцатью минутами позже.

– Я… – Фоккс начал нервно теребить галстук. – Да, я забыл сказать, что ненадолго выходил.

– Забыли?

– Что же тут удивительного? Я был в смятении, в шоке! И действительно забыл о таком пустяке, как вечерняя прогулка.

– Но теперь вы вспомнили? Куда вы ходили?

– Просто прогуляться. Прошелся по кварталу туда-обратно несколько раз.

– Вы вернулись с каким-то пакетом. Что в нем было?

Только тут Фоккс наконец догадался, что это было зафиксировано видеокамерами. Он устремил взгляд куда-то поверх головы Евы и стал еще быстрее теребить галстук.

– Я заглянул в круглосуточную аптеку на углу, купил минеральной воды. Иногда, знаете, пошаливает желудок, и я…

– Нам будет нетрудно навести справки в этой аптеке и узнать, что именно вы покупали.

– Но я действительно купил минеральной воды! – сказал он резко. – И еще транквилизаторы. Я купил их, потому что хотел ночь проспать спокойно. Законом это не запрещается.

– Нет. Но давать ложные показания и тем самым запутывать следствие противозаконно.

– Лейтенант Даллас! – Адвокат по-прежнему старался говорить тихо и спокойно, но в интонации проскальзывало раздражение. Ева догадалась, что с ним клиент был так же мало откровенен, как и с полицией. – Тот факт, что мистер Фоккс ненадолго покидал квартиру, вряд ли так уж сильно запутал следствие. И то, что ваш с ним разговор происходил сразу после того, как мой клиент обнаружил тело своего друга. Вполне объяснимо то, что он забыл одну незначительную деталь.

– Если бы только одну! Вы, мистер Фоккс, ни слова не сказали о том, что в тот вечер у вас с мистером Фицхью был гость.

– Леонора – не гость, – ответил Фоккс резко. – Она.., она была коллегой Фица. По-видимому, им надо было обсудить какие-то проблемы, поэтому я и отправился на прогулку. Хотел дать им возможность поговорить о делах наедине. – Он перевел дыхание. – Обычно так бывает удобнее всем.

– Понятно. Значит, теперь вы утверждаете, что покинули квартиру, чтобы дать возможность вашему.., партнеру и его коллеге пообщаться наедине. Почему вы раньше не упоминали о визите миссис Баствик?

– Просто забыл.

– Забыли? Странно, что вы запомнили мелочи, а важные события ускользнули из вашей памяти. О чем еще вы забыли упомянуть?

– Мне нечего больше добавить.

– Хорошо. В таком случае, скажите, мистер Фоккс, чем вы были рассержены, когда выходили на прогулку? Может быть, вы были оскорблены тем, что к вам домой поздно вечером заехала красивая женщина?

– Лейтенант, вы не имеете права безосновательно намекать…

Ева не удостоила Риджуэя и взглядом, продолжая пристально смотреть на Фоккса.

– Я ни на что не намекаю, господин адвокат, я спрашиваю, причем напрямик, был ли мистер Фоккс вне себя от ревности, когда выскочил из дому.

– Я не выскочил из дому, а вышел! – Фоккс стукнул кулаком по столу. – И у меня не было никаких оснований злиться или ревновать. Сколько бы Леонора ни пыталась соблазнить Фица, в этом плане она никогда его не интересовала.

– Миссис Баствик пыталась соблазнять мистера Фицхью? – Ева удивленно приподняла брови. – Но это должно было приводить вас в бешенство, Фоккс. Вы же знали, что ваш партнер бисексуален, что его равно привлекают и мужчины, и женщины. Вы знали, что они с миссис Баствик проводят вместе по несколько часов в день, а тут она пришла прямо к вам в дом, причем пришла поздно вечером с бутылкой вина. Неудивительно, что вы разозлились. Я бы на вашем месте с нее шкуру спустила.

– Фиц говорил, что находит это забавным, – раздраженно ответил Фоккс. – Ему льстило, что такая молодая и красивая женщина с ним заигрывает. А когда я начинал на нее жаловаться, он просто смеялся надо мной.

– Смеялся над вами? – Ева отлично знала, как играть в такие игры, поэтому постаралась изобразить сочувствие. – Наверное, это приводило вас в бешенство. Так ведь? И вы мучились, представляя их вместе, зная, что он ласкает ее и смеется над вами, да, Артур?

– Я был готов ее убить! – взорвался Фоккс. Он отмахнулся от адвоката, пытавшегося его удержать, и продолжал:

– Она думала, что может увести его от меня, пыталась вызвать в нем страсть. Ей было наплевать на то, что мы столько лет вместе, что у нас общая жизнь. Ей хотелось лишь одного – победить!

