Текст книги "Цена доверия (СИ)"

Автор книги: Нина Ковалл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава 1 ==========

Штат Арканзас. США.

– Удачи, Киттон. Надеюсь, больше никогда не увидимся, – долетел из-за спины раскатистый голос.

– И я надеюсь, – мужчина поднял с земли большую спортивную сумку и, не оборачиваясь, направился в сторону больших железных ворот.

Они с характерным скрипом медленно отворились и он неуверенно переступил железный порог. В ноздри ударил запах пыли и выхлопных газов, но ярче всего ощущался запах вновь обретенной свободы.

Услышав щелчок автоматического замка, мужчина позволил себе повернуться и взглянуть на высокие бетонные стены ограды, увенчанные колючей проволокой под напряжением, за которой прошли его последние двадцать лет.

Шумно втянув в себя воздух, он неспешно последовал прямиком в сторону автобусной станции, ведущей в Литтл-Рок.

Он чувствовал себя крайне неловко и даже странно. Все это, весь этот мир вокруг выглядел до невозможного чужим и незнакомым. Каждый миг хотелось оборачиваться, не стоит ли за спиной один из надзирателей, сжимая в руке свою дубинку.

Денег в кармане оказалось достаточно, чтобы доехать в центр города. Поспешно выйдя из автобуса, Киттон огляделся по сторонам, с интересом рассматривая центральный город штата Арканзас.

Здесь он бывал каждую субботу, когда родители отправлялись за покупками: гулял по торговым центрам, играл в игровые приставки вместе с друзьями, съедал двойную порцию любимой картошки фри в одной из самых популярных забегаловок.

Это было так давно. Все изменилось: забегаловку снесли и на ее месте вырос элитный бар, друзья обзавелись семьями и первой сединой, а сам он давно перестал быть тем беззаботным мальчишкой, верящим, что жизнь для него только начинается и впереди ожидает масса возможностей.

Возможностей больше нет. Он – освободившийся из тюрьмы преступник, которого дома ждет только мама, состарившаяся на лишних двадцать лет.

Грудь сковало знакомое щемящее чувство, но он давно научился его беспощадно в себе давить.

Вытащив из кармана наличку, Киттон пересчитал ее и убедился, что хватит не только добраться в Сильвер-Солт, а затем побрел в сторону одного из мужских магазинов одежды.

С интересом разглядывая витрину, прикинул в уме, хватит ли денег на хорошую одежду. Плату, которую он получал за предоставленную в тюрьме работу, тратил в основном только на книги, потому кое-какие сбережения все же имел.

– Вам помочь, сэр? – рядом появилась миловидная улыбчивая мексиканка в фирменной одежде магазина.

– Да. Наверное, – Киттон смутился. Несмотря на сотни прочитанных книг и каждодневные просмотры мировых и внутригосудаственных новостей, общение с людьми вызывало немалый дискомфорт.

– Что именно вы ищете? – продолжила она, бросая короткий взгляд на его потрепанную кожаную куртку, давно вышедшую из моды, и невзрачную короткую стрижку.

– Штаны и футболки. Еще… – он запнулся вновь поглядывая на витрину. – А можно примерить как на манекене?

Девушка посмотрела на классические черные джинсы и темно-синюю клетчатую рубашку с эмблемой штата на груди, одетые на манекен и ответила:

– А почему бы и нет. Прошу в примерочную, я принесу. Это, кажется, еще и ваш размер.

Киттон кивнул и прошел в кабинку с тканевой ширмой. Поставив сумку на специальную подставку, стал торопливо раздеваться. Аккуратно повесив куртку на крючок, вбитый в стену, посмотрел на себя в зеркало.

Сказать, что на него оттуда смотрел совершенно чужой человек, Киттон не мог. Он видел это лицо каждый божий день, на протяжении своих неполных сорока лет. Оно менялось, становилось старше и грубее. Исчезала юношеская гладкость, сменяясь мужественной шероховатостью и четкостью. Голубизна глаз немного потемнела и потускнела. Веселый задорный блеск уступил место пустоте и недоверию. В уголках красиво очерченных губ появилось больше морщин, а легкая растительность над верхней губой превратилась в брутальную, идеально ровную бородку. Многое изменилось, но многое осталось прежним.

