Текст книги "Цена доверия (СИ)"

Автор книги: Нина Ковалл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Грэм заметил это и догадался, о чем пойдет речь.

– Вы убили моего отца? – на выдохе спросила Энжи.

– Убил и понес за это наказание, – голос Грэма не дрогнул.

– Я знаю. Но почему? Зачем? Как это произошло? – Энжи пыталась быть собранной, но страх и волнение ее выдавали.

– А об этом мать тебе не рассказала? – спросил Грэм, чувствуя вспышку гнева.

– Нет.

– Тогда спроси нее.

– Не злитесь. Я просто хочу услышать это от Вас. Я знаю, что Вы не солжете.

– Энжи… Зачем тебе это? – гнев резко сменился равнодушием. Еще один человек поменяет к нему доброе отношение. Ничего нового в его жизни не произойдет.

– Я не чувствую скорби от утраты Тэйлора Фарнелла. Я не знаю, кто это. Всего лишь один из парней моей матери, но я…

– Энжи, ты последняя, кто должен думать о том, что произошло тогда, когда тебя еще даже не было, – Грэм вернулся к своему месту и до вечера они больше не разговаривали.

***

Когда колокольчик над входной дверью оповестил о приходе покупателя, Грэм даже не поднял голову, но, когда неторопливые шаркающие шаги затихли напротив него, таки приподнялся.

Старик со сморщенным лицом, покрытым пигментными пятнами, в упор смотрел на него, крепко сжимая набалдашник деревянной трости.

Энжи настороженно посмотрела на него, и руки ее вновь сжались в кулаки.

Грэм не узнал, но догадался, кто стоял перед ним.

– Вернулся? – скрипучим голосом спросил старик.

– Как видите! – Грэм казался совершенно безэмоциональным к нему.

– Лучше бы тебя сгноили в тюрьме. Лучше бы ты никогда оттуда не возвращался, – сплюнул последнее слово старик.

– Небеса распорядились иначе, – равнодушно ответил Грэм.

– Мне следовало в ту же ночь грохнуть тебя, и будь, что будет, – взмахнул кулаком старик прямо перед его носом.

– Что же вас остановило? – Грэм не сводил с него взгляда.

Из губ старика сорвалась грубая ругань и он замахнулся на Грэма своей тростью.

Энжи выбежала к ним и схватила старика за руку:

– Судья Фарнелл, не смейте. Уходите отсюда, иначе я вызову полицию.

– Иди к черту! – процедил сквозь зубы он, вырывая свою руку. – И твоя шлюхастая мать еще смеет утверждать, что ты – дочь Тэйлора? Она расставляла ноги перед каждым встречным, поэтому твоим отцом может оказаться кто угодно. Даже он! – Фарнелл ткнул пальцем в Грэма.

– Уходите! – повторила Энжи, глотая слезы. – Немедленно!

Старик гордо поднял трясущийся подбородок и вышел из магазина.

Энжи неподвижно смотрела в одну точку между дверью и окном, и плечи ее подрагивали:

– Как же я ненавижу! Господи, как же я ненавижу вас всех.

Грэм молча смотрел ей в спину, чувствуя нарастающую боль внутри. Хотелось утешить ее, но он понимал, что в утешении убийцы она нуждалась меньше всего.

К вечеру Энжи так и осталась грустной и подавленной, а Грэм и не пытался что-либо исправить.

После закрытия магазина она сухо попрощалась с ним и поспешила прочь, Грэм же, принимая все как должное, направился домой.

***

Энжи уныло водила ложечкой в чашке с чаем, подперев голову рукой, и смотрела на темноту за окном, чувствуя, что ей очень сильно хочется выплакаться. Выплеснуть наружу то, что накопилось внутри, и наконец почувствовать себя живым человеком, а не ошибкой, которую мать совершила в юности и до сих пор не хотела признавать никем иным.

Энжи редко себя жалела и никогда не жаловалась, но сейчас чувствовала, что переполнена обидами до краев.

Потянувшись к телефону, висевшему на рабочей стене кухни, она набрала наизусть выученный номер и с волнением прислушалась к размеренным гудкам.

Послышался щелчок и мягкий женский голос ответил:

– Слушаю.

– Добрый вечер, не могли бы вы позвать к телефону Грэма, – дрожащим голосом попросила Энжи.

– Могу. А кто это?

