Текст книги "Скрытый космос (Книга 3, 1967-1968)"

Автор книги: Николай Каманин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

Сейчас в МИКе находятся на сборке три ракеты Н-1: одна технологическая (для освоения старта и процесса заправки топливом) и две летные. Технологическую ракету предполагают вывезти на старт в декабре сего года, а летные испытания переносятся на 1968 год (вторая и третья ступени прошли стендовые огневые испытания, но первая ступень будет проверена только в полете). Ракета длиной 110 метров будет собираться и проходить все наземные испытания и проверки в горизонтальном положении, после чего она на специальном установщике будет доставляться на старт и устанавливаться в вертикальное положение. Американцы собирают и перевозят на старт "Сатурн-5" в вертикальном положении – для этого они построили МИК высотой 160 метров (наш МИК имеет высоту всего 60 метров). По всем теоретическим расчетам "Сатурн-5" значительно лучше Н-1, но применяемый на американской ракете водород как горючее для двигателей 2-й и 3-й ступеней может оказаться ее ахиллесовой пятой, особенно в первые годы эксплуатации – пока не будет накоплен опыт по применению водородных двигателей.

Слабым местом комплекса Н-1 является и конструкция старта. Сам пусковой стол выполнен удачно и просто (имеет две кольцевые опоры), но конструкция фермы обслуживания вызывает большие сомнения. Башня управления передвижением фермы расположена всего в 60 метрах от ракеты, и при аварийном пуске ферма обслуживания может оказаться полностью разрушенной: в этом случае на восстановление старта потребуется не меньше года. Правда, для Н-1 строятся два старта, но при малой надежности ракеты и два старта не могут гарантировать ее успешную эксплуатацию.

На создание комплекса Н-1 израсходованы уже десятки миллиардов рублей, хотя вся эта затея не имеет ни малейшего военного значения, и дай бог, чтобы мы не стали свидетелями полного провала испытаний нашей лунной ракеты, а оснований для провалов здесь больше, чем где-либо. Было бы гораздо разумнее вложить эти громадные средства на отработку и усовершенствование существующих типов ракет, на освоение стыковки в космосе и разработку старта космических кораблей с самолетов-разгонщиков. Подобные мероприятия имели бы огромное значение для развития военной космической техники и более надежного обеспечения нашего первенства в освоении Луны и планет.

Сейчас уже почти всем понятны конструкторские ошибки и "минусы" комплекса Н-1, но их не хотят замечать Мишин, Пашков, Смирнов, Устинов и все те, кто так легко согласился с сомнительными проектами Королева и Мишина. Затратив уйму денег на комплекс Н-1, они вынуждены идти до конца, отстаивая реализацию плохого проекта и охаивая хорошие проекты (ракета УР-700 и самолеты-разгонщики). Если надежность комплекса УР-500К – Л-1 Мишин оценивает величиной 0,6, то надежность Н-1 – Л-3 будет еще более низкой. Я буду очень рад, если мои пессимистические прогнозы не оправдаются, – для страны и для нас, занимающихся освоением космоса, это будет в тысячу раз приятнее, – но здесь я изложил свои сомнения и тревоги, продиктованные реальной оценкой хода событий. Буду стараться убедить себя, что у нас есть кое-какие основания и для более оптимистических оценок перспектив использования ракеты Н-1: без таких "успокоительных пилюль" было бы трудно продолжать работу по освоению космоса.

21 сентября.

В 10:40 местного времени наблюдал пуск с 31-й площадки боевой ракеты. Пуск прошел отлично: ракета, простоявшая в заправленном состоянии около двух лет, стартовала из шахты. На пуске были Тюлин, Соколов, Курушин и другие генералы и представители промышленности.

Был в МИКе на 31-й площадке, где проходят испытания кораблей "Союз". Ведущий инженер Тополь доложил, что намечавшаяся готовность кораблей к пуску 20 октября не будет выдержана, – отказ запоминающего устройства и необходимость доработок парашютной системы по результатам испытаний в Феодосии отодвинут готовность на конец октября. Надо полагать, что пуск двух "Союзов" без экипажей на борту состоится не раньше конца ноября.

