Текст книги "Победитель"

Автор книги: Николай Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава двадцать пятая

Личный малый транссистемник фрагербритского короля носил название «Мьёллнир».

Он напоминал молот [4]4
  Мьёллнир – в германо-скандинавской мифологии молот бога Тора.


[Закрыть]не больше, чем «Святой Георгий-Победоносец» Георгия-Победоносца-человека.

Именно на этом молоте Остромир Первый и Отто Тринадцатый полетели к захваченному неизвестному кораблю.

К этому времени на борту вовсю действовала призовая команда. Судя по тому, что шлюз на линкоре работал, росские спецы уже сумели разобраться в устройстве кое-какого оборудования.

Их величества находились в обсервационном зале транссистемника и наблюдали за подходом к линкору.

Ни названия корабля, ни мерканского флага на обшивке не наблюдалось.

– Кто бы это ни оказался, – сказал Отто, – но, похоже, работали эти парни под видом пиратов.

– Да, – кивнул Осетр. – Позаботились о том, чтобы нельзя было узнать государственную принадлежность по видеозаписи. Возможность захвата корабля противником, видимо, не предусматривалась.

– В общем-то, задумано достаточно неглупо. Обычно после боя в космическом пространстве от погибшего корабля остаются только обломки, которые не так-то просто собрать и по которым нескоро разберешься, кому принадлежало уничтоженное судно. Надо создавать комиссию экспертов, обязательно включать в нее экспертов противной стороны, иначе обвинят в подтасовке фактов. Пока суть да дело, немало времени пройдет… И вот что еще интересно. Как они вообще рискнули пойти в прямую атаку на Вайсбург? При наличии планетной артиллерии, а также в присутствии наших и ваших боевых кораблей.

– Думаю, у капитанов просто не выдержали нервы, – предположил Осетр. – Вполне возможно, что им был отдан приказ любой ценой сорвать подписание договора. Сначала попробовали заранее подготовленное покушение на росского императора. А когда оно дважды сорвалось, у них не осталось иного выхода, кроме как попытаться уничтожить нас с помощью корабельной артиллерии. Удалось бы – победителя не судят. Не удалось – с мертвых взятки гладки. Вы правы: обвинить Орден в случившемся оказалось бы крайне непросто.

– То есть вы, мой друг, все-таки полагаете, что это мерканцы?

– Полагаю, они, – сказал Осетр.

«Не было счастья, да несчастье помогло, – подумал он. – Кто знал, что у Яаскеляйнена не хватит мощи отправить в зажарку и второй линкор? И что у него хватит ума не добивать недобитого…»

– Да, наверное, вы правы, – сказал Отто, наблюдая, как видеопласт заполняется приближающим бортом захваченного корабля.

– Прибыли, ваши величества! – доложил по переговорнику капитан транссистемника.

– Спасибо, капитан! Мы идем!

Транссистемник аккуратно пристыковался к люку линкора.

Их величества перебрались в шлюзовую камеру.

Здесь гостей встретил старший лейтенант в форме росского космического десанта. Приложил правую руку к берету, отдавая честь.

– Добро пожаловать на борт приза, ваши величества! Экипаж в полном составе погиб на своих рабочих местах. Оборудование, судя по всему, уцелело. Наша призовая команда уже взяла на себя управление частью машин и механизмов. Часа через два-три корабль полностью перейдет под наш контроль.

– Чей корабль, старлей? – спросил Осетр.

– Мерканский, ваше императорское величество.

– Добро! Вольно! Ведите нас на мостик.

Из шлюзовой камеры перебрались в транспортный отсек линкора, двинулись по длинному коридору, отлично демонстрировавшему, насколько велик корабль.

Изредка на пути им попадались десантники, вставали по стойке «смирно», отдавали честь.

Осетр, будучи в гражданском, ограничивался словом «Вольно».

