Текст книги "Хранитель завесы. Книга II (СИ)"

Автор книги: Николай Воронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Я переживал. Нет, конечно, было понятно, что совершившему превращение в пятне фамильяру, необходимо значительно больше времени на восстановление тела. Знал, что это лишь вопрос времени, когда пернатый пройдоха вновь станет кататься у меня на плече, да изрекать от туда очередные глупые замечания. И тем не менее, нет-нет, да в душе закрадывался холодок сомнений. Как пятно воздействует на фамильяра? Каково влияние пятна на магического спутника во время трансформации тела? А если не восстановиться? Последний вопрос, всплывал особенно часто. И дело здесь было вовсе не в том, что колдун, окончательно лишившийся фамильяра, терял больше половины своей колдовской мощи, плевать на это. Но вот потерять друга, которого ты знаешь столько же сколько себя, который считай, воспитывал тебя с пеленок, вот это было действительно страшно.

Гав!

Псы словно почувствовав мое настроение, перестали веселиться и махать хвостами. Вместо этого, они собрались в единую стаю, поскуливая, стали тыкать носами мне в ладонь. Хех, чёрт возьми, а ведь какие отличные животины эти собаки. Нет, не зря существует пословица, мол, собака друг человека. Истинно так, кто бы, что не говорил.

До Тормоча, наша группа добралась лишь к середине шестого дня. Поселок, хм. Сложно было что-то сказать об этом месте. Огромная, ровная как стол белоснежная пустошь, продуваемая всеми ветрами. Воздушные массы, утюжившие слежавшийся снег и поднимавшие припорошивший эту сковородку снежок, создавая причудливые завихрения, поднимавшиеся на добрые десятки метров. Снежные дюны, волнообразными наростами поднимающиеся по краям этой стеклянной пустоши, каменистые наросты холодных скал, где в выемках и неглубоких каменных карманах, устраивали свои гнезда полярные совы.

Сам поселок, представлял из себя скопление домиков, не имеющих общей структуры и видимо в далеком прошлом, выстраиваемых без всякой системы, совершенно хаотично. В самом центре стоял двухэтажный, широкий дом, видимо используемый в качестве эдакого, сочетания поселковой мэрии и общинного дома, где проводились праздники и собрания жителей. По крайней мере, на доске объявлений, черным по белому были написаны два послания. «Собрание жителей в среду в 13.00» и «Дискотека в четверг, в общем зале. Начало в 21.00» Чуть ниже этого объявления, маркером, от руки была выведена надпись. «Сергеичу не наливать. Вообще ни капли. В случае повторения прошлых инцидентов, отплата ремонта зала и мебели, будет проводиться за счет общих сборов. Администрация» Кто такой Сергеич, я не знал, но видимо куролесил этот проказник по полной, ведь под самой надписью, было не меньше дюжины комментарием не самого лесного содержания в отношении этого персонажа.

Но вернемся к поселку. Начиная от центрального, назовем его муниципалитетом. Так вот от этого общинного дома, уходили две параллельные улицы. Правая была застроена трехэтажными синими домиками, с желтой крышей и хорошей такой обивкой, защищающей от сильных морозов. Выглядели они не то что бы очень, но беря во внимание лютые круглогодичные морозы, на первый план выходила практичность, а не внешняя эстетика дома.

Левая улица, уходила перпендикулярно, резко изгибаясь в форме буквы «Г». Судя по всему, на ней были выстроены куда более ранние постройки. Ближе к центру, стояли серые, неказистые одноэтажные частные дома, с хорошо выделенными печными трубами, по которым вверх, поднимался сизый дымок.

