Текст книги "Мед и яд"

Автор книги: Ноэль Бейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

5

Дорога домой прошла в полном молчании. Марианна вспоминала, как они с Фредом много лет назад строили планы, болтали, смеялись. Да и любая минута молчания была наполнена теплом. Сейчас же их молчание было тяжелым, как нависшая грозовая туча.

Как только машина подъехала к дому, Марианна выскочила из нее. Фредерик лениво последовал за ней.

Это был поистине день несчастливых совпадений: миссис Лойтер встречала их в дверях.

Она увидела Фреда, и Марианна без особого удовольствия наблюдала, как мать рассыпалась в улыбках и комплиментах, приветствуя его.

– Как я рада тебя видеть, Фредерик!

О Боже, подумала Марианна. Похоже, пятиминутной беседой на пороге тут не отделаешься.

– Так моя дочь пригласила тебя пообедать? Не очень хорошо с ее стороны не позвонить и не предупредить меня об этом. – Миссис Лойтер рассмеялась своим мягким гортанным смехом.

– Нет, она меня не приглашала.

– Я забыла, – сказала Марианна. Она вошла в холл, загораживая собой вход. – Надеюсь, вы когда-нибудь пообедаете с нами, Фредерик. Хотя, я думаю, вы слишком заняты, чтобы принять внезапное приглашение.

– Я обязательно как-нибудь пообедаю с вами, – ответил Фред, насмешливо глядя на ее плотно сжатые губы.

– А почему не сейчас? – Миссис Лойтер выглянула из-за плеча Марианны. – У нас к обеду запеченное мясо с овощами. Не слишком экзотическое блюдо, зато очень вкусное.

– Лучше и представить нельзя, – произнес Фредерик с приводящей Марианну в ярость улыбкой и вошел в дом вслед за ней.

Ее мать права. Фред Галли, когда хотел, обладал огромным обаянием, просто избыточным. Миссис Лойтер была очарована им буквально через минуту.

Чета Лойтеров всегда любила Фредерика. Марианна поражалась, как это мать может не замечать его безжалостности, высокомерия, все сметающей на пути целеустремленности, которые скрывались за лучезарной притягивающей улыбкой и показным добродушием. Однако говорить об этом бесполезно.

Любое замечание пропало бы даром или было бы истолковано в его пользу.

Они прошли в гостиную. Марианна уныло слушала теплую беседу двух людей, которые действительно нравились друг другу, и мучительно изобретала какое-нибудь подходящее недомогание, которое избавило бы ее от необходимости присутствовать на этом вечере.

– А теперь, – заявила миссис Лойтер, после того как подала всем бокалы с аперитивом, – давайте сразу покончим с официальной частью этого обеда.

Фредерик вопросительно поднял брови. Настроение Марианны совсем упало. Она отпила большой глоток из бокала, пытаясь привести в порядок нервы. Потом присела.

– Звучит интригующе, – медленно, растягивая слова произнес Фредерик.

– Я была очень довольна, когда Марианна рассказала мне, кто собирается купить компанию Эмери, – начала миссис Лойтер. – Когда мистер Добсон сообщил, что нам придется продать «Лойтерс», это явилось большим ударом. Понимаешь, эта компания любимое детище Эмери. Одна только мысль о том, что появится какой-то незнакомец и попытается прибрать к рукам компанию, приводила меня в ужас. Я боялась любого человека, который рассматривал бы фирму только с точки зрения собственной выгоды.

Фредерик кивнул. Марианна скептически наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. Ей было интересно, насколько искренним является это сочувствие.

– Понимаю, – произнес он.

– Понимаешь? – Марианна невинно взглянула на него, чуть приподняв брови и изогнув губы. – Ты что же, делаешь предложение каждой приобретаемой тобой компании как сочувствующий друг, а не как вкладчик, желающий получить дивиденды с вложенных денег?

Фред нахмурился.

– Я всегда справедлив к тем, у кого покупаю фирмы.

– Очень убедительно, – промурлыкала Марианна со сладкой улыбочкой.

