Текст книги "Родная кровь (СИ)"

Автор книги: Нина Черемина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Они уселись на диван с ногами и повернулись друг к другу лицом. Гарри взял в свои руки ладошки брата и начал рассказывать, как его подкинули в годовалом возрасте на порог Дурслям и, как он жил у них до пяти лет. Эдвард слушал, не перебивая, и мрачнел ещё больше.

– Так, оказывается, ты и есть тот самый ” ненормальный мальчишка ” , о котором они говорили, когда приезжали к моей хозяйке? – спросил Эдвард.

– Думаю, да. Другого, кроме Дадличка и меня не было. – Гарри со злой издёвкой произнёс имя сына Дурслей, как будто выплюнул из-за рта что-то особо гадкое.

– Да уж этот Дадличек, – поддержал брата Эдвард, – хуже его только его тётушка. Он мне столько пакостей сделал, пока бывал у тётки в гостях. Самый дрянной мальчишка. Даже в приюте таких не было. И что интересно, родители им постоянно восхищаются, он им чуть ли не в лицо плюёт, а они в восторге: ” Ах, Дадлик, ты такой чувствительный, такой нервный, на, скушай конфетку! ” , – передразнил тётку Петунию Эдвард, – а тот стоит и ухмыляется.

Гарри с Анжеликой рассмеялись, очень похоже у него это получилось. Гарри не решался спросить брата о том самом, что его беспокоило. Не трогал ли его дядька-жирдяй, не заставлял ли делать то, что заставлял делать маленького Гарри? Но самого брата волновало совсем другое:

– Как ты считаешь, наши родители – герои? – спросил он, глядя в глаза брата.

– Не знаю, Эд, я тоже часто об этом думаю. Мы же не в курсе всего того, что тогда происходило. Но и судить их не нам…

– А кому? – резко и грубо перебил Эдуард брата, – Если не мы с тобой, то кто ещё имеет право судить или оправдать их? Они не думали о том, что у них маленькие дети? За что они отдали свои жизни, ради чего? Ради того, чтобы мы с тобой жили, как последние рабы, чтобы не знали ни любви матери, ни заботы отца? Мне часто говорят, что я похож на своего отца и ловцом поставили, потому что отец был ловцом. И часто сравнивают с мамой, какая она была разумная и мудрая, не по годам, девушка. Что они были чуть ли не самыми сильными волшебниками, во время обучения в школе. Почему же они не спаслись сами, не спасли нас? Может ты их и простил, забыл свою уродскую жизнь, но она у меня ещё рядом, всего четыре месяца прошло, как я вырвался из этого ада. Я не могу спокойно спать, мне всё время кажется, что всё это сон, вот я сейчас проснусь и опять окажусь в том месте. У хозяйки собаки жили лучше чем я, у них были отапливаемые домики, а я спал вместе с телятами и овечками, которых она держала, как приманку для своих псов. Я их кормил четыре раза в сутки, она для них готовила специально, а мне доставалось то, что они не доедали, и не дай Бог, если я съем больше… – из глаз мальчика текли слёзы, он выкрикивал страшные слова, обвиняя погибших родителей в своей горькой судьбе, в лицо брату. Гарри обнял его, он плакал вместе с ним, Анжелика давно уже уткнулась лицом в подушку и слышны были только её всхлипы. – Ради чего погибли наши родители? Ради ” общего блага ” , как сказал мне директор. А как же наше благо? Я не хочу ” общего “, я хочу своего блага, хочу чтобы у меня был свой дом, свои мама и папа, брат, своя комната, пусть не только моя, но спать я хочу не на соломе, а на постели и носить свою одежду, а не обноски Дадлика, и кушать не один раз в сутки, и не собачью еду, а человеческую… – всё это он уже говорил еле слышно, прижимаясь к плечу родного человека.

В это время в комнату зашла Татьяна, она увидела рыдающих детей и положив коробку, которую держала в руках на стол, быстро подошла к ним. Присев перед ними на корточки она спросила:

– Мальчики, в чём дело? Вы что поссорились?