Чуть дальше, на самом отвороте улицы, начинались выстроенные в белой пучине снежных наметов, контейнерные домики. Временное жилье для рабочих, вахтавиков и геологов. Всего около шести десятков подобных контейнеров, разной формы и размеров. Причем, сперва, я даже не понял, откуда подобные различия. Лишь спустя пару минут, до меня дошло. Округлые, или бочкообразные домики, были изготовлены еще при Союзе. Помню, читал статью о создании подобных временных жилищ. Они могли удерживать куда более низкие температуры, значительно сокращая потерю внутреннего тепла, благодаря своей необычной форме. Не особо удобные на практике, но куда более надежные для условий крайнего севера. Дальше по улице, уже располагались обычные, синие прямоугольные контейнеры, явно современного изготовления. Выглядели они со стороны презентабельнеесвоих советских аналогов, но для здешних лютых морозов…

– Дыра. – Сморщила носик, выглянувшая из саней Алиса.

– Кому дыра, а кому дом родной. – Обиделся один из охотников. – Людей здесь немного проживает, не как в вашей Москве. Зато держаться здесь все друг за дружку, помогают в трудный час, а не мимо проходят, отворачиваясь от погибающего у порога твоей квартиры человека.

Алиса хмыкнула, но комментировать не стала, откинувшись на спинку саней, да натянув покрывало из шкуры, по самый подбородок.

Толкнувший меня локтем в плечо Петр, кивнул в сторону охотника, тихим шепотом пояснив.

– Брат у него в Москве погиб. Уехал на заработки, связался не стой компанией, подсел на алкашку, а затем и на запрещенку. Через год умер от передоза в подъезде жилого дома. А соседи, не смотря на все его просьбы вызвать скорую, просто проходили мимо.

– Хм, не могу их судить за это. Далеко не каждый остановиться возле поймавшего приход торчка, что бы оказать ему помощь. Это такая себе публика, могут и отверткой в порыве своей наркоманской эйфории ткнуть.

– Ты бы прошел мимо?

– Да какая разница?

– Просто… интересно. – В глазах бывалого охотника, действительно плясало неподдельное любопытство.

Я не ответил, отвернувшись, глядя на улочки города. Несмотря на стоявший лютый мороз, зашкаливающий термометр показывающий минус тридцать два градуса, между домами, бодро слонялись жители. У здания мэрии, так и вовсе собрался небольшой пикет из десятка женщин, что-то яростно выкрикивавший, одиноко стоящему на пороге мужчине. Пухленький толстячок, в меховой шапке и шубе, едва сходящейся на его пузе, тихо и спокойно отвечал недовольным женщинам, вот только с каждой минутой, его лицо все сильнее приобретало багровый оттенок и его терпению и спокойствию, вскоре должен был прийти конец.

– Прежде всего, нужно найти своих. – Вздохнул я.

– Чего их искать? – Хмыкнул Петр. – Все Черновы, кто проходит через Тормач, направляясь на остров, всегда останавливаются в одном и том же месте.

Охотник хитро подмигнул, скосив взгляд мне за спину. Там, на самой окраине левой от магистрата улицы, стоял одинокий, одноэтажный домик, сложенный из серого кирпича. Над его крышей поднимались сразу две печные трубы, из которых поднимался густой черный дым. Чем бы там не топили печи, горючего явно не жалели. Оставалось только сочувствовать людям внутри. Сейчас в том доме, должно было быть жарче, чем в африканской саванне.

– Пивная кружка. Единственное питейное заведение на весь Тормач. Местный хозяин, шельма, обдирает карманы, почище моей жены после удачной охоты. Водку и пиво разбавляет, наливку лучше у него не покупать, если не хочешь поближе познакомиться с белочкой. Но наливают там всегда. Даже в долг.

– И как, отдают? – Полюбопытствовал я.

– Куда они денутся. – Заржал охотник. – Единственный кабачок на сотни километров. Если попасть в черный список, можно забыть о алкашке. Разве что молить о помощи приезжих геологов да инженеров. У этой публики, всегда пара лишних ящиков палёнки припрятаны.

Между тем, наша группа уже двигалась к противоположному концу улицы, где для приезжих, оборудовали гостиницу. Даже не так, скорее общественный дом. Ведь как объяснили мне проводники, койка место там выдавалось бесплатно. В здешних адских условиях, мало кто решит оставить человека за порогом теплого дома на верную смерть. Впрочем, там были и платные номера, занимающие третий этаж дома. Для нефтяников – разведя руками, пояснили мне парни. Капризная публика, предпочитающая отдыхать в роскоши, даже в таких условиях как здесь.