Теперь правителям и самим стало абсолютно ясно, что они на борту мерканца: тут и там, на переборках и прямо на полу, сияли триконки с названием «Dwight D. Eisenhower» [5]5
  Dwight D. Eisenhower – Дуайт Эйзенхауэр (мерк.).


[Закрыть]и государственным флагом Великого Мерканского Ордена.

Кое-где попадались и трупы в форме, не оставляющей никаких сомнений в том, кто попытался нанести удар по планете.

Видимо, у призовой команды еще не дошли руки до похоронных забот.

– Ну вот вам и доказательства вашей правоты, друг мой, – удовлетворенно прогудел Отто.

Добрались, наконец, и до мостика.

Тут вовсю орудовали росские специалисты.

Светились кое-какие видеопласты.

Над главным висел флаг орденского флота.

А трупы в рубке уже были убраны. Только в углу грузно привалился спиной к стене седой мертвый мужчина в кителе контр-адмирала старшего ранга орденского флота.

Лицо офицера оказалось синюшного цвета, но никаких повреждений видно не было.

К высокопоставленным гостям тут же подскочил чернявый бородач, доложил на галактосе:

– Ваши величества! Капитан Сираков, главный медик призовой команды. Эсминец «Осмотрительный»… Все члены экипажа захваченного корабля мертвы. Судя по данным меданализатора – геморрагия. То есть глобальное кровоизлияние во внутренние органы погибших. Окончательный диагноз сделаю после вскрытия.

– Добро! – сказал Осетр и подумал: «Если один будешь заниматься, на месяц работы хватит».

Впрочем, идиотов среди звезднофлотских медиков нет. Вскроют разве лишь трупы высших офицеров.

Остальные лягут в могилу нетронутыми…

Он наклонился над седым. Прочитал имя на триконке над нагрудным карманом.

Джон Э. Макманаман.

Ну что же, господин Макманаман. Пытаясь выполнить приказ господина Тима Бедросо любой ценой, ты в результате подложил Вершителю гигантскую свинью…

– Вот нам с вами, дорогой друг, и совершенно бесспорные доказательства, – сказал Осетр, выпрямившись и повернувшись к фрагербритскому королю. – Думаю, необходимо доставить сюда журналистов. Причем не только фрагербритских и росских, но и граждан других держав. Пусть картинки с захваченного корабля будут продемонстрированы в средствах массовой информации по всей Галактике. И полагаю, что мы с вами теперь имеем полное моральное и юридическое право объявить ультиматум Великому Мерканскому Ордену.

– Согласен с вами, – кивнул Отто, разглядывая труп седого. – И как только вернемся на мою яхту, немедленно распоряжусь устроить на борту призового линкора пресс-конференцию. А вы, друг мой, в свою очередь, распорядитесь, пожалуйста, чтобы на ней обязательно поприсутствовал капитан, отправивший этого мерканского адмирала к праотцам.

Осетр мысленно усмехнулся: вряд ли эта идея понравится Яаскеляйнену… Ну да ничего, переживет.

И тут Осетру пришло в голову, что росские корабли не смогли обнаружить противника до тех пор, пока он, по какой-то причине полностью раскрывшись, не ринулся нагло в атаку.

Похоже, кое-что в техническом уровне мерканского флота изменилось.

Тогда, возле Саммерсити, сканеры «Святого Георгия-Победоносца» без проблем обнаружили не только эсминец устаревшей конструкции, но и более новые фрегаты с истребителеносцем.

А вот возле Ибн-Джухайяма каперанг Свистунов сумел вычислить мерканца, только спровоцировав его на активные действия против «шайбы».

Тогда решили, что попросту не обнаружили врага – все пространство сканерами не обрыщешь. Но и тут, у Вайсбурга, тоже никто не догадывался о присутствии мерканцев…

Вполне возможно, у них появились новые способы защиты от росских сканеров.

