Текст книги "Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)"

Автор книги: Николай Стариков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Процесс антисоветского троцкистского центра (23–30 января 1937 года). С предисловием Николая Старикова

СУДЕБНЫЙ ОТЧЕТ

ПО ДЕЛУ АНТИСОВЕТСКОГО ТРОЦКИСТСКОГО ЦЕНТРА, РАССМОТРЕННОМУ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИЕЙ ВЕРХОВНОГО СУДА СОЮЗА ССР 23–30 января 1937 года,

ПО ОБВИНЕНИЮ

ПЯТАКОВА Ю. Л., РАДЕКА К. Б., СОКОЛЬНИКОВА Г. Я., СЕРЕБРЯКОВА Л. П., МУРАЛОВА Н. И., ЛИВШИЦА Я. А., ДРОБНИСА Я. Н., БОГУСЛАВСКОГО М. С., КНЯЗЕВА И. А., РАТАЙЧАКА С. А., НОРКИНА Б. О., ШЕСТОВА А. А., СТРОИЛОВА М. С., ТУРОКА И. Д., ГРАШЕ И. И., ПУШИНА Г. Е. и АРНОЛЬДА В. В.

В ИЗМЕНЕ РОДИНЕ, ШПИОНАЖЕ, ДИВЕРСИЯХ, ВРЕДИТЕЛЬСТВЕ И ПОДГОТОВКЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ АКТОВ, ТО ЕСТЬ В ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ ст. ст. 58^1а, 58⁸, 58⁹ и 58¹¹ УК РСФСР

Отчёт составлен по тексту газет «Известия ДИК СССР и ВЦИК» и «Правда» со включением материалов судебно-технической экспертизы

Предисловие Николая Старикова
Герои 1937 года – жертвы или настоящие предатели?

Вопрос о том, были ли действительно виновны обвиняемые громких процессов в Советском Союзе конца 1930-х годов, относится к числу дискуссионных и наиболее часто задаваемых. Составить своё мнение лучше всего опираясь на документы. И данная книга поможет в этом. Открытый судебный процесс, со стенограммой которого вам, уважаемый читатель, предлагается ознакомиться, продолжался с 23 по 30 января 1937 года и широко освещался в печати. Арестованных обвинили в том, что они входили в состав созданного в 1933 году подпольного антисоветского параллельного троцкистского центра и по указаниям находившегося за границей Троцкого руководили изменнической, диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельностью троцкистской организации в Советском Союзе.

Процесс параллельного антисоветского троцкистского центра – один из трёх масштабных судебных процессов, которые состоялись в СССР в 1930-е годы. Изучение оригинала его стенограммы позволит сформировать собственное мнение о том, что же произошло в нашей стране в 1937–1938 годах. В 1937 году стенограмма этого процесса была издана большим тиражом, сегодня благодаря Хрущёву и Горбачёву она стала библиографической редкостью. Вариант, представленный в Интернете, «удивительным» образом стал слишком объёмным – фальсификаторы истории «дописали» массу того, что в реальной стенограмме отсутствовало. Вот почему так важно опубликовать исходный вариант текста этого процесса.

В дополнение к стенограмме процесса в книге размещено несколько статей Троцкого. Все они относятся к периоду его жизни, когда он активно боролся против сталинского СССР. Прочтение этих статей даёт любопытный эффект: всё или почти всё, что пишет Троцкий, вам уже знакомо. Почему? Да потому, что все «млечины» и «сванидзе» пишут и говорят ровно то, что писал и говорил Лев Давидович. Фактически вся риторика «демократической оппозиции» России в адрес Сталина списана… у Троцкого. «Гитлер и Красная Армия», «Сталин – интендант Гитлера» – такие заголовки вполне могут украшать страницы «независимой» прессы или обсуждаться в эфире совестливых радиостанций.

И это тоже нужно знать.

Но сначала несколько слов о том, когда и какие суды проходили над высокопоставленными руководителями партии, страны и «органов». В 1936–1938 годах состоялись три больших открытых процесса над бывшими высшими деятелями ВКП(б). За рубежом их назвали «Московскими процессами» (англ. Moscow Trials).

