Текст книги "Тетрадь смерти: Другая Тетрадь: Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б. (ЛП)"

Автор книги: Нисио Исином

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Да, как я и говорил. Это В.

– Я не в этом смысле… я имею в виду, вы его знаете лично?

Шестнадцатого L упомянул, что всегда знал о том, что убийца – В, так что она давно догадывалась, но пару дней назад он сказал кое-что, превратившее ее догадки в уверенность. Сделайте все, чтобы поймать убийцу. Величайший детектив столетия, L, никогда бы не просил о таком ради обыкновенного маньяка. И, поскольку его имя было в одну букву длиной…

– Да, – согласился электронный голос.

Вроде, не имея ничего против такого вопроса.

– Но Мисора Наоми, пожалуйста, держите это в строжайшей тайне. Подкрепление вокруг дома и мошенник с вором внутри не поставлены в известность о деле, над которым работают. Так для них будет лучше. Поскольку вы спросили, я ответил, но, вообще-то говоря, вам тоже лучше бы этого не знать.

– Поняла. В любом случае, кем бы ни был В, он опасный преступник, уже забравший жизни трех людей без единой на то причины. Но я хотела спросить.

– Что?

– Вы знаете преступника, но ничего не можете с ним сделать?

Это было…

С точки зрения Мисоры Наоми это было равнозначно вопросу, можете ли вы застрелить ребенка.

– Я ничего не могу с ним сделать, – сказал L. – Если быть абсолютно точным, я даже не знаю В. Он просто является тем, кого я опасаюсь. Но ничего из этого не влияет на мою беспристрастность. Конечно, мне было интересно это дело, и я взялся за него потому, что знал убийцу. Но это не повлияло ни на процесс расследования, ни на примененные методы. Мисора Наоми, я не могу смотреть на зло сквозь пальцы. Единственное, в чем я заинтересован, это справедливость.

– Только… справедливость? – хрипло выдохнула Мисора. – И… остальное неважно?

– Я бы так не сказал, но остальное не приоритет.

– Вы не простите никакого зла, чем бы оно ни было?

– Я бы так не сказал, но остальное не приоритет.

– Но…

Как тринадцатилетняя жертва.

– Есть люди, которых правосудие спасти не может.

Как тринадцатилетний преступник.

– Есть люди, которых зло может спасти.

– Есть. Но даже если так, – сказал L. Интонации его искусственного голоса ни на йоту не изменились, вежливо убеждая Мисору. – Справедливость могущественнее чего-либо.

– Могущественнее? Под могуществом вы имеете в виду силу?

– Нет. Я имею в виду доброту.

Он произнес это так легко. Мисора почти выронила телефон. Величайший детектив столетия, L. Детектив правосудия, L. Раскрывающий любое дело независимо от его сложности…

– Я не поняла вас, L.

– В самом деле? Ну, я рад, что мы это прояснили.

– Я вернусь к работе.

– Очень хорошо.

Она убрала телефон и прикрыла глаза. Ффух.

Лед выдержал. Она не провалилась.

Она просто услышала слово, попавшее в ноту. Ей сказали то, что ей нужно было услышать. Возможно, ей просто манипулировали.

Ни одна проблема не разрешилась. Сомнения никуда не делись. Решимости все еще недоставало. Но она чувствовала, как что-то переменилось, хотя до завтра все, конечно, вернется на свои места. Но даже если так, прямо сейчас она не собиралась принимать скоропалительных решений. Когда ее отстранение закончится, она снова вернется в ФБР. Мисора встрепенулась. И убийца из этого дела может стать милым сувениром.

"Так, в течение часа нужно позвонить Рюдзаки… надеюсь, он в порядке."

Блэкбэрри Браун и Блюзхарп Бэбисплит. Два Б. Б.. Квартира тысяча триста тринадцать и квартира четыреста четыре… действительно ли на третьем месте преступления не было ничего, что могло бы вывести один вариант из игры? Мисора не могла вынести мысли о том, что было. Они не смогли причесать все вероятности до конца, потому что не сделали всего, что могли, не сделали всего, что должны были…

"А. Ясно. Поэтому Q. Q.."