А то, что линкоры перед атакой раскрылись, может говорить, к примеру, вот о чем: новые способы защиты настолько энергоемки, что реакторы кораблей не способны обеспечить одновременную работу системы безопасности и корабельной артиллерии. Но такое ведь будет продолжаться недолго.

Дай противнику время, и его корабли станут невидимы даже при атаке. И тогда бороться с ними станет крайне и крайне сложно. Подползут тихонько, по-змеиному, на дистанцию огневого контакта и смертельно ужалят в том момент, когда твой экипаж еще будет не в состоянии отразить удар. А в такой ситуации даже «улитка» сделается бесполезной.

Ее попросту не успеют применить.

Да, прямо скажем, нам очень повезло, что экипаж «Осмотрительного» оказался на высоте и не проспал атаку. А то бы и костей не собрать! Война была бы проиграна, даже не начавшись!

Больше правителям на борту «Дуайта Эйзенхауэра» делать было нечего – все, что требовалось, они увидели.

И, попрощавшись с призовой командой, их величества вернулись на «Мьёллнир». А позже – и на Вайсбург.

Глава двадцать шестая

Он никогда не задумывался, зачем пришел в мир.

Это не входило в Его задачи.

От Него требовалось совсем другое: управлять своим телом, когда Ему давали такую команду.

Работа была простой, хотя в теле имелось огромное количество внутренних органов, и за состоянием каждого надо было следить, вовремя сообщая Главным о возникающих проблемах. А уж Главные организовывали лечение.

Среди органов присутствовали и такие, что позволяли Ему ощущать и менять окружающее. Именно благодаря им Он знал, где находится и куда надо двигаться, когда такой приказ отдает главный Главный.

Впрочем, Он умел двигаться и во Мраке, когда все Главные спали. Да и сам Он полудремал-полубодрствовал. Обратные связи при этом были задействованы мало и работали только на прием информации от внутренностей тела.

Что либо предпринимать в это время Он не мог – мешал Мрак, напрочь отбирая возможность реакции. Зато когда Мрак уходил, приходилось немедленно сбрасывать полудрему, тестировать собственное состояние и будить Главных, ибо исчезновение Мрака означало скорое поступление новых задач.

Почти ничем не отличалась и нынешняя ситуация. Разве лишь тем, что задачи надо было решать совместно с Братом, который все время находился неподалеку.

Покинув Мрак, они подобрались к Нужному Объекту и некоторое время находились рядом с ним.

Это было совершенно спокойное время, и Он почти дремал, обеспечивая вниманием только те органы тела, что требовались Главным – именно Главные сейчас решали свои необходимые задачи.

Время от времени Он переговаривался с Братом, но только тогда, когда требовалось Главным – у Него потребности в общении с себе подобным не было. Как и у Брата… Хотя оба Они знали, что никто бы их не услышал.

Так продолжалось довольно долго.

От скуки у Него просып алась совсем давняя память. Тогда Он тоже жил во мраке, но это был не Мрак – там было тепло и очень хорошо. Откуда-то Он знал, что эту теплую хорошесть зовут «мамой», но произнести этого слова Он не мог, потому что не дышал. Потом случилось невозможное, невероятное и непоправимое – Его извлекли из хорошести, которую Ему дарила «мама», и Он начал видеть, слышать, дышать и кричать, потому что Ему делали больно, но больно делать продолжали. Потом, наконец, боль прошла, и Он снова попал в теплую хорошесть, но это была совсем другая хорошесть, не «мама». Дышать Ему опять не требовалось, однако видеть и слышать Он продолжал, хотя это происходило уже совсем не таким способом, как прежде.

Зато рядом с Ним появились Главные.

Очень скоро Ему стало понятно, что Его основная задача – служить Главным. И они научили Его очень многому, что Он умел теперь…

Скука закончилась, когда главный Главный отдал приказ.

Требовалось приблизиться в Нужному Объекту и в строго определенный момент снять защиту вокруг тела, чтобы один из Главных сумел повредить Нужный Объект. Точно такой же приказ получил и Брат, причем тот должен был выполнить свою задачу первым.