– Нет, мама, мы не ссорились, – поднимая мокрое лицо от головы брата, – ответил ей Гарри, – Эдди рассказывал о своей жизни у этой женщины. Мама, скажи, он же больше не вернётся туда? – он с надеждой смотрел на женщину, которая стала для него ближе, чем кто-либо на свете.

– Конечно не вернётся, разве мы нашли его для того, чтобы опять потерять? – она разъединила мальчиков и села между ними, обнимая их. – Всё плохое закончилось. У нас теперь появился ещё один сын. Ты же не будешь против, если мы и на тебя оформим опеку? – она подняла рукой лицо мальчика и заглянула ему в глаза.

– Правда? – вытирая рукавом свитера нос, спросил Эдвард. – Вы правда хотите взять меня к себе?

– Ну конечно правда! – Татьяна достала из воздуха носовой платок и стала вытирать ему лицо, – Разве с таким шутят?

– А у вас получится? – всё ещё недоверчиво спросил мальчик. – Я так понял, что моим опекуном является директор школы.

– Пока мы находимся на территории замка, директор школы значится опекуном всех учащихся, – ответил брату Гарри, – потому что он несёт ответственность за нашу жизнь и здоровье.

– Не переживай, – прижимая к себе худенькие плечи ребёнка, успокоила его Таня, – мы с Ромой сделаем всё, чтобы ты больше не вернулся к этой женщине и был с нами. Мы уже кое-что узнали, и как только отец вернётся, мы всё вам расскажем. – объяснила она, заметив вопрос в глазах сына.

Анжелика забралась за спину матери и повисла у неё на шеи.

– Анжел, ты хочешь меня задушить? – смеясь спросила мать.

– Нет, мамочка, просто я тебя очень сильно люблю! И Гарри люблю и Эдди тоже люблю!

– Я вас всех тоже люблю, – перетаскивая дочку к себе на колени, сказала Таня, – но ваши зарёванные мордашки мне не нравятся. Бегом умываться, и за дело. Скоро Рождество, а у нас ещё и ёлка не наряжена, и комната не украшена, непорядок, как сказал бы Иван. – она подтолкнула детей в сторону ванной, а сама пошла в другую комнату за украшениями для ёлки.

Дети успокоились и побежали умываться. В ванной Гарри посмотрел на шрам на лбу брата и спросил:

– Эд, а откуда у тебя этот шрам?

– Не знаю, но все говорят, что это отметина того, который убил наших родителей. – спокойно ответил Эдуард.

– А как он давно у тебя? – поинтересовалась Анжелика, рассматривая шрам мальчика. Он был точь в точь такой же, как и когда-то у Гарри.

– Сколько помню себя, – пожал плечами мальчик, – меня ещё в приюте дразнили ” Зорро ” .

– Почему ” Зорро ” ? – удивилась девочка.

– Потому что, похожий знак был отличительным знаком этого человека. Фильм такой есть. Я правда не видел, но когда тоже задал этот вопрос, мне так ответили.

– А он у тебя не болит? – Гарри дотронулся пальцем до лба брата.

– Иногда, раньше не болел, я даже про него забывал. Первый раз почувствовал страшную боль на занятиях по ЗОТИ. И всегда, когда рядом профессор Квиррелл, он начинает болеть и голова раскалывается. А что?

– Давай потом расскажем, ты же останешься ночевать с нами?

– Не знаю? Этот, наверное, не очень удобно? – неуверенно ответил мальчик.

– Неудобно спать на потолке, одеяло падает, – подколола его язвительная Анжелика, – естественно, ты останешься у нас. Во-первых уже поздно, и в замке стоит темень, а во-вторых, подарки же! Завтра утром будем смотреть подарки!

– Если ваша мама разрешит, то я с удовольствием останусь с вами. Там Рон меня задолбает своим нытьём. Как все несправедливы к нему. Он постоянно жалуется, какой он несчастный, шестой сын у родителей, и ему ничего нового не достается.

– Шестой сын? – удивился Гарри, – И он жалуется, что он несчастный? Это же замечательно иметь большую семью!

– Наверное, замечательно, только у них есть ещё один ребёнок, девочка.

– Семеро детей! – воскликнула Анжелика,  взмахнув руками – С ума можно сойти!