Она нащупала. Почему вторая жертва была Q. Q. вместо В. В.. Причину, заставившую его перевернуть девочку, переворачивая b в q. Чтобы предотвратить вероятность существования еще одного человека с таким именем. Вид сообщения, оставленного на месте первого убийства… подсказка, указывающая не на место, а на следующую жертву… такое построение шифра всегда оставляет вероятность другого человека с тем же именем. Почему он и взял Q. Q., гораздо более редкое, чем В. В.. Квортер Квин. Мисора понятия не имела, сколько еще Беливов Брайдсмэйдов или Бэкьярд Боттомслэш было в Лос-Анджелесе, но она точно знала, что та девочка была единственной Квортер Квин. Что означало не что иное, как их правоту и связь по В, а не Q.

В. В..

Но если убийца так попотел, чтобы убедиться в том, что ключ приведет только к одной персоне, почему последнее сообщение допускает две кандидатуры? Она проглядела какую-то важную деталь. Должно быть еще что-то, с чем нужно разобраться…

Кроссворд.

Она даже не пыталась его решить.

Теперь, когда она подумала о нем, всплыло еще несколько проблем, которые она не принимала во внимание раньше. Не только вопрос, в которой комнате случится убийство. Если они поймают убийцу, все разъяснится или…

– …запертые комнаты. На деле у него просто есть ключ?

В таком случае, он должен был думать об убийствах после того, как раздобудет его… он должен был изучать своих жертв какое-то время, прежде чем убивать. Они позаботились об отсутствии хвостов, но он наверняка уже знал о Мисоре, ждущей его здесь…

"Комната, запертая иголкой и ниткой… и иголка исчерпала свою полезность в третьей комнате. Даже если и была просто метафорой…"

Иголка-указатель. Стрелка-указатель.

И она была удивлена, обнаружив, что Вара Нинге имеют практическое применение… все комнаты предполагали, что они не более чем олицетворение жертв. Но, не посчитав их вместе с игрушками, невозможно было прийти к четырем стенам комнаты, как к сторонам циферблата. Возможно даже, что некоторые игрушки не принадлежали жертве… ради точности чисел. Выглядело правдоподобно. Четыре, три, два… количество Вара Нинге уменьшалось, последняя появится на месте четвертого убийства.

Если будет четвертое.

"Последняя Вара Нинге… я полагаю, будет помещена напротив двери? Похоже на то… скорее всего… но что в этом случае "всего"? Первое, что вы увидите, войдя в запертую комнату, приковывает взгляд раньше, чем тело…"

Безо всякой задней мысли Мисора встала и направилась к двери. Повернувшись к ней спиной, девушка оглядела комнату: просто комната, ничего примечательного. В данный момент это даже не было местом преступления. Ничего, кроме признаков обитания Блэкбэрри Браун.

"Вара Нинге всегда были на одинаковой высоте… расположение плавало по горизонтальной плоскости, но вертикальное было в общем одним и тем же. Примерно на уровне моей талии… насчет высоты…"

Мисора припала к полу.

Собственно, это означало, что она приняла свойственную Рюдзаки позу с подтянутыми к груди коленями, однако Мисора старалась не думать об этом. Если он был прав, и такое положение облегчало мыслительный процесс, тогда оно было штукой даже хорошей. В любом случае, никто не видит. Итак, если допустить, что четвертая комната не отступит от правила, и Вара Нинге окажется прибита напротив двери, в таком положении линия взгляда Мисоры пройдет как раз через линию взгляда куклы. У Вара Нинге, конечно, глаз не было, так что ее бы это мало тронуло.

"Только из-за того, что их следует считать с игрушками, не было нужды в размещении прямо напротив двери… если расположение имеет значение… положение… или это просто еще один каприз придирчивой натуры… ау!"

Мучительные раздумья в неуклюжей сидячей позиции послужили причиной потери равновесия, отчего Мисора чувствительно стукнулась затылком о дверную ручку. Потирая больное место, Мисора машинально обернулась… и…

Глаза уперлись в ручку двери, и

И переместились прямо вниз, на замок. Защелку.