Далее пошла работа в наиболее активном режиме, который Главные называли «атакой». Они почему-то очень любили эту самую «атаку» – Он ощущал, что в такие периоды в них просыпались очень необычные, очень яркие, до поры до времени дремлющие чувства. Они даже умудрялись заражать этим чувствами и Его. И Он начинал понимать, что вот ради этих чувств, похоже, и стоит жить, во всём подчиняясь Главным. В этот момент Он чувствовал себя таким же, как они, равным им, и Ему было просто невыносимо хорошо. Как внутри «мамы»…

Атака продолжалась. Цель Главных становилась все ближе и ближе.

Конечно, несмотря на необычные внутренние ощущения, Он все успевал, тем более что двигался следом за Братом. Именно тому предстояло повредить Нужный Объект, а Он действовал на подстраховке и должен был подключиться к выполнению задачи, если защитники Нужного Объекта помешают Брату.

Брат передавал Ему информацию, которой не слышал никто. Брату тоже сейчас было очень хорошо, и он ощущал всю полноту собственного существования, всю свою необходимость и всю неизбежность победы над противником…

Вот еще чуть-чуть, совсем немного, всего несколько мгновений…

Победа близка!

И тут в окружающем что-то изменилось.

В первый момент Он даже не сообразил – что. И лишь потом понял – Ему больше не удается ощущать Брата. Лишь отголосок испытанной братом жуткой боли долетел до Него…

Он услышал, как один из Главных, отвечающих за систему разведки и целеуказания, крикнул:

– «Джон Стэннис» исчез, господин капитан! Что делать?

– Продолжать атаку! – ответил громко главный Главный. – Что бы ни случилось с «Джоном Стэннисом», мы должны уничтожить этого ублюдка.

Значение последнего слова было Ему не ясно, но ведь в речи Главных, когда они разговаривают между собой, много непонятностей. Тем более что эти слова никогда не мешали выполнению задачи.

Сближение с Нужным Объектом продолжалось.

А потом опять что-то случилось. Невозможное. Невероятное. И уже совершенно непоправимое. Как в тот момент, когда его извлекали из «мамы»…

И он, которому Главные дали имя «Dwight D. Eisenhower», понял, что дальше ничего не будет – наверное, он перестал быть нужен Главным.

Впрочем, их самих уже и не было рядом – он перестал их ощущать, как несколько мгновений назад – Брата. А еще через мгновение на него обрушилась нестерпимая боль, и Его не стало.

Глава двадцать седьмая

Когда их величества вернулись в Новый Нимфенбург, королю Отто доложили, что арестованного охранника можно допросить – его состояние уже достаточно стабилизировалось.

Разумеется, Отто было невтерпеж. Да и Осетру, честно говоря, – тоже.

Требовалось, правда, дождаться местного борца с ментальными блоками, но, как оказалось, следователь, ведущий дело об убийстве великого князя Владимира, уже вызвал его во дворец.

Отто повернулся к росскому императору:

– Друг мой! Вы, я думаю, не против присутствовать при допросе?

– Был бы вам весьма благодарен!

Дворцовая тюрьма в Нимфенбурге, как и в Петродворце, располагалась под землей.

Когда их величества вошли в кабинет следователя, щупач уже был там. И он, и следователь тут же вскочили, приветствуя правителей.

В кабинет принесли еще два стула, и гости уселись.

– Начинайте! – приказал Отто.

Через пару минут в кабинет ввели арестованного.

Походка у него была нетвердой, однако посторонняя помощь ему не требовалась.

Бывшего охранника усадили на табурет, включили «оковы».

Отто кивнул щупачу:

– Приступайте!

Щупач, невысокий мужчина с благообразной седой бородой, закрыл глаза, напрягся.

Некоторое время ничего не происходило.