– Иди. – Кивнул мне Петр. – Мы пока обустроимся, возьмем места, подкрепимся. Да и собак нужно еще устроить, сани разобрать, снегоходы в гараж загнать.

– Добро. – Кивнул я. – Алиса, ты идешь?

– Без меня. Видеть надменную рожу Федота, выше моих сил. – Скривилась женщина, словно целый лимон проглотила. – Как вернешься, введешь меня в курс дела. А Федоту передай, пусть подавиться своими липовыми билетами в театр, которые он умудрился мне впихнуть за двойную цену.

Передам, мне не сложно. Сколько живу, а все удивляюсь от взаимоотношений между членами семьи Черновых. И вот, вроде уже все видел, так нет же, обязательно найдется тот, кто сможет меня удивить своими безумствами, среди вроде как родных для него людей. Впрочем, Федот, со своей нездоровой любовью к деньгам, как и скорая на рукоприкладство Алиса, были далеко не самыми… странными членами моей семьи. Эх, есть там такие кадры…

Оставив позади свою группу, я двинулся по направлению к пабу. На пути, пришлось пройди через центр поселка, где у дверей мэрии, продолжался своеобразный пикет. Стороны, видимо так и не сумев прийти к компромиссу, постепенно подходили к грани, за которой начиналась кулачная дипломатия. Не помощь чиновнику, из здания, высочила пара щуплых клерков, вставших за спиной своего шефа. Парни окидывали пугливыми взглядами собравшихся женщин, явно куда сильнее переживали за собственное здоровье, чем за жизнь своего упитанного начальника.

Проходя мимо скандирующей выкрики толпы, я невольно прислушался к речи одной из женщин. На общем фоне, ее слова выглядели образцом сдержанности и спокойствия. И самое главное, ей-то пузан отвечал, в отличие от остальных, речь которых, сливалась в общей какофонии звуков.

– И ты ничего с этим делать не будешь? – Настаивала женщина.

– Что я могу сделать? – Разводил руками пузан. – У меня нет ни людей и средств.

– Парни гибнут. Найди способ решить ситуацию. – Женщину поддержали одобрительные выкрики. – Звони в региональный центр, тряси власти региона. У нас под боком военная база и аэродром военной авиации. Пускай переговорят по своим каналам и выследят людоедов.

– Звонил я уже. Писал, ни раз. Власти обещали решить ситуацию. Но вы и сами должны понимать, в каких условиях мы с вами живем. Прочесать сотни и даже тысячи километров гор, и ледяных пустошей, попросту невозможно.

– Тварь-то возле города обитает. – Повысила голос женщина. – Пришлите военных. Они с вертолета ее выследят и убьют.

– Все не так просто…

– Не просто?? Двое мальчиков погибли, а у тебя все не просто? Сергеич рассказывал, что видел тварь. Говорил она в темноте светиться, на двух лапах ходит. Это точно снежный человек.

– Медведь это. А Сергеичу, после третей стопки, всякое начинает мерещится. Нашли кого слушать. В прошлый раз он рассказывал, мол, его марсиане похитили, вставив зонд ему прямо в за… – Тяжело вздохнул чиновник. – Но пусть будет по вашему. И что вы предлагаете мне сообщить начальству? Что нам необходимо найти и уничтожить снежного человека? Да стоит мне только о подобном заикнуться, как меня на смех поднимут. А может, и в психушку упекут.

– И правильно. Пускай поднимут. – Кричали женины.

– Главное пусть солдатиков нам на помощь пришлют. – Поддержали их другие митингующие.

Что там ответил пухляшь, я уже не слушал. Пройдя мимо, и направляясь в сторону паба. Уже отойдя от площади, я сжал в кулаке необходимые компоненты, посылая в сторону чиновника мелкое заклятие. Хех, снежного человека они ищут. Знали бы эти бабенки, как близко они подобрались к истине, но ошиблись в главном… Впрочем, этим я займусь позже. А сейчас стоило выбросить все из головы. Впереди меня ждала далеко не самая приятная встреча, с моим дражайшим родичем.