Мисора резко, едва не свистнув в воздухе, развернулась и снова уставилась на противоположную стену. Там по-прежнему не было ничего, кроме девственной чистоты обоев. Но Вара Нинге, прибитая на этой высоте, будет не напротив двери.

Напротив дверной ручки.

Напротив замка.

Кукла была прямо перед защелкой.

– Ох… как я могла проглядеть?

О расположении Вара Нинге на уровне талии она знала с того самого момента, как получила полицейские отчеты. Запираясь на первом месте преступления, она краем сознания отметила, что поворачивала ручку у себя за поясницей. Дизайн двери во второй квартире, ясное дело, отличался, но принцип оставался тем же… а в третьем доме она поворачивала ручку и открывала дверь, балансируя подносом на пряжке ремня. Этого было достаточно для того, чтобы заметить принцип расположения Вара Нинге напротив замка. Даже не нужно было снова соваться в материалы. Но что дальше? Что, если Вара Нинге пришпилены к стене на высоте защелки… прямо напротив ручки пресловутого замка? Была на это причина?

Она двигалась к ответу, к которому двигаться не должна была.

Она может найти его, а может и нет.

В данном случае… она знала, что найдет.

Ответ, которому суждено было перевернуть с ног на голову все, что она знала об этом деле… и остановиться было невозможно. Она перешла черту, за которой еще можно было прервать нить дедуктивных рассуждений. Представив куклу на стене четвертой локации… доказательство от противного. Четыре куклы, три, две, одна!

– Нет, это не то… это не может быть правдой: трюк с запертой комнатой? Комната, запертая иголкой и ниткой… иголка была на третьем месте преступления, а нить? В щель под дверью… щель… пространство… беспространственный, тесный…

Запертая комната.

Запертая комната… обычно этот прием использовался, чтобы жертва насилия выглядела самоубийцей. Но в этом деле ничего подобного не было… что, если поставить все с ног на голову, означало… что запертая комната должна была превратить суицид в убийство.

Тогда что?

Тогда что?

– Ах…

Если честно…

Мисора Наоми за всю дорогу не сделала ничего, к чему бы не подталкивал ее Рюдзаки. Сейчас уже не было смысла возвращаться назад, к схожести b и q, к обнаруженному ими сообщению в книжном шкафу. Однако ее заключения о месте убийства кардинально менялись, стоило только Рюдзаки открыть рот, и замечание о том, что третье тело выглядит часами… Рюдзаки вел ее к этому с того самого момента, как она заметила отсутствие наручных. Он вытащил это обручальное кольцо, он отметил, что рука, нога и голова разной длины, он предложил стены в виде сторон циферблата…

Мисорой Наоми вертели, как марионеткой.

– А, верно… как он узнал?

Но теперь, наконец.

Мисора Наоми пришла к чему-то сама.

Правда.

И справедливость.

– Грррраааааааааааааааааааааааааааааааааааааарррррррррррхххх!!!

С концами забыв все установки на поведение, Мисора выдала рев, заставивший воздух вокруг задрожать. Вскочила, метнулась к столу. Схватив пистолет и наручники, она подлетела к двери и, повернув замок, вырвалась из комнаты 1313.

Лифт.

Времени мало. Эвакуационная лестница.

Вытащив из памяти детали плана здания, вложенного туда днем раньше, Мисора добежала до лестницы, ногой звезданула по двери и бросилась вниз, прыгая через три-четыре ступеньки.

Вниз.

Девять этажей вниз.

– Черт… черт, черт, черт, черт, черт! Как, как, как, как, как… как такое может быть?! Так, мать твою, очевидно!

Она была в бешенстве.

Не должна ли правда приносить облегчение? Когда правда проясняется, не должно ли вам становиться лучше? Но если бы это действительно было так…

Величайший детектив века, о котором говорили, что он решит любое вообразимое дело, как должна быть тяжела его ноша, что за боль он испытывает каждый момент… прошлый, настоящий и будущий.

Ноша, тяжелая настолько, что оставит согнутыми плечи.

Горечь во рту, заставляющая искать сладостей.

