Текст книги "Браслет бога: Найти Иштар (СИ)"

Автор книги: Ноэль Веллингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Джеральд пожелал, чтобы Браслет предоставил тепловое изображение, и они увидели, что Садарис был прав: трубки и детали были нагреты приблизительно до минус тридцати градусов по Цельсию. Внутри также находилась атмосфера инертного газа, вероятно для предотвращения испарения смазки. Джеральд пожелал, чтобы Браслет выяснил больше об устройстве и, через некоторое время, тот прошептал ему на ухо, что электронный таймер должен сработать через три года, а если этого не случится, то механический таймер сработает спустя ещё один или два месяца, за чем последует срабатывание химического таймера, спустя примерно такое же время. Джеральд передал эту информацию своим спутникам.

– Служит ли он для периодического пробуждения команды? – спросила Нарикати.

– Давайте посмотрим, кто находится в этих криогенных капсулах, – предложил Джеральд.

Он проверил некоторые из них. Все они хранили взрослых представителей расы пришельцев. У всех была сероватая морщинистая кожа, короткие руки, пальцы, ноги и хвосты, а пальцы ног выглядели почти как копытца. У них были большие уши и короткие хоботы, и у каждого был вырост на голове, на котором находились органы слуха и речи. Это было необычно, поскольку они дублировали уши и рот существ. Контейнеры с одеждой, находящиеся рядом с криокамерами, содержали идентичные костюмы – все участники экспедиции носили одну и ту же форму.

– Интересно… – пробормотал он.

– Что именно? – спросила Нарикати.

– Одни мужчины, – ответил Джеральд, проверяя больше и больше криокамер. Он вызвал сотни щупов, но результат везде был один.

– Нет женских особей, – заключил он. – А что ещё более странно, эти мужские особи и те эмбрионы – совершенно разные биологические виды.

Садарис был озадачен его последними словами, поэтому сказал:

– Это не может быть правильным. Почему они перевозят так много эмбрионов, но ни одной самки того же вида, которые могли бы выносить эмбрионы до рождения?

– Возможно, мы найдём женские особи на других этажах, – заметила Нарикати. – Может быть, поднимемся выше?

– Да, но позже, – сказал Джеральд. – Нам нужно устроить перерыв на обед. По крайней мере, вы двое должны, а я прослежу, чтобы никто не подкрался к нам тем временем.

Нарикати и Садарис вздохнули с облегчением. Они бодрствовали уже очень долго, хотя и не чувствовали течения времени. Джеральд прикрыл лобовое стекло заслонками и постепенно зажёг в кабине слабый свет по мере того, как их глаза привыкали к нему. Он развернул кресла к середине капсулы, чтобы сидеть лицом к лицу. Его спутники открыли рюкзаки и достали контейнеры с едой.

– Повелитель Джеральд, – приветливо спросила Нарикати. – Вы присоединитесь к нам?

– Конечно, Повелитель Джеральд, – подхватил Садарис, который наконец успокоился и снова стал ровным и уравновешенным. – У нас с собой, наверное, еды на несколько дней, так что мы были бы счастливы, разделить её с Вами.

– Конечно, я не откажусь поесть, – отвечал Джеральд. – Но пока следует подразумевать, что у нас это столько и займёт. Нам следует есть лишь столько, сколько нужно, чтобы продолжать осмотр. Вы были на ногах шесть часов. Ещё шесть, и вам понадобится отдых. Тогда мы спрячемся где-нибудь и поспим восемь-десять часов. Затем мы продолжим нашу миссию.

Они предложили ему бутерброды, овощное пюре и пирожки с мясом и фруктами. Он вызвал краны с питьевой водой возле их кресел, но, прежде чем обедать, Нарикати и Садарис воздели руки и произнесли молитву Дра-Хисингу, благодаря своего бога за предоставленную пищу и приглашая его вернуться, чтобы возрадоваться делам его детей. Оба его спутника ели быстро, поскольку хотели поскорее продолжить осмотр. После обеда он выключил свет в кабине и открыл заслонки. Они продолжили разведку.

