Текст книги "Моя любимая ошибка"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Перед глазами Элизабет поплыл туман. Нет, это дурной сон, ночной кошмар! Из-за выпитого алкоголя и приступов рвоты. Вот сейчас она проснется, и все будет по-прежнему. Скорчившись в темном углу, она смотрела на тело Алекса. Крови почти нет. Если бы этот ужас случился на самом деле, крови было бы гораздо больше. Разве не так?
Просыпайся, просыпайся, просыпайся!
В этот момент в комнату зашел Илья, и стало еще страшнее.
Сейчас его тоже убьют. Тот ужасный тип пристрелит его, как Алекса и Джули. Надо как-то помочь Илье, надо…
– Черт побери, что вы натворили?
– Выполнили приказ.
– Вам приказали сломать ему руки и сделать это завтра вечером!
– Ситуация изменилась. Наш осведомитель сообщил, что Алексей снюхался с копами.
– Вот чертов ублюдок!
Элизабет с ужасом наблюдала, как Илья пинает ногой тело двоюродного брата.
Значит, он один из шайки. Он заодно с убийцами.
Илья остановился и, откинув со лба волосы, бросил взгляд на труп Джули.
– Мать вашу! А без этого нельзя было обойтись?
– Девчонка нас видела. Нас предупредили, что девка Алекса ушла с другим.
– Да, а этой крошке не повезло. Алекса потянуло на свеженькое. А где вторая?
– Какая еще вторая?
Прекрасные черные глаза Ильи стали ледяными.
– Их было двое. Вот эта и другая, брюнетка с короткой стрижкой, в красном платье, Егор.
Кивнув, крупный мужчина вытащил нож и направился в сторону лестницы. Илья жестом указал на кухню, и, повинуясь приказу, Короткий двинулся туда, а сам Илья прошел к двери, ведущей на террасу.
– Лиз, – тихо позвал он. – Все хорошо, не бойся. Выходи.
Он вынул из ботинка нож и, пряча его за спиной, вышел на террасу.
Заметив туфельки Элизабет, он обследовал террасу, бросился к перилам.
– Никого нет, – появившись в дверном проеме, объявил Короткий.
– Девчонка была здесь. Найди ее.
4
Элизабет бежала, не разбирая дороги. Широко раскрытые глаза словно остекленели, из легких с болью вырывался воздух вперемешку с рыданиями. Она впилась пальцами в горло, чтобы заглушить рвавшийся наружу крик. Если ее услышат, то поймают и убьют. Как Джули.
Девушке стоило большого труда побороть инстинктивное желание выбежать на дорогу. Ведь у Ильи может быть целая шайка сообщников.
И как знать, возможно, машина, которую она попытается остановить, тоже принадлежит бандитам. И дверь, в которую она станет отчаянно стучать кулаками, откроет один из приятелей Ильи.
Нужно бежать со всех ног и как можно дальше, а потом найти подходящее укрытие.
Элизабет, не раздумывая, перелезала через попадавшиеся на пути заборы, продиралась сквозь густой кустарник. Израненные о камни босые ноги кровоточили и саднили, но она сдерживала крики боли и отчаяния. Стараясь укрыться от лунного света, она, словно крот, выискивала темные уголки.
Вот она пробежала по чужому двору под бешеный лай собаки.
Только бы не услышали и не догнали.
Ни в коем случае нельзя оглядываться.
Что-то вонзилось в бок. Элизабет наклонилась вперед, на секунду решив, что получила пулевое ранение. Она лежала на земле, поджав колени, а из груди вырывалось обжигающее горло дыхание.
Слава богу, это всего лишь судорога, за которой тут же последовал приступ неукротимой рвоты. Встав на четвереньки, она ловила воздух ртом: позывы рвоты вызывали острую боль в пустом желудке. Еще секунду, и ее вывернет наизнанку.
