Текст книги "Хранитель завесы. Книга II (СИ)"

Автор книги: Николай Воронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Следующие сутки пути, ничем не отличались от предвидящих. Все та же снежная круговерть, короткие привалы, на которых охотники возились со старенькими снегоходами, сухая пища, запитая парой глотков воды и снова в путь. Лишь под вечер, когда солнечный диск ушел за горизонт, а над замлей, начинала подниматься пурга, мы неожиданно выехали к небольшому одноэтажному домику, сложенному из бревен и покрытому снаружи толстой ледяной коркой и снегом. Со стороны его вообще сложно было заметить. Сугроб как сугроб, мало ли их встречалось в округе.

– Охотничий домик. Местные выстраивают их на случай, если непогода застигнет в пути и возможности добраться до города не будет. Внутри есть запас дров и еды, аптечки первой помощь. Там можно пережить даже ледяные бури под минус семьдесят. Дом отлично сохраняет тепло, а для его отопления, хватит и небольшого костерка в печке. – Пояснил Вадим.

Пока остальные охотники возились со снегоходами, а Вадим с Благомиром ушли в дом, растапливать печку и начинать готовить ужин, я любовался окружающей красотой. Даже отсюда, с подножья каменистого уступа, открывался просто потрясающий вид. Величественные заснеженные горные хребты, низины, ложбины, ровные как стекло, по крайней мере, со стороны замерзшие озера. Острые коносивидные шапочки леса, длинными полосами, уходящие между горных отрогов и соединяющиеся в массивные буреломы, поваленные местными могучими ветрами.

– Потрясающий вид. Стоило посетить это место, хотя бы ради того, что бы увидеть подобное зрелище.

Как оказалось, Родомир не ушел, все это время, стоя за моей спиной.

– Ты впервые на севере?

– Бывал чуть южнее несколько раз. Но такой дикой, первозданной красоты там не встретишь. Хотя, в тех регионах, есть свои изюминки. – Отозвался он.

Я не спорил. В целом мне нравилась моя страна. Теплые или ледяные моря, крайний север, тайга, тундра, пустыни и леса, бескрайние степи. Где я только не успел побывать и чего увидеть. Но всегда меня сопровождало чувство восхищения красотами природы, завораживающими глаз.

Родомир чуть постояв, протянул руку, указывая на восток, где у подножья одинокой горы в форме неправильного треугольника, виднелось темное пятно величественных деревьев. Лесной массив, опоясывал предгорья, уходя далеко на север, где вдали, сверкал белоснежными шапками, образовывающимися на верхних ветвях высоченных деревьев.

– Комариный лес. – Ткнул пальцем он.

– Уверен?

Чуть помедлив, он кивнул, не сводя взгляда с далекого леса.

– Чувствую.

Этого было достаточно. Его родовой способностью было тончайшее осязание магических энергий. Он мог не только видеть нити магии, потоки энергии, пронизывающие наш мир, но и ощущать на ментальном уровне их окрас, направление потока, улавливать тончайшую четь магической паутины, которую, пропустил бы даже самый изощренный в изучении этого вопроса колдун. Проклятия, сглазы, наговоры и прочая шушера, из разряда тёмной магии, низшим уровнем которой, так увлекались на начальных этапах молодые колдуны, попросту его не брала. Ведь суть любого тёмного заклинания, это паутина, овивающая тебя словно кокон и постепенно сжимающаяся, обрастая на твоем аурном слове, постепенно через него, нанося вред уже физическому телу. Вот только Короедов, легко мог избегать подобного воздействия, а в серьезных случаях, разрывать эту паутинную сеть тёмной энергии. Он просто чувствовал, можно сказать «видел» ее, в отличие от остальных носителей дара.

– Там над лесом поднимается бесцветная дымка магии. Животные, птицы, даже потоки магической силы, стараются огибать это место. Я не вижу, но чувствую как там, за стеной деревьев, собирается нешуточная сила, сформированная из остаточных эманаций магической энергии.

– Дело это в целом опасное. – Осторожно заметил я. – Даже пройдя по краю комариного леса, не факт что мы не влипнем в смертельную передрягу.