Мальчишки переглянулись и засмеялись над девочкой. Она кинула в них полотенце и побежала из ванной, братья обнявшись, пошли за ней.

Они поверили, что чудеса действительно существуют и одно из них свершилось сегодня, в канун перед Рождеством…

====== Глава тридцать вторая . ======

Это был самый чудесный вечер и замечательная ночь, не только в жизни Эдварда, но и Новиковых. Эдди оказался очень любопытным и смешливым ребёнком. Дети решили сами, без волшебства, украсить ёлку и комнату. Они доставали из коробки разные красочные и блестящие игрушки и вешали их на ёлку на сколько хватало их роста, но и, когда они уже не смогли дотягиваться до самых высоких веточек, они не стали применять чары летучести, а поставили стулья и развесили на зелёных колючих веточках шарики, домики, сосульки. Только большую звезду на самую макушку дерева им помогла надеть Таня. Они сами, сколько не старались, не смогли попасть точно в цель, то есть на самую высокую и тонкую часть Рождественского дерева. И от этого все звонко и задорно хохотали. Таня обмотала ёлку гирляндами с маленькими волшебными свечками и, притушив свет в комнате, зажгла их и наколдовала волшебный снег, который сыпался на сверкающую всеми цветами радуги и искрящуюся от волшебных несгораемых свечей, ёлку. Была такая красота, что дети, да и сама Таня, минут пять стояли и любовались на эту сказку, которую сотворили сами.

– Волшебно! – заворожённо глядя на это великолепие, произнёс Эдди.

– Тебе нравится быть с нами? – обнимая брата за плечи, спросил Гарри.

– Конечно нравиться! – Эдвард положил свою голову на плечо брату, – с вами интересно и чувствуешь себя, как… дома. То есть, спокойно и уютно и… защищённо.

– Как и должны всегда чувствовать себя дети, – обнимая сразу обоих мальчишек и целуя каждого в их чёрные макушки, сказала Таня. – я поражаюсь, как никто не замечает насколько вы похожи друг на друга. – рассматривая их довольные мордашки, удивлённо произнесла она. – Правда ведь, Анжел?

– А я давно этому поражаюсь, – пристроившись в их объятия, улыбаясь, с довольным видом, поддержала мать девочка. – а твой рыжий дружок не будет тебя искать по всему замку? – повернулась она к кузену.

– Не знаю, наверное будет, – равнодушно пожал плечами Эдвард. – но я же не брат ему, чтобы сидеть всё время только с ним и развлекать его. Мэм, – обратился он к Тане, – это правда, что Рона могут исключить из школы за неуспеваемость?

– Во-первых, называй меня, когда мы в неофициальной обстановке, Таня или тётя Таня. А во-вторых, по педагогической этике я не должна обсуждать с вами эту тему. – выпуская племянников из своих объятий, строго сказала она, – Но, – сменив строгое выражение лица учительницы на доброе и ласковое лицо мамы, она добавила, – так как ты его друг, то может быть сможешь помочь ему или, хотя бы повлиять, чтобы он, пока не совсем поздно, взялся за ум и начал учиться, я скажу, что – да, такой вопрос поднимался на последнем педсовете. У него недочёты не только по зельеварению, но и по всем остальным дисциплинам. А ведь у вас ещё мало предметов, на следующий год добавятся ещё несколько. Что он будет делать, если не будет готов изучать более сложные темы? Колдовство нельзя использовать не умеючи. Это очень опасно. Всё равно, что лезть в электричество, не разбираясь в нём. Не тот проводок подсоединил и пожалуйста, взрыв! А в заклятиях каждая буква важна и движение палочкой. Чуть не туда махнул или произнёс слово неверно и вместо грозы получиться коза!

– Коза? – удивлённо спросил Эдвард, – почему коза?

– Песня такая есть, про волшебника-недоучку. – Анжелика схватила мальчишек за руки и потащила к дивану, – Садитесь и слушайте, мам, ты тоже садись с ними рядом.

