Текст книги "Энциклопедия интеллектуальных игр: Брэйн-ринг. Своя игра. Эрудит-аукцион"
Автор книги: Нина Анашина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Annotation
Книга рассказывает о так называемых «комплексных» играх-викторинах, получивших «всенародное признание» благодаря телепередачам «Что? Где? Когда?», «Своя игра», «Брэйн-ринг» и т. д.
Во второй части книги предлагается банк вопросов различных игр.
Н. Ю. Анашина
Вместо предисловия, или кое-что об информации в паукообразном, простите, наукообразном стиле
Какие бывают вопросы
Как сочиняются вопросы
Какими вопросы быть не должны
Знатоки в команде
Викторины, в которые мы играем…
Что? Где? Когда?
Брэйн-ринг
Улыбка «чеширского кота»
Своя игра
Эрудит-аукцион
Эрудит-ломбард
Игра «Крестики-нолики»
Игра «Черная метка»
Игра «Интеллект-преферанс»
Игра «Интеллектуальный хоккей»
«Эрудит-кафе»… по-даугавпилсски
Развлечение зрителей на фестивале
Вместо заключения
Банк вопросов
«Дальше-дальше…»
Вопросы на «вбрасывание» (Интеллектуальный хоккей) для команд 9―11 классов
Викторина «Своя игра»
Вопросы «Своей игры»
Вопросы игры «Что? Где? Когда?»
Вопросы для «Брэйн-ринга»
Н. Ю. Анашина
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ИГР
Брэйн-ринг. Своя игра. Эрудит-аукцион
Вместо предисловия, или кое-что об информации в паукообразном, простите, наукообразном стиле
Искал я знаний, сколько было сил,
И нет того, чего не изучил.
Но вот в конце я путь свой озираю:
Прошла вся жизнь и – ничего не знаю.
Из арабской мудрости
Что такое информация? Трудно дать однозначное определение фундаментальному понятию. Трудно, потому что за это понятие ухватились специалисты самых разных отраслей знаний, которые говорят на собственных языках, порой недоступных пониманию непосвященных. К тому же, слово «информация» очень вместительно: в нем содержится множество разных значений, как в слове «поле». Потому оно является «понятийобразующим». В общем, информация подобна счастью, которое «каждый понимает по-своему» (А. Гайдар). Так и каждый, кто задумывается над очередной новостью, по-своему осознает ее суть и значение для собственной судьбы.
Не буду и я пытаться дать определение слову «информация», тем более что в различных словарях, в соответствии с их спецификой и толщиной, это делается «глубоко, широко» и, главное, по-разному. И тут приходит на ум некое соображение: если каждый разум «по-своему» понимает глубину и содержание этого понятия, то некой «обратной функции» (подобно умножению и делению, тангенсу и котангенсу) – прослеживания в направлении от информации к разуму – быть не может. Нет без разума самого понятия информации. Информация нужна разуму.
Судите сами. Сегодня почти никто не сомневается в том, что пространство, время, материя существуют независимо от желаний человека. Какая разница, например для сверхновой звезды, существует жизнь на ближайшей планете или нет. Создались условия для вспышки, и она вспыхивает, сжигая и уничтожая все, что существует вокруг нее. Ученые приблизительно вычислили момент Большого взрыва – широко известного и почти общепринятого начала существования нынешней Вселенной, и прикинули время возникновения жизни на Земле. Вышло, что Вселенная прекрасно обходилась, и сейчас обходится, и, скорее всего, в обозримом будущем обойдется без «мудрого руководства» человека разумного. О роли инопланетян ничего достоверно не известно, о роли Бога написано много, но для ее восприятия не нужно понимание, хватит и веры. Значит, о Боге мы говорить не будем, ибо обращаемся к рациональному мышлению, которому присуще во всем сомневаться и требовать доказательств и разъяснений. Вернемся, однако, к нашей Вселенной.