Родомир вздохнул, сорвав с головы маску и очки, подставив лицо под дуновения ледяного вечернего ветра.

– Не нужно мне глоголить прописанные истины. Пока ты добирался в поселок, я прошерстил все доступные электронные книги, где описывалось это место. Уверяю тебя, я прекрасно осознаю опасность, как и тот факт, что особого выбора нам не оставили. Горы в это врем года, непроходимы, тропа завалена, других возможностей добраться до лаборатории Резовых, у нас нет.

Он помедлил лишь миг, оглянувшись по сторонам, словно проверяя, что нас не могут подслушать. И только после того, как убедился, что вокруг никого, а свистящие порывы ветра заглушают любые звуки, они чуть склонился ко мне, перейдя на полушопот.

– Если прижмет, я забираю брата и сваливаю. Понимаю, между нашими семьями существуют нешуточные разногласия в политике, и доверять мне ты не можешь, но я рекомендую тебе поступить так же. Те двое не стоят наших жизней.

– А что стоит жизни? – Хмыкнул я. – Жизнь ради жизни, без риска, сидя в закрытом бункере, только для того, что бы твое драгоценнее здоровье, не пошатнулось? Как ты станешь это объяснять главе своей семьи?

Родомир сделал шаг назад, внимательно вглядываясь мне в глаза.

– С главой я смогу совладать. Но этот лес…

– Я знаю, что это за место. Как и ты, я прочитал немало томов посвященных данной теме и более чем хорошо, понимаю всю опасность. И да, я не против, свалить куда подальше, если прижмет. Но все же предлагаю перед походом, не забивать себе голову всякой чушю. А настроить себя на лучшее. Немало колдунов, проходили этот лес насквозь и выбирались с обратной стороны живыми, целыми и невредимыми.

– Раз на раз не приходится. О тех, кто остался под сенью деревьев, мало кто говорит. Впрочем, ты прав. Настраивать себя изначально на поражение, значит проиграть перед боем. Идём, следует хорошенько выспаться и подкрепиться перед дальней дорогой.

Вечер прошел в веселой компании, под стопочку местной наливки, извлеченной одним из охотников из своего рюкзака. Фруктовая, она оставляла на языке приятное послевкусие, а уж под приготовленную на костре гречку, в которую щедрой рукой закинули тройку банок тушенки, вечернее застолье и вовсе пошло более чем бодро.

В помещение стояло тепло, печка прогревала бревенчатый дом, накрытый снежным куполом, от пола до самой крыши. Так что мне пришлось даже скинуть с себя шерстяной вязаный свитер.

За первой бутылкой появилась и вторая. Родомир, забил ароматным табаком трубку и сочно затянувшись, пускал клубы едкого табачного дыма, глядя как в створе печи, пляшут языки пламени. Охотники травили байки, рассказывая небылицы о местных землях и своих невероятных подвигах. Вадим, отправлял в себя стопку за стопкой, накидавшись по полной. Через пару часов, не выдержав возлияний, он, развалившись на топчане, уже оглашал окрестности громогласным храпом. Даже Благомир, прибывая в чудесном расположении духа, полуобняв меня за плечи одной рукой, держа стопку в другой, клялся в вечной дружбе между семьями Короедовых и Черновых, забыв о нашей с ним личной вражде.

Застолье успокоилось лишь к часу ночи, когда последние «бойцы», расползлись по своим лежанкам, провалившись в глубокий сон. Я же уселся у печки, глядя в огонь и изредка подкидывая в печку немного дровишек, не давая пламени потухнуть. Первое дежурство по жребию выпало мне, следом должен был вставать Вадим, а за ним и один из охотников. Парни по просьбе отрока, будут дожидаться нашего возвращения в этом домике. Очень удобно, в случае если все пойдет не по плану и придется в быстром темпе возвращаться.