– Я… С работы.

– С работы? Ну, конечно, – Энжи услышала насмешку в голосе миссис Киттон. – Секундочку.

В динамике воцарилась тишина и Энжи собралась с мыслями, пытаясь собрать в кучу все, что собиралась ему сказать.

– Алло, – по телефону его голос звучал иначе. Чувствовалась едва уловимая хрипотца, которой в живом разговоре Энжи не улавливала, а может просто не обращала внимания.

– Кто это? – повторил Грэм.

Энжи поняла, что не может выговорить и слово, и тихонько повесила трубку.

– Ты еще не спишь? – на пороге кухни появилась Люси.

– Мама, кто мой настоящий отец? – Энжи с вызовом посмотрела на нее.

– Я уже тебе сказала, – Люси подошла к барной тумбе и, достав оттуда ром, плеснула себе в стакан.

– Судья Фарнелл категорически это опровергает, – Энжи не двигалась с места, наблюдая за тем, как мать опрокинула в горло алкоголь.

– Где ты вновь видела этого старого маразматика?

– Он приходил в магазин, чтобы облить грязью Грэма, и тебя не обошел парой словечек.

– Опять Грэм! Как же мне надоело. Будь он проклят, этот Грэм Киттон, – прошипела Люси.

– Фарнелл сказал, что моим отцом может оказаться именно он. Это так? – сердце Энжи забилось, как сумасшедшее.

Люси сощурила глаза и внимательно посмотрела на нее:

– А если и так, что с того? Он тебя никогда не признает.

– Это неправда, Грэм сказал, что у вас не было отношений, – голос Энжи сорвался.

– Это он так говорит. У каждого своя правда. В чем проблема, Энжи? – Люси ядовито улыбнулась. – Бог мой! Вот теперь я узнаю свою дочь. Наступаешь на мои грабли, верно?

– Что? – глаза Энжи сузились.

– Ты что, влюбилась в Грэма? Наивная пустышка, ты влюбилась в мужчину, который старше тебя на двадцать лет? – Люси злорадно расхохоталась, наливая в стакан еще рома. – Следовало понять это в самом начале. Он до сих пор не утратил свою притягательность?

– Ты ненормальная, – Энжи выбежала в прихожую, хватая с крючка свой пиджак.

– Надеюсь, тебя ждет то же, что и меня когда-то, – бросила ей вдогонку Люси, продолжая хохотать.

Быстро шагая по дороге, Энжи позвонила Рою и попросила позволить ей переночевать в магазине. Тот согласился, но затем позвонил Грэму.

Грэм уже лег, когда затрезвонил его сотовый, и, увидев номер Роя, удивленно принял вызов.

– Что случилось?

– И тебе привет, – ответил Рой. – Знаю, что уже почти полночь, но тут такое дело. Только что мне позвонила Энжи Томпсон.

– Так, – Грэм поднялся с кровати.

– Видимо, поругалась с Люси опять. Девчонка вся в слезах и просила меня разрешить ей переночевать в магазине. Я согласился, но мне как-то неспокойно. Я сейчас не в Сильвер-Солт, поэтому ты не мог бы подъехать к магазину и посмотреть, все ли в порядке? Переживаю за свой магазин, ну и за нее тоже.

– Хорошо. Я подъеду, – Грэм натянул джинсы и набросил на футболку джинсовую куртку.

Будить мать он не стал и, тихо выйдя на улицу, завел автомобиль.

***

Энжи присела на пол прямо в торговом зале и стала наблюдать за мягким рассеянным светом от люминесцентной лампы, висевшей над входной дверью.

Тишина и покой вокруг не успокаивали ее. Колючие слова матери все еще эхом звучали в ушах, причиняя боль.

– А что, если она права? – с дрожащих губ сорвался вопрос. – Я не хочу. Не переживу, если Грэм окажется моим отцом.

Энжи поджала к груди ноги, прижимаясь спиной к стене и кладя голову на колени.

– Почему? – его тихий голос заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. – Я настолько омерзителен тебе, как человек? Все дело в том, что я убийца?

Энжи взглянула на него с такой болью, что Грэму захотелось сквозь землю провалиться, лишь бы больше никогда не видеть подобного в ее глазах.

Он тяжело опустился на пол рядом:

– Энжи, я клянусь тебе, что не являюсь твоим отцом. У нас с твоей матерью никогда ничего не было.