Сука-адвокатша…

– Вы не слишком-то любите адвокатов, да? Фоккс дышал тяжело и прерывисто, стараясь взять себя в руки.

– Пожалуй, да. Но я никогда не думал о Фице, как об адвокате. Он был самым близким мне человеком. Вы, очевидно, решили, что подловили меня, лейтенант? Но поверьте: если бы в ту ночь я собирался совершить убийство, то я бы убил Леонору. – Он разжал кулаки и сложил руки на коленях. – Теперь мне действительно нечего добавить.

Ева решила, что очная ставка сегодня будет излишней, и встала, давая понять, что допрос закончен.

– Мы с вами еще побеседуем, мистер Фоккс.

– Я бы хотел знать, когда будет выдано тело Фица, – сказал он, тоже вставая. – Я решил не отменять сегодняшнюю панихиду, хотя странно проводить ее, когда тело все еще находится в полиции.

– Этот вопрос решает патологоанатом. Он еще не закончил исследование.

– Разве вам мало того, что он мертв? – Голос Фоккса задрожал. – Вам мало того, что он покончил с собой? Зачем вы выведываете обо всем, зачем вытаскиваете наружу подробности нашей личной жизни?

– Для того чтобы закрыть дело, я должна устранить все неясности. – И тут Ева решила нанести удар втемную:

– По-видимому, мистера Фицхью привело в ужас и расстроило самоубийство сенатора Перли?

Фоккс недоуменно кивнул:

– Естественно, Фиц был удивлен и шокирован… – внезапно он понял, что она имеет в виду, и немедленно напрягся. – Уж не хотите ли вы сказать, что Фиц лишил себя жизни потому, что на него подействовала смерть Перли? Это просто смешно!

Они почти друг друга не знали и общались крайне редко.

– Понятно. Благодарю вас за сотрудничество. Ева проводила их до двери, а сама отправилась по коридору в противоположную сторону. В соседней комнате ее должна была ждать Леонора, тем не менее Ева не спеша дошла по коридору до автомата, достала из кармана несколько монет, и машина выдала ей плитку шоколада и маленькую банкупепси. На табло тут же зажглась надпись, напоминая о том, что пустую банку надо отправить в мусоросборник, а излишнее потребление сахара вредно для здоровья.

– Слишком уж ты умна, – буркнула Ева. Прислонившись к стене в коридоре, она перекусила, кинула банку в мусоросборник и лениво побрела к комнате для допросов, надеясь, что двадцатиминутная задержка успела вывести Леонору из себя.

Расчет ее оправдался полностью: дама металась по комнате, как тигрица по клетке. Едва Ева открыла дверь, как раздался ее истошный вопль:

– Лейтенант Даллас! Возможно, вы не цените своего времени, но мое для меня драгоценно!

– Все зависит от того, как на это посмотреть, – сказала Ева спокойно. – Я действительно не даю консультаций по двести долларов за час.

Пибоди откашлялась и сказала:

– Для протокола. Лейтенант Даллас проводит допрос Леоноры Баствик по делу Фицхью. Допрашиваемая была извещена о своих правах и предпочла не пользоваться услугами адвоката. Ведется запись допроса.

– Отлично. – Ева села за стол, указала на стул напротив. – Миссис Баствик, как только вы перестанете ходить по комнате, мы сможем приступить к делу.

– Я была готова приступить к делу в назначенное время! – Леонора села, закинув ногу на ногу. – Но с вами, лейтенант, а не с вашей подчиненной. Я считаю ваше опоздание недопустимым и даже оскорбительным. – Она тщательно разгладила манжеты своего строгого черного жакета. – Через несколько часов я должна присутствовать на панихиде по Фицу.

– Вам вообще не пришлось бы приходить сюда сегодня, если бы вы в прошлый раз не дали ложных показаний.

– Что вы имеете в виду, лейтенант? – Леонора окинула Еву ледяным взглядом.

– В прошлый раз вы заявили, что в тот вечер пришли на квартиру к покойному по профессиональным делам. И оставались там минут двадцать-тридцать.

– Приблизительно так, – холодно ответила Леонора.

– Скажите, миссис Баствик, вы всегда берете с собой на деловые встречи бутылку дорогого вина? И всегда ли так тщательно поправляете в лифте макияж, словно готовитесь к выходу на сцену?