– Прошу вас, – из зала послышался голос девушки и она протянула ему одежду.

Взяв вещи и коротко кивнув в знак благодарности, он примерял все на себя.

– А можно на вас взглянуть? – хихикнула девушка. В магазине отсутствовали клиенты и, видимо, ей было скучно.

Киттон вышел в зал и она кокетливо ему улыбнулась.

– Вам очень идет, сэр. Просто как для вас пошито и подобрано. Но есть несколько замечаний, – она подошла к нему вплотную. – Позволите?

Киттон напряженно кивнул.

– Эта рубашка носится выпущенной, а не заправленной в джинсы. Вот эта пуговица может оставаться незастегнутой, – ее мягкие теплые пальцы проворно растегнули одну пуговицу на груди. – И сюда напрашиваются вот эти шикарные ботинки.

Киттон проследил за ее движениями. Она потянулась к обувной полке и подала ему черные замшевые ботинки.

– Не знаю, хватит ли у меня денег еще и на обувь, – растерялся Киттон. – Я расчитывал только на одежду.

– О! Я скажу вам общую сумму, сэр, – девушка порхнула к рецепции и, сев за компьютер, через минуту назвала сумму.

– Кажется, мне хватит, – Киттон подошел к рецепции и поставил на нее наличку.

– Замечательно. Было бы просто несправедливо, если бы вы не купили эти ботинки, – хохотнула девушка.

Киттон промолчал.

– Можете вернуться в примерочную, я принесу коробки.

Он прошел в примерочную и, скомкав старую одежду, засунул ее в сумку, туда отправилась и старая обувь. Накинув куртку, уже обутый, Киттон вышел из примерочной, едва не столкнувшись с девушкой.

– А коробки? – удивилась она.

– Не нужно, – он подошел к двери и, повернувшись, добавил. – Спасибо вам за то, что помогли.

– Удачи, – улыбнулась она. – Будете поблизости, непременно заходите.

Киттон вышел из магазина и, дойдя до ближайшего мусорного контейнера, швырнул туда старую одежду, а затем, уверенно направился на автобусную станцию, чтобы купить билет до Сильвер-Солт. Городка, где счастливо началась его жизнь, а потом горько прекратилась.

Чем ближе он подъезжал к Сильвер-Солт, тем свежее и ярче становились воспоминания. Прильнув к окну автобуса, Киттон наблюдал за чередой идеально ровных полей, засаженных кукурузой и сахарной свеклой, лесополосами, за которыми виднелись скалы, подарившие свое имя городу Литтл-Рок, рваными кусками пастбищ отдаленных фермерств, изворотливым руслом реки Арканзас, давшей название целому штату.

Автобус свернул с центральной дороги и вскоре перед глазами Киттона мелькнул знакомый указатель, гласивший:

Добро пожаловать в Сильвер-Солт. Здесь вам всегда рады.

Сколько он помнил, этот указатель всегда стоял на одном и том же месте.

Автобус остановился и Киттон ступил на припорошенную пылью асфальтную дорогу. Больше не сходил никто и это даже обрадовало его. Никто не станет приглядываться к нему и не узнает раньше времени.

С тревогой он ожидал того, что произойдет в городке, когда все узнают, что Грэм Киттон вышел из тюрьмы.

Длинная улица с рядом разноцветных домов, напоминающих кукольные, показалась ему намного короче и вот он уже медленно миновал усаженную розами и гортензиями лужайку, а затем тяжелой поступью поднялся по деревянному крыльцу к входной двери с симпатичным дверным молоточком, давно заржавевшим и неработающим.

Дом и двор оказались совсем не такими, какими их сохранила память. Все обветшало и требовало серьезной починки, и даже любимые розы матери выглядели неухоженными и одичалыми.

Двери отворились, на пороге появилась седовласая старушка с испещренным морщинами лицом и выцветшими голубыми глазами. Ее подбородок задрожал.

– Грэм, – на выдохе бросившись к нему и пытаясь обнять как можно крепче, она разрыдалась. – Сынок. Родной мой!

Чувствуя на глазах предательскую влагу, Грэм склонился к волосам и сгреб ее в охапку, прижимая к груди. Мама едва доходила ему до плеча.

– Войдем в дом? Или, может быть, ты… – Грэм смолк, впервые осознавая всю глубину той пропасти, которая навсегда разделяла их теперь.