Когда все уселись, девочка обмотала себя скатертью, снятой со стола и встала перед ними, показав сжатый кулачок подхихикивающему брату. Тот зажал рот руками и кивнул головой, давая понять сестре, что смеяться не будет. Девочка встала в позу певицы, и начала петь песню о маленьком маге, у которого ничего не получалось: ” Сделать хотел грозу, а получил козу, розовую козу с жёлтою полосой! ” , они эту песню разучивали в своей школе на праздник ,который проходил на английском языке . Гарри, не выдерживая серьёзного настроя, глядя на сестру, изображающую из себя знаменитую русскую певицу, повалился на диван и спрятался за спину брата, который очень внимательно слушал слова песни. Таня ласково улыбаясь, смотрела на любимую дочь и даже то, что та приврала со словами, а также с мотивом песни, находила замечательным.

Закончив петь, Анжелика изобразила ещё, что-то наподобие танца и раскланялась перед зрителями. Таня и Эдвард начали хлопать ей в ладоши, а Гарри наколдовал букет цветов, послал сестре прямо в руки.

– Тебе понравилась песня? – спросила девочка у кузена, – А как я её спела, тоже понравилось?

– Очень понравилось! – восторженно воскликнул Эдвард, – Ты настоящая артистка. Это песня прямо про меня. – добавил он немного печально.

– С чего ты взял, что про тебя? – спросила Таня.

– Я ведь тоже почти ничего не умею, и у меня не всё получается.

– Никто сразу всё не умеет делать, главное, что у тебя есть желание учиться и ты стараешься. Ведь ниже ” ожидаемого ” у тебя нет по всем дисциплинам.

– Ага, кроме арифмантики. – опустив голову, пробормотал мальчик, – по арифматике у меня тоже ” тролль ” , как и у Рона.

– А хочешь, мы тебе поможем? Мы эти темы уже проходили в начальной школе, – присев перед кузеном на корточки, предложила Анжелика.

– Хочу, – подняв голову, улыбнулся мальчик и его лицо стало настолько милым, что девочка не выдержала и расцеловала кузена в щёки.

– Ну вот и отлично! – хлопнула в ладоши Таня, – Итак! Ёлку нарядили, комнату украсили, концерт посмотрели. Что ещё осталось?

– Угощение! – в голос закричали Гарри с Анжеликой.

– Правильно, угощение! Ну-ка, дочка, принеси коробку, которую ты так небрежно сняла со стола.

Девочка, вскочила на ноги и подбежала к коробке, которую она положила на стул, когда снимала скатерть со стола. Таня тоже встала с дивана и подошла к камину, зажгла в нём несгораемые поленья и наколдовала мягкие подушки на пол, взяла коробку из рук дочери, и позвала детей к камину. Они уютно разместились на подушках, Таня открыла коробку и стала доставать фрукты, яблоки, мандарины, персики, любимую Гарри вишню и клубнику. Она всё разложила на блюдах. Эдвард широко раскрытыми глазами смотрел на всё это. Яблоки и вишню он знал и даже пробовал, а всё остальное видел в первый раз.

– Ну, чего вы? Берите, кто что хочет и ешьте. Это нам прислали наши домовые. – объяснила племяннику Таня, – не стесняйся, бери что хочешь.

Дети лопали фрукты, а Таня стала рассказывать им сказку про девочку, которая жила с мачехой и её дочерью и, как те послали девочку в лес зимой за подснежниками, и кого она там встретила. (Короче, это сказка ” Двенадцать месяцев “, чего я вам её буду расписывать, вы и так её все знаете .) Чуть слышное потрескивание поленьев в камине, полутёмная комната, освещённая только переливающимися огоньками от ёлки, тихий журчащий голос женщины и волшебная сказка, навеяла на, уставших за день, детей дрёму. Они стали клевать носом, но пытались держаться, чтобы дослушать до конца про девочку и двенадцать месяцев. Закончив рассказывать, Таня поднялась с пола, где она сидела вместе с детьми и трансфигуриравала из дивана двухспальную кровать, переодев мальчиков в пижамы, уложила их спать вместе, а дочь взяла на руки и отнесла в спальную, уложив её спать на свою кровать. Потом наколдовала три картонные коробки с именами детей и поставила их рядом с ёлкой. Ночью домовики разложат подарки детям по этим коробкам. И сама отправилась отдыхать.

Мальчишек разбудил дикий вопль индейцев загонявшх дичь, который изобразила их сестра, запрыгнув к ним на кровать с разбега.