Ещё несколько этажей были заполнены мужскими особями пришельцев. Наконец, когда они поднялись примерно на треть по высоте пирамиды, они оказались на этаже, который был другим. В нем была отгороженная бронированной стеной область в середине. Джеральд послал туда щупы и уже на следующем этаже обнаружил, что это был укрепленный и охраняемый бункер. Его системы безопасности содержали много уровней дублирования и продолжали функционировать, несмотря на поломки некоторых их компонентов за время полёта. Они получали питание, и активные детекторы движения, ловушки и совершенные виды оружия защищали пространство внутри бункера. Вооружённая охрана спала в криокамерах внутри и снаружи его укреплённых стен. Браслет проник несколькими щупами внутрь, избегая сигнализации, и послал изображение на лобовое стекло. В центре бункера находилась громадная криокамера с существом, совершенно отличным от найденных ранее.

Оно выглядело, как огромный слизняк примерно четыре-пять метров в длину и два метра в толщину. У него были щупальца с крючками вокруг головы. Огромный мозг слизняка имел множество извилин. У него было много глаз и высокоразвитые органы слуха и голоса для широкого диапазона частот. Некоторые были настолько маленькие, что, очевидно, они работали на ультразвуковой частоте. Щупы установили, что это была особь женского пола, чьи репродуктивные органы открывались на переднюю часть тела возле головы и содержали тысячи эмбрионов, схожих с найденными на нижних этажах, но на более ранней степени развития. Джеральд и его спутники взирали на существо со смесью страха и изумления. У неё было огромное количество шрамов от сложнейших хирургических операций по всему телу и на внутренних органах, что, вероятно, свидетельствовало о возрасте, измеряемом, по меньшей мере, тысячами лет.

– Если мы не найдём кого-то, охраняемого строже, чем она, то, вероятно, мы нашли лицо с высочайшим статусом на этом корабле, – предположил Садарис. – Вероятно, это глава экспедиции, а, возможно, и всей цивилизации.

– Согласна, – ответила Нарикати и спросила: – Повелитель Джеральд, стоит ли нам продолжать осматривать остальное?

– Конечно! – ответил он.

Остальные этажи были по-прежнему заполнены криокамерами с пришельцами внутри. Здесь они, наконец, нашли женские особи, но количество их не совпадало с мужскими – этих было только около половины. Пока, вся информация, собранная на корабле, вызывала тревогу, включая странное распределение полов.

– Мы всё ещё не имеем представления о том, как этот корабль передвигается, – отметил Садарис. – Повелитель Джеральд, можем ли мы попытаться это выяснить?

– Присоединяюсь, – поддержала его Нарикати. – Нам следует, по крайней мере, попытаться.

– Не возражаю, – ответил Джеральд. – Если мы проделали такой путь, то возвращаться, не выяснив, как они смогли разогнать такую массу до такой скорости, было бы неразумно.

Он вернул капсулу на этаж с золотым куполом и заглянул внутрь. Золотой саркофаг был разделен на отсеки в верхней части, и в каждой находился сложнейший термоядерный реактор, питавший корабль и двигатели под ним. Двигательный отсек оказался на удивление небольшим и содержал сложную систему ультразвуковых излучателей, лазеров, линз и зеркал, направленных на подвешенную в инертном газе сферу в его центре. Сфера была диаметром всего в несколько сантиметров. Джеральд прикоснулся к ней щупом, ожидая, что Браслет сообщит ему о её строении, но тот только прошептал ему на ухо: «Я не знаю, что это, потому что я не могу попасть внутрь, чтобы проанализировать материю внутри. Она не сделана из чего-то, что существует в этом мире».

