Текст книги "Эфина"

Автор книги: Ноэль Реваз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Эфина, как возможно столь долго испытывать трепет? Мое переполненное благодарностью сердце поднимает меня до высот, где слова кажутся пустыми, а мысли почти мистическими. Счастье безгранично. Понимание взаимно, слияние, наслаждение, любовь – все это слишком для человека. Для мужчины и женщины, так я должен был бы написать, ведь мы с Леоной – единое целое. Будьте свидетельницей этой любви, которая встречается так редко. Простите, что пишу коротко. Сегодня я боюсь напугать вас необузданностью моих чувств. Еще меньше я хочу вызвать в вас зависть. Если бы я мог поделиться, будьте уверены, подарил бы вам капельку того, что вкушаю. Ах, если бы вы могли познать страсть. Если бы могли насладиться ею. Надеюсь, до скорого, Эфина. Не сердитесь на мое молчание, я чувствую, что проникаю туда, где любые слова теряют силу. Вечно ваш друг, Т.

Это уж слишком, и Эфина берется за перо: мсье, пишет она, благодарю, что поделились крохами счастья. Я и правда давно такого не видела. Я живу приземленно. Каждый день целую мужа, и мне для этого нет нужды писать бесчисленные письма. То, что вы не можете без этого обойтись, тревожит меня. Неужто вы испугались, что сие зрелище ускользнет от моего внимания? Или опасаетесь одиночества вдвоем в спальне? Возможно, вам необходима публика, чтобы достичь нирваны. Вы жили на сцене. Научитесь же наконец спускаться оттуда и ценить жизнь за нее самое. Вы снова ошиблись на мой счет. Я счастлива, ах, простите, что забыла вас оповестить и не стала трубить об этом на всех углах. Оставляю вас с вашими объятиями-поцелуями. Знайте, что я не считаю себя ни вашим другом, ни вашей конфиденткой. Разве что почтовым ящиком или сливом для слов. Ниже указываю адрес, куда вы сможете отсылать листки, которые мараете своими излияниями. Это специальное агентство для поддержки одиноких сердец. Остается сказать последнее: не пишите мне больше. Я счастлива и ничего не хочу знать о ваших терзаниях. Желаю вам всего наилучшего в будущем. Прощайте навсегда, Эфина.

Эфина встречается с Альберто. Неофициально. Эфина замужем за Раулем, но время от времени выходит куда-нибудь с Альберто. Альберто – вымышленное имя, Эфина называет его так ради маскировки. Альберто – не слишком красивое имя. Она переименовывает его в Альфонсо, а Альфонсо говорит, что ему плевать. Он равнодушен к играм и тайнам. Он молодой и уравновешенный. Он совершенно не соответствует типу страстного любовника. Альфонсо не пылкий мужчина. Он высокий и не слишком мускулистый. На теле у него растут тонкие редкие волоски, похожие на траву по берегам рек. Иногда он катается на велосипеде. Рассказывает Эфине о том, что прочел. К счастью, кофе подают с маленькими шоколадками, и Эфина пьет и ждет – вдруг они увеличатся? В своей однокомнатной квартире Альфонсо показывает Эфине несколько книг, потом она его целует. Он пользуется этим, чтобы процитировать некоего философа, а Эфина запускает руку ему в брюки. Это наводит Альфонсо на мысль о фильме, а Эфина ласкает ему спину. Альфонсо возвращается мыслями к книге, он спрашивает, читала ли ее Эфина, нет, она ее не читала, и Альфонсо удивляется – как же так, как можно было не прочесть эту книгу? Мысли Эфины заняты другим, она не может возразить. Альфонсо слегка расслабляется и говорит, что секс с ней очень даже ничего. Они занимаются любовью, потом Альфонсо рассказывает о своих старых связях. Вообще-то, не таких уж и старых – некоторые имели место два-три месяца назад. Эфина не обижается, все это не важно. Эти милашки-призраки ничего не стоят. Она слушает, она столкнулась с загадкой. Она знает, что эти девушки существуют, потому что видела фотографии, но они все равно какие-то ненастоящие. То, что происходит в постели, то, что ее Альфонсо или ее Рауль дают ей, и то, как она им отвечает, Боже, как объяснить? Эфина спрашивает себя, что могут дать мужчинам другие женщины. В себе как в женщине она уверена на триста процентов. В своих женских качествах. Что мужчины находят в других женщинах? Что эти другие дают этим мужчинам? В Эфине есть абсолютно все, невозможно себе представить, что женщины, которые проходят мимо нее на улице, тоже наполнены под завязку.

