Текст книги "Бирюлевские чудеса"
Автор книги: Николай Рубан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Киль, что там? – нетерпеливо спросила Юля, пытаясь вырваться из маминых рук.
– Черепаха! Представляешь?!
– Какая еще черепаха?
– Ямайская! Я возле Кубы таких видел! Только эта еще маленькая... Киль спрыгнул в траву.
– Ничего себе: "маленькая"! Кашалот целый!
– Да маленькая, маленькая. Когда вырастают – они чуть ли не с лодку размером. А эта еще так – подросток...
– И откуда он тут взялся, этот подросток? – сердито проговорила Виктория Ихтиандровна. – Куда нам теперь? Так и сидеть на берегу?
– Сейчас узнаем... – Киль осторожно шагнул к воде.
– Киль! Осторожно!
– Ладно, ладно...
Черепаха тем временем подплыла к самому берегу и печально смотрела на Киля своими круглыми желтыми глазами. Ее мокрый панцирь тускло поблескивал под Луной, длинные ласты медленно шевелили водоросли.
– Эй, как вас... Тетенька! – окликнул ее Киль.
– Сам ты тетенька! – обиженным баском отозвалась черепаха. – Я парень!
– Ой... Извините, я не знал, – смутился Киль.
– Ладно, ничего...
– А вы кто? Как сюда попали?
– Меня Федя зовут. А как сюда попал – и сам толком не знаю...
– Киль! – окликнула друга Юля. – Мы в школу не опоздаем?
– Ох, и правда! – спохватился Киль. – Федя, извините, мне сейчас бежать надо, я чуть попозже приду, и вы мне все расскажете, хорошо?
– Правда, придешь?
– Честное слово! Только вы это... Русалок не едите?
– Че-го?! – обиделся черепах Федя. – Делать мне нечего, что ли? Я рыбу ем. И водоросли. Да я вообще-то все ем, что дают, я неприхотливый. А русалок не ем, не бойтесь.
– Ну, слава богу! – облегченно вздохнула Виктория Ихтиандровна. – А то перепугали тут всех. Бегите в школу, ребята, я тут всех сама успокою.
Как только Киль рассказал обо всем этом ребятам, в класс вошла Евгения Петровна с Юлей и Светкой.
– Евгения Петровна! – вскинулся Киль. – Тут такое дело!
– Знаю, знаю, мне Юля уже все рассказала. Здравствуйте, ребята. Садитесь по местам и успокойтесь.
Легко сказать: "успокойтесь"! Тут живая ямайская черепаха в пруду плавает, а ты сиди и готовься писать контрольную по математике.
– Евгения Петровна! – взмолился было Киль.
– Я все прекрасно понимаю, но уроки – прежде всего, – спокойно, но непреклонно остановила его Евгения Петровна. – Никакая опасность никому не грозит, так что наберитесь терпения и настройтесь на контрольную работу. После уроков все вместе подумаем, как быть. Все. Я сказала.
– Хау... – неслышно вздохнул Джимми.
– Чего говоришь? – наклонился к нему Герка.
– Это индейцы так говорят, – шепотом пояснил Джимми. – "Хау. Я сказал". Это значит, что он не изменит своему слову.
Герка живо представил Евгению Петровну в головном уборе из перьев, с яркими полосами боевой раскраски на лице и с томагавком в руках. И решил, что в таком виде учительница выглядела бы просто здорово.
И это как-то помогло высидеть такие бесконечные уроки. Когда ждать окончания уроков становилось совсем невмоготу, Герка опять представлял учительницу в виде грозного вождя племени ирокезов, и ему становилось немного веселее. И время бежало чуть-чуть быстрее.
В этот день Евгения Петровна серьезно зауважала своих учеников – никто не ныл, не перешептывался – над классом висела глухая тишина, которую лишь изредка нарушали тихие вздохи да шелест страниц. "Маленькие, а какие терпеливые", – думала она про себя и втайне признала, что на их месте она бы извелась от нетерпения. В конце концов, она не выдержала и объявила, что уроки сегодня закончатся на час раньше. Все радостно вздохнули и быстро собрали портфели. Тихо, без суеты вышли из класса и зашагали к пруду. Герка со Светкой вели воздушную разведку – летели впереди и смотрели, нет ли по дороге случайных прохожих. До пруда добрались без приключений.
Темное зеркало пруда казалось застывшим. Ни ряби, ни волн. Только легкий туман сонливо плыл над водой.