– Я говорила тебе, Марианна, – торопливо начала миссис Лойтер, с упреком взглянув на дочь, – что не могла знать заранее, какие могут возникнуть помехи. Возможно, при более детальном изучении окажется, что компания стоит не меньше, чем ты готов заплатить? Ты можешь быть совершенно откровенней с нами, Фредерик. В конце концов мы старые знакомые.

– Мама, деловой человек никогда не бывает откровенным, – заявила Марианна. – Они дипломатичны. Как политики и торговцы.

– Твой отец был честным человеком.

Марианна отвернулась. Она подумала о Стиве, о своем замужестве, о жертвах, принесенных еще до того, как она достаточно повзрослела.

– Цена не имеет значения, миссис Лойтер, – отрывисто произнес Фредерик. В полной тишине он поставил бокал на стол и откинулся на спинку дивана. – Вы сказали, что хотите откровенности; ну что ж, я буду прямолинеен. Это дело могло бы закончиться неделю назад, если бы ваша дочь не отказывала мне в содействии.

Фредерик мельком взглянул на Марианну, которая пыталась скрыть выражение холодной ярости, и неторопливо продолжал:

– Я знаю, что в городке бытует мнение, будто члены семьи, владеющие фирмой, поддерживают меня. Вероятно, если бы я был посторонним человеком, это не имело бы такого значения, но все знают, что мы с Марианной хорошо знакомы, и большинству людей известно, что мы были с ней… в определенных отношениях.

– Ну и что из того? – язвительно спросила та, чувствуя, что краснеет.

– Ничего особенного. Понимаете, миссис Лойтер, если я куплю фирму без поддержки со стороны вашей дочери, то это долго еще будет поводом для пересудов. Люди станут интересоваться, почему у вас и покупателя враждебные отношения, и могут подумать, что вас вынудили продать компанию. Это вызовет у них подозрения на мой счет. В конце концов, сколько я себя помню, Лойтеры пользуются уважением в этом городе. Мой бизнес сильно пострадает, потому что невозможно успешно работать в атмосфере враждебности.

– Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь? – спросила Марианна, чувствуя железную логику и пытаясь вывернуться из ее тисков.

Он покачал головой.

– В большом городе вас никто не знает. А здесь знают все. Это постоянный процесс выживания. Представь себе, что Рик Перкинс продаст свою забегаловку кому-нибудь, кого здесь не признают. Много ли времени понадобится, чтобы трактир лишился посетителей? После этого он будет вынужден совсем закрыться.

Миссис Лойтер медленно кивала в знак согласия.

– Я не отказываюсь продать ему компанию отца, – виновато прошептала Марианна, злясь на себя за этот тон. Ей не в чем себя упрекнуть. Разве это ее вина, что Фред поставил условия, которые невозможно было выполнить? Разве это ее вина, что он вернулся с одной только целью – отомстить?

– Что-то в твоем голосе не слышно энтузиазма, моя дорогая, – сказала миссис Лойтер с мягким упреком, заставившим Марианну покраснеть еще сильнее.

– Совсем не слышно, – пробормотал Фредерик, скользя по ней глазами. Он едва сдерживал смех.

– Дорогая, – сказала миссис Лойтер, поднимаясь. Ее голос стал твердым, – надеюсь, ты как следует подумаешь об этом. И надеюсь, что ты сделаешь все, что в твоих силах, для оказания Фреду полной поддержки. Я пойду проверить, как там обед. Обсудите все между собой.

– Ты… Ты… У меня даже нет слов, Фред Галли! – воскликнула Марианна, как только дверь за ее матерью закрылась.

Он ухмыльнулся.

– Твоя мать сказала, что хочет откровенности, а я только выполнил ее просьбу.

Марианна залпом выпила еще один бокал вина. Ей было необходимо прийти в себя. Она попыталась сформулировать подходящий язвительный ответ.

– Тебе придется признать, что в моих словах есть здравый смысл, – продолжал Фред, прежде чем она успела обдумать свою реплику.

– Ничего мне не придется признавать!

– Твоя мать согласна со мной.

– Просто тебе удалось ее убедить, – мрачно пробормотала Марианна. – Ты все правильно рассчитал. Тебе следовало бы изучать право, Фредерик. У тебя достаточно изощренный ум.