Она неслась так быстро, что почти пропустила свой этаж, и с трудом смогла затормозить. Замерев всего на секунду, чтобы восстановить дыхание, она открыла дверь и еще раз проверила, что находится именно на четвертом этаже. Куда? Направо? Налево? Комплекс стоял на подъеме, так что коридоры здесь разбегались совсем иначе, чем на тринадцатом… четыреста семнадцатый справа, за ним четыреста восемнадцатый, – сюда!

– Аааааа!

Кто-то закричал.

Мисора обмерла, но крик был женский. Пока она вертелась, внезапно вышедшая из квартиры женщина увидела у нее пистолет. С ума сойти! Мисора попятилась от женщины и, повернувшись, бросилась вдоль холла.

К четыреста четвертой.

– Р-Рюдзаки!

Еще поворот, и она на месте.

Входная дверь не заперта. Она вошла. Номер Блэкбэрри Браун был двухкомнатным, но в этом комнат оказалось три. Одна в нагрузку. В какой? Нет времени думать. Она решила начать с ближайшей. Первая мимо. Внутри никого. Вторая комната, и дверь не открывается. Защелка!

– Рюдзаки! Рюдзаки! Рюдзаки!

Она постучала… нет, это слабо сказано. Пытайся она вышибить дверь с самого начала, удары были бы пожиже этих, но дверь не поддалась.

Ответа не было.

Рюдзаки не отзывался.

– Х-ха!

Пяткой с разворота она лягнула замок. Так шансов было больше, чем пытаться выломать ее руками, но дверь сдаваться все не собиралась. Мисора пнула снова, просто на всякий случай, но результата так и не получила.

Мисора подняла пистолет.

Инфинити.

Семь в обойме плюс один в стволе, сорок пятый калибр.

Навела прямо на замок.

– Я стреляю!

Выстрел, два… замок разбит.

Вместе с ним разворочена ручка. Она толкнула дверь плечом, и первым, что увидела Мисора, стала Вара Нинге. Прибитая к стене прямо напротив двери.

А после…

Охваченный огнем человек в дальнем углу. Машущий руками, не в силах выносить боль от волн пламени, прокатывавшихся по нему.

Это был Рюдзаки Рю.

Сквозь пламя она увидела его глаза.

– Р-Рюдзаки!!!

Жар был так силен, что она с трудом могла держать открытыми свои.

Огонь разливался по комнате.

Стена марева навалилась на диафрагму и принялась лизать открытые участки кожи.

Мисора ощущала запах бензина.

Удушение, травма головы, удар острым предметом… и последняя жертва умрет в огне! Она глянула на потолок: над системой пожаротушения явно поработали, она неисправна. Тревога тоже отключена. Мисора заставила себя действовать вместо того, чтобы паниковать. Она вывалилась из четыреста четвертой назад в коридор. Там же был огнетушитель… вот… там! Она сгребла его и бросилась обратно. Инструкцию читать не пришлось.

Она навела раструб на красный шар комок огня над телом Рюдзаки и рванула рукоять. Струя пены, окатив комнату, вырвалась из баллона гораздо сильнее, чем ожидала Мисора. Потеряв равновесие, она едва не рухнула назад, но устояла, стиснув зубы, не позволяя раструбу уйти от Рюдзаки.

Сколько прошло времени?

Секунд десять? Где-то так.

Но Мисоре казалось, к тому моменту, как Рюдзаки перестал пылать, уже давно наступил вечер.

Огнетушитель был пуст… огонь погас.

Начала оседать пена.

Открывая под собой черное обугленное тело. Нет, это снова мягко сказано. Более точно было бы назвать тело черно-красной массой плоти. Казалось, языки пламени прожгли его насквозь.

Запах бензина пропитал воздух, смешиваясь с запахом паленого волоса и кожи. Мисора зажала нос и посмотрела на окно: может, впустить немного воздуха… нет. Она не могла рисковать тем, что осталось. Словно боясь неосторожным движением развалить его тело, Мисора нервно шагнула к Рюдзаки. Скрученный, он лежал на спине. Она опустилась на колени рядом.

– Рюдзаки, – позвала она. Он не ответил. Мертв? – Рюдзаки!

– А-а… ох…

– Рюдзаки.

Он был жив.

