355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ноэми Коул » Видение » Текст книги (страница 3)
Видение
  • Текст добавлен: 7 апреля 2022, 00:01

Текст книги "Видение"


Автор книги: Ноэми Коул



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

В противовес вышеописанному стоял синеглазый брюнет – образец элегантности. Мощное тело обтягивал дорогой белоснежный костюм, под которым виднелась расстёгнутая на несколько верхних пуговиц атласная иссиня-чёрная рубашка. Туфли, начищенные до способности отражать окружающие предметы, отражали и дорогие часы с перстнями. Лицо, открытое и слишком красивое для мужского, было свежо и ничем не тронуто. Ему шла даже бледность, которой своими усилиями добилась Лиля.

– Не, ну серьёзно. Он ведь свалит, едва разок замарается, – хмыкнула девушка, взглянув на пришельца сверху вниз и обратно. – Требую пересмотра кандидатов.

– Его не будет, – твёрдо возразил Максим Алексеевич.

– Хорошо. Но тогда будь добр, отопри дверь, чтобы было понятно, что к нам на огонёк заглянул препод, а не заложник с досрочно оконченным высшим образованием.

Юноша, осознавший, что девушка выглядит так, какой она предстала перед ним теперь, не всегда, и уцепившийся за эту мысль, нашёл в себе силы заговорить:

– Быть может, ты нас представишь?

– Прости мою неучтивость… Знакомься: моя племянница, наследница и беда рода Осаниных, Лилиана. Лиля, имею честь представить тебе племянника своей покойной жены Амазонова Александра. Сейчас он действительно при параде: очевидно, хотел произвести яркое впечатление. Но смею заверить, ты сильно ошиблась, сочтя его бездумным фатом.

– Алексашка, значится… Ну что ж, Санёк, велкам ту хелл!

Без особого энтузиазма оглядев в последний раз новоприбывшего учителя, девушка удалилась в свою комнату, не удосужившись дождаться ответа. Как только она скрылась из виду, Саша резко обернулся на каблуках к Максиму Алексеевичу. В его глазах застыл немой вопрос. Максим Алексеевич шумно выдохнул и несколько неуверенно проговорил:

– Теперь ты, по крайней мере, можешь вообразить себе в красках, с чем будешь иметь дело в ближайшее время. И более того, знаешь, почему я не сумел договориться ни с кем иным. – Взглянув на юношу, он понял, что его племянница была вовсе не так далека от истины, как ему показалось это вначале. – Ты ведь не отказываешься, в самом деле?

– О, это было бы слишком большим для неё триумфом, – ядовито ответил тот. – Я берусь исполнить твою просьбу. Когда приступать?

– Едва почувствуешь себя отдохнувшим. Вручаю её тебе в полное распоряжение… Только не забывай: как бы ни чудила и не наряжалась, она всё же остаётся девушкой.

– Я постараюсь, – уклончиво отозвался Саша, отдавая горничной пальто.

3

Вернувшись к себе в комнату, первым и неотложным делом Лиля назначила себе снятие туфель, которые не были разношены и натирали во всех возможных местах. Выполнив эту задачу, ещё несколько минут она выделила себе на то, чтобы посидеть в кресле и поблаженствовать, а затем предприняла попытку расчесать комок, напоминающий небольшой фрагмент птичьего гнезда. Поскольку из этого ничего не вышло, Лиля скинула тряпьё, от которого ещё вечером приходила в упоительный ужас, и направилась в душевую. Там, вдоволь накупавшись и смыв с себя гадкую помаду, вкусом напоминающую ягоду черники, измазанную в удобрениях и пожёванную клопами, она вышла, рассчитывая обнаружить на крючке полотенце или хотя бы халатик. К несчастью, на них не было и намёка: горничная, видимо, только недавно забрала всё в стирку и, рассчитывая, что хозяева решат принять ванну только к вечеру, решила не слишком торопиться с возвращением свежих сухих вещей.

Покачав головой, обречённая девушка вышла из душевой нагая. Ну, откуда она могла знать, что Саша позволит себе зайти в её комнату без спроса?