Природе не нужно и вовсе не интересно знать, по каким законам она развивается. (Заметьте, слова «интересно, нужно, знать» уже связаны с человечеством.) Камень абсолютно безразличен к тому факту, что он понижает свою потенциальную энергию, скатываясь с горы. Встряхнулась гора, выветрилась почва, дунул ветер как следует, коза копытом задела, наконец, и камень получил возможность свалиться. Тут-то он и свалится, потому что создались условия для этого. Все!
Это человеку нужно знать все о причинах падения камней с горы. Знать, чтобы предупредить кого-либо – не ходить по опасному откосу. Знать, чтобы не построили домик под горкой, на которой слишком часто создаются «подходящие условия» для камнепада. Знать, чтобы удовлетворить свое любопытство. Знать, чтобы вывести «закон падения камней с горы» и считаться автором такого закона. В общем, понятно, что в таком аспекте размышлений и при наличии поверхностности рассуждений, информацией человек называет то, что он понял об окружающем мире, что сам для себя осмыслил, систематизировал внутри себя же, добавил к прежним знаниям, которые ему нужны, а может, никогда и не понадобятся для жизни.
Человек, таким образом, выступает и как создатель, источник, и как потребитель информации. (Трудно представить, как другие философы сумеют оторвать информацию от человеческого сознания, но, возможно, они придумают нечто похожее на демона Максвелла, который что-то там сортировал во Вселенной.)
Однако, продолжим. Единожды возникнув, зафиксировавшись на любом материальном носителе, информация начинает жить своей жизнью. Жизнь эта, или ее эволюция, оказывается неразрывно связанной с человеком, ее потребляющим. Как только исчезает субъект, который может разобраться в том, что написано на целлюлозе, нацарапано на камне, намагничено или вплавлено в кристалл, так тут же камни, остраконы, папирусы, бумага, дискеты, кассеты и т. д. теряют право называться носителями информации. Они становятся просто камнями с какими-то насечками, неоднородными, нечистыми кристаллами, обломками керамики, запачканными краской пластинками не очень чистой целлюлозы из стеблей папируса или древесных опилок.
Попытаемся проследить этапы на пути потребления информации человечеством.
Существует мир, в котором мы живем. Спонтанно и независимо от коллективного сознания или желания отдельных индивидов появляются в нем люди, которым мало знать только то, что знают другие, их не радует возможность «овладения всеми знаниями, которые накопило человечество» (В. И. Ленин). Они задают такие вопросы, на которые никто не может ответить. Их это не останавливает и не обескураживает. Напротив, препятствие разжигает любопытство или честолюбие, гордость или гонор, а может, все вместе да плюс еще какое-нибудь неназванное чувство. Но именно эти чувства, то, что психологи называют «повышенной мотивацией», заставляют этих беспокойных людей тратить время на изучение «околопроблемных» наук, на раздумья и опыты до тех пор, пока искра догадки не осветит путь решения проблемы. И тогда либо сам озаренный докапывается до истины, либо публикацией своих мыслей привлекает к работе таких же озадаченных и любопытных. Так, в конце концов, возникает, формируется, добывается неизвестная ранее информация.
В наше время узкой специализации наук новое знание чаще всего доступно осмыслению очень небольшого круга людей. Иногда этот круг сужается, перерождается в точку – одного гения, мысли которого чаще всего окружающие не понимают. Именно тут важна фиксация этого гениального знания на любом материальном носителе в любом доступном автору коде (языке). Это залог дальнейшей жизни информации, которая может не состояться по указанным выше причинам.
Итак, рождение нового знания, полученного благодаря усилиям одержимого гения, мы назовем первой стадией или этапом существования информации, готовой к употреблению человечеством. Это высший этап, можно сказать, отправная точка потребления. В реальном мире такой точкой является автор – гений. Гений – это вершина человеческого духа. Опять же, известно, что площадь вершины в горной системе обычно ничтожно мала и при известном допущении каждая может считаться точкой.
