Текст книги "Потеряшка с Пожарной, 19 (СИ)"

Автор книги: Нина Баскакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2 Ты меня помнишь

Наши дни

Она сильно изменилась. Пропала гибкость и стройность. Вместо этого тело стало более округлым, что только подчёркивал комбинезон. А вот движения остались как и прежде уверенными. Она ругалась по-французски с примесью итальянского, чем пугала некоторых хохмачей. Приказывала довольно грубо и ведь шли выполнять. В ней стало много грубости. А вот мягкость пропала. Антону казалось, что для неё это не работа, а война.

– Эй, ты! Достань мне… – Антон так на неё посмотрел, что она замолкла на полуслове.

– Первое, у меня есть имя, – спокойно сказал он, откладывая свои дела и заворачивая к ней. – Хотя тебе ведь оно неинтересно. Ты здесь оказалась случайно и знакомится с людьми не собираешься, потому что скоро уволишься.

– Я не собираюсь увольняться, – ответила она.

– Тогда второе, гонор сбавь. Ты не капитан корабля, а мы не матросы. Хочешь здесь работать, тогда не перегибай палку. Палки имеют свойство ломаться.

– Это угроза? – она зло на него посмотрела.

– Предупреждение, что не стоит настраивать против себя коллектив.

– Они сами против себя настраивают всеми этими шуточками, – ответила она.

– Я не шутил. Словом тебя не обидел. Ты начала нападать.

– Извини. Кони. Так меня зовут.

– Я уже знаю, – он усмехнулся. – Антон. Так чего тебе нужно?

– Сними, пожалуйста, вон ту коробку, – попросила она.

– Вот такую просьбу исполнить хочется. А до этого еле сдержался, чтоб тебя не послать.

Он снял коробку и поставил её на пол. После этого пошёл работать дальше. Констанция задумалась. Антон. Знала она когда-то одного Антона. По губам скользнула улыбка.

Тринадцать лет назад

– Аня, тебе никто не говорил, что у тебя в предках был Иван Сусанин? – спросила она подругу, когда они зашли в бурелом, который рос из зловонного оврага, заполненного зелёной водой, в которой валялся мусор и осанки машины.

– Где-то здесь должен быть пляж, – упрямо сказала Аня.

– На пляж это мало похоже, – ловя комара, ответила Констанция. – Пойдём за мной.

– Ты же не знаешь дорогу!

– Я хочу обойти эту лужу, – ответила девушка. – Думаю, что будет правильно выбраться отсюда хоть куда-нибудь и отправиться домой.

– И даже не покупаться?

Констанция оставила это без ответа. Когда Аня пригласила её пойти купаться, это было интересно. Оторваться от подготовки к экзаменам и поваляться часок на природе было заманчиво. К тому же и погода была соответствующая. Термометр обещал к обеду выдать все тридцать пять.

На общественном пляже было слишком много народу, поэтому Аня предложила поехать на то место, где они отдыхали с родителями. Для этого надо было отъехать от города на три остановке, пройти по лесу метров триста и там будет берег реки. Но по лесной дороге было не пройти. Её перекапали, чтоб в лес не заезжали машины, а прошедшие недавно дожди размыли. Пришлось обходить. Потом было поваленное дерево, огромный муравейник и овраг, который предстояло обойти.

Констанция думала, что повернула назад, но дорога не появилась. Вместо этого донёсся запах дыма. Решив, что так они выйдут хоть куда-то, Констанция пошла в том направлении.

Река появилась неожиданно. Ещё недавно вокруг был лес, а тут перед ними расстелилась синей лентой речная гладь.

– Давай спросим дорогу у тех ребят, – сказала Аня и, не дожидаясь Констанции, рванула туда.

Ребята оказались взрослыми мужиками, который расположились около реки. Почти все бритые на лысо. Некоторые с татуировками. Кто-то накаченый. Выглядели они так, словно недавно освободились или туда собирались. На мангале жарились шашлыки. Чуть в стороне было расстелено покрывало с тарелками, бутылками водки, рюмками. Две машины стояли под деревьями. Оттуда доносилась музыка. Разговоры стихли, когда появилась Аня, а следом за ней и Констанция.