– Ну, где твой Федя? – нетерпеливо спросил Герка. – Ничего с ним не случилось?
– А что с ним могло случиться? – неуверенно ответил Киль. – Спит, наверное. Подождать надо.
– А вдруг его уже поймал кто-нибудь? – не унимался Герка. – Или разбомбил? Знаешь, как подводные лодки топили? Глубинными бомбами...
– Типун тебе на язык! – возмутилась Феня. – Все бы тебе бомбить! "Барбардировщик"...
– Ладно, я сейчас узнаю, – сказала Юля. – Подождите немножко, я быстро.
И, не снимая ранца, она легко скользнула в воду.
– Вот что мне всегда было непонятно: почему Юля всегда приходит в школу сухая? – задумчиво проговорил Джимми, когда Юля скрылась под водой. – Она ведь в воде живет?
– А почему у нее самой не спросишь? – удивилась Светка.
– Ну... неудобно как-то...
– А русалки умеют очень быстро высыхать, – объяснила Ксюша. – Мы, кикиморы, так тоже умеем – у нас многие в болотах живут. Надо просто всю воду из одежды выбросить.
– Как это? – не понял Джимми.
– Ой, ну это трудно словами объяснить... Ты видел, как собаки отряхиваются, когда из воды выходят? Ну вот, и мы вроде того, только не отряхиваемся, а... как бы сказать...
– Усилием воли? – помогла ей Евгения Петровна.
– Ну да! Просто берешь и отбрасываешь всю воду от себя. Получается такое облачко вокруг тебя, а ты становишься сухой.
– Все равно пока не понял, – вздохнул Джимми.
– Я же говорю, это трудно словами объяснить. Вот ты смог бы объяснить, как ты глотаешь?
– Ну, как... Глотаю, и все.
– Ну, а КАК? Что ты для этого делаешь?
Джимми задумался, поглотал, прислушиваясь к себе, и рассмеялся.
– Да, Ксюша, – иногда легче просто сделать, а не объяснить, как сделать.
Послышался тихий плеск, и все увидели, как из глубины пруда вынырнул черепах Федя и неторопливо поплыл к берегу. На спине у него с гордым видом сидела Юля.
– Ну вот, знакомьтесь, – проговорила она, когда они подплыли к берегу. – Это Федя.
– Здрасьте! – нестройным хором поздоровались ребята.
– Привет, – флегматично отозвался Федя. – Как дела?
– Нормально, – бодро ответил Герка за всех, – вылезай сюда, поболтаем.
– Да не-е, мне в лом вылезать. Я лучше здесь буду.
– Ну, как знаешь. А ты, Юлька, слезай с парня – сидишь, как на диване, понимаешь, а ему тяжело, небось, – Герка явно ей завидовал и начал вредничать.
– Да ничего, пусть сидит, – снисходительно отозвался Федя, – не тяжело мне. Только не вертись. Вы сами-то откуда? Здешние?
Ребята рассказали Феде о себе и услышали в ответ его историю. Он вылупился из яйца на одном из островков теплого Карибского моря. Море он помнил совсем плохо – только то, что вокруг было много-много чудесных запахов и насколько хватало глаз – прекрасная чистая соленая вода (совсем без запаха хлорки). И еще много-много солнца днем и огромные мохнатые звезды ночью.
А потом его кто-то выловил и привез сюда. Само путешествие он почти не помнит – но было страшно, душно и тоскливо. А здесь его поселили в аквариум, стали кормить какой-то незнакомой едой и называть Фиделем, а потом просто Федей. Кормил его какой-то толстый дядька по имени Вася. Сначала Феде жилось неплохо – он плавал в аквариуме, общипывал вкусные водоросли (правда, потом хозяин заменил их на пластмассовые), и в ус не дул. Но год спустя аквариум стал ему совсем мал. Приходилось все время тыкаться носом в стекло, случалось расплескивать воду, когда чуть посильнее шевельнешь ластами (а попробуй, посиди весь день без движения!). Хозяин пытался пристроить Федю кому-нибудь из друзей, но все отказывались. Тогда он повздыхал-повздыхал, а потом дождался темноты, вынул Федю из аквариума, в котором он уже еле помещался, погрузил его в сумку и понес к пруду. Там он вытряхнул его в воду и торопливо побежал назад – не то боялся, что кто-нибудь увидит, не то думал, что Федя вылезет из пруда и поползет за ним. А куда Федя поползет? Даже если бы он мог его догнать, все равно не стал бы. Обидно только было и есть хотелось – хозяин даже не покормил его тем вечером.