– Почему вы убили Тэйлора Фарнелла? – она с мольбой посмотрела на него.

Грэм чувствовал, что для нее это действительно важно, и, собравшись с силами, он впервые воскресил в памяти события прохладной февральской ночи 1997 года.

========== Глава 7 ==========

– Мы с Люси дружили, сколько я себя помню. Бывало всякое: мы ссорились, дрались даже, не разговаривали. Потом я вышибал челюсть ее слишком навязчивым кавалерам, она помогала отвязаться от девчонок, которые мне не нравились. Когда в выпускном классе на нее обратил внимание школьный форвард и всеобщий любимец Тэйлор Фарнелл – сын уважаемого в Сильвер-Солт судьи, Люси решила, что на нее свалилось счастье. Она рассказывала мне о его чувствах и серьезных намерениях, я же слышал в школьной раздевалке совсем иное. Она считала его своим первым и единственным, он ее – одной из многих, зная, что потом непременно будет следующая. В день Святого Валентина, Люси подарила мне плюшевую безделушку в знак дружбы и прочего, и попросила отвезти ее к нашему рыбачьему домику. Я отдал ей ключи, понимая для чего ей понадобится домик в ту ночь. Пытался ли я ее предупредить о лжи, которой ее обволакивал Фарнелл? Бесчисленное количество раз, но Люси столько же раз посылала меня подальше.

Я погулял с друзьями на одной вечеринке и вернулся домой, а потом вспомнил, что в субботу мы с отцом собрались рыбачить. Не оставалось ничего другого, как вернуться туда и предупредить их с Фарнеллом.

Я услышал ее крик еще с улицы и он вовсе не походил на крик от получаемого экстаза. Схватив свою старую бейсбольную биту, я ворвался в домик, – Грэм смотрел в одну точку на противоположной стене, словно пересказывая крутящийся там фильм. Лицо его оставалось непроницаемым и безэмоциональным. Казалось, все чувства разом покинули его.

Энжи печально посмотрела на него. Губы ее разомкнулись, словно она вот-вот должна была что-то сказать.

– Он не успел… Я считал так все последующие двадцать лет. Единственное, о чем я думал в тот момент – о том, как спасти Люси. Я ударил его битой со всей дури и он упал. Ударился виском о край чугунного обогревателя. Больше Тэйлор Фарнелл не шевелился. Я сам вызвал скорую и полицию. Я рассказал как все было, но Люси опровергла мои слова. Заверяла, что он и не собирался ее насиловать. Что у них все было хорошо, а я просто ревнивый третий лишний. Теперь я понимаю, что она надеялась выставить тебя его дочерью. Получить что-то от Фарнеллов. Но если она надеялась, что те примут ее ребенка, то была еще глупее, чем я думал.

– Почему Вы не отрицали ее слова? – голос Энжи охрип.

– Она была единственным свидетелем, на бите были только мои отпечатки пальцев, экспертиза подтвердила, что смерть наступила от удара в затылок, а не от удара в висок, но я сомневался в этом. Судья Фарнелл открыто заявлял, что добьется моего пожизненного заключения и ради этого пойдет на все. Меня осудили и отправили в центральную тюрьму Литтл-Рок на долгих двадцать лет. Не было никаких смягчающих обстоятельств: неумышленного убийства или убийства с целью защиты. Все исполнялось по полной строгости закона.

– Моя мама сломала Вашу жизнь. Господи! – Энжи почувствовала, что плачет и опустила голову.

– Думаю, если бы не тот случай, моя жизнь явно сложилась бы по-другому, – Грэм повернул к ней голову и заметил блестящие влажные дорожки на ее щеках.

– Значит Тэйлор Фарнелл может вовсе не быть моим отцом?

– Я не знаю, честно, – Грэм вздохнул. – Но ты до сих пор не хочешь, чтобы им оказался я?

Энжи отрицательно закачала головой.

– Наверное, я даже могу тебя понять, – его губы тронула ироничная улыбка и Грэм поднялся на ноги.

Энжи спрятала лицо в ладонях, боясь поднять на него взгляд.

– Повторяю еще раз: за это волноваться не стоит. Двести процентов из ста подтвердят, что я никак не могу быть твоим биологическим отцом. Это правда, Энжи.