– Мы заблудились, – начала Аня.

– Удачно вы заблудились, – заметил кто-то из мужчин. Констанция внутренне сжалась под их откровенными взглядами. Сделала шаг назад.

– Так вы вроде бы только пришли и сразу уходить, – мужские руки легли ей на плечи. Страх. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Ситуация была такой, что хоть плачь, хоть смейся.

– Отпустите нас. Мы заблудились. Хотели поехать покупаться и…

– Так и мы выбрались позагорать, – он подтолкнул её к накрытой поляне. Констанция обернулась. Худой мужчина с лысой головой напоминал уголовника.

Аня воспользовалась моментом и бросилась бежать, оставив её одну. Этот побег вызвал смех. Констанция почувствовала, как от страха начала кружиться голова.

– Чего-то пугливая у тебя подруга, – заметил один из мужчин. – Меня Саней звать. Это Пашка, за шашлыками Тимур, позади тебя Димка. А умник с книжкой – Антон. Как тебя завут, красавица?

– Кони, – сама же смотрела пути к побегу.

– Как? – переспросил мужчина, что представился Саней.

– Констанция, – ответил мужчина, что шёл от машины с книжкой в руках. – Сокращённо почему-то Колли, хотя по мне собачья порода, а не имя.

– Колли – это порода собак, – ответила Констанция.

– Я и говорю, Стани не так дико звучит, – ответил он, кладя книжку на траву.

– Знаешь её? – спросил Саня.

– А то! Моя невеста, – усмехнулся он и посмотрел на неё.

– Антон? Какой ты стал…

– Какой? – спросил он, с улыбкой наблюдая за ней.

– Старый, – выпалила она, скидывая руку Димы и подходя к нему.

Вокруг раздался смех, но она его не слышала. Серые глаза были до боли знакомыми и одновременно чужими. Но страх пропал. Рядом с этим человеком она готова была хоть в огонь пойти, хоть в воду прыгнуть.

– Как же я по тебе скучала! – прошептала она, обнимая его.

– Сколько можно теряться? – спросил он. – Я думал не узнаёшь.

– Ты изменился.

– Я понял, что постарел. Да и ты выросла. Вон какая девушка стала.

– Ещё расту. Мне пока лишь шестнадцать.

– Знаю, – он с улыбкой посмотрел на неё.

– А Аня убежала. Я сама вас испугалась.

– А теперь не боишься?

– С тобой ничего не страшно, – ответила она. – Как ты всё это время? Я экзамены сдаю.

– По французскому?

– Нет, по литературе, – ответила она и рассмеялась.

– Составишь нам компанию, а потом тебя домой закинем?

– Я сегодня целый день свободна. Мама только к вечеру вернётся. Как ты изменился! Я тебя на улице бы и не узнала.

– А сейчас как узнала?

– Не знаю, – ответила она, отводя глаза, когда его пальцы скользнули по её щеке.

Наши дни

В обеденный перерыв она сидела одна. Короткие волосы едва закрывали уши. Полумальчишеская стрижка. Задумчивый холодный взгляд тёмных глаз. Она машинально пережёвывала еду, словно траву жевала.

Антон исподтишка наблюдал за ней. Она посмотрела на часы. Потом убрала коробку с остатками еды в пакет и вышла из столовой. Антон нашёл её перед входом на склад. Она сидела на лавочке, уткнувшись в телефон, и не замечала ничего вокруг. Он вроде хотел подойти, но его позвали в офис.

– Ты решил все позиции выучить на складе или деньги нужны? – спросил его Александр Семёнович, а для своих Санька.

– Лишняя профессия не помешает, – ответил Антон. – Если понадобиться на кару встать, так что я теперь могу.

– Да понял, что можешь. Куда ещё пойдёшь учиться?