На полигоне стоит чудесная солнечная погода, температура ночью 3-5 градусов тепла, а днем – 16-18. Каждый день по часу играю в теннис с Н. Н. Гуровским. Играет он хорошо, и я с трудом удерживаю перевес (выиграл пять сетов, проиграл два). У меня весь год немного побаливает правая рука, я недоволен силой и точностью своих ударов, хотя факты говорят о том, что в 59 лет я играю в теннис лучше, чем в более молодом возрасте. По-видимому, 1967 год будет вершиной моих успехов в теннисе, а дальше должен наступить спад... В эти дни на полигоне у меня нет большой загрузки – я много читаю, играю в шахматы, в бильярд и подолгу бываю на воздухе. Более трех месяцев я каждое утро бегаю по 800 метров. Первое время было трудно пробежать и 400 метров, а сегодня пробежал больше километра и чувствовал себя отлично.

22 сентября.

Сегодня Мишин провел совещание главных конструкторов по кораблю Л-1. Тюлин приглашал меня на это совещание, но я не поехал, зная по опыту, что подобные рабочие совещания под руководством Мишина приносят иногда только вред. Как рассказали мне присутствовавшие на совещании Лобов и Мордасов, Мишин вел себя развязно и неумно, умудрившись публично "ругать" руководителей своего министерства, которые очень много делают для устранения его же собственных ошибок.

Ознакомился с ходом строительства дома космонавтов и сооружений спорткомплекса. Строители заверили меня, что к декабрю они полностью закончат работы на всех объектах и сдадут их в эксплуатацию. Остается выполнить внутреннюю отделку здания и привести в порядок территорию (предстоит большая работа по ее озеленению).

Читаю книгу Александра Верта "Россия в войне 1941-1945" – английского корреспондента, отлично знающего русский язык и проведшего все годы войны в России. Автор правдиво и в большинстве случаев правильно описывает предвоенную обстановку и все наши попытки затормозить развязывание второй мировой войны. Верт интересно и правильно рисует развертывание и ход войны Гитлера против СССР. Наши первые военные неудачи, героические усилия народа, трудности и радости первых побед – все это описывается Вертом с позиции лояльного к нам наблюдателя, верящего в несокрушимую мощь нашей страны.

25 сентября.

Вчера для всего полигона был выходной день. На двух "Волгах" ездили на охоту и рыбалку в район Джусалы. В 1940 году, когда я впервые побывал на озерах севернее станции Джусалы, здесь было множество разной дичи (утки, фазаны, кабаны, зайцы) и неимоверно много рыбы. Сейчас положение коренным образом изменилось: Кзыл-Ордынское водохранилище забирает очень много воды, озера не подпитываются водой из Сырдарьи и быстро пересыхают. В 1940 году при станции Джусалы было два-три десятка маленьких халуп, а сейчас это большой районный центр с асфальтированными улицами, большими зданиями и десятитысячным населением. От Кзыл-Орды до Джусалы проложена асфальтированная дорога, строится дорога и на запад от Джусалы. Ежедневно на озера ездят сотни людей на охоту и рыбную ловлю: дичь перестреляли, рыбу выловили, и от былой охотничьей славы Джусалинских озер ничего не осталось. Более 260 километров дороги мы преодолели за 8 часов, наглотались пыли столько, что от нее не скоро отмоешься, а охоты по существу не было поймали только с дюжину небольших щук.

27 сентября.

Вчера состоялось второе заседание Госкомиссии по комплексу УР-500К Л-1. На заседании были заслушаны:

1. Доклад Патрушева В.С. об окончании испытаний и готовности объекта № 4Л (корабля Л-1 – Ред.); содоклады представителей организаций-разработчиков систем объекта (Хитрик М.С., Крутовских С.А., Пиковский И.И. и другие); заключение Шабарова Е.В. о готовности объекта к пуску.