– Ты что-то тут забыл? – недовольно поморщившись, проворчала девушка. – Свищи. Но уточню сразу: если поиски затянутся, познакомишься с самозарядным тигрулей.

С этими словами она прошла под арку к шкафу, оставив побуровевшего юношу размышлять о смысле такой жизни. Выудив купленные недавно спортивные штаны и футболку, Лиля, нимало не спеша, облачилась в них и неторопливо вернулась к ожившей статуе «Мыслитель», готовая выслушать упрёки в безнравственности и отсутствии стыда и огнестрельного. Однако, к недюжинному её изумлению, их не последовало. Парень медленно поднял голову и, увидев перед собой уже одетое существо, ничего толком не соображая, просто сообщил ученице, когда начнутся тренировки и когда он намерен начать с ней заниматься. Надо отметить, до того, как девушка вышла, график занятий был установлен жёстче и должен был быть озвучен отнюдь не так невнятно, как это получилось в итоге.

– Ты сам-то понял, что сейчас ляпнул? – недоверчиво уточнила Лиля. – В девять вечера пробежка, а с десяти до часа изучение биологии и прикладной химии! Изверг, тебя вообще какое место надоумило стать педагогом?

– Твой дядя…

– Зашибись. Слушай, дам тебе совет. Записывай, пока задарма. Никогда не доверяй сомнительным источникам. Усёк? – сквозь стиснутые зубы выдавила девушка и, вытолкав почти не сопротивлявшегося Сашу за дверь, расхохоталась.

Бедный юноша поплёлся в указанную ему комнату, расположенную слева от той, что занимала его воспитанница. Отведённые ему покои были значительно темнее за счёт более тусклых красок, в которых преобладали синие и фиолетовые оттенки, но именно по этой причине они казались ему теплее и уютнее. В комнате было много торшеров, но не было верхнего освещения, мебель стояла хаотично, но, как ни странно, удобно. Над комодом, в который уже уложили все вещи нового хозяина, висело огромное зеркало в кованой оправе. Оно зрительно увеличивало пространство и служило чуть ли не единственным украшением в помещении, помимо разбросанных по полу квадратных и прямоугольных ковров.

– Ну, вот что мне с ней делать? – раздражённо проговорил Саша, опускаясь в кресло напротив зеркала. Ему померещилось, будто оттуда кто-то сочувствующе вздохнул. Отогнав наваждение, он обвёл комнату взглядом.

– С чего начать, чем закончить? В одном-то она права: учитель из меня неважный… Да и, откровенно говоря, к чему ей все энциклопедические знания мира, если она не собирается никуда поступать и вряд ли намерена даже работать? Ох… Так, соберись. Преподать ей надо лишь то, что может пригодиться, школьная база ей ни к чему. Социологию, немного биологии, быть может, совсем чуть-чуть химии. Больше нельзя, дабы в самом деле никого не убила безнаказанно. Самые азы физики, арифметику, обязательно, – нет, я бы даже сказал первостепенно, – этикет, географию… Что касается физических упражнений, видно, что она и сама неплохо справляется. Это даже слишком заметно…

Чертыхнувшись и вздохнув, парень откинулся на спинку и сомкнул веки. Перед глазами неотступно замаячили образы сначала удивлённой, а после, как ему показалось, даже раздосадованной Лили. Да, ему уже доводилось видеть обнажённые тела, ещё и более приятные на вид, но в такой ситуации он ещё не оказывался. И то, как она себя повела – просто прошла мимо, словно его там и не было, не приказав ему даже отвернуться или закрыть глаза – не могло его не задеть. Неужели эта девчонка настолько его презирала, что даже мужчиной считать отказалась?

– Прошла, как мимо пустого места, – фыркнул Саша, недобро сверкнув глазами. – Что ж, хорошо. У тебя будет достаточно времени убедиться в обратном…

Тем временем, всем довольный Максим Алексеевич отправился в свой кабинет с целью привести в порядок дела с заводами. Ранее углубиться в эти вопросы надолго ему не позволяла вечная тревога за слоняющуюся без дела племянницу, теперь же он всецело положился на волю и воспитание друга. Неизвестно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что последнему уже спустя десять минут, как они закончили разговор, посчастливилось лицезреть девушку абсолютно нагой. Заинтригованная прислуга о случившемся решила ему не докладывать.

