Текст книги "Драма по-королевски"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

– Тебя совершенно невозможно застать, – говорила Крис, глядя, как Ева складывает свои старые и самые любимые вещи в чемодан.

– У меня было полно дел. Некогда даже передохнуть.

– Ты уже два с лишним месяца как вернулась из Кордины, но я в основном говорю с твоим автоответчиком.

Крис присела на край кровати. Ева, не отвечая, молча укладывала шелковую темно-голубую блузку прямо на спортивную майку. Крис хотела предложить завернуть ее отдельно, но передумала. Пусть делает как хочет. Ева давно не ребенок.

У них были одинаковые черные роскошные волосы, но у Евы они сейчас были забраны в длинную косу, а у Крис модно подстрижены до плеч и красиво обрамляли лицо. Фамильное сходство было очевидно – высокие скулы, молочно-белая кожа. Разница в возрасте была не так заметна, но у них был разный стиль. Крис имела шарм, отличающий женщин, которые долгие годы работают в художественных галереях и находятся среди предметов искусства. Она вращалась в мире людей с высокими доходами, которые могут себе позволить большие траты. Ева, обладавшая с ранней юности сексуальной притягательностью, относилась к нарядам и косметике небрежно. Но к ней всегда устремлялись взоры мужчин. Когда-то это доставляло старшей сестре много беспокойства. Крис постоянно опекала Еву, но теперь, когда та стала взрослой, восхищалась и гордилась ею.

– Ты снова уезжаешь. Теперь, если мне захочется побыть с тобой, придется ехать в Кордину.

– Это было бы прекрасно. – Ева засунула маленькую косметичку в угол чемодана. – Вынуждена признать, что сейчас мне как никогда нужна моральная поддержка.

– Нервничаешь? Ты?

– Да, и очень сильно, ничего удивительного. Никогда еще мы не давали столько спектаклей подряд. – Она в который раз проверила содержимое портфеля. – Везем актеров, технический персонал, ассистентов, костюмеров, гримеров на Средиземное море, чтобы представлять весь американский театр. – Ева взяла еженедельник, проверила расписание и снова засунула в портфель. – Представляешь, какая это ответственность.

– Слишком поздно пугаться и отступать. – Крис решительным жестом откинула назад волосы. – Компания «Гамильтон групп» и есть американский театр.

– Да, но…

– Ты будешь там ставить американских авторов?

– Верно. Но…

– Никаких но и никаких страхов. – Крис отмела возражения сестры нетерпеливым жестом. – У тебя все получится, ты прекрасно справишься.

– Видишь, – Ева поцеловала Крис, – почему ты мне там нужна?

– Постараюсь скорее закончить дела, чтобы успеть на твой первый спектакль. Хотя понимаю, что тебе там будет не до меня.

– Обещаю, что после первого спектакля я найду время для нас с тобой. – Ева захлопнула крышку чемодана. – Сейчас я занята переездом, подготовкой труппы, поэтому, естественно, волнуюсь, потом станет спокойнее.

– Ты унаследовала организаторские способности папы. – Крис с трудом удержалась, чтобы не спросить, взяла ли Ева паспорт. – Нисколько не сомневаюсь, что все пройдет на ура.

«Взяла ли я красный костюм?» Ева не стала проверять. Ей польстили слова сестры.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты была все время рядом и как можно чаще хвалила меня, – сказала она.

– Биссеты тебя любят и доверяют. И конечно же они тебя поддержат – и Бри, и Беннет, и Алекс.

Ева резким движением застегнула молнию и выпрямилась:

– Только не Алекс, я не нуждаюсь в его помощи.

– Он все еще относится к тебе настороженно?

– Меня он всегда раздражал, так и хочется высунуть язык, когда я ему кланяюсь, никогда не испытывала такого желания с Беннетом и Бри.

– Я бы не советовала, – отозвалась Крис со смехом, – он очень серьезно относится к своему высокому положению, как и должен наследник.

– Не сомневаюсь.