Пихнув толстую дверь, я вошел в пивную. Обычный дом, в котором были снесены большинство внутренних перегородок, объединив помещение в один большой зал. У дальней стены стояла печь, где, судя по всему, расположилась небольшая кухонька. Чуть в стороне, у заставленной настенными полками стены, с выставленными многочисленными бутылками алкоголя, расположилась барная стойка. За ней, как и полагается, обнаружился в меру упитанный бармен, меланхолично протиравший потемневшей от грязи тряпицей, пивные кружки.

В зале было всего трое посетителей. Сразу видно местные. Занявшие дальний столик у окна, они неспешно потягивали хмельное. Громко гоготали и размахивали руками. Повернувшийся на звук открывающейся двери бармен, просветлел лицом, а в его взгляде зашелестели пересчитываемые купюры.

Разумеется, во мне немедленно опознали приезжего. А кто такой приезжий? Правильно, ходячий кошелек на ножках. А уж не местный, посетивший единственный в округе бар, это просто сказка. Его можно накачать, а как градус наберет, то можно начать впихивать паленный алкоголь, под видом дорогого, импортного пойла. А там и самые дорогие закуски в ход пойдут. В общем, для подобных заведений, такие клиенты как я, просто манна небесная. В долг не просят, как выпьют, начинают сорить деньгами, угощая местных, стараясь заработать авторитет. Известная публика. У меня брат двоюродный такой.

– Добро пожаловать. – Улыбнулся покрытыми кариесом зубами бармен. – Проходите пожалуйста. За стоечку, если угодно. Чего желаете? Есть пиво, хорошее только недавно три ящика вертолетом доставили. Водочка, ну это для души. Абсентик или коньячок, для любителей экзотики. Наливочка есть, местная. Ее баба Тамара гонит. Хороша чертовка. Не баба, той лет под девяносто, наливочка.

– Нет, я…

– Закусочки есть. Или перекусить с дороги хотите? Мясо, рыба, раки, волчатинка или медвежатина. Это все на ваш вкус. Приготовим, как закажите. А под стопочку армянского коньячку, пойдет просто шикарно. Сам так питаюсь и другим рекомендую.

Казалось, бармен мог говорить бесконечно. Он предлагал и расхваливал свои блюда, описывая достоинства одних и недостатки других. А так же, предлагал различный алкоголь, к тому или иному виду пищи. Вставить хоть слово в его монолог, было попросту невозможно. Поэтому, не долго думая, я попросту положил руки на стол, повернув перстень на безымянном пальце в сторону бармена. Сверкнула в свете тусклой лампочки печатка, лицо бармена приобрело напряженное выражение, он замолчал, словно воды в рот набрал. Походил он в этот момент, на выброшенную на берег рыбу, беззвучно разевающую рот.

– Проблемы? – Встал из-за стола один из местных.

Бармен на него только руками замахал, мол, не вмешивайся. Мужчина, пожав плечами, вернулся обратно на свое место.

– В подсобке. Я проведу. – Наклонившись, тихо сказал мне бармен.

Выйдя из-за стойки, он распахнул боковую дверь, приглашающее указав рукой.

– Дальняя стена. Прошу вас. – Добавил он, закрывая дверь с той стороны.

Посвященный. Однако, как удобно, тут члены моей семьи разместились. Впрочем, всегда сподручнее держать под рукой понимающего человека, чем набирать новичков, после выполнения каждого из поручений, подчищая их память. Удобство.

Комнатка, в которой я оказался, была самой обыкновенной подсобкой, в которой хранились швабры, тряпки, веники, различные чистящие средства. Ничего примечательного, того, за что мог зацепиться взгляд. Но это взгляд обычного человека. Я же, мигом приметил излюбленный сигаретный подпал, чуть ниже центра дальней стены. Подпал как подпал, видно кто-то затушил о стену сигарету. Вот только в действительности, внутри подобных черных пятен, умелой рукой колдунов, выводился специальный магический символ.