Так я и просидел следующие три часа, пока за спиной не раздался шорох, и позевывающий Вадим не встал со своего места. Пройдя через комнату, он плюхнулся на табурет рядом со мной, протянув ладони к печке, зябко ежась спросонья. Запаса дров найденных в избушке, оставалось не так много, пришлось чуть притушить пламя, от чего стоявший на улице лютый мороз, постепенно стал просачиваться в помещение.

– Нужно было дровишек, побольше собрать перед ночевкой. Видать кто-то из местных недавно останавливался в домике и не пополнил за собой дровник. Не хорошо. – Пожаловался он.

Адски хотелось спать, а не болтать, но жестяная кружка с ароматным чаем, так и манила выпить ее, прежде чем завалиться на топчан.

– Признаюсь честно, мне всегда было любопытно, как вы выживаете в подобных условиях? Крайний север, лютые зимние морозы, зашкаливающий на отметке в минус термометр.

– Ха, ты еще вспомни про ежедневную необходимость вычищать снег, заваливающий дом под крышу. – Улыбнулся скупой улыбкой охотник. – А если серьезно, то это дело привычки. Человек вообще такое животное, способное обитать практически в любых условиях и каждой из климатических зон. Ведь даже сюда, в поселок на самом краю цивилизации, где приходится жить в не самых благоприятных условиях, приезжают на поселение люди. Не скажу, что часто и это носит массовый характер, но подобные энтузиасты есть и их не так мало как можно подумать.

Я не спорил. Откусывая пряник, запивая его глотками обжигающего чая, я смотрел смыкающимися глазами на пляшущие огоньки пламени в печи. Эх, люблю я подобное времяприровождене. Вдали от цивилизации, от шумных городов и бесконечной толчеи людей. Шума машин, криков, бесконечной спешки. Только в таких местах, когда ты отрываешься от правил и ограничений, накладываемых на тебя обществом, ты начинаешь чувствовать себя по настоящему живым. Ты словно возвращаешься в истокам. В те далекие времена, когда наши предки, взяв в руки камни и палки, строили себе первые домишки, облагораживали пещеры, пытаясь наладить какой-никакой быт, в кругу девственной природы.

– Давно хотел спросить. – Минут через пять молчания, когда я, наконец, допив чай и собирался ложиться, промолвил Вадим. – Почему его назвали комариным лесом?

– Ты там ни разу не был? Он ведь считай, у тебя под боком все это время был.

– Я достаточно осторожен, что бы, не соваться туда, куда собака хрен не сунет. – Усмехнулся он. – В моем народе, это место называют проклятым. В поверьях, говориться о том, что там обитают злые духи, заманивающие в свои ледяные объятья путников, откуда они больше не возвращаются. Народ у нас в принципе суеверный, так что туда даже бывалые охотники не суются.

– На счет злых духов, это прямо в точку.

– Серьезно?

– Да как сказать. По информации из источников моей семьи, я понял что вся ситуация вокруг этого леса, была следующий. Лет эдак двести назад, один из ведущих специалистов изучения колдовства, одной из тогда столичных семей, решил перебраться сюда, в глушь, подальше от цивилизации. Какими конкретно исследованиями он занимался, тайна за семью печатями. Но факт остается фактом, у него не вышло, а может, кто устроил диверсию, но его эксперимент, провалился.

– Хм?

– А вот в том, что произошло позже, источники расходятся. Одни утверждают, мол из под опеки обезумевшего ученого, вырвалась некая тварь колоссальной силы. Другие с пеной у рта, утверждают, что сам колдун превратился в тварь и теперь рыщет по лесу, не в силах выйти за пределы территории.

– Ха, смешно.

– Да нет, у них есть вполне обоснованная теория на этот счет. Они считают, что колдун перешел, на иною форму существования. Вот только после превращения, он больше не мог взаимодействовать с потоками энергии. Более того, они стали для него смертельны. Звучит более чем логично, учитывая, что в комарином лесу, нет источников или линий проходящей магической силы. А значит, если эта теория правдива, он вполне может там существовать.

Вадим задумчиво почесал ладонью щетину. Тишину этого места, нарушал лишь наш тихи разговор, да дребезжащий храп одного из охотников.