Его спутники смотрели на Джеральд в ожидании, но у него не было для них ответа. Нужно было что-то сообщить им, и он сказал: «Они используют технологию, которая выше понимания вашей цивилизации. Вы не готовы пока, и пытаться исследовать этот двигатель дальше опасно. Это всё, что мы можем здесь выяснить. Предлагаю отследить путь этого корабля к точке его отправления и проложить разведку там, чтобы попытаться определить причину и цель их путешествия».

Садарис был заметно расстроен новостями, но Нарикати вздохнула с облегчением. Джеральд подумал, что её угнетало нахождение внутри странного судна со странными пассажирами.

Покинутый мир

Звёздная система, куда Джеральд и его спутников, в конце концов, доставил Браслет, была необитаема. Её звезда быстро росла и собиралась превращаться в красный гигант. Поверхность самой внутренней, всё ещё существовавшей планеты была близка к расплавлению. Следующая планета тоже была раскалена. А вот третья, вероятно, ранее была домом покинувшей её цивилизации, спавшей в криокамерах на борту корабля, целью которого была Хирсантайна. На её поверхности уже нигде не осталось жидкой воды.

Капсула приблизилась к планете, и с орбиты они не могли рассмотреть ничего, кроме песков и скал. Только когда Джеральд снизился до высоты около километра, они поняли, что дюны закрывали то, что раньше было огромными городами, лежащими здесь и там в руинах. Обрушенные мосты пересекали бывшие русла высохших рек, заливы и озера. Когда они обогнули планету несколько раз, Нарикати указала на что-то на поверхности и воскликнула: «Размер и форма этой квадратной платформы совпадают с основанием пирамиды!»

Джеральд снизился дальше и завис над платформой. Её когда-то окружал со всех сторон гигантский промышленный комплекс, соединённый с ближайшим городом многополосным шоссе и железнодорожными путями, которые были теперь почти полностью погребены в песках. В нескольких местах всё ещё были видны трубопроводы, ведущие к платформе от массивов газовых или жидкостных хранилищ.

– Вы правы, – согласился Садарис. – Выглядит в точности, как взлётная площадка для корабля, который мы осматривали ранее, но я не уверен, что эта платформа из известняка или песчаника могла бы выдержать его вес.

– А что если только алюминиевая структура с грузом, командой и пассажирами была запущена с планеты, а покрыта броней позже, уже в космосе? – предположил Джеральд.

– Тогда мы должны найти огромный космический док где-то поблизости в этой системе, – теоретизировал Садарис. – Возможно, среди внешних планет, поскольку маловероятно, чтобы он ожидал корабль исхода ближе к звезде, чем сама планета.

– С другой стороны, – возразила Нарикати. – Они могли бы воспользоваться тепловым излучением звезды для изготовления броневых пластин…

– Возможно, но маловероятно, – ответил Джеральд. – Эта звезда излучает столько тепла вблизи орбиты этой планеты, что маловероятно, чтобы их алюминиевый сплав мог выдержать температуры, необходимые для синтеза и спекания карбида вольфрама и кобальта. С другой стороны, гигантскими рефлекторами они могли бы сконцентрировать свет звезды для нагрева печей и далее в космосе. Давайте осмотрим внешние планеты, поскольку здесь на поверхности пески источили всё, что не было разрушено жарой и рентгеновским и ультрафиолетовым излучением.

С этими словами он развернул капсулу и направился обратно в космос. Браслет создал мощный телескоп, с помощью которого они некоторое время осматривали околозвездное пространство. Переместившись по звёздной системе несколько раз, все трое почти одновременно заметили объект примерно вдвое дальше от звезды, чем эта планета. Он был неправильной формы и сиял в лучах звезды. Джеральд пронзил пространство в его направлении.