К одиннадцати часам дверь в комнату Лили распахнулась, и в проёме появился собравший всю волю в кулак учитель. Девушка взглянула на него без особого интереса и вернулась к занятию, которому предалась немногим ранее. К прослушиванию музыки через гарнитуру, справедливо полагая, что так песни будут звучать куда громче и чище и никому в доме при этом не помешают.

– Снимай наушники.

На беду юноши, пауза между окончанием одного трека и началом другого закончилась на слишком уж решительном слове «снимай». Девушка и прежде никогда не оставляла безответной вопиющую наглость. Ныне же, воинственно настроенная, она с удвоенным удовольствием отдала дань традиции, молниеносно запустив в обидчика одну из подушек, в которых устроилась, со словами:

– Мало показалось, да?

Обескураженный таким поступком парень приблизился и хотел было самостоятельно вынуть из уха девушки злосчастный наушник, но протянутую в её сторону руку после того, что ей удалось услышать, Лиля расценила несколько по-своему. С громкой бранью увернувшись, девушка перекатилась на другой край кровати и, отключив плеер мощным ударом о грудь Саши, одним движением сорвала с себя гарнитуру.

– Да почему ж тебя без намордника-то держат?! – в сердцах воскликнул юноша.

– Да потому что тебя не на цепи! Смылся живо, пока охрану не позвала!

– Вопрос в том, кого она защищать должна! Человека, просившего снять наушники, или катапульту, без предупреждения швыряющуюся техникой?

«Наушники? Наушники… Да что же…»

В полной мере осознав свою ошибку, Лиля разразилась нервным смехом. Парень уже с открытым негодованием смотрел на истерику своей новоявленной ученицы и, стараясь выяснить её причину, стал перебирать в голове различные варианты. Истина открылась ему тут же, словно только этого и ждала.

– Погоди-ка. – С видом прожжённого критика осмотрев девушку, Саша хмыкнул и небрежно заметил: – Нет, ты однозначно себя переоцениваешь.

Цель была достигнута: его слова больно укололи самолюбие девушки. Отвращение к учителю, едва смягчившееся осознанием ею собственной вины, вернулось с новыми силами и явно отразилось в её взгляде. Смех резко затих.

– Недостаточно хороша для тебя, значит? – угрожающе спокойным тоном заключила девушка. – Тоже мне потеря. Валяй, проткнутый! Посмотрим, надёжно ли тебя на вертикаль науки насадили.

Несмотря на неистовое желание ответить на грубость Лили и указать ей место, терять времени Саша не стал. Хоть он согласился обучать племянницу доброго друга лишь из одного уважения к нему и искренней привязанности, теперь в списке его целей значилось испытание собственных возможностей. Итогом своих стараний он видел обуздание этого маленького чудовища и утверждение собственного превосходства. Ради последнего он готов был всегда жертвовать как собой, так и своими интересами.

– На сегодня всё, идём обедать, – блеснув наручными часами, самодовольно произнёс парень. Он был убеждён, что заинтересовал ученицу: за исключением просьбы отлучиться в уборную, за всю лекцию та не проронила ни слова. Однако, вопреки ожиданиям Саши, девушка лишь демонстративно зевнула. Внутренне, тем не менее, она не могла не признать, что его речь была гораздо занимательнее и понятнее книжного материала, любезно и без разбора предоставленного её дядей. Но сохранить лицо надо, безусловно. Пожав плечами, она проскользнула мимо учителя к двери. Тот с трудом подавил рык и проследовал за ней в столовую.

Максим Алексеевич уже сидел за столом и поглядывал на время, когда Лиля с широкой улыбкой поприветствовала его, тем самым немало удивив, и весело поинтересовалась, что предлагает сегодня на обед повар. Мужчина перевёл изумлённый взгляд на друга – юноша в ответ лишь ворчливо предположил, что его племянница просто рада окончанию первого занятия и не стремится это скрыть.