– Таких страшилок, на счет духов, колдунов и прочего, я наслушался еще в детстве. Ты мне скажи, это подтверждено?

– Неа. – Развел руками я. – Посещать этот лес, мало кто спешит. А те, кто прошел чащу, ни разу не упоминали о странном существе. В большинстве своем, эти байки рассказывают «исследователи», или как точнее их назвать, придурки из молодого поколения носителей дара. Их манит неизвестность, но страх не позволяет им зайти в самую чашу леса, отойдя далеко от безопасной окраины.

– Ты так и не сказал, почему лес называют комариным?

– Основная опасность леса, это комариные стаи, убивающие путников.

– Ты сейчас серьезно? – Скептически вскинул бровь Вадим. – Комары? В минус сорок?

– Уверяю тебя, эксперименты двинутых на голову колдунов, приводят еще не к таким безумным вещам.

– Как они вообще выживают на таком морозе?

– Колдовство. – Пожал плечами я, вставая с табурета. – Не спрашивай, я далек от понимания того как это происходит на практике.

– Хах, вскоре сами увидим.

– Надеюсь, что нет. – Скривился я. – В том лесу, наша магия, будет работать далеко не так, как мы привыкли. А учитывая, что нам нужно пройти по самому краю леса, очень надеюсь, что встречаться с роем нам не придется. Мне хватило фотографий тех, иссушенных тел, оставшихся от людей, встретивших рой на своем пути.

Едва только моя голова коснулась подушки, я мигом провалился в глубокий сон. Сновидения нахлынули, словно огромная волна, сметая логику и будоража сознание странными, темными образами, кружащими вокруг меня в странном танце. Я стоял в центре круглого, чашеобразного зала. Вокруг меня, уходя в бесконечный далекий мрак, возвышались колоссальные каменные колоны, у подножья которых, на специальных постаментах, горели толстые восковые свечи. Вот только на кончиках их фитилей, плясал тёмно зелёный огонек. Он практически не давал света, а когда я протянув в нему руку, попытался коснуться, полагая что во сне, боли почувствовать нельзя, меня обожгло. Отдернув руку, делая шаг назад, я с изумлением понял, что это была боль не от огня. Это был ожог холодом. Пламя не согревало, они обмораживало пространство вокруг себя.

Оглядевшись по сторонам, я осознал, что нахожусь в ловушке. Мерцающие тени, постепенно сжимали кольцо вокруг. Редкие свечи у колон, не только не препятствовали им, казалось напротив, они наполняли тени непонятной силой, давая возможность подбираться ко мне все ближе и ближе. Затылок обожгло болью, возникло чувство, будто оттуда, из тьмы не меня смотрит тварь изнанки. Даже отголоски ее мощи, один лишь взгляд, заставлял бежать по моей спине легион мурашек. Сил не было, тени подбирались все ближе, а взгляд скрытой во мраке твари, становился все отчетливо голодным и… предвкушающим.

Ну давай поиграем гадина. Подумал я, делая шаг вперед. В моей ладони, возник тот самый узкий клинок, в который так любил перевоплощаться Себастьян. Я не чувствовал фамильяра, не ощущал его присутствие, но клинок был в моих руках, и этого было достаточно. В длинном выпаде, нанося удар в пустоту, я словно пронзил этот мир, лопнувший словно мильный пузырь и опадая с грохотом каменных обломков колон, обрушивающихся мне на голову с безумной высоты. Грохот, крики, ругань.

– Еп твою дивизию. Разогреть. От тебя только и требовалось что разогреть долбанную котлету.

Чего? Какую котлету?

Открыв глаза, я рывком сел на топчане, скинув с себя толстую крутку, которой накрылся перед сном. В охотничьем домике, было шумно. Как оказалось, весь тот шум, издавал Родомир, на все лады костеря своего брата близнеца. Выяснилось, что Благомир, вчера вечером чутка перебрал с выпивкой, и проснувшись с похмелья, умудрился сжечь любимые котлеты своего брата. Последние сейчас лежали черной, чадящей золой на маленькой сковородке около печки. Не то что бы Родомир был такой привередливый в плане пищи, но еще со школы я помнил, что парень всегда, каждый день, ел именно эти котлеты. Как вижу, своим привычкам он не изменил даже здесь, захватив с собой запас своего любимого лакомства.