Это был ещё один гигантский завод, но в космосе. Он соответствовал кораблю по форме, как шаблон. Снаружи гигантского дока они нашли стыковочные порты для кораблей меньшего размера, многие из которых всё ещё содержали пустые транспортные челноки, разработанные для перевозки треугольных плит. Рельсовые пути соединяли порты с внутренностью завода, и огромные платформы всё ещё были смонтированы на них. Джеральд медленно парил вокруг станции, которая была явно покинута и обесточена.

– Должен быть ещё один завод или поблизости, или на ближайшей планете, – предположил Садарис, – раз они привозили сюда уже готовые плиты, сделанные где-то недалеко, судя по устройству двигателей и топливных танков этих челноков.

– Полагаете, они тоже использовали гелий-3? – спросил Джеральд.

– Это весьма вероятно, – ответил Садарис.

– Тогда каков бы мог быть их предел досягаемости? – продолжал размышлять Джеральд. – Принимая во внимание, что они перевозили на станцию за один раз от полутора до двух тысяч тонн плит и возвращались пустыми?

Садарис вытащил свой наладонный компьютер и погрузился в вычисления. Спустя некоторое время он предположил, что они могли пролететь до 50 миллионов километров в обе стороны.

– Тогда, вероятно, мы ищем следующую по счёту планету, – подытожил Джеральд и вызвал телескоп опять. Они вскоре нашли её. По ближайшему рассмотрению, она была похожа на швейцарский сыр. Шахты и отвалы покрывали всю её поверхность, а на орбите были расположены параболические структуры, которые когда-то были обтянуты алюминиевой фольгой, но почти вся она была истёрта космической пылью и пробита мусором.

– Так они всё-таки добывали и перерабатывали минералы здесь, – понял Садарис. – И перевозили их к доку, который мы нашли в космосе.

– Неужели все улетели? – спросила Нарикати. – Неужели здесь вообще никого не осталось? Покинули ли они эту планету организованно, или в панике? Нам следует выяснить, что здесь случилось, и каковы были их планы.

– Для этого мы должны приземлиться и обыскать это место, но где? – ответил Джеральд, продолжая облёт орбиты и перечисляя всё, что замечал. – Всё на этой планете выглядит настолько одинаковым, ничего выдающегося: шахты, площадки для приземления, рельсовые пути, трубопроводы, печи, спутниковые тарелки, вероятно использованные для контроля орбитальных зеркал…Ага!

– Что Вы нашли, Повелитель Джеральд? – спросила Нарикати.

– Похоже на командный центр или штаб-квартиру, с моей точки зрения, – отвечал Джеральд. – А вы как думаете?

С этими словами он увеличил и отцентрировал изображение на огромном куполе, соединенным тоннелем с космодромом и целым рядом печей. Структура была утыкана параболическими тарелками».

– Я приземлюсь здесь, – сказал он, направляясь к космодрому. Тоннель заканчивался здесь шлюзовыми воротами. Браслет прошёл сквозь метал ворот и запечатал его за собой. Несмотря на шлюз, в тоннеле не было воздуха: он давно вытек через отверстия, пробитые метеоритами в своде тоннеля и оставленные без ремонта. Две пары рельсов пролегали по тоннелю, который они прошли насквозь и оказались под куполом. Он выглядел, как административное здание и бараки одновременно. В подвал вёл огромный лифт, и Джеральд послал туда щуп.

– Мне это кажется тюрьмой, – сказал он. – Следует ли начать оттуда?.

– Вероятно, нам следует осмотреть подвал, – ответила Нарикати, – но, сначала, наверное, следует попытаться найти их компьютерные системы и базы данных, или в чём они там хранили документы.

Джеральд пожелал, чтобы Браслет выявил электромагнитные поля, но тот ничего не обнаружил. Питание было давно отключено, и ничего вокруг не функционировало. Он отправил щупы поискать проводку и проследил её до укреплённого бункера на первом этаже.

– Я склоняюсь к вскрытию двери, раз здесь давно никого нет, для кого собственность представляла бы ценность. Есть ли возражения? – спросил он.