Затем новая информация распространяется в умах в полном соответствии с формулой, выведенной для безумной идеи, от «этого не может быть» до «кто же этого не знает». То есть из глубины сознания одного индивида она распространяется вширь. Вообще, в жизни часто бывает так, что направления меняются местами, а суть явления при этом почти не меняется. Например, отвернувшись от капитализма, Россия принялась за строительство коммунизма, а теперь с таким же успехом строит капитализм. На вагонах поезда «Москва – Владивосток» уже не переворачивают табличек. Врачи сообщают, что сливочное масло вредно из-за наличия холестерина, а затем выясняют, что без холестерина жить все-таки нельзя. А если кто-то безумный примется бурить Землю буром длиной 6400 километров, то сначала бурение будет происходить «вниз». А после центра Земли – «вверх». И, что самое удивительное, буровых дел мастер даже не почувствует смены направления. Как это произошло однажды в окрестностях всем известного завода «Массандра», когда бурильщики искали воду, а из скважины вдруг забил спирт, потому что, загнувшись крючком вместе со своими направляющими, бур метко врезался в заводскую трубу спиртопровода.
Глубина не является исключением: в иных случаях она легко трансформируется в ширину. Роет человек яму, естественно, в глубину. Выкапывает снизу грунт и выбрасывает его на поверхность вокруг ямы. Сначала небольшим валиком вокруг ямы, затем кольца выбранного грунта занимают все большую площадь. Те, кто будет подходить, чтобы взглянуть, как идут дела у землекопа, притопчут валик выбранной землицы, способствуя еще более широкому ее распространению вокруг. А если вспомнить уроки Шерлока Холмса (А. Конан Дойл), то каждый из этих любопытных крупицы землицы непременно прихватит с собой на подошвах и «оттопает» ее еще дальше.
Так и объект наших размышлений – новейшая информация. Сначала ее соглашается признать истинной небольшая группа специалистов. Одни ее принимают сразу в силу своей компетентности, но чаще – доверчивости, другие ее проверяют в меру своих способностей, а третьи признают ее из чувства солидарности с коллегами, надеясь когда-либо понять «этот вздор». Этот этап назовем второй стадией потребления информации.
После того, как новую информацию усвоит группа специалистов, кто-то из них попытается использовать ее для своих целей или просто поделится радостью узнавания (понимания) с кем-то вне своего круга деятельности. В любом случае информация выйдет за круг людей узкой специализации. При этом она начинает обрастать шелухой толкований и разъяснений, и тем, что называется «внедрением достижений науки в практику». Это третий этап потребления.
К этому времени кое-то почувствует зуд желания поделиться новым видением мира со всем думающим человечеством. Так появляются статьи в специальных научных, научно-популярных журналах, пишутся научно-популярные книги для взрослых, которые легко устаревают и превращаются в книги для молодежи и детей среднего школьного возраста. Так же, как это произошло с серьезнейшим политическим романом Джонатана Свифта, этическими историями для взрослых Даниэля Дефо и книгами научного популяризатора Жюль Верна. Находя все большее число потребителей, информация все более рассеивается, мельчает, обрастая все большим количеством посторонних и чуждых элементов. Это четвертый этап, на котором достигается наибольшая широта добровольного потребления новых знаний.
Если информация значима, то после долгих колебаний в министерстве, департаменте, академиях – руководители народного образования решаются допустить информацию в учебники. И она, в обязательном порядке, внедряется в кладовые памяти подрастающего поколения. Говорить о необъятности охвата трудно, как трудно ожидать высокой производительности труда в случае подневольной работы. Но это пятый и, в нашем исследовании, завершающий этап потребления информации в официальном русле ее существования.