– Веселые у тебя друзья. – Заметил мне один из охотников. – Хотя ради хорошей еды, можно еще и не так разъяриться. Уж я-то хорошо знаю.

Кошмар все еще не хотел отпускать меня из своих цепких пальцев, так что я просто отмахнулся. Встав с топчана, я подошел к рукомойнику, ударив по лейки, набирая в ладони холодную воду.

– Чёрт. – Против воли ругнулся я.

– Ты чего? – Удивленно обернулся ко мне Родомир.

– Нормально.

Вот только ситуация была далека от нормы. Повернув ладонь, я ошарашено уставился на ожог, покрывающий волдырями два моих пальца. Тех самых, которыми во сне, я коснулся холодного пламени свечи.

– Как-то этот лес не впечатляет. – С толикой разочарования в голосе протяну Вадим. – Я ожидал… хм, ну даже не знаю…

– Магии? Колдовских чудес на каждом шагу? – С ухмылкой прояснил Благомир. – Уверяю тебя друг, когда ты встретишь в этом лесу колдовство, тебе очень захочется, что бы оно оказалось как можно дальше от тебя.

Охотничий дом мы покинули за десять минут до рассвета. Хорошенько подкрепившись, выпив напоследок по доброй такой, кружке горячего чая и тщательно проверив свою амуницию, мы вышли навстречу восходящему солнцу.

Почти восемь часов, нашей группе понадобилось, что бы спуститься в долину, где мы продолжили путь, ступая на лыжах по проутюженному ветрами снегу. Двигаясь цепью, следом за взявшим резвый тем Вадимом, мы за несколько часов прошли неплохое расстояние, добравшись до самой окраины нужного нам леса. Вот только соваться под сень его деревьев, безумцев среди нас не нашлось. Один только проводник, не до конца понимавший с чем мы имеем дело, робко предложил пройти еще несколько километров, разбив лагерь уже на опушке леса. Пришлось вновь объяснять Вадиму прописанные истины. Каждый из носителей дара, прекрасно понимал, ни какие заклинания, в сочетании с мощнейшими компонентами, не спасут нас в случае серьезной угрозы. Это место было не просто опасно, от него веяло какой-то мистической жутью. От чего, даже колдуны, воспитывавшиеся в колдовских семьях столицы, где мистика была буквально в каждом уголке родового минора, предпочли держаться от стены деревьев подальше. По крайней мере, в ночное время.

А уже на рассвете, с первыми лучами солнца, мы вошли в лесной массив, скрывшись в сумерках высоких деревьев, нависающих над нашими головами, пышными снежными шапками.

На этом отрезке пути, двигаясь через лес, мы изменили построение. Вадим, как отрок и единственный в нашей группе человек, не имеющий дара, теперь двигался в центре колоны. Благомир, сам вызвавшись идти первым, с осторожностью ступал в трех метрах перед нами, активно работая ногами и помогая себе лыжными палками. Следом шел его брат, внимательно осматривая окрестности, удерживая в левой руке в ладонь размером чугунную пластину. Материал, тускло, матово, светился на фоне сверкающего снега. Его задачей, было выслеживать любую возможную опасность, и сама платина, была формой ритуала предупреждения, окутывая пространство на двадцать метров в окружности, сигнальной сетью. Третьим двигался Вадим, придерживая на сгибе руки свою винтовку. Мужчина пока мало осознавал всю опасность этого места, но все же он был действительно опытным человеком, что бы полностью пренебрегать предупреждением. Поэтому, в каждом его движении, чувствовалась настороженность бывалого вояки, закинутого нелегкой судьбой в места его бравой молодости.