«Ничего особенного, обычное состояние шока», – убеждала себя Элизабет, стуча зубами от страха и холода. Несмотря на катившийся градом пот, все тело била дрожь, сердце бешено колотилось, а перед глазами стоял туман. Да, она находится в состоянии шока, и в данный момент необходимо взять себя в руки, остудить мозг и начать думать.
Желая согреться, Элизабет принялась энергично растирать руки и одновременно старалась выровнять дыхание. Затем она поползла по земле в поисках сумочки, оброненной при падении. Элизабет точно помнила, что сумочка была у нее в руках, а значит, она не утратила способности соображать.
Надо немедленно вызвать полицию и попросить помощи.
– Вынь телефон, – приказала себе Элизабет, пытаясь успокоиться. – Нажми на кнопку и расскажи… расскажи все…
– Девять, один, один. Что у вас случилось?
– Помогите. Помогите мне.
– Что именно с вами случилось?
– Он их застрелил. – Из глаз градом хлынули слезы, заглушая голос. – Застрелил их, а я убежала.
– Мэм, вы заявляете об убийстве с помощью огнестрельного оружия?
– Он убил их. Убил Джули. А я убежала.
– Я немедленно высылаю на помощь бригаду. Сообщите, где вы находитесь.
– Не знаю. – Элизабет прикрыла рот рукой, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. – Я бежала, бежала… полагаю, сейчас нахожусь недалеко от Лейк-Шор-драйв. Подождите! Ради бога, подождите, не кладите трубку!
– Я жду. Как вас зовут?
– Элизабет. Элизабет Фитч.
– Элизабет, вы что-нибудь узнаете? Можете назвать какой-нибудь ориентир или адрес?
– Сейчас поищу. Я нахожусь за домом. Серый каменный дом с башенками. – Она захромала к дому и вышла на участок, освещаемый фонарями. – Здесь заасфальтированная подъездная дорога и большой гараж. Еще крыши… и сады.
– Можете выйти на проезжую часть улицы?
– Да. Вижу светофор. Если я пойду туда, меня увидят и поймают.
– Говорите, Элизабет, не молчите и не выключайте телефон. Мы пытаемся найти вас по сигналу.
– Вижу название улицы, номера домов. – Элизабет продиктовала адрес.
– Полиция уже выехала к вам на помощь. Элизабет, вы не ранены?
– Нет-нет, я убежала. Когда они пришли, я пряталась на террасе. Бандиты не знали, что я там, не заметили меня. А тот человек застрелил их обоих. Убил Джули.
– Где это произошло?
– Не знаю. Адреса у меня нет. Где-то на Лейк-Шор-драйв. Не надо было туда ехать. Не надо было ехать в этот дом. А теперь Джули умерла.
– Элизабет, а кто такая Джули?
– Джули Мастерс. Моя подруга Джули. Вот показалась машина, мне нужно срочно спрятаться.
– Не бойтесь, это патрульная машина.
– Точно? – Паника сдавила грудь, не давая дышать. – Вы уверены?
– Они как раз вышли на связь, подъезжают по названному вами адресу. Сейчас скажу, чтобы включили прожектор. Видите его?
– Да-да, вижу! – Спотыкаясь, Элизабет пошла на приближающийся свет. – Спасибо.
– Вы в безопасности, Элизабет.
Полицейские хотели отвезти Элизабет в больницу, но, заметив, что девушка испугалась еще больше, решили доставить ее в полицейский участок. Дрожа всем телом, она свернулась калачиком на заднем сиденье патрульной машины, стараясь согреться под одеялом, заботливо накинутым одним из полицейских.
Элизабет привели в комнату, где из мебели находился только стол да несколько стульев. Один из офицеров остался с ней, остальные занялись приготовлением кофе.
– Расскажите по порядку, что произошло.
Полицейский представился офицером Блэкли.
У него было суровое лицо и усталые глаза, и именно он укрыл Элизабет одеялом.
– Мы пошли в клуб. Мы с Джули пошли в клуб.
– Джули Мастерс?
– Да.
– Какой клуб?