Как и всякий субъективный процесс, пути потребления информации неоднозначны и жестко не детерминированы. На некоторых этапах могут возникнуть вариативные пути развития, разветвления, потребления информации. Или, как говорилось выше, некоторые отростки могут оказаться тупиковыми в случае отсутствия субъекта, способного к таковому употреблению.
Рассмотрим в качестве примера один из вариативных путей потребления на третьем (с меньшей вероятностью на втором или четвертом) этапе. Статья с новой информацией попалась на глаза книжного, или информационного, червя, который из всяких сведений готов сделать «конфетку для ума» – некий вопрос, которым он будет испытывать интеллект ближних. Если этот червь достаточно одержим, он готовит «килограммы подобных сладостей» и, подобно Христу, пытается накормить ими толпу. Однако информация – это не материальный хлеб или вино. В отличие от них информация, раз потребленная кем-либо, устаревает для этого потребителя и перестает быть лакомством, даже если потребитель снова голоден. Это хорошо подметил один великий, по имени Гете:
Нам нужно то, чего не знаем мы,
а то, что знаем, – нам не нужно.
Следовательно, информационному червю нужно готовить свое угощение постоянно. И если уж он взялся за работу по созданию сборников вопросов, то должен учитывать вкусы потребителей своего труда, то есть учитывать уровень знаний и возможностей тех, кто попытается отвечать на эти вопросы.
Вспомним теперь, что процесс потребления информации, как неоднократно говорилось, весьма субъективен. Значит, может появиться другой книжный червь, назовем его № 2, который работает на другого потребителя, отличающегося более низким уровнем знаний и способностей к «перевариванию» этой специфической «пищи для ума». Сам информационный червь № 2 также может оказаться способным, подобно паразиту в теле млекопитающего, только к вторичному «перевариванию». На практике это означает, что подобный субъект не стремится читать журналы, научные, научно-популярные и даже просто информационно-развлекательные. Он берет в руки сборник вопросов и «перелопачивает» их в сторону упрощения.
Такое тоже в жизни происходит довольно часто. Уже немодное платье графини, подаренное кухарке, новая хозяйка перешивает, упрощая, чтобы не казаться вороной в павлиньих перьях. А фильмы, поставленные «по мотивам классиков», а римейки?.. Или истина, добытая гением, упрощается и перекочевывает в статью просто талантливого автора, страдающего забывчивостью, а потому не отмечающего имя добытчика новой информации в статье? И кто может поручиться, что сборник вопросов «второго уровня» не подвергнется аналогичной переработке в дальнейшем? Таким образом, когда-то с трудом добытая истина становится анонимным достоянием масс.
Не следует думать, что описанный выше процесс может длиться бесконечно. Этому мешает присущее информации свойство устаревать, становиться банальной истиной. Так сходят «на нет» затасканные сюжеты с экрана кино, проходит мода на широкие штанины мужских брюк или ношение шиньонов у женщин. Так «размывается дождями» вал добытых из глубины «ямы познаний» истин и растаскивается по крупицам.
Иногда «книжные черви» двух типов сливаются в одном лице. Например, во мне. Прочитываю гору научно-популярных статей. Кое-что «перевариваю», кое-что, к счастью для ближних, проскальзывает, не замутив моего сознания новой мыслью. Но все-таки иногда появляется «сухой остаток» – формулируется вопрос. Вначале это сплошная компиляция прочитанного. Иногда с некоей комбинацией ранее приобретенных и задержавшихся в голове сведений. Пролежав в копилке (записной книжке, в компьютере) какое-то время и отстоявшись, это корявое создание дожидается-таки редакции. И тогда может из этого выйти нечто удобоваримое для потребления знатоками. Хотя чаще – банальная истина в привычной упаковке. Но даже она может подвергнуться вторичной и даже «третичной» переработке, в сторону ухудшения, простите, упрощения, если работаешь с теми, кто не знает, кто такой Иосиф Гайдн и в жизни не брал книгу о Робинзоне Крузо в руки.