Он все еще был жив.

Он полностью обгорел и нуждался в немедленной и серьезной медицинской помощи, но ей все же стало легче. Ее слух уловил что-то позади, и Мисора обернулась к вошедшему. Женщина, что кричала, увидев ее пистолет. Она, должно быть, жила здесь. Услышала звуки стрельбы, огнетушителя и пришла посмотреть, что происходит.

– Ч-что-то случилось? – спросила она.

Мисора полагала, что "что случилось" было бы более удачным вопросом, но…

– ФБР.

ФБР.

Так она назвалась.

– Звоните в полицию, пожарку и скорую. – Женщина, казалось, удивилась, но кивнула и вышла.

Мисора подумала, что если эта женщина была одним из тех вора и мошенника, что командировал L, но об этом можно было позаботиться и позже.

Она снова повернулась к Рюдзаки.

К черно-красному обугленному телу.

Медленно подняла его запястье, все еще обжигающе горячее, пытаясь нащупать пульс… немного прерывистый и очень слабый. Он мог не дотянуть до госпиталя или даже приезда скорой.

В таком случае.

Она должна была кое-что сказать ему.

Должна была кое-что сделать.

– Рюдзаки Рю, – произнесла она, защелкивая наручник на его запястье. – Вы арестованы по подозрению в убийствах Белива Брайдсмэйда, Квортер Квин и Бэкьярд Боттомслэш. У вас нет права хранить молчание, у вас нет права на адвоката и у вас нет права на честный процесс.

Лос-анджелесский Серийный Убийца, Рюдзаки Рю, Бейонд Бесдэй… был арестован.

Последняя страница

Не осталось ничего, кроме разве что объяснений.

Писать больше не о чем, так что я потрачу оставшиеся страницы на обрисовку ключевых точек. Мой великий и уважаемый предшественник, человек, чьи поступки оказали сильнейшее влияние на меня лично, "В", Б. Б., Бейонд Бесдэй. Я должен еще раз подчеркнуть, что убийства как таковые не были его целью. Так что же он делал? И вновь повторяю: он бросил вызов человеку, чьей копией был, величайшему детективу современности, L.

Вопрос победы или поражения.

Состязание.

Но в таком случае, что означало победу В? Как он определит, что L проиграл? В обычной войне детективов выигрывает тот, кто раскрывает дело первым. Или, если брать схватку L и убийцы Киры, L побеждал в случае, если мог доказать, кто Кира, в то время, как Кира побеждал, если убивал L. Но что насчет В и L? Бейонд Бесдэй вывел следующую теорию.

Поскольку L способен решить любую задачу независимо от ее сложности, тогда В побьет L, если создаст задачу, которую тот решить окажется неспособен.

Ей стало Дело Лос-анджелесских Серийных Убийств "ББ".

Он знал, что стоит ему только начать действовать, и Дом Вамми с Ватари заодно моментально уведомят L, так что даже и не думал беспокоиться о предотвращении такого развития событий. Он мог только догадываться, на каком этапе L войдет в игру, и тщательно продумывал план, готовя его к выходу на сцену L в любой момент. Бейонд Бесдэй был осторожен и аккуратен, и четырнадцатого августа, когда L вступил сразу после третьего убийства, тайминг не был идеален, хотя могло быть и хуже.

L, разумеется, не вышел бы лично, однако использовал бы пешку или две. Самое большее три. Две, скорее всего, или, если В повезет, всего одну. Бейонду Бесдэю повезло. Глаза шинигами вмиг сообщили ему имя пешки: Мисора Наоми. Агент ФБР в увольнении.

Но что было действительно важно, так это то, что она работала на L, а не была им. Бейонд Бесдэй схватился не с Мисорой, он думал только о том, как побить того, кто стоял за ней.

По причине чего.

В представился Мисоре Наоми как Рюдзаки Рю. Рюдзаки Рю, если принять во внимание одну маленькую особенность японского, – L. L.

Для каждого в Доме Вамми не было цели выше, чем назваться этой буквой, и Бейонд использовал свой шанс. Даже Мисора Наоми знала, что бывает с детективами, присваивающими себе имя L, а В, выросший в Доме Вамми, знал это как никто. И этот выбор подтвердил его решимость. Он не надеялся выжить, он настроился. Он был готов.