Все вокруг было незнакомым и пугающим. Вода холодная и не такая прозрачная, как в море и аквариуме, рыбки почему-то плавали (сами!) и шустро уворачивались, когда Федя хотел их съесть. Наконец, с грехом пополам он поймал какого-то ленивого карася и дело пошло лучше. Водоросли в пруду были тоже вкусные. А потом Федю увидели русалки и ужасно переполошились. Хорошо, что Киль пришел, а то неизвестно, сколько бы они еще от него прятались. А теперь ничего, нормально. Русалки его не боятся, Виктория Ихтиандровна даже попросила его съесть водоросли вокруг ее дома – совсем все заросло. Федя с этим управился быстро, там его и нашла Юля.
– Вот бессовестный! – вздохнула Ксюша, когда Федя закончил свой рассказ. – Взял и выбросил, как сломанную игрушку все равно.
– Точно, – поддакнул Вован. – У нас в доме одному такому подарили обезьянку, он с ней повоськался-повоськался пару дней, а потом она в холодильник залезла и весь йогурт слопала. И он ее выкинул. Она у него под дверью поскулила-поскулила, а потом в мусорный бак полезла, есть захотела. Ну, а там ее одна старушка нашла и к себе забрала. Хорошо еще, летом дело было, а то замерзла бы...
– А ты тоже хорош! – вдруг взъелась на него Ксюша. – Сам сплавил Диньку в деревню, и забыл про него!
– Кто забыл?! – заорал Вован, – Я забыл?! Да я к нему каждые выходные мотаюсь! Позавчера там все воскресенье у бабы Егоровны огород пропалывал, забор красил! Сперва узнай, а потом говори, в натуре!
– Правда? Ой, тогда извини, я не знала...
– Да ладно, – быстро остыл Вован. – Чего там...
Стали думать, как быть с Федей. Было ясно, что в пруду ему оставаться нельзя – рано или поздно увидит кто-нибудь, ловить начнут. Или найдется какой-нибудь совсем уж ненормальный и захочет его динамитом оглушить – тогда в пруду вообще ничего живого не останется – ни рыбы, ни лягушек, ни русалок. Да и самому Феде несладко придется.
– Может, в наше озеро его перевезти? – предложила Светка. – У нас в лесу озеро есть небольшое. Там никого не бывает, никто его не обидит.
– А зимой куда ему деваться? – вздохнула Евгения Петровна. – К тебе под кровать? Просто ума не приложу...
Федя деликатно помалкивал, задумчиво трогая ластами стебли водорослей. Ему было явно неловко доставлять новым знакомым столько хлопот. Юля тихонько гладила его по мокрому панцирю.
– Знаете что, ребята, – предложила Евгения Петровна, – давайте-ка пока по домам пойдем. Скоро уже рассветет, пора нам. А дома с родителями посоветуетесь, и мы все решим.
– Ладно, Федь, мы пойдем пока, – извиняющимся тоном сказал Киль. – А ночью придем и решим. Не бойся, мы что-нибудь обязательно придумаем. Ты только постарайся осторожнее высовываться, чтобы не заметил никто.
– Ладно, вы не волнуйтесь, – ответил Федя. – Я долго могу под водой сидеть. А когда надо будет вздохнуть, я только нос высуну – и сразу назад.
– А сколько ты под водой просидеть можешь? – заинтересовалась Феня.
– Ну... Точно не знаю, но час точно просижу.
– Ого! И не трудно?
– Да нет вроде...
– Ну ладно, до вечера, – помахала всем рукой Юля. – Поплыли, Федя.
Федя плавно развернулся и неторопливо поплыл к середине пруда. Так же плавно он скрылся вместе с Юлей под водой – только круги медленно пошли к берегам.
– Красиво поплыли, – вздохнул Герка. – Точь в точь, как подводная лодка. Вот бы мне так уметь...
– Ну, до вечера, ребята, – сказала Евгения Петровна.
Прибежав домой, Киль с порога выложил историю с черепахой. И заявил, что срочно нужна помощь. Баба Настя, вязавшая теплый свитер для папы Киля Марселя Топовича, ахнула:
– Батюшки! Только этого еще не хватало!