Итак, пробелы формулы процесса познания истины и потребления информации, кажется, заполнены. Я попыталась доказать, что процесс неоднозначен и непрямолинеен, что он затрагивает глубинные структуры человеческого бытия и служит при этом различным целям. Но, чтобы вы сами могли в этом убедиться, представляю на суд наш сборник «пищи для любознательного ума», а именно, сборник игр и вопросов информационного червя, скорее гусеницы, «прожевавшей» страницы научно-популярных журналов типа «Знание – сила», «Наука и жизнь» и кое-каких иных книг и статеек.
Напоминаю, что вопросы этой книги, их объяснения рассчитаны на тех, кто никоим образом не может отнести себя к фанатам игры «Что? Где? Когда?». Этим замечанием я разом отвергаю упреки моих коллег – любителей игры, представителей первой высшей и мировой лиг Международной ассоциации клубов «Что? Где? Когда?» – МАК ЧГК.
Книга изобилует простыми вопросами и разжеванными истинами. Она не для вас, мои дорогие соратники по борьбе за детский и прочий интеллект! Она для тех людей, кто только-только узнал, что существуют на свете интеллектуальные игры, не только как абстрактное понятие, и что еще существуют люди, клубы и целое международное движение МАК ЧГК, переводящие это абстрактное понятие в конкретные действия в полном соответствии с законами диалектики. Этим людям и посвящается эта книга.
Какие бывают вопросы
Человек, видящий себя по обе стороны вопроса, в сущности, ровно ничего не видит. О. Уайльд
Вопросы бывают разные: на знание – «голую эрудицию», на логическое умозаключение, на «скорость реакции», «одноходовки», «двухходовки» или «двухэтажные» и т. д. Поскольку информация бывает всякой, и не каждая есть новость, постольку и вопрос вопросу – рознь.
Бывают на вес «золотого брэйна». (Все помнят его автора.) Бывают средние, что сплошь и рядом звучат на фестивалях и турнирах, когда сразу требуется множество вопросов, желательно разных, а если удастся, то и интеллектуальных…
Что значит – вопрос «на знание»? Это могут быть простые по форме вопросы «в лоб», которые в основном культивировались в передаче «Счастливый случай», в большинстве нынешних викторин Российского телевидения и, конечно, на уроках в школе. Например:
«Что рождает взаимодействие солнца, ветра, магнитного поля и атмосферы Земли?
Ответ: Северное сияние».
Но школе по штату положено требовать знаний. Для игры такие вопросы не интересны. В них нет изюминки, под которой я лично понимаю радость открытия: надо же так просто! Или: надо же, так оригинально! И еще: надо же, можно было и догадаться, потому что… А это «потому что» у каждого свое, определенное его эрудицией и его личной особенностью мышления.
Вот простейшие типы формулировок вопросов на «знания»:
1. Что такое «инсургент»? (инфлюэнца, раритет, бижутерия и др.)
2. Как называют брата мужа? (испанского принца, науку о грибах и т. п.)
3. Кто написал «Дюймовочку»? (исполняет песню, читает стихотворение, создал или уничтожил памятник и т. д.)
4. Зачем утке копчиковая железа? (бабе Яге метла, кошке хвост, ets.)
Источниками вопросов первого и второго типа служат словари: толковые русского языка или иностранных слов. Перед тренировкой полистал словарь, и готова копилка из 10―15 разминочных слов. Такую продукцию знатоки никогда не выносят на турнир по игре «Что? Где? Когда?» или «Брэйн-ринг». Они нужны тренеру, чтобы постепенно выяснить эрудицию своих подопечных, их способность к обобщению, толкованию смысла слова.
Книжная полка служит источником вопросов третьего типа. А также сборники репродукций, фонотека и вообще коллекции чего-либо, где признается авторство, то есть автор не стесняется своего детища. Отредактированные, они могут использоваться в качестве вопроса для детской викторины, ибо требуют короткого и однозначного ответа.