Вернувшись домой, Эфина, конечно же, находит Рауля лежащим на диване. Рауль не спрашивает, где она была во второй половине дня, прошлое не имеет значения, и взгляд его прозрачен. У него не возникает дурных мыслей. Он слушает, что ему рассказывают. Спина у него прямая, как палка, а тело и ум однонаправленны. У него нет проблем с весом. Его никогда не мучит тоска по сладкому. Его рука не тянется к вазочке с арахисом. Он легко может не пить вовсе. Рауль спокойный и уравновешенный. Эфина уверена, что ему и в голову не приходит читать чужие письма. Другому мужчине она бы доверять не стала и спрятала бы коробки, но Рауля нечего опасаться, и незапечатанные коробки так и стоят под кроватью. Достаточно было сказать ему, что это старая переписка, которую Эфина собирается выбросить, и Рауль этим удовольствовался. Он цельная натура. Его видно всего, до донышка, и донышко это не слишком глубокое, а Рауль свято верит, что все люди такие. Воображения у Рауля не больше, чем у дятла, и эту черту Эфина охотно бы исправила, но тут уж ничего не поделаешь. Рауль готов проглотить любое объяснение, обмануть его – плевое дело. Можно сказать, что не знаешь, не помнишь, что хочешь перекусить с приятельницей. Что устала, ляжешь и будешь спать. А он в ответ только кивает и скалит в улыбке белые зубы. Рауль отодвигает от себя все плохое и вечно удивляется, зачем люди думают о плохом, когда оно еще не случилось. Он смотрит прямо вперед и радуется солнечной погоде. Если же небо затянуто тучами, он задремывает, впадает в короткую спячку и ничего не видит и не слышит. Редко когда муж и жена бывают так несхожи по характеру. Как Раулю разглядеть, что притаилось там, внизу, на глубине восьми тысяч метров, за улыбками и лицом Эфины? Стоячая вода покрывает все, что прячется в глубинах, Рауль не различает оттенков, и Эфина вынуждена являть ему лицо по его вкусу. А вот Т. немедленно погрузил туда обе руки по локоть, и, когда они смотрят друг на друга, эта мутная, как после мытья посуды, вода колышется и расходится кругами.

На голове у Эфины венок из ромашек, как у девушки семнадцати лет. У нее гладкий упругий живот. Волосы длинные и блестящие. Когда она смеется, в углах глаз не появляется ни одной морщинки. Лоб у нее гладкий и выпуклый, как парус. Эфина влюблена, ее жениху двадцать лет. Он овладевает Эфиной в спальне. Любовный акт энергичен и прост. Это чистая, ничем не замутненная энергия. Уверенные, точные движения естественным образом достигают результата. Наслаждение приходит к любовникам в одно и то же мгновение. Они стали одним существом. Любовники наконец объединились. Эфина просыпается, и дневное светило выплывает на небо. Ей сорок шесть лет, и она сидит в постели Т. Рядом расплывчатые очертания тела ее мужчины. Весело, на разные голоса щебечут птицы. Птицы поют радость радость радость, даже когда все плохо, птицы неутомимы и распевают с пяти утра. Где бы Эфина ни ночевала, обязательно найдется птичка, чтобы преподать ей урок. Каждое утро Эфина берет урок беззаботности. Ей сорок семь лет, она спит в постели Т. О Рауле она больше думать не может, при мысли о нем у нее теснит в груди. Как и при мысли об Олафе. А уж если она задумывается об Олафе и Рауле одновременно, ей и вовсе становится нечем дышать. Она задыхается по утрам рядом с Т. Птицы преподают ей урок. Радость, радость, радость. Потом Т. просыпается, спазм проходит, и Эфина летит вперед, забывая обо всем. Губы Т. уподобляются тряпкам, стирающим пыль, тело Т. – грубой холстине, которой моют пол, он слизывает языком все мысли и заботы, волнующие Эфину. По этой самой причине Т. и Эфине требуется много поцелуев, и много объятий, и много ласк, чтобы забыть. Что Леона. Что Рауль. Что Олаф. Что Леона Рауль и Олаф. Олаф Рауль и Леона. Если бы эти трое могли пережениться. Боже, какое это было бы облегчение. Но они даже встречаться не хотят. И не знают, чего лишаются. Олаф – милый парень. Рауль – достойный человек. У Леоны трудный характер, но Рауль очень покладистый.