– «Склад 12». Я… – Пришлось рассказать всю правду. Лгать больше не было смысла. – Я сделала для нас поддельные удостоверения личности.
На лице полицейского отразилось удивление, и он что-то записал в блокнот.
– Сколько вам лет?
– Шестнадцать. В сентябре будет семнадцать.
– Шестнадцать, – повторил офицер, рассматривая девушку. По лицу и голосу нельзя было понять, что он думает. – А где же твои родители?
– У меня только мать. Но она уехала на медицинскую конференцию.
– Мы обязаны ей сообщить.
– Конечно. – Элизабет устало закрыла глаза. – Доктор Сьюзен Л. Фитч. Она остановилась в отеле «Уэстин Пичтри Плаза» в Атланте.
– Прекрасно. Значит, ты смастерила поддельные удостоверения личности, чтобы попасть в клуб «Склад 12».
– Да, как же я об этом сожалею! Можете меня арестовать, только найдите убийц Джули.
– Ты же сказала, что находилась в каком-то доме, а не в клубе.
– Мы познакомились с Алексом в клубе, а потом поехали к нему домой. Зря мы так поступили. Слишком много выпили. Этого тоже не следовало делать. Мне стало плохо, и я вышла на улицу, потому что… – по щекам Элизабет снова ручьем потекли слезы. – Так вот, я вышла подышать свежим воздухом, а в это время приехали двое и сначала застрелили Алекса, а потом и Джули, когда она пришла в гостиную. А мне удалось убежать.
– Ты не знаешь, где находится дом, верно?
– Почему же. Могу показать, как туда добраться, или начерчу карту. Только адреса не знаю, не догадалась посмотреть. Какая же я дура! Господи, какая дура! Пожалуйста, давайте поедем поскорее. Нельзя оставлять там Джули.
– А тебе известно полное имя этого Алекса?
– Я… да! Слава богу! Убийца называл его Алексеем. Алексей Гуревич.
Блэкли словно окаменел, а его взгляд сделался колючим.
– Значит, ты утверждаешь, что была в доме Алексея Гуревича, где стала свидетелем двойного убийства?
– Да, да, да. Поедем скорее.
– Погоди. – Он поднялся навстречу второму полицейскому, который принес для Элизабет кофе, и что-то шепнул ему на ухо. Девушка не слышала слов, но поймала на себе удивленный взгляд офицера, поспешно покинувшего комнату.
– Принимая во внимание твой юный возраст, необходимо поставить в известность Службу по защите прав детей. Скоро сюда прибудет следователь и побеседует с тобой.
– А как же Джули? Может, сначала съездим в тот дом? Я ее бросила там одну. Просто бросила.
– Мы знаем, где живет Гуревич.
Офицер вышел из комнаты, оставив Элизабет в одиночестве, но минут через пятнадцать ей принесли чашку куриного бульона из торгового автомата. Девушка думала, что еда не полезет в горло, но после первого же глотка поняла, что измученный желудок требует пищи.
Горячий бульон и кофе не смогли побороть страшную, опустошающую усталость. Положив голову на стол, Элизабет закрыла глаза.
А в соседней комнате детектив Шон Райли беседовал с напарницей.
– Значит, это наш свидетель.
– Элизабет Фитч, шестнадцать лет, дочь доктора Сьюзен JI. Фитч, заведующего хирургическим отделением в больнице «Силва мемориал». – Бренда Гриффит отхлебнула из чашки кофе «Старбакс». Она прослужила в полиции пятнадцать лет, и ночные вызовы стали делом привычным, однако чашечка кофе помогала смягчить удар. – Сейчас прибудет Служба по защите прав ребенка.
– Показания свидетеля подтвердились?
– Гуревич получил одну пулю в лоб и две в висок. Оружие мелкокалиберное, стреляли с близкого расстояния. Убитую женщину, судя по удостоверению личности, зовут Джули Мастерс, двадцати одного года. Однако свидетель утверждает, что удостоверение поддельное и она гораздо младше. Офицеры, прибывшие на место преступления, сообщают, что она убита двумя выстрелами.