– Закон не запрещает хорошо выглядеть, лейтенант Даллас. – Она окинула быстрым взглядом Евину стрижку и ее стоптанные ботинки. – Можете сами как-нибудь попробовать.

– Ну вот, вам и меня удалось обидеть. Итак, вы прихватили с собой бутылку вина, припудрились, расстегнули три пуговицы на блузке. Похоже, вы готовились кого-то соблазнить, Леонора. – Ева придвинулась поближе. – Какой бы непривлекательной я вам ни казалась, я тоже, как-никак, женщина, и эта наука мне известна.

Леонора ответила не сразу, а некоторое время с невозмутимым видом рассматривала собственные ногти. В отличие от Фоккса, она оставалась холодной, как лед.

– В тот вечер я заглянула к Фицу, потому что хотела посоветоваться с ним по одному делу. Мы переговорили, и я ушла.

– Во время беседы вы были наедине?

– Да. На Артура напал приступ мизантропии, и он нас покинул.

– У него часто это бывает?

– Довольно-таки, – ответила она с легким презрением. – Он безумно ревновал ко мне: был уверен, что я пытаюсь увести у него Фица.

– А это было не так?

Леонора едва заметно усмехнулась:

– Лейтенант, неужели вы думаете, что, приложи я хоть немного усилий, я бы в этом не преуспела?

– Я думаю, что усилия вы прилагали. И в случае поражения чувствовали бы себя по-настоящему оскорбленной.

Леонора пожала плечами:

– Признаю, я иногда об этом подумывала. У нас с Фицем было много общего, и я считала его весьма привлекательным мужчиной. Он мне нравился.

– А в тот вечер вы пытались пустить в ход свои чары?

– Скажем так, я дала ему понять, что готова к более близким отношениям. Он не дал немедленного ответа, но намекнул, что это вопрос времени. – Она уверенно расправила плечи. – Полагаю, вернувшись, Артур обо всем догадался. – Взгляд ее снова стал ледяным. – И именно поэтому я убеждена в том, что Фица убил он.

– Тонкая штучка, – заметила Ева, когда Леонора ушла. – Не видит ничего дурного в том, чтобы склонить мужчину к адюльтеру, не боится разрушить чужую жизнь… Более того, она убеждена в том, что ни один мужчина не в силах сопротивляться ее чарам. Терпеть таких не могу, – добавила Ева, тяжело вздохнув. – Самая настоящая сука.

– Вы собираетесь предъявить ей обвинение? – поинтересовалась Пибоди.

– В том, что она сука? – Ева усмехнулась и покачала головой. – Я могла бы привлечь ее к ответственности за дачу ложных показаний, но она и ее друзья-адвокаты отвертелись бы от этого в два счета. Так что и заводиться не стоит. В момент смерти ее там не было, мотива для убийства тоже нет. Да и трудно себе представить, что эта куколка могла бы затащить в ванну такого здорового мужика и перерезать ему вены. Она не стала бы марать кровью свой костюмчик.

– Значит, вы предъявите обвинение Фокксу?

– А что у нас есть против него? Конечно, он был вне себя от ревности. Кроме того, он единственный наследник. – Ева встала и прошлась по комнате. – Но знаете, Пибоди, когда в конце допроса он сказал, что убил бы Леонору, а не Фицхью, я ему поверила… Занимайтесь пока сбором сведений по двум предыдущим самоубийствам. А я пойду к себе, посмотрю, не поступило ли новой информации.

Войдя в свой кабинет, Ева сразу включила автоответчик и услышала голос Рорка:

– Полагаю, что ты снова отправилась бороться с преступностью. Я лечу в Филадельфию, там возникли некоторые проблемы и требуется мое присутствие. Думаю, что это ненадолго. Надеюсь вернуться к восьми, и тогда мы отправимся на коктейль к Линкольнам.

– Черт, совсем забыла! – пробормотала Ева, и Рорк словно услышал ее:

– Ты наверняка об этом забыла, так что сочти мои слова деликатным напоминанием. Берегите себя, лейтенант.

Весь вечер общаться со всякими светскими пижонами Еве совсем не хотелось – такие развлечения были ей не по душе. Но она прекрасно знала, что у жены Рорка существуют определенные обязанности, с которыми нельзя не считаться…

Второе сообщение было от майора Уитни, который хотел, чтобы она подготовила сообщения для прессы по нескольким текущим делам. «Вот повезло! – мрачно подумала Ева. – Опять им нужны броские заголовки».

Последним был Фини: он сообщил, что послал ей файл. Ева уселась поудобнее, включила компьютер и погрузилась в работу.