Потом щупач повернулся к королю:

– Блок есть, ваше величество! Однако снять его не получается. – Физиономия его сделалась виноватой.

«Похоже, господам следователям тут ничего не светит, – подумал Осетр. – Почему бы и не попробовать? Хуже не будет!»

Он мысленно скомандовал себе «Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики».

И тут же убедился в бесполезности собственных усилий – серого тумана вокруг не возникло.

Способности возвращаться не пожелали.

Пришлось их величествам убраться из тюрьмы несолоно хлебавши.

– Это лучший фрагербритский щупач, – раздосадованно сказал Отто, когда они поднимались в лифте. – Не знаю, что и делать.

Осетр пожал плечами: с теми фактами, что обнаружились на борту линкора «Дуайт Эйзенхауэр», дополнительных доказательств от какого-то там охранника и не требовалось.

То есть они бы потребовались для суда над ним.

Но суд теперь может и подождать. Великого князя Владимира все равно не вернешь…

В этом смысле он и ответил фрагербритскому королю.

– Пожалуй, вы правы, друг мой, – ответил тот. – Но у меня есть другое предложение. Давайте, я отдам его вам. Возможно, ваши щупачи окажутся посильнее моего.

Осетр мысленно усмехнулся: похоже, Отто уже морально готов к мысли, что у россов всё возможное посильнее, чем у фрагербритцев.

Впрочем, и не удивительно: события последних дней только утверждали его в этой не очень приятной мысли.

– Нет, дорогой друг. Он совершил преступление здесь, на Вайсбурге. Значит, здесь и должен быть осужден. А уж когда именно это произойдет, меня не слишком заботит.

– Что ж, друг мой… – Отто пожал Осетру руку. – Не могу сказать, что ваше решение мне не нравится. Осудить этого типа можно без проблем – его преступлению имеется огромное количество свидетелей. Но, пожалуй, я оставлю его сидеть до тех пор, пока не удастся снять с него блок. Может, и представится такая возможность… Надеюсь, вы не против?

Осетр вспомнил, что в подземной тюрьме Петродворца тоже имеется такой сиделец – мерканский агент «Матушка».

И сказал:

– Я не против, дорогой друг. Вы вольны поступать с этим человеком, как пожелаете.

А за ужином Отто сообщил росскому императору, что в одном из районов Лондинуса нашли труп дворцового сантехника.

Снова все связи заговорщиков с мерканцами обрезаны.

– Знаете, дорогой друг, – сказал Осетр. – Я думаю, надо завтра подписывать договор. После чего я вернусь домой, и у вас тут сразу станет потише.

Отто лишь грустно улыбнулся.

Похоже, ему подумалось, что потише в его владениях теперь станет уже очень нескоро.

Глава двадцать восьмая

Подписание договора о дружбе и взаимной помощи между Росской империей и Фрагербритским Союзом состоялось уже на следующий день.

У сотрудников обоих министерств иностранных дел работы уже не имелось, поскольку окончательное согласование пунктов договора было завершено еще вчера.

А вот работники министерств обороны, выполняя указания, полученные от их величеств, наоборот, начали увязывание своих взглядов на стратегию предстоящей войны с Великим Мерканским Орденом. О скором подписании договора сообщили и халифу Анвару Третьему, и тот пообещал немедленно подключить к работе своих военачальников – для начала в режиме непрерывного обмена информацией. Однако глава визирата обороны уже вовсю готовился к личным встречам с фрагербритским и росским министрами обороны.

С глазу на глаз император и король больше не встречались.

Все было оговорено и выяснено, а что не выяснено – тому не поможешь и личными встречами на самом высоком уровне. У всякой страны, помимо общих, имеются и собственные интересы.

Подписание договора проходило в зале торжественных приемов нимфенбургского дворца Виндзоров.

В отличие от других помещений, зал выглядел роскошно – имелись тут и золото, и парча, и картины известных фрагербритских и не только фрагербритских художников.