– Ох уж эти чертовы шестнадцатилетки! – покачал головой с поредевшими каштановыми волосами офицер Райли, ветеран с двадцатилетним стажем, наживший за годы службы хроническую боль в пояснице. – Нашей девчонке здорово повезло.
– Ну, раз уж она осталась в живых, давай выясним, что ей известно, – предложила Бренда. – Предоставь это дело мне. Тут надо действовать мягко. Ведь если хотя бы половина из ее показаний правда, девочке пришлось пережить кошмарную ночь. А вот и представитель Службы по защите прав ребенка.
– Пойду принесу малышке колы и чего-нибудь поесть, – сказал Райли. – Мы оба будем обращаться с ней бережно.
Элизабет проснулась, словно от толчка, и с ужасом уставилась на миловидную женщину с убранными в пышный хвост волосами.
– Прости, не хотела тебя напугать. Я детектив Гриффит, а это мисс Петри из Службы по защите прав ребенка. Сейчас сюда придет мой напарник, он решил, что порция попкорна тебе не повредит.
– Сколько времени я проспала? – Элизабет глянула на часы. – Господи, уже почти утро. А Джули…
– Сожалею о гибели твоей подруги.
– Это я виновата. Не надо было идти в клуб. Я с самого начала понимала, что так нельзя. Но очень хотелось… Вот я и сделала фальшивые водительские удостоверения.
– Как же, слышала. Можно взглянуть на твой документ?
– Пожалуйста. – Элизабет вынула из сумочки водительское удостоверение.
Гриффит внимательно его изучила со всех сторон и, удивленно подняв брови, обратилась к Элизабет:
– И ты утверждаешь, что сделала его сама?
– Да. Я раньше много экспериментировала с подобными вещами, а Джули так хотелось попасть на «Склад 12», вот я их и изготовила. Знаю, это незаконно и мне нет прощения. Я теперь нахожусь под арестом?
Гриффит и Петри переглянулись между собой.
– Думаю, с арестом мы повременим. Ты встречалась с Гуревичем до вчерашнего вечера?
– Нет, он подошел к нашему столику. Мы пили «Космос». – Элизабет закрыла лицо руками. – Господи, неужели это случилось на самом деле? Прежде чем пойти в клуб, я нашла информацию в Интернете. Никогда прежде не бывала в ночных клубах. В нескольких статьях говорилось, что его владельцы связаны с русской мафией. Но когда Алекс к нам подошел, мне и в голову не пришло… а потом Илья…
– Илья? Уж не Илья ли Волков?
– Да. Мы танцевали, а потом пошли в отдельную кабину. Он меня целовал. Раньше никто меня не целовал, и было интересно узнать, как это. Илья был такой галантный, а потом…
В этот момент открылась дверь, и Элизабет, оборвав речь на полуслове, сжалась от страха.
– Знакомься, Элизабет. Мой напарник детектив Райли.
– Принес тебе колу. Дочь без нее не может жить, особенно по утрам.
– Спасибо, но мне не разрешают… – Элизабет нервно рассмеялась. – Глупо, правда? Я напилась до рвоты и стала свидетелем убийства двоих людей – и все равно боюсь нарушить указания матери в отношении безалкогольных напитков.
Она открыла банку и налила колу в пластиковую чашку.
– Спасибо, – еще раз поблагодарила она Райли.
Выждав некоторое время, Гриффит решила, что пора продолжить беседу:
– Элизабет, значит, вы вместе с Джули, Гуревичем и Ильей Волковым покинули клуб и поехали домой к Гуревичу?
– Нет, нас было только трое. Илью задержали какие-то дела в клубе. Он собирался приехать позже. Так и вышло.
– Это Илья Волков убил Гуревича и Джули?
– Нет, их убил человек по имени Яков Короткий. Могу его описать или нарисовать портрет, или помочь вашему художнику. Я отчетливо помню его лицо, ведь у меня эйдетическая память. Я ничего не забываю… ничего и никогда не забываю, – повторяла Элизабет дрожащим голосом.