– Точняк, – подтвердила девушка. – Так чё у нас там на обед?..

– Первым блюдом щи, вторым рыба с запеченным картофелем, – изумлённо ответил дядя, глядя на разницу в настроении молодых людей. Он предвидел это, но ожидал, что не в духе будет племянница. Также мужчина отметил, что Саша отставил в сторону тарелку и явно не намеревался приступать к еде. Это насторожило его ещё сильнее. – Сашенька, не сочти за грубость, но я, признаться честно, ожидал, что твой урок займёт гораздо меньше времени. Разве ты не голоден?

– Вводная часть выдалась достаточно масштабной. И нет, я не голоден, но за столом, с твоего позволения, поприсутствую.

– Как пожелаешь, только позволь в таком случае спросить… Чего же ради?

Парень устало кивнул в сторону Лили:

– Сожалею, но я не смогу на расстоянии оценить её умение держаться за столом. Это ведь, если я правильно понял, тоже имеет значение?

– Разумеется. Просто это не к спеху. Коли не хочешь есть, можешь идти, проследишь в другой раз. Право, не представляю, как вы, молодые, которым требуется так много энергии, можете так скудно питаться!

– Я плотно позавтракал, – встав из-за стола, с некоторой долей иронии проговорил парень и, церемонно откланявшись, быстро удалился. Проводивший его взглядом Максим Алексеевич обернулся к племяннице.

– Что произошло на занятиях? Сколько его помню, он отказывался от еды только раз. Но его тогда можно было понять: оторваться от беседы с Анжеликой может только инвалид по зрению и слуху.

– С Анжеликой? – хитро улыбнулась девушка.

– Именно. О, поверь мне, особа впечатляющая. Они, если я не ошибаюсь, довольно продолжительный период ходили под стрелой Амура… А может, до сих пор вместе, кто знает этого героя. Он практически не касается темы своих похождений, хотя, что-то мне подсказывает, там есть, о чём поведать. Это любимчик в дамском обществе, каким и я в своё время не слыл.

Отметив для себя несколько фактов, Лиля живо вообразила себе круг интересов Саши. И, оставив эту пищу для размышлений на десерт, завела разговор о простейших, которые первыми стали как предметом лекции её новоявленного учителя, так и показателем того, насколько часто он намерен пользоваться терминологией в личных целях. По крайней мере, на протяжении двух часов он без зазрения совести раз двадцать сравнил её с одноклеточными.

По окончании обеда девушка поднялась к себе и оценила состояние плеера. Отскочив от Сашиной груди, он разбился о пол, да к тому же был придавлен каблуком. Следовательно, попытка собрать и склеить этот аппарат привела бы только к потере времени.

– С другой стороны, а разве осталось у меня что-то, кроме времени? – риторически прощебетала себе под нос Лиля.

Собрав осколки стекла и обнаружив в одном из ящичков будуарного столика клей, срок годности которого, видимо, давно и безнадёжно истёк, поскольку запах от него распространялся по всей комнате мгновенно даже в закрытом виде, девушка устроилась на голом полу, чтобы «не заляпать в случае чего ковёр». Последнее было, с точки зрения вновь не вовремя посетившего её учителя, предусмотрительно, но, в то же время, необычайно глупо. Поскольку если с ковром на ноге и руке ещё можно кое-как доковылять хотя бы до телефона или ванной, то паркет таких вольностей никому и никогда не позволит.

– Если тебе нечем заняться до такой степени, могу обеспечить заданием.

– Если можешь обеспечить только заданием, можешь валить к себе, – равнодушно отозвалась Лиля, упорно прибивая к экранчику плеера явно лишний осколок.

– Звучит так, будто тебе в настоящий момент ещё что-то надо, – парировал Саша и, подумав, прибавил: – Ты, конечно, вольна воплощать любую подкинутую мадемуазелью Шизофренией идею. Тем не менее, позволь посоветовать тебе поменьше вдыхать сей чудный аромат и, если жалко себя, но не жаль окружающей среды, открыть окно и проветрить помещение. А не то плеер скоро лично тебе сообщит, как его следует ремонтировать на самом деле и откуда, на его непритязательный взгляд, растут руки у того, кто занимается этим сейчас.