– Простите меня, – прошептала она, не оборачиваясь к нему. – Грэм, простите.

– За что? – удивился он, глядя на нее сверху вниз.

– Что Вам пришлось приехать сюда ночью, что я разворошила Ваше прошлое, что я дочь Люси Томпсон и что я…

– Мне нечего тебе прощать, – Грэм направился к стеллажу с минералкой и, взяв одну бутылку, протянул ее Энжи.

Она отрицательно качнула головой, вновь спрятав лицо в ладонях.

– Остаться с тобой?

– Нет. Езжайте домой и хоть немного отдохните. Спасибо, что были со мной откровенны.

Грэм, молча поставив бутылку на пол рядом с ней, медленно направился из магазина. Он сделал все, что мог. Больше от него ничего не зависело.

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

***

Энжи потеряла последнюю ниточку, хоть как-либо связывающую ее с обычным миром.

Она улыбалась всем вокруг, но душа рвалась на части от осознания того, что она никому не нужна. Мать ее ненавидела, потенциальный дедушка презирал, а Грэм…

Энжи почувствовала его взгляд на себе, но не подняла голову, пялясь в свой сотовый.

– Не хочешь поговорить? – Грэм подошел к прилавку и облокотился на его край.

– О чем говорить? – с улыбкой спросила она.

– Ты уже несколько дней грустишь. Почему?

Энжи закусила нижнюю губу, отрицательно качнув головой.

Было так странно, что он читал ее, словно открытую книгу.

– Ясно, – Грэм прошелся вдоль стеллажей, делая вид, что его совсем это не задело.

– Вы больше не посещаете курсы ландшафтных дизайнеров? – вдруг спросила она.

– Больше нет, – Грэм разглядывал товар.

– А почему?

– Просто понял, что это не мое.

– А как Вы поняли, что не Ваше? Я вот совсем не могу понять, что мое, а что нет, – Энжи вздохнула.

– Ты никогда не пробовала поступить в университет? Я слышал, есть специальные социальные пакеты и прочая помощь, – Грэм повернулся к ней. – Тебе нужно учиться, чтобы понять, что твое и где оно находится.

– Все так сложно. Я даже не могу представить себе насколько. Жить в мире для себя. Делать то, что хочется только тебе. Плевать на чужое мнение и не слышать пересудов. Мне иногда хочется просто кричать. Кричать от безысходности и невозможности изменить себя. Иногда я чувствую, что плыву по течению жизни, но не имею сил причалить к берегу, что эта жизнь проходит мимо меня. Кто-то строит карьеру, путешествует, влюбляется и становится счастливым. Кто-то, но не я, – улыбка оставалась на губах Энжи, но в ней уже не скрывалась боль. – Я так глубоко в этой безысходности. Так глубоко, что меня уже не вытащить.

– Когда ты в последний раз смеялась искренне? – вдруг спросил он.

– Я не помню, – честно ответила она.

Грэм вздохнул и опустил голову.

– Бегите отсюда. Как можно дальше и быстрее. Иначе эта трясина затянет и Вас. Вы еще можете уйти, – прошептала она.

– Наверное, я уже тоже погряз, Энжи. Наверное, и я тоже.

Она печально взглянула на него и посмотрела в окно, чувствуя, что пустота поглощает ее еще больше.

***

Энжи сонно ударила ладонью по будильнику, недоуменно открыв глаза. Она никак не могла понять, почему он не выключился и вообще трезвонит в выходной, а потом дошло, что звонил не будильник, а ее сотовый. На дисплее высветился неизвестный номер и она с опаской приняла вызов.

– Ровно в шесть утра я жду тебя на конечной остановке. Захвати с собой теплые вещи и документы.

– Кто это? – Энжи удивленно еще раз взглянула на номер и вновь приложила телефон к уху.

В динамике послышался короткий смешок:

– Неужели мой голос через эту штуковину настолько неузнаваемый?

– Грэм? – сонливость как рукой сняло и она удобнее сжала телефон. – Но зачем? Куда?

– Увидишь. У тебя на сборы всего полчаса.

– А работа?

– Возьми отгул. Энжи, не бойся рисковать. Иногда, рискнув, можно хорошенько изменить свою жизнь.

– Я не знаю… – Энжи замялась.

– Боишься меня?

– Нет. Не то. Что за глупый вопрос? Я… Мне позволено опоздать минут на десять? – с улыбкой спросила она.