И под личиной Рюдзаки включал дурачка, наблюдая за Мисорой Наоми, опытно манипулируя ей от первого до третьего места происшествия, убеждаясь в том, что она найдет и сведет воедино все оставленные улики и послания. По сравнению с убеждением родственников жертв нанять его для расследования, вертеть Мисорой было, без сомнения, проще пареной репы. Постоянно проверяя ее с этого ракурса, тестируя, была ли она достаточно хороша для заменителя L…

В процессе расследования Мисора связывалась с L при каждой возможности. И тот четко указывал ей давать этому загадочному частному детективу, Рюдзаки Рю, зеленую улицу. Бейонд ждал этого. Только ради этого он посылал кроссворд в ЛАОП. Если появится кто-то интеллектуального уровня L и со сходными возможностями, сравнимым с его, даже величайший детектив века не сможет не принять его всерьез, хотя Рюдзаки и располагал документами только потому, что первым делом позаботился именно о них.

Мисора показала себя гораздо лучше, чем он ожидал. Как луна или монета имеют по две стороны, так и дерзкие до абсурда подсказки Рюдзаки обычный сыщик никогда бы не смог так эффективно вплетать в свои логические построения. Она была всем, на что он мог надеяться. Подсказки из первых трех комнат были необходимы для окончания плана без сучка и задоринки, но недотепа Рюдзаки просто не мог быть способен самостоятельно их обнаружить. Совсем как L использовал Мисору для охоты за В, так В использовал Мисору для охоты на L. Рюдзаки Рю мог навсегда остаться подозрительным частным детективом, которому не стоит доверять, но все же не привлекающим пристального внимания L. Все, что заботило Бейонда, так это три первых убийства, долженствующие подвести к гвоздю программы, четвертому. Мисора первой использовала слово маскировка, но в таком случае все три убийства были всего лишь маскировкой, предназначенной затенить подоплеку четвертого.

Стрелки часов третьей комнаты указали на огромный кондоминиум в Пасадене, где Б. Б. было двое. Для В с его глазами не составляло труда найти место, однако непросто, должно быть, было найти место, отвечающее всем требованиям. Тринадцать тринадцатая, Блэкбэрри Браун. Четыреста четвертая, Блюзхарп Бэбисплит. Мисора Наоми работала одна, что позволило ему избежать плана "бэ", припасенного на случай, если L пошлет больше, чем одного человека. Если бы следователей притащилось двое, розыски третьего Б. Б. стали бы делом крайне хлопотным.

Мисора в комнате тринадцать тринадцать и он сам в четыреста четвертой. Поправде говоря, сама по себе комната не имела значения. Мисора оказалась там, где оказалась, только потому, что была женщиной.

А затем Рюдзаки подготовил самоубийство.

Пальцами повернув защелку, прибил к стене Вара Нинге, сломал систему пожаротушения, отключил систему оповещения, стер отпечатки, окатил себя бензином и щелкнул зажигалкой.

На роль четвертой жертвы он избрал себя. Бейонд Бесдэй, последний Б. Б.. Имя Рюдзаки Рю было фальшивым, тут даже ресурсов L не требовалось. Мисора, будучи агентом ФБР, могла и сама вскоре это выяснить и, если бы копнула чуть глубже, то обнаружила бы и настоящее имя Бейонда Бесдея. В. В.. Более чем приемлемо для четвертой жертвы и крайне подходящий конец для загадочного частного детектива.

Самосожжение. Сгореть заживо.