– Если что-то не устраивает, сядь и помоги делом. Как-никак, он по твоей вине коня двинул.

К их обоюдному изумлению, парень, подумав, молча сел напротив неё по-турецки и, ловко перебирая пальцами, составил экран. После он начал поочерёдно показывать ей детали и осторожно склеивать, в итоге получая почти полноценное стёклышко. Его так увлёк этот процесс, что когда Максим Алексеевич, чуть ли не физически почуявший неладное и то, чем оно пахнет, спустился на второй этаж и по резко усилившемуся аромату нашёл его источник, юноша даже не заметил остолбеневшего в дверях вдовца своей тёти.

Мужчина довольно продолжительное время наблюдал процесс бессмысленной починки плеера и честно пытался понять, кем и с какой целью всё это было задумано. В голову его шли самые невообразимые предположения, но верного или хотя бы оправдывающего поведение молодых людей он так и не отыскал. Еле удержавшись от вздоха, он подошёл к окну и распахнул его, впуская давно уже ставший дефицитным свежий воздух.

– Завтра поедете со мной в город. Что-то мне подсказывает, рано вас ещё вдвоём надолго оставлять.

– Может, заодно и в клуб наведаемся? – тут же предложил Саша, поднимая на Максима Алексеевича совершенно адекватный взгляд и тем самым несколько его обескураживая. – У меня там была назначена встреча. В таком случае, ничего не придётся переносить.

Мужчина стушевался. До этого момента он был безоговорочно уверен в том, что его друг не станет упражняться в некромантии на трезвую голову.

– Ради всего святого… Но сразу после свиданий в парк, очищать лёгкие!

– Мне хватит и пробежки перед сном, – улыбнулась вдруг Лиля. – Что до клуба, идея – огонь. Может, я хоть кого из своих увижу, а то все номера опять поменяли, гады.

Выйдя из ступора, Максим Алексеевич оглядел обоих, но не нашёл никаких признаков того, что открытый тюбик с вязким порыжевшим веществом как-то подействовал на их стремление собирать заново уже обречённый на выброс прибор. Глаза обоих были ничем не замутнены, и говорили они так, словно всё это время дышали обычным воздухом, а не просроченным на полтора десятка лет клеем, невесть каким чудом не засохшим.

– Да как вам всё это удаётся? – всплеснул руками мужчина и покинул комнату. Дверь за ним резко хлопнула. В этот момент в окно ударила волна холодного влажного воздуха, и девушка невольно поёжилась. Борьба вредности и воспитания велась недолго: с разгромным счётом, верна традициям, победила совесть.

– Закрывать пока не стоит, запах ещё не выветрился, – чуть неуверенно проговорил юноша и, сняв пиджак, накинул его на плечи Лили. Та фыркнула и тут же вернула его владельцу.

– Тепличным растениям разрешено валить, покуда корешки не отмёрзли.

– Боюсь, растение не столь шустро мигрирует, как тебе бы того хотелось. Без должной помощи оно и вовсе не покинет комнату раньше конца кайнозойской эры.

– Так ты из выживших! Многое объясняет. Ну да, все те ужасы пережил, сталбыть, и сейчас не подкачаешь… Слуш, раз пошла такая пьянка, как, на твой вкус, мясо динозавров конину напоминает? Если да, пацаны мне пятихатку заторчали.

Саша изогнул бровь и уточнил:

– Ты уверена, что в курсе, какой сейчас месяц, год? Не обессудьте, юная моя ученица, но сведения об эре у вас явно ошибочные.

– Э, нет, – поспешила возразить девушка. – Ты свои два часа верой-правдой отпахал. Отставить внеурочные покушения на мою детскую психику!

– Всё бы ничего, да только твоя детская психика оставляет ссадины на моей вполне взрослой, – несколько хмуро заметил юноша. – При должном упорстве же она, вне всякого сомнения, вскоре опустится до боёв без правил, а там уж, если говорить о наиболее вероятном исходе, пригрозит переломами.