– Что я? – женщина выпустила его из объятий. – О чем ты?

– Я бывший заключенный, отсидел двадцать лет. Возможно, ты боишься меня, сторонишься, не хочешь, чтобы я жил в этом доме. Я ведь чужой в нем теперь и для тебя, наверное, тоже, – Грэм говорил спокойно и ровно, хотя в груди бурлил целый водоворот эмоций.

– Грэм Джо Киттон, ты мой сын! Ты всегда был и будешь им, – гордо подняв голову, проговорила она. – Что бы ни случилось и как бы ни случилось. Любовь матери неизменна.

Грэм с болью смотрел на нее, осознавая, сколько силы воли и выдержки было в этой хрупкой, миниатюрной женщине, выглядевшей лет на двадцать старше, чем она была на самом деле.

Ровно столько лет она провела в каждодневных страданиях и слезах из-за того, что произошло с ее единственным сыном. Каждый день она проживала в городке, где все смотрели на нее и шептались за спиной, поливая грязью. Каждый день она молила Господа об одном, чтобы ее сын выжил, вернулся домой таким, каким она его помнила и знала.

Она выдержала, а вот отец не сумел смириться с ужасной реальностью и подкравшаяся болезнь свела его в могилу уже больше пятнадцати лет назад.

– Я приготовила твою любимую утку под сливочным соусом. Ты же ее еще любишь? – смущенно спросила она.

– Конечно, – кивнул Грэм, но не помнил вкуса этого блюда.

Он много чего не помнил.

– Твоя комната ждет тебя, – мать направилась на кухню и вскоре послышался стук посуды, расставляемой на обеденном столе.

Грэм поднялся по скрипучим деревянным ступеням на второй этаж дома и открыл знакомую дверь с плакатом, изображающим мишень в игре Дартц.

Внутри все осталось по-прежнему и вновь старые чувства шелохнулись в груди. Чувство скорби по потерянной юности было самым сильным.

Грэм провел рукой по книжному шкафу, комоду, на котором виднелись грамоты литературных конкурсов штата, письменному столу, а потом взял небольшую фоторамку, на которой были запечатлены счастливые, веселые, молодые мужчина и женщина, положившие ладони на плечи темноволосого мальчишки с потрясающе красивой улыбкой, глядевшего прямо на Грэма удивительно яркими голубыми глазами.

Горло сжал очередной спазм и он поставил рамку на стол так быстро, словно только что голыми руками вытащил из духового шкафа.

– Грэм, ужин на столе, – послышался такой родной и знакомый голос матери из кухни внизу.

– Уже бегу, мам, – выкрикнул он фразу, которую не произносил вот уже двадцать лет, и, наконец, почувствовал, что действительно вернулся домой.

========== Глава 2 ==========

С каждой новой минутой пребывания дома, Грэм убеждался, что чувствует себя одновременно комфортно и странно. Все было знакомым и чужим, привычным и совершенно непонятным.

Дело не касалось технического прогресса или современных модных тенденций. Даже будучи бывшим заключенным, он мог поставить в тупик своим интеллектом любого человека в Сильвер-Солт, спокойно обсудить спортивные темы или достижения кинематографа, поддержать любую беседу и с легкостью победить любой спор.

Дело было в эмоциональной составляющей. Грэм совсем не понимал, кем ему теперь быть: восемнадцатилетним мальчишкой, каким он покинул дом, или же взрослым мужчиной, которым вернулся, но для Сильвер-Солт был совершенно чужим.

Пускать все на самотек Грэм не умел. Тюремные правила воспитали в нем много разных качеств и важнейшим было умение всегда знать и понимать, что он делает.

Многое теперь предстояло сделать, чтобы наконец вздохнуть с облегчением: появиться в общественных местах, посмотреть в глаза бывшим друзьям, столкнуться лицом к лицу с оставшимися врагами, и только потом начинать жить заново.

Именно эти мысли занимали его голову всю ночь, а утром Грэм проснулся и по привычке стал отжиматься от пола на кулаках. Спина его блестела от пота, мышцы напряженно сжимались и разжимались, перекатываясь под кожей, а когда по телу расползлась привычная ноющая боль, он поднялся и отправился в душ. Холодная вода моментально зарядила бодростью и энергией, и Грэм, одевшись, спустился на кухню. Мать возилась с завтраком, явно пребывая в приподнятом настроении.