Подойдя к стене, я приложил перстень печаткой к символу. Десяток секунд ничего не происходило. Полминуты, две.

– Ты заколебал Федот. Либо ты сам откроешь чёртову дверь, либо я взломаю защиту, выволоку тебя наружу и вскрою эту дверь еще раз, только в этот раз, твоей головой.

Секунда молчания, после чего, неизвестно откуда, раздался тихий каркающий смех.

– А не боишься мне подобное заявлять? Так-то я тебя старше лет на двадцать. Будет нужно, я по твоей собственной голове пройдусь.

Я только хмыкнул, но промолчал. Нет, не потому что испугался. Просто мне хотелось закончить все дела уже сегодня. А если уж этот дятел из вредности запрется там как моллюск в раковине, придется действительно вскрывать его защиту. А это время, силы и нервы.

– Все такой же нетерпеливый и безбашенный как в детстве. Говорил я тогда твоей матери, воспитывать нужно лучше. А не то вырастит буйный на голову бабуин, терроризирующий добрых людей.

– Помню этот момент. – Кивнул я. – Мне лет четырнадцать было. Ты тогда у моей матери из кошелька деньги подрезал. На очередное дельце, которое, «обязательно выгорит». А я помниться тогда проехался по твоей роже, вернув деньги матери. К слову, если я в четырнадцать смял твою морду лица, с чего ты решил, будто я не смогу этого повторить сейчас?

– Заткнись и проходи. – Буркнул тот же голос.

Стена подсобки исчезла. Секунду назад стояла и вот уже вместо нее, порог, за которым открывалась комната. Нет, не так ЗАЛ, колоссальных размеров, способный потягаться вместительностью с не безызвестным Колизеем в Риме. Шаг за порог и я словно попадаю в другой мир. Где те ледяные ветра, температура в минус сорок пять? Куда девались маленькие домики, призванные удержать тепло в студеные зимние ночи, под ударами буранов и вьюг? Один шаг, стена за моей спиной закрылась, а я оказался в объятиях удушающей летней жары.

Огромный каменный зал, полукруглой формы, был выложен из красного камня. Полы выстелены мозаикой, высокий свод, куполообразной формы, был собран из стеклянных плит, которые закругляясь, опирались на бетонные балки, которые в свою очередь, поддерживались восьмью колонами, уходящими к основанию зала. Все помещение, освещаемое жаркими лучами солнца, падающими сквозь стеклянный купол, было превращено в настоящую оранжерею экзотических цветов и растений. Настоящие домашние джунгли, проходящие лужайками между ветвей и лиан деревьев, с порхающими бабочками и стрекозами, носящихся во всем этом многообразии зелени.

– Четвертая дорожка, по левую руку. – Подсказал голос.

Пожав плечами, я двинулся в указанном направлении, убирая с дороги, мешающие листья высокого лопуха, переступая через проросшие в камне корни деревьев. Пара минут и вот я уже выхожу к самому центру этого зеленого палисадника, где на каменной круглой площадке, стояла резная деревянная беседка, с лавочками и столиком. На пороге меня уже встречал человек. Щуплый, с невзрачными чертами лица и бегающими водянистыми глазками, он щербато улыбался, всплеснув руками, словно приветствуя старого друга.

– Нравиться?

– Отличная работа. – Кивнул я. – Пространственный карман, расширенный магией и вписанный в одну из стен кладовых. Солнечный свет, я так понимаю, проходит через непереносной портал?

– Ага. – Самодовольно покивал мужчина.

– Точечная, искусная работа. Но не твоя. У куска дерьма вроде тебя Федот, силенок и знаний, за жизнь не хватит создать нечто подобное. Скорее всего, кто-то из старших членов семьи постарался.

На кусок дерьма, колдун не обиделся, лишь приветливо махнул рукой, приглашая разделить с ним трапезу. На столе в беседке, волшебным образом возник самовар, блюдца с баранками, овсяным и песочным печеньем. В глубоком фиале, лежали засахаренные на восточный манер фрукты.

– Проходи Вова, садись. Перекусим. – Предложил он.

– А вот этого не нужно. – Отказал я.