– Ева, ты не представляешь, каково это – родиться с тяжелым грузом ответственности, и я ему сочувствую, как старшему ребенку в семье. Хотя у нас, Гамильтонов, в управлении не страна, но у папы тоже своя империя. – Крис вздохнула, вспомнив, что отца никогда не устраивали ее занятия. – Поскольку у папы не было сына, все его давление легло на меня. А когда он окончательно убедился, что из меня не получится деловой женщины, которая сменит его, он переключился на идею выдать меня замуж за того, кому потом сможет передать свою империю. Может быть, поэтому я не сделала до сих пор выбора.

– Мне никогда этого не понять.

– Но ты ведь не подвергалась такому давлению.

– Согласна… – Ева вздохнула, последний раз обвела взглядом комнату, которую не увидит теперь долго. – Хотя от меня ждали успехов в учебе и всегда требовали, чтобы я вела себя так, чтобы ничем не запятнать имя семьи. Кажется, всех вполне устроило бы, чтобы я всю жизнь просидела у бассейна, листая модные журналы.

– Но ты так умело скрывала, что на самом деле умница!

– Мне удалось, правда? – Ева улыбнулась. – Я и сама не подозревала. Но когда папа обнаружил, чем я занимаюсь, у меня уже была хорошо организованная компания, дела в ней шли прекрасно, и ему ничего не оставалось, как позволить мне заниматься своим бизнесом. Ты права насчет Алекса, не мне судить, какую ответственность несет наследник, что это такое – не распоряжаться своей судьбой. Я действительно не очень понимаю Александра.

– О, даже не знаю, должна ли ты. Он сам по себе личность непростая, трудный характер, так что постарайся хотя бы с ним не ссориться. – Крис вытащила из вазы небольшую ромашку и, отломив стебель, вдела ее в петлицу костюма сестры. – Вам придется часто встречаться, и нельзя быть такой непримиримой, а то скоро будете рычать друг на друга.

Ева вынула из вазы весь букет, завернула в бумагу и протянула Крис:

– Не думаю, что мы станем с ним много времени проводить вместе. Постараюсь держаться подальше.

– Но разве не Алекс – президент Центра?

– Президенты выполняют представительские функции, и потом, уверяю тебя, ему тоже не захочется быть со мной рядом. – Ева открыла сумку, проверила, на месте ли авиабилеты. – Ему даже меньше, чем мне.

– Что-то произошло между вами, когда ты была там последний раз? – Крис подошла к сестре и взяла ее за руку. – Ты вернулась из Кордины какая-то взвинченная, но я отнесла это на счет проекта. Теперь я сомневаюсь.

– Хватит об этом. Не стоит забивать тебе этим голову, – с деланной небрежностью отмахнулась Ева. – Я подытоживаю – мое прежнее мнение об Александре подтвердилось: он высокомерный, упрямый, надменный сноб. Если бы мой проект не был так важен для меня, я бросила бы ему это в лицо, пусть проглотит. При одном воспоминании о нем меня охватывает злость.

– Да, я вижу, – пробормотала Крис, решив написать Габриеле, как только самолет сестры взлетит.

– Кажется, я собралась. Меня отвезут в аэропорт?

– Отвезут, конечно. Нам понадобятся трое сильных мужчин и вьючная лошадь, чтобы доставить все это до машины.

Александр давно привык к фотографам и репортерам. Как и к своим телохранителям – многочисленным, но невидимым для посторонних агентам. Они стали частью его жизни. Сейчас принц с трудом сдерживался, чтобы не начать нетерпеливо расхаживать перед обзорным окном аэропорта. Наконец с чувством облегчения он увидел, как приземлился ее самолет. Рейс запоздал на двадцать минут, и нервы Александра были на пределе.

Он не видел Еву несколько недель и за это время ни разу с ней не разговаривал. Вся необходимая корреспонденция и согласование пунктов договора проходили через его и ее секретарей и помощников. Почти три месяца они лично не контактировали, но он помнил все подробности их спонтанного порыва страсти в конюшне на ферме Габриелы так ясно, как будто это произошло вчера. Он просыпался среди ночи и ощущал ее запах, а то и вовсе грезил наяву, когда перед ним вставало ее лицо. Он не должен о ней думать, но это было невозможно. Да и как он мог забыть то пронзительное чувство желания, когда он обнял ее? Когда страстно целовал, забыв об условностях и приличии, одержимый первобытным нетерпением овладеть ею прямо там, и с трудом совладал со своим чувством. С тех пор он так и не смог выбросить ее из головы, хотя прошло уже три месяца. Вот и сейчас он так живо представил ее роскошные волосы, когда его пальцы запутались в черных душистых прядях. Вспомнил ее взгляд – устремленные на него с удивлением и восторгом огромные голубые глаза.