Первый Московский процесс над 16 членами так называемого «троцкистско-зиновьевского террористического центра» состоялся в августе 1936 года. Основными обвиняемыми были Зиновьев и Каменев. Помимо прочих преступлений им инкриминировались убийство Кирова и заговор с целью убийства Сталина.

Второй процесс (дело параллельного антисоветского троцкистского центра) в январе 1937 года прошёл над 17 менее крупными руководителями, такими как Радек, Пятаков и Сокольников. 13 человек были расстреляны, остальные отправлены в лагеря, где вскоре умерли.

Третий процесс в марте 1938-го состоялся над 21 членом так называемого «Право-троцкистского блока».[1]1
  Стенограмма этого процесса уже издана в серии «Николай Стариков рекомендует прочитать». См.: Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока. Предисловие Николая Старикова. – СПб.: Питер, 2014.


[Закрыть] Главным обвиняемым являлся Бухарин, бывший глава Коминтерна, также суду были преданы председатель Совнаркома Рыков, Раковский, Крестинский и глава НКВД Ягода.[2]2
  Помимо этих процессов в июне 1937 года состоялся суд над группой военных заговорщиков. Речь идет о так называемом «заговоре Тухачевского».


[Закрыть]

На всех трёх процессах обвиняемые признавали свою вину, при том что суд происходил совершенно открыто, а статьи были очень «тяжёлые». Подсудимых обвиняли в измене Родине, шпионаже, диверсиях и вредительстве, подготовке террористических актов. В зале сидели западные и советские журналисты и никто не заметил, чтобы в отношении «пламенных большевиков» применялось какое-либо насилие. Ответ на вопрос «почему они признавались» неотделим от ответа на вопрос «чего они добивались». На оба вопроса ответил сам Сталин во время беседы с писателем Лионом Фейхтвангером, который посетил СССР и впоследствии описал события в книге под названием «Москва 1937».

«1-й вопрос – почему они так пали? Надо сказать, что все эти люди – Зиновьев, Каменев, Троцкий, Радек, Смирнов и др., – все они при жизни Ленина вели с ним борьбу. Теперь, после смерти Ленина, они себя именуют большевиками-ленинцами, а при жизни Ленина они с ним боролись. Ленин ещё на Х-м съезде партии в 1921 г., когда он провёл резолюцию против фракционности, говорил, что фракционность против партии, особенно если люди на своих ошибках настаивают, должна бросить их против советского строя, в лагерь контрреволюции. Советский строй таков – можно быть за него, можно быть нейтральным, но если начать бороться с ним, то это обязательно приводит к контрреволюции.

Эти люди боролись против Ленина, против партии.

Во время Брестского мира в 1918 году. В 1921 году по вопросу о профсоюзах. После смерти Ленина в 1924 году они боролись против партии. Особенно обострили борьбу в 1927 году. В 1927 году мы произвели референдум среди членов партии. За платформу ЦК ВКП(б) высказалось 800 тысяч членов партии, за платформу Троцкого – 17 тысяч.

Эти люди углубили борьбу, создали свою партию. В 1927 г. они устраивали демонстрации против советской власти, ушли в эмиграцию, в подполье. Осталось у них тысяч 8 или 10 человек.

Они скатывались со ступеньки на ступеньку. Некоторые люди не верят, что Троцкий и Зиновьев сотрудничали с агентами Гестапо. А их сторонников арестовывают вместе с агентами Гестапо. Это факт. Вы услышите, что Троцкий заключил союз с Гессом, чтобы взрывать мосты и поезда и т. д., когда Гитлер пойдёт на нас войной. Ибо Троцкий не может вернуться без поражения СССР на войне.

Почему они признаются в своих преступлениях? Потому что изверились в правоте своей позиции, видят успехи всюду и везде. Хотят хотя бы перед смертью или приговором сказать народу правду. Хоть одно доброе дело сделать – помочь народу узнать правду. Эти люди свои старые убеждения бросили. У них есть новые убеждения.