– Только на десять, – ответил он и отключил вызов.

Энжи соскользнула с кровати и достала из-под нее большой рюкзак, с которым когда-то ездила на кемпинг.

Открыв шкаф, она оглядела свой небольшой гардероб и бросила в рюкзак теплый спортивный костюм, полотенце и зубную щетку. Приведя себя в порядок и решив обойтись без макияжа, Энжи отправила в рюкзак расческу и увлажняющий крем для лица.

Одев удобные джинсы, футболку и теплый свитшот, Энжи вбежала на кухню, подумав минуту, взяла ручку и написала на листике сообщение матери, что на выходные едет в Литтл-Рок к подругам, а затем прикрепила листик на холодильник. Обувшись, она взглянула на себя в зеркало. Поразмыслив, бросила в кармашек рюкзака резинку для волос и несколько шпилек, затем вышла на улицу.

По дороге к остановке Энжи набрала номер Роя и попросила отгул. Тот недовольно пробормотал согласие, но обиделся, что она не предупредила за несколько дней.

Когда Рой поинтересовался, через сколько она вернется, Энжи закусила губу, не зная, что ответить, и, соврав, что не слышит его из-за шума в автобусе, отключила телефон.

Сердце трепетало от предвкушения чего-то совсем неизвестного и от того, что рядом с ней будет Грэм.

– Он будет рядом. Остальное неважно, – прошептала она себе, присев на сиденье у окна. Представив его серьезное лицо, Энжи впервые почувствовала тягучее сладкое нечто внизу и удивленно хлопнула ресницами.

Автобус остановился на конечной остановке городка у самой центральной трассы, ведущей в Литтл-Рок. Энжи вышла и, закинув рюкзак на плечо, оглянулась по сторонам. Машины Грэма нигде не было видно и она разволновалась. Неужели он пошутил, а она, как дура, приперлась в конец города с вещами?

Энжи растеряно потянулась к карману джинсов, чтобы достать телефон, когда услышала знакомый голос.

– Решила, что я тебя обманул? – Грэм потянулся к ее рюкзаку.

– Скорее, что Вы просто пошутили, – улыбнулась она. – Как хорошо, что это не так. На миг я почувствовала себя полной дурой.

– Идем, – он кивнул в сторону припаркованной немного выше остановки машине, которую Энжи не заметила.

– А куда мы? Уж не решили ли Вы отвезти меня в какой-нибудь университет?

– Хорошая идея, но не сегодня, – Грэм бросил ее рюкзак на заднее сиденье и сел за руль.

Энжи присела рядом с ним:

– Не скажете?

– Нет. Пусть это будет сюрпризом, – ответил он и тут же серьезно добавил:

– Только не бойся. Я клянусь, что ничего дурного не задумал.

– Я даже не подумала о чем-то плохом, – честно ответила Энжи.

– Ты настолько мне доверяешь? – на миг его взор застыл на ее покрасневших щеках.

– Наверное, если написала матери, что еду в Литтл-Рок к подружкам, – Энжи смущенно потупила взгляд.

Спустя всего два часа пути они уже были далеко от Литтл-Рок, направляясь вдоль протекающей реки Арканзас на север штата.

Вначале Энжи, прильнув к окну, наблюдала за открывшимися пейзажами в своем потрясающем весеннем убранстве, а потом, прижавшись к спинке сиденья, уснула. Грэм вел автомобиль, время от времени поглядывая на ее безмятежное очаровательное лицо, и внутри него то и дело разливалось сладкое тепло, заполняя каждую клеточку.

Ближе к десяти утра они остановились на одинокой автозаправочной станции и Энжи проснулась. Сонно потянувшись, она поискала глазами Грэма и, не увидев его возле машины, вышла, оглядываясь по сторонам. Заметив мелькнувшую в маркете возле станции, знакомую куртку, Энжи поспешила туда.

– Что покупаете? – она заглянула ему через плечо.

Грэм растерянно посмотрел на нее и протянул одну ладонь с двумя батончиками, вторую пряча в карман.

– О! Энергетические батончики. Люблю такие, – Энжи взяла один, пройдя мимо ряда с разнообразными чипсами, снеками и прочей портящей желудок дрянью.

– Можешь взять еще что-то, если хочешь, – предложил он.

– О, нет! – отмахнулась она.