Эфина хотела бы отправиться в путешествие. Эфина и Т. на берегу моря – живут в Спелунке, в дорогущей пещере. Через специально оборудованный вход видно море цвета синих глаз Леоны. Стены выбелены известью. Потом они отправляются в Альпы и проводят несколько дней в шале. Эфина купается в водопадах. Следующая неделя – Венеция. Они едут туда Транссибирским экспрессом. Задерживаются на несколько дней в Нью-Йорке. Ужинают на Серебряной башне. Их видят на Великой Китайской стене и в Запретном городе. Эфина мечтает о полете на Луну, но Т. говорит: довольно! – он не очень любит путешествовать и вообще не уверен, что они могли бы позволить себе все эти вещи. У Эфины слишком богатое воображение, но Т. не осмеливается ничего сказать, хотя больше всего ему хочется, чтобы она перестала думать и была простой, как ее собственная собачка. У Эфины есть собачка. Она скучала по своему Олафу, и Т. решил, что ей не помешает взять собачку. Он, разумеется, не сказал, что предлагает это в надежде, что она будет меньше его доставать, перестанет таскать за собой по террасам кафе, бистро, магазинам, примерочным кабинкам, кино, паркам и Бог знает куда еще на этой грешной Земле. Т. необходимо одиночество. Ему не нужны развлечения. Он не слишком разговорчив и терпеть не может болтовню. Он, конечно, способен трепаться без умолку, если чувствует, что может развлечь публику, он незаменим в застольной беседе, но дома молчит, как немтырь. Он ничего не говорит своим женщинам. Не разговаривает с Эфиной. Он покупает ей собачку.

Покупка собачки для Эфины превратилась в целое приключение. Вначале она отказывалась. Не желала брать песика. Хотела собаку, чтобы нельзя было носить на руках – вроде Игора, которая честно сжирает две коробки корма в день. И вот однажды Т. принес Тюльпи. Невзрачная собачонка, говорит Эфина, из-за нее теперь приходится все время смотреть под ноги. В свое оправдание она может сказать, что мозгов у Тюльпи не больше, чем у рыбки. Когда Тюльпи видит у себя на пути чьи-нибудь ноги, она и не думает убегать, и случается неизбежное: Эфина наступает на Тюльпи. Смертоубийства не происходит, но некоторый ущерб собаке все-таки нанесен, и Эфина думает, что ей нужна животинка побольше и чтоб не путалась все время в ногах. Но куда девать Тюльпи? Проблема разрешилась сама собой – Тюльпи умирает от сердечного приступа во время фейерверка, и Т. начинает приискивать другого пса. На сей раз он отправляется в собачий питомник. Не хочет брать породистое животное, предпочитает дворнягу – послушную, с хорошим характером, не требующую, чтобы с ней часто гуляли, умеющую быть незаметной. «Собака – не фарфоровый болванчик», – замечает сотрудник приюта, но все-таки показывает Т. нескольких своих подопечных. Рыжий пес – симпатичный, но уж больно слюнявый. Другой – без страха не взглянешь. Беременная сука. Овчарка. Неуклюжий увалень. Кудлатый. С челкой до глаз. Черный, как смоль. Китаец. Пюк. У Пюка разноцветная шерсть, он симпатичный, и служитель уверяет, что мяса он ест не слишком много. Не гадит. Других неблаговидных действий тоже не совершает, насколько известно служителю, хотя стопроцентной гарантии он дать не может – слишком много работы, а их всего двое. Но с Пюком проблем точно не будет. Пюк послушно ходит на поводке. Ну да, он, конечно, может иногда попытаться сбежать за какой-нибудь симпатичной сукой, но у него нет задатков вожака, и, если никто не собьет его с праведного пути, он будет спокойно сидеть на месте, он даже лает не слишком часто, он не хулиган, не хитрец и не псих, Пюк не высовывается и наверняка будет идеальным домашним любимцем, заключает служащий, пока Т. заполняет формуляр. Теперь клетка опустеет. Он покидает приют под дружное гавканье собратьев по несчастной судьбе.