– Доброе утро, сынок, – прощебетала она. – Ты мог поспать и подольше.

– Я вижу, что дом требует серьезной починки и хочу этим заняться. Ты не против? – Грэм сел за стол и потянулся к кофеварке.

– Может быть ты отдохнешь после… – женщина запнулась.

– Я не устал, а ремонтом действительно стоит заняться. В тюрьме, моя заработная плата капала на специальную банковскую карту и сейчас на ней есть кое-какие сбережения. Тебе не стоит об этом волноваться, – ответил Грэм.

Она лишь с нежностью в глазах качнула головой:

– Ты думаешь, что что-то должен мне? Это не так. Ты ничем не обязан и не стоит делать что-то, чтобы быть полезным. Ты полезен тем, что ты здесь. Наконец скрасишь мою старость и я однажды уйду со спокойной душой.

Грэм уставился на содержимое своей чашки:

– Не так ты это себе представляла.

– Не так, – согласилась она. – Но пусть будет так, как есть.

– Магазин стройматериалов Винса еще работает? – Грэм допил кофе и поднялся из-за стола.

– Конечно. Твоя машина в гараже, но не знаю, заведется ли она, – мать виновато посмотрела на него.

– Посмотрим, – Грэм направился к двери, ведущей в подвал, а из него прямо в гараж.

– А завтрак? – вдогонку бросила ему она.

– Потом, – Грэм сбежал ступенями в подвал и, минуя кучу разнообразного хлама, открыл узкую дверь в гараж. На него повеяло затхлым воздухом непроветриваемого помещения. Мама редко им пользовалась, предпочитая передвигаться на маршрутном автобусе, курсирующим по городку восемь раз в день.

Место, где когда-то стоял Кадиллак отца, пустовало. Мама продала автомобиль сразу после его смерти, еще в начале 2000-х. Его машина стояла на своем месте, обтянутая серым брезентовым чехлом, заботливо стянутым веревками еще крепкими руками отца.

Грэм присел перед капотом и осторожно развязал веревку, затылком чувствуя присутствие в гараже отца, видя перед глазами картинку, как тот бережно упрятывал машину после вынесения приговора зная, что в ближайшие двадцать лет, никто не сядет за ее руль.

Грэм все бы отдал, чтобы узнать, о чем отец думал в тот момент.

Открыв роллетные гаражные двери, Грэм вернулся и стянул с машины чехол. Блестящей полировкой сверкнул новенький красный пикап. Открыв дверцу, Грэм сел на холодное сиденье и провел пальцами по еще незатертому рулю, обтянутому багрового цвета кожей. На лобовом стекле закружилось алое бархатное сердечко и брелок в форме лапки кролика. В магнитофоне виднелась пленочная кассета и его руки потянулись к кнопке play. В первые секунды, Грэм не мог вспомнить песню, а потом в голове возник целый водоворот картинок из прошлого. На восемнадцатилетие отец подарил ему новенький красный пикап, от которого его друзья были в полном восторге. В тот вечер, в день Святого Валентина, в нем играла песня «Shadow of the Night», популярного в девяностые Dj Bobo, на соседнем сиденье сидела очаровательная Люси Томпсон и цепляла смешное бархатное сердечко в знак крепкой и вечной дружбы.

Улыбка сверкала на ее губах, а каштановые кудряшки блестели в свете уличных фонарей.

Они были юны, беспечны и верили в то, что сами вершители своей судьбы. Верили до той полночи.

Грэм вытащил кассету и бросил на соседнее сиденье, туда полетела и бархатная игрушка. Сжав руль, он склонил голову и прикрыл глаза.

Вернув самообладание, Грэм завел двигатель и пикап, несколько раз чихнув, таки загудел.

– Отлично, – губы его тронула улыбка и Грэм выехал во двор. Взглянув на поросшую травой баскетбольную площадку и ржавое кольцо на столбе с облезлой желтой краской, он выехал на дорогу, направился улицей в центр городка, где располагались магазины и общественные здания.

Находившиеся на улицах люди с интересом разглядывали машину, а затем некоторые о чем-то шептались, склоняясь друг к другу.