– Это комплимент? – Он выглядел невозмутимым. Его губы насмешливо изогнулись.

– Нет, но я уверена, что ты понял именно так. Как тебе удалось так быстро обратить в союзницу мою собственную мать?

– Она умная. Я просто сказал, что нуждаюсь в вашей помощи, чтобы добиться успеха в этом рискованном предприятии.

– Твое представление о сотрудничестве совпадает с мнением моей матери? – усмехнулась Марианна. – Как ты думаешь, что она скажет, если я сообщу ей всю правду? Что в твои намерения входит не случайное приглашение на обед и радостные приветствия на улице, а обручальное кольцо на моей руке?

– Кто знает? Может, она умрет от радости.

– И если я расскажу ей, что единственная причина, по которой тебе требуется мое так называемое сотрудничество, не имеет ничего общего с компанией?

– Скорее всего, она тебе не поверит.

Их глаза встретились. Марианна почувствовала, что у нее закружилась голова. Кажется, она слишком много выпила.

Марианна прикрыла глаза рукой.

– У меня кружится голова.

– Бедняжечка, – прошептал он с низким соблазнительным смешком. – Тебя переполняет радость, оттого что ты выходишь за меня замуж? Или ты перепила? Кажется, тебе удалось осилить целых три бокала?

– Ненавижу людей, которые считают чужие бокалы. И я не собираюсь выходить за тебя замуж.

Вошла ее мать и объявила, что обед почти готов. Марианна поднялась, искренне надеясь, что ей удастся пересечь комнату по прямой.

– Пойду переоденусь…

Принимая прохладный душ, Марианна попыталась собраться с мыслями, но безуспешно.

Фредерик с давних пор мог кого угодно заткнуть за пояс в полемике. Так же он поступил и с ней, причем очень умело.

Марианна, разумеется, не собиралась сдаваться, но было так приятно расслабиться и не думать о том, как ей остановить его, не заслужив при этом осуждения матери.

Спустя пятнадцать Минут Марианна в джинсах и светло-зеленом свитере вышла из комнаты. Из гостиной доносился смех матери и низкий глубокий голос Фредерика.

Когда Марианна вошла, они оба обернулись, и ее мать, все еще смеясь, сказала:

– Больше никаких разговоров о продаже. Фред рассказывает мне об Америке. Всегда мечтала там побывать.

– Неправда, – заявила Марианна. Может она доставить себе удовольствие, выпив еще один бокал вина? В конце концов, вечер закончится нескоро. После душа она чувствовала себя гораздо лучше. Вялость и пустота исчезли. – Вы с папой терпеть не могли отдыхать за границей. Из Европы вы всегда возвращались измученными.

– Верно, – охотно согласилась миссис Лойтер. – Но в устах Фреда это звучит так заманчиво.

Да, это он умеет, подумала Марианна.

– Ты знаешь, дорогая, что Фред теперь владеет несколькими компаниями? – спросила мать.

– Вот как? – Марианна пыталась придать своему голосу заинтересованность. – Поразительно. Подумать только! Это впечатляет.

– Должно быть, это ужасно трудно, – с глубокомысленным видом произнесла миссис Лойтер, снова обращаясь к Фредерику. – Я слышала, в Америке очень сильная конкуренция. Это действительно так?

– Более чем. – Он снова налил себе вина и отпил изрядный глоток. – Первое время я спал едва ли два часа в сутки. Работал как сумасшедший. Не помню, чтобы я когда-нибудь столько работал.

Он рассмеялся, миссис Лойтер тоже. Когда он хочет быть обаятельным, подумала Марианна, немного найдется людей, способных ему противостоять, особенно среди женщин.

– Я жил в такой чертовой дыре, – продолжал он, – что контора казалась дворцом по сравнению с ней.

– Как это ужасно. – Миссис Лойтер посмотрела на дочь в надежде, что та поддержит разговор.

Марианна любезно пробормотала:

– Как жутко. И несмотря на это, ты боролся? – Она уже все решила. Если нужно быть заодно с ним, по крайней мере в присутствии ее матери, что ж, она будет вести себя безупречно.