А папа наоборот, ни капельки не удивился:
– Узнаю родное чадо... Слушай, сын, как ты умудряешься находить приключения на свою голову?
– Да когда я их искал? Они сами меня находят!
– Что ты говоришь? А кто на палубе ведро с краской опрокинул, когда мы возле Окинавы стояли? Аврал пришлось объявлять, до утра палубу драить.
– Я же не нарочно! Я летучих рыбок за борт бросал. Они на палубу залетают, прыгают по ней, а взлететь не могут. Жалко же...
– А в Лиссабоне кто с мальчишками подрался? Пришел с фонарем...
– Пап, ну они же сами первые начали! Чего они у малыша леденец отобрали? Ну, пришлось заступиться...
– Ну, а тебе-то что за дело? Их страна, пусть сами и разбираются.
– Какая разница, чья страна? Когда вы в Филиппинском море тонущую яхту спасали, то не смотрели же, что она из Австралии, а не наша!
– Ну, ты сравнил! – возмутился папа. – Это же морской закон! Беда же случилась!
– А у того мальчишки, думаешь, не беда была?.. И вообще, папа! – взял Киль быка за рога. – Ты мне друг? Или где?
– Прилипала ты хитрая! – рассмеялся папа и сгреб Киля в охапку. Ладно, подумаем, что тут сделать можно.
– А чего это я – прилипала? – смеялся Киль, обхватив папу за шею.
– Прилипала и есть... Прилип к черепахе этой, и не оторвать.
Таких рыб-прилипал Киль видел в море. Они цеплялись своими присосками к панцирям морских черепах и так путешествовали вместе с ними, питаясь тем, что в рот попадет. А еще они цеплялись к акулам, китам и даже днищам кораблей. И цеплялись здорово! С их помощью люди даже ловили морских черепах – привязывали к их хвостам веревки и выпускали в море. Прилипалы цеплялись к черепахе и люди вытаскивали ее из воды. Гном Секстаныч презрительно называл их: "рыба-шланг". Шланг – в смысле лодырь.
– Ладно, давай думать, как твоему Федору помочь, – папа посадил Киля на диван, сел рядом и почесал свою "шкиперскую" бороду. – Большой он?
– Потом думать будете! – решительно вмешалась бабушка, – А пока мойте руки – и за стол.
Вопрос о помощи черепахе папа решил быстро и деловито, как и все, что он делал. Папа сказал, что лучше всего отвезти Федю в Карибское море, где живут его сородичи. Сделать это трудновато, но можно. В середине июня "Крузенштерн" отправляется в плавание через Атлантику к берегам Кубы. Возле ее берегов и можно выпустить Федю, там он будет среди своих. А до Калининграда, где в порту стоит "Крузенштерн", они доплывут в трюме теплохода, который поплывет от Северного речного вокзала по каналу имени Москвы, Волге, через Рыбинское водохранилище, Белое и Онежское озера, потом – по Свири и Ладоге, а там – по Неве в Финский залив. А это уже Балтийское море, до Калининграда рукой подать. По этому маршруту плыл в Москву и сам Киль в прошлом году. Папа сказал, что поговорит со своими знакомыми гномами с теплохода, и они помогут поднять Федю на борт и спрятать в трюме. А в Калининграде – выгрузить. Сложнее другое – как доставить черепаху до речного вокзала – это ведь на другом конце Москвы.
– Разберемся, пап! – обрадовано проговорил Киль. – Ну, как же ты здорово все придумал!
– Эх, братец, – вздохнул папа, – да разве это главное?
– А что? – насторожился Киль.
– А вот ты сам подумай. Ну, привезем мы его в море, выпустим. А каково ему на воле будет? Он ведь, считай, всю жизнь в аквариуме прожил. А в открытом море у него знаешь, сколько врагов появится? А он же беззащитный, как ребенок.
– Что же делать, папа? – растерялся Киль.
– Ну, что... Может быть, в какой-нибудь зоопарк его пристроить? Не очень весело, конечно, но все же безопаснее...
Киль задумался. Вот всегда так: хочешь, как лучше, а кто его знает, что может случиться?
– Надо с ним самим поговорить, – наконец, решил он. – Пусть он сам решит, где ему лучше.
Вечером Киль с папой пришли к пруду. На берегу сидели Вован с Юлей и угощали Федю креветками из большого пакета. Федя с аппетитом хрупал креветки и от удовольствия даже легонько шлепал по воде своим длиннымластом.