Грэм знал, сейчас новость о его возвращении цепной реакцией распространится по Сильвер-Солт и к обеду знать будут все. Ему стояло расспросить мать о том, где сейчас друзья и что они из себя представляют, но Грэм не рискнул. Он не боялся, просто не хотел каким-то лишним словом ранить ее еще больше.

Остановившись перед магазином, мужчина уверенно вошел внутрь и оглядев ассортимент, подошел к прилавку, за которым сидел старик в кепке и штанах на подтяжках.

– Выбрали? – спросил тот.

– Да, – Грэм неспешно стал перечислять все, что ему нужно, а два молодых парня проворно носили все необходимое к кузову пикапа.

– А вы новый житель Сильвер-Солт? Купили где-то дом? – добродушно поинтересовался старик.

Губы Грэма тронуло искаженное подобие улыбки:

– Нет. Я старый житель, недавно вернувшийся домой. Не узнали, Винс?

Старик внимательно взглянул на него, и тут его глаза округлились.

– Грэм Киттон, все верно, – Грэм равнодушно бросил на прилавок карточку и посмотрел как грузчики укладывают в машину его товар. Именно такой реакции он ожидал. Страх, осуждение, ненависть, злость и презрение, ко всему этому Грэм давно был готов.

Забрав чек и карточку, Грэм повернулся и вышел из магазина. Оглядев товар, он сел за руль и направился дальше. Появилось острое желание проехаться по дороге мимо школы и домов бывших друзей, особенно Люси Томпсон, но Грэм сдержал себя и поехал домой.

Решив по дороге прикупить минералку и сигареты, Грэм остановился у еще одного магазина и, зайдя внутрь, огляделся в поисках нужного отдела. Девушка-продавец о чем-то разговаривала у кассы с двумя юнцами, кроме них магазин был пуст. Взяв воду и выбрав сигареты, Грэм подошел к кассе и равнодушно уставился в окно, не вникая в разговор.

– Я не собираюсь иметь проблемы с копами, Базз, – донесся до Грэма голос девушки.

– Энжи, тебе сложно? – замялся парень.

– Сложно, представь себе, – отрезала она и отодвинула пачку сигарет. – Уходи. Видишь, человек ждет.

Юноши взглянули на стоящего рядом Грэма и уныло побрели в сторону дверей.

– Извините, сэр, – обратилась она к нему, пробивая товар. На ее тоненьком запястье сверкнул красивый золотой браслет изысканного плетения.

Грэму вещь показалась знакомой, но он не мог вспомнить, где её видел.

– Прошу, сэр, – потянувшись, она достала бумажный пакет. – Нужен?

– Нет, – качнул головой Грэм, спрятав в карман сдачу и пачку ментоловых Camel*. – Спасибо.

Девушка мило улыбнулась, и ее яркая улыбка тоже показалась ему до боли знакомой. Грэм взял бутылку минералки и вышел из магазина. Сев за руль, он достал сигареты и, разорвав тонкую пленку на упаковке, вытащил одну. С наслаждением втягивая в легкие прохладный ментоловый дым, Грэм вел пикап к дому, пытаясь понять, чем его взволновал браслет и улыбка незнакомки из магазина. Он не мог знать ее. Девушке на вид было не больше двадцати лет, а значит, они точно не были знакомы раньше.

Нужно было все же сесть и поговорить с матерью, чтобы узнать, чем жил и дышал Сильвер-Солт спустя двадцать лет его отсутствия.

Работа пошла легко и правильно с самого начала. В первую очередь Грэм поднялся на чердак и проверил состояние крыши. Мать пожаловалась, что в сильные летние ливни та изрядно протекает. Найдя проблемную часть, Грэм заменил лопнувшую черепицу и надежно закрепил ее. В остальном крыша находилась в неплохом состоянии. Далее он сорвал старые гипсокартонные плиты, которыми был подбит потолок на крыльце, и поставил новые деревянные подпорки. К вечеру потолок был подшит новыми деревянными панелями, а подпорки пахли свежей краской и выглядели весьма неплохо в нарядном белом цвете.

Присев на потресканные цементные ступени, прилегающие к крыльцу, Грэм посмотрел на клонившееся к закату солнце, золотившее верхушку ветвистого дуба на заднем дворе дома.