Фредерик прищурился и серьезно взглянул на нее.

– Да, я боролся, Марианна, хотя по некоторым причинам мне очень хотелось вернуться. Я уехал в Америку, чтобы добиться успеха. Только тогда я смог бы приехать сюда.

– Какая целеустремленность, – одобрительно кивнула миссис Лойтер. В свое время она вышла замуж за такого же честолюбивого человека. И эту черту характера она могла понять. – Я так надеюсь, что ты купишь компанию Эмери. – Ее глаза утратили свой неповторимый блеск. – Я знаю, что тогда она будет в надежных руках. – Миссис Лойтер повернулась к дочери. – Ведь правда, дорогая?

– Ну, если ты так считаешь, – пробормотала та, но, встретив неодобрительный взгляд матери, поспешила добавить: – Я уверена, что Фред в один миг уволит всех членов правления.

Мать закивала.

– Незадолго до смерти Эмери беспокоился об этом, – сказала она.

Марианна удивленно взглянула на мать. Ее отец беспокоился о компании? Он никогда не притворялся.

– Почему? – спросил Фред, и Марианна заметила, как он насторожился.

Миссис Лойтер пожала плечами.

– Он знал, что в правлении не все гладко, но был категорически против увольнения старых друзей, а они составляли в компании практически всю иерархию. – Она быстро взглянула на Фредерика. – Ты ведь понимаешь, какие могли быть последствия? Все друг друга знают, пойдут разговоры.

– Опасная ситуация.

– Может быть. Но с другой стороны, это обеспечивало ему моральную поддержку. Эмери просто-таки ломал голову, пытаясь принять какое-нибудь решение. Давно он так не беспокоился. Он никогда не рассказывал мне, что случилось, и в конце концов, что бы там ни было, он все поставил на свое место. – Миссис Лойтер поднялась. – Ну, ладно. Хватит воспоминаний. Пойду посмотрю, как там рагу. Я вас позову, когда все будет готово.

Марианна, конечно, тут же вскочила и предложила сделать все вместо матери, но та покачала головой.

– Нет, дорогая, ты останешься здесь занимать Фредерика. Вы так долго не виделись. – Она с любовью посмотрела на Фреда. – И помните, никаких разговоров о продаже!

Как только миссис Лойтер вышла из комнаты, Фред искоса взглянул на Марианну.

– Голова еще кружится? – спросил он. Голос звучал насмешливо, и Марианна нахмурилась.

– Ни капельки.

– Скоро закружится, если ты прикончишь и этот бокал. Ты же никогда много не пила.

Марианна вспыхнула и допила вино.

Он засмеялся. У Марианны и прежде мурашки пробегали по телу от этого порочного, заразительного смеха. Сейчас она испытывала те же ощущения. Или это всего лишь плод ее воображения?

– Не думай, что ты добьешься своего только потому, что я с тобой не спорю, – бросила Марианна, недовольно сознавая, что в комнате слишком жарко, или слишком тесно, или слишком… не так. Этим «не так» было его присутствие. Фред полуразвалился на диване. Она с трудом смогла отвести глаза от его брюк, обтягивающих мускулистые ноги.

– Забудь об этом.

– Тебе ведь все это нравится, правда? – с трудом сдерживая горечь, спросила она. – Тебе нравится смотреть на меня, когда мне неудобно.

– Мне всегда нравилось смотреть на тебя, Марианна, – двусмысленно произнес он, вгоняя ее в краску. Она взволнованно поднялась и стала расхаживать по комнате. Под пристальным взглядом Фреда она чувствовала себя как букашка под микроскопом.

– Ради Бога, перестань метаться по комнате, – приказал он, и Марианна удивленно взглянула на него.

– Кажется, тебе понравилось отдавать распоряжения, Фред, – вкрадчиво сказала она, останавливаясь около него.

Пальцы Фредерика быстро поймали ее запястье, и он усадил Марианну на ручку кресла. Она с трудом удержала равновесие, чтобы не упасть ему на колени. Внезапность этого жеста привела ее в замешательство, и она, рассерженная и смущенная, воззрилась на Фреда.