– Господа детективы, – вмешалась Петри. – Элизабет получила тяжелую психологическую травму. Думаю, на первый раз хватит вопросов.
– Нет-нет, я должна помочь. Надо что-то делать.
– У нас есть разрешение ее матери на допрос, – возразила Гриффит.
– Матери? – переспросила Элизабет.
– Ей сообщили о случившемся. Доктор Фитч прилетает утром.
– Ну что ж… – девушка закрыла глаза.
– Послушай, Элизабет, это очень важно. Откуда тебе известно, что человека, убившего Гуревича и Джули, зовут Яков Короткий?
– Алекс во время разговора называл его по фамилии. А Джули… Должно быть, она вышла из ванной. Я ненадолго уснула на террасе. Меня разбудили голоса, Алекса и тех двоих.
– Значит, их было двое?
– Второй выше и мощнее. Короткий называл его Егором. Короткий заявил, что Алекс обкрадывает дядю. А дядю зовут Сергей. Так сказал Алекс. Алекс все отрицал, но он врал. Я видела, что он лжет. А Короткий, он был… Видели вы, как кобра готовится прикончить мышь? Как она терпеливо наблюдает за жертвой? Как наслаждается каждым мгновением, прежде чем нанести смертельный удар? Вот так все и было. Алекс держался вызывающе, будто был хозяином положения. Но на самом деле ситуацией владел Короткий. Алекс страшно перепугался, когда Короткий сказал, что им известно о его связи с полицией. И Сергей тоже знает. Мне передать их разговор?
– Мы еще к этому вернемся.
– Громила постарше заставил Алекса встать на колени, и тогда Короткий выхватил из-за пояса револьвер. Наверное, из кобуры, точно не знаю, не заметила. А потом выстрелил вот сюда. – Элизабет прикоснулась пальцами ко лбу. – Приставил ствол ко лбу и выстрелил. Почти бесшумно. А затем еще дважды вот сюда. Я зажала рукой рот, чтобы не закричать. Короткий обозвал Алекса… Очень грязное русское ругательство.
– Ты знаешь русский?
– Изучала пару лет: понимаю и немного говорю. Раньше не слышала такого выражения, но оно… одним словом, ясно, что оно означает. Я так подробно рассказываю, чтобы вы поняли, как быстро все произошло. Короткий обругал Алекса, хотя тот был уже мертв. А потом со стороны кухни пришла Джули. За кухней находится туалетная комната. Она сказала: «Алекс, мне нехорошо. Может, мы…» Вот и все, что она успела сказать. Короткий выстрелил, Джули упала, и я поняла, что она мертва, но он снова выстрелил и выругался по-русски. На мгновение я словно оглохла и ничего не слышала. Только гул в голове. Потом пришел Илья, и я решила, что сейчас его тоже убьют, хотела предупредить, помочь. Ну а дальше…
– Подожди минутку. – Голос Райли звучал ласково, и Гриффит поняла, что им движет не профессиональный долг, а искреннее сочувствие к девушке. – Не торопись.
– Они разговаривали по-русски, но я все поняла. Или почти все. Илья разозлился, но не из-за смерти Алекса.
Элизабет перевела дыхание и, закрыв глаза, слово в слово передала услышанный разговор.
– Очень подробно, – удивился Райли.
– Я же говорила, у меня эйдетическая память. Я сбежала, ведь Илья знал, что я нахожусь в доме, а значит, непременно обо мне спросит и меня тоже убьют. И я побежала куда глаза глядят, не разбирая дороги. Туфли пришлось бросить на террасе: на высоких каблуках далеко не убежишь. Я действовала автоматически, а если бы подумала, то захватила бы туфли с собой. Должно быть, бандиты их нашли и поняли, что я все видела и слышала.
– Мы тебя защитим, Элизабет, обещаю. – Гриффит взяла девушку за руку. – Поместим в безопасное место.