– Мама?

– Что, сынок? – из открытого окна кухни послышался ее ласковый голос.

– А рыбачий домик отца на озере еще есть? – поинтересовался Грэм, вспоминая, как любил когда-то любоваться закатными лучами, купавшимися в озере Блу.

– Даже и не знаю, что тебе ответить, – она вышла на крыльцо и присела в кресло-качалку, отодвинутое к самой стенке. – Мы его не продали, но все эти годы в нем никто не бывал. Нетрудно представить, что там творится.

– Мы собирались туда в воскресенье… Как раз перед днем святого Валентина, – Грэм осекся.

– Сынок, если ты хочешь поговорить об этом… – осторожно начала она.

– Нет, мам. Не о чем говорить, – Грэм выдавил улыбку и повернул голову к дороге. – То уже в прошлом.

У тротуара, напротив дома, остановился чужой автомобиль и Грэм поднялся.

– А вот и демоны прошлого, – мать сжала кулаки.

Грэм наблюдал за тем, как из машины вышла женщина со стрижкой каре на каштанового цвета волосах, одетая в джинсы и футболку, и торопливо прошла аллеей к крыльцу.

Измерив Грэма долгим пронзительным взглядом, она спросила:

– Ты вернулся?

Грэм молчал, глядя на нее в упор. Столько лет он пытался представить, что почувствует в тот момент, когда вновь увидит ее перед собой и не мог. На деле же, не ощутил ничего, кроме пустоты.

– Кейт, оставите нас на минуту? – с вызовом женщина взглянула на старушку.

– Дрянь, ты еще смеешь приходить сюда? – процедила сквозь зубы Кейт.

– Мама, – Грэм взглянул на нее и повернул голову к женщине, но ту слова его матери, похоже, вовсе не задели.

– Кем я только для вас не была, Кейт. И дрянью, и лгуньей, и мразью, но ваше излюбленное, конечно же, шлюха. Уже трудно придумать что-то новое? – с циничной улыбкой ответила женщина.

Кейт поджала губы и направилась обратно в дом.

Грэм по-прежнему молчал, все также в упор глядя на нее.

– Зачем ты вернулся? Чтобы перевернуть жизнь всех нас? Чтобы вновь всколыхнуть события двадцатилетней давности? Чтобы…

– Чтобы просто жить дальше, Люси, – резко оборвал он ее.

– Ты мог выбрать Литтл-Рок или любой другой город в Штатах, но ты решил вернуться именно сюда. Зачем? Тебе нужно начать новую жизнь, но не здесь, – дыхание ее сбилось от волнения.

– Я никуда не уеду из Сильвер-Солт. Здесь мой дом, – безапелляционно заявил Грэм. – Здесь я и останусь.

– В таком случае знай, – она вспыхнула от негодования. – Тебя здесь никто не ждал, и тебе здесь не рады.

– Я знаю, Люси, – спокойно ответил он.

Ничего не ответив, Люси Томпсон повернулась и почти бегом направилась обратно к машине.

– Вот оно как повернулось, сынок, – послышался голос матери за его спиной.

– Я знал, что так будет, – равнодушно ответил Грэм, вернувшись к работе.

Кейт ничего не ответила, лишь сильнее сжав губы, силясь не расплакаться.

Это была лишь верхушка айсберга ненависти и презрения, который должен был обрушиться на Грэма в ближайшие дни.

Комментарий к Глава 2

Camel* – популярная в США сигаретная марка.

========== Глава 3 ==========

Кейт оказалась права: в последующие дни Грэм встречал многих знакомых и друзей, но, кроме сухого приветствия некоторых, он ничего больше не слышал.

Те люди, что когда-то клялись ему в вечной дружбе и преданности, сейчас не находили даже пары искренних теплых слов, а в их глазах не читалось ничего, кроме презрения и осуждения.

Но в поддержке Грэм не нуждался. За годы, проведенные в тюрьме, он научился рассчитывать только на себя и доверять только себе.

Его не печалило отношение жителей городка – его злило, что так же отчужденно вели себя и те, кто знал правду о той февральской ночи.

К концу недели Брэм привел в порядок дом и начал разбирать заваленный хламом подвал. Почти все хранившиеся там вещи были непригодны к использованию и сразу отправились в мусорный контейнер.