2. Доклад Меньшикова В.И. об окончании испытаний и готовности изделия № 229 (ракеты УР-500К – Ред.); содоклады представителей организаций-разработчиков систем изделия (Радутный В.С., Полонецкий С.А., Вервейко В.И. и другие); заключение Труфанова Ю.Н. о готовности изделия к пуску.

3. Доклад Могилы А.И. и заключение Бармина В.П. о готовности стартовой позиции.

4. Общее заключение Мишина В.П. о готовности комплекса в целом к летным испытаниям.

5. Доклад Курушина А.А. о готовности служб полигона.

6. Доклад Беспалова Б.И. о метеообстановке.

7. Доклад Хоботова В.Н. о полетном задании.

8. Доклад Фадеева Н.Г. о результатах тренировки и готовности контрольно-измерительного комплекса.

9. Доклад Широбокова Н. М. о готовности поисково-спасательных команд.

Шабаров, Меньшиков, Труфанов, Мишин и другие конструкторы доложили, что пуск Л-1 возможен 28 сентября.

Общее впечатление от готовности ракеты УР-500К хорошее, а от готовности корабля – лишь удовлетворительное. При проверке корабля Л-1 на старте было выявлено несколько отказов (отказал приемник метрового диапазона, принимающий команды для САС, вышел из строя один из трех каналов бортовой вычислительной машины), но они не должны задержать беспилотный пуск – таково мнение технического руководства. Решили: пуск осуществить 28 сентября в 1 час 11 минут 54 секунды московского времени, а посадку корабля произвести 4 октября в 19:52 в 200-300 километрах севернее Джезказгана. Поиск приземлившегося корабля ночью будет сильно затруднен из-за отсутствия на нем светового маяка, а в случае отказа бортового радиомаяка поиск ночью вообще невозможен. Предусмотрели возможность пуска 29 или 30 сентября (если он почему-либо не состоится накануне), но в этом случае облет Луны уже невозможен и полет будет осуществляться вокруг заданной расчетной точки.

Сегодня утром на полигон прилетели Пашков, Афанасьев, Челомей и Царев.

При подготовке кораблей "Союз" на 31-й площадке произошла большая неприятность: в ходе испытаний солнечных батарей перегорела часть электрооборудования одного из "Союзов" – корабль придется разбирать, менять часть приборов и все испытания начинать сначала. Пуск двух беспилотных "Союзов" намечался на октябрь, но теперь уже ясно, что он состоится, в лучшем случае, в конце года. В Феодосии при испытаниях парашютной системы "Союза" разбили третий контейнер (из двадцати выполненных сбросов парашютной системы с самолета почти половина сопровождалась различного рода неприятностями, а три сброса закончились авариями). Короче говоря, корабль "Союз" продолжает "брыкаться", и Мишину пока не удается его "оседлать".

28 сентября.

Произошла очередная большая неприятность: ракета УР-500К примерно через минуту после старта начала разваливаться в воздухе и вскоре упала в 50-60 километрах от места пуска. Вот как все это происходило...

Накануне, в 19:30 местного времени, Госкомиссия разрешила стартовой команде приступить к заправке ракеты. Перед принятием решения Мишин, Шабаров, Труфанов, Меньшиков и другие главные конструкторы и испытатели еще раз заверили Госкомиссию, что подготовка ракеты УР-500К и корабля Л-1 проходит нормально и можно приступать к заправке и готовить пуск. Заправка ракеты осуществляется автоматически под контролем специалистов и продолжается 6-7 часов. До двух часов ночи членам Госкомиссии нечего было делать на старте, и мы уехали на 17-ю площадку на ужин. По совету Мишина и Кириллова я с группой членов Госкомиссии (Юрышев, Мордасов, Гуровский, Самохин и другие) решили наблюдать пуск со второй площадки. Около 3-х часов местного времени большая группа наблюдающих собралась на дороге у ИП-1 (самая высокая точка 2-й площадки). Была темная звездная ночь, облачности не было, ветер не превышал 6 метров в секунду.