Он пытался погрузиться с головой в дела, чтобы забыть ее. Но работа мало помогала, хотя он честно старался восстановить защитную преграду между ними.

Тем временем отец вернулся в Кордину. Сьюарда похоронили. Ответственные за взрыв оставались пока на свободе, вина подозреваемых еще не доказана. Жизнь отца, благополучие страны были под угрозой, а он не мог думать ни о чем, кроме женщины.

Но уколы совести мало помогали. Александр с нетерпением вглядывался в поток пассажиров. Наконец она появилась. И сразу все благие намерения вылетели у него из головы, прежняя страсть вспыхнула с новой силой, весь мир исчез при виде этой женщины.

Она выглядела немного усталой, волосы чуть растрепались, несколько прядей выбились из толстой косы, заколотой наверх. Большие солнцезащитные очки скрывали глаза. Она на ходу надевала красный жакет, отдавая какие-то распоряжения своим спутникам. Насыщенный красный цвет прекрасно соответствовал ее энергичной натуре и темпераменту, и он понял, что она знает это и специально выбрала такой костюм. Дорожная сумка перекинута через плечо, в руке портфель. Не успела она войти в терминал, как он заметил все детали ее облика и то, что губная помада стерлась, а щеки чуть тронуты румянцем. На красном жакете сверкали золотые пуговицы, в верхней петлице – маленькая ромашка. Он сразу ревниво подумал о том, кто ей подарил цветок, кто провожал и смотрел, как самолет поднимается и исчезает в небе. Так, как он только что смотрел на приземление.

Когда Ева увидела Александра, румянец на ее лице сменился бледностью, плечи приподнялись, выдавая внезапно охватившее ее напряжение. Она никак не ожидала увидеть его здесь, в аэропорту. Разумеется, их встреча была неизбежна, но только не здесь. Она предполагала, что ее встретят официальные лица, но никак не ожидала увидеть самого наследника. Ева планировала хорошо подготовиться к их неизбежной встрече. План был такой: она отдохнет в отеле, примет горячую ванну, наденет длинное вечернее платье с блестками, которое купила специально для этого случая. И при встрече будет холодна и полна сдержанного достоинства.

И вот она предстала перед ним – растрепанная, усталая. А он выглядел потрясающе. Очень высокий, широкоплечий, с прекрасной выправкой. Захотелось заглянуть в его темные непроницаемые глаза и понять, о чем он думает. Закинуть руки, обвить его шею и сказать, как она соскучилась. Ева спохватилась и попыталась принять независимый гордый вид:

– Ваше высочество.

Он не замечал ни вспышек фотоаппаратов, ни толпы репортеров, только ее губы и глаза, в которых так надеялся прочитать радость от встречи.

– Мисс Гамильтон. – Он протянул руку и, когда она замешкалась, сам взял ее руку и поднес к губам. – Рад приветствовать вас и вашу труппу в Кордине.

– Благодарю, ваше высочество. – Ее рука была как каменная.

– О вашем багаже позаботятся. – Он вдруг широко улыбнулся, не скрывая больше своей радости. – Мои помощники устроят прибывших с вами в отеле.

– Вы очень добры.

В ее голосе позвучал едва скрытый сарказм или, вернее, желание задеть. Александр надеялся, что больше никто этого не заметил.

– Это не более чем естественное желание сделать ваше пребывание приятным, – сказал он. – Прошу вас, идемте со мной. – Репортеры, которые окружили их, хотели двинуться следом, но он сделал им знак остановиться. – Мисс Гамильтон ответит на все ваши вопросы завтра утром на пресс-конференции. Сейчас она нуждается в отдыхе после долгого перелета.