Кейт не препятствовала этому. Грэму казалось, ей даже нравилось то, что происходит. А однажды, вернувшись из центра городка, ближе к вечеру, Грэм увидел ее на лужайке, подстригающей свои розы. Улыбка тронула его губы и в груди разлилось приятное тепло.

– Где ты был? – поинтересовалась Кейт, бросая в ведерко состриженные сухие цветы. – Сегодня пятница, ты мог бы поехать в бар и отдохнуть.

– Лучше почитаю какую-нибудь книгу, – улыбнулся Грэм в ответ. – А ездил я в поисках работы. Нельзя сидеть сложа руки и ожидать манны небесной.

– Вот как, – кивнула Кейт и перешла к следующему розовому кусту. – И что?

– Кое-что я нашел. В один магазин требуется охранник, завтра отправлюсь на собеседование.

– О, Грэм! – Кейт печально взглянула на него. – Охранник?

– Мама, с моей судимостью меня могут не взять даже на это место. Метить выше не имеет смысла.

Кейт вздохнула и на ее глаза навернулись слезы.

– Не плачь, мам. Это не унижает меня и не должно унижать тебя. Прошу, – Грэм обнял ее и поцеловал в висок. – Не плачь.

– Не буду. Обещаю, мой мальчик, – ответила сквозь слезы она.

***

– Боишься, что из-за судимости тебя не возьмут на приличную должность? – мужчина поправил очки и положил на стол тщательно написанное Грэмом на кануне резюме.

– Боитесь Вы, а не я. Мне нечего бояться, – ответил равнодушно Грэм чувствуя, что работу он не получит.

– Ты изменился, Киттон, – проговорил мужчина.

Грэм пытался узнать его, но все не мог:

– Я вернулся с места, которое меняет абсолютно всех.

– Знаю. Ты не узнаешь меня? – печально улыбнулся мужчина.

– Увы, – Грэм пожал плечами.

– Рой Пруитт. Ботан и зубрила, сидевший с тобой на химии, – улыбнулся мужчина.

– Ты сменил очки? – попытался пошутить Грэй.

– И очки, и химию, как видишь, на свой магазин, – улыбкой на улыбку ответил Рой. – В городке о тебе мало кто отзывается положительно, но мне плевать на мнения других, я знаю правду. Должность так себе, но если она нужна тебе – она твоя.

– Зачем тебе это?

– Так поступают друзья, Грэм. Ты еще помнишь, кто это такие?

– Мы не были друзьями, – задумчиво ответил Грэм.

– Это ты так думал, – ответил Рой, поднимаясь. – А теперь пойдем, пропустим по пинте пива и поговорим.

– Я не пью, – ответил Грэм. – А за все остальное спасибо. Искренне.

– Совсем? – удивился Рой. – Я рад помочь.

– Совсем, – кивнул Грэм. – Могу приступить к работе прямо сейчас.

– Никогда не думал, что Грэм Киттон будет работать охранником в моем магазине.

– Я тоже о многом не думал, Рой.

– Ладно. Подойди тогда к Энжи, она выдаст тебе форму.

Грэм кивнул и вышел из небольшого кабинета, находившегося рядом с подсобными помещениями за торговым залом, и направился в поисках девушки по имени Энжи.

За прилавком стояла только одна девушка: улыбчивая и симпатичная знакомая незнакомка с золотым браслетом, сверкающим на запястье.

– Вы Энжи? – поинтересовался Грэм.

– А Вы новый охранник? – спросила она, доставая из-под прилавка связку ключей.

– Верно, – кивнул он.

– Вторые двери по коридору. Там есть форма и там же Вы сможете переодеться, – она протянула ключи.

– Спасибо, – Грэм взял с ее ладони ключи и направился искать указанные двери.

Смена одежды заняла не больше десяти минут и вскоре он вернулся обратно. В зале слышались оживленные голоса покупателей и Грэм спокойно встал в сторонке, спрятав руки в карманы штанов, наблюдая за происходящим.

Многие его показательно игнорировали, многие делали вид, что не замечают, некоторые снисходили до холодного приветствия, с опаской поглядывая на него.

Грэма это мало заботило. Он следил за порядком и ни что иное его не волновало.