– Никаких, Повелитель Джеральд, – ответил Садарис, неожиданно вспомнивший его титул.

Джеральд вызвал резак и расплавил петли сейфовых дверей бункера. Когда двери упали на пол, они увидели масштабную компьютерную систему внутри. Он пожелал, чтобы Браслет нашёл возможность привести её в рабочее состояние, чтобы получить доступ к данным. Браслет прошептал ему на ухо: «Это сложное дело, на которое я давно рассчитывал, мой достойный хозяин. Надеюсь, у меня не займёт много времени получить представление об устройстве и протоколах этого оборудования. Пожалуйста, подождите, поскольку мне понадобятся все мои способности для этой задачи.

– Пока я вожусь с оборудованием пришельцев, вам двоим следует устроить ещё один перерыв и поспать, – предложил он своим спутникам, которые на данный момент бодрствовали уже много часов.

Они поели, пока Браслет показывал свой прогресс изучения оборудования пришельцев на лобовом стекле. Процесс шёл медленно, и Джеральд перестроил кресла в постели, чтобы Нарикати и Садарис могли поспать. Спустя какое-то время он услышал голос Браслета: «Создатель этого устройства использовал биотехнологию для хранения данных. К сожалению, хранилище мертво, и вся информация потеряна».

Джеральд пожелал увидеть накопители, просто, чтобы удовлетворить своё любопытство. Браслет вывел изображение на лобовое стекло. Выглядело хранилище как контейнер, заполненный жидкостью, в котором находился биологический материал с извилинами, соединённый с системой жизнеобеспечения и главным компьютером. Это не могло быть не что иное, как мозг. Пришельцы, очевидно, обладали развитой биотехнологией. Он пожелал выяснить, какому виду принадлежал мозг: эмбрионам или взрослым особям, найденным на корабле. Браслет провёл анализ ДНК и нашёл соответствие со взрослыми.

– Добровольно ли они отдали свой мозг на строительство этого хранилища, был ли мозг взят после смерти, или у живого существа против его воли? – думал он. – И существует ли дополнительное хранилище где-то ещё, которое могло использовать более медленную и дешёвую, но и более устойчивую технологию, которая могла бы дожить до наших дней, чтобы мы могли считать данные?

Браслет продолжил поиски. Следуя за проводниками системных шин, он нашёл оптическую линию, ведущую через перекрытия в подвал. Теперь и Джеральд мог поспать, поскольку он не собирался двигаться с места, пока его команда не отдохнула. Браслет разбудил его спустя несколько часов, как только проснулись его спутники. Они обсудили результаты осмотра компьютера пришельцев и решили последовать за сетевым кабелем в подвал. И Нарикати, и Садарис были обеспокоены открытием биологического хранилища.

– Уровень науки, необходимый для создания и содержания в рабочем состоянии такого устройства, просто невероятный, но, если ткани были получены от кого-либо, кроме смертельно больных или жертв несчастных случаев, то жестокость его создателей была отвратительна, по моим стандартам, – заявил Садарис.

– Возможно, мы имеем дело с цивилизацией, у которой понятия этики совершенно отличны от наших, – пробормотала в ответ Нарикати.

– Давайте закончим расследование, прежде чем приходить к заключениям, – предложил Джеральд, направляясь к лифту. Браслет прошёл через пол и опустился на пару десятков метров в подземелье. Оно состояло из нескольких тоннелей, уходящих во все стороны от шахты через сейфовые двери и посты охраны. Очевидно, это была тщательно охраняемая территория. Двери двух тоннелей были приподняты и подпёрты обломками метала так, чтобы под ними можно было проползти. Джеральд случайным образом выбрал один из них для осмотра. Тоннель был двухэтажным. Ряды тюремных камер тянулись по обеим его сторонам. Несколько дверей были взломаны или открыты ключами – было трудно точно определить, как именно, спустя почти два столетия. Ни в одной из камер не было никаких признаков заключённых, хотя они были устроены для долгосрочного пребывания узников.