Они считают, что построить в нашей стране социализм нельзя. Это дело гиблое. Они считают, что вся Европа будет охвачена фашизмом, и мы, советские люди, погибнем. Чтобы сторонники Троцкого не погибли вместе с нами, они должны заключить соглашение с наиболее сильными фашистскими государствами, чтобы спасти свои кадры и ту власть, которую они получат при согласии фашистских государств. Я передаю то, что Радек и Пятаков сейчас говорят прямо. Наиболее сильными фашистскими государствами они считали Германию и Японию. Они вели переговоры с Гасом в Берлине и с японским представителем в Берлине. Пришли к выводу, что власть, которую они получат в результате поражения СССР в войне, должна сделать уступки капитализму: Германии уступить территорию Украины или её часть, Японии – Дальний Восток или его часть, открыть широкий доступ немецкому капиталу в Европейскую часть СССР, японскому – в азиатскую часть, предоставить концессии; распустить большую часть колхозов и дать выход „частной инициативе“, как они выражаются; сократить сферу охвата государством промышленности. Часть её отдать концессионерам. Вот условия соглашения, так они рассказывают. Такой отход от социализма они „оправдывают“ указанием, что фашизм, мол, всё равно победит, и эти „уступки“ должны сохранить максимальное, что может остаться. Этой „концепцией“ они стараются оправдать свою деятельность. Идиотская концепция. Их „концепция“ навеяна паникой перед фашизмом. Теперь, когда они всё продумали, они считают всё это неправильным и хотят перед приговором всё рассказать, раскрыть».[3]3
  Беседа с писателем Лионом Фейхтвангером, 8 января 1937 года. См.: Стариков Н. Так говорил Сталин. – СПб.: Питер, 2014.


[Закрыть]

Государственный обвинитель на процессе председатель Военной коллегии Верховного суда Союза ССР В. В. Ульрих сказал об обвиняемых коротко и исчерпывающе:

«Как это установлено на предварительном и судебном следствии, антисоветский троцкистский центр одним из пунктов своей программы имел установку на ускорение войны и поражение Союза ССР в этой войне. А через войну и поражение – приход к власти, захват власти и использование её для капиталистической реставрации…»

Ускорить столкновение – спровоцировать войну, подготовить поражение СССР – вот к чему сводилась программа троцкистского «центра» в области, так сказать, внешней политики. Пятакова и других участников параллельного центра обвинили также в организации террористического акта над В. М. Молотовым, использовав для этого автопроисшествие, которое произошло с машиной Молотова 24 сентября 1934 года в Прокопьевске.[4]4
  См.: http://www.krugosvet.ru/node/33832


[Закрыть] Разумеется, сегодня почти все «правильные» источники называют его «случайным». А вот как в одной из книг излагается суть событий, которые были признаны судом составом преступления:

«Когда Молотов возвращался после поездки на одну из шахт Кузнецкого угольного бассейна, машина, в которой он ехал, внезапно свернула с дороги, покатилась с крутой насыпи и остановилась на самом краю крутого оврага. Молотов и его спутники, отделавшись ушибами и синяками, выбрались из-под опрокинувшейся машины. Они чудом избежали смерти».[5]5
  Сейерс М., Канн А. Тайная война против Советской России. – М.: ГИИЛ, 1947; http://militera.lib.ru/research/sayers_kahn/03.html


[Закрыть]

При этом машиной управлял Валентин Арнольд, начальник местного гаража. На следствии он подтвердил, что был членом троцкистской террористической организации и некто Шестов дал ему задание убить Молотова. Для этого Арнольд преднамеренно на полном ходу свернул с дороги. Попытка не удалась лишь потому, что в последнюю минуту горе-террорист потерял самообладание и затормозил при приближении к насыпи, где по плану должен был произойти «несчастный случай»…

Основными обвиняемыми из 17 участников параллельного антисоветского троцкистского центра были Радек, Пятаков и Сокольников. Другие подсудимые сегодняшнему читателю практически неизвестны. Впрочем, фамилии «первой тройки» обвиняемых, а ранее «пламенных революционеров», также мало что говорят.

Поэтому будет правильным хотя бы коротко рассказать о них.