– Хватит спать, – начала тормошить она братьев, – уже давно утро, а мы ещё подарки не смотрели!

– Ангел, когда ты научишься спокойно будить. Не завидую твоему будущему мужу, – закрываясь с головой от настырной сестры одеялом, проворчал Гарри.

– Гарри, Эдди! Просыпайтесь, ну же! – она стала стягивать с них одеяло, а мальчишки в четыре руки, тянули его назад, на себя. – Если вы сейчас не поднимитесь с кровати, я сама пойду смотреть подарки, – пригрозила им девочка.

– Ладно, ладно. Встаём. – Гарри переглянулся с братом и, подняв одеяло, они закутали в него сестру, а потом смеясь, соскочили с кровати и побежали в ванную, много фруктов они вечером съели.

Когда они вышли из ванной, Анжелика уже ” протоптала дорожку ” от коробок с подарками, до ванной.

– Вы чего так долго? – накинулась она на братьев с упрёком.

– Ничего не долго, всего десять минут прошло, – ответил ей Гарри, – и чего тебе не терпится?

– Интересно же, кто что подарил? – нетерпеливо топчась вокруг мальчиков, она подталкивала их к ёлке.

– Каждый год одно и тоже, – вздохнув, Гарри пожаловался брату, – как будто у неё кто-нибудь заберёт её подарки.

– А я не только свои хочу посмотреть, но и ваши. Смотрите, на них наши имена написаны. Это чтобы мы не перепутали, кому какие подарки.

– Серьёзно? – насмешливо спросил Гарри, – а я думал, что это для того, чтобы те, которые их раскладывают не перепутали, кому какие.

– А кто их раскладывает? – поинтересовался Эдвард, с удивлённым взглядом он смотрел на, заполненную разноцветными коробочками, коробку со своим именем. Настоящим именем – Эдвард Поттер.

– У нас – домовые, а здесь не знаю кто, – ответил Гарри, – тоже, наверное, какие-нибудь существа. Те которые готовят для нас еду.

– Дафна говорит, что это эльфы, ещё их здесь зовут, домовики. – сказала Анжелика, – но они совсем не такие, как у нас. Да какая разница, кто их раскладывал! – воскликнула она, – Давайте смотреть!

Конечно, основное внимание было уделено Эдварду, тот первый раз в жизни получал подарки. Те, что дарили благотворители в приюте можно не считать. Там распределяли все воспитатели и по необходимости, в основном это была одежда и сладости. А у Дурсли никто даже и не думал, чтобы мальчику что-нибудь подарить. Или же какую-то ненужную хозяйке вещь. Эдвард доставал коробочки и радовался всему, что в них было. Это готовили для него, о нём думали и хотели, чтобы он радовался, как и положено детям в Рождественское утро! Даже Драко Малфой приготовил для него подарок. Это было красивое белое перо. Такое же он прислал и Анжелике, а Гарри книгу ” Мифы и легенды древней Скандинавии “, Драко знал, что его друг любит разные сказки. В коробке Эдварда осталось два пакета. Он развернул один и в нём был связанный свитер с символикой факультета Гриффиндор и большой буквой ” H” , не поймёшь где, то ли на спине, то ли на груди .

Гарри взял записку, которая лежала внутри свёртка:

– Это от Уизли, – он протянул записку брату.

Тот посмотрел в неё и недоумённо пожал плечами:

– Не знаю, может быть, перепутали и это подарок для Рона. Пусть пока лежит, я потом у него спрошу. Тут есть ещё один свёрток, – он достал последний подарок и разорвал блестящую бумагу, из неё выпала какая-то ткань. Эдвард поднял её с пола, – что это? – он стал рассматривать эту вещь.

Это был плащ с капюшоном, он был таким лёгким, почти невесомым и переливался разными цветами, в зависимости от того, какой на него падал в данный момент от горевших гирлянд на ёлке. Мальчик положил эту вещь на руку и ...рука пропала. Вытаращив испуганно глаза на исчезнувшую часть тела, Эдвард прошептал:

– Что это такое?