Однозначность ответа всегда желательна, но не всегда достигаема. Особенно это сказывается в вопросах на эрудицию четвертого из перечисленных типов.
Учебники и научно-популярные статьи, многочисленные источники могут по-разному объяснять одно и то же явление, событие, факт. Потому разные весьма отличающиеся друг от друга, ответы (иногда даже больше двух) могут быть в равной степени правильными. Игроки не виноваты, что они припадали к разным источникам знаний.
Поэтому следует стараться вопросы со спорными ответами не включать на соревнования. Например, еще не известно, кто открыл Америку, можно назвать и Колумба, и Эрика Рыжего, и все будет правильно. Подобная ситуация в мире знатоков, как вы уже знаете, называется дуаль.
Такая вот дуаль возникла в простом, казалось бы, вопросе:
5. Детеныша какого кота называют щенком?
Оказалось, что так называют детеныша не только морского котика, но и гепарда.
Но если идет тренировка на быстроту памяти, где необходимо быстро извлекать тривиальные ответы на тривиальные вопросы, то подойдет и вопрос с Колумбом. В телевикторине «Счастливый случай» (была такая на нашем телевидении) проводился конкурс «Дальше – дальше», который состоял из такого типа вопросов.
Есть еще викторина – «Интеллектуальный хоккей» (а можно и футбол, но для нас привычнее первое название, которым пользовались в клубе г. Ивано-Франковска). Для этого хоккея такие вопросы необходимы на стадии «вбрасывания». Вбрасывание – момент игры, когда ведущий, разыгрывая право команды «владеть шайбой» и «забивать голы» правильными ответами на сложные вопросы, сначала бросает шайбу на стол и задает «вопрос на вбрасывание». Игроки двух команд должны не только раньше соперника схватить шайбу, но и правильно ответить на вопрос – быстрота мысли должна соединиться с быстротой руки. (О правилах этой игры позже.) Конечно, вопросы «на вбрасывание» должны быть очень простыми.
Обратите внимание на 1-й и 2-й типы вопросов: они инверсные. Первый требует толкования, второй – обобщающего термина. Инверсия часто помогают в составлении вопросов и запоминании информации.
Эрудиция позволяет ответить на сложные вопросы. Знания не только позволяют дать однозначный ответ сразу, но и помочь выбрать из нескольких вариантов наиболее приемлемый.
Конечно, вопросы на «голую» эрудицию в «Брэйн-ринге» или игре «Что? Где? Когда?» встречаются редко. Чаще всего вопрос – «вещь весьма одетая», можно сказать, «завернутая» в хаотический конгломерат знаний, замешанных на логике, юморе, например:
6. Их 12, хотя на самом деле их 13, просто один их них остался без дома. Назовите их по-гречески.
7. Статистика утверждает, что русских мужчин наиболее заводят блондинки, украинских мужиков – брюнетки, а польских?
Можно не знать греческий, с чем мы все успешно справляемся, но все же довольно просто догадаться, что речь идет о знаках зодиака. Что же еще встречается в таком количестве? Месяцы в счет не идут – слово не греческое, да еще их всегда 12. А эрудированный человек вспомнит о недолгом пересечении Солнцем созвездия Змееносец или хотя бы то, что небесная сфера поделена астрологами на 12 частей, которые названы «домами», а их имена совпадают с названиями созвездий.
Ответ на седьмой вопрос… Иван Сусанин. Типичный вопрос-каламбур, основанный на многозначном слове-омониме «заводить», созданный на базе короткого анекдота в надежде, что дети его не знают. Кроме того, как же без Сусанина? Почти ни один фестиваль без него не обходится, так же как без Пушкина, личности самого поэта или его произведений.
Пример вопросов, когда нужно найти общую закономерность и нечто, ее нарушающее:
8. Ом, метр, литр, вольт, джоуль… Вычеркните лишнее.