Пятаков Георгий (Юрий) Леонидович – сын управляющего заводом, учился на экономическом факультете Петербургского университета, пока в 1910 году не был исключён. Во время учёбы в училище в 1905–1907 годах участвовал в революционном движении в Киеве, был даже анархистом, но в 1910 году вступил в РСДРП(б). С 1912 года – секретарь Киевского комитета партии, неоднократно арестовывался. В октябре 1914 года бежал из ссылки в Швейцарию. После Февральской революции вернулся в Россию, где выступил против «апрельских тезисов» Ленина, являлся противником заключения мира с Германией. Был избран депутатом Учредительного собрания. Во время Гражданской войны – председатель Временного рабоче-крестьянского правительства Украины. В 1920 году после овладения Крымом – один из членов «пятаковской тройки», которые залили полуостров кровью. Другие садисты и убийцы, осуществлявшие массовые расстрелы в Крыму, известны куда лучше: это Розалия Землячка (Залкинд) и Бела Кун. Но тройка всё же была именно «пятаковская», а не «белакуновская»…

Противник введения нэпа. После смерти Ленина Пятаков поддержал Троцкого в борьбе со Сталиным. Во время подготовки процесса по делу Зиновьева и Каменева публично требовал для них смертного приговора и просил сделать его обвинителем, но неожиданно они показали на Пятакова как на участника заговора. После чего было принято решение отстранить его от ведения процесса. На это «расстроенный» Пятаков сказал, что «назначение обвинителем рассматривал как огромнейшее доверие ЦК и шёл на это от души». И попросил… разрешить ему лично расстрелять всех приговорённых к высшей мере на процессе. И это притом что среди обвиняемых была его бывшая жена. В 1936 году был арестован и приговорён к смертной казни. В последнем слове сказал: «Не лишайте меня одного, граждане судьи. Не лишайте меня права на сознание, что и в ваших глазах, хотя бы и слишком поздно, я нашёл в себе силы порвать со своим преступным прошлым».

Радек (Собельсон) Карл Бернгардович родился в Львове, в австрийской Галиции. Сын учителя. Образование получил на историческом факультете Краковского университета. В 1902 году вступил в Польскую социалистическую партию, затем в 1903-м – в РСДРП, в 1904-м – в Социал-демократию Королевства Польши и Литвы. То есть был трижды социал-демократом разных стран. За свою любовь к партийной кассе этот польско-немецко-русский революционер был награждён чудесной кличкой «Крадек». Пассажир ленинского «пломбированного» вагона. Сопровождал Троцкого на переговоры в Брест-Литовск, занимая позицию левых коммунистов. Прямо на перроне Бреста начал раздавать большевистские прокламации, чем привёл в ступор немецких офицеров и дипломатов. В 1919–1924 годах – член ЦК, член Президиума Исполкома Коминтерна. С марта 1920 года – секретарь Коминтерна, ответственный за подрывную деятельность, прежде всего в Германии и Китае. Сотрудник газет «Правда» и «Известия». Активный сторонник Троцкого. В 1927 году исключён из партии в числе других участников троцкистской оппозиции. В январе 1928 года приговорён к трём годам ссылки, в мае 1929-го освобождён. В 1929 году чекист Блюмкин (убийца немецкого посла Мирбаха летом 1918 года) привёз Радеку из Константинополя письмо от Троцкого. Недолго думая, «Крадек» «сдал» письмо и Блюмкина, которого в итоге расстреляли. Но революционеру это не помогло. Восстановленный в партии в 1930 году, он был в итоге арестован и выведен на процесс. Осуждён на 10 лет заключения. В последнем слове заявил: «Я борюсь не за свою честь, я её потерял, я борюсь за признание правдой тех показаний, которые я дал». Вероятнее всего, он был убит уголовниками в лагере.

Сокольников Григорий Яковлевич (Бриллиант Гирш Янкелевич) – член РСДРП с 1905 года. Принимал активное участие в попытках разрушить Россию в 1905–1914 годах. В 1914 году окончил Парижский университет. В 1909 году бежал за границу, жил в Швейцарии и Франции. Во время Первой мировой войны примкнул к интернационалистам. В апреле 1917 года вместе с Лениным в «пломбированном» вагоне через Германию вернулся в Россию. В 1917 году – член Московского комитета, Московского областного бюро РСДРП(б), Исполкома Моссовета, член Петроградского совета, комиссар банков. Участник вооружённого восстания в Петрограде. В 1917–1919 годах – член ЦК партии, руководил национализацией банков. Председатель советской делегации на переговорах с Германией, лично подписал текст Брестского мира. Нарком финансов СССР. Зампред Госплана СССР. Полпред СССР в Великобритании. Первый заместитель наркома лесной промышленности СССР. Член ВЦИК и ЦИК СССР. Арестован в 1936 году. Приговорён к 10 годам тюремного заключения. На следствии дал показания, что программа организации, в которую он входил, «предусматривала отказ от политики индустриализации, коллективизации и, как результат этого отказа, подъём в деревне капитализма». Скорее всего, убит в тюрьме сокамерниками.