Не найдя ничего интересного, команда вернулась к шахте лифта. Джеральд пожелал, чтобы Браслет осмотрел остальные тоннели, и все они оказались тюрьмами. Только второй тоннель с приоткрытой дверью был другим. Они вошли в него. Вдоль одной стороны тянулся ряд операционных с хирургическим оборудованием. Вдоль другой находились архивы. Они нашли компьютерную комнату, в которую приходил сетевой кабель из компьютерного бункера выше. Дверь в неё была взломана очень давно, и внутри они нашли скелет такого же существа, как и взрослые особи на корабле. Это был, очевидно, один из заключённых, поскольку он был одет в комбинезон, пронумерованный одним и тем же числом на спине и на груди. Что-то привлекло внимание Джеральд к его черепу, и он пожелал, чтобы Браслет поднял его и рассмотрел поближе. В его теменной доле было просверлено круглое отверстие. Оно было прижизненным и имело признаки значительного зарастания. Они обменялись взглядами.

– Я не врач, – пробормотал Садарис. – Но выглядит так, что расположение отверстия выбрано так, чтобы одновременно получить доступ к обоим полушариям.

Компьютерная система в этой комнате располагалась в прочном, герметичном корпусе, и Браслет проник в него в поисках носителей данных. В этот раз он нашёл совершенно другой вид носителей. После некоторой задержки он определил, что метод хранения был основан на магнитных полях, и сохранялась возможность считать информацию после исследования всего устройства.

– Стоит ли нам тратить время здесь, или, может быть, взять устройство с собой на Хирсантайну? – спросил Садарис.

– Я опасаюсь возможности заражения, – ответил Джеральд. – Поскольку для полного выявления биологических угроз нам бы потребовалось много времени: больше, чем на взлом их программного обеспечения.

Они не возражали, поскольку он изначально ясно ограничил мандат миссии сбором информации. Браслет приступил к исследованию компьютерной системы. После определения методов функционирования главных его узлов он нашёл загрузочные коды и по ним определил место хранения файлов операционной системы. Некоторые были повреждены, но, благодаря глубокой избыточности, встроенной в систему, он, в конце концов, восстановил программное обеспечение по частям.

– Накопители когда-то в прошлом содержали огромную базу данных системы управления добывающей и перерабатывающей промышленностью на этой планете, включая записи с камер наблюдения, – прошептал Браслет на ухо Джеральду. – Но, в какой-то момент, она была частично стёрта и перезаписана серией видеозаписей с одной единственной камеры, занимавших всего несколько дней.

И в самом деле, одна из камер была снята со своего кронштейна, перемещена в серверную комнату и подключена обратно напрямую к компьютеру. Джеральд пожелал, чтобы Браслет воспроизвёл видеозаписи в хронологическом порядке. Браслет вывел изображение на лобовое стекло. Все трое смотрели в изумлении на пришельца, одетого в пронумерованный комбинезон, голова которого была забинтована тканью такого же цвета, сидящего на полу перед камерой и говорящего с трудом от болезни или истощения.

– Это наш покойник на полу, – заметила Нарикати. – Номер совпадает!

Проговорив какое-то время, существо начало разматывать бинты и, в конце концов, обнажило свою голову, которая была чисто выбрита и имела кровоточащую дыру. Оно продолжало говорить с гневом и отчаянием, указывая на дыру и делая умоляющие жесты.

– Вы записываете? – спросил Джеральд своих спутников.

– Конечно! – ответили одновременно Нарикати и Садарис.

– Хотел бы я знать, о чем говорит этот несчастный! – воскликнул Садарис.

– Давайте смотреть дальше, – ответил Джеральд. – Возможно, мы и есть аудитория, для которой предназначено видео, и существо приложило усилия, чтобы дать нам шанс понять их язык.