– Смотри, здесь тоже есть записка. – подняла с пола, упавший лист пергамента, когда Эдвард разрывал упаковку, она протянула его кузену.

– Прочитай сама, – попросил Эдвард. Он ещё был в шоке от того, что только что увидел.

Девочка развернула вчетверо сложенный лист и прочитала:

– ” Эта вещь когда-то принадлежала твоему отцу, Джеймсу Поттеру. Он отдал её мне на хранение перед своей смертью. Пришло время вернуть её хозяину. Пользуйся ею с умом. ” Подписи нет.

– А подпись и не нужна. – к ним подошла Таня, – Можно? – она спросила разрешения у Эдварда, тот кивнул головой, – Это почерк директора, – сказала она, прочитав записку.

– Это значит *” Вашим же салом вам по мусалам ” *, – иронично произнесла Анжелика.

– Что? Я не понял, что она сказала? – повернулся к брату мальчик.

– Она сказала, что тебе подарили тебе же и принадлежащую вещь. – объяснил Гарри.

– Почему только мне? Это же вещь нашего отца, значит она наша с тобой, общая. И вообще, что это за штука?

– Это Мантия-невидимка, видимо у вашего отца была эта мантия. Но зачем он отдал её на хранение директору в то время, когда она могла им самим пригодиться? Давай мы её сейчас уберём, а Рома вернётся и сам решит, что с ней делать? Вы не против? – спросила она у мальчиков.

– Нет, – ответили они.

– Ну и хорошо. А это что? – она подняла с пола свитер.

– А это, наверное, перепутали. – сказал Эдвард, – это мама Рона прислала, но я же её совершенно не знаю, значит это ему.

– Да нет, Эдди, это тебе. Видишь буква твоего имени вышита. Если бы это было Рональду, то была бы буква ” R “, так что это тебе подарок, но он мне тоже, почему-то не нравится. Может его тоже уберём, и дождёмся Романа? – Эдвард просто кивнул головой, – А теперь ставлю на голосование. Где будем завтракать? Пойдём в Большой зал или здесь?

Дети в один голос сказали: ” Здесь! ”

Не хотелось разрушать домашний уют, так необходимый детям…

====== Глава тридцать третья . ======

После завтрака, который домовики Хогвартса принесли в апартаменты Новиковых, дети ещё раз внимательно рассмотрели подарки, которые им подарили знакомые и друзья на Рождество. И Анжелика, и Гарри, и не говоря уж про Эдварда, с удивлением увидели, что им подарил профессор Снейп. Всем троим он преподнёс книги о лечебных растениях и способах использовать их в зельеварение. Это были, красочно оформленные с цветными картинками и подробным описанием целебных свойств, как обыкновенных растений, так и выращенных в оранжереях и дикорастущих в волшебном лесу, книги. А для Поттеров он приготовил два коллажа из колдографий их родителей. На одном было семь снимков рыжей девочки со светящимися радостью и безмятежностью зелёными глазами и, как пламя, оранжевыми волосами. Вот она садится на табурет и профессор Макгонагалл надевает на её голову распределяющую шляпу, а через секунду девочка вскакивает с табурета и бежит к столу, который стоит под гриффиндорскими флагами. На второй, – она уже постарше, стоит за рабочим столом в кабинете зельеварения и с улыбкой смотрит на того, кто запечатлел этот момент на память. На третьем, – эта же девочка с рыжими волосами, читает книгу в школьной библиотеке и, видимо совершенно не обращает внимание на того, кто на неё смотрит в это время и только под конец поднимает голову и кому-то нежно улыбается. На четвертой колдографии, девочка выглядит уже, не как угловатый подросток, взгляд её стал более уверенным и твёрдым, цвет глаз более насыщенным зеленью, а улыбка, с которой она смотрела на того с кем в это время разговаривала, была ещё нежнее. Пятая колдография показывала девушку на перроне вокзала перед поездом Хогвартс-экспресс. Она кому-то махала рукой, а в глазах сверкали капельки слёз. По-видимому, девушка с кем-то прощалась. На шестой, уже взрослая девушка с заплетенными в две косы, которые лежали на её груди, волосами, печально смотрела на кого-то, наклонив голову на правое плечо, как всегда делал Гарри, когда был чем-то расстроен или слушал слова сочувствия. А последний снимок был сделан на выпускном вечере, когда девушка отходила от директора, держа в вытянутой вверх руке, небольшую книжечку в красной обложке. Это были запечатлены моменты из школьной жизни их мамы. А второй коллаж был посвящён их отцу, показывающий взросление черноговолосого с круглыми очками на таком же, с горбинкой, носу, как и его будущих сыновей, очками. Первая, так же, как и мама, под распределяющей шляпой, вторая – на метле в форме ловца гриффиндорскими отличаями, третья, видимо на уроке по ЗОТИ, четвертая – в Большом зале, за гриффиндорскими столом, над чем-то смеётся. Пятая – опять на метле, весело машет кому-то рукой, Шестая колдография вместе с двумя парнями в обнимку, а третий, маленький, невзрачный парень стоит чуть в сторонке, но видно, что он с ними. И последняя, тоже на выпускном, как и девушка, он держит в руке поднятой вверх диплом в красной обложке. Таня тоже очень внимательно рассмотрела снимки и сказала, что это не колдографии, а моменты взятые из воспоминаний; то есть, столько лет этот человек хранил в своих мыслях образы этих людей, и как он смог выложить их на специальную бумагу и запечатлеть, даже Таня не знала. Она сказала, что такое видит в первый раз и это очень трудоёмкое дело. Этот подарок был самым чудесным и дорогим для братьев. Они тут же простили профессору Снейпу все его прегрешения в отношении их семьи и их лично, и прошлые, и настоящие, и будущие на сто лет вперёд.