Серебряков Леонид Петрович – сын рабочего. Работал на пивоваренном заводе (Уфа), затем токарем на металлическом заводе (Луганск). В 1905 году вступил в РСДРП, большевик. Участник революционных событий в Луганске. Вёл партработу в Донбассе, Баку, Николаеве, Одессе, Москве, Самаре, Петрограде, Томске. Неоднократно арестовывался. С июля 1917 года работал в Москве, член Президиума Моссовета, секретарь Московского областного бюро РКП(б). Во время Гражданской войны был членом Реввоенсовета (РВС) Южного фронта и одно время начальником Политического управления РВС Республики. С 1921 года – комиссар Главного управления путей сообщения, а с мая 1922-го – замнаркома путей сообщения СССР. В октябре 1927 года исключён из партии, в январе 1930 года восстановлен, вновь исключён в 1936 году. Из показаний на процессе: «Стоял вопрос о террористическом акте против Берия, но мы с Пятаковым не рекомендовали этого делать, мы поставили вопрос так, что террористический акт против Берия может сорвать террористический акт против Сталина. Мы предложили, если есть силы, взяться за подготовку террористического акта против Сталина, не приостанавливая подготовки террористического акта против Берия».

По итогам процесса Пятаков, Серебряков и другие обвиняемые были приговорены к расстрелу. Радека и Сокольникова, которые более активно сотрудничали с обвинением, отправили в лагерь, откуда они уже не вернулись.

Невозможно, рассказывая об этом процессе, не упомянуть и о том, кого на скамье подсудимых не было, но кто присутствовал почти на каждой странице обвинительного акта.

Троцкий (Бронштейн) Лев (Лейб) Давидович – один из идеологов первой русской революции, в 1905–1907 годах – председатель Петербургского совета. После поражения революции – в эмиграции. Пассажир «американского» парохода, попавший в Россию при активной помощи «союзников» и Временного правительства. Председатель Петроградского совета, наряду с Лениным фактический организатор Октябрьского переворота в Петрограде. Главный организатор Красной армии. Один из тех, кто настойчиво пытался утопить весь русский флот. 16 января 1928 года, после исключения из партии, высылается в Алма-Ату, а через год из СССР в Турцию. В изгнании издаёт журнал «Бюллетень оппозиции», формирует так называемый Четвёртый интернационал, резко выступает против Сталина. 24 мая 1940 года в соответствии с планом операции «Утка» совершена первая, неудачная, попытка покушения на Троцкого. Его мексиканская резиденция была обстреляна из автоматов группой диверсантов под руководством художника Давида Альфаро Сикейроса. Вторая попытка заканчивается смертью Троцкого. Испанский коммунист, агент НКВД Рамон Меркадер дель Рио за это получил звание Героя Советского Союза. 20 августа 1940 года он убил демона революции ударом ледоруба по голове…

…Участники параллельного антисоветского троцкистского центра были реабилитированы в 1988 году, в разгар перестройки, разрушительные итоги которой в экономике для нас сегодня очевидны. А вот разрушения в истории, самосознании нашего народа и идеологии, нанесённые Русскому миру и Русскому государству, нам ещё предстоит осознать.

Интервью Л. Д. Троцкого представителю American United Press Association

Л. Троцкий.

Японские военные действия в Китае развиваются по системе спирали: радиус их увеличивается из месяца в месяц. Такой метод имеет политические и дипломатические преимущества: он постепенно втягивает в войну и собственный народ, и противника, ставя весь остальной мир перед серией совершившихся фактов. Этот метод свидетельствует, что военной клике приходится преодолевать, в нынешней вступительной стадии, не только внешние, но и внутренние сопротивления. С чисто военной точки зрения способ действия «малыми пакетами» заключает в себе невыгоду. Правители Японии считают, видимо, что при военной слабости Китая и непримиримых противоречиях в лагере противников и соперников можно позволить себе на первых порах потерю времени, продвигаясь по спирали.