Пуск начался точно в назначенное время. Мне сразу же показалось, что ракета набирает высоту медленнее, чем обычно... Через 50-60 секунд я уже готов был отказаться от своих сомнений и считать полет нормальным, но еще через десяток секунд ракета стала отклоняться от вертикали, а вскоре произошло и отделение боковушек первой ступени. Всем нам показалось, что это произошло преждевременно, но хотелось верить, что правильно оценить полет ракеты мешают непривычные условия ночного пуска. Наши надежды не сбылись: мы увидели, как система аварийного спасения отстрелила корабль от ракеты, после чего основная масса огня круто изменила траекторию полета по направлению к Земле. Через 2-3 минуты позвонил Тюлин и попросил нас приехать на старт.

На старте собрались все члены Госкомиссии, Пашков, Афанасьев, Толубко, Царев и другие. Тюлин доложил, что при пуске один из шести двигателей первой ступени не включился и ракета стартовала на пяти двигателях; до 61-й секунды ракета летела устойчиво, но потом стала заметно отклоняться от расчетной траектории и разрушаться. На месте падения ракеты произошло несколько сильных взрывов. Сегодняшний пуск УР-500К был седьмым по счету: из семи пусков два (3-й и 7-й) оказались аварийными. Ракета УР-500К безусловно хорошая, но далеко еще не освоенная в эксплуатации.

Я дал команду генералу Долгушину поднять в воздух самолет Ил-14 и попытаться обнаружить радиосигналы корабля Л-1. Через полчаса летчик самолета Ил-14 сообщил, что он принимает сигналы корабля и по трем засечкам определил его местонахождение – в 65 километрах севернее аэродрома. Я приказал Долгушину продолжать наблюдение за районом падения ракеты, а с рассветом выслать к кораблю вертолеты Ми-4 и Ми-6 с эвакуационными командами.

В 8:15 Долгушин был на месте приземления Л-1 и доложил, что корабль сел отлично. В 13:30 корабль Л-1 был доставлен на аэродром вертолетом Ми-6. К моменту возвращения Ми-6 Тюлин, Юрышев, я и большая группа специалистов были на аэродроме. Мы очень тщательно и придирчиво осмотрели корабль. Наше общее мнение сводится к тому, что авария ракеты дала нам возможность вторично проверить САС и убедиться в ее отличной работе. Первая проверка состоялась в декабре 1966 года, когда САС "самовольно" сработала на старте при пуске технологического "Союза". Тогда, как и сегодня, корабль был спасен, но при этом возник пожар – ракета взорвалась и разрушила старт. Конечно, это очень дорогие "проверки" надежности САС, и лучше бы иметь их поменьше. Мишину определенно не везет: из семи пусков под его руководством только один был удачным (все четыре пуска "Союзов" и два пуска Л-1 были аварийными).

30 сентября. Москва.

Вчера вернулся с полигона в Москву. Вечером 28 сентября на заседании Госкомиссии заслушали доклад аварийной комиссии, председателем которой назначен академик В.П.Глушко. С докладом выступил его заместитель В. С. Радутный, так как сам Глушко в момент происшествия находился в Сочи и еще не прибыл на полигон. Перед докладом мы просмотрели кинофильм о старте ракеты. Фильм и доклад Радутного подтверждают отказ одного из двигателей первой ступени, но причину отказа установить пока не удалось. Все ступени ракеты при падении и взрывах разрушились на мелкие куски, что будет сильно затруднять установление причины отказа двигателя. Обязали аварийную комиссию собрать все остатки УР-500К, изучить и проанализировать их состояние и попытаться по записям телеметрии, остаткам ракеты и другим материалам найти причину отказа двигателя.

Последним на заседании выступил В.П.Мишин. Он призвал присутствующих "не опускать руки" от неудач, а еще больше и энергичнее работать и подготовить очередной пуск Л-1 к 21 ноября. Труфанов, Мельников и Тюлин подтвердили, что подготовить ракету и корабль к этому сроку можно. Мишин высказал пожелание, чтобы очередной пуск осуществить с того же самого (левого) старта, с которого был произведен пуск 28 сентября. Академик Бармин доложил, что левый старт при аварийном полете ракеты поврежден и на его восстановление потребуется пять месяцев. Госкомиссия обязала Бармина и сотрудников полигона восстановить левый старт за 30-40 суток, учитывая, что разрушения на нем относительно невелики. Решили готовить к предстоящему пуску оба старта – левый и правый, – а пуск проводить с того из них, который к 10-15 ноября будет в лучшем состоянии.