– Привет! – бодро поздоровался он, увидев Киля. – Хочешь креветку?
– Спасибо, сам кушай. Пап, это Федя.
– Да я уж понял. Ну, как ты, братец? Осваиваешься помаленьку? Не обижают тебя тут?
– Да ничего, осваиваюсь. Только неуютно тут как-то, – пожаловался Федя.
– Холодновато и все вокруг незнакомое. Вот бы в море попасть... вздохнул он.
– Вот об этом я с тобой и хотел поговорить, – присел на берег Марсель Топович. – Ребята, вы бегите в школу, а мы тут с Федором потолкуем. А после уроков вас тут подождем и все скажем.
Когда после уроков ребята опять собрались возле пруда, Федя уже твердо решил плыть вместе с Килем и Марселем Топовичем в Карибское море.
– Ничего, Марсель Топович, не пропаду, – бодро говорил он. – Привыкну, чего там. Может быть, братьев своих встречу. А в зоопарк не хочу. Насиделся уже в этом аквариуме – сил нет.
– Ну, что ж, значит, так тому и быть, – решил Марсель Топович. Смотри, чтобы не жалел потом. Тогда давайте думать, как его до речного вокзала довезти.
– Я у бабушки могу дельтаплан взять, – деловито предложила Евгения Петровна. – Только здесь для взлета и посадки места мало, только со стадиона можно взлететь.
– А потянет его этот дельтаплан? – усомнился Марсель Топович. Федор-то уже вон какой... Увесистый.
– Потянет, – уверенно ответила Евгения Петровна, – у него двигатель мощный. Только бы Федя высоты не испугался. Не испугаешься, Федя?
– Не знаю, – неуверенно ответил тот. – Не пробовал. Да ладно, если что, я вниз смотреть не буду. А то я слышал, от этого голова кружится и тошнит.
– Ладно, рискнем, – кивнул Марсель Топович. – А до вашего стадиона Федя своим ходом доберется?
– Вряд ли, – понурился Федя, – Очень уж далеко. И дорога неровная, не проползти мне...
Марсель Топович на минуту задумался, потом легонько похлопал Федю по кожистому панцирю.
– Не горюй, братишка, где наша не пропадала. Сколотим платформу с колесами, на ней тебя ребята до стадиона в два счета довезут. Ее даже на дорогу не надо вывозить, по тротуару проедет.
Все вдруг радостно загалдели и стали наперебой сыпать своими предложениями и советами.
– Стоп-стоп, – захлопала в ладоши Евгения Петровна. – Все детали мы с Марселем Топовичем еще продумаем и уточним. А ваше главное дело сейчас закончить учебный год. Надеюсь, вы еще не забыли про свое обещание?
И с этого дня время вдруг начало бежать быстро, словно кадры старого кинофильма. Сразу появилось уйма дел – разыскать материалы для тележки, приладить колеса, испытать ее, собрать Федю в дорогу – а ночи с приближением лета становились все короче и короче. Приходилось торопиться. Да еще и школьные дела – куда от них деваться? Почти каждую ночь ребята писали контрольные работы, сдавали свои первые экзамены. Но никто не сачковал и не жаловался. Сразу после уроков все бежали к пруду. Так прошла неделя.
Наступила теплая субботняя ночь. Накануне Киль с тихим торжеством сообщил:
– Завтра тележку можно будет испытывать. Папа сегодня колеса достал, обещал до завтра закончить.
И вот новенькая тележка стояла у пруда. Транспорт получился что надо! Легкий, но прочный, с невысокими бортиками, чтобы Федя не соскользнул при поворотах. Феня с ходу вскочила на тележку и с веселым визгом покатила на ней, как на скейтборде.
– Э, ты куда?! – запоздало крикнул ей Герка вслед. – Нашла игрушку!
Феня сделала вид, что не расслышала, и прокатилась до поворота и обратно.
– Класс! – воскликнула она, соскочив с тележки. – Летит как ласточка. Мы на ней всем классом поместились бы.
– Слезай, слезай, – проворчал Герка. – Все бы тебе кататься. Давай Федю грузить.
– Вылезай, Федор, – махнул рукой Вован. – Будем испытания проводить. Вылезай, не бойся.
Но Федя все-таки побаивался. Высунув голову из воды, он нерешительно осмотрелся по сторонам и шумно, словно насос, вздохнул.