Несколько самых настойчивых репортеров продолжали их преследовать, но Александр взял Еву за руку и увлек за собой.

– Ваше высочество, – она пыталась сопротивляться, – мне, пожалуй, лучше остаться вместе с труппой.

– У вас есть помощники?

– Разумеется. – Она вынуждена была ускорить шаг, чтобы успевать за ним. Он буквально тащил ее.

– А помощники для чего нужны? – Он ощущал, как напряглась под красным жакетом ее рука. У нее сильные руки, он это знал, но какими нежными они могут быть, когда она обнимает его. – Благоразумнее будет поскорее направиться во дворец, подальше от этой толпы.

– Я могу с ними справиться. – Ева решительно остановилась. – Я все-таки поеду в отель. До ужина во дворце есть еще несколько часов.

– Но зачем вам ехать в отель? – Они остановились у бокового выхода терминала, так было запланировано заранее службой безопасности. Их ждал лимузин. – Не волнуйтесь, ваш помощник и мои люди устроят актеров и весь штат должным образом.

– Все это очень хорошо, – Ева вынуждена была сесть в лимузин, чтобы не устраивать сцен на публике, – но мне хотелось бы поскорее распаковать вещи и отдохнуть. Наши деловые обсуждения подождут до вечера.

– Разумеется. – Александр сел рядом и сделал знак шоферу.

– Зачем вам провожать меня в отель, когда я могу поехать вместе с остальными?

– Вы остановитесь во дворце, а не в отеле. Все уже устроено.

– Отмените. – Минутная слабость прошла, она снова обрела уверенность и самостоятельность. – Я остановлюсь в отеле вместе с моими актерами.

– Но это будет неудобно для вас и для меня. – Александр нажал кнопку бара. – Хотите чего-нибудь выпить?

– Нет, не хочу. Я хочу знать причину, по которой вы меня похитили.

Александр налил себе стакан минеральной воды и подумал, что она способна как никто другой его рассмешить.

– Сильно сказано, Ева. Мой отец очень удивится, узнав, что приглашение остановиться во дворце может быть истолковано как похищение.

– Ваш отец здесь совершенно ни при чем.

– Но это он просил меня пригласить вас. В отеле тоже будут приняты особые меры предосторожности и выставлена охрана.

– Но почему?

– Сейчас наступили нелегкие времена.

– Я уже слышала это несколько месяцев назад от вашей сестры. Но это лишь еще один довод в пользу того, что я должна быть со своими товарищами.

– Я понимаю. Не волнуйтесь, мы постарались сделать все, чтобы в отеле было абсолютно безопасно. Но согласитесь, как правильно считает отец, что вы – другое дело. Ваша тесная связь с нашим семейством известна, поэтому мы предпочитаем, чтобы вы жили у нас. Есть и другая причина – отель будет постоянно забит репортерами и фотографами все последующие несколько недель. Вам это доставит неудобства. И еще, последнее. Надеюсь, это убедит вас больше всего – мой отец в восторге от вас и хочет, чтобы вы были его гостьей.

– Вы так ставите вопрос, что отказ сделает из меня неблагодарную и невоспитанную американку.

– Именно. – Александр снова улыбнулся и поднес к губам стакан с водой.

– Что ж, хорошо. Вы меня убедили, и я принимаю ваше приглашение. Пожалуйста, налейте мне диетической содовой с кофеином.

– Вы устали, перелет был утомителен.

Ева не стала отрицать очевидного, глядя, как принц кладет лед в минеральную воду.

– Пару недель перед полетом я почти не спала, была занята с утра до ночи приготовлениями. Бесконечные репетиции, прослушивания, оформление бумаг, совещания и прочее. Оказалось, что мои люди должны перед турне пройти проверку на благонадежность. – Она машинально теребила цветок в петлице. Александр, заметив это, нахмурился. – Мы взяли двух новых актеров, и пришлось их проверять.

Ева взбодрилась. Кофеин оказал свое действие.

– У вас были сомнения?