Магазин закрывался ровно в десять вечера и к тому времени по залу бродила лишь компания поддатых ребят, ищущих чем бы подкрепиться еще. Энжи с невозмутимо спокойным видом наблюдала за ними, но Грэм, стоящий рядом со стеклянным прилавком, заметил нервное постукивание ее тонких пальцев по стеклу.

– Что-то не так? – поинтересовался он.

– Да нет. Просто компания местных хулиганов, – отмахнулась она и сменила тему. – А где вы живете?

– Маунтин Роуд 756, – ответил Грэм, наблюдая за ребятами, остановившимися в алкогольном отделе.

– Это тот дом со множеством роз на лужайке? – воодушевленно поинтересовалась она.

– Именно. Моя мать обожает…

Послышался звон разбившейся об плиточный пол стеклянной тары и Грэм направился прямиком к компании.

Ребята посмотрели на разбитую бутылку, а затем на него и сконфужено попятились назад.

– Пройдите и расплатитесь за испорченный товар, молодые люди, – Грэму показалось, что он произнес это будничным тоном, но компания тут же расплатилась на кассе и вылетела из магазина.

– Ну Вы им и задали, – улыбнулась Энжи. – Думаю, сюда они больше не придут.

– Но я же только взглянул на них, – удивленно пожал плечами Грэм.

– Им хватило взгляда, поверьте, – Энжи машинально смахнула волосок, прилипший к губам, и ее взгляд задержался на его лице.

– Чувствую себя неловко.

– Ну что Вы, было бы перед кем, – Энжи направилась в подсобные помещения и, вооружившись метлой, убрала осколки, а затем протерла пол.

– А уборщицы здесь нет? – поинтересовался Грэм.

– Нет. Но и охранника у нас до недавнего времени не было, – Энжи вернулась уже переодетой в свою куртку и штаны. – Можете переодеться. Пора закрывать магазин.

Грэм кивнул и вышел из торгового зала. Когда вернулся, Энжи уже опускала жалюзи на больших окнах. Без слов он взялся за соседнее с ней окно.

Она покосилась на него и улыбнулась:

– Вы не обязаны это делать.

– Тогда мне остается только стоять целый день и провожать людей взглядом, – Грэм хмыкнул.

– Хорошо, что Вы тут. Одной здесь бывает иногда не сладко, – Энжи закрыла последнее окно и потянулась к выключателю. Лампы погасли и остался лишь мягкий голубой люминесцентный свет лампы, находящейся над входной дверью. Зал погрузился в приятный полумрак.

Грэм вышел на улицу, а Энжи ловко закрыла дверь и нажала кнопку активации сигнализации.

Он подошел к своей машине, но обернулся к ней.

Девушка спрятала руки в карманы куртки и махнула ему рукой:

– До завтра.

– Ты далеко живешь? – спросил Грэм.

– На соседней улице с Вашей, – ответила она.

– Садись, – Грэм кивнул на свою машину, но тут же заметил на ее лице волнение и сглотнул. – Я… Не бойся меня, пожалуйста.

– Я не боюсь, – после секундной паузы ответила она и повернулась к машине.

– Ты не знаешь, кто я, верно? – спросил он, немного погодя.

– Знаю. Вы – Грэм Киттон. Весь городок только и говорит о Вашем возвращении.

– А знаешь, откуда? – Грэм умом понимал, что ему не следует продолжать эту тему, но больнее всего для него было то, что кто-то может решить, что он лжет или скрывает свое прошлое.

– Я не вникала в подробности, – просто ответила она.

Грэм кивнул, наконец замолчав.

Проезжая указанной Энжи улицей, она попросила остановится у небольшого домика, выкрашенного в ярко-голубой и бледно-бирюзовый цвета. За ним тянулся густой лес.

Тут до Грэма дошло: и то, откуда ему знаком ее браслет, и ее внешность, и кто она вообще такая.

– Ты тут живешь?

– Да.

– Давно?

– С самого рождения, – удивленно ответила она. – А что?

– А Люси Томпсон…

– Моя мама, – уверенно ответила Энжи.

– Ну, конечно, – Грэм иронично улыбнулся.

– Спасибо Вам и до завтра, – Энжи вышла из машины и легкой изящной походкой направилась узкой дорожкой из брусчатки к дому.