Пюк хорошо чувствует себя в доме Эфины и Т. В течение первого месяца он осваивался, отвыкал от прежних привычек, но теперь все наладилось – Пюк научился терпеть и писает только на улице. Специалист по поведению собак сказал, что Пюк очень чувствительный, его нужно беречь, но он способен доставить хозяевам большую радость, а Эфина отвечает, что он умело скрывает свои достоинства, этот неуклюжий пес с разъезжающимися в разные стороны лапами на старте. Пюк очень мил, да от него ничего особенного и не требуется, ум – не главное достоинство собаки. Главное – сердце, а с этим у него полный порядок. У Пюка верное и любящее сердце. Преданное, чистое и безгранично привязчивое. Пюк выражает свои чувства языком – он все время лижется, облизывает Эфине лицо и ноги, и она теперь всегда носит одежду с рукавами, чтобы пес не лизал ей руки, но надевать чепчик, или колпак, или шапочку – ну уж нет, увольте, и Пюк снова отправляется на прием к собачьему психологу. Тот говорит, что Пюк нормальный. Просто он гиперчувствительный. Пюк впечатлительный и эмоциональный. Собака не должна испытывать потрясений, и ей нужно позволить лизаться, иначе она будет дезориентирована и может впасть в тяжелую депрессию. Выбирайте меньшее из двух зол, советует психолог, и Эфина просит Т., чтобы он позволил Пюку облизывать себя, несправедливо, что страдает только она, у нее есть право на передышку. Пюк – собака Эфины, отвечает Т. Да, но купил-то его Т., вернее – выбрал в приюте. Разве Т. не видел, что Пюк – лизун? Нет, Т. этого не видел. Возможно, за годы жизни в приюте у Пюка не было возможности всласть нализаться, вот он и берет свое. Т. не намерен становиться объектом облизывания. Т. – художник, интеллектуал, он не желает опускаться до уровня простых смертных, не может быть и речи, чтобы его лизала какая-то псина. Он охотно делит с Эфиной спальню. Он с удовольствием спит с ней в одной постели. Он согласен счищать шерстинки с пиджака и брюк. Все это он делает ради нее, а не ради Пюка. Он на многое готов пойти. Он воспитал детей. Он знает, что такое неудобная или бесприютная жизнь. Он жил в самом разном окружении. Не боится неурядиц. Долгое время его домом был трейлер. Он не буржуа, но лизать себя не даст.

Пюку покупают куклу, он не выпускает ее из лап и меньше лижет Эфину. Если бы не этот досадный недостаток, Пюк был бы идеальной собакой. Он делает свои дела раз в день. Ест совсем мало мяса. И он чертовски силен. Лает редко, но громко, и Эфина думает, что его голос даже может напугать грабителей. Он любит гулять, но и дома сидеть ему тоже нравится. Он с удовольствием смотрит телевизор. Он любит Эфину, но и Т. он тоже любит, трудно сказать, кого из них он предпочитает. Хвостом, во всяком случае, он машет одинаково энергично и для Эфины, и для Т. Пюк всегда им радуется, и это тоже приятно: хорошо иметь всегда всем довольного пса с неутомимым хвостом. Эфину слегка раздражает только одно – масть у Пюка все-таки не совсем белая. Его трижды вымыли с собачьим шампунем, но шерсть осталась черно-серой. Язык и серый окрас Пюка. В остальном он был идеальным псом.