– О, у меня была масса сомнений и волнений перед отъездом. – Она высвободила ноги из туфель, почувствовав легкость и не отдавая отчета в своих действиях. – Но я довольна результатом. Двое новеньких хороши: инженю прямо из театральной школы, очень талантлива. Я дам ей роль второго плана в спектакле Нейла Саймона. А Расс Тальбот – профессионал, он много играл в небольших театрах, время от времени его приглашали на Бродвей. Нам повезло его нанять. Я хочу дать ему роль Брика в «Кошке на раскаленной крыше». Это наш первый спектакль. – Она сделала еще глоток из стакана и вдруг подумала, не делает ли ошибку. И попыталась объяснить: – Там такой накал страстей, это яростная и пылкая пьеса. Я хотела начать с комедии, дать разгон и зрителям, и актерам. Но инстинкт подсказал, что Теннесси Уильямс будет оптимальным решением. Кстати, я послала вам отчеты по постановкам, надеюсь, ваши специалисты все просмотрели.

– Мы их изучили, – сказал Александр кратко. Он лично все читал, но не надо, чтобы она знала, как велик его интерес к ее работе. – Они одобрены. Предварительно.

– Предварительно, – повторила Ева. – Тем самым до последнего момента вы хотите нас оставить в подвешенном состоянии, так и не сделав окончательного выбора. Неужели это так трудно было решить? Вы понимаете, нам нужно время, чтобы подготовиться, через три недели первый спектакль. Вы хотите тянуть до последней минуты?

– Времени вполне достаточно, чтобы поменять пьесы местами, если нас что-то не устроит.

– Но что может не устроить? И кто будет судить, вы?

Александр некоторое время смотрел на свой стакан. Никто, кроме его родных, не имел права разговаривать с ним в таком тоне. Интересно, все американцы так прямолинейны до грубости или только Ева? Он решил набраться терпения.

– Мое мнение окончательное и решающее, как президента Центра.

– Отлично, – Ева сделала глоток содовой, – значит, теперь вы усложняете мою жизнь не только как принц, но и как президент вашего Центра. Хорошо, я объясню, почему выбрала именно эти пьесы и почему первый спектакль именно Теннесси.

– Я выслушаю вас завтра. Обсуждение назначено на девять утра. Вы познакомитесь с Корнелиусом Мандерсоном, нашим директором. Моя сестра тоже будет там присутствовать.

– Хорошо. Хоть один разумный человек все-таки будет.

– Ева, зачем вы так? Ведь пока нет причин так яростно защищаться и наступать.

– Девиз бойскаута.

– Простите?

– Всегда будь готов. – Она улыбнулась, увидев изумление Александра. – Хорошо, согласна, отложим словесные баталии до завтра. Но учтите, вам нелегко будет со мной иметь дело – я просто так не сдаюсь.

– Уже давно это понял, – сказал Александр и подумал, что именно это в ней ему и нравилось. – А пока давайте придем к согласию и отставим все дела в сторону.

Ева прогнала мысли о театре и завтрашнем заседании, увидев, что они въезжают в ворота. Раньше дворец действовал на нее самым благотворным образом, навевая мир и покой. Но не сейчас.

– У нас с вами не может быть личной дружбы, – обеспокоенно сказала она.

– Разве?

При взгляде на довольное лицо принца ей стало ясно, что ситуация очень его забавляет. Она растерялась, обезоруженная этой улыбкой, ее больше устраивал его хмурый и надменный вид.

– То, что случилось в прошлый раз… – Она замолчала и беспомощно пожала плечами.

– Это вышло действительно неловко, – он забрал у нее пустой стакан, – и я хочу извиниться за то, что между нами произошло.

– Нет. Я не хочу извинений.

– Почему?

– Потому что вынуждена буду их принять, а я не хочу. – Ева вздохнула и решительно заглянула в глаза Александра: – С другой стороны, если не приму, так и буду на вас злиться. А тогда это никогда не повторится.

Лимузин остановился у подножия лестницы дворца, шофер открыл дверцу, но принц продолжал сидеть.

– В вашей логике есть рациональное зерно, – сказал он. Я не хочу, чтобы вы злились на меня, поэтому пойду вам навстречу и не стану извиняться.

Он вышел и подал ей руку.