Этому человеку, ничего не стоило травануть меня. Зачем? Причин могло быть тысяча и ни одной. Например, ему могли меня заказать конкуренты из другой семьи, соблазнив хорошим гонораром. А места здесь безлюдные, попробуй потом докажи, что я погиб от отравления, а не провалился в толщу льда, где-то по дороге к поселку. Это конечно экстраординарный вариант, но проверять не хотелось.

Сам колдун натянуто улыбнулся, больше не предлагая. Схватив печенье, он стал жевать, с долей интереса, поглядывая на меня, словно ожидая, что я первый начну диалог.

Я же колебался. Федот Чернов, был явно в самом конце списка людей, с которыми я бы хотел работать. Скользкий, прожженный торгаш, готовый мать родную продать за пару серебряников. Когда говорят, в семье не без урода, это явно именно о нем. Мерзкий и откровенно отвратительный тип, занимающийся не самыми прозрачными делами. В семье его продолжают терпеть, только по той причине, что у этого хмыря, есть выходы практически на всех преступников и каналы черного рынка по всему миру. Он частенько оказывает старшим членам семьи, услуги, на которые не стоит проливать свет. Вот только, даже у старичья, стоящего у власти, как в семье, так и в клане, порой кончается терпение, и скользкого гада, отправляют в очередную ссылку на край света, давая кипящей от его действий буре, немного поулечься. А раз он здесь, значит, в очередной раз натворил нечто, из ряда вон выходящее.

– Итак. Тебя послал наш глава? – Спустя долгих две минут молчания, наконец, не выдержал он.

Внутренне я усмехнулся. Сквозь маску безразличия на лице колуна, начинали проскальзывать его истинные эмоции. Нетерпение, легкая паника, злость и самое главное… страх. Не тот страх, когда ты дрожишь перед лицом неизбежной гибели. Нет. Это был липкий страх неопределенности. Когда ты не знаешь, что ждет тебя за ближайшим поворотом в темной подворотне, но уже задницей чуешь опасность. Страх неизвестности.

Из чего, я мигом сделал вывод, задание не будет простым. Впрочем, когда это задачи поставленные старшими членами семьи, были просты и понятны? Старичье, будто специально отправляет молодую поросль семьи, выдавая нам туманные и насквозь гнилые задания, в надежде… А чёрт, если честно, его знает, на что рассчитывают эти выжившие из ума носители дара.

Может, не хотят растить конкурентов, боясь за свои насиженные местечки. А может, надеются, мол, таким образом, мы наберемся должного опыта. Вот только далеко не все переживают подобный опыт. Смертность среди носителей дара, особенно в молодом возрасте, когда колдуны только встают на ноги, достаточно высокая. С годами чародеи и ведьмы, конечно, становятся сильнее, опытнее, смертность падает. Вот только дожить до этих годков, дано далеко не каждому.

– Нет, ну что ты. Какое там задание? Я преодолел добрую сотню километров по заледенелой пустоши, лишь для того, что бы увидеть твою постную рожу, да бухнуть на брудершафт. Ну и по братски, в обнимку обсудить дела за жизнь.

– Хех-ехех.

Даже смех у него был мерзкий. Хотя, не исключаю, что это уже я сам себя накрутил.

– Алиса с тобой?

– И передает тебе, наилучшие пожелания, с надеждой на скорую встречу. – Усмехнулся я. – Она к слову, стала еще шире в плечах. А характер… медоед в сравнении с ней, добрый пушной зверек.

Федот передернул плечами, видать, припомнив былое. Но, не смотря ни на что, на его лице не отразился страх, лишь смирение перед неизбежным. В конце концов, не убьет же она его. Наверное…

– Ладно, все это дело такое… кхм-кхэ. Перейдем к сути. Глава семьи, разумеется, не поставил тебя в известность о деталях операции?

– А когда бывало иначе? Ты мне одно скажи. Дело связано со станцией Последняя Надежда?