– А может, потом? – с надеждой спросил он Вована.
– Когда – "потом"? Потом поздно будет. Вылазь, чего там.
– Ага, "вылазь"... Думаешь, легко? Я один раз вылез, в первую ночь еще. Чуть не помер! Оказывается, я на суше такой тяжелый – еле ластами пошевелить смог. Кое-как обратно в воду плюхнулся.
– Так это оттого, что без тренировки, – успокоил его Киль. – Ты же почти всю жизнь в аквариуме просидел, никакой физкультуры. Другие же черепахи на берег вылезают – и ничего.
– А зачем они туда вылезают? – живо заинтересовался Федя. – Им что, в море плохо?
– Ну, как зачем? Яйца откладывать, например. И вообще...
– А еще зачем? – Федя явно старался затянуть разговор.
– Ты давай зубы не заговаривай! – влез Герка. – Лезь на берег – все равно же рано или поздно придется.
– Ребята, – все еще колебался Федор, – а может, не надо?
– Надо, Федя! – хором воскликнули все. – Надо!
Делать нечего – Федя еще раз вздохнул и, шлепнув мокрыми ластами по бетонной плите, полез из воды. Чешуйчатые ласты заскользили по мокрому бетону, Федя повозился-повозился на одном месте, и с облегчением соскользнул назад в пруд.
– Не получается никак, – торопливо проговорил он, – скользко очень, никак не вылезти.
– А ну, перестань сачковать! – возмутился Герка. – Раз попробовал, и сразу: "не получается"! Хитренький какой!
– Да погоди ты, Гер, – заступился за Федю Вован. – Чего наехал на парня? Ему в натуре тяжело. Давай поможем лучше. А ты, Федя, попробуй с разгона на берег вылезти. Отплыви, разгонись и вылезай без остановки, понял? А мы тут тебя подхватим и поможем. Валяй!
– Ладно, попробую, – Федя заплыл почти на середину пруда и начал разгон. Резко взмахивая ластами, он быстро приближался к берегу, расталкивая воду, словно древний боевой корабль с современным названием "монитор".
– Хорошо идет, – одобрил Герка. – Сейчас в берег ка-а-к врежется – и в плите застрянет.
– Да нет, не должен, – отмахнулся Вован. – Парни, приготовьтесь подхватить его.
Еще несколько взмахов – и Федя тяжело выбросился на берег. Ребята тут же вцепились со всех сторон в его мокрый кожистый панцирь и дружно выволокли на траву.
– Вот молодец! – шлепнул его по панцирю Вован. – А ты боялся! Давайте грузить его побыстрее, пока он не опомнился.
Минута – и Федя уже лежал на тележке.
– Поехали! – гаркнул Герка. – Джимми, выруливай на тротуар!
Ребята изо всех сил навалились на борт, и тележка медленно покатилась по траве. Еще усилие – и тележка стояла на ровном асфальте. Ребята запыхались – толкать тележку оказалось делом нелегким. К тому же длинные Федины ласты не помещались на тележке. Они свисали с бортов, волочились по земле и путались у ребят под ногами.
– Федор, ты ласты-то подбери! – не выдержал, наконец, Герка. – Я уже два раза чуть не упал!
– Да не получается у меня, – извиняющимся тоном ответил Федя. – Я уж пробовал – никак. Они же вон какие длинные...
Смекалистая Светка сбросила с плеч свой рюкзачок и достала из него широкий рулон прозрачного липкого скоча.
– Давай сюда свои ласты, – скомандовала она и ловко прилепила передние ласты к бокам панциря, а задние – друг к другу. Федя недовольно закряхтел и принялся вертеть головой.
– Ну, как? – заботливо спросил его Вован. – Нормально?
– Да какое там "нормально", – проворчал Федя. – Лежишь, как мумия...
– Ничего не "как мумия"! – успокоила его Феня. – Очень даже клево устроился. Сейчас из тебя байкера делать будем.
– Что вы из меня делать будете?! – не на шутку всполошился Федя, – Да вы что, ребята... Не надо! Ну что вы, в самом деле!
– Да не бойся ты! – засмеялась Феня. – Байкер – это не суп и не чучело, как ты подумал. Байкеры – это такие крутые парни, они на мотоциклах гоняют. И прикиды у них все такие кожаные, вроде как у тебя.