Естественно, его лицо и отпечатки пальцев тоже будут уничтожены. В присутствии Мисоры он всегда преображался за счет сильного грима, и никогда не оставлял фотографий, так что если бы кто-то целенаправленно обратился в Дом Вамми с просьбой провести опознание, никто в жизни бы не подумал, что этот Рюдзаки Рю или Бейонд Бесдэй был В из приюта Вамми. Он не оставил ни единой зацепки, способной связать Бейонда и В. Не собираясь скрывать свою личность, он хотел, чтобы было выяснено его имя, имя еще одного Б. Б., но стремился утаить то, что являлся В из Дома Вамми. Причина, по которой он изменял методы убийства от удушения первой жертвы до черепно-мозговой травмы второй и ножевых ранений третьей была отчасти продиктована любопытством, отчасти экспериментаторством, но гораздо, гораздо значительнее была необходимость логически объяснить четвертое убийство выбором огня. Кроме того, играли роль все возрастающие повреждения тел. Даже Бейонд Бесдэй не был способен нанести урон собственному телу уже после смерти. Подобная непоследовательность была недопустима. Со сгоревшим же телом невозможно было сказать, причинялись повреждения или нет.

На месте четвертого происшествия, как я говорил, послания не было. Не было смысла его оставлять. В преподносил L Дело Лос-анджелесского Серийного Убийцы "ББ" как дело, которое не могло быть раскрыто.

Которое L не мог раскрыть.

Иными словами, он никогда и не думал позаботиться о каком-то верном ответе. Поскольку убийца совершил суицид, превратившись в четвертую жертву, некого больше было ловить, как не было и улик. Почему сложность сообщений возрастала от убийства к убийству. К примеру, третья комната с ее a. m. или p. m. или номера: тринадцать тринадцатый или четыреста четвертый. Так что, когда в четвертой не обнаружится никаких сообщений, Мисора, а после и L поверят, что просто проглядели его. Что-то, что должно быть там, но отсутствует; и намного сложнее будет обнаружить то, чего там не было, чем то, что было. Особенно если отсутствующее никогда не существовало. Невозможно его найти.

Но как они это докажут?

Задача без решения может иметь только один ответ: она не может быть решена. Но этот ответ противоречит честности, продемонстрированной первыми тремя убийствами. Что свяжет им руки. Не способный найти что-то, чего там никогда не было, L продолжит поиски В, больше не существующего. Уменьшающееся количество метафорических Вара Нинге с самого начала установило, что жертв будет только четыре, так что отсутствие убийств в дальнейшем не приведет к заключению, что преступник почил. L останется гоняться за призраком покойного В. Призрак покойного В будет вечно следовать за L. L проведет остаток дней, трясясь от страха перед тенью В.

L проиграет.

В возьмет верх.

В на коне, L в грязи. L будет пресмыкаться у ног В.

Копия превзойдет оригинал.

Или так он думал.

В действительность этого не случилось, и невероятные объемы времени, потраченного им на подготовку преступлений, вылетели в трубу, пошли коту под хвост, потому что Бейонд Бесдэй сосредоточился на L и ни разу не взглянул на Мисору Наоми не как на пешку. Все внимание он сосредотачивал на человеке за ее спиной, и он не увидел Мисоры, перед ним стоящей. Даже будучи не без оснований уверенным в превосходстве своего опыта, он положительно недооценил ее. Она справлялась лучше, чем ожидал В – сама формулировка неприкрыто высокомерна. Если хотите мое мнение – даже без подсказок Рюдзаки она могла бы разложить послания по полочкам почти с той же скоростью.

Мисора Наоми.

Ключом оказались запертые комнаты. Запертые комнаты. Рюдзаки повторял снова и снова, что нет необходимости думать об этом, что убийца, скорее всего, использовал копию ключа, поскольку даже он понимал, что концентрация на этой теме может означать проблемы. Бейонд Бесдэй прекрасно понимал, где лежит слабость его собственного детища.

Но все слабости были бы забыты как только случится четвертое убийство, и если бы он только продержался до того момента, если бы он только чуть дольше поводил ее за нос… тогда бы В победил. Открытие Мисоры прямо перед тем, как оно было завершено, может быть объяснено только росчерком прихотливого пера удачи.

На первом месте преступления, на втором и третьем Вара Нинге находились прямо напротив двери, причем ровно на высоте ручки замка – необходимо было заметить обе вещи, чтобы выйти на ответ. Несмотря на то, что в третьем случае куклы были включены в количество игрушек, что выглядело довольно резонно, это не было первоначальной функцией. И роль метафоры жертв опять же таковой не была.