– Не сложно догадаться, да? – Криво улыбнулся Федот. – Да. Два месяца назад, работники станции, вышли на связь с Москвой, сообщив, что у них произошел прорыв в изучении какой-то научной чепухи. Сообщение передавали через меня, но признаться четно, я ничего не понял из той тарабарщины, которую они несли. Ясно было одно. Теоретики, нащупали нечто важное в своих исследованиях, передавая в столицу, обещания скорого научного прорыва.

– Отличная новость. – Я прямо таки ощущал подвох.

– Ага. Действительно неплохая. Вот только спустя неделю, связь со станцией полностью пропала. Все каналы были полностью отрезаны.

– Так бывает. – Осторожно ответил я. – Метеоусловия, циклоны, прочая стихийная шушера.

– Кроме того, сама станция защищена мощнейшими барьерными чарами, способными глушить любые сигналы и отрезать магические потоки связи. Вот только, для того что бы это случилось, необходимо переключить уровень защиты, с обычного на красный. То есть, поднять те самые магические барьеры.

– Там что-то произошло. – Сделал логический вывод я. – Почему не отправили отряд зачистки.

– А вот это самое интересное. – Задумчиво провел ладонью по подбородку Федот. – Когда в Москве насторожились, и уже было решили, что там прорыв очередной произошел, на связь вышел один из членов нашей семьи Леонид Львович Чернов.

– Профессор Львович? – Удивился я.

Старика я помнил. Один из самых уважаемых колдунов-теоретиков нашей семьи. Далекая ветвь, но человек отличный, с уважением принимаемый в центральном миноре семьи.

– Он самый.

На колени Федоту, запрыгнула полосатая ящерица землистой расцветки, с желтыми полосками поперек туловища. Повернув ко мне голову, она приподняла лапу в жесте приветствия. Я кивнул, приветствуя фамильяра, пока колдун, продолжал говорить.

– Судя по его сообщению, на станции произошел неприятный инцидент, вызвавший срабатывание защитных механизмов. Но ситуация практически под контролем и барьеры будут опущены в ближайшие день два.

– Как я понимаю, барьеры так и не были опущены, а почтенный профессор, больше не выходил на связь.

– Ты ошибся лишь частично. – Помотал ладонью Федот. – Барьеры не были опущены и через неделю. А вот Профессор Львович, вышел на связь еще дважды. Он докладывал в столицу о ситуации, просил советы и даже обсуждал с членами семьи произошедшее. Вот только от группы помощи, которую хотела отправить на станцию семья, он ловко отказался, сославшись на невозможность, в данный момент опустить высший уровень защиты. Все это было слишком подозрительно, но не настолько, что бы отправить на остров группу старших колдунов, с задачей сравнять там все с землей.

– Угу. Отправляют туда нас. Зачем интересно? Чем мы с тобой и Алисой, можем помочь?

– Наша задача, добраться до станции, проникнуть внутрь, используя резервные каналы экстренного отключения защиты и установить факт произошедшей там катастрофы. После чего, убраться с острова и либо вызвать группу зачистки, либо доложить в Москву, о несерьезности произошедшего.

Я промолчал, обдумывая услышанное. Чёрт его знает, что там могло произойти. Если это рядовая ситуация, и научники попросту потеряли контроль над защитой, нам ничего не стоит оказать им помощь. Но если там произошел полноценный прорыв, а профессор по каким-то причинам это скрывает, мы собственными ножками, можем дотопать прямо на обеденный стол, заполнивших всю станцию тварей. Причем, из-за защиты, чары поиска колебаний, ничего не покажут, даже будь тварь от нас всего за одной стенкой. Такой себе расклад.

– В любом случае, необходимо добраться до станции и передать продукты и медикаменты. Мы и так уже задержались с поставками на добрых три месяца.

– А оборудование? – Уточнил я.

Сколько все это весит, я примерно представлял. И как все это допереть через северный ледовитый океан… эх.

– Обычно все необходимое доставляют на вертолетах. Мы возьмем с собой только припасы и медикаменты, на месяц автономного существования для тамошних работников. Если на станции все нормально, туда уже вылетит грузовой вертолет. При необходимости, они же, заберут со станции персонал.