Сегодня Вершинина нет в Москве (он в Киеве на войсковом учении "Днепр"). Руденко еще не вернулся с курорта. Гагарин в Париже. Попович в Югославии. Проводится большая подготовка к празднованию 10-летия запуска первого спутника. По этому вопросу есть специальное решение ЦК и Правительства, обязывающее АН СССР и ряд министерств широко отметить 4 октября первое десятилетие космической эры. Постановление ЦК дает себя чувствовать: все мои телефоны звонят непрерывно – все хотят видеть, слышать, снимать космонавтов и беседовать с ними. Приглашений – многие сотни, а наши возможности измеряются единицами.

3 октября.

Был вчера у Вершинина по вопросу о назначении генерала Холодкова председателем комиссии по проведению самолетных испытаний космического корабля "Союз". Эти испытания являются очень важным этапом в отработке посадочной системы корабля. До сих пор ими руководил П. В. Цыбин (ЦКБЭМ), но его руководство вызывало большое недовольство Госкомиссии и ВПК. На полигоне Пашков и Афанасьев просили меня уговорить Вершинина на назначение Холодкова на должность председателя комиссии решением ВПК при Совете Министров СССР. Вершинин, Руденко и Пономарев почти полгода категорически возражали против назначения представителя ВВС руководителем испытаний, но вчера мне все же удалось добиться согласия Вершинина на назначение Холодкова, а это меняет дело коренным образом: ВВС принимают на себя ответственность не только за организацию испытаний, но и за надежность посадочных систем космического корабля.

Я доложил Главкому об обстоятельствах и причинах неудачного пуска ракеты УР-500К с кораблем Л-1, а он уже в четвертый раз рассказал мне о своей поездке к Челомею. Больно было слушать этот рассказ и делать вид, что он для меня нов и интересен.

Более десяти лет работаю я под непосредственным руководством Вершинина. Он, бесспорно, один из лучших Главкомов ВВС. Он отлично знал технику, болел и болеет душой за развитие ВВС, очень щепетильно относится к своим обязанностям, работая по 10-12 часов в сутки, и... сгорает на работе. Ко мне он всегда относился с нескрываемой и искренней симпатией, он доверяет мне безгранично и подписывает написанные мной бумаги, не читая. Годы идут, и все мы стареем. Правда, на себе это не так заметно, а вот близкие и друзья, кажется, стареют очень быстро. Особенно быстро дряхлеет Константин Андреевич: долго он уже не проработает – дай бог, чтобы протянул еще хотя бы год. С уходом Вершинина условия моей работы резко ухудшатся: работать с новым начальством будет и трудно и неприятно, а мне хотелось бы дотянуть до первых полетов людей на Луну. Думаю, этого можно добиться за 3-4 года даже при всех ошибках и провалах, допускаемых Мишиным.

Получил "решение" Смирнова по письму Вершинина и Кувшинского о Феоктистове: Смирнов переслал письмо Афанасьеву и потребовал от него доклада о составе экипажей для кораблей "Союз". Это уже хорошо, что Смирнов не решился сразу взять под свою защиту кандидатуру Феоктистова, но плохо то, что будет тянуться неопределенность и вредная для дела перепалка между Мишиным и ВВС из-за Феоктистова.

5 октября.

Вчера страна отмечала 10-летие космической эры. В печати, по радио и телевидению было много информации об успехах космических исследований.

В 15:00 у монумента "Космос" состоялся митинг, посвященный открытию аллеи Героев космоса. В вырастающем из глыбы гранита бюсте С.П.Королева скульптор Файдыш довольно удачно воплотил одну из типичных поз Сергея Павловича и его добрую, умную улыбку. Кербель сделал посредственный бюст Гагарина, зато Постникову хорошо удалась "Чайка". Бюсты Беляева, Леонова и Комарова выполнены, на мой взгляд, неудачно. На открытии аллеи Героев космоса были Николаев, Быковский, Беляев, Леонов, Феоктистов, Мишин, Тюлин, Глушко, Пилюгин, Пашков и другие.