Эфина и Т. в постели. Нет, не так: Эфина и Т. на постели. Эфина завладевает телом Т. Она обнимает его. Т. мнет спину Эфины и вздыхает. Вздохи переходят в стоны, Т. хрипло дышит, и Эфина кусает его, ласкает, посасывает, проявляя чувства. Т. приподнимается на локте. Его широкая ладонь накрывает лицо Эфины. Ее ловкий настойчивый язык лижет эту собранную в горсть пятерню. Ладонь у Т. соленая. Язык Эфины толкает ее, как будто ищет воду. Этот язык-щекотальщик вызывает в спине, бедрах и внутренностях Т. судороги желания, он опрокидывает Эфину на живот, наваливается тяжелым мешком на ее спину. Влажные губы шепчут ей в ухо непристойные слова. Набухший орган протискивается между ног и устраивается в теплом уютном гнездышке. Рука Т. скользит по укромным местам тела Эфины, возбуждая, даря наслаждение. Из ее горла вырываются странные, похожие на воркование звуки, ты как горлица, говорит Т., дыша ей в спину. Он нашел указательным пальцем заветную дырочку, и его голубка воспаряет, как на ковре-самолете.

Эфина изменилась. Ее груди отяжелели, она располнела в талии. Эфина теперь не такая гибкая, она то и дело застревает перед зеркалом. Это совершенно необъяснимо. У нее была очень тонкая талия. Она могла наклониться вперед, выгнуться назад, сделать круговые движения в любую сторону, совсем как гуттаперчевая. Эфина без труда доставала кончиками пальцев носков ног. Она была гибкой. И хрупкой. Что могло случиться? Эфина ничего не заметила. Она стала более скованной. Ненамного, Т. говорит, что ничего не заметил, но разве можно доверять мужчинам, они и на собственном теле складок не замечают. Когда Эфина наклоняется, у нее на животе образуются две складочки, этого тоже не должно было случиться. Она уверена, что, скажем, год назад складок не было. Она достает из шкафа одежду и принимается мерить вещи, одну за другой. Все они хорошо сидят, она влезает в брюки, а юбки если и тесны в талии, то разве что самую малость. Да, но совсем недавно юбки не только не обтягивали живот, но даже были чуточку велики ей. Она уверена, что стала менее гибкой. Т. это отрицает. Т. лежит на кровати с журналом. Т. говорит, что в постели Эфина гибкая, и великолепная, и вовсе не пополневшая. Нет, нет, нет, нет. Но Т. не имеет ни малейшего желания повторять это всю ночь, ему хочется почитать журнал. Эфина надевает старый лифчик. Странно, но он ей впору. А ведь она носила его, когда ее сын был совсем маленьким. И все-таки она уверена, что ее грудь отяжелела. Т. не издает ни звука. Т. больше никогда ничего об этом не скажет. Об отяжелевшей или не очень отяжелевшей груди. При жизни Т. не вымолвит ни слова, не издаст ни звука насчет отяжелевших или упругих грудей. Он хочет дочитать журнал. Эфина думает, что он дает задний ход, чтобы не заставлять ее страдать по поводу груди. Чтобы она не расстраивалась из-за пышных грудей под свитером. Да, у нее тяжелая грудь. Грудь старой женщины.