Но за первой стадией – с перерывом или без перерыва – должна будет, очевидно, наступить вторая, то есть стадия настоящей войны. Какова её политическая цель? Руководящая парижская печать, которая усердно переводит идеи и лозунги японского генерального штаба на французский язык, уверяла всё время, что дело идёт не о войне, а о мерах полиции. Это истолкование, необходимо входящее в систему спирали, отпадёт само собою, когда будет достигнут необходимый размах военных действий и когда силы нападающей стороны будут приведены в соответствие с задачами.

Цель Японии: колонизовать Китай. Цель грандиозная, но надо сразу сказать: она Японии не под силу. Япония пришла слишком поздно: в то время как Англия готовится потерять Индию, превращение Китая в новую Индию не удастся Японии.

Не может ли политической целью токийской олигархии быть удар против СССР? Считать исключённым такой план было бы легкомыслием. Но он не может быть планом первой очереди. Только завладев Манчжурией и укрепившись в ней, Япония могла бы поставить себе задачей удар на Северо-Запад. А так как советское правительство войны не хочет и не может хотеть, Япония, с своей стороны, до обеспечения и оборудования своего китайско-манчжурского плацдарма вряд ли решится на прямые агрессивные шаги против Советского Союза.

Есть и ещё одно важное соображение, действующее в том же направлении. Войну против Китая японская олигархия – насколько основательно, другой вопрос, – считает возможным вести по частям, в рассрочку: такой образ действий должен казаться более приемлемым и японскому министру финансов, которого это дело довольно близко касается.

Война против Советского Союза потребовала бы совершенно других масштабов. Без могущественных союзников, способных щедро финансировать войну, Япония вряд ли отважится перешагнуть через границы Манчжурии. В какой мере Токио сегодня или завтра может рассчитывать на миллиардные военные займы, об этом в Париже или Нью-Йорке легче судить, чем на Принкипо.

Всякие попытки приписать советскому правительству агрессивные намерения в отношении Дальнего Востока рушатся вследствие внутренней несостоятельности. Война оказалась бы жестоким ударом для хозяйственного плана, с которым тесно связано всё будущее страны. Завод, не законченный на одну сотую, не есть завод. А в Советском Союзе сотни и тысячи заводов находятся в процессе постройки. Война надолго превратила бы их в мёртвый капитал. Всё это слишком очевидно, чтоб нужно было на этом настаивать.

Если даже допустить, что военное столкновение на Дальнем Востоке всё равно неизбежно, – таково убеждение многих японских, и не только японских, государственных людей, – то и в этом случае у советского правительства не может быть никаких оснований форсировать конфликт. Япония ввязалась в Китае в грандиозное предприятие с необозримыми последствиями. Она может иметь и будет иметь отдельные военные и дипломатические удачи, но успехи будут преходящими, а трудности будут перманентными и возрастающими. В лице Кореи Япония имеет свою Ирландию. В Китае она пытается создать свою Индию. Только совершенно тупые генералы феодального типа могут с пренебрежением относиться к национальному движению в Китае. Пробуждённую великую нацию в 450 миллионов душ нельзя держать в повиновении при помощи авиации. В жирной почве Манчжурии Япония увязнет по колени, если не по пояс. А так как в самой Японии экономическое развитие пришло в непримиримое противоречие с феодальным складом общества, то внутренний кризис можно считать совершенно неизбежным. Для начала партия Сейю-Кай уступит своё место партии Минсейто, которая сдвинется влево; затем поднимет свою голову революционная партия… Франция немало потеряла на финансировании царизма. Она ошибается, если думает, что это застраховало её от потерь при финансировании Микадо. Ясно: в отношении Дальнего Востока у советского правительства не может быть никаких оснований торопиться и нервничать.

Война между СССР и Японией могла бы, следовательно, разразиться лишь в том случае, если б конфликт был сознательно и преднамеренно вызван Японией, по соглашению с более могущественными союзниками. Ставка этой войны была бы, конечно, неизмеримо шире вопроса о К.-В. дороге и о Манчжурии в целом. Некоторые французские газеты торопятся предсказать, что «большевизм погиб бы в степях Сибири». Степи и леса Сибири очень обширны, и в них многое может погибнуть. Но так ли уж верно, что погибнет именно большевизм?