– Вот не влом тебе вечно нудить? – осведомилась, прищурившись, Лиля.

– Меня ни в коем случае не утомляет любовь к роскоши родного языка.

Заплясавшие в глазах Саши огоньки ехидства и азарта дали девушке понять, что тот вновь воодушевился. Она, к своему счастью, угадала его настроение достаточно рано, чтобы не попасться на провокацию.

– Я сказала отставить.

– В таком случае, позволь изложить мысль, гложущую меня уже довольно давно. Может, нам стоит прогуляться?

– Хорошая идея: гуляй отсюда. – Вдруг, на лице девушки появился хищный оскал. – К тому же, со мной ты как на суде. Любое лишнее слово пойдёт против тебя. Вот ляпнешь не то – припомню на свиданке твоей, и тут же по макушке обухом ревности. А она знаешь, как на нервы подружек действует… Хуже, чем твоя резня по моим ушам.

– Ты о чём сейчас? – изумлённо моргнул Саша.

– О том, что всякие Наташи, Милы и Анжелы трясутся за свои когти ровно до тех пор, пока их цепные не пускают слюни по другой косточке.

– Иными словами, Максим затронул тему моей личной жизни, и ты намерена отныне всячески меня шантажировать. Игнорируя притом тот факт, что в действительности сама ты мне не интересна. Я верно понял, ничего не упустил?

– Вернее некуда, – максимально равнодушно кивнула Лиля. Однако она была уязвлена значительно сильнее, чем могла представить и перенести. Очередное прямодушное заявление юноши задело её гордость настолько, что девушку физически бросило в дрожь. От выяснения отношений ни о чём не подозревавшего юношу спас разбушевавшийся холодный ветер.

– Кончай упорствовать. Ты озябнешь.

Лиля невольно издала звук, лишь отдалённо напоминающий смешок, и покачала головой. Плавно переложив руки на колени, она демонстративно расправила плечи и слегка склонила голову к плечу.

– Точно не я, товарищ. А вот ты можешь. Так что вали шустрее, мне здесь ещё клей от паркета отдирать.

– Самостоятельно не отдерёшь, он уже застыл. И по какой такой это, скажи на милость, причине ты не замёрзнешь, а я…

– Тебя отсюда тем же способом, что и с утра, выставить? – закатив глаза, протянула Лиля.

Нахмурившись и проворчав что-то нечленораздельное, Саша решительно отбросил пиджак и уселся в кресло. Тем не менее, по его содрогнувшемуся телу было видно, что остаться он намерен из одного лишь принципа и что со стороны этот поступок никогда в жизни не одобрил бы.

– Не сочти я необходимым удалиться, ты бы меня и с места не сдвинула, – повторил парень уже громче, поняв, что с первого раза его слова не расслышали.

Взглянув на гору мышц, очевидно, долго и упорно наращиваемых в тренировочных залах, девушка ухмыльнулась и напевным голоском уточнила:

– И какая награда меня ожидает, если я смогу оторвать твои орехи от кресла?

– А чего бы ты, собственно, пожелала? – мигом отозвался парень.

– Хм… Ты прокукарекаешь на крыше весь репертуар Васьки Галимого и оставишь меня в покое минимум до десяти утра.

Юноша скептически отнёсся к такого рода условиям, но не принять их попросту не мог. К тому же, он был твёрдо убеждён в своей непоколебимости.

– Увы, лишь до семи. В полдесятого мы уже должны будем позавтракать и приготовиться к отъезду.

– Так и быть, по рукам.

– Ну, а что же, если госпожа Виктория окажется благосклонна ко мне?

– У нас говорят: лишняя баба – помеха успеху.

– Я о победе…

– А. Не парься, этого не случится. Хотя мне интересно, за что ты готов грызться с учениками.

– За излишнюю самонадеянность и проявление неуважения к учителю, будешь обязана неделю внимать моим лекциям без единого зевка и показывать своё истинное отношение ко всему, что я тебе говорю.

– Сам себе противоречишь. Но, лады, договор в силе.

– И, что немаловажно, принят в первом же чтении. На руки плевать будем?

– А в рожу можно?