– У меня почему-то такое чувство, что меня обошли, – пробормотала Ева, выходя из лимузина.

– Так и есть. – Александр очаровательно улыбнулся ей и повел вверх по ступеням.

Она старалась приноравливаться к его широким шагам, что было нелегко, и замешкалась на пороге.

– Никогда не думала о вас как об игроке, ваше высочество.

– Наоборот, я очень люблю выигрывать.

– Шахматы, фехтование, поло, – Ева пожала плечами, – это не игры простых людей.

Ее запах был прежним, как в тот раз, хотя она была в его объятиях. Запах, преследовавший по ночам, когда она была за тысячи миль от него.

– Вы назвали меня политиком. А кто такой политик, как не игрок?

Тяжелая дверь бесшумно распахнулась перед ними. Прежде чем ступить в холл, она подарила ему долгий внимательный взгляд, но ничего не ответила.

– Мой отец ждет вас. Я сам отведу вас к нему. И лично распоряжусь, чтобы ваши вещи перенесли к вам в комнаты.

– Благодарю. – Они стали подниматься по широкой лестнице наверх. – Как князь себя чувствует?

– У него все хорошо. – Александр был краток, не желая касаться больной темы, потому что дело о парижских событиях было на стадии расследования.

Еву обидели сухость тона принца и нежелание говорить об отце. Она прошла вперед, свернула в коридор и остановилась перед дверью кабинета принца Арманда.

Александр догнал ее.

– Вы не умеете скрывать своих эмоций, – сказал он с некоторой завистью, потому что сам в полной мере не мог себе этого позволить. – Поверьте, я совсем не хотел вас обидеть своими словами.

– Я не хочу с вами скрещивать шпаги и не ожидаю, что вы меня включите в круг доверенных лиц, как и не претендую на родственные чувства с вашей стороны! – Ева отвернулась, когда он попытался заглянуть ей в глаза. – Самое печальное, что вы никогда не понимали, как я люблю вашу семью и волнуюсь за всех вас! – воскликнула она и добавила сердито: – Вы не можете постучать?

Александр медлил. Наследнику престола не полагается допускать промахи, но, если уж допустил, надо признать их как можно скорее.

– Отец выглядит похудевшим и слегка озабоченным. Тот случай в Париже лежит на нем тяжелым грузом. – Александр посмотрел на закрытую дверь, которая однажды будет и его баррикадой. – Он плохо спит.

– Чем я могу помочь?

Как легко ей это сделать. Просто позволить на миг прижаться лицом к ее лицу и почувствовать покой. Но из-за характера и воспитания Александр не мог просить ее об этом. Неимоверно трудно было переступить через условности.

Он постучал.

– Войдите, – отозвался князь по-французски.

– Папа, – Александр вошел и сразу пропустил в кабинет Еву, – у меня для тебя подарок.

Князь Арманд поднялся из-за стола. Он был по-прежнему красив, подтянут. Когда Ева впервые с ним встретилась, в его волосах только проглядывали серебряные нити. Теперь все волосы были цвета стали, под цвет глаз, кожа на лице тоже сероватого оттенка. При виде Евы он улыбнулся, черты лица смягчились.

– Красавица. – Он пошел к ней навстречу, и она знала, что мало кто удостаивался такого дружеского приветствия.

Ева сделала реверанс, но князь поднял ее за обе руки. Его руки были сильны, возраст был заметен только вблизи. Она увидела на лице Арманда следы бессонных ночей и скрытого напряжения и, не удержавшись, встала на цыпочки и расцеловала его в обе щеки:

– Как я рада вернуться сюда, ваша светлость.

– Это мы должны радоваться. Алекс, ты не сказал, что Ева стала еще красивее.

– О, он не заметил, – не удержалась Ева, мельком взглянув через плечо на Александра.

– Наоборот. Просто хотел, чтобы папа увидел это своими глазами.

– Прирожденный дипломат, – засмеялся князь Арманд. – Алекс, позвони, чтобы нам принесли чаю. Пожалуйста. Мы завладеем ненадолго Евой, прежде чем будем ее делить со всей Кординой. Итак, наша маленькая девочка теперь известный продюсер. – Он повел ее к креслу и усадил. – И приехала со своими спектаклями нас порадовать.