Собственно, давайте разберемся в том, как комнату делают запертой. Двери закрывают с помощью нитки. Да, той самой нитки от "иголки с ниткой". Мисора предположила шнур, проходящий под дверью и обхватывающий защелку, которую он и поворачивает при натяжении. Рюдзаки отмёл, но звон раздался близко. Она была совсем рядом, однако при таком методе сила прилагалась в направлении комнаты, действуя на саму дверь сильнее, чем на замок. Как объяснил Рюдзаки, единственный результат таких манипуляций – это открытие двери наружу.

Но она была очень близко.

В комнате, которую она полагала вероятным местом четвертого убийства, Мисора согнулась в три погибели у двери, помещая собственную линию взгляда примерно на высоту пояса, и посмотрела на стену, представив на ней Вара Нинге, пришпиленную напротив. Кукла, разумеется, была физически пришпилена, она не могла просто взлететь и мистично повиснуть на нужном месте, как в фильме ужасов. Она должна была быть чем-то прикноплена, что означало присутствие того, что ее прикнопило. Дыры в стенах по всем местам происшествия. Мисоре даже не понадобилось изучать фотографии кукол из досье: будучи японкой, она знала родную культуру и конкретно эту ее часть.

Где были Вара Нинге, там были и пронзающие их гвозди.

Длинные, тонкие гвозди.

Итак, убийцу волновали не сами куклы… а гвозди. Вара Нинге были не более чем патетичным средством сбить с толку. Форма гвоздей… шляпка. Шнурок шел под дверью к шляпке гвоздя, потом к боковой стене с еще одним гвоздем при шляпке и, наконец, обратно к двери, цепляясь за рукоять защелки на высоте развешанных по стенам кукол. Однако это простейшее объяснение, вся операция на деле производилась в обратном порядке, начиная с замка к боковой и противоположной двери стенам и назад, под дверь, но… в итоге нить образовывала посреди комнаты большой треугольник. И если бы вы потянули конец теперь…

Ручка повернется.

Щелк.

Итак, он использовал шляпки гвоздей как направляющие, разворачивающие вектор силы диагонально. Если быть точным, Вара Нинге вешались не напротив двери или даже замка, а прямо напротив щели под дверью. Это предотвращало уменьшение прилагаемой к шнуру силы ребром двери. Нитка не касалась двери, просто проходя под ней, и направлялась к гвоздю с повисшей на нем Вара Нинге, так что вся сила проходила тем же курсом. Затем гвозди действовали, как рычаги, дважды меняя направление силы, и направляли ее к замку. Когда дверь окажется заперта, ему, конечно, нужно будет убрать шнурок, для чего он пользовался еще одним дублирующим, достаточно длинным… объяснение еще и этого на фоне всего вышесказанного – просто бонус. Убедившись, что дверь заперта, он отпускал один шнурок и тянул за другой, успешно вытягивая оба на свою сторону двери. Кто хочешь мог проворачивать этот фокус, запасшись мотком прочного шпагата. Если будет время, как-нибудь попробуйте это в своей собственной комнате. Пока не запретят вколачивать гвозди в стены.

Несмотря на эти пространные разъяснения, истинная природа запертых комнат не важна. Ну… возможно, не совсем, но зацикливаться на самом трюке значит упустить его суть. Суть в том, что для проворачивания трюка требуется не менее двух Вара Нинге, так как гвоздей тоже должно быть два. По меньшей мере два. Один на противоположной и один на боковой стене. Четыре куклы, три куклы, две куклы: первые три раза все работало. Но в четвертый раз она будет всего одна, и финт не пройдет. С единственным рычагом напротив двери ручка замка не повернется. Шнурок не образует треугольника, он просто пройдет туда и обратно по прямой. Так что, как я и говорил, последняя жертва, Рюдзаки Рю, рукой повернул защелку. Нам известно об этом только потому, что трюк с запертой комнатой был разгадан раньше, чем возымело место четвертое убийство. В противном случае, факт того, что при всего одной Вара Нинге комната все же была заперта , просто ушел бы в папку вместе с остальными сведениями. Слабина в плане испарится, и, поскольку запертая комната и до четвертого убийства означала загадку, таковой она и останется навсегда.