Мне выпала не самая завидная роль замыкающего. Да и где я еще мог идти. Благомир не доверит прикрывать спину, ни кому кроме родного брата. Что до Вадима, не имея дара, он попросту мог проворонить, подступающую с тылу опасность. Впрочем, никакой опасности за почти четыре часа пути через лес, мы так и не обнаружили. Единственной странностью, было полное отсутствие здесь животных. Я конечно не эксперт по дикой фауне, но ведь лисы, волки, полярные совы, различные там птички, должны ведь быть в зимнем лесу. Всего раз мы встретили на своем пути олениху, но та, завидев нас издали, дала такого стрекача, что спустя пару секунд, уже слышался лишь далекий хруст снега под ее копытами.

– Это странно. – Спустя пять минут тишины, выдал Вадим.

Оба брата даже не стали оборачиваться, занятые контролем местности. А вот я поинтересовался.

– Лесная тишина? Да, это не обычно. Ни животных, ни птиц.

– Это тоже, но в первую очередь, меня больше пугают деревья.

Я оглянулся по сторонам, пытаясь понять, о чем говорил отрок. Вот как раз деревья, меня совершенно не пугали. Они выглядели вполне обычными. На вид здоровыми, ни какой заразы или гнилой трухи, я вроде не замечал. Видя мой недоуменный взгляд, обращенный к лесу, охотник пояснил.

– Нижние ветви не сломаны. Оленя мы видели, а они зимой ветви деревьев едят. Там сок, питательные вещества, только так и переживают лютую стужу.

Двинув ногой, и повернув лижи, он отъехал от нас в сторону. Лыжной палкой, он вспорол снежную поверхность, извлекая из-под нее, округляй предмет. Оказалось кедровая шишка, которую охотник, подтолкнул ко мне. Обычная такая, простая шишка, не раз встречаемая, лично мною, в странствиях.

– И что? – Все так же, недоуменно спросил я.

– Она не вскрыта. – Пояснил он. – Птицы вскрывают прочные соты шишки, выедая семечки. А здесь, я осматривал деревья, и за все это время, не увидел не одной вскрытой шишки.

– Зверья в лесу нет. Мы успели в этом убедиться, за те часы, что шли сквозь него. – Пожал плечами я.

– Угу. Вот только их здесь, похоже, и не было. По крайней мере, этой зимой так точно.

– И какой из этого вывод? – Чуть повернул голову Родомир.

Он, как и я, все еще не мог понять, к чему ведет охотник.

– Я к тому, что вы сами сказали, на окраине леса относительно безопасно. Может и так, но я привык доверять своим ощущениям. Большую часть жизни, я занимался охотой, знаю сильные и слабые стороны, повадки и привычки дикого зверья. А теперь, обнадежьте меня и скажите, что защита этого места, отпугивает не только людей, но и диких животных.

Весь отряд замер. А у меня в голове стали работать шестеренки. А ведь верно, чёрт бы его побрал.

– Нет, на зверей и птиц, колдовство не распространяется. Оно отпугивает только разумных. – Нехотя проговорил Родомир.

– Вот так и получается. Зверь чует опасность. А значит, раз их нет даже на окраине леса, они боятся. Боятся того, что может охотится на них. То, с чем не смогут совладать ни волки, ни медведи. Очень интересно, да? Что может отпугнуть хозяев леса?

Молчание затянулось. Ни кто не ответил на слова охотника, но темп движения мы увеличили. Вокруг было слышно лишь наше сопение, шуршание лыж по снегу, да скрип стволов деревьев, колыхающихся под завыванием ветра.

Комариный лес не впечатлял. Встречал я на своем пути и более величественные лесные массивы. Не сказать что бы густой, да и в зимний сезон, покрытый объемными шапками снега, он скорее напоминал поле, в которое безумной великан, понатыкал множество, голых, деревянных столбов. Мы шли по самому краю леса, углубившись в него на добрых полсотни метров, но прекрасно видя, заснеженную пустошь по правую руку.

К концу дня, когда мы приблизились к предгорьям, картина несколько изменилась, здесь деревья стояли гуще. Стали попадаться небольшие деревца, кедры, невысокие ели, чуть выше, уже на самих скалах, встречалась лиственница. Каменистая почва, продуваемая ветрами, где не задерживался снег, была покрыта мхом. Здесь было значительно холоднее, чем в низине, продуваемое ветрами пространство, где воздух словно трещал от мороза.