– Так-то лучше, – довольно заявил он, крепко держа Марианну.

Ей не оставалось ничего, кроме как сидеть на месте. Все попытки вырваться оказались бесполезными. Фредерик был очень силен. Он пригвоздил ее к креслу легко, без всяких усилий, словно тигр, придавивший своей лапой мышь.

– Ты, конечно, можешь думать, что я здесь только по одной причине. Я так и дрожу от удовольствия, видя, как ты задираешь нос. Но веришь ты или нет, но я очень хотел повидаться с твоей матерью. Я по ней соскучился. – Голос Фреда, глубокий, бархатный, прямо-таки гипнотизировал ее. Марианна вглядывалась в точеные черты его лица, с трудом пытаясь скрыть смущение. – Твоя мама все еще болеет? – спокойно спросил Фредерик.

Марианна опустила глаза.

– Борется с болезнью. Как, впрочем, и всегда.

– Она сильная женщина.

– Кент говорит то же самое.

Фредерик резко поднял голову и сжал ее запястье.

– А! Доктор Левинсон. Мы с ним так и не поговорили. Он это сказал как врач или как друг? Неужели ты дурачишь старину Левинсона? Ты мне этого не говорила.

– Мы друзья, – холодно сообщила Марианна.

Что это – ревность? От такой мысли ее сердце вдруг радостно забилось, но радость оказалась недолгой. Если Фред ревнив, то это еще не значит, что он влюблен в нее. Может быть, он просто уязвлен тем, что в ее жизни есть мужчина? Это делает ее менее ранимой. А он хотел ранить постоянно, хотел причинять ей боль, как это сделала она четыре года назад.

Да и вообще, решила Марианна, какая разница, как он ко мне относится? Она вглядывалась в красивые черты его смуглого лица, пытаясь понять, важно это для нее или нет. Однако Марианна постаралась отогнать прочь эти мысли.

– Маме очень плохо после смерти отца. – Она услышала свой голос, торопливый, взволнованный. – Родители так долго были вместе, и мама очень зависела от него. Отец заботился буквально обо всем. Она и понятия не имела об управлении финансами.

Интересно, он слушает? Фредерик пристально смотрел на нее, но, казалось, не понимал ни слова из того, что она говорила. Марианна вдруг почувствовала себя полной дурой.

– Как поживает твоя мама? – Марианна запнулась и откашлялась. От волнения она немного задыхалась. Может, сказать, что у нее болит горло? И что ей крайне необходимо выпить таблетку. Или ей снова сослаться на головокружение?

– Прекрасно. Хочет вернуться сюда. – Фред лениво положил ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. – Мама сейчас в Италии. Она побудет там еще пару месяцев, пока я не улажу здесь все дела. – Он рассеянно провел большим пальцем по запястью девушки, и все ее тело лихорадочно затрепетало. – Расскажи мне, что здесь произошло за последние четыре года, – тихо попросил он. – Только спокойно, без всяких споров. Тебе ведь как-никак придется со мной сотрудничать.

– Это слишком долго. – Марианна заерзала на ручке кресла. – И кроме того, мне неудобно так сидеть.

– Правда? – Фредерик озорно улыбнулся, потянув девушку вниз так, что она самым неподобающим образом свалилась ему на колени и стала отчаянно сопротивляться.

– Что ты, черт возьми, о себе возомнил? – Марианна была вне себя. Одной рукой Фред обнял ее за шею, а другая рука легла на ее бедро. Марианна снова попыталась вырваться, но эта рука медленно двинулась к ее груди. На Марианне не было лифчика, и она вдруг почувствовала, как наливается сладкой болью ее грудь под вязаным свитером, как от страстного желания набухли и заныли соски.

– Если сейчас сюда войдет моя мать, – как можно более отчетливо произнесла Марианна, – у нее будет сердечный приступ. – Фредерик был так близко, что она ясно видела темно-серые крапинки в его глазах и тоненькие линии морщинок. Марианна знала, что надо быть очень осторожной, иначе близость этого мужчины затуманит ее мозг, как фимиам, и тогда… тогда что? Одна только мысль об этом заставила запылать ее лоно.