– Пока не планирую. Думал подработать. Знакомый предлагал бригада сколотить. Но на это время нужно.

– А времени теперь нет, – он усмехнулся. – Как тебе подарочек?

– Где ты её откопал?

– Пришла устраиваться на работу. Хотела в офис, но место уже закрыто. Предложил ей на склад пойти. Ребятам сказал, чтоб смотрели, но не трогали.

– Я и смотрю, что она тут разбушевалась, – сказал Антон.

– Так поставь на место. Твоя ведь невеста.

– Невеста. Пока не узнала.

– А ты напомни о себе.

– За этим позвал? – спросил Антон.

– Двадцатого у Маришки днюха. Тебя хотят. Прям требуют.

– Ладно, подумаю, – улыбнулся Антон.

– Слушай, может разыграем карту с твоей Констанцией? Она сейчас странная стала.

– Не думаю, что это нужно, – ответил Антон.

– Ладно, – легко согласился Александр Семёнович. – Но если ничего не сдвинется, то не обессудь.

Тринадцать лет назад

Это был волшебный летний день. Он пытался научить её плавать, правда Констанция считала, что Антон её хотел утопить. Холодная вода почти не остужала разгорячённое тела. Слишком был жаркий день, слишком волнительна была близость.

– Я себя чувствую топором, – призналась Стани.

– Хочешь я тебя научу плавать? – предложил Санька, который плавал поблизости.

– У тебя садистские методы обучения, – заметил Антон. – Пригласил меня на рыбалку. Потом выкинул из лодки и сказал плыви.

– Выплыл же, – усмехнулся Санька, ныряя от них подальше.

– У тебя жестокий друг, – сказала Стани.

– Он хороший друг, – ответил Антон. – Глаза у тебя красивые.

– Как у коровы? – рассмеялась девушка.

– Нет, как у Стани. Моей Стани.

Она вздрогнула от его слов, но не отвела взгляда.

– И не откажешься от своих слов? – тихо спросила она.

– Зачем мне от них отказываться?

– Получишь своё и уйдёшь, а я останусь лишь с воспоминаниями о тебе.

– Никуда я от тебя не денусь. Окончишь школу, так привяжусь, что не отлепишь.

– Ловлю на слове, – она улыбнулась. – Только я после школы уеду поступать в Москву.

– А если я попрошу, чтоб ты осталась здесь?

– Пригласишь жить в гараже?

– Я уже давно живу на квартире. Снимаю.

– Это хорошо. Ты мне дорог, но я не готова к такому экстриму.

– Знаю. Значит останешься?

– Я подумаю над вашим предложением, – ответила она. Со стороны реки раздался крик. Антон среагировал быстрее, чем Констанция успела понять, что происходит.

– Иди на берег! – рявкнул он, а сам нырнул в воду.

Уже на берегу она увидела, как он тащил Саньку из воды. У того свело ногу. Парень чуть не утонул.

После этого решено было сворачиваться. Да и время было уже к вечеру.

Наши дни

– Стани, тебя подвезти? – предложил Антон, останавливаясь рядом с остановкой, на которой стояла Констанция..

– Не надо, – холодно ответила она. – Уже автобус подходит.

Автобус действительно заворачивал из-за угла. Антон не стал настаивать и уехал. Констанция чувствовала усталость. И это уже не была привычная усталость после рабочего дня. Это было что-то тяжёлое, моральное.

Три остановки до дома. Магазин, где она закупалась продуктами. Дом. Так она жила последние две недели. До этого был период, который заключался в доме, работе за компьютером и выход в магазин.

Небольшая прихожая двухкомнатной родной квартиры. Пакеты на кухню. Поздороваться с матерью. Быстро сходить в душ, чтоб смыть с себя жару. Приготовить ужин. Накормить мать, выслушать очередную серию Анны-Марии местного разлива, повздыхать и погадать, когда же она признаётся в чувствах себе и примет ухаживания бизнесмена Василия, которые уже работать не может и думает лишь о ней.