Мысль о войне Советов с Японией, как и симметричная мысль о войне между Японией и С. Штатами сейчас же выдвигает проблему пространства: океан суши и океан воды как возможные арены военных операций. На первый взгляд проблема стратегии полностью растворяется в проблеме пространства. Из этого многие спешат сделать неблагоприятные выводы для Советского Союза: редкость населения в азиатских частях Советского Союза, промышленная отсталость, недостаточность железнодорожного сообщения – всё это отрицательные факторы на стороне Советов. До некоторой степени это так, но только до некоторой степени. Даже ограничивая проблему военно-технической областью, нельзя не видеть, что те же пространства являются и союзником Советов. Если допустить военные успехи Японии в направлении с Востока на Запад, то легко предвидеть, что трудности возрастали бы по меньшей мере, как квадраты пройденных японскими войсками расстояний. Успехи пожирали бы сами себя. А ведь за спиной Япония вынуждена была бы оставить свою Ирландию и свою Индию.

Однако проблему нельзя ставить так узко. Война велась бы не только военными средствами. Советский Союз не был бы одинок. Китай жив. Он хочет и способен бороться за своё существование. Кто будет игнорировать этот фактор, тот разобьёт себе об него голову.

Провозить по сибирской магистрали миллионы солдат и снабжать их всем необходимым для ведения войны – непростая задача. Однако при нынешних чрезвычайно возросших индустриальных возможностях Советского Союза средства железнодорожного транспорта могли бы, в случае нужды, быть значительно повышены. Разумеется, это потребовало бы времени. Но война больших пространств была бы неизбежно войной больших сроков. Пришлось бы, может быть, выработать «пятилетку» войны и перестроить, сообразно с её потребностями, пятилетку хозяйства. Разумеется, это нанесло бы жесточайший удар экономике и культуре участников войны. Но я исхожу из той гипотезы, что другого выхода нет. Раз война неизбежна, надо вести её серьёзно, мобилизовав все силы и все средства.

Участие Советского Союза в войне открыло бы перед китайским народом новые перспективы и породило бы в нём величайший национальный подъём. Кто понимает логику обстановки и психологию народных масс, для того в этом не может быть никакого сомнения. В Китае нет недостатка в человеческом материале. Миллионы китайцев научились обращаться с винтовкой. Не хватает не воли к борьбе, а правильного военного воспитания, организации, системы, умелого командования. Красная армия могла бы здесь оказать в высшей степени действительную помощь. Лучшие части армии Чан-Кай-Ши были в своё время созданы, как известно, под руководством советских инструкторов. Опыт военной школы Вампу, поставленный на иные политические основы (этого вопроса я здесь не касаюсь), можно было бы развернуть в грандиозном масштабе. Сибирская железная дорога, помимо необходимого боевого снабжения, перевозила бы не столько армию, сколько квинтэссенцию армии. Как импровизировать войска из пробуждённого и возбуждённого человеческого материала, этому большевики хорошо научились и этого они ещё не могли забыть. Я не сомневаюсь, что в течение 12–18 месяцев можно мобилизовать, экипировать, вооружить, обучить и ввести в линию огня первый миллион бойцов, которые по выучке не будут уступать японцам, а по боевому воодушевлению будут превосходить их. Второй миллион не потребует и шести месяцев. Я говорю о Китае. А ведь кроме того остаётся Советский Союз, Красная армия, её грандиозные резервы… Нет, руководящая французская пресса (самая реакционная во всём мире) слишком торопится хоронить советы в степях Сибири: голая ненависть вообще плохой советчик, особенно когда дело идёт об историческом прогнозе.

Но если перспективы так благоприятны, скажете вы, почему же советское правительство изо всех сил уклоняется от войны? На этот вопрос я уже ответил: на Дальнем Востоке фактор времени работает против империалистической Японии, которая прошла через свою кульминацию и сейчас будет идти к закату. А кроме того, и это не менее важно, на свете существует не только Дальний Восток. Ключ к мировому положению сейчас не в Мукдене, а в Берлине. Приход к власти Гитлера означал бы для Советского Союза несравненно более непосредственную опасность, чем замыслы военной олигархии в Токио.

Но мы решили с самого начала ограничиться вопросом о Дальнем Востоке. Позвольте поэтому на сказанном остановиться.

Принкипо, 29 февраля 1932 г.

Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев) № 28.