Т. гуляет со старой женщиной и собакой. Не похоже, что он сильно любит пса, хоть и старается. Но имя произнести не может и говорит просто – собака. А ведь собаку зовут Пюк. На прогулке Т. выглядит так, словно несет на плечах всю тяжесть мира. Он не любуется зеленью, тащится, глядя в землю, шаркает, а если ему делают замечание, еще больше замедляет шаг. Гуляльщик из него никакой. Завидев скамейку, он тут же плюхается на нее, чтобы отдохнуть, и прогулка окончательно зависает. Он глух к советам насчет пользы прогулок на свежем воздухе и ходьбы пешком, якобы оказывающих прямое воздействие на уменьшение размера талии и насыщение крови кислородом. Больше того – он считает, что ходьба может и повредить. Воздух в городе слишком загазован, и личный врач Т. решительно не рекомендует своему пациенту дышать им, учитывая форму его ступней, угол коленей. Конфигурацию таза, состояние позвоночного столба и выпуклости черепной коробки. Т. – чемпион по фарисейству. Он может провести всю вторую половину дня, сидя на скамейке, и утверждать, что это была прогулка. Торчать в бистро и утверждать, что отлично проветрился. Он с трудом передвигает ноги. Зеленая лужайка пугает его. Лес навевает скуку. Холм повергает в мрачное настроение и вызывает насморк, отит и дурноту, так что приходится срочно вести его домой. Но никто никогда не услышит, что Т. не любит гулять. С Т. не случается неувязок. У него не бывает проколов. Он не уклоняется от прогулок. Неправда, что он плохо движется. Что его мышцы ослабели. Что мускулы стали дряблыми. Что его тело превратилось в скелет в плаще. Нет, Т. говорит, что он и его спутница совершают пешие прогулки по воскресеньям, и старая женщина, его подруга, никогда не опровергает этих слов и не утверждает, что Т. немощен. Т. не должен потерять лицо. Он должен лелеять свой образ, пусть даже тот и не имеет ничего общего с действительностью. Когда наступает воскресенье и подруга Т. предлагает ему отправиться на прогулку, держа на поводке слюнявого, лижущего стены пса, Т. с радостью соглашается. Кажется, что он в отличной форме и способен совершить долгий трехкилометровый поход, о котором они говорят уже много месяцев. Вот только на улице идет противный дождь. Или туфли жмут. Или гремит гром. Или пломба выпала. Или слишком жарко. Или кто-то его укусил. Или он встретил приятеля, с которым не виделся аж со времен учебы в колледже, и тот предложил выпить кофе. Или у него есть лучшее предложение. Или шнурки порвались. Или воспалился седалищный нерв. Или птица накакала на голову, и нужно немедленно вымыться. Или собака взбесилась. Или он поссорился с подругой. Или захотел ласки, причем немедленно. Или его позвали к телефону, и звонок очень важный. Или хочет купить жвачку, и необходимо обойти весь город в поисках открытого магазина. Или он ужасно проголодался, или его мучит жажда. Или пищеварение подвело. Или начался неукротимый понос. Или хочет посмотреть пьесу, и спектакль начинается через полчаса. И вот Т. и его старая подруга решают, что в это воскресенье будет разумней пойти на прогулку в парк. Кстати, и пес обрадуется. Песик Пюк обожает парк. Там есть деревья, не раз помеченные самим Пюком и другими собаками, которые каждый день гуляют в парке. Пюку нужны его метки, это важно, иначе он рискует впасть в серьезную депрессию, так что из двух зол приходится выбирать меньшее. Т. направляется в парк, где есть веранда. Старая женщина, его спутница, бродит одна со своей собакой, а Т. сидит на стуле, машет им рукой и просит официанта принести ему газету.

Вечер, Т. с Эфиной в театре. Во время спектакля Т. пытается отбить у политика сидящую между ними женщину. У политика томное лицо и красивые голубые глаза. Зато у Т. пухлая тяжелая ладонь. Ну вот, женщина все время отодвигает колено, но Т. опытен и не теряет надежды. Женщине сорок восемь с половиной лет, и Т. страстно желает ее с незапамятных времен. Ему нужно поспешать, пока она совсем не увяла, иначе они никогда не порезвятся в его постели. Она хороша, эта женщина. Голубые глаза. Морщины не портят лица, а придают ему особую прелесть. Эта женщина – одна из записных городских красавиц. Т. ищет ее глазами среди посетителей бара, пьющих шампанское. Не так-то легко выслеживать одну женщину, когда другая держит тебя под руку, однако можно использовать толпу, которая вдруг – вот ведь незадача!