– Тогда пошли. Мне сказали, что с противоположной от маркета стороны в этом здании есть какая-то забегаловка, где можно перекусить, – рассказал Грэм, когда они вышли на улицу.

– Вы не сказали мне о деньгах, Грэм, – с вызовом она уставилась на него. – Чем же я буду платить? Хорошо, что я сама додумалась и бросила в кошелек еще пару бумажек.

– Не сказал потому, что ты платить ни цента не будешь, – ответил он.

– Конечно, – хохотнула она.

– Именно так. Провела со мной в машине пару часов и уже споришь? – он открыл дверь закусочной и пропустил ее вперед.

Заказав по стейку и гарнир, они уселись за маленький столик у окошка с симпатичными красными занавесками в крупную белую клетку и принялись за лэнч.

– А ведь и правда, ничего вкуснее я не ела, – улыбнулась Энжи.

– Нас-таки не обманули, – Грэм промокнул губы салфеткой и потянулся к кошельку в кармане.

Глядя на это движение, Энжи нервно сглотнула, вновь чувствуя легкое тягучее давление внизу, от которого в животе все задрожало.

– Ты все? – поинтересовался он, поставив в маленькую чековую книжечку несколько банкнот.

– Да. Уже, – Энжи поднялась из-за столика и, взяв висящий на спинке стула рюкзак, вышла за Грэмом на улицу.

Солнце ласково коснулось ее лица, согревая приятным весенним теплом, и на ее губах расцвела улыбка.

– Что такое? – удивленно спросил Грэм.

– Вы спрашивали, когда я в последний раз искренне смеялась. Думаю, сегодня настал этот день, – Энжи с нежностью посмотрела на него, но Грэм поспешил тут же отвести свой растерянный взгляд.

========== Глава 8 ==========

Пейзажи сменялись один за другим, но каждый был потрясающе красивым и вдохновляющим к жизни. Многовековые скалы, густые горные леса стройных секвой и величественных елей, полноводная быстрая река, в которой купались сверкающие лучи солнца.

Энжи, восхищенно прильнув к окну, впервые подумала, что жизнь не так уж и плоха, следует только найти в ней по-настоящему свое место. Полюбить его со всеми плюсами и минусами. Себя полюбить.

В полдень автомобиль свернул с центральной трассы и вскоре они оказались у небольшого павильона на берегу реки.

– Что это? – удивилась Энжи.

– Всего за несколько миль отсюда находится городок, где когда-то жила моя бабушка. Проводя лето у нее, я несколько раз бывал здесь. Это было, конечно, давненько – четверть века назад, но тогда мне это место казалось просто замечательным.

– С тех пор, наверное, все немного изменилось, – Энжи шагала за ним вдоль десятка деревянных домиков с ржавыми железными поручнями на крыльце.

– Не думал, что сейчас это место забросили, – вздохнул он.

– Оно заброшено до лета. Когда начнется туристический сезон, Вы его не узнаете. Я слышала о нем и здесь и вправду очень красиво, – Энжи взглянула на блестящую реку и возвышавшиеся над ней огромные скалы на противоположном берегу. За домиками тянулся густой лес, отдаленно слышался шум машин, проезжающих где-то на трассе, проходящей поверху.

– Думаю, здесь будет не очень удобно. Извини, сюрприз не удался, – виновато улыбнулся Грэм. – Нужно было побольше узнать об этом месте перед тем, как везти тебя сюда. Но ты была так подавлена, что я старался как можно быстрее вернуть тебе хоть каплю интереса к жизни.

– И у Вас получилось, – ответила она.

– Не думаю. Придется возвращаться. Получится такой себе пикник за несколько сотен миль от дома.

– Но можно остаться и вернуться завтра, – предложила Энжи.

– Посмотрим. Теперь помоги мне, – открыв багажник, Грэм вытащил две рыбацкие удочки, мешок с углем, старый мини-холодильник и скрученные пледы.

– Мы будем ловить рыбу? – засмеялась она.

– Почему бы и нет, – Грэм сбросил куртку и стал выставлять удочки у реки.

– Жаль, что нельзя искупаться. Для конца апреля вода достаточно холодная, – Энжи присела у самой кромки воды и потрогала ее пальцами. – А Вы любите рыбачить?