Или еще один ряд:
9. Юпитер, Нептун, Аполлон, Меркурий, Венера. Что здесь лишнее?
Это в чистом виде логическая цепочка. Помните, мы их уже «проходили»? Однако и тут могут возникать дуали. В ряду 8, например, можно выбросить «литр», ибо это внесистемная единица, и «метр», так как это название произошло не от фамилии предложившего ее человека. (Последний вариант и был, по мнению автора, правильным, ибо не все знают виноторговца по фамилии Литр, предложившего кубический дециметр считать эталонной единицей измерения объема.)
В девятом вопросе следует выбросить Аполлона, который затесался среди римских богов, оседлавших одноименные планеты.
А вот еще пример вопроса типа «ряд», но для ответа достаточно той самой «голой» эрудиции:
10. Большой Барьерный Риф (Австралия), Галапагосские острова (Эквадор), Йеллоустонский заповедник (США), Маунт Эверест (Непал) – все они имеют один и тот же статус. Какой?
Здесь нужно только вспомнить о национальных заповедниках. В такой форме вопрос пригоден только для тренировки с эрудированными детьми. Однако из него можно было бы слепить путем инверсии нечто, вроде:
10а. Большой Барьерный Риф – Австралия, Галапагосские острова – Эквадор, Иеллоустонский заповедник – США, а то, что находится в Непале, кое-кто из-за незнания связывает с Индией. О каком объекте речь?
Множество вопросов дают нам такие отрасли знания, как филология и литература. Люди «с чувством языка» или со знаниями других языков – клад неоценимый. Такие игроки легко вспоминают латинские и греческие корни в наших словах, а тюркизмы, которых в русском языке гораздо больше, ими не улавливаются. Видимо потому, что слова стали восприниматься как русские, свои.
Вот вопрос на знание (или хотя бы наличие «чутья на тюркизмы»):
11. Коричневорубашечники были в Германии, в Италии были чернорубашечники, а где и поныне живут «черношапочники»?
Упоминание о фашистской форме – это ложный шаг, увод в сторону, так как здесь требуется дословно перевести название национальности «каракалпаки». Тем не менее, «кара» – черный – настолько известно всем, что именно это слово служит ключом, отпирающим замок.
Иногда вопросы задают в форме шарады. Вот эпиграмма в форме шарады Майкова:
12. Мой первый слог – палач,
сказать яснее – кат;
Второй слог – замысел коварный.
А целое мое – известный ренегат
И публицист непопулярный.
Этот вопрос для взрослых и «в лоб», ибо далеко не все вспомнят М. Н. Катенина, «вдохновившего» Майкова на это произведение.
Вот вопрос в форме завуалированной шарады, да еще «двухэтажный»:
13. Атмосферное явление вместе с животным (гибридом одногорбого и двугорбого верблюда) составляют профессию, которой обладал известный с детства всем литературный герой. Как его звали?
Сначала нужно догадаться, что в вопросе задана шарада. Атмосферное явление – ветер, «вместе с» – явно заменяют союз «и». Стоит только сложить хотя бы эти две части – «ветери» – и не нужно вспоминать, что гибридного верблюда называют «нар». Второй этаж – вспомнить имя литературного ветеринара, знакомого с детства. Конечно, это Айболит!
Довольно часто в качестве вопроса звучат пословицы, которые дали идеи для вопросов.
Как заметил Владимир Солоухин, мы знаем множество пословиц «не полностью», только начало или конец, поэтому можно сообщить известную часть, чтобы по аналогии, по смыслу, по ритму вспомнили более популярную часть.
14. «… а хвостом подавился».
15. «… будет и великий пост».