– Если его еще не сожрали. – Окрысился я.

– Не стоит так пессимистично реагировать. Никаких фактов подтверждающих массовый прорыв, у нас нет. Да и если бы в столице были сомнения, направили бы вовсе не нас.

Я кивнул. Это верно. Будь у них сомнения, остров уже бы утюжили боевой магией.

– Со мной трое охотников, снегоходы и две собачьи упряжки. – Заметил я. – Проводники к острову.

– Идет. Семья наняла своих людей, но в их компетентности я откровенно сомневаюсь. Так что опытные парни, в предстоящем деле не помешают.

– Федот. – Я шагнул вперед, заглянув ему в глаза. – Непосвященные не будут участвовать в деле. Их задача, провести нас к острову, через льды замерзшего океана. Ступать на остров и уж тем более идти с нами к станции, они не стану. Ни мои люди, ни твои.

– Им заплачено…

– Мне плевать. В случае чего, у парней, даже мизерного шанса на выживание не будет. Так что, в этот раз, тебе придется поработать собственными ручками. Внутрь, пойдем втроем.

– Как скажешь. – Неожиданно покладисто согласился колдун. – Но внутрь, все же пойдем вчетвером.

Я удивленно вскинул бровь, на что он вновь изобразил свою излюбленную улыбочку конченного мерзавца, которую по видимому, считал неотразимой.

– Четыре дня назад, сюда добрался Роман Вислоухов. Парень получил точно такое же задание, как и мы с тобой.

– Вислоухов. – Наморщил лоб я. Фамилия казалась знакомой.

– Член нашей семьи, но не получивший родовую фамилию. – Напомнил Федот. – Незаконно рожденный сын Глаши Черновой. Получил фамилию отца, но был принят в нашу семью, на правах близкого родича, дальней ветви.

– Точно. Но он же совсем еще зеленый пацан.

– Ему восемнадцать. Даже по меркам нашего государства, он уже давно совершеннолетний. – Нейтрально отозвался колдун. – У парня появился шанс, доказать свою полезность семье, встав на первую ступень, к возможности принять фамилию Чернов.

Я скривился. Принять фамилию, мда… Средневековые законы, все еще царящие во многих колдовских семьях, не хотели отступать. Впрочем, это не мое дело. Хочет войти в семью, которой до него и дела-то нет, вперед и с песней.

– Когда выходим?

– Только вас с Алисой и ждали. – Пожал плечами Федот. – Сколько тебе и твоим людям нужно времени на отдых?

– Сутки.

– Принял. Тогда, послезавтра на рассвете выходим.

Вот только выдвинуться в путь, через день не получилось. Как и через два. Выяснилось, что Федот, проявив просто колоссальный уровень пофигизма, попросту скинул всю подготовку на Романа. Парень оказался инициативным, но совершенно не понимал специфики данного места. От чего, попросту потратил немалые деньги в никуда, скупив кучу ненужного барахла, на радость местным «акулам бизнеса».

По итогу, мне пришлось обращаться к Петру. Охотник, легко согласился и уже к вечеру, все необходимое к путешествию для группы было готово. А в среду, на рассвете, наша группа выдвигалась из Тормача, взяв курс на северо-запад, где за полосой скалистых утесов, виднелась зеркальная поверхность, замерзшего океана.

Четыре снегохода, трое саней с собачьими упряжками, шестеро охотников, трое нанятых мною и трое Федота, а так же тройка колдунов и прекрасная, завернутая в одеяла из толстых шкур отрок Алиса. Вся эта дружная колонна, гудя моторами, подбадриваемая веселым собачим лаем, неслась сквозь заснеженные пустоши, вперед, туда, где у оконечья резаных, шпилевидных отрогов ледяных гор, начиналась полоса бледно голубого льда.

– Живой. – На первом привале подошел ко мне Петр. – Не выспался?

– Так заметно?

– Нуу, вон парни к тебе подойти боятся. У тебя рожа, словно едешь с нами, только для того, что бы людей по тихой грусти ночью ножиком порезать. Смотришь так, придирчиво оценивающе.