– случайно разлучает вас со спутницей. Можно столкнуться с соперником и поприветствовать его так громко, чтобы звякнули бокалы и обернулись люди, и тогда есть надежда встретиться взглядом с голубоглазой блондинкой. Голубые глаза задержатся на вас не дольше секунды, но этого триста тысяч раз достаточно, и Т. хорошо известно, что означают уязвленные взгляды других женщин, подносящих к губам бокалы с шампанским. И их губы, спешащие произнести какую-то ерундовую реплику своему визави: его послание дошло, глаза Т. захватили цель, и он снова встретился взглядом с голубоглазой женщиной. Именно так все и бывает, и Т. не теряет надежды заарканить в один прекрасный день женщину сорока восьми с чем-то лет. Он стоит на месте, внутри толпы. Эфина цепляется за его руку. Т. посылает ее за шампанским, а сам направляется в другую сторону, ловко огибая людей. Он снова шумно приветствует политиков, так что застенчивая от природы Эфина не решается подойти к нему. Т. собирает вокруг себя кружок дам и крепко обнимает двух представительниц прекрасного пола. Дамы смущенно хихикают, а Т. чувствует спиной взгляд маленьких глаз Эфины. Она заставила его надеть пиджак и белую рубашку, и Т. чудо как хорош. Она вымыла ему голову, его щеки свежевыбриты, глаза блестят. Взгляд у Т. насмешливый и хитрый. Он видит, что женщина сорока восьми лет стоит совсем близко, и он уводит ее от политика, не обращая внимания на плещущуюся в его глазах ярость. Вот и вы, моя драгоценная, говорит он, адресуясь скорее к окружающим, чем к женщине и давая понять, что их связывает давняя и нерушимая дружба. Прекрасная пленница разгневана. Толпа завидует и восхищается. Т. дружеским жестом приобнимает хрупкую фигурку женщины и только что не щупает ее за бедро. А, вот и ты, произносит за его спиной тонкий голосок Эфины. Т. представляет Эфине красавицу. Моя очень хорошая, моя очаровательная подруга. Новоявленная подруга пожимает Эфине руку. Схожу за шампанским, объявляет Т., поскольку в руках у Эфины только два бокала. Он ловко пробирается через толпу к бару. Эфине и женщине сорока восьми с половиной лет нечего сказать друг другу, и Эфина отдает ей бокал, предназначавшийся Т. Нужно заполнить повисшую неловкую паузу, и они по очереди вымучивают из себя вопросы, то и дело бросая взгляд в ту сторону, где испарился Т. Его вроде бы остановил какой-то приятель, и он больше не вернется, даже если они умрут от жажды или голода. Рад вас видеть, как поживаете? – восклицает Т., и головы присутствующих снова поворачиваются в его сторону. «Якобы друг» стоит рядом с миниатюрной прелестной спутницей. Т. говорит без умолку, не давая мужу вставить ни слова, но руку жены из своей огромной лапищи не выпускает, поглаживает, пощипывает, в общем, подает ей всяческие выразительные знаки. Женщина улыбается во все тридцать два зуба. Слишком просто, думает Т. Он не намерен останавливаться. Все должны увидеть и оценить его. Сегодня вечером он не выходил на сцену. Так пусть посмотрят на него в фойе, он сыграет для публики свой скетч. Он говорит, смеется, он принадлежит зрителям. Несколько комплиментов девушкам за стойкой бара, у них пухлые щеки, им нет и шестнадцати, и они, возможно, никогда не видели великого злого Т. Россыпь похвал директрисе театра, она близкая подруга, побывала в объятиях Т. и, подобно всем остальным его любовницам, мечтает, чтобы он снова раздел ее, но у Т. много других забот. Попытка незаметно обогнуть актера, сыгравшего главную роль в сегодняшнем представлении, не удается, и Т. пускается в пространные рассуждения о политике, погоде и возобновляемых энергиях. Этот тип и через сто лет не дождется от него доброго слова. Группа политиков. О, этих типов Т. обожает, они слетаются в театры на все премьеры, они – благодарные зрители и иногда приводят с собой хорошеньких женщин. Т. мгновенно завоевывает их внимание, подчиняет себе, начинает говорить на понятном им языке. Рад встретить вас здесь! – восклицает он, стоя в кружке избранных. Т. всегда превосходно себя чувствует среди избранных. Он болтает, не закрывая рта, не боится говорить ужасные вещи, перемежаемые короткими паузами. Он полностью расторможен. Он непредсказуем и способен неожиданно взорваться и обозвать вас бандой придурков или влепить звонкий поцелуй чьей-нибудь супруге. Но Т. забавный и веселый, если Т. с вами, значит, вы близки к артистам и народу. Политики сверлят Т. взглядами. Они сдерживаются, чтобы не надавать ему пощечин. Они видят в Т. льстеца, грубияна, оппортуниста. Когда поженимся? – кричит Т., прижимая к себе престарелую мать некоего председателя чего-то там. Он замечает приближающийся силуэт Эфины и начинает потихонечку двигаться в противоположную сторону. На его пути оказывается девушка. Т. бросает на нее красноречивые взгляды, как когда-то в юношеские годы. Она краснеет и отворачивается, но Т. разливается соловьем, и ему удается снова завладеть ее вниманием. Хотя обращается он к другим дамам. Говорит с политиками, а те гладят его по шерстке. Мол, Т. должен наконец получить Премию. Об этом много говорят каждый год, ничего еще не решено, остается завоевать еще несколько голосов. Это просто недоразумение, что Т. – с его-то биографией! – до сих пор не получил Премию. Если кто-то и заслуживает Премии, это, конечно, он. Т. скромно опускает глаза. Он не знает, что и сказать на сей счет. Было бы просто отлично получить Премию – что да, то да. Но. Действительно ли он ее заслужил? На высоте ли он положения? Достаточно ли он велик? Этого Т., конечно, вслух не произносит, он только улыбается вьющимся вокруг дамам. Дамы – надежная опора. Они всегда готовы протянуть вам руку или другой предмет, чтобы вы могли на него опереться. Они представляют в ваше распоряжение свои зрачки, точнее, место, куда можно шагнуть и перейти вброд на другую сторону. Эфина уже совсем близко. Представить ее этим господам – моя спутница. Толкнуть ее в их объятия, ловкий пируэт, все хохочут, а ты исчезаешь, как туз червей в рукаве. Актер, один из тех, что играл сегодня вечером. Привет, говорит Т., который всегда терпеть не мог этого человека. Он молод, красив и талантлив, но Т. не желает ничего замечать. Актер не боится Т., чьи манеры никогда не производили на него особого впечатления. Ты был в зале? – небрежно бросает он. Пришлось, отвечает Т. и кивает на отбивающуюся от политиков Эфину. Пауза, потом актер говорит: пойду возьму себе выпить. Давай, отвечает Т., готовясь к отходу. Некоторое время он бродит между столиками. Старушки медленно цедят ликеры. Не дать себя поймать, потом не вырвешься. Взгляд Т. блуждает над головами. Ему нет равных в уклонении от надоед. Их приветствия наталкиваются на глухую стену, он не боится быть невежливым.