Если в 14-ом вопросе кто-то хвостом подавился, значит, сначала этот «кто-то» ел какое-то животное. Пожалуйста, вот вам начало: «Собаку съел…». В 15-ом примере упомянут пост, значит, по смыслу противопоставления перед ним обязательно должен быть упомянут праздник. А перед постом таковым является масленица, следовательно, начало звучит так: «Не все коту масленица…».
Подобным образом, но уже больше налегая на ритм, рифму и популярность, составляются вопросы типа «закончить строфу» стихотворения, например, Марины Цветаевой:
16. Могла ли Беатриче, словно Дант, творить,
Или Лаура жар любви восславить?..
Я научила женщин говорить…
Закончите стихотворение Марины Ивановны. А не получится, смотрите ответ, но лучше загляните в томик ее стихов.
Ответ: «Но Боже, как ее молчать заставить!»
Суть ответа на этот вопрос легко приходит на ум, если вспомнить мнение мужчин, «женщину не переспоришь». (И не нужно пытаться даже, так как у женщин два речевых центра, в обоих полушариях мозга, пусть лучше они своим единственным центром учатся лучше пользоваться). Но не следует брать для вопроса цитаты, продолжить которые просто невозможно. И все из-за того, что слишком много вариантов ответа подходят по смыслу, и потому, что рифм подбирается множество, и нет никакой зацепки, чтобы остановиться на одном варианте.
Как сочиняются вопросы
Вопрос сочинить не просто, а очень просто. Как всякое простейшее, вопрос вытекает из трех источников и делится на три составных части… Сергей Виватенко (капитан команды и руководитель клуба «Коломна», Санкт-Петербург).
На наивный вопрос: «Что такое хороший вопрос?» – можно ответить тоже наивно: такой, что не может быть признан плохим. «Наша газета» – газета Одесского клуба – утверждала, что хороший вопрос – это не только тот, на который не все и не сразу находят ответ. Хороший вопрос, по их, и не только их, мнению, это такой вопрос, которому присуща внутренняя красота. Позднее была сформулирована количественная оценка пригодности вопроса: количество команд, ответивших и не ответивших на хороший вопрос, соотносятся в пропорции золотого сечения, то есть примерно 2:5.
Всем понятно? Мне – нет. Тем не менее, что такое хороший вопрос, знают все: его высокое качество, «дух гармонии» чувствуется уже на стадии зачитывания. Но особенно он хорош, когда выдается «правильный ответ» и 5/7 из общего числа играющих лупят себя по лбу (по столу) кулаком, восклицая при этом нечто: «Ну, конечно, как это мне сразу в голову не пришло!?», а остальные 2/7 обнимаются или хлопают друг друга по плечам, ибо «им пришло».
Борис Бурда, анализируя типы вопросов, говорил о спортивной и эстетической характеристике вопроса. «Золотое сечение», конечно, оценивает пригодность вопроса для турнира. А «внутренняя красота» (кстати, что это такое?), это уже к эстетической оценке. Понятно, что не может быть красивым вопрос, для ответа на который требуется специфическое знание в очень узком вопросе. Игра – это не конкурс профессионалов. Для выхода на правильный ответ должно хватить «общих для всех знаний», то есть уровня школы.
Конечно, неинтересно разгадывать совсем простые вопросы. Какая тут красота?! Однако понятие «простой – сложный», так же, как «красивый – некрасивый», требует осторожности: смотря кто оценивает и для кого предназначен сей вопрос. Трудно взрослому человеку, игравшему на ответственных турнирах, оценивать простой вопрос для детей. Особенно, если он не имеет собственных детей, которые его научат оценивать возможности детского интеллекта.
В свое время нам удалось получить гранд Института «Открытое общество» (все его знали как фонд Сороса) под программу «Молодежь и право в интеллектуальных играх». Нам – это мне и Евгению Алексееву, московскому знатоку и члену конгресса МАК, который помог мне составить заявку. За моей спиной – клуб, дети и официальный юридический адрес молодежной организации, а у Евгения – опыт работы с официальными организациями и документами.