– Во! – осенила ее внезапная мысль. – Сейчас я из тебя точно настоящего байкера сделаю!
И не успели ребята опомниться, как Феня вскочила на тележку, выхватила из кармана куртки баллончик с краской и стремительно нарисовала что-то на Федином панцире яркой шипящей струей.
– Во! – гордо произнесла она. – Теперь – настоящий байкер!
Ребята вскочили и ошеломленно уставились на Федину спину. На ней неровными ярко-алыми буквами полыхала надпись: МЕТАЛ. С одним "л". Теперь бедный Федя с красными буквами на темно-зеленом панцире больше всего был похож на танк, приготовленный для парада, а не на лихого мотоциклиста-байкера.
– Фенька! – Киль схватился за голову. – Что ты наделала!
– А что? Смотри, как круто смотрится!
– Ты чо, Фень – вообще в голове тупая? – сдвинул брови Вован. – Он же в море собрался, а не на тусовку! А в море его с таким лейблом за километр видно будет! Думаешь, мало кто его поймать захочет?
– Ой, а пра-а-авда...– испуганно протянула Феня. – Мальчишки, я не подумала! Ой, я сотру сейчас!
– Ага, сотрет она, – мстительно проговорил Киль, – это же нитрокраска! Она сохнет в момент, шиш теперь ее сотрешь.
– Эй, ребята, что у меня там? – забеспокоился Федя и попытался вывернуть шею назад, стараясь взглянуть себе на спину.
– Хоть бы без ошибок написала, – вздохнула Ксюша. – Чего он "метал"? Икру метал, что ли? Ох, Феня, ну что ты за балда такая...
Феня прижала ладошки к своим розовым щекам и тихонько заревела – что ей еще оставалось делать. Тут Федя уже просто всполошился.
– Да что там такое?! – возмутился он. – Натворили чего-то и молчат!
Все наперебой принялись его успокаивать и уверять, что ничего страшного не случилось, и они все поправят. Однако Федя не успокоился, а наоборот всерьез обиделся.
– Да ну вас всех! – проговорил он. – Отлепите мне ласты, я домой пойду...
Ребята торопливо оторвали липкие ленты, и Федя сердито слез с тележки. Он хотел было что-то сказать ребятам, но промолчал, отвернулся и молча пополз к пруду, неловко закидывая ласты. И ребята молчали. А что тут скажешь?
– Федя, подожди, я с тобой! – побежала за ним Юля.
Догнала, пошла с ним рядом, и что-то быстро говорила, гладя Федю по размалеванному панцирю.
– Ну вот, – глядя им вслед, огорченно проговорил Вован, – взяли и обидели парня. Эх, Феня, Феня... И откуда вообще у тебя эта краска взялась?
– Да я всегда ее с собой таскаю... – всхлипнула Феня.
– На стенах рисовать, что ли?
– Ну...
– А зачем?
– Не знаю... Все рисуют.
– "Все рисуют"! – передразнил ее Джимми. – Когда дети на асфальте рисуют – это всем нравится. Даже фестивали проводят. И взрослые иногда рисуют на стенах – это называется "граффити". Они тоже фестивали проводят, иногда их просят, чтобы они всю стену разрисовали. А знаешь, чем эти рисунки отличаются от твоих "металов", которые в лифтах пишут?
– Ну и чем?
– А тем, что дети и художники-граффитисты рисуют открыто, у всех на глазах. А эти "металы" рисуют... как это... А! Втихаря, вот. Понимают ведь, что делают не очень хорошо.... Как это называется?
– Это называется "шкодить", – пояснил Вован и подвел итог: – Короче, Феня! Делай, что хочешь, но с Федей помириться надо, понятно?
– Я постараюсь, – вытерла слезы Феня.
– Вот постарайся. И побыстрее, времени мало осталось.
С Федей помирились уже на следующий день. Придя в школу, Юля рассказала, что ее мама увидела, как она пыталась извиниться перед Федей, а тот не хотел с ней разговаривать, и отворачивался. Мама быстро все поняла, сказала, что ребята – "олухи царя небесного" и успокоила Федю, сказав, что все в два счета исправит. Она позвала на помощь соседку тетю Валю, и они довольно быстро отчистили Федин панцирь песком и корнем какой-то водоросли. Сейчас Федя объедает водоросли вокруг дома тети Вали, а когда Юля вернется из школы, он будет ждать у берега.