Вот две маленькие актриски, они участвовали в сегодняшнем спектакле. Вблизи они вполне неплохи. Сидя в кресле в третьем ряду, Т. готов был поклясться, что они красавицы. Он бы не моргнув глазом согласился жениться. Он знает театр как свои пять пальцев, но вечно попадается. Волшебная шкатулка, составленная из трех перегородок. Приукрашивательница уродств. Машина, сжимающая время, материю и пространство. Две эти посредственные актрисульки выглядели внутри нее как драгоценности. Т. расточает им комплименты. В эту минуту он говорит не с женщинами – со сценическими жемчужинами. Он обнимает их за плечи и ведет к бару. Вот две мои принцессочки, объясняет он in extremis попавшейся им на пути Эфине, чтобы пресечь возможные упреки. Принцессы тихи и нежны, и Эфина не протестует. Хоть и не понимает, с чего бы Т. бегать за юбками. Т. чувствует, что Эфине скучно. Он обнимает Эфину, привычно глядя поверх ее головы. Актрис зовут Анник и Соня. Т. больше нравятся их сценические имена. Вообще-то, обе девушки – посредственности, и волосы у них так себе. И одежда. Насколько может разглядеть в толчее Т., пальтишки на них бедненькие, а туфли – на низком каблуке. Асторина и Мелисетта! – восклицает он, заставляя их умолкнуть. Асторина и Мелисетта улыбаются, им хорошо знаком этот тип мастодонтов. А вот и женщина сорока восьми лет с присными. На сей раз политик крепко держит ее при себе, и она не смотрит Т. в глаза. Тем хуже. Т. тянет Эфину к выходу. Ты слишком себя утомляешь, говорит Эфина лежащему на кровати Т., растирая ему лодыжки.