Они увидели, как существо потеряло сознание на некоторое время, но потом снова пришло в сознание и забинтовало голову. Затем оно ввело несколько команд в систему, и видео сменилось компьютерным курсом обучения языку. Браслет ускорил воспроизведение, поскольку, теперь он только накапливал данные для последующего перевода.

– Этот языковой курс выглядит и звучит так похоже на наши! – воскликнула Нарикати.

– Должен сказать, что вряд ли может быть существенная разница в обучении языкам, вне зависимости от биологических видов, – рассудил Садарис.

– Я знаю и понимаю это, – ответила Нарикати. – Но всё равно я потрясена тем, что мы пересекли несколько световых лет космоса и нашли кого-то, настолько похожего…

Спустя какое-то время, в течение которого они в основном отдыхали, Браслет проинформировал Джеральд, что теперь он был в состоянии перевести на английский и Ягрский содержание видеозаписей.

– Я – один из последних выживших в этой тюрьме, – говорил пришелец. – Никто из нас не помнит, как мы здесь оказались. Я умею обращаться с этим компьютерным оборудованием, поэтому мы решили, что прежде, чем у нас закончатся воздух и вода, я должен записать изображение и рассказать нашу историю для любого, кто может посетить нашу звёздную систему в будущем. Мы не надеемся выжить, а рассчитываем только предупредить любого, кто, может быть, найдёт это видео, о том, как опасно позволять королеве Шало́дов захватить власть над вашим разумом.

– Несколько миллионов лет назад наша планета была раем. У нас было достаточно всего: воздуха, воды, растений и почвы. Мы думали, что так будет всегда. Но, в один день, приземлился космический корабль, и из него вышли незнакомцы. Они выдвинули предложение: невероятные технологические достижения в обмен на доступ к нашему мозгу. Каждый, кто бы согласился имплантировать один из эмбрионов, которых пришельцы принесли с собой, сразу получил бы превосходящие умственные способности и знания цивилизации пришельцев, многократно превосходящие наши. Наши князья согласились и обнаружили, что это было правдой: получившие имплант могли в уме решать сложные задачи. Многие стремились получить имплант, кроме небольшого количества скептиков. Как только кому-то имплантировали эмбрион, они сразу продвигались по карьерной лестнице, занимали лучшие должности и, в конце концов, все главы правительств нашего мира и руководители крупнейших компаний были те, у кого был имплант.

– Внезапно мы перестали быть самими собой. Что-то изменилось, и мы потеряли свою индивидуальность. Вся планета стала действовать, как гигантский улей или муравейник. Правительства перестали существовать, и страны объединились в одно всепланетарное государство. Был принят закон, по которому, у каждого должен был быть имплант. Тех, кто не желал подчиниться, приводили в операционные силой. Армия прочёсывала планету в поисках отказавшихся и ловила всех до последнего. Лишь немногие спрятались в пещерах, джунглях и древних руинах. С тех пор мы потеряли след нашей истории, поскольку, лишь технология имела значение.

– Шло время, и наша звезда всё увеличивалась. Сначала она поднимала температуру на поверхности планеты лишь на доли градуса в год, но затем потепление ускорилось. Сначала растаяли арктические льды и ледники. Это предоставило огромные преимущества экономике, поскольку корабли могли плавать вокруг всех континентов без помощи ледоколов круглый год. Нам больше не приходилось беспокоиться об удалении снега, было достаточно дождя для сельского хозяйства, и никто больше не нуждался в отоплении. Но температура продолжала расти и, спустя несколько тысячелетий, здания пришлось строить в расчёте на сильную жару. Пустыни расширялись всё дальше от экватора, и вскоре транспорт стал проблематичен, поскольку в тропических районах асфальт больше не был твёрдым. Но ничто из этого не было решено несмотря на невероятные умственные способности, которыми все обладали.