– Когда-то проводил с отцом за этим занятием каждую субботу. Было весело. Мы уезжали к нашему домику у реки на рассвете и возвращались поздней ночью. Это был сугубо мужской день. Мы отдыхали от мамы, а она, естественно, отдыхала от нас, – Грэм рассмеялся.

– Потрясающе, – Энжи улыбнулась. – Вы с вашим отцом были близки?

– Мы были лучшими друзьями. Я доверял ему больше, чем любому парню из своей компании.

– Не много сыновей могут похвастаться подобным, – на лице Энжи мелькнула тень грусти.

– Ты права. Но именно это бесценно по отношению к родителям. Доверие. Возможно, так случилось, потому что родители всегда считали меня равным в семье, – Грэм умолк.

– Давно его не стало? – осторожно спросила она.

– Он умер через несколько лет после того, как меня посадили, – Грэм втянул в себя воздух и улыбнулся. – Я привез тебя сюда не для того, чтобы грустить, а чтобы поднять настроение. Пойдем, поищем хворост, нужно разжечь костер.

– А если мы не наловим рыбу? – Энжи отошла от воды.

– В холодильнике есть, чем поужинать. Я предполагал такой вариант, – рассмеялся Грэм. – Идем.

Поход в лес вначале показался Энжи утомительным и скучным, но потом все резко изменилось. Чистый хвойный воздух наполнял легкие энергией, пение птиц ласкало слух, заряжая позитивом, солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь ветки, создавали иллюзию зачарованного леса, и Энжи казалось, что за одним из широких стволов она вот-вот увидит мелькнувший красный колпак какого-нибудь гнома.

Собрав хворост, она вернулась к берегу уставшей, но довольной. Было заметно, что и Грэм выглядел гораздо веселее.

– Как там наша рыба? – поинтересовалась Энжи, пытаясь разжечь костер.

– Сложно сказать, – Грэм отложил одну удочку и подошел к другой. – О! Кажется, что-то таки есть. Энжи, мы поймали рыбу!

Она оставила свое занятие и побежала к нему.

Грэм поднял удочку вверх и на солнце сверкнула красивая рыбина, пытаясь сорваться с крючка.

– Держи ее. Держи, – Энжи от восторга даже хлопнула в ладоши. – Грэм, держи ее.

Он с удивлением изогнул бровь, наконец выбросив рыбу на берег.

– Что? Для меня это впервые. Ловить рыбу.

– И обращаться ко мне на «ты», – улыбнулся он.

– О! Простите. Это я на эмоциях, – Энжи покраснела.

– Пускай. Мне даже нравится, – Грэм улыбнулся и снял рыбу с крючка. – Думаю, больше рыбы нам не нужно.

– Думаю, да, – Энжи вернулась к костру, пытаясь все же его разжечь.

Потрясающий аромат жаренной на костре рыбы распространился по округе и Энжи почувствовала, что проголодалась. Расстелив пледы на земле, она достала из холодильника сэндвичи и контейнеры с овощами и фруктами. Грэм возился с рыбой, увлеченно наблюдая за своим уловом, из-за чего выглядел довольно забавно. Полностью расслабленный и спокойный, он казался моложе своих лет. Морщинки на лбу и в уголках глаз разгладились, улыбка придавала лицу свежесть, а глаза задорно блестели.

Энжи непроизвольно улыбнулась, глядя на него, и сладко вздохнула.

– Думаю, готово. Неси тарелку, – скомандовал он.

– Есть, сэр, – Энжи шутливо козырнула ему, как это делают солдаты, и подала металлическую тарелку.

Когда солнце стало клонится к закату, Энжи жевала свой кусок рыбы, сидя на мягком пледе, костер грел ее ноги, рядом мирно шумела река, а напротив возвышались красивейшие скалы Норд-Литтл-Рок.

– За вот такие чудесные дни, можно простить те, которые были не очень, – проговорила она, не отрывая завороженного взгляда от скал.

– Думаешь? – Грэм улыбнулся, глядя на нее.

– Да. Теперь даже точно знаю. Ведь смотрите… смотри, ничего особенного не произошло. Мы просто выбрались из душившего нас города, полюбовались природой, приехали к реке, побродили по лесу, съели собственноручно пойманную рыбу и все. А на душе так легко и хорошо, – Энжи перевела умиротворенный взгляд на него. – И больше ничего.