– Крайне не рекомендую.

Послав Сашу с его бесперспективными предложениями туда, куда Макар телят не гонял, девушка объявила о начале «битвы ума и копыт».

– Дерзай, – только и вздохнул юноша.

– Да долго ли, – многозначительно промолвила Лиля и заглянула в тот же ящик будуарного столика, в котором не так давно обнаружился клей. Теперь её интересовал другой предмет, не менее предыдущего удививший её своим нахождением в столике родившей её женщины. На портрете она казалась куда менее затейливой и куда более женственной, чем, очевидно, являлась на самом деле.

– Если ты надеешься меня им спугнуть, – заметил Саша, равнодушно глядя на перочинный нож со странным узором на лезвии, – то можешь отметать этот план уже сейчас.

– А он не для того, – загадочно улыбнулась девушка и вышла из комнаты.

С хлопком двери наступила тишина. Вообще, по всем канонам ей положено было бы быть зловещей… Однако фантазия молодого учителя на поверку оказалась весьма ограниченной. Юноша, имея немалый опыт в общении с противоположным полом, считал вполне закономерным наличие в женских сумках и шкафах самых неожиданных предметов и склонен был думать, что ученица решила просто припугнуть его неизвестностью. Вполне вероятно, она возомнила, что он пойдёт за ней следом, заинтригованный, и рассчитывает поймать его на любопытстве. Или хочет, чтобы он по истощении запасов терпения спустился в конце концов к ней, устав ждать.

Прошло несколько минут, прежде чем до ушей Саши донёсся первый звук. Кто-то на ходу прокашлялся и приглушённо припомнил юную хозяйку дома по матери.

– Ещё и глаза закатывает, видала?!

– Это ладно. А вот с чего вдруг я обязана знать, что такое «гидроперит»? Спросила бы аптечку и сама бы дальше разбиралась! Но нет же, нам повы…

К счастью, остаток фразы был проглочен дальними стенами коридора. Парень остался в некотором недоумении. Его ученице понадобился гидроперит… Что-то знакомое. Неужто надумала сделать пену у рта? Глупо и опасно. Поразить фокусом а-ля «вулкан»? Уж больно по-детски, да и бессмысленно. Она на это не пойдёт. В конце концов, она ещё для чего-то взяла перочинный нож…

Разгадка не заставила себя долго ждать. Дверь слегка приоткрылась, что-то бесшумно приземлилось на пол, дверь закрылась. Этим «чем-то» оказался коробок со вставленной в него по центру зажжённой половинкой спички… До заполнения комнаты дымом осталась одна мысль: «Вот это я дал маху».

Резко вскочив, юноша задержал дыхание и бросился к распахнутому окну. Глаза на время застелила густая пелена. Чуть позже, стоя у оконного проёма, глядя сверху на жемчужные клубы дыма, неспешно выкатывающиеся на улицу, и размышляя, как ему стоит поступить в данной ситуации, Саша сделал мрачное заключение. Драть эту козу ему попросту не за что. Условиями ведь не была оговорена невозможность применения физического или психологического насилия. Выходит, смекалка девушки достойна даже похвалы. Ведь, в действительности, ничто иное не заставило бы его пошевелиться ближайшие несколько часов.

Пришла пора признать поражение и заодно высказаться по поводу рискованности подобных выходок. Высунувшись в окно по пояс, парень набрал полную грудь свежего воздуха. Несмотря на его старания выбрать участок почище, резкий запах нашатырного спирта, пропитавшего уже, наверное, всю комнату, всё равно примешался и заставил Сашу поморщиться и закашляться. Покачав головой, он отправился на поиски ученицы, попутно обвиняя себя в излишней святости: её за такое убить мало, а он стерпит!

Поскольку снова объясняться с Максимом Алексеевичем особенного желания у юноши не было, он заблаговременно побеседовал с горничной и выяснил, что его друг заперся у себя в кабинете и не планирует выходить в ближайшее время. Убедив девушку не мешать хозяину дома просветляться за табачной дымкой и проверить на досуге противопожарное оборудование на предмет исправности, Саша продолжил путь с облегчённой душой. Та же горничная подсказала ему, где искать виновницу злоключений: Лиля упорхнула на третий этаж всего пару минут назад.