Когда в два часа дня она зашла в «Виллидж-бистро», ее рубашка намокла от пота и прилипла к спине. Что поделать, снова сломался кондиционер в кабинете. Зато в ресторанчике было прохладно, как на берегу океана. Ветерок шевелил листья пальм, росших в огромных белых керамических кадках. Стеклянные столики были расставлены на двух уровнях: часть около небольшого бассейна, остальные – вдоль огромного настенного экрана, на котором светилось изображение песчаного пляжа. На официантках были коротенькие платьица тропических расцветок, они сновали между столиками, разнося разноцветные коктейли и причудливо украшенные закуски.

Метрдотель, одетый в белоснежный костюм, говорил с легким французским акцентом. Взглянув на Евины потертые джинсы и мятую рубашку, он сказал, едва заметно поморщившись:

– Мадам, боюсь, у нас нет свободных столиков. Вы можете заглянуть в кафетерий в квартале отсюда.

– Могу, – ответила Ева, раздраженная его тоном, и сунула ему под нос свой значок. – Но есть я буду здесь. И плевать мне на то, как ты на меня смотришь, парень!

– Уберите это, – прошипел он, оглядываясь по сторонам. – Вы что, хотите, чтобы у наших посетителей аппетит пропал?

– Он у них точно пропадет, если я достану оружие. А я это сделаю, если вы немедленно не проводите меня к столику доктора Миры и не принесете стакан минералки со льдом. Программа ясна?

Поджав губы, метрдотель кивнул, после чего провел ее по каменным ступеням на второй ярус, в нишу, напоминавшую террасу с видом на океан.

– Ева! – Доктор Мира встала и, к Евиному изумлению, расцеловала ее в обе щеки. – Вы замечательно выглядите. Такая отдохнувшая и счастливая!

– Неужели это так заметно? – Мгновение поколебавшись, Ева коснулась губами щеки доктора Миры.

– Принесите стакан минеральной воды, – приказал метрдотель официантке.

– Со льдом, – уточнила Ева, бросив на него испепеляющий взгляд.

– Благодарю вас, Арман, – мягко сказала доктор Мира. – Заказ мы сделаем чуть позже.

Ева оглядела публику за столиками. Дорогие элегантные наряды, изысканные расцветки… Она нервно заерзала на стуле.

– Наверное, лучше бы я пришла к вам в кабинет.

– Но мне хотелось пригласить вас на ленч. Это одно из моих любимых мест.

– Метрдотель – полный кретин.

– Возможно, но кормят здесь отлично. Обязательно попробуйте «Клам Морис», это улитки. Не пожалеете. – Еве подали воду, доктор Мира уселась поудобнее и спросила:

– Как прошел медовый месяц?

Ева залпом выпила полстакана и снова почувствовала себя человеком.

– Скажите, мне еще долго будут задавать этот вопрос?

Мира рассмеялась. Она была хорошенькой женщиной, с мягкими пепельными волосами, зачесанными назад. На ней, как всегда, был очень элегантный костюм, на сей раз светло-желтый. Доктор Мира считалась одним из ведущих психиатров страны, но уже много лет работала в полиции и не собиралась оттуда уходить.

Ева вряд ли догадывалась, что Мира испытывает к ней нежные, почти материнские чувства.

– Вас это смущает?

– Ну, как сказать. Сами понимаете: медовый месяц, интим… – Ева прикрыла глаза. – Глупо, наверное, но я никак к этому не привыкну. К тому, что я замужем.

– Вы любите друг друга, и вы счастливы. К этому не надо привыкать, надо просто научиться этому радоваться. Вы хорошо спите?

– По большей части да. – Доктор Мира знала ее самые потаенные секреты, и с ней Ева могла быть откровенной. – Иногда по-прежнему случаются кошмары, но сейчас – гораздо реже. Воспоминания приходят и уходят. Я разобралась с ними, и теперь все это уже не так страшно.

– А вы действительно с ними разобрались?

– Да, конечно. Вместе с вами, – сказала Ева спокойно. – Я сумела выжить, доктор, и это самое главное. Неважно, кем я была, когда меня нашли. Сейчас я Ева Даллас. Я – хороший полицейский. И я всего добилась сама.

«Этим не кончится, – подумала Мира. – Такие травмы дают о себе знать всю жизнь».

– Но вы по-прежнему считаете себя прежде всего полицейским.

– Так оно и есть.

– Да, – улыбнулась доктор Мира. – Наверное, с вами так всегда и будет. Давайте закажем еду, а потом вы расскажете, почему позвонили мне.