Выйдя из комнаты вместе с Райли, Гриффит схватилась за голову:
– Господи! Райли, ты понимаешь, с чем мы имеем дело?
– У нас есть свидетель с памятью, как у компьютера, который к тому же говорит по-русски. И мы прижмем ублюдка Короткого и эту прилизанную сволочь Илью Волкова. А с божьей помощью доберемся и до Сергея. И если у девочки хватит мужества, она сломает хребет волковской шайке.
– Она выстоит. – Глаза Гриффит горели решимостью, она бросила взгляд в сторону закрытой двери, за которой находилась Элизабет. – Послушай, Райли, нужно доложить начальству и перевезти девочку в безопасное укрытие. Нам необходимо связаться со Службой федеральных маршалов.
– Да пошли они.
– Либо мы обратимся к ним за помощью, либо они заберут у нас дело. А если будем сотрудничать, оно останется у нас.
– Черт возьми, терпеть не могу, когда ты начинаешь приводить разумные доводы. Давай поговорим о том, что действительно важно. Знаешь, что я обнаружил?
– И что же?
– Упоминание о приезде матери вызывает у свидетельницы такую же реакцию, что и разговор об убийствах.
– Думаю, родительская выволочка тревожит ее в данный момент меньше всего.
Элизабет жила как в тумане, не задумываясь, куда ее везут. В душе осталось лишь одно желание – спать. И она уснула прямо в полицейской машине, где ее сопровождали оба детектива и мисс Петри. Машина остановилась, Элизабет безропотно вышла и, словно лунатик, позволила привести себя в небольшой, обшитый досками дом. Покорно приняла футболку и хлопчатые брюки, которые выдала детектив Гриффит, и даже умудрилась переодеться в маленькой спаленке с узкой двуспальной кроватью. Она страшилась сна, но бороться с усталостью не хватило сил.
Элизабет легла на кровать и, укрывшись выданным полицейскими одеялом, закрыла глаза. Сквозь ресницы градом катились слезы.
А потом она провалилась в пустоту.
Проснулась Элизабет к полудню, измученная и опустошенная.
Она не знала, что произойдет дальше. Всю жизнь она точно знала, чего и когда от нее ожидают, а сейчас перед глазами не было ни привычного списка, ни распорядка дня, что могли бы служить ориентиром.
Элизабет стыдилась своего хорошего аппетита, желания выпить кофе, принять душ и почистить зубы. Обычные повседневные вещи, ставшие недоступными для Джули, которой никогда не суждено испытать чувство голода.
И все же она заставила себя подняться с постели и невольно поморщилась от боли, когда израненные ноги коснулись пола. И поделом! Надо искупать вину страданиями. Элизабет это твердо решила.
Потом она вспомнила о матери, которая должна сегодня вернуться. А может, уже приехала. И это гораздо более суровое наказание, по сравнению с физическими страданиями и голодом.
Сгорая от желания поскорее принять заслуженную кару, Элизабет приоткрыла дверь и прислушалась.
Из соседней комнаты доносился гул голосов и запах свежезаваренного кофе. Девушке снова стало стыдно: разумеется, она готова понести наказание, но сначала хорошо бы сходить в душ.
Элизабет выскользнула в коридор и пошла на звук голосов.
И вдруг замерла на месте.
В маленькой кухоньке, выполненной в бело-желтой цветовой гамме, находился незнакомый мужчина в джинсах и белой футболке, очень высокий и худой. Он держал в руках кофейник и наливал кофе в белую массивную кружку. Заметив девушку, незнакомец улыбнулся. Взгляд Элизабет остановился на заплечной кобуре.
– Доброе утро. Или, вернее, добрый день. Я – Джон Барроу, помощник федерального маршала. Не бойся, Элизабет, я приехал сюда, чтобы тебя защитить.
– Значит, вы из Службы федеральных маршалов?
– Верно. И сегодня мы перевезем тебя в другое безопасное укрытие.
– А детектив Гриффит здесь?