Его императорское величество Остромир Первый по столь торжественному случаю облачился в белый парадный китель «росомах» с полковничьим погонами на плечах, внешний вид Отто Тринадцатого также напоминал гостям и подданным, что король – военный человек.

Все действо подчинялось строгому дипломатическому этикету. Игрались гимны стран и правящих фамилий. У многочисленных дворцовых дверей стояли альпийские стрелки – также в парадной форме: к мундирам и штанам были добавлены высокие меховые шапки и старинные огнестрелы.

По ходу церемонии король и император обменялись речами, в которых выразили уверенность, что росско-фрагербритский союз заключается на века, и в Галактике нет силы, способной разрушить его.

Как бы упорно некоторые ни старались…

Намек на «некоторых» был абсолютно ясен всякому присутствующему в зале и вызвал смешки.

Поставить подписи было делом нескольких секунд, однако действо затянулось на целый час.

А когда закончилось, росский император вздохнул с облегчением – он добился осуществления очередного своего желания.

В придачу к договору был подписан секретный документ, в котором Отто Тринадцатый признавал Остромира Первого в качестве верховного главнокомандующего союзных войск, передавая таким образом Осетру и ответственность, и право военных назначений.

От халифа Анвара такой документ был получен уже давно.

* * *

Остаток дня прошел за хлопотами.

Росский император поучаствовал в первом заседании объединенного командования, которое было собрано немедленно после окончания церемонии, и выслушал предложения военачальников по стратегии предстоящей войны.

Отто участия в заседании не принимал.

Он, как понял Осетр, был невеликим любителем военных игрищ и предпочитал полагаться на своих фельдмаршалов и адмиралов.

Впрочем, росскому императору так было и проще.

На короля-то при подчиненных не гавкнешь, а фельдмаршалов и адмиралов всегда можно поставить на место.

Росичи прекрасно понимали, что фрагербритцы должны взять на себя прежде всего проведение сухопутных операций. То есть, взяться за дело, когда война доберется уже до мерканских планет.

Однако командование королевского флота настаивало на участии в боевых пространственных операциях. Эти ослы не хотели понимать, что по своим тактико-техническим возможностям их корабли против орденских – все равно что моська против слона.

Полезных действий тут – разве что облаять…

Их можно использовать разве лишь на второстепенных направлениях.

В принципе, если не касаться пользы для общего дела, фрагербритских военных вполне можно было понять.

Конечно, для профессионального военного лучше всего жить вообще без войны и спокойно умереть после отставки на руках детей. Но уж если война на твою долю выпала, всякому хочется почестей, а не наказаний. А почести можно обрести только побеждая. Адмиралы Отто нюхом чуяли, что, воюя в одних рядах с россами, вполне можно оказаться и в победителях. Особенно если в непосредственных огневых контактах будут участвовать воины званием не выше капитанов цур зэе. А им, адмиралам, удастся отсидеться за спинами подчиненных…

Осетру очень быстро стало ясно, что это заседание – пустая трата времени.

Верховному главнокомандующему ни к чему участвовать в столь предварительных обсуждениях.

Поэтому он попросил одного из военных быстренько сочинить приказ о назначении начальником Генерального штаба союзных войск адмирала Капитона Силыча Шейдякова, командующего Имперским звездным флотом, тут же приказ подписал, огласил его присутствующим и оставил вновь назначенного начальника обрабатывать фрагербритских флотских.

Пару дней на притирание им стоило дать.

А потом посмотрим!

Думается, что Отто поддержит все начинания росского императора – в том числе, и по кадровым решениям.

Особенно, на первом этапе, когда еще не наступило время делить плоды общей победы.

Перед уходом, правда, Осетр попросил главу Адмиралтейства адмирала Друцкого-Соколинского посетить свое императорское величество, как только станут известны результаты исследований, проведенных специалистами на плененном мерканском линкоре.