В 16:00 мы возложили венки у Кремлевской стены к урнам С.П.Королева и В.М.Комарова. В 17 часов на торжественном заседании во Дворце съездов с участием секретарей ЦК и членов Правительства довольно удачный доклад сделал Президент АН СССР академик М.В.Келдыш и хорошо выступил Алексей Леонов. После заседания был большой концерт и просмотр нового кинофильма "10-летие космической эры". Рябчиков, Макаров, Костенко и другие товарищи создали очень хороший фильм. Впервые на открытых экранах будут демонстрироваться старты ракеты, которая подняла в космос всех наших космонавтов, а также корабли "Восток" и "Восход" в различных стадиях предполетной подготовки и после полета. Все, с кем мне вчера удалось поговорить об этом фильме (Тюлин, Пашков, Глушко, Белюнов, Вершинин), отзывались о нем очень хорошо.

6 октября. Феодосия.

С группой космонавтов и инженеров вылетел вчера на самолете Ан-12 в Феодосию на сброс с самолета макета корабля "Союз". Вместе со мной летели: генерал Холодков (председатель комиссии по проведению самолетных испытаний "Союза"), Смирнов, Ващенко, Быковский, Горбатко, Елисеев и Кубасов. На феодосийском аэродроме нас встретил начальник 3-го управления ГНИКИ ВВС генерал-майор Овчаренко Иван Иванович. С Овчаренко я ранее не встречался, он уже 9 лет работает начальником управления, с работой справляется, но не может добиться от Финогенова и Пономарева усиления внимания к испытаниям космической техники. Более семи лет проводим мы в Феодосии испытания посадочных систем космических кораблей, но не имеем там ни одного штатного работника для этой цели – все работы выполняются людьми, для которых главной задачей являются испытания авиационной техники. Чтобы резко ускорить проведение и повысить качество испытаний космических кораблей, необходимо: создать отдел испытаний космической техники (40-50 человек), увеличить численность рядового состава полигона на 50-60 солдат, возвратить от Финогенова самолет Ан-12, выделить еще один вертолет Ми-6, три автобуса и три "Волги", построить монтажно-испытательный корпус, подвести линию электропередачи длиной 5 километров и выделить 300-400 тысяч рублей на другие постройки и оборудование.

Из-за слабого внимания к испытаниям космической техники со стороны Пономарева полигон проводил, как правило, не более двух сбросов в неделю. Сейчас здесь испытывают посадочные системы кораблей "Союз" и Л-1 необходимо провести более 70 сбросов макетов кораблей, – и при прежних темпах работы выполнение программы испытаний могло бы растянуться на 5-6 месяцев, а ВПК и Мишин упорно настаивают на окончании испытаний до 1 ноября. По моей просьбе заместитель Пономарева генерал-лейтенант Белюнов принял ряд мер для усиления темпа испытательных работ, но у него нет возможности решить штатные вопросы и выделить средства на строительство.

Сегодня на полигоне установлен своего рода рекорд – произведено три сброса, в том числе в 17:55 был сброшен макет корабля "Союз". Весь процесс раскрытия парашютов и приземления корабля мы вместе с Быковским наблюдали с вертолета Ми-4. Парашютная система сработала нормально, но двигатели мягкой посадки сработали не на высоте 1,2 метра, как это положено, а на высоте более двух тысяч метров – мягкой посадки не получилось. При скорости ветра 8 метров в секунду корабль приземлялся с большим сносом и ударился о землю не днищем, а боком. При приземлении от корабля отлетело около одного квадратного метра обшивки, амортизация кресел космонавтов, по-видимому, не сработала. При аналогичной посадке пилотируемого корабля космонавты могут получить серьезные травмы.

7 октября. Москва.