Как бы не было хорошо и уютно в комнатах Новиковых, но целый день сидеть в помещение детям не хотелось, тем более погода была отличная. Небольшой морозец, снега выпало много и светило солнце, пытаясь хоть немного согреть воздух, чтобы люди, в этот Святой день, могли повеселиться на улице. Таня заставила детей надеть тёплые, с подбитыми изнутри мехом, мантии. Мантия брата Эдварду была великовата, а “девчачью ” он надеть не захотел. Хотя они отличались только тем, что пуговицы застёгиваются на разные стороны. Тогда Таня просто уменьшила размер запасной мантии Гарри. Шарфы, рукавички и шапочки, тёплые сапоги-валенки, и в только таком наряде отпустила детей во внутренний двор замка.

А там, магглорожденные старшекурсники и полукровки, которые провели своё детство среди простых людей и умели, в отличие от тех детей, кто рос среди волшебников, веселиться, уже построили снежную горку и помогали желающим кататься с этого импровизированного зимнего атракциона, трансформировав им санки, снегокаты и тарелки. Малышня с визгом и счастливым смехом скатывались с горки прямо в снежные сугробы. Их оттуда вытаскивали и они опять карабкались на горку. Все факультеты были вместе. Никто ни перед кем не кичился своей чистокровностью и именитыми родителями. Анжелика, Гарри и Эдвард присоединились к другим и веселились до самого обеда. Как не странно, Рона Уизли не было во дворе, его старшие братья сказали, что когда они уходили на завтрак, он ещё спал. Они пытались разбудить его, но Рон спать любил ещё больше, чем есть, и они оставили его в покое.

– А ты где был? – спросил Поттера самый старший из братьев Уизли, он был старостой факультета и учился на шестом курсе.

– Он был у нас в гостях, – ответила за кузена Анжелика, – а что, нельзя?

– Можно, но надо было предупредить меня и декана. Мы же не знали, где он и искали по замку. Потом декану профессор Снейп сказал, что вы пригласили Поттера на рождество к себе. Рональд очень расстроился, он же твой друг, а ты в праздничный вечер оставил его одного. – обвиняющим тоном обратился он к Эдварду.

– Почему одного? Вы же родные братья, я просто не хотел мешать вам встретить Рождество в семейном кругу.

Рыжий староста усмехнулся, и мотнув головой отошёл в сторону, а на его место подскочили, никогда не унывающие, его братья-близнецы. Они схватили за руки Эдварда и хотели потащить его за собой, но Гарри вцепился в мантию брата.