– Как мало на самом деле человеку нужно, чтобы почувствовать себя счастливым, да? – Грэм подбросил еще несколько веток в костер и взял ее тарелку.

– Я помою. Ты же рыбу поймал, тебе теперь положено только сидеть и созерцать закат, – хохотнула Энжи.

– Ну раз так, – Грэм уселся на свой плед, положив локти на согнутые колени, и уставился на закатное солнце.

Энжи сложила чистую посуду в корзину для пикника и, подняв несколько гладких камешков, стала ритмично бросать их в реку:

– Так бы и осталась здесь навсегда.

– Рано или поздно рыба бы тебе надоела, захотелось бы чего-то другого, – ответил он.

Энжи уловила в этих словах скрытый подтекст.

– Я так не думаю, – уверенно ответила она.

Грэм подошел ближе и взяв пару камешков тоже бросил их в воду:

– Вкусы меняются. То, что ты обожаешь сейчас, лет через пять покажется тебе сущим пустяком, не стоящим внимания.

– По себе судишь? – Энжи внимательно посмотрела на него.

– Отчасти, – очередной камень плюхнулся в реку, создавая круги на водной глади, и Грэм потянулся к следующему.

– Тогда ответь вот что, – Энжи тоже зачерпнула полную ладонь камешков. – Разве те вещи, которые были дороги тебе, по-настоящему дороги двадцать лет назад, теперь стали пустяками?

Грэм молча смотрел на свою ладонь, полную гладкой гальки.

– А то, что стало дорогим сейчас, по истечении еще двадцати лет может стать пустяком? – продолжила она.

– Нет, – после паузы совсем тихо ответил он.

– Вот видишь, – Энжи с мягким укором взглянула на него. – А еще меня жизни учишь.

– В чем-то ты умнее меня в разы, – признал Грэм. – Но до моей рыбы тебе еще очень далеко.

Энжи взорвалась смехом:

– Тут даже тягаться с тобой не стану.

Ее чистый смех музыкой отражался в его сердце и Грэм ощутил то томительно-сладкое чувство, которое заполняло его двадцать лет назад. Чувство ликования, восторга, переполненных кислородом легких и бешеного сердцебиения в груди.

Энжи наклонилась совсем рядом и, подняв несколько камешков, встала почти вплотную. Легкий ветерок трепал ее волосы, донося их цветочный аромат, смешанный с ароматом дыма и хвои. Ее профиль был совсем близко: на переносице виднелась россыпь мелких веснушек, которые Грэм раньше не замечал, губы раскрылись, словно она собиралась что-то сказать, а темные радужки глаз подсвечивались изнутри в последних лучах уходящего солнца.

Вдруг она повернулась и неосознанно потянулась к нему.

Смутившийся и растерянный, словно мальчишка, Грэм отступил на шаг.

Широко распахнутыми глазами она смотрела на него, будучи не в состоянии даже пошевелиться:

– Я… Все ведь в порядке? Грэм, все в порядке, – быстро заговорила она, приклеив на лицо обычную свою улыбку. – Ничего не случилось. Мы просто разговаривали, верно?

– Да. Ничего не случилось и не случится, – Грэм сумел ответить на ее улыбку, а затем повернулся и побрел к машине.

Энжи смотрела на реку, пытаясь запомнить каждую секунду того момента, когда он был так близко от нее. Неужели мать была права и она действительно влюбилась в мужчину на двадцать лет старше.

Но боялась Энжи даже не этого. Страшило, что после этого она утратит его доброе отношение к себе и он станет ее презирать.

Грэм сложил вещи в багажник и повернулся к реке, где все еще стояла Энжи. Ее печальный взгляд, устремленный в сторону гор, взволновал и его. Грэм не мог понять, что между ними произошло несколько минут назад. Они говорили о разном, делились мыслями, а потом она… Неужели Энжи хотела его поцеловать? А может просто нуждалась в дружеских объятиях и поддержке взрослого человека? Сама она ведь была еще ребенком.

Решив, что делать вид, словно ничего и не случилось, будет самым правильным, он позвал ее и Энжи неуверенно подошла к машине.

– Думаю, нам стоит возвращаться. Спать на земле не лучший вариант. Еще достаточно холодно, – самым обычным тоном произнес он.

– Это из-за того, что я полезла к тебе с поцелуем? – напрямую спросила она, путая все его карты.