Больше четырех часов просидел на совещании у секретаря ЦК КПСС Устинова Д.Ф. Присутствовали: Келдыш, Афанасьев, Смирнов, Пашков, Дементьев, Шикин, Мордасов, Калмыков, Тюлин, Керимов, Вершинин, Руденко, Толубко, Карась и главные конструкторы Мишин, Челомей, Глушко, Воронин, Алексеев, Волков, Быков, Крутовских, Спияков и другие. Короче говоря, это было заседание "Главного штаба" по руководству космическими исследованиями. Обсуждали состояние дел с кораблями "Союз" и Л-1.

Гибель Комарова при посадке "Союза" 24 апреля и взрыв ракеты УР-500К 28 сентября отбросили нас назад как минимум на год. Сейчас уже всем ясно, что пилотируемых космических полетов в 1967 году в нашей стране не будет. Комиссия В. П. Глушко точно установила, что один из двигателей первой ступени ракеты УР-500К отказал из-за попадания резиновой заглушки в топливную магистраль. Это могло случиться только при сборке двигателя в 1965 году на пермском заводе № 19 (директор – Субботин): налицо или диверсия, или исключительная неорганизованность процесса сборки двигателей.

Устинов сказал, что авария УР-500К обошлась нам в 100 миллионов рублей и добавила два-три месяца отставания от программы облета Луны. Он очень серьезно предупредил министра Дементьева за плохую работу по обеспечению космических программ (предприятия Ткачева и Субботина входят в состав МАП).

С докладами выступили Афанасьев, Мишин, Тюлин, Челомей, Глушко и другие. Во всех докладах было высказано много претензий к смежникам и просьб об усилении ответственности за поставки комплектующих изделий. Маршал Руденко в своем выступлении доложил о плохом обеспечении службы поиска (не дают 12000 численности и 600 миллионов рублей на технику и строительство). Я выступал три раза: о ходе испытаний в Феодосии, о подготовке космонавтов к предстоящим полетам и о выделении ЦПК бортовой ЭВМ "Салют". По всем вопросам, поставленным Руденко и мною, Устинов принял вполне удовлетворительные решения и дал указания Смирнову, Мишину и министрам помочь организациям ВВС.

Договорились, что в конце октября состоится пуск двух технологических "Союзов", а 21-22 ноября – очередной пуск беспилотного корабля Л-1.

10 октября.

Вчера заседал лунный совет под председательством министра общего машиностроения С.А.Афанасьева. Присутствовали почти все те, кто был на совещании у Устинова 7 октября.

Доклад о возможностях комплекса Н-1 – Л-3 сделал В.П.Мишин. Мощнейшая наша ракета Н-1 скоро будет готова к первому пуску, в котором она выведет на околоземную орбиту 76 тонн полезной нагрузки, а после небольшого усовершенствования второй ступени Н-1 нагрузка будет увеличена до 95 тонн. Мощность ракеты позволяет доставить на окололунную орбиту двух космонавтов, но только одного из них можно будет высадить на поверхность Луны и поднять обратно в корабль. Мишин считает, что для высадки на Луну двух космонавтов полезная нагрузка, выводимая на околоземную орбиту, должна составлять 105 тонн, а для этого необходимо повысить мощность двигателей первой и второй ступеней Н-1.

Конструктор Н.Д.Кузнецов доложил, что тягу 153-тонного двигателя первой ступени Н-1 можно довести до 170 тонн без существенных изменений его конструкции. Дальнейшее увеличение мощности ракеты возможно только за счет установки водородных двигателей на ее верхних ступенях. Такие двигатели с тягой 7,5 тонн уже созданы и прошли огневые испытания. А.М.Люлька сообщил, что эксплуатация водородных двигателей не так уж сложна, как это многим казалось раньше. Академик М. К. Янгель также высказался за повышение тяги двигателей первой и второй ступеней и за установку водородных двигателей на верхних ступенях Н-1.