– Остановимся здесь. – Скидывая с плеча походной рюкзак, скомандовал Вадим.

– Можем пройти еще час и заночевать у того утеса. – Указал пальцем Благомир. – Здесь слишком свирепый ветер, палатки не поставишь, да и я не горю желанием ночевать в лесу.

– Придется. – Безразлично отзывался проводник. – Для того что бы добраться до указанного тобой навеса, придется пройти горной тропой, добрый километр. До нее к слову еще добраться нужно, а через полчаса, как раз когда мы выйдем на тропу, начнется ураганный ветер. Как думаешь, далеко ты пройдешь по козьей тропе, в экипировке, с тяжелым рюкзаком, под шквальным ветром? Падать тут не высоко, всего метров сорок, и может, вы колдуны и смягчите себе падение, но я рисковать не хочу.

Он был прав. Ветер усиливался, и штурмовать гору сейчас, было попросту безумием. Как собственно и оставаться здесь, где нельзя не только поставить палатку, но и развести огонь, без которого, к утру, мы попросту околеем.

– Вернемся назад. Метров двести по правую руку, я видел неплохую поляну, между полукольцом елей. Такое себе конечно место, но там хотя бы нет такого шквального ветра. Можно будет разбить лагерь.

На мое предложение, бывалый охотник ответил одобрительным кивком. Его поддержал даже Родомир, который, в отличие от своего хмурого близнеца, явно был не в восторге от идеи ползти в горы в сгущающихся сумерках.

В итоге, поляна нас утроила. Быстро натаскав хвороста для костра, мы развели огонь, поставив на него котелок кипятиться. А следом каждый занялся своим делом. Родомир устанавливал защитные чары, в которых разбирался значительно лучше любого из нас. Мы с Благомиром, занялись установкой палаток, а Вадим, колдовал над котелком, из-под приоткрытой крышки которого, уже начинал доноситься аромат мяса и специй.

Ночь постепенно вступила в свои права. Лес наполнился тьмой и ночной прохладой. Участок, где мы разбили свой небольшой лагерь, расположился между двумя острыми скальными стенами, словно бы огибающих эту низину. Бутылочная горловина, единственного выхода, прикрывалась пушистыми ветвями многочисленных елей. От чего, ветра сюда задували не так сильно. И пусть ночной мороз ощутимо покусывал лицо, но около костра, находиться было вполне комфортно.

– Впереди самый опасный участок маршрута. – Помешивая ложкой в котелке, пояснял Вадим. – Придется восходить на добрые семьсот метров, над уровнем моря. Если повезет, выйдем к той самой козьей тропе, ведущей к пещерам. Точнее к ее, не заваленной лавинной части.

– Самый опасный участок, мы уже преодолели. – Усмехнулся Благомир. – Лезть в горы, это конечно не цветочки на лужайке собирать, но по уровню опасности и близко с комариным лесом не стояли.

– Мы все еще в лесу. – Скептически поднял бровь охотник.

– Это даже не окраина, предгорья. – Пожал плечами Благомир. – Здесь относительно безопасно. Не думаю, что та дрянь, обитающая в лесу, может так далеко отойти от главного своего источника, поддерживающего в ней жизнь.

– Тварь?

– Может твари. Кто его знает. – Зевнул колдун, укладываясь спать.

Котелок был пуст, на небосводе взошел полумесяц, ярко сверкали холодным светом далекие звезды, потрескивали поленья в пламени костра. Жребий был брошен, дежурства распределены между тремя сменами. Я, как внезапно оказалось самый везучий, вытянул длинную соломинку, став единственным, кто сегодня ночью будет полноценно отдыхать. Этим везением, стоило воспользоваться на полную, не искушая благоволение фортуны, внезапно повернувшейся ко мне лицом. Так что, больше не обращая внимания на разговоры у костра, я заполз в свою одноместную палатку, установленную как можно ближе к костру, открыл спальный мешок, убедившись, что лежит он на специальном утепленном настиле, и забравшись в него, накинув сверху для надежности капюшон и надев защитную маску, наконец, провалился в блаженную пустоту сна.