Мгновенно преодолев препятствие в виде одного этажа и двух комнат, парень нашёл свою воспитанницу в библиотеке. Высказаться, однако, ему не дали.

– Что-то вы долго, молодой человек. Вам какую книгу? Ищем даже по цвету корешка и по сюжету, не переживайте.

– Что-нибудь о вредных и подлых барышнях посмотрите, и побыстрее, пожалуйста, – успешно скрывая вновь накатившее раздражение, произнёс Саша.

– Жизнеописание придворных дам Франции придёт в следующем месяце, – кисло ответила Лиля, состроив капризную гримасу. – Заходите позже, если ничего больше не интересует.

– Нет уж, подождите. Область моих интересов не так узка. Завтра нам предстоит посетить клуб… Есть ли что-то о странных танцах под противную музыку?

– О чём речь. «Языческие танцы племени Хакаюнос», шестое издание. Должна втюхать, очень популярно среди современной молодёжи, сама вот на днях перечитала. Будете брать?

– А вы потрудитесь найти?

– У нас самообслуживание.

– Да это-то как раз заметно… – фыркнул парень, подходя ближе.

– Как бы то ни было, ты проиграл, – ликующе улыбнулась Лиля, – и до конца дня не должен читать мне проповедей. А выход на крышу через кладовую.

Саша пожал плечами и заметил, что это ещё спорный вопрос – проиграл он в итоге или выиграл. А голосить именно сейчас он, к сожалению, не намерен: девушка не установила сроки, когда говорила о первом условии, так что он волен назначить их по своему усмотрению. Возразить на это Лиле было нечего.

– Идея посидеть в библиотеке, к слову, не так уж плоха, и не только из-за того, что кое-кто безо всякого зазрения совести превратил свои хоромы в кальянную. Раз не хочешь учиться, может, тогда заинтересуешься атласами? Хоть на карты и страны посмотришь… Подождёшь здесь – не пожалеешь. А предпочтёшь удрать – не разочаруешь. Выбор за тобой.

Через несколько минут он вернулся с толстой тяжёлой книгой и с цветущей на губах широкой самодовольной улыбкой: девушка осталась в том же положении, в каком он её покинул. Бережно опустив перед ученицей свою ношу, Саша коротко отрекомендовал это издание как лучший иллюстрированный атлас.

– Так хорошо сохранился, даже неожиданно. Я превосходно помню день, когда тётя привезла мне его, и это невзирая на то, что я ещё в детсад ходил… Не думал, честно признаюсь, что Максим перевезёт его сюда. Гляди, здесь даже зарисовки от руки. Вот вулкан Эйяфьятлайокудль…

– Как-как?

– Эйяфьятлайокудль.

– Ещё раз?

– Эйяфьятлайокудль.

– А слабо пять раз скороговоркой?

Саша взглянул на девушку с шутливой укоризной, но промолчал. Та уже с чуть большим любопытством осмотрела рисунок.

– А где он?

– В Исландии. Поистине волшебная страна на острове в Атлантическом океане. Правда, мои спутники оказались раздосадованы: там дороговато обходится алкоголь, а они всерьёз грезили о масштабных гулянках, которые впоследствии пришлось вычеркнуть из планов. Таким образом, единственное, что их по-настоящему впечатлило – это, конечно, виды. Они там потрясающие, и любоваться ими можно было часами без капли спиртного в организме.

– Ты, гляжу, от ребят просто в диком восторге, – саркастически подытожила Лиля.

– Куда там. Они беспрестанно выли и жаловались, – выдохнул парень. – А это, – указал он на зарисовку водопада, тут же заметно приободрившись, – Виктория в Африке. Я, стоя в ста метрах от него, не слышал ничего вокруг, кроме яростных бесконечных ударов воды о камни и гладь бассейна. Впрочем, мы с проводником туда отправились довольно поздно, и было практически безлюдно. Обычно на таком расстоянии сквозь гул уже можно различить голоса туристов.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю