Текст книги "Браслет бога: Найти Иштар (СИ)"

Автор книги: Ноэль Веллингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

В яблочко

Как бы рано Джеральд не старался встать, Ваа всегда оказывалась на ногах до этого. И следующее утро ничем не отличалось: он встал и обнаружил её сидящей на бревне, занятой вырезанием ремней из одной из выделанных ею ранее шкур. Она повернула своё свежее, счастливое личико к нему и сказала:

– Это для охотников Гана и Гаса, они расплатились со мной мешком бобов, который я приберегу для трудных времён, когда мы не сможем найти добычу.

Он присел погладить её волосы и спросил:

– И часто у вас бывают трудные времена?

– Случаются, – вздохнула она. – Когда животные уходят подальше, и нам приходится далеко ходить, чтобы убить какое-то.

– Когда мы впервые встретились, я заметил, какая тощая ты была. Ты тогда голодала? – спросил он.

– Чуть-чуть, – сказала она и пожала плечами: – Теперь у нас полно еды, благодаря тебе. Зачем говорить о плохих временах?

– Конечно, не стоит, – улыбнулся Джеральд. – Я собираюсь сделать луки и научить племя ими пользоваться. Тогда вам никогда больше не придётся голодать.

Он сходил к реке и нашёл искривлённую нужным образом ветку, которую он мог бы использовать для придания формы плечам луков. Потом он прихватил одну из своих заготовок, прижатую к дну реки, и вернулся к Аго с этими вещами. Он присел возле мастера копий и его нового ученика Кела и провёл утро, объясняя, как работают луки, и как им следует придавать форму. Он велел Келу отнести оправку с привязанной к ней заготовкой глубоко в главную пещеру, где она могла бы медленно высохнуть в прохладной темноте.

Теперь наступило время подумать о стрелах. Он послал Кела к пещере Ваа, чтобы тот принёс вязанку тростника. Когда парень вернулся с ней, Джеральд вытащил один прут и объяснил им, что древко должно было быть совершенно прямым и очень гладким, чтобы скользить по упору и лететь прямо. Затем он спросил своих учеников, могут ли они раздобыть длинные и широкие перья для оперений.

– Вверху на плато над нами постоянно держатся грифы, – тут же ответил Кел. – С них все время падают перья. Я могу набрать сколько угодно.

– А у тебя, Аго, есть другие соображения? – спросил Джеральд.

– Нет, пожалуй, раз перья грифов можно добыть без усилий, и они подойдут, то давайте их использовать, – ответил Аго, подумав над вопросом. Он никогда не торопился высказаться и всегда размышлял, прежде чем ответить. Ту же привычку Джеральд наблюдал и в Ваа.

– Принеси-ка нам все большие перья, которые ты найдёшь от входа в каньон и до места, под которым мы сидим, – сказал Келу Джеральд, показывая на обрыв. – Или когда у тебя будет слишком много, чтобы держать их в руке, даже до того, как ты дойдёшь, куда я сказал.

Парень прихватил своё копьё из пещеры и исчез в лесу, чтобы вскарабкаться на плато с другой стороны от обрыва.

– Мы всегда охотились с копьями, – задумчиво заметил Аго. – И копья почти всегда убивали добычу, если были брошены правильно. Эти тростники такие лёгкие! Смогут ли они убивать добычу так же, как копья?

– Стрелы лучше, чем копья, – попытался объяснить Джеральд. – Они летят дальше, быстрее и точнее. Ты можешь бросить копьё вон до того дерева, а твой лук может бросить стрелу до другого берега реки.

– Хотел бы я посмотреть на это, – осторожно возразил Аго. – Прежде, чем я перестану делать копья и начну делать луки и стрелы.

– Как только Кел принесёт нам перья, как только я сделаю наконечники, и как только лук высохнет и примет форму, я покажу вам, насколько они хороши. А пока нам нужно срезать все узлы с тростника и гладко отполировать.

Аго нехотя взял один прут, но, как только он поднёс его к глазам, чтобы проверить, насколько он прямой, старые привычки взяли верх, и он сосредоточился на работе над деревом. Джеральд в это время обрабатывал жилу из туши буйвола. Разбив сырую жилу камнем на бревне за время, которое заняло у Кела собрать большой пучок перьев грифа, Джеральд получил достаточно жил для оперения дюжины стрел. Соплеменники уходили по своим делам и возвращались, и большинство останавливалось поглазеть на прежде незнакомую технологию. Детишки время от времени собирались вокруг. За пару часов все трое сделали три полностью оперённые стрелы с костяными наконечниками.

– Если эти стрелы также хороши, как копья, – ворчал Аго, показывая руками длину сантиметров в тридцать. – То, наверное, имело смысл их делать. Видишь, каждый из нас сделал одну законченную стрелу за время, которое заняло бы мне сделать вот столько древка.

– Стрелы делать быстро и носить их можно помногу, – повторил Джеральд. – Эти стрелы для тренировки, поэтому мы очень быстро их сделали. Делать стрелы для охоты займёт дольше, но и у вас тогда будет больше опыта.

– Как мы будем носить стрелы? – поинтересовался Кел. – Лук в одной руке, а стрелы в другой?

– Нет, – покачал головой Джеральд. – Мы сделаем колчан. Я научу Ваа делать колчаны из шкуры буйвола.

Они сделали ещё несколько стрел до того, как начало темнеть, и Джеральд забрал их и оставшиеся материалы в свою пещеру для сохранения. Ваа почти закончила с её кожевенными заказами, и они договорились, что завтра он принесёт ей шесты от озера ящериц на юге и построит большое прави́ло для шкуры буйвола.

Процесс изготовления лука занял время, и, естественно, некоторые соплеменники потеряли терпение и интерес, а другие и вовсе забыли о предприятии. Некоторые забыли, но не Кел и Аго. Кел каждый день проверял, как сохнет заготовка лука, и приносил её Джеральду посмотреть, не готова ли она. Наконец, через несколько дней, Джеральд решил, что её можно снять с оправки. Она была сухой, и её плечи держали нужный изгиб. Единственное, чего не хватало, был упор для стрелы, который Джеральд сделал раньше. Теперь он приклеил его к правой стороне рукояти смолой и туго обмотал кожаным ремнём.

Под любопытным взглядом Кела, он накинул один конец тетивы на вырез, захватил то плечо между ног, согнул другое плечо и зацепил другой конец тетивы. Он несколько раз слегка натянул тетиву, отпуская её со звенящим звуком.

– Ну и ну! – воскликнул Кел. Он не ожидал, что так будет, и вообще не ожидал, что что-нибудь получится. Но лук не сломался, и тетива не лопнула.

– Теперь, – сказал Джеральд. – Нам понадобится старая тростниковая корзина, туго набитая тростником или травой.

– Зачем? – в недоумении спросил Кел.

– Мы же не можем заставить антилопу стоять смирно и ждать, пока мы выстрелим, – улыбаясь, объяснил Джеральд. – Корзина будет нашей антилопой. Трава внутри позволит нам попадать в неё одной и той же стрелой много раз, не ломая ни наконечник, ни древко.

– Я мигом! – воскликнул Кел, предвкушая увидеть результаты своих трудов. – Я попрошу корзину в пещере и сбегаю, соберу камыш по берегам реки.

Он убежал к главной пещере и, вскорости, появился вновь, убегая к реке с корзиной в обнимку. Ватага детей скоро прибежала и начала галдеть:

– Жер-олд, Жер-олд, покажи нам лук!

Он дал им подержать лук и подёргать тетиву, которая издавала тот самый звон. Они запрыгали на месте, хлопая в ладоши от восторга.

– Ну, давайте попробуем и увидим, насколько хорошо он стреляет, – сказал он им. Он взял одну из стрел, наконечник которой специально оставил тупым. Он наставил стрелу на тетиву и выстрелил почти вертикально вверх в две трети натяга. Тетива зазвенела, и стрела улетела вверх с лёгким свистом, к огромному изумлению детей, а на пути вниз ветерок отнёс её чуть в сторону. Со стуком она упала на землю на полпути от пещеры Ваа к главной пещере.

Джеральд послал старшего мальчика сбегать туда и принести стрелу. Когда паренёк вернулся, Джеральд забрал стрелу, чтобы осмотреть её. Оперение и наконечник были в полном порядке. Он передал лук Ваа и попросил её взять остальные стрелы и следовать за ним. Сам он взял три из их тростниковых жердей и связал их концы ремнём. Он установил этот треножник на краю поляны поближе к берегу реки. Как только Кел вернулся в обнимку с полной корзиной тростника, Джеральд повесил её на треножник и вернулся к кострищу, откуда Аго наблюдал за его приготовлениями. Ваа отдала Джеральду лук и одну стрелу, но он попросил ещё две. Он взял две стрелы пальцами руки, державшей лук, и наставил третью стрелу. Затем он послал стрелу в центр корзины и тут же дослал две другие.

Кел плюхнулся на бревно с широко открытым ртом, будучи не в состоянии говорить. Аго сохранил спокойный вид, но был столь же удивлён, как и подросток. Дети не поняли важность момента и просто радовались, что Джеральд попал в цель. Он повернулся к Ваа, сиявшей от радости, прыгавшей на месте и хлопавшей в ладоши, а затем к Аго и Келу.

– А копьём вы так смогли бы? – спросил он.

– Нет, нет! Никто так не может! – тут же закричал Кел. Теперь он убедился.

– Ни я, когда был моложе, ни кто-то другой, кого я знал, не смогли бы так быстро бросить три копья и попасть так близко к одному месту, – ответил Аго.

– Пойдём, посмотрим, что это сделало с корзиной, – предложил Джеральд.

Он и Кел подошли к треноге. Все три стрелы пронзили корзину и на половину застряли в камыше. Кел был в восторге, поскольку он прекрасно понимал, насколько сильно они бы ударили добычу.

– Где все? – спросил Джеральд.

– Одни собирают в саванне, а некоторые пошли в горы, дальше, на восток, искать кремень и орехи. Есть ещё, которые собирают хворост в лесу, поскольку сейчас в основном сухо, и его там много, – ответил Кел.

– Дай мне знать, когда они вернутся. Тогда я ещё постреляю и начну учить охотников пользоваться луком, – сказал ему Джеральд. – А ты пока можешь сделать кое-что важное.

– Что я должен сделать? – охотно ответил Кел.

– Сделай несколько совсем простых луков и тупых стрел для старших мальчиков и научи их стрелять, но не разрешай им направлять стрелы друг на друга и на других соплеменников! – проинструктировал его Джеральд. – Чем раньше они начнут тренироваться, тем лучшими охотниками они вырастут. Ты можешь сплести камышовую мишень для них и повесить её на ветку дерева возле поляны, так, чтобы они могли практиковаться рядом с пещерой. Когда эти малыши вырастут, они станут лучшими стрелками, чем я сам.

Он ещё поговорил с Келом, объясняя, как работают горизонтальная и вертикальная наводки и, как потом он собирался научить их стрелять по движущимся мишеням. Потом он и Ваа вернулись в пещеру, где он ослабил лук и повесил его на жерди под потолком. Теперь он должен был научить её выделывать буйволиную сыромятину. Для этого ему предстояло построить большое прави́ло, и он связал его из четырёх толстых шестов. Ваа смогла бы прислонить его к обрыву и перекатывать по мере чистки кожи, вместо того, чтобы стоять на коленях на жирной, кровавой поверхности.

– Это займёт несколько дней, – сказала она.

– Я тебя отблагодарю, – обещал Джеральд.

– Не сомневаюсь в этом, – прошептала она ему на ухо, поцеловала и приступила к работе.

Позже этим же днём соплеменники начали возвращаться к пещерам, и слух о Джеральде, стрелявшем из лука, быстро распространился среди них. Каждый пришёл посмотреть на треногу с висевшей на ней корзиной, потыкал пальцами в оставленные стрелами отверстия и вернулся в пещеру мимо Аго и Кела, которые были заняты изготовлением древков стрел. Обоим пришлось каждый раз подтверждать слух.

Как только большая часть племени вернулась к пещерам, что произошло прямо перед наступлением сумерек, Джеральд направился к костру с луком и стрелами, сопровождаемый Ваа. Там они сели и стали ждать. Соплеменники высыпали из пещеры, ожидая чудесную демонстрацию. Он встал и сказал всем, что луки нужно хранить и переносить без тетивы, иначе лук ослабнет. Он собирался показать им один из способов сгибания лука для стрельбы. Повторив процесс, который он утром показал Келу и Аго, он натянул и отпустил тетиву. Она зазвенела. Он наставил стрелу, прицелился в корзину и выстрелил. Со свистом, стрела пролетела по воздуху до корзины и вонзилась в камыш. Охотники среди толпы сразу осознали преимущество лука перед копьём. Они обступили Джеральд, выкрикивая: «Научи меня, Жер-олд! Я хочу уметь стрелять!»

Джеральд передал лук одному из них – Гану – и велел ему просто натягивать тетиву без стрелы и ослаблять натяг. Он добивался правильной стойки и позы. Бородка парня все время оказывалась на пути тетивы. Джеральд показал на бороду и сказал всем, что, если она попадёт в тетиву, та может вырвать клок волос и стрелку будет больно, так что им следовало держать бороды в стороне от тетивы. Мужчины рассмеялись, но приняли совет во внимание. Джеральд взял стрелу и довёл охотника почти до самой мишени. Они стояли в десяти метрах от неё, и он показал, как наставить стрелу, натянуть, прицелиться и выстрелить. Стрела попала в верхний левый угол корзины. Толпа разразилась восторгом, хлопая в ладоши.

– Поскольку вы никогда раньше не стреляли из луков, сначала вам придётся стоять близко к корзине, – сказал им Джеральд. – А когда вы научитесь попадать в самую середину, то отойдёте на несколько шагов назад и будете продолжать тренироваться. Потом отойдёте ещё и так далее. Но при этом вам придётся целиться всё выше и выше, каждый раз. Когда ваши руки запомнят, насколько выше надо целиться, вы сможете отходить дальше и дальше.

– Ну, прямо, как при метании копья! – ответил Ган, будучи в восторге от результата. – Чем дальше я стоял от добычи, тем выше мне приходилось метать его!

– Правильно, – продолжал Джеральд. – Но стрела летит быстрее и дальше, поэтому вам не придётся целиться настолько же высоко, как с копьём. Вот, стреляй ещё!

Ган выпустил ещё несколько стрел, попадая ближе и ближе к центру корзины. Толпа выражала свой восторг каждый раз. Он передал лук своему брату Гасу. Затем лук обошёл ещё несколько охотников. Каждый получил возможность выстрелить несколько раз, и, прежде чем стемнело, племя было убеждено, что луки имели преимущество. Джеральд обратил их внимание на необходимость ослабить лук после стрельбы и повторил процесс наоборот. Племя живо обсуждало новую технологию, и он слышал, как они говорили об изготовлении наконечников из камня, и что было бы лучше – каменные или костяные наконечники. Он уселся на бревне среди них, и они долго говорили о луках и стрелах.

Джеральд рассказывал о разных видах луков, которые они могли изготавливать, о необходимости защиты запястья для одних видов, разных материалах для плеч и стрел и о многом другом. Они бы сидели вокруг костра намного дольше, но Ваа обняла его сзади и прошептала на ухо, что она зажарила мясо на ужин, и было пора идти. Он пожелал всем доброй ночи и последовал за ней домой.

– Это приведёт ко мне столько заказчиков, что у меня ни на что больше времени не останется, кроме как на выделку шкур, – сказала она смеясь.

– Я что-нибудь придумаю, – обещал он. – А что ещё у тебя на уме? Что ты хочешь делать?

– Я обожаю бродить, – ответила она. – Видеть новые места, сидеть на берегу реки или на вершине холма, смотреть на восходы и закаты звезды, на облака, пролетающие над моей головой – на всё, что происходит вокруг.

– Обещаю предоставить тебе эту возможность, теперь, когда я знаю, что ты любишь, – сказал он, усаживаясь на бревне поесть.

Она подала ему вертел с кусочками говядины и взяла другой. Они ели, глядя на звезды, появлявшиеся из темневшего неба.

– А где та звезда, откуда ты прилетел? – внезапно спросила она.

– Её отсюда не видно, – ответил он, оглядев небо слева направо. – Давай доедим это мясо, и я покажу её тебе. А как ты догадалась, что я прилетел от другой звезды?

– Мне это показалось очевидным, – отвечала Ваа, пожимая плечами. – Ведь над нами есть одна звезда, которая выглядит большой и яркой, как костёр, и ощущается такой же жаркой, как когда сидишь рядом с ним. А если ты от костра далеко, то он кажется маленькой точечкой и мерцает притом. Те точечки в небе должны быть такими же звёздами, как наша, только они очень далеко, вот так я и решила, что ты прилетел от какой-то другой, далёкой звезды.

Джеральд некоторое время сидел, глядя на эту девочку со смесью удивления и восхищения. Она сама или её предки, живя в каменном веке, догадалась до того, что заняло у человечества тысячелетия научных споров, преследований инквизиции и дорогостоящих исследований.

– Ты сама догадалась до этого или кто-то тебе сказал? – спросил он, спустя несколько мгновений. – Ведь это так и есть!

– Не я, нет, – ответила она, ничуть не смущаясь. – Мы всегда говорили о звёздах в таком духе, и всем это казалось правильным. Кто-то из предков, наверное, догадался и упомянул остальным. Так и пошло.

– И никто не оспаривал такое понимание?

– Да нет же, тут всё так просто и понятно, – ответила она, удивлённая вопросом, жестикулируя, чтобы подтвердить свою позицию. – Костёр, звезда, близко, далеко…

– Ай да молодцы, – сказал он. – А сейчас я тебе покажу мою звезду.

– Как? – недоумевала она.

– Увидишь, это будет сюрприз, – сказал он, отрывая ещё кусок мяса. Когда на вертелах больше ничего не осталось, он обнял её за талию сзади и вызвал под их ногами платформу. Затем он перелетел на вершину горы к западу от каньона, откуда текла река и, приземлившись там, указал на маленькую звёздочку, которая мерцала в чистом горном воздухе.

– Вон звезда, откуда я пришёл, – сказал он ей, вытянув руку так, чтобы она могла определить направление.

– Как там живётся? – спросила она. Он присел на ближайший камень, усадил её к себе на колени, и она положила голову к нему на плечо.

– Там было хорошо, пока мне не пришлось покинуть ту землю, – сказал он. Он раздумывал, сколько ей стоило сообщать, но не мог договориться с внутренним “Я”. Ему пришлось бы импровизировать в зависимости от её вопросов, но он уж точно не собирался ей врать.

– Почему ты пришёл сюда к нам? – спросила она.

– Потому, что я был одинок и голодал. Там между звёзд совсем нет еды, и мне нечего было есть много лет.

– Ого! – воскликнула она в изумлении. – Так, когда мы встретились в саванне, это была твоя первая еда с тех пор, как ты спустился с неба?

Он усмехнулся:

– Да, когда мы оба убили антилопу, я только приземлился и, на тот момент, голодал четыре года.

Он взял её ладонь и выпрямил один за другим четыре пальца. Она выпрямилась, повернула к нему своё лицо и, уже в почти полной темноте, он увидел её широко раскрытые глаза.

– Ты четыре года ничего не ел и просто разделил антилопу со мной? – воскликнула она в беспредельном изумлении. – Да я бы съела её целиком и попросила добавки!

Он зарылся пальцами в её гриву и притянул её к себе, со словами:

– Единственное, по чему я изголодался сейчас – это ты! Давай-ка вернёмся домой.

На пороге веков

Джеральд и Ваа счастливо провели несколько следующих дней вместе. Соплеменники продолжали практиковаться с луком каждый день, становясь всё увереннее. Аго и Кел сделали ещё пару луков из заготовок Джеральд и ещё больше стрел. Другой старейшина, Ют, который изготавливал почти все каменные орудия племени, учился делать маленькие наконечники для стрел, но они часто были несимметричными. Стрелы с такими наконечниками летели не так уж прямо. Джеральд поблагодарил Юта за его усилия, но предложил Аго продолжать использовать лучше сбалансированные костяные наконечники, до тех пор, пока, как он сказал, он не научит их чему-то ещё лучше.

Когда Ваа закончила выделывать шкуру буйвола, он вырезал несколько ремешков из самой середины вдоль позвоночника и предоставил ей работать с остальной шкурой. Она сделала несколько колчанов по его выкройке и туго набила их дно травой. Джеральд выбрал Гана для самой первой охоты с луком и попросил Гаса и Оро на всякий случай последовать за ними с копьями. Они отправились в лесистые холмы к северу от каньона в поисках добычи поменьше и помедленней, чем антилопы. Гану удалось подкрасться к животному, похожему на барсука. Его ладони вспотели, а сердце быстро билось. Джеральд молча похлопал его по плечу. Гас и Оро присели позади. Ган медленно вытащил стрелу из колчана, медленно наставил стрелу и натянул тетиву, поглядывая то на животное, то на Джеральд, который постучал пальцем по своему подбородку, поворачивая голову влево, чтобы напомнить парню держать бороду подальше от тетивы. Ган улыбнулся, прицелился и выпустил стрелу. Она просвистела в воздухе и ударила зверька в грудную клетку. Животное издало крик и покатилось по земле. В несколько быстрых прыжков Ган добрался до него и прикончил его ножом. Парни позади встали на ноги, хлопая в ладоши и широко улыбаясь. Они подошли к Гану, который вытащил стрелу. Наконечник был цел.

– Лучше, чем копьё! – воскликнул Ган. – Оно-то могло сломаться! Если бы я промазал, оно бы точно сломалось!

– Вам следует помнить, – сказал Джеральд. – Что более крупная дичь может не быть убита с первой стрелы, и вам придётся её преследовать по следам, пока она не упадёт. Цельтесь очень тщательно в грудную клетку, чтобы не потерять и добычу, и стрелу.

– А не лучше ли тогда копьё? – спросил Оро в замешательстве. – Зачем охотиться с луком, если он может не убить сразу?.

– Это каждый должен решить сам, какой метод следует использовать для какой добычи, когда и где, – ответил Джеральд. – Я могу только научить вас, но это будете вы, кто пойдёт охотиться.

– Лук хорош для небольшой добычи, – подумал Оро вслух. – Но для более крупной нам могут понадобиться копья.

– Вы ещё охотитесь, или возвращаетесь домой? – спросил их Джеральд.

– У нас всё ещё полно мяса буйвола, которого ты убил в саванне, – ответил Гас. – Мы могли бы вернуться и показать добычу племени.

Мужчины на поляне были обрадованы. Каждый подошёл посмотреть на добычу и стрелу.

– Жер-олд, я отдам тебе мех, – настоял Ган, – раз это ты, кому я обязан добычей.

Джеральд кивнул, но ответил:

– Раз, другой, я с радостью приму ваши подарки, но дальше вы совершенно не обязаны это делать. Вы же знаете, что я могу охотиться на любую добычу, когда и где захочу, а вам нужно заботиться о себе, своих жёнах и детях.

Соплеменники выслушали и неохотно согласились. Когда они расходились по своим делам, он расслышал, как женщины шептали мужьям, что им всё равно следует отдавать Джеральду часть добычи.

– Ну и ладно, – подумал он. – Они привыкнут рано или поздно.

Ган принёс мех после полудня и отдал его Ваа. Он присел поболтать и весело описывал, как взволнован он был, собираясь выпустить свою самую первую стрелу.

– Мои ладони вспотели, прямо как в первый раз, когда я подкрался к животному с копьём! – сказал он. – В следующий раз я буду спокойнее. Теперь я знаю, насколько хорош лук, и доверяю ему.

Джеральд заметил, что Ган мнётся, и спросил, что у него на уме.

– Племя хотело бы узнать, чему ещё ты мог бы нас научить, – наконец выпалил он. – Ну и они попросили меня выяснить.

– Да, вам нравится учиться! – заметил Джеральд. – И это радует. Мне понадобится время, чтобы побродить вокруг и найти другие вещи, которые вам следует научиться использовать. Пока я не выясню, что ещё можно здесь найти, то даже не знаю, чему ещё могу научить племя. Видишь эти длинные ремни, которые я повесил растягиваться в пещере Ваа? Они нужны для более сильных луков, которые вы сможете использовать для более крупной добычи. Я научу Аго и Кела их строить, и тогда всем охотникам будет нужно тренироваться с ними ещё больше. Вы уже далеко продвинулись, но подлинное мастерство в стрельбе из лука приходит только после многих лет ежедневных тренировок. Каждому следует набраться терпения, как при выслеживании антилопы.

– Здо́рово, спасибо тебе, Жер-олд, я передам остальным! – воскликнул Ган и ушёл.

– Так, чему ещё ты мог бы нас научить? – спросила Ваа вслед Гану.

– На очереди будет добыча руды и выплавка металлов, – ответил Джеральд.

– А что это такое? – спросила она.

– Метал лучше, чем камень и кость – он не ломается так легко, как камень, и тяжелее, чем кость. Его можно многократно затачивать и он гнётся, но не ломается. А руда – это то, из чего получается метал.

– Ни мы, ни даже старейшины такого никогда не видели, – ответила Ваа.

– Это ясно. Если бы вы о нём знали, вы бы больше никогда не использовали камень и кость для орудий. Но самое лучшее в металле – это то, что ему можно придать любую форму, превратить в тонкие листы, как самые тонкие шкуры, которые ты выделываешь, и превратить в миски вот такой формы.

Он сложил руки вместе и сделал их чашей:

– Тогда в них можно налить воду, добавить мясо, бобы и нагреть их над огнём. Получается очень хорошая еда.

– Это что, как жарить, только в воде? – спросила Ваа.

– Да, – ответил Джеральд. – Вода становится горячей, а еда мягкой, и ты ешь её и пьёшь воду, которая тоже имеет приятный вкус.

Ваа пожала плечами, не видя особого смысла в ещё одном методе приготовления еды:

– Наверное, это неплохо временами, но я бы уж точно могла использовать метал для чистки кож. Ты можешь мне сделать немного?.

– Конечно, мог бы, но – терпение! Один шаг за раз. Давай не отвлекаться сразу на всё. Племя учится строить и использовать луки. Как только они несколько раз вернутся с хорошей добычей и привыкнут к этому, я научу вас следующему и так далее. Трудно изменить образ жизни за короткое время.

Она внимательно выслушала и кивнула в знак согласия:

– Ты прав: мы обычно опасаемся изменений. Я работала со шкурами, пользуясь каменными скребками, сделанными Ютом, и костяными иглами от Аго с тех пор, когда была маленькой. Продолжать так некоторое время вполне можно.

– Вот чему я мог бы научить вас прямо сразу, так это буквам и цифрам, – подумал Джеральд вслух.

– Это ещё что такое? – спросила Ваа. – Для чего они нужны?

– С ними ты никогда не забудешь ничего, – улыбнулся Джеральд. – Вот смотри, как пишется твоё имя…

Он нацарапал имя Ваа на бревне, на котором они сидели. Она посмотрела и пожала плечами, потому что это не произвело на неё впечатления.

– А теперь скажи мне, сколько шкур ты выделала за один год и сколько чего ты получила в уплату за это?.

Она не знала, поэтому она снова пожала плечами и поджала губы.

– А вот если бы ты нацарапала, что Ома принесла тебе две шкуры и заплатила ящерицей и мешком бобов, то ты бы знала.

– Так что, буквы запомнят это за меня? – спросила Ваа.

– Именно так, – подтвердил Джеральд. У него было чувство, что она всё ещё не верила, поэтому он спросил:

– Вот если бы ты пришла в незнакомое место и нашла бы там что-то ценное, например смолу или растение, из которого можно делать бечёвку, как бы ты запомнила, где это было?

Она помолчала, размышляя, и ответила:

– Я бы сначала запомнила знакомые места, а оттуда уже путь в новое.

– А если бы у тебя были буквы, то ты бы написала: идти до ручья, повернуть на север, идти пока не увидишь большое дерево, повернуть на восток и так далее.

– Тогда бы они пригодились! – согласилась Ваа.

– А если бы у тебя с собой была карта, ты ещё могла бы просто отметить место на ней. Вы уже рисуете карты на земле, но никогда не сохраняете их, чтобы каждый мог помнить.

– Как же можно сохранить карту? – недоумевала она. – Раз по ней пробегут дети и всё, её нет.

– Нужно сделать чернила и рисовать на белой коже, или нацарапать на белой коре дерева.

– Что, как мы рисуем на стенах или на наших телах?

– Именно так!

– А как делать чернила?

– Их делают из коры. Их можно будет сделать одновременно с выделкой кож. Я тебе покажу!

Он выбрал самую большую из собственных шкур Ваа и построил под неё стенки из камней возле реки. Затем он покрыл стенки шкурой, образовав корыто, и наполнил его водой. Он принёс целую охапку древесной коры с упавших в реку деревьев, раскрошил кору в мелкие крошки и заполнил ими корыто. Промокшая кора утонула на дно, а более сухая сначала осталась плавать, но потом тоже намокла и утонула. Вода в корыте постепенно становилась темнее и темнее с каждым днём по мере того, как Джеральд добавлял всё больше и больше коры, пока она не стала тёмно-коричневой К ужасу Ваа, он побросал несколько её шкур в тёмную жидкость. Она была совершенно уверена, что шкуры пропадут, но не возражала. Когда, по истечении двух дней, он достал шкуры из корыта и сполоснул их в реке, они были тёмно-коричневыми и мягкими. Он повесил их сушиться на жердях в глубине её пещеры и, как только они высохли, Ваа обнаружила, что они были очень хорошо выделаны, хотя и жёстче, чем те, которые она выделывала вручную.

Дни стояли жаркие, и вода постепенно испарялась из корыта. Джеральд вычерпывал старую кору и постепенно добавлял свежую кору и воду. Он продолжил так делать пару недель. Тем временем он сделал форму из нескольких кусков дерева, перевязал её лианами и использовал её, чтобы сделать большое количество кирпичей из глины, которой было в избытке в берегах ручья к востоку от каньона. Он дал этим кирпичам высохнуть в тени несколько дней, а когда они высохли, построил большую обжиговую печь и прикрыл её землёй, оставив только дымоход сверху. Когда он разжёг огонь внутри кучи, кое-кто из племени пришёл посмотреть, но скоро они потеряли интерес, не видя ничего, кроме поднимавшегося вверх дыма.

Когда куча совершенно догорела и остыла на следующий день, Джеральд раскидал землю, и все увидели аккуратные стопки красных кирпичей. Теперь настал их черёд стать печью для обжига керамики. Джеральд замесил глину с водой в пустом стволе дерева и сделал довольно простой горшок. Дав ему высохнуть несколько дней, он обжёг его в печи. Когда на следующий день он достал горшок, к нему уже было проявлено больше интереса, сначала детьми, а потом и взрослыми племени. Он наполнил горшок крепким настоем коры и поставил его выпариваться на огне печи, периодически доливая ещё. В конце концов, он бросил горсть камеди в отвар, помешивая и добавляя ещё и ещё, пока жидкость не стала чуть гуще. Тогда он снял горшок, содержавший теперь совершенно чёрную жидкость, с огня. Когда она остыла и стала более густой, он добавил небольшие количества чистой воды, пока она не стала легко текучей.

Джеральд послал несколько подростков на плато над каньоном, собрать перья грифов, и они принесли ему охапку, из которой он сделал несколько перьев для письма. Вечером он созвал племя на поляну. Когда старейшины и большая часть взрослых собрались, он попросил их нарисовать карту местности на земле. После обсуждений и даже споров, они согласились по поводу изгибов реки и ручья, протяжённости каньона и расположения интересовавших их точек. Когда это было готово, Джеральд взял антилопью шкуру и одно из перьев. Он погрузил перо в горшок с чернилами и скопировал карту на шкуру. Когда она высохла, он послал её по рукам. Соплеменники тёрли линии и точки, но ничего не стёрлось и не размазалось. Когда шкура совершила полный круг и вернулась к нему, он свернул её и передал на хранение Аго, вместе с перьями и горшком с чернилами.