– Я на это надеюсь.

– Мой сын говорил, что для Центра большая честь приезд вашей труппы. В Америке вы уже приобрели известность, и мы гордимся, что ваше первое выступление в Европе пройдет у нас.

Ева улыбнулась:

– Беннет умеет польстить.

– Это правда, – Арманд достал сигареты, – но это сказал Александр.

– Александр? – Она с удивлением повернулась в сторону принца, невозмутимо сидевшего рядом.

– Ева считает, что я не умею польстить женщине, папа, – объяснил принц, достал зажигалку и поднес к сигарете отца. – Она все ждет, что я начну чинить ей препятствия.

– Но в течение семи лет вы это делали, и теперь мне трудно изменить свое мнение. – Она спохватилась и тут же извинилась: – О, прошу прощения, ваша светлость.

– Не извиняйся. Я привык к перепалкам детей. Ты разольешь чай, Ева?

– Конечно.

Арманд позволил себе роскошь расслабиться, пока Ева разливала чай, который принесли на подносе и поставили перед ней на столик.

– Александр сказал, что ты приготовила для нас интересные спектакли. И первый особенно полон бурных страстей. Так ты сказал, Алекс?

– Да, это весьма драматическая история, действие происходит на американском Юге.

– Это семейная история?

– Да, ваша светлость. – Ева поставила перед князем чашку. – В семье идет непрерывная борьба – за деньги, за власть, за любовь. Богатый властный отец, два брата: один – заблудшая овца, второй – слабый и бесхарактерный, и обоими манипулируют их жены. История о разочарованиях и человеческих страстях.

– Такие истории описаны во многих произведениях мировой литературы.

– Я на это и рассчитываю – на понимание. – Избегая взгляда Александра, Ева протянула ему чашку. – В нашем репертуаре не только драмы, но и комедии. Вся труппа ждет с нетерпением, когда можно приступить к работе. Мы так благодарны вам за предоставленную возможность сыграть на вашей сцене, в таком великолепном театре.

– Это все Алекс. Он выдержал давление совета директоров, а они не были так расположены к этой идее, как он.

Александр поспешно сказал:

– Просто потребовалось представить некоторые доводы, чтобы их убедить.

Ева не могла даже представить, что Александр сражается за нее, и это доставило ей удовольствие. Она тут же спохватилась. Вероятно, он сделал это не ради нее, а ради себя или, точнее, для Кордины.

– В любом случае кто бы ни помог устроить наши гастроли, мы ему благодарны. И, надеюсь, не разочаруем вас.

– Я в этом уверен. Я уже предвкушаю знакомство с вашей труппой сегодня вечером, – сказал князь, а Ева поняла последнюю фразу как намек, что аудиенция окончена.

– Простите, я, пожалуй, займусь распаковкой вещей. – Она поднялась и уже без колебаний снова поцеловала князя в щеку перед уходом. – Я так рада, что вернулась сюда, ваша светлость.

Багаж еще не привезли, но комнаты были готовы. Свежие цветы стояли повсюду, наполняя воздух ароматом. В распахнутые окна влетал легкий морской бриз. Ева скинула туфли, сняла жакет и подошла к окну.

У нее захватило дух при виде открывшейся картины. Каждый раз она испытывала чувство удивления и восторга от столь неправдоподобной красоты. Далеко внизу расстилались сады. Ковер цветов радовал глаз, хотя на первый взгляд могло показаться, что растения высажены беспорядочно. Не было привычной четкой планировки, круглых клумб и цветников вдоль дорожек, поэтому казалось, что цветы росли естественно, как в природе, но в этом и проявлялась опытная талантливая рука флористов, которые достигли совершенства.

Сады ограждала каменная стена, веками отшлифованная ветрами и солью. Дальше был отвесный обрыв к морю. В расщелинах и углублениях скалы гнездились птицы. За стеной простиралось море – синее, с голубыми переливами. По воде скользили яхты, парусники и лодки.