– Она приедет чуть позже. Детектив Гриффит привезла одежду и другие необходимые вещи. – Мужчина на мгновение умолк, а Элизабет не сводила с него пристального взгляда. – Ты сама отдала ей ключ и попросила съездить к тебе домой и привезти одежду, зубную щетку и еще кое-что.
– Да, помню.
– Тебе надо выпить кофе или принять аспирин.
– Я… если можно, хотелось бы сначала принять душ.
– Конечно. – Федеральный маршал улыбнулся и поставил кофейник и кружку на стол. У него были голубые глаза, но совсем не такие, как у матери, более насыщенные по цвету, а еще они светились теплотой.
– Пойду принесу твою сумку. Я здесь с заместителем федерального маршала Терезой Нортон. Хочу, чтобы ты ничего не боялась и чувствовала себя в полной безопасности. Скажи, Элизабет, как тебя называют близкие? Наверное, Лиз?
– Так меня называла Джули. Да, Джули называла меня Лиз. – На глаза снова навернулись слезы.
– Искренне сожалею о смерти твоей подруги. Да и на твою долю, Лиз, выпали тяжкие испытания. Мы с Терезой о тебе позаботимся.
– Если меня найдут, то сразу же убьют. Я точно знаю.
Элизабет встретилась взглядом с добрыми голубыми глазами.
– Не найдут. И я никому не позволю причинить тебе зло.
Элизабет очень хотелось верить этому человеку. У него такое приятное доброе лицо. Худое, как он сам, и даже, пожалуй, аскетическое.
– Сколько времени мне придется скрываться?
– Давай не будем загадывать. Пойду принесу твои вещи.
Элизабет не сдвинулась с места, пока не вернулся Барроу с ее дорожной сумкой в руках.
– Пожалуй, приготовлю что-нибудь поесть, пока ты приводишь себя в порядок, – предложил он. – Готовлю я лучше Терри, хотя тоже не ахти какой искусный повар. Но думаю, не отравишься.
– Спасибо, если вас не затруднит.
– Не затруднит.
– Простите, я не знаю, где тут душ.
– Вон там, – махнул рукой Барроу. – А потом сверни направо.
Он долго смотрел девушке вслед, потом взял в руки кружку и принялся изучать ее содержимое. В этот момент в комнату зашла его напарница, и Барроу поставил кружку на стол.
– Девочка встала, – сообщил он. – Господи, Терри, на вид ей скорее двенадцать, а не двадцать один. И чего ее понесло в тот проклятый клуб!
– Видел фальшивое водительское удостоверение, которое она сделала? Малышка могла бы заработать на этом целое состояние. – Терри, миниатюрная решительная женщина, прелестная, как весенний цветок, взяла кофейник. – Как она держится?
– Одним усилием воли. Сама вежливость, а манеры как у твоей двоюродной бабушки Марты.
– Будь у меня двоюродная бабушка Марта, она вела бы себя как отъявленная стерва.
– Девочка ни разу не спросила о матери. Поинтересовалась, куда делась детектив Гриффит, а о собственной матери ни словом не обмолвилась. Это о многом говорит. Пойду поджарю яичницу с беконом.
Барроу открыл холодильник и достал необходимые продукты.
– Может, мне связаться с прокурором? Ведь ему не терпится побеседовать с Лиз.
– Пусть сначала она поест. Но ты права, лучше, если прокурор с ней поговорит до того, как мы перевезем девочку в другое место. И вот еще что, не будем спешить. Надо дать ей время свыкнуться с мыслью, что, возможно, придется провести в укрытии долгие месяцы.
– А может, и годы. И как такая умница, поступающая в шестнадцать лет в Гарвард, умудрилась спутаться с семейством Волковых?
– Иногда в шестнадцать лет случаются непредсказуемые вещи. – Джон положил бекон на сковородку и стал поджаривать.
– Позвоню, чтобы приезжали через пару часов. Пусть оденется, как следует поест и придет в себя.
– Заодно узнай, когда прилетает ее мать.
– Будет исполнено.