– Ты меня не слушаешь, – неожиданно прервала свой монолог Томара Петровна.

– Почему? Ты рассказывала, что к Анне пришла подруга и потащила её в клуб развеется. А в клубе она напилась и столкнулась с Василием, который её привёз к себе домой и уложил спать. Как ей только плохо не стало от алкоголя?

– А такой вид, что ты летаешь в облаках.

– Мне не нравится работа. Я буду что-то другое искать, – ответила Констанция.

– И опять сядешь дома. С детьми ты работать не можешь, людей слушать не можешь.

– Я не могу терпеть глупость. Большинство людей по своей природе глупы.

– Что за снобские мысли?

– От тебя научилась, – ответила Констанция.

– Кони, тебе необходимо общение. Ты полтора года не отходила от меня. Но это неправильно.

– Я те же деньги получаю, работая удалённо. Зачем мне ходить на склад? Зачем я должна слушать пошлые шутки? Я этого не могу понять.

– Тебе надо выбраться из скорлупы.

– О чём ты? Я не сижу ни в какой скорлупе.

– Не надо прикрываться заботой обо мне. У тебя нет ни друзей, ни подруг. Ты только и делаешь, что отгораживаешься от всего мира.

– Какие друзья, мам? Ты всегда была против компаний. А сейчас вдруг про них вспомнила. Я только и делала, что училась. Когда дружить?

– Вот и найди себе друзей сейчас, когда учится не надо.

– Никто мне не нужен. На это надо тратить лишнее время. А я не хочу его тратить.

– Конечно, лучше сидеть дома и смотреть мелодрамы, жуя семечки!

– А мне нравится. И не трогай мои мелодрамы! Я же не трогаю твои сериалы, которые ничем не отличаются от моих мелодрам? Вот и ты меня не трогай.

Констанция собрала посуду и замочила с намереньем помыть после фильма. Взяла большой пакет с семечками, большую чашку с кофе и пошла смотреть фильм.

«Три метра над уровнем неба». Молодость и лёгкость, а заодно и проблемы, что кажутся катастрофой. Сегодня был тот день, когда душа плакала. Когда воспоминания нельзя было прогнать. Тогда доставалась старая толстовка, которая хранила память о тех днях, которую можно было обнять и дать волю слезам. В прошлом было похоронено счастье. И его было не вернуть.

Тринадцать лет назад

– Хочешь покататься?

– Мне надо домой, – ответила Констанция.

– В девять вечера. Подойдёт? Я тебя, как Золушку привезу домой в девять вечера, – предложил Антон.

– Я не хочу волновать бабушку. Она уже в возрасте. И… Ни к чему хорошему эта прогулка не приведёт. Мне надо окончить школу. Тогда я смогу гулять по вечерам. Может тебе это покажется смешным, но…

– Может прекратишь врать?

– Откуда ты знаешь?

– Может потому что ты не умеешь врать? – усмехнулся Антон.

– Я не хочу, чтоб у тебя были неприятности. У мамы есть какие-то связи. Она уже добилась того, что у одного моего друга были неприятности. И такие неприятности, что он с семьёй переехал в другой город.

– Думаешь меня это испугает? – спокойно спросил Антон.

– Нет. Не испугает. Но я не хочу, чтоб из-за меня ты оказался в тюрьме. – Она смотрела перед собой. Каменная маска, а не лицо. – Я слишком хорошее вложение денег в безбедное будущее. Слишком много было вложено в меня сил.

– Говоришь так, словно ты товар.

– А я себя и ощущаю товаром. Из меня делают брильянт. Добавляют грани, чтоб я дороже ценилась. Избавляют от лишних знакомых, которые могут испортить или нанести тень на меня, и тем понизить цену. Если ты будешь мешать, то мама избавится и от тебя. Только я этого уже пережить не смогу.

– Если будешь бояться, то так и останешься товаром, – тихо сказал Антон. – Звони бабушке. Передай, что с тобой всё в порядке. Вернёшься поздно.