Ева заметила одну, с красными парусами, боровшуюся с ветром. И прогулочную яхту, такую белую, что слепило глаза, за которой мчался человек на водных лыжах. Она попыталась разглядеть – мужчина это или женщина, что оказалось невозможно из-за солнца. В немом восторге она уселась на подоконник, не в силах оторвать взгляд от прекрасного зрелища.

Стук в дверь возвестил о прибытии багажа. Не поворачиваясь, она откликнулась по-французски:

–  Entrez, s'il vous plaît [1]1
  Пожалуйста, войдите! (фр.) (Здесь и далее примеч. пер.)


[Закрыть]!

– Вам выделили горничную.

Ева чуть не свалилась с подоконника, услышав голос Александра.

– О, как мило, только это совсем не обязательно.

Она слышала, как Александр распорядился поставить ее чемоданы и отпустил слуг.

– Горничная могла бы помочь вам распаковать вещи. Ее зовут Колетта. Если она понадобится, позвоните. Пока вы не позвоните, она не станет вас беспокоить.

– Благодарю вас.

Александр заметил:

– Вы выглядите уставшей.

Ева показалась ему без жакета такой хрупкой и такой близкой, той женщиной, с которой можно забыть обо всем. Ему захотелось нежно отвести от ее лица волосы, выбившиеся из прически. Он с трудом удержался и даже сжал кулаки.

– Вы могли бы отдохнуть, время еще есть.

– Нет, я не очень устала, а вид из окна буквально загипнотизировал меня.

Она думала, что он выйдет и оставит ее в покое, но вместо этого он подошел к окну и раздернул шторы до конца:

– У меня из окон такой же вид.

– Вы, наверное, к нему привыкли. Но мне кажется, я бы никогда не могла привыкнуть к этой красоте.

Он облокотился на подоконник рядом с ней:

– Рано утром в море выходят рыбацкие суда.

Она не могла отвести глаз от сильных длинных пальцев, кисть была загорелой, на одном пальце кольцо-печатка, символ власти.

Их суденышки кажутся такими маленькими и ненадежными, но выходят каждое утро в море, день за днем.

Эти руки уже обнимали ее однажды. В них была надежная сила, которая всегда привлекает женщину, но для нее они таили опасность. Впрочем, сейчас хотелось забыть обо всех недоразумениях между ними, и она не возражала бы, если бы его руки снова обняли ее.

– Я никогда не могла справиться с парусами. Отец приучал меня, но я вечно запутывалась в канатах, и меня било по голове шпангоутом. В конце концов он купил моторную яхту, и я обнаружила способности к водным лыжам.

– И преуспели? – спросил Александр.

– Ну, можно и так сказать.

Она снова стала наблюдать за фигуркой на водных лыжах. В этот момент лыжник, он или она, подняв фонтан брызг, свалился в воду.

– Вот так я тоже могу. – Ева засмеялась.

– Вы предпочитаете плавать?

– Больше люблю карате. Позволяет контролировать свои эмоции, и все зависит только от себя, а не от ветра, прилива или волн.

– Суть в том, чтобы использовать силу ветра и волн, а не отдаваться на милость стихии, – поправил он.

– Наверное.

– Я могу вас научить.

Она настолько удивилась, что лишилась дара речи. Это было сказано небрежным тоном, но она хорошо понимала цену этой небрежности. Воображение немедленно нарисовало их вместе на борту – ветер, солнце, сверкающая вода и его сильное мускулистое тело рядом…

– Благодарю, но мой отец посчитал, что я безнадежна.

– Но вы были еще ребенком. – Бриз разметал ее волосы, и они коснулись его руки. – Но теперь вы взрослая.

Она, волнуясь и пытаясь скрыть свое замешательство, не отрываясь смотрела вдаль, на море.

– Сомневаюсь, что у нас найдется свободное время для уроков. Завтра начинается работа.

– А сегодня?

Сердце подпрыгнуло к горлу. Нет, она не объект для его переменчивого настроения. Сейчас принц мил, а в следующую минуту снова поставит ее на место и даст понять, что он не кто иной, как властитель мира. Надо держаться независимо и отклонить неожиданное предложение. И все-таки она нашла силы повернуться и посмотреть на него.