– Эй! Вы чего? – закричала на них подбежавшая Анжелика, шапочка у неё была задвинута почти на макушку, рыжие волосы растрепались и торчали из-под шапки лохмами, нос и щёки пылали ярким румянцем, и от этого она имела такой залихватский вид, что глядя на неё мальчишки рассмеялись и, не удержавшись на ногах, когда тянули Поттера в разные стороны, всё свалились в сугроб. Близнецы Уизли барахтаясь в снегу, нарочно, ещё больше зарывали близнецов Поттеров, а Анжелика прыгала вокруг сугроба и пыталась то за ноги, то за руки вытаскивать кузенов, но в конце концов свалилась сама рядом с ними. Им помогли выкарабкаться из сугроба старшекурсники и все вместе, веселясь три отправились в замок, подходило время обеда.

– А мы про вас…

– Всё знаем!

Это сказали на ухо Поттерам, обнявшие их за плечи, Уизли.

– Что знаете? – тормознул Гарри и попытался отстраниться от одного из них, но тот лишь крепче прижался к его уху и прошептал:

– Рыбак рыбака видит издалека!

– Вы такие же, как и мы! – добавил второй на ухо Эдварда.

– И что это значит? – недоумённо спросил Гарри.

– А это значит, что вы братья-близнецы! – на ухо произнёс торжествующим шёпотом один из братьев.

– Но вы не беспокойтесь, мы никому не скажем! – таким же голосом произнёс его брат.

– Почему? – поинтересовался Эдвард.

– Если вы никому не говорите, значит так надо, – сказал один.

– И не наше дело соваться туда, куда нас не просят. – закончил за него другой.

– Тогда зачем вы сказали нам, что догадались, кто мы такие?

– Чтоб вы знали, что мы на вашей стороне,

– И всегда прикроем вас, если будет необходимость.

– Спасибо вам, но почему вы это делаете? – ошарашенно спросил Гарри.

– Просто так! – сказали они хором и, отпустив братьев Поттеров, побежали вверх по лестнице, которая вела в гостиную их факультета, они только что подошли к ней.

– Ты же к нам пойдёшь? – повернулся Гарри к брату, – Пошли, у нас и переоденешься, а потом все вместе пойдём на обед.

– Сколько уже человек знает, что мы братья. – задумчиво, то ли спросил, то ли просто сказал, Эдвард.

– А тебе это не нравится? – наклонив голову на правую сторону, посмотрел на него Гарри. – Эй! Где твои очки? – только сейчас он заметил, что брат без очков, – Тебе же для конспирации их носить надо.

– Не знаю, я по-моему их в сугробе потерял, когда отбивались от Уизли.

К ним, запыхавшись, подбежала Анжелика, она ничего не говоря, нацепила на нос Эдварда очки и только тогда перевела дыхание:

– Еле отыскала их в снегу, – она посмотрела по очереди на обоих братьев, – когда Эдди без очков, вы так похожи в этих одинаковых шапках и шарфах. Любой может заинтересоваться таким сходством. – сказала она и подхватила их под руки, встав между ними потащила в сторону родительских комнат. – Идёмте быстрее переодеваться, есть хочу, как сорок восемь мантикор.

– Почему сорок восемь? – еле поспевая за сестрой, спросил Эдвард.

– Двух я вам оставила, – засмеялась девочка.

Таня уже ждала детей, она приготовила им одежду, на каникулах и в выходные дни разрешалось ходить не в школьной форме. Пока дети переодевались, Таня смотрела на них так, как может смотреть только мать на своих детей и на глазах у неё были слёзы, а на губах ласковая улыбка. Анжелика вышла из родительской спальной и тоже посмотрела на братьев.

– Мама, тебе не кажется, что не надо их одинаково одевать. Посмотри, только слепой не увидит, как они похожи.

Таня согласно кивнула головой и поменяла цвет свитера у Эдварда. До этого он был такой же расцветки, как и у Гарри, на светло-коричневом фоне зелёные ёлочные веточки, а теперь стал просто коричневым. Но это не изменило ничего. Братья всё больше становились похожими друг на друга, как и положено близнецам и с этим уже мало что можно было сделать. Только очки Эдварда ещё меняли его лицо, вернее закрывали большую его часть и прятали горбинку на переносице.