Он протянул ей мобильный телефон. Констанция смотрела на трубку и никак не могла решиться.

– Я ведь тебя сегодня всё равно увезу. И мне плевать на связи твоей матери. Так будешь звонить или нет?

– До девяти вечера.

– Нет. До полуночи. Ведь в полночь случаются чудеса. Так?

– Это нагло. Даже для тебя.

– Даже не представляешь насколько я наглый!

Она взяла телефон и набрала номер бабушки. Антон слышал, как она быстро рассказала, что заблудилась и встретила его. Поэтому теперь вернётся поздно.

– Она тебя просит, – сказала Констанция, растерянно посмотрев на Антона. Он взял трубку, готовясь услышать угрозы.

– Только попробуй её обидеть! – раздался довольно бодрый голос. – Буду тогда тебе призраком являться. А так, гуляйте. Перед Тамарой как-нибудь прикрою вас.

– Спасибо, – ответил Антон.

– Принц ведь. Мечты должны сбываться, – мечтательно сказала бабушка.

– Что она тебе сказала? – спросила Констанция.

– Дала добро. Поехали кататься. Кстати, почему принц?

– Это такая долгая история! – рассмеялась Констанция. – Я когда в тот раз от тебя вернулась, то долго рассказывала, что побывала в сказочной стране. И спала в одной кровати с бородатым принцем, который не был Карабаса-барабасом. Мама меня после этого к гинекологу отвела.

– Бедная ты моя.

– Да ладно, – отмахнулась Констанция. – А до этого я маленькая была и потерялась. Меня какой-то Антон домой привёл. Несколько лет принцем грезила. В садике всем хвасталась, что я замуж за принца выйду, которого Антоном зовут.

– Я тебя замуж не звал. Сама ко мне подошла и заявила, что поженимся.

– Тебе?!

– Я тебя третий раз нахожу, – ответил Антон. – В последнее время я начинаю верить в судьбу.

– А я тебя не помню. Помню только, что долго всех убеждала в существовании этого принца, а оказывается ты есть на самом деле. Куда мы едем?

– Увидишь, – улыбнулся Антон.

Она ему рассказывала про то, какие книги прочитала. Как плакала над книгой Дюма «Графиня де'Монссоро». А самой романтичной историей считала «Ромео и Джульетта».

– Где романтика? Там везде все помирают.

– Там есть любовь, – ответила она.

– Там могилы, а не любовь. Любовь – это когда люди счастливы.

– Мама считает, что это глупости. А от любви одни проблемы.

– Наша жизнь состоит из глупостей. Какие-то из них приятные, а какие-то нет, но это не мешает нам их совершать.

– Как сегодня.

– Сегодня глупостей не будет, – возразил Антон, сворачивая к реке. Он остановил машину в тени на берегу обрыва.

– Опять купаться?

– Ты хочешь?

– Нет.

– Здесь красивый закат. А из-за ветра нет комаров.

– А как ты это место нашёл?

– После армии с девчонкой цапанулся. Обещала ждать, а сама гуляла.

– Ты хотел на ней жениться? – спокойно спросила Констанция.

– Хотел. – Он достал одеяло и постелил его на траве. – Иди сюда.

– Почему так?

– Как? – спросил Антон.

– Хорошо. С тобой приятно сидеть рядом.

– А должно быть неприятно?

– Ну… Я ходила в кино с другом.

– У которого из-за тебя были неприятности?

– Да. Он меня за руку взял. У него такие противные были ладони, влажные, что я потом тайком свою руку платком вытирала. Как лягушку потрогала.

– А ты трогала лягушек?

– Так они же в воде живут, значит по умолчанию склизкие.

– Сейчас начнёшь рассказывать про склизкие поцелуи.

– До поцелуев у меня дело не дошло.

– Хочешь тебя поцелую?

– Антон, не думаю, что это будет правильно.

– Я настаивать не буду. Расскажи что-нибудь.