– Тогда нам придется сказать ей, что я намерен стать ее зятем. И кроме того, она благополучно устроилась на кухне, присматривает за обедом, – прошептал Фред.

– У нее было достаточно времени, чтобы приготовить овощи и накрыть на стол, – заявила Марианна. Где-то внутри нее уже вспыхнул предательский огонь, готовый в любой момент вырваться наружу. Успокойся, резко одернула она себя, представь, что его ладонь не находится лишь в нескольких дюймах от твоей груди, что его губы не так близко к твоим, что все в порядке. Но Фред словно не слышал ее слов.

– Когда ты вышла за него замуж, – тихо сказал он, – я сходил с ума от одной только мысли, что ты будешь заниматься с ним любовью. – Его рука накрыла грудь Марианны, и она услышала тихий стон, невольно вырвавшийся из его груди.

Марианна задыхалась, она с ужасом сознавала, что если она сейчас закроет глаза, то окончательно утеряет контроль над собой. Она тщетно напоминала себе, что этот человек ничего к ней не чувствует, кроме ненависти. Все ее тело пылало от страстного желания ответить на его ласки, но она отчаянно этому сопротивлялась. Это вино во всем виновато! Фред был прав: ей не следовало столько пить.

– Пусти меня, – произнесла Марианна как можно более ровным тоном. – Я не хочу говорить ни о нем, ни о моем замужестве. Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне.

– Неужели? – прошептал Фредерик. – Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя.

– Нет! – Марианна дернулась, но безрезультатно. Ее руки и ноги словно налились свинцом. Ей хотелось вскочить, убежать, но тело отказывалось повиноваться.

Фредерик взглянул на нее, и его пальцы стали играть с ее грудью. Марианне хотелось пронзительно закричать и от отчаяния, и от желания. Она сжала кулаки и попыталась взять себя в руки.

– Перестань. Я не хочу, чтобы ты это делал, Фред. Наше время давно прошло, – еле слышно произнесла она.

– Не лги. Тебе это нравится. – Он поднял свитер Марианны, обнажая ее грудь, и захватил губами затвердевший сосок. Она вздрогнула всем телом. Мы враги… враги, думала она, но никакие доводы не помогали.

Марианна сжала обеими руками его голову, содрогаясь под действием эротических импульсов, пронзающих все ее существо, эхом отдающихся в каждой клеточке тела.

– Расскажи мне, – хрипло пробормотал Фред, – расскажи о нем. Мне нужно это знать. Стив умер, и прошлое не может больше преследовать тебя.

– Мне нечего рассказывать. – Марианна отстранилась, подавленная тем, что произошло.

Все снова встало на свои места. Фред откинулся в кресле, сердито махнув рукой.

– Черт бы тебя побрал, Марианна! – вырвалось у него. Она соскочила с его колен и сделала два шага назад. Ноги у нее подкашивались.

– А обо мне ты подумал, Фредерик? Почему ты считаешь, что я когда-нибудь расскажу тебе о последних четырех годах моей жизни? – Марианна горько рассмеялась, ненавидя этого человека, пробудившего в ней желание. И ненавидя свое тело, предательски поддавшееся ему.

– Оставь свои проклятые секретики при себе! – резко сказал Фред, вставая. Марианна отступила еще на два шага. Похоже, он хотел сказать что-то еще – глаза его потемнели от гнева, он еле сдерживался. Но тут послышались шаги миссис Лойтер. Фредерик и Марианна почти автоматически отвернулись друг от друга. Как только мать появилась в дверях, Марианна натянуто улыбнулась стараясь не обращать внимания на Фреда.

Она была настолько душевно измучена, что чувствовала себя больной. У нее снова закружилась голова. Как будто она страдала от какой-то ужасной тропической лихорадки, просочившейся в каждую клеточку тела, отнимающей способность связно мыслить и действовать.

