Текст книги "Промелькнувшие годы"

Автор книги: Николай Москвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

9

– Прошел только год,– Антонина Львовна легла на подушку, положила полные руки под голову, – и нет его!.. Бросил... Просто бросил!.. Да... Не те люди были в моей жизни. Я ли других не нашла, или они меня... Ну, спать! – спохватилась она.– Смотрите, уже утро!

Варя видела со своего дивана, что Антонина Львовна не изменила позы. Так и лежала: руки – под головой, открытые глаза – на люстру со стекляшками. В предутреннем свете люстра казалась тусклой, пыльной, какой-то увядшей. Не было ночного, теперь уже вчерашнего! «И радуги на снег наводят». Да и услышанное было совсем не то, что Варя ждала... Ну, сейчас горе от любви, а до этого-то ведь от нелюбви!.. Так какое же это горе. Только одно – никого рядом нет, и старость...

10

– Мы проспали до вечера,– рассказывала Варя Кутафина подругам по общежитию.– Когда встали, Антонина Львовна не отпустила меня: принялась готовить завтрак... хотя, вернее, ужин. А потом, чтобы рассеяться, пошли в кино, а потом я села в трамвай и приехала сюда.

– Нет, ты скажи,– строго спросила Варина подруга, тоненькая белесая Наташа,– что ты ей на все, на всю ее жизнь ответила? Что сказала?

– Ну что я ей могла сказать! Жизнь у нее прошла впустую. Она ничего в жизни не делала и ничего делать не умеет, а кто ее, старую, теперь замуж возьмет!

– Ну вот глупости! – вступилась Лида.– Есть случаи, когда даже пятидесятилетние замуж выходят!

– А Наумов! – вспомнила маленькая Тася и отстранила подруг.– Ты говорила, там какой-то при тебе Наумов был! Кто, что он?

– Я не спросила... неудобно.

– Нет, погоди!.. Значит, ты,– хмурясь, допытывалась Наташа,– значит, ты с ней согласилась? Да?

– Я не согласилась! Она сама людей оставляла, какое же у нее горе. Но мне ее просто жалко было. Ну я, правда, сказала, что и до сих пор в каждой девушке живет это желание: выйти замуж и ничего не делать.

– Так ты и смела заявить – «в каждой»?

– Я тебе говорю: уж очень она жалкая была! И я сказала, чтоб ее успокоить... Ну, что она не одна такая... И теперь еще такие встречаются...

– «Встречаются» – это одно! – Наташа наставительно подняла палец.– А «каждая» – это другое!.. Ну, ты одевайся, скоро на лекции.

* * *

Странное дело! И вечером, придя с занятий, управившись с домашними делами, девушки из комнаты номер пять снова заговорили об Антонине Львовне. Маленькая; подвижная Тася – самая любопытная, самая охочая до всяких случаев и происшествий – наивно спросила Варю:

– Ну, а дальше-то что будет?

Девушки вокруг дружно заулыбались, засмеялись, понимая, что легкомысленная Тася (а ее считали такой) ждет каких-то новых событий. Но та стояла на своем:

– Ну, как же так! – Тася разводила руками.– Где-то на Кировской лежит всеми брошенная тетя – старая, ничего не умеющая... Ну, пусть она сама себе испортила жизнь, но мы-то...

Варя, присев перед своей тумбочкой, приводила ее в порядок – вчера, в поисках причин ее исчезновения, тут все переворошили. Услышав Тасины слова, она тотчас представила комнату с тяжелыми драпри на окнах, люстру с радугами, важный, на ножках термометр и на диване – да, одна, оставленная, плачущая Антонина Львовна...

Варя, прикрыв тумбочку, медленно приподнялась и села на кровать.

– А ведь это верно! – сказала она.

И то ли Варин возглас, то ли девушки тоже представили, увидели одинокую, брошенную женщину, но пятая комната вдруг притихла.

– Погодите, девочки, погодите! – Тоненькая Наташа, строго хмуря белесые брови, выдвинулась вперед.– О том ли мы говорим? Несчастная любовь – это одно, а любовь по расчету – это другое!.. Ну, да последнего – Костю – она, возможно, и любила, а до этого?.. Жалеть можно, когда всей душой... когда человек какое-то хорошее дело делал...– Она подбирала слова, и уже не строгость, а волнение было в ее голосе.– Ну, когда всей душой к нему, к этому хорошему, большому, стремился, а вот не получилось, не вышло!.. Вот тогда жалко! А тут?.. Себя только любила!..

И вдруг все заговорили.

Да, конечно, это было ненастоящее, какое-то чужое – и избави бог их всех от такой судьбы,– но вот любовь!..

И молодые чистые души ополчились не на такую жизнь, которая для них была непонятна, бесплотна, а на такую любовь, которая и теперь еще то там, то здесь приходит со своими холодными, бездушными расчетами...