Она рассказывала о том, как ей надоела учёба, как она боится, что не сможет сдать экзамены на высший балл. Она рассказывала, как бабушка всё чаще стала болеть. А мама стала раздражительной, потому что рассталась с любимым человеком, который так и не вошёл в их семью. Он гладил её по руке. Одёргивал себя, когда рука так и тянулась к её груди или наровилась спуститься к бедру, которое было едва прикрыто шортами.

Антон чувствовал себя парнем из песни Цоя про восьмиклассницу. Он чувствовал, как она расслабилась в его объятиях. Замолчала. Солнце начало садиться, окрашивая всё в красный цвет. По реке проплыла баржа. Чайка носились над водой.

– Поцелуй меня, – попросила Констанция.

– Ты уверена в этом?

– Да, – она закрыла глаза и выставила вперёд губы, свернув их трубочкой, чем вызвала улыбку Антона.

– Не так.

– А как? – спросила она. Тёмные глаза были окружены густыми ресницами. Прямой взгляд. Смелый и любопытный.

Антон скользнул пальцами по её щекам, наблюдая за её лицом. Тонкие черты, аккуратный носик, полные губы и тёмные глаза, словно околдовывающие его.

– Ты мне так и не ответила, останешься со мной?

– Я и так с тобой. Что ты ещё хочешь?

– Не хочу тебя никуда отпускать, – честно признался он, наклоняясь к её губам. Она обвила его шею руками, ласково отвечая на поцелуй.

– Теперь я на тебя обижусь, если ты меня отпустишь, – прошептала она, с манящей улыбкой на губах.

– Ты вся замёрзла. У меня толстовка в машине. Сейчас принесу, – сказал Антон, поспешно вставая, боясь, что не справится с желанием уложить её на этом одеяле и научить не только целоваться, но и куда более существенному.

Она утонула в его толстовке. Он и не думал, что она такая мелкая. Вроде одного роста, но она была намного его тоньше.

– Раз играем сегодня в Золушку, то нужен бал, – ответила она.

– Я танцевать не умею, – признался Антон.

– И я не умею. Только по фильмам.

Она сделала шутливый реверанс и посмотрела на Антона. Он так же шутливо поклонился. Протянул ей руку.

– Раньше танцевали едва касаясь руками.

– Жестокие люди, – он поймал её и притянул к себе. – Как можно удержаться от соблазна, чтоб не прикоснуться к телу?

– А чего к нему прикасаться? – рассмеялась Костанция.

– А тебе разве неприятно, когда я так делаю? – усмехнулся он, проводя ладонью по её бедру.

– Какая у тебя ухмылка неприятная! Вот поэтому и надо танцевать на расстоянии! – она выскользнула из его объятий. Мягко покружилась. Он поймал её и притянул опять к себе.

– Надо будет разучить парочку таких танцев, чтоб ты от меня не отходила ни на шаг.

– Почему это?

– Кажется что ты отойдёшь и потеряешься.

– Если ты меня не отпустишь, то не потеряюсь.

– Раз поймал, то не отпущу, – он приподнял её над землёй. – Никуда и никогда.

Глаза в глаза. В её взгляде горел огонь заката. Она тонула в его серых глазах, что напоминали туманные дали. Улыбка сошла с губ. Сумасшествие. Она не узнавала себя, когда оплела его бёдра ногами. Поцелуй напоминал огонь. Было странно осознавать, что этот огонь разожгла она. Сознание помутилось. Он осторожно положил её на одеяло. Констанция чувствовала его ладони на своих бёдрах. Поддавалась ему навстречу, растворяясь в поцелуе и ласки. Антон очнулся первым.

– Если мы с тобой продолжим в том же духе, то ты повзрослеешь раньше времени, – предупредил он.

– Мне всё равно.

– Тебе не всё равно. Через полчаса ты мне этого не простишь, – он прижал её к себе и ласково стал гладить, успокаивая разбушевавшийся огонь.

– Странно, что прикосновения могут как возбудить, так и успокоить, – задумчиво сказала Констанция.