– Все готово, – весело сказала миссис Лойтер. Она взяла Фредерика под руку и попросила рассказать еще об Америке, о том, что он там делал. Марианна метнула в гостя быстрый взгляд из-под ресниц. Ей хотелось знать, так же взволнованно трепещет его тело, как ее собственное, или вся его страсть исчезла в ту минуту, когда она оттолкнула его.

Фред сказал, что хочет ее, и это действительно было так, но его ненависть была гораздо сильнее его желания. Женившись на ней, он мог удовлетворить и то и другое.

Но глядя сейчас на Фредерика, никто и не догадался бы, что у него на уме есть еще кое-что, кроме времяпрепровождения в приятной компании и ни к чему не обязывающей беседы.

Этот человек в первую очередь уникальный актер, думала Марианна. Даже подростком он всегда умел скрывать самые глубокие чувства, и похоже, с годами эта способность была отточена до совершенства.

Миссис Лойтер накрыла стол на кухне и извинилась перед гостем за такую неофициальность, заранее зная, что он только рассмеется и одобрительно хмыкнет. Так оно и произошло.

Мать Марианны принесла из винного погреба бутылку вина. Гость быстро и ловко открыл ее.

– Марианна почти не пьет, ведь так, дорогая? Сегодня я первый раз вижу, что она выпила больше бокала, – доверительно заговорила миссис Лойтер, пока Фред разливал вино.

– Я бы предпочла сегодня больше не пить, – осторожно согласилась Марианна, теребя в руке нож.

Фредерик пристально смотрел на нее. Его глаза так и сверлили Марианну. Он-то хорошо знал, что она не злоупотребляла вином, но, с другой стороны, не отказывалась выпить бокал. Марианна не забыла, сколько раз они открывали бутылочку вина и, откидываясь на подушки, болтали обо всем и ни о чем. И она была абсолютно уверена, что Фред тоже помнит об этом. Похоже, он помнил все.

– Стив… – начала было миссис Лойтер, но Марианна резко оборвала ее:

– Мама!

Разумеется, Фред всегда знал, что ее замужество было не таким уж удачным, но по некоторым причинам Марианне не хотелось раскрывать перед ним всю глубину этой неудачи. Она не смогла бы вынести его жалости, как, впрочем, и его презрения.

– Он любил пропустить стаканчик… – поддержал мать Фредерик, накладывая себе изрядную порцию цыпленка.

– И не один стаканчик, – отозвалась миссис Лойтер, скользнув взглядом в сторону дочери.

– Овощи, – громко объявила Марианна, – с нашего огорода.

Она никоим образом не хотела, чтобы ее мать начинала разговор о Стивене и его пристрастии к выпивке. Марианна хорошо знала, как ее родители были напуганы и очень обеспокоены его привычками, которые с годами неуклонно усугублялись. Сначала они пытались говорить об этом с ней и со Стивом, потом только с Марианной. Но когда речь заходила о проблемах, связанных с выпивкой, ее муж отмахивался или огрызался, Марианна отшучивалась, и в конце концов родители перестали говорить на эту тему. Ей пришлось научиться не обращать внимания на их тревожные взгляды, когда она и Стивен собирались в гости. Родителям, как, впрочем, и Марианне, все это очень не нравилось. Но они вежливо обходили молчанием этот вопрос. Только их глаза, беспокойные взгляды выдавали истинные чувства.

И теперь мать, без сомнения, решила, что Фредерик как старый друг имеет право влезать в их семейные дела, сердито думала Марианна.

– Мама, – твердо продолжала она, – все еще занимается своим огородом в конце сада. У нас есть все виды трав, зеленые бобы, картофель. А летом – изумительная клубника.

– В самом деле… – Миссис Лойтер смотрела на Фредерика, и ее лицо приняло робкое задумчивое выражение. – Дорогая, пойми меня правильно. Это только между нами. Мы с Эмери всегда надеялись, что… – Она запнулась. Марианна во все глаза смотрела на мать, холодея от ужаса при одном только подозрении о том, что та сейчас скажет. – Мы всегда думали, что вы… вы, может быть… кто знает? Глупо, правда? – миссис Лойтер улыбнулась. Фредерик взглянул на Марианну. Он тоже улыбался – улыбкой победителя.