В общем, все закончилось хорошо. Федя был парнем обидчивым, но отходчивым, и на Феню не сердился.
– Да ладно, – добродушно произнес он, выслушав сбивчивые Фенины извинения, – я уж забыл, чего там...
– Федя, – смущенно проговорила Феня, – хочешь, я тебе феньку подарю? Я сама сплела...
– Что еще за "фенька"? – насторожился Федя.
– А вот... – Феня вынула из рюкзачка зеленую бисерную ленточку с белыми буквами: "ФЕДЯ". – Ее на ласте носить можно, я на резинке сделала. Хочешь примерить?
– Давай, – протянул Федя свой мокрый ласт. – Не свалится?
– Не свалится, я ее на леске плела, она прочная. Ну как? Нравится?
– Ничего... – Федя с довольным видом повертел своим украшенным ластом. – Красиво. Спасибо тебе, Феня.
– Носи на здоровье. Я специально такой цвет подбирала, чтобы в воде не сильно заметно было. А ты посмотришь – и нас вспомнишь...
– Хорошие вы ребята, – вздохнул Федя, – я по вас скучать буду.
– Мы тоже... А хочешь, мы тебе письма писать будем?
– Конечно, хочу. А как?
– Что-нибудь придумаем. Мы ведь какие-никакие, а волшебники.
Лето казалось таким далеким, а пришло как-то незаметно. И наступил первый июньский вечер. Еще немного прохладный, но в этой прохладе уже веяли запахи молодой листвы. И еще – каких-то неведомых трав. Наверное, их принесли с собой из пустынь и тропиков южные ветра.
На берегу пруда сидели Киль с Вованом. Со вчерашнего вечера они уже назывались гордым именем "второклассники". Что с того, что во втором классе они еще не учились? Всех первоклассников, окончивших учебный год, называют второклассниками, это всем известно. А вчера Евгения Петровна торжественно поздравила их с окончанием первого класса, вручила памятные грамоты и каждому – книгу в подарок.
Килю досталась "Водители фрегатов", Вовану – "Рассказы о животных" американского писателя Сетон-Томпсона. Джимми получил "Сказки" Пушкина, Герка – книгу об армии "В небесах, на земле и на море". Когда Евгения Петровна выбирала книгу для Герки, она хотела, чтобы в ней было все, что интересно и Генке, и Ромке, и Славке – про авиацию, сухопутные войска и флот. А в итоге они чуть не перессорились, потому что заспорили, с какой части начинать читать книгу.
Получили книги в подарок и девочки. Правда, Светка, которой Евгения Петровна вручила "Энциклопедию для маленькой леди", презрительно сморщила нос, но вслух ничего не сказала.
Сегодня Киль с папой и Федей уплывали в Калининград. Вещи они уже отвезли на теплоход, папа ждал их с Федей в порту. Грустно было ребятам, не хотелось расставаться.
– Все вещи собрал? – спросил Вован, чтобы не молчать. – Ничего не забыл?
– Что-нибудь все равно забудешь, – отозвался Киль. – Да не страшно – на судне много вещей ни к чему...
– Папец меня тоже на море отправить хотел, – поделился Вован. – Вместе с Сашкой, дяди Толяна сыном. А я не поеду.
– Что, на море не хочешь? – удивился Киль.
– Хочу... А Диньку я как оставлю? В деревню поеду, буду бабе Егоровне картошку пропалывать, в лес по ягоды ходить со Светкой. Она говорит, ягод там – завались.
– Герка, наверное, тоже с вами будет?
– Не, он недавно с каким-то прапорщиком со стрельбища подружился, теперь у него там пропадает. Мишени ремонтирует, красит, и доволен, как слон. А меня вот к зверям всяким тянет. Я у бабы Егоровны и цыплят кормлю, и за козой убираю и вообще... Папец смеется – говорит, динозавр миллион лет проспал, чтоб из меня агрария сделать, – смущенно признался Вован.
– Джимми тоже завтра уезжает. Может, и встретимся там – он у бабушки во Флориде гостить будет, мы туда тоже заходить будем.
– А какой город?
– Майами.
– А как найдешь его там?
– В порту скажу пацанам – они передадут. Я там многих знаю.
За спиной у ребят тихо взвизгнули тормоза. Из "джипа" выскочил встрепанный Джимми.
– Легок на помине, – засмеялся Киль. – По дороге не икал?
– Нет, а зачем? – не понял Крюгер.