– Ничего в этом странного не вижу. Хотя тебе всё необычно.

– Как ты смог остановиться? У тебя пот на лбу.

– Так из-за тебя. Распалила, так распалила.

– Это плохо?

– Нет. Не вовремя. Ты меня почти не знаешь.

– Я тебя знаю всю жизнь. Ты сам сказал, что ничего не боишься. Если боишься, то я пойму, – спокойно сказала она. Он переплёл её пальцы и свои. Задумчиво поднёс их к губам, скользя губами по её пальцам.

– Не боюсь. Но ты мне этого не простишь. Иначе всё должно быть. Да и рано. Тебе надо подрасти. Где-то читал, что потом будет сложно детей зависти, если начинать не во время. Маленькая ты ещё. Я не хочу, чтоб у тебя были проблемы из-за того, что мы поторопились.

– Мне всё время кажется, что я не успеваю за тобой. Я не успеваю вырасти до того момента…

– Пока я не превращусь в древнего старика? – он улыбнулся. – Стани, у нас с тобой разница всего лишь восемь лет. Тебе исполнится восемнадцать, а мне лишь двадцать шесть. Эта капля в море. У нас с тобой будет впереди вся жизнь.

– Обещаешь?

– Обещаю. Давай пока немного погуляем.

– Мама не разрешит.

– Найдём время. Сегодня же тебе удалось из дома уйти погулять.

– После этого меня полгода никуда не выпустят, – вздохнула Констанция.

– Давай я тебе дам номер телефона. Когда у тебя появится время, то ты мне позвонишь.

– А если оно появится только через полгода?

– Значит встретимся через полгода. Нам же с тобой некуда торопиться, – он быстро поцеловал её. – Договорились?

– Договорились, – она потянулась. – Отвезёшь меня домой?

– Отвезу.

Пока он убирал одеяло, она подошла к краю обрыва. Ночь уже вступила в свои права. На небе стали зажигаться первые звёзды. Он подошёл к ней и обнял её.

– Красивое место.

– Согласен. Тебе нравится всё красивое и волшебное.

– Я тебя люблю. Подожди. Ничего не говори. Я не знаю почему, но я тебя люблю. Может это глупо говорить человеку, которого я толком не знаю. Я не понимаю, как это чувство появилось и когда появилось, но мне кажется, что я тебя знаю всю жизнь. Мне нужно, чтоб ты это знал. Знал, что ты не один.

– Я это знаю, – ответил Антон. – Сегодня ты окончательно поселилась в моём сердце, вечная потеряшка.

– Я не знаю, как так получается, – она тихо рассмеялась.

– Может ты так ищешь дорогу ко мне? – предположил он.

– И ведь нахожу, – ответила она.

– Золушку пора отвезти домой. Ей ещё завтра к экзамену готовиться.

– Я помню. Буду считать дни до следующей встречи.

Наши дни

Антон усмехнулся, когда вспомнил лицо матери Стани, когда заявился с ней на руках. Она была одета в его толстовку и крепко спала. Так крепко, что ему не удалось её разбудить. Он тогда снял ботинки, спросил, где её комната и невозмутимо прошёл мимо растерянной женщины и посмеивающейся бабушки. Антон положил так и не проснувшуюся Констанцию в кровать, снял ботинки, накрыл её одеялом и на прощание провёл ладонью по её волосам. В ответ она прошептала, что любит его. Пока он надевал ботинки, то быстро отчитался перед женщинами, что вернул Констанцию в целости и сохранности, объяснил, что они просто гуляли, не пили, дурь не курили и всего лишь два раза поцеловались, после этого он поторопился уйти. Как раз когда у матери Констанции вернулся дар речи.

Забавная была проделка увести у строгой матери дочку. Он часто думал, что было бы, если он не стал бы этого делать. Если бы не было того вечера. И в итоге понял, что было бы потеряно слишком многое.

Стани сегодня вызвала целый день воспоминаний, с которыми пора было завязывать, если он не хотел её потерять.