– Все наши усилия были сосредоточены на одной единственной цели: перемещении меж звёзд. Мы продолжали запускать космические корабли к другим планетам для добычи ресурсов, которые доставлялись на эту планету. Здесь мы построили гигантские зеркала и собрали их в космосе для использования в качестве источников энергии для металлургических и машиностроительных заводов на поверхности. На нашей планете строился гигантский космический корабль, который должен был быть покрыт бронёй для межзвёздных путешествий возле этой планеты. Когда он был готов, спустя столетие, некоторые из нас внезапно проснулись в тюрьмах с пустыми отверстиями в головах. До сих пор мы не знали, кто мы такие, но, когда эмбрионы королевы Шалодов были удалены и отправлены на эвакуационный корабль, мы снова обрели самих себя. Каждый, у кого больше не было эмбриона, был теперь пленником в этом учреждении. Мы должны были работать в шахтах, у печей и грузить челноки под бдительным присмотром тех, у кого всё ещё был имплантирован эмбрион.

– Сейчас нас осталось лишь несколько десятков. Нас оставили прямо там, где мы находились в момент отлёта корабля. Многих покинули в шахтах и у печей, и они давно задохнулись. Немногим, запертым в этой тюрьме, пришлось выломать двери камер, когда нас перестали кормить. У нас осталось лишь немного воздуха, воды и еды. Метеориты ударяют по куполу и скоро его пробьют, а тогда мы останемся без воздуха. Большинство выживших хотят подготовить один челнок, чтобы вернуться на нашу Лига́ну и умереть на родной земле. Но мы знаем, что, по крайней мере, один из нас смог проникнуть на борт эвакуационного корабля. Возможно, он уже мёртв. Они, должно быть, выбросили его в космос, поскольку у него больше нет импланта, и для него не найдётся криокамеры. Пусть предки смилуются над его духом! Я – последний, оставшийся здесь только для того, чтобы рассказать вам нашу историю. Если королева Шалодов когда-либо покажется в вашей звёздной системе, и её носители попробуют уговорить вас приютить её отродье в ваших головах – сражайтесь настолько храбро, насколько сможете.

Видео продолжалось, но пришелец замолчал и больше не шевелился. Его глаза замерли в одной точке, и грудная клетка перестала подниматься и опускаться. Только струйка крови стекала из-под бинтов через его лоб и лицо. Сначала никто не мог найти слов, поэтому Джеральд взял на себя обязанность нарушить молчание: «Каким бы угнетающим и убедительным не было содержание этой видеозаписи, нам не следует торопиться с умозаключениями. Мы здесь только для того, чтобы собрать сведения, и это – лишь одно из наблюдений, сделанных нами. Мы не знаем, можно ли доверять его источнику. В конце концов, он был заключённым, и мы не знаем, правда ли то, что он нам сообщил».

– Вы правы, Повелитель Джеральд, – ответила Нарикати, которая первой обрела дар речи, вероятно, благодаря приобретённой военной дисциплине. – Нам следует продолжать собирать сведения и оставить на усмотрение Совета принятие решений.

– Есть ли ещё что-то, что нам следует осмотреть? – печально спросил Садарис.

– Ну, может быть, стоило бы осмотреть остальные тоннели, чтобы определить, есть ли правда в этом видео, – предложил Джеральд. Он вернулся к шахте лифта и прошёл через остальные тоннели, один за другим. Почти все они были тюрьмами, за исключением склада и мастерской. Большинство камер, также, были заперты, кроме нескольких, которые оказались взломаны. Всех или эвакуировали, или они бежали.

– Пока всё, что мы обнаружили, поддерживает версию создателя видеозаписи, – заметила Нарикати.

– Да, пока всё соответствует, – согласился Джеральд. – На данный момент я убеждён, что мы можем возвращаться на Хирсантайну, где вы представите собранные сведения Совету.

– А как же Вы, Повелитель Джеральд? – спросила Нарикати. – А Вы выступите?.