Первым после доклада Мишина выступал М.В.Келдыш. Он заявил, что Мишин сделал доклад не по теме совещания, на котором, по мнению Келдыша, следовало обсудить возможность высадки на Луну двух космонавтов в первом же полете, а если такой возможности нет, то рассмотреть перечень мероприятий, обеспечивающих безопасность пребывания на Луне одного космонавта. Мишин подтвердил, что высадить двух человек на Луну при первых пусках Н-1 нет никакой возможности. С этим заявлением Мишина все согласились и решили на очередном заседании лунного совета заслушать его доклад по вопросам безопасности высадки на Луну одного космонавта.

В. Н. Челомей задал Мишину "коварный" вопрос: "Американцы своим "Сатурном-5" выводят на орбиту 130 тонн и при этом считают возможным высадить на Луну только двух астронавтов, а Н-1 будет выводить на орбиту лишь 105 тонн, и при этом вы считаете возможной высадку тоже двух космонавтов, – за счет чего вы добиваетесь такого успеха?" Мишин, не задумываясь, ответил, что корабль Л-3 значительно лучше "Аполлона". Всех присутствующих наивность Мишина заставила лишь улыбнуться: всем нам очень хорошо известно, что оборудование американских космических кораблей значительно легче нашего. Одним словом, доклад и реплики Мишина поразили всех своей легковесностью.

В постановлении совещания записали:

1. В первом полете на Луну высаживать на ее поверхность одного космонавта, оставляя второго на окололунной орбите.

2. Специально обсудить меры безопасности при высадке на Луну одного космонавта.

3. Проводить усовершенствование ракеты Н-1 с таким расчетом, чтобы через два-три года иметь возможность высадить на Луну корабль Л-5 (экипаж из 4-5 человек, вес научного оборудования 1,5-2 тонны, пребывание на Луне до двух месяцев).

4. Поручить АН СССР, МО и МОМ разработать программы научных и военных экспериментов для корабля типа Л-5.

5. Очередные заседания лунного совета провести в ноябре и декабре сего года.

13 октября.

Мишин опять делает глупости. Он написал письмо Афанасьеву и Смирнову, в котором просит ни много ни мало, как закрыть программу 7К-ВИ (военно-исследовательский корабль) и за счет нее построить в 1968 году дополнительно 8-10 кораблей "Союз". По программе 7К-ВИ есть решение ЦК и Правительства, в котором определены сроки изготовления корабля и год его приема на вооружение. Работы по созданию корабля идут полным ходом, и он обещает быть значительно лучше "Союза". Вот это-то, по-видимому, и заедает Мишина. Он ничего не имел против, когда рассчитывал, что 7К-ВИ будет точной копией "Союза", а когда увидел, что Козлов отказался от слепого копирования и создает принципиально новый, значительно лучший корабль, то резко изменил свое отношение и к Козлову, и к его кораблю. Я говорил по этому поводу с Вершининым, Крыловым, Руденко и Карасем – у них у всех единое мнение: не позволить Мишину поломать программу 7К-ВИ.

На днях я получил от Мишина письмо еще по одному очень важному вопросу. В письме, адресованном Главному конструктору тренажеров С. Г. Даревскому и в копии мне, предлагается не вводить в тренажер "Л-1" автоматических систем корабля и не имитировать вращение корабля вокруг центра масс. Месяца четыре назад мы долго беседовали с Мишиным в ЦПК по этому вопросу – тогда мы убедили его, что нельзя делать ублюдочный тренажер с ограниченной имитацией условий полета. Казалось, он понял, что тренажер должен быть точной копией корабля Л-1, дав распоряжения всем своим подчиненным (Цыбин, Анохин, Раушенбах и другие) делать тренажер таким, каким его хотят видеть космонавты. Распоряжения-то Мишин дал, но они не были выполнены, и вот теперь он снова предпринимает попытку испортить тренажер, не понимая всех трудностей пилотируемого облета Луны и мешая нам отлично подготовить к нему космонавтов. По решению правительства заказчиками тренажеров являются ЦКБЭМ и ВВС – ТТЗ на разработку "Л-1" утверждены Мишиным и мной. Не взирая на все это, Мишин в одностороннем порядке намеревается уйти от трудностей создания хорошего тренажера. Я написал Тюлину категорический протест против легкомысленных наскоков Мишина на тренажер "Л-1".