И вот, казалось бы, я только лег, только закрыл глаза, а голова наконец коснулась теплой подушки, когда дикий, оглушающий звук, резанул по ушам словно здоровенный лев, провел когтем по стеклу. Не понимая, что происходит, я попытался вскочить на ноги, но внезапно осознал, что я связан. Руки и ноги едва шевелились, вокруг стояла непроглядная тьма, не было видно света от костра, а холод, ледяными пальцами пробирался под одежду, еще сильнее распаляя панику. Рывок, еще один, чёрт возьми, меня спеленали словно младенца.

Бах!

Что-то с оглушающим треском взорвалось, всего в нескольких метрах по правую руку. Удивительно, но именно этот взрыв, привел меня в чувства, скинув остатки сна. Идиот. Все это время я продолжал лежать в спальном мешке. Я забыл, что для этого похода, я прикупил совершенно новый мешок, не тот к которому я привык. От чего, спросонья не разобрался, как его вскрывать. Пискнула молния, мешок разошелся, высвобождая конечности.

Наконец я смог поправить маску, которая съехала на глаза и мешала обзору. Тут же, выхватывая из специально утепленного кармана револьвер и не забыв подхватить свой рюкзак с ингредиентами, я выскочил из палатки.

Первое что я услышал, еще только выбравшись из палатки, был писк. Комариный писк, гул, словно камнепад, обрушивающийся на твою голову. Он подавлял, вызывая желание прижаться всем телом к земле, не поднимая голову. Он оглушал, будто нанося удары тараном в барабанные перепонки. Стая, улей, рой, нет, орда, несметное полчище комаров, которое я сперва принял за жуткий тряпичный купол, окружал нашу стоянку. Эта колышущаяся масса, гудела, зудела, ерзала, перемешалась. Мелких кровососущих тварей было столько, что они полностью облепили своими телами наш лагерь куполом, за которым не было видно ни неба, ни окружавших нас скал или елей.

– Чернов ставь щит, они почти пробили защиту.

Тихий, словно далекий шепот Родомира, пробивался сквозь завывания комариного нашествия. Нет, Короедов не шептал, он причал во весь голос, размахивая руками, всего за десять метров от меня, с другого края лагеря. Однако в здешней какофонии писка, его крик, был подобен едва различимому шепоту, у подножья величественного водопада.

Однако именно он, наконец, полностью привел меня в чувства. Бесполезный револьвер вернулся в карман, а правая рука, уже тащила из рюкзака нужные компоненты: флакон с соком подорожника, сушенные тысячелистник и щепотка семян волчьей ягоды. Следом появился медные наперсник, в который я и утрамбовал все вышеперечисленное, добавив три символа воспламенения и руну сбора энергии. Потоки силы, хлынули в собранные чары и из неперстника, ударил поток пламени. Его струя расширялась по ходу удаления от своего источника, превращаясь в закольцованную спираль, окружившую меня стеной белесого пламени.

– Прикрой брата. – Донеся крик Родомира.

Они с Вадимом смогли занять удобную позицию у скального отвеса, который частично закрывал парней от нашествия насекомых. Открытый участок, Короедов попросту прикрыл щитом, тем самым минимализировав отток энергии из заклинания, так как площадь нашествия насекомых, значительно сократилась. За них, в ближайшее время можно было не волноваться. А вот у Благомира, дела обстояли значительно хуже. Мало того, что он установил свою палатку дальше всех от огня, так она еще расположилась на самом краю защитного периметра. Судя по всему, комарье настигло его первого, даже прежде, чем колдун успел проснуться. Так что сейчас, нелепо размахивающих руками Благомир, благим матом поливая десятки жалящих его насекомых, с опухшим лицом, пытался выстроить вокруг себя магическую завесу. Получалось у него из рук вот плохо, ладони едва шевелились, а пальца плохо сгибаясь, и